Королевство Совести | ходы игроков | - - Une Lumière Envoûtante

Суперинтендант Холланд встретил детективов на выходе из допросной, смотря на зеркало в коридоре и оттряхивая пылинки с формы. С лицом, полным энтузиазма.

- Отлично. Хорошая работа. Молодцы. — Он упёр руки в бока, и приказным жестом указал на коридор к лифту. — А теперь валите на обед. Я найду кого-нибудь, кто пока пробьёт за вас адреса "Карлсон и Питерс". Если вы успеете туда сегодня — будет супер.

Морис на какое-то время остался в отделе. Всё таки, в отличии от персонажей нуарных детективов, ждала его не только соблазнительная девушка — но и не менее соблазнительная куча документов, истосковавшихся по сильной мужской руке (ну или по женской, но Ростова сбежала на обед). Рапорт о задержании Ариеллы, ордер на арест, отчёт по визиту в R&V, протокол допроса. Причём с учётом того, что Ариелла не была гражданкой КСВ — после получения ордера на арест на неё ещё нужно заполнить специальную форму-извещение, которая уйдёт в консульство Колониальной Республики Вальверде, и через которую власти её страны официально получат информацию об её аресте. И смогут, например, подать запрос на экстрадицию, если она за что-то преследуется у себя на родине. С этим можно помедлить, впрочем — как смутно помнил Морис, у неё на родине не кончалась гражданская война, едва ли тамошним властям есть какое-то дело до неё, здесь. И это ещё не говоря о материалах по делу из R&V, которыми патруль 13-H заспамил всю ленту расследования во внутренней полицейской сети.

Мисс Бриггс сбежала в оффлайн, оставив детектива на какое-то время без ответа. В отделе сейчас было не больше десяти инспекторов, все занятые своими делами. Кто-то из коллег развалился на диване в углу и включил головизор в углу комнаты, случайно переключая каналы.

"...произошёл сегодня ночью на мебельном складе в восточной части Скарнберри Хиллс: на месте работают 18 пожарных расчётов, задействовано 50 единиц спецтехники. По данным управления по чрезвычайным ситуациям, пожару присвоена..."
*щёлк
"... объявила об отзыве 25 тысяч персональных интимных компаньонов модели IC-36e для проведения внеплановых проверок. Пресс-​секретарь корпорации IBI Systems сообщила, что выступит с заявлением в..."
*щёлк*
"..., включая консульский корабль "Джи-​Баббар-Нин" из Пространства Ха'Тширр, прибыли в атмосферу планеты. Экипажи, в связи с неспокойно эпидемиологической обстановкой в Пространстве Ха'Тширр, встали на двухнедельный карантин. Ожидается, что более пяти сотен воинов Ха'Тширр примут участие на параде, посвящённом Дню Терры. Консул Р'Гишшим в обращении к прессе заявил, что это мероприятие сегодня имеет особенную актуальность, поскольку человечеству как никогда раньше необходимо понимать, что оно не встречает свои проблемы в одиночестве. Аналогичные мероприятия пройдут на Таллоне, Соллакаро и ещё более чем... "

Однако спустя пару минут мисс Бриггс всё таки отвечает. Залпом из нескольких сообщений:

"Да, я кажется знаю его."
"Но я бы предпочла место подальше от работы, если не возражаете."
"На углу Кабот-уэй и Аптон Парк-роуд есть неплохое место."
"Aurora Borealis."
"Тоже довольно тихое."
"Давайте к 18-15."
"Ок?"
"Я постараюсь не опаздывать."
"=)"


...
..
.

Ростова, перекинувшись парой слов с дежурным на тему задержанной, покидает здание первой, забирая со служебной стоянки "Мультиверс" и удаляясь от 82-ого, сменяя один эшелон за другим. Один из минусов работы в полицейском участке, в Нью-Бёртоне по крайней мере — в непосредственной близости от работы нет ни одного места, где наливают. А даже там, где наливают — наливают или слишком дорого, или слишком дешёво. Но совсем дешёвое Наталья себе пить не позволяла, здоровье дороже. За десяток с небольшим минут Ростова добралась до мегабашни Оуэнн-Арк-4, на северо-западе Анвилсмита, не так далеко от набережной реки Бёртон, служившей условной границей между Анвилсмитом и южной частью Сент-Эодора. Почти километровая, прямоугольная мегаструктура вмещала в себя бесчисленные тысячи жителей, коммерческие и рекреационные зоны, и даже небольшой зоопарк на самом верхнем уровне. На одном из коммерческих уровней, на высоте около 600 метров от поверхности, прямо на углу мегабашни, у торчащей из стены посадочной площадки — был небольшой паб. "Бильбао". Усадив аэрокар скраю площадки, Ростова вошла внутрь.

