Доступ в любое правительственное здание. Предоставление трансфера. Готовность — а главное возможность — помочь практически с любым вопросом 24/7. Всем бы водителям такие широкие полномочия. Пока Мигель был сосредоточен на дороге, у Аиды имела возможность рассмотреть его в профиль вблизи и поразмыслить. Как вдруг…
— Сломать человека мы всегда успеем.Знакомая фраза почему-то звучит голосом майора Савельева, теперь уже подполковника. Пальцы левой руки непроизвольно сжимаются в кулак, впиваясь ногтями в ладонь. Боль немного отрезвляет, буквально за шкирку тянет обратно из прошлого — cюда, в кабину трейлера, в этот самый момент «здесь и сейчас».
«Дыши, Аида. Ты не в России. Это другой человек. Другой, не тот. Он ничего тебе не сделал. Пока что. Просто не забывай дышать. Спокойно». «Анна Бердникова» заставляет себя разжать руку, палец за пальцем. Прячет ладонью вниз, чтобы скрыть белые отметины с содранной кожей. И переспрашивает с улыбкой из категории «приятное удивление»:
— Так, значит, Вы
тренировались в русском языке? И только?
Что же будет, когда он начнёт его прицельно учить. Паззл окончательно складывается: следователь собственной персоной. Интеллектуальная элита госбезопасности любой страны. Альтернативный вариант — разведка. Либо совмещение функций. Аида не посвящена в тонкости оргштатной сетки и должностных обязанностей особистов Колумбии. Но то, что сейчас за рулём рядом с ней совершенно точно сидит не водитель, она поняла ещё у трапа самолёта.
Но каков! «Должен быть на допросах, но не настаиваю на личном присутствии». Да с таким статусом, Мигель, достаточно одного твоего слова, чтобы взяли под козырёк и кинулись исполнять приказ.
— Думаю, это я должна просить у Вас позволения участвовать в допросах. И я это делаю прямо сейчас, заранее, — говорит Аида негромко.
Вопрос, вроде бы оставленный позади ещё в аэропорту, но звучащий только сейчас. Он даёт понять: нет, эта женщина ничего не забыла. И всё это время была занята анализом, с самого начала их знакомства сводя факты в единую, систематизированную картину. Кропотливо и планомерно заполняя пустые места на чистом холсте мышления.
— Мне доводилось присутствовать на подобных… процедурах c
альтернативными методами дознания.
«Только ты не уточнила, в качестве кого».Интересно, догадывается ли он, что эти самые методы совсем недавно успешно были применены к нему самому? Почувствовал ли что-нибудь? Лишь бы к вечеру не начала раскалываться голова, как это часто бывает…
— Вы упомянули два необычных факта. Первый — часть боевиков неестественно долго отсиживалась в воде, «буквально жили в воде».
Дословно процитировав Мигелю его самого, Аида загнула большой палец левой руки.
— Второй — после применения особого оружия не выдержали нервы, — к большому пальцу присоединяется указательный. — Владеете ли вы более подробной информацией, какими симптомами выражался этот… нервный срыв? Кстати, а почему советуете свести контакты с местной полицией к минимуму? Подозреваете утечку?
На некоторое время Аида выпадает из диалога, переставая реагировать на внешние раздражители. И когда молчание затягивается настолько, что ещё чуть-чуть — и станет неприличным, её голос звучит снова:
— Насколько часто случаются ранения среди рабочих лесозаготовки, производственные травмы?
Вопрос, выбивающийся из стройного логического ряда. Но лишь на первый взгляд стороннего слушателя. Женщина почему-то смотрит на свои ладони, долго и изучающе, вытянув перед собой. Осталась ли в них ещё сила?
А следом звучит ещё одно. Не вопрос — уже просьба:
— Мигель, я вынуждена уже сейчас воспользоваться Вашим предложением о помощи. Мне понадобится Библия. Русская с подстрочником на испанском — идеальный вариант. Сможете достать?
Есть на российском Кавказе такой исламский экстремист-проповедник Саид Бурятский, ведущий за собой в бой с цитатами Корана на устах. Заученными наизусть на языке оригинала. Могла ли она подумать, что когда-нибудь её идейным вдохновителем станет земляк-радикал?..