Изнутри паба, чей интерьер был выполнен в тёплых, оранжево-коричневых тонах, открывался хороший панорамный вид на город — благо окна здесь были громадные, почти целиком занимая боковые стены. Со стороны посадочной площадки был виден весь запад города — вплоть до изгибающегося дугой побережья и пляжа Сансет-бич, элитных особняков в Браво Хиллс кажущихся отсюда игрушечными домиками, и морского порта на юго-западе, далеко слева. В заливе Нолана, сверкающем под почти прямыми солнечными лучами, между аквакультурными платформами, курсировали океанические корабли, элитные яхты. В небе над всем этим, среди облаков и полос инверсионных следов — несколько крупных космических лайнеров заходят на посадку в космопорт Роухит, далеко на востоке. Вид из северных окон был чуть похуже — метрах в пятидесяти стояло отполированное до зеркального блеска, серебристое-с-синим здание головного подразделения "Орион Централ Банк", похожее своей формой на шестигранную призму — его верхушка закрывает существенную часть обзора. Под ней, справа, как-то совсем теряется неширокая вертикальная ферма, с ниспадающим вниз каскадом террас, забитых зеленью. Через остеклённый мост, этажей эдак на 40 вниз, из мегабашни туда можно пройтись пешком. Колоссальные пирамиды аркологий в южном Сент-Эодоре за этим проглядываются, но едва-едва — смешиваясь с бело-серым городским пейзажем.

Народу вокруг было достаточно — андроиды-официанты суетились, принимая заказы. Столики как всегда заняты или забронированы, и Ростовой пришлось расположиться за барной стойкой. Заказала себе дешёвый фирменный бургер "Баск", который шёл с скромным гарниром из обжаренных долек догманского пепельного батата и соусом на выбор. И — шот темного рома BERMUDA Void. С долькой апельсина, обмакнутой в молотую корицу. 6 фунтов и 50 пенсов на всё. С динамиков под потолком звучала лёгкая музыка, и Ростова увлеклась едой. Поэтому меланхоличный голос сбоку, приглушённый маской, застиг её врасплох.

— Всё пьёшь.

Невысокого роста, крепкого телосложения девушка, в черно-белом полицейском противоперегрузочном костюме с нашивками 57-ого участка, подсела справа. Положила на барную стойку перед ней массивный шлем от аэроцикла, с сверкающим разноцветным HUDом на визоре. Глянула на Наталью своими карими глазами, чуть приподняв бровь. Отсоединила дыхательную маску от лица, оставив её болтаться на ремешке у шеи. Под ней — знакомое лицо, с орлиным носом и не зажившим с Ар-Рахмана крохотным шрамом на подбородке. Нашивка на лёгком бронежилете аэропатрульного: "Констебль М. Вартаньян".

Судя по шипению в наушнике оставшейся на голове гарнитуры — кто-то надоедал ей в радиоэфире.

— Нет, нет, я 10-7, ещё 40 мэ. — Буркнула в микрофон, и дождавшись ответа, раздражённо добавила. — Да, конечно, 10-4.

Снаружи на посадочной площадке можно было видеть её широкий, чёрно-синий аэроцикл. Хищно выглядящий догманский Ayase Interceptor — похожий на кинжал, с местом для пилота посередине.

— Заебали уже. — Она напряжённо выдохнула, снимая гарнитуру и заказав себе бизнес-ланч с вмонтированного в стойку сенсорного меню. Уставилась на Ростову, изучающе. — Что с лицом? Ты бледнее чем обычно.

Созерцание видов, открывающихся с Оуэн-Арк-4 было как бы частью релаксации. Пейзаж, открывавшийся из окон "Бильбао" умел заворожить, хотя бы на мгновение: а это, в сущности, всё что было нужно Ростовой. Одна беда: вечно смотреть на плывущие по морю яхты или достижения виварийского монументализма не получится. Во всяком случае, ей за это, как Гаррету, никто не заплатит. Приходилось прибегать к другим способам... как тот, что ей принесли.

Уже поднесённый ко рту шот завис на полпути, когда девушку окликнули. Опознав в констебле Вартаньян, Ростова залпом опрокинула в себя коктейль и зажевала апельсин. Выдохнув, она откусила от бургера небольшой кусок и кивнула Мари.
— Вне рабочее время – имею полное моральное право,— взяв паузу, Наташа таки дожевала еду и продолжила. — Просто пришлось побегать сегодня. Взяли тут одну дурочку, да ещё и начальство от щедрот серьёзного дерьма насыпало. Как тут не побледнеть-то.

Принявшись за бургер более основательно, Ростова наконец развернулась к Вартаньян лицом окончательно. Убедившись, что лицо бывшей механика-водителя в отличие от собственного всё так же пышет здравием, она кивнула на шлем:
— А у тебя? Всё гонщиков нелегальных кошмарите? Или я проспала конец света и люди научились соблюдать хотя бы правила движения, если не уголовный кодекс Королевских систем?

— Надо, кстати, и Мотидзуки тогда подергать, — озвучила вслух возникшую мысль Ростова, и, достав смартфон, записала той "голосовое". — Эй, наркоманка. Мы тут с Вартаньян в "Бильбао" пересеклись, а ты там как? Не сторчалась ещё?

"Нет проблем =)"
"Буду ровно в 18.15"
"Пишите, если что-нибудь случится"
"В том числе и нехорошее :("
"Мигом примчусь"
"Всегда на связи"
"Служим и защищаем =D"
"Ваш М.Д."


Отписав сообщение, Морис грустно глянул на кипу бланков у себя на столе. Шеф-то конечно молодец. Отправил на обед. Щедрой хозяйской рукой. Ростова мигом ушмыгнула. А кто бумаги-то заполнять будет? Синтетик-клерк? Таких пока что-то еще не изобрели. Или, может, изобрели, просто полиция их не закупает. Надо бы проверить.

Морис проверил время. Ладно. На самом деле, отдохнуть-то надо, утомительными оказались все эти приключения. Тут и погоня с преследованием, и допрос напряженный. За полтора часа он успеет смотаться, перекусить куда-нибудь. Желательно к своим, а то устал уже от этих виварийцев. Да и кухня у них. Пироги с бараньими потрохами, тьфу. Хочется нормальной, человеческой еды. Потом обратно еще пару часов заполнять бумаги. А потом, часов в пять махнуть домой, принять душ, переодеться. А он он взмок немного с таких приключений. Маловероятно, что пахнущий потом нуарный детектив со слипшимися волосами произведет впечатление на нашу femme fatale. Никак он не мог её тату из головы выкинуть. Нет, не в эротическом плане, хотя и это немного тоже. Странные, просто, тату. На все тело, считай. Для обычного администратора странные украшения, эти обычно обходятся цветком на плечо, стрелой на колено, бабочкой на копчик, что-то такое. Почему-то его мучало ощущение, что это что-то значит. Но что - он пока ума не мог приложить. Надо будет подумать, поискать в сети. Но это потом. Пока стоило хотя бы проверить, что это за "Aurora Borealis", что за место вообще, какого типа, бар, ресторан, кафе. Какие подъезды-выезды. Ну и что там по нему проходит по сводкам, не было ли там какого-то криминала. А потом - обед.

Мисс Бриггс ответила Морису эмодзи-жестом "Окей", и ушла в оффлайн. Сам Морис, оставшись наедине с мыслями, навёл кое-какие справки про Aurora Borealis. Место вполне себе приличное — рейтинг на Роял.Картах 4,7 звезды, составленный по более чем 400 отзывам, что вполне себе неплохо. Кухня в целом вполне стандартная, "многонациональная" — но с небольшим уклоном в "терранскую нордическую". Много блюд из морепродуктов, рыбы в частности, краба, какие-то странные фирменные сыры. Туристы из стран Внешнего Рукава, вроде Федеративной Республики Таннланд или Объединённого Эйдминского Королевства, особенно облюбовали это место. Благо, совсем рядом находится один из отелей сети "Конрад", несколько других тоже можно найти недалеко. По полицейским сводкам место не проходит, владельцы вполне обычные местные бизнесмены. Ничего подозрительного.

Закончив с делами в участке, Морис отправляется в "Эснийский Квартал", который находился на юго-восток от участка, прямо на границе Анвилсмита и Ковенант Гарден, одного из самых густонаселённых жилых районов центральной части города, застроенного трёхсотлетними мегабашнями. Отправился на аэробусе, который останавливался на площадке растущей из 30-ого этажа молла напротив участка — сидячих мест не было, пришлось постоять пятнадцать минут, держась за поручень. В "Маленькой Эсне", застроенной сравнительно невысокими 10-и и 12-и этажными постройками, в противовес преимущественно остальному бело-серо-серебряному Нью-Бёртону, цветовая палитра была совсем другая — жёлто-белые дома, тёмная красно-коричневая плитка на тротуарах. И много зелёного. Тут и там встречаются изолированные от внешнего мира, высокие вертикальные фермы, с тщательно регулируемой средой, в которых выращивают спасённые с родины культуры — Эснийский Сладкий Псевдокартофель, Конийский горох, редкие сорта какао-бобов. В восточной части района был расположен открытый для горожан террариум, с раскиданными по небу вокруг него круглыми антиграв-платформами — протянутые к ним в воздух силовые кабели за годы успели обрасти живучими эснийскими лианами.

На Лидбелчер-роуд был небольшой бар "Nomont", владельцами которого были дальние родственники Мориса по отцовской линии. Сегодня тут, правда, не так много народу — но зато много знакомых лиц. Молчаливый Малик, который задумчиво потягивал вейп в углу, смотря в телефон и почесывая бороду — инспектор из 64-ого. Год назад его перекинули в отдел расследования поджогов — с тех пор сигареты он принципиально не курит. Или вот, полный кривоносый сержант, в форме и при бронежилете — Анри Клавье, тоже из 64-ого, ехидно хохочет, держа куриную ножку в руке. Рядом с ним — Леопольд Пиаже, который косым взглядом ищет что-то на дне пивного бокала. Тоже один из тех, кто пошёл в полицию после натурализации — но быстро вылетел. Тот ещё кадр, на самом деле. В самом начале, ещё когда Морис и его земляки только осваивались — он на Общем и двух слов связать не мог, но умудрился дать кому-то взятку, и ему нарисовали 98 баллов в знании языка из 100 возможных. Однако буквально в первый же ночной патруль, когда к нему подошёл какой-то дед — спросив, может ли он к нему обратиться, — он ответил ему на Общем: "вы имеете моё ухо, гражданин".

Морис прошёлся через зал, уселся у дальней стены, и заказал себе бизнес-ланч: фирменный кремовый суп с крабом, жареный эснийский картофель с луком и белым эснийским эндивием, и 0,5 фирменного эриданского "Траппистского" пива. Родиной которого называют одноимённую, небезызвестную звёздную систему TRAPPIST-1 (ныне — TT0081 по ФКОС). Безалкогольного, правда.

- Пст.

На сидении напротив, едва Морису принесли еду, неожиданно нарисовался ещё один знакомый. Пожалуй, один из тех, кого Морис наверное как раз и не хотел бы видеть: Отис Габен. Довольно гнусавого вида мужичок средних лет, в грязной клетчатой рубашке, с жидкими жирными волосами, небритым лицом. В марте этого года Дюмон расследовал довольно серьёзное дело — маленькая виварийская девочка, лет кажется 12-и, застрелила бездомного из плазменного пистолета фирмы Alphatech. По её словам — пистолет она нашла на улице, и решила что он игрушечный. Отис сначала был одним из подозреваемых, даже главным подозреваемым — были серьёзные сведения о том, что он толкает оружие на чёрном рынке, и в появлении пистолета у девочки тоже виноват он. Но, по факту, оказалось что пистолет принадлежал галатийскому гангстеру, который его выкинул из окна своего дома. И повесился. А Отис оказался сравнительно безобидным торговцем палёными (и иногда ворованными, этого не отнять) телефонами, которого конкуренты решили, воспользовавшись случаем, отправить за решётку — коллективно на него лжесвидетельствовав. Отис, с тех самых пор, у Дюмона что-то вроде информатора. "Что-то вроде" — потому что полезной информации от него дождёшься редко.

- Морис. Братишка. — Отис взял со стола Мориса зубочистку, и стал с важным видом её жевать, продолжая полушёпотом. — Я не скажу от кого — но слышал, что на тебя повесили расследовать, короче, ту самую гнилую мокруху на Хайландер-стрит. Так ведь? А я тут, по чисто случайному стечению обстоятельств, короче, знаком с одним интересным челиком. А он, короче, немного в курсах за какие-то мутные темы, которые крутил этот. Ну, убитый. Как его. Гаррет? Я, ну, короче не гарантирую насколько полезную инфу он знает. Но могу вас сконтачить. Сегодня уже поздно, правда. Завтра могу. Только это, короче. Тут такое дело...

Отис вытащил зубочистку изо рта и стал задумчиво её разглядывать.

- Гопота из Плюмберри, короче, разбила мне ларёк на выходных. Надо товар там заказывать, стёкла вставлять, андроида-кассира нового, вот эти вот движения все. А денег нет. Одолжи, а? По-братски. Тысячи полторы. Или тысячу. Сколько есть. В среду верну, обещаю.

...
..
.

Мари сдержанно хохотнула, выслушав Наталью. Вскоре принесли её бизнес-ланч, и она стала быстро уплетать томатный суп, стуча ложкой по днищу тарелки. За окном, тем временем, между северными окнами "Бильбао" и соседним зеркальным небоскрёбом-банком медленно проносится толстопузый аэробус — с четырьмя шумными двигателями, широкими закрылками, массивными радиаторами под днищем, покатым прозрачным лбом. Забитый людьми доверху.

— Ой. Я тебя умоляю. Эти ничему никогда не научатся. Им хоть конец света, хоть что.

Мари аккуратно высыпала сахар в кружку с чаем чаем, быстро его размешала. Косо бросила взгляд в сторону Натальи.

— Коллега недавно рассказывал историю, как он гонялся за кладменом, который улетал от него верхом на реактивном ранце. Пока не влетел в такую вот бандуру. — Мари кивнула головой в сторону окна, где недавно пролетел аэробус. — Прямо в турбину, со снайперской точностью. С противоположного конца целой вышла только бляшка от ремня. Стальная.

Она издевательски ухмыльнулась, косо глянув на жующую бургер Ростову.

— Приятного аппетита, лейтенант.

Вместе с ней так и просидели почти сорок минут, обсуждая работу, случаи за прошедший месяц, и всё такое прочее. И поназаписывали сообщений к Мотидзуки. 12 парсек до столичной звёздной системы Таллоне, где жила Кана — это не такое то и маленькое расстояние, на самом деле. Каждая минута голосового сообщения сообщение обходилась Наталье почти в 50 пенсов. И отметки о том что сообщения приняты приходят не мгновенно, а только спустя 4-5 минут. Но это, конечно, всё ещё бесконечно лучше чем почти 40 лет, которые пришлось бы ждать, если бы сигнал шёл туда со скоростью света. Ответы от Каны стали приходить спустя минут 10, когда с большей частью еды было уже покончено. Первое сообщение начинается с громкого "Не дождётесь!". Кана, как она дальше объясняет, вообще как раз готовилась ко сну — у неё поздний вечер (с этими их столичными сутками в 28 часов никогда не прогадаешь). Она бегло поинтересовалась как погода и вообще жизнь в Нью-Бёртоне, поделилась своими проблемами из жизни работницы космопорта на орбите планеты-столицы, рассказала про то как к ним в офис назначали новую начальницу (абсолютно неадекватную), про то как недавно ей пришлось добираться до рабочего места в скафандре (из-за разгерметизации в коридоре). И ещё про то, что руководство её отдела собирается скоро подавать график отпусков на следующий год.

Осторожно спрашивает, получится ли, всем втроём махнуть вместе. Эдак в феврале или в марте. "Туда."

...
..
.

Так или иначе, но всё хорошее рано или поздно кончается. Кончился и обед. Детективам Морису Дюмону и Наталье Ростовой пришлось возвращаться в участок...

Квартал земляков в целом производил на Мориса какую-то сложную гамму чувств. Которые можно было описать кратко словом "ностальгия". Мало кому известно, но в одной исторической книге Морис прочитал, что слово это вообще-то изначально придумали для обозначения серьезной, и вроде как достаточно опасной болезни, которой страдали наемники из одной горной страны на древней Земле. Когда они спускались со своих гор, то начинали страдать по ним так сильно, что тяжело заболевали, с симптомами от плохого аппетита и слабости до чуть ли не смертельных исходов. А потом уже слово стало обозначать такую легкую светлую печаль по родине или ушедшей эпохе.

Морис чувствовал как легкую светлую печаль. И по родине, и по ушедшей эпохе. Так и ломающую душу тоску, от которой вполне можно было и помереть, если дать ей захватить себя самого. Просто пустишь, наверное, пулю в лоб. Самое главное, что Эсне, в принципе-то, существует. Не то, что эти несчастные планеты Фусошников, по которым догманцы отбомбились своими супер-бомбами. Ущерб от карлсландской бомбардировки давно уже исчез, зарос лианами и прочей флорой, местной и привнесенной. Просто купола тоже заросли настолько, что проще сносить их заново и строить новые. Все усилия по терраформированию тоже отброшены назад, те станции терраформирования, что пережили бомбардировку, давно пришли в негодность от отутствия обслуживания. А несколько миллиардов эриданских франков, которые потребуются на восстановление всего этого, ни у кого нет. И десятков лет как минимум в ожидании отдачи - тоже. И обитаемые-то планеты до сих пор не до конца восстановлены. Да и вообще уже торговые цепочки перераспределились, где-то новые усовершенствованные культуры стали выращивать, где-то - импорт. Научились жить дальше. А Эсне так и осталась памятником жестокости войны.

А памятником Эсне остался вот этот странный квартал. Вроде как бы и похож на дом, а вроде как бы и подделка, как в анекдоте про ненастоящие рождественские елочные игрушки. Но другого не имеем.

Убедившись, что Стефани Бриггс не пытается его заманить в БДСМ-клуб или какое-то адское логово конийских гангстеров с ежедневными перестрелками, Дюмон наконец-то отправился на свой обед. Доехал на аэробусе до ближайшей остановки до своего псевдодома, потом прошелся пешком. Все-таки пейзаж, который хотя бы пытался немного изображать внутренности куполов, немного успокаивал.

Зашел в "Nomont", обменялся короткими приветствиями с хозяином, всеми знакомыми. Эснийцы к еде относились как к серьезному делу, поэтому на обеде сильно трепать языком было не принято. Это уже за ужином, когда грибное вино и траппистское пиво (алкогольное) потечет рекой - тогда уже можно будет обменяться всеми новостями, едко пошутить за счет надутых виварианцев, помянуть оставшихся дома друзей.

Усевшись за стол и повязав салфетку вокруг шеи, Морис впитывал арамат крем-супа с крабами. Ноздри его трепетали, как у собаки, почуявшей сахарную косточку. Но тут они дернулись неприязненно, почуяв какой-то новый, далеко не аппетитный аромат. Как обычно, обоняние предвещал появление этого персонажа быстрее, чем зрение.

Морис сморщился и опустил ложку на стол.

- Отис.

Отис принадлежал к той категории людей, про которых иногда в сердцах говорили "лучше бы он остался в куполе". В сердцах, конечно. Никому такого не пожелаешь. Но тем не менее, особой чести эснийским беженцам он не добавлял. Дюмон иногда вообще жалел, что с ним связался. Вроде и боролся за справедливость, а в итоге у тебя нарисовался какой-то странный прилипала. Словно клещ на псевдокорове. Еще деньги на пиво стреляет.

Но тут Габен заговорил, и Морис напрягся. Тот факт, что к вечеру того же дня уже начали ходить слухи про его расследование, напрягал. Журналисты успели уже сюжет поставить про встречу у "Роуз энд Вайолет"? Но вот то, что Отис начал дальше лепетать.

Морис вздохнул и тяжело нахмурился. Отиса трудно было назвать надежным информатором. И деньги, данные взаймы, он возвращал редко. А их у Мориса было не то, чтобы много. Можно было, конечно, у шефа выбить из фонда для оплаты услуг криминальных инфоматоров. Но это, блин, еще бумаги заполнять. Плюс шеф потом начнет дышать в спину. Ну чего там, какой результат. А результата может и не быть.

С другой стороны, любая инфа по Гаррету могла оказаться жизненно важной для расследования.

Жадность боролись с охотничьими инстинктами у Мориса несколько минут. Но вторые, как обычно, стали брать верх. Ладно. Если инфа хорошая, можно будет опосля выписать из фонда информаторов. Ну или занять у Ростовой.

- Ладно, Отис.

Бывший жандарм достал свой планшет.

- Восемьсот я тебе переведу. Две сотни у меня еще вечером уйдет, на встречу с другим "челиком", видимо. И, Отис, поверь мне, если ты пытаешься меня надуть, "челик" окажется бомжем из ближайшей подворотни, которому ты на обещал скинуть сотыгу, инфа окажется слухами с базара или чем-то подобным, ты пожалеешь у меня, что я тебя тогда отмазал от той фигни с левым стволом. Или что вообще с дома выбрался. Кара моя будет страшна и неотвратима, как правосудие полковника Петильона, мир его праху. Усек? Усек. Все, кинул тебе на цифры. Теперь давай инфу по бугру, кто таков, где и когда пересекаемся, что там вообще за дела.