Форумные ролевые игры

Как жизнь Тибора более-менее наладилась и даже немного ему начать нравиться, так нежданно-негаданно подул на Мельгед ветер перемен со смрадным душком. Ишь ты, сгинул Кровавый Туман, что три сотни лет был неотъемлемой частью городской жизни. Ещё батька Тибора любил повторять, что не Туман – то не проклятье, а благословение, что три сотни лет оберегает городок от угроз из внешнего мира. Младший в юношестве эти слова на смех поднимал, всё ему не терпелось свалить подальше, да Туман проклятый все надежды его рушил. Думал Хорек рискнуть и попытаться добраться за день до какого-нибудь укрытия, где можно было бы ночь переждать, да духу не хватило. Уже в солидном возрасте Тибор стал понимать папашин ход мыслей. Когда на тебе ответственность за семью, за дом, за хозяйство, за людей, что на тебя работают, то и лучше, если всё своим чередом идёт, не нужны перемены, не нужны лишние риски.

Как Туман далеко отступил и не спешил возвращаться, Тибор стал рассуждать, что в этих новых обстоятельствах надобно предпринять. Риск, что кто-то нежданно явится извне и, весьма вероятно, с недобрыми намерениями, он осознавал, а потому ещё до истории с пропажей мёда подначивал Варена хоть какую-то разведку отправить до ближайшего селения, чьи огни виднелись теперь в ясную ночь. Но в то время градоправитель риск счёл неоправданным. Теперь же вот жаренный петух клюнул. Остался Мельгед и без мёда, и без рыбы, и тут бы Тибору радоваться, ведь теперь можно было гнуть цены на мясо да набивать карманы. Но прозорливый торговец немного дальше смотрел, понимал, что не все горожане ближайшую зиму протянут с такими условиями, а там и до голодного бунта недалеко, и явится к нему голодное мужичьё за мясом не с кошелями, а с ножами да вилами.

Вот что-то такое и до пьяницы Варена дошло и стал он думать да решать. Точнее сам решать побоялся, а переложил всё на волю Змия-Бога, сиречь на волю случая. Младший долго размышлял, чего самому-то предпринять, куда податься. С одной стороны, у него семья да хозяйство, нужна им крепкая опора, с другой, всё больше торговец убеждался, что поход во внешний мир дело серьёзное, а с таким подходом к выбору счастливчиков это важное дело окажется возложено на плечи хилых да убогих, и им, выходит, тоже нужна крепкая опора. Разрывался Тибор и пил крепко, надеясь, что и ему змий, хоть бы и зелёный, тоже решение подскажет. До ночи перед днём Поворота Осени Хорек не знал, как в итоге поступит. А во сне и вправду ему что-то причудилось, что-то пригрезилось, да и явило решение.

На площадь торговец Тибор Младший пришёл в нарядном кафтане, как на праздник, ведь умытый, побритый, надушенный. От него почти не несло скотобойней, медовухой и потом, так что с виду на приличного человека даже походить начал. Ветку со своим именем Хорек демонстративно поднял над головой, чтобы все видели, что не струсил он, не откупился, не понадеялся, что пронесёт, а сам готов взвалить на себя ношу. Бросая ветку в общий котёл, видел и слышал Тибор, как народ шушукается, обсуждает его, как жинка его вся в слезах детишек обнимает, как соседи, что всю жизнь его поносили, всё так же его и поносят.

До оглашения жребия торговец весь извёлся. Если до того, такой уверенный был в своём желании в поход отправиться, то как-то прошла уверенность. Как пять имён названо было, уж забрезжила надежда, что минутный приступ безрассудного героизма Тибора не приведёт к печальным последствиям, что всё обойдётся. Но Змий-Бог или, проще говоря, случай был неумолим. Последним градоправитель назвал его имя. Тибор Младший отправляется за стену в новый дивный мир. Вот такие змеиные шутки.

– Посторонись, голытьба, – напустив уверенный вид, пузатый торговец стал выбираться из толпы. – Слушали Варена? Любите меня, ****, и жалуйте. И не мечтайте, что я там сгину, и все ваши долги простятся. Перепись того, кто и сколько мне должен, я на дядьку оставлю. Он мужик суровый, с ним не балуй. Ну-ка, мелюзга, дай пройти.

Выперся Тибор к остальным «счастливчикам» и невольно скривился, рассматривая эту братию. Мысль его посетила, будто Варен жребий подтасовал, чтобы избавить Мельгед от всяких убогих старцев, чудаков да тех, кого горожане не жалуют. Ещё недавно толстяк Младший, что в последние годы всё зад просиживал то в кабаке, то в конторе, боялся, что ему уготована в отряде участь главной обузы, но нет, за это звание нешуточная борьба развернётся. От этой мысли даже как-то повеселее стало, и совершенно не хотелось думать, что такая компашка никуда не дойдёт, а сгинет на полдороги, а кто-то, возможно, и раньше кони двинет от старости.

– Ах ты, жопа дряхлая, пьянь подзаборная, не мог хоть раз к людям уважение проявить, – не очень громко процедил Хорек, став рядом с градоправителем. – Они тут на свои плечи общую судьбу взваливают, а ты их вот так последними словами перед честным народом. Постыдился бы, скотина.

Обычно Тибор не позволял себе так говорить с Вареном, но сейчас уже уверовал, что, если у его дерзости и будут последствия, то куда менее серьёзные, чем поход за стену. К тому же говорил торговец от сердца, за годы в нём накипели сильные чувства к старому пропойце, который по некому досадному недоразумению всё ещё являлся градоначальником Мельгеда.

Остальные Избранные уже говорить начали. И говорили они правильные вещи, да как-то неумело и без понимания, как и перед кем. Отшельник, что только с воронами да таким же изгоем и знается, едва ли мог подобрать слова, чтобы задеть нужные струны в душе горожан. Тибору казалось, что он знает лучше, как надо.

– Дайте я, отцы, – Хорек втиснулся меж друидом и колдуном, прокашлялся да молвил перед всем народом. – Вот вы глаза прячете, морды воротите, радуетесь, что пронесло, что не вашей жопе рисковать. Стыдитесь, жлобьё, ибо тот поход, поиски тех воров – наше общее дело, наша общая ответственность, а подставляемся за всех только мы шестеро. Старцы верно всё сказали, того не отнять, но я же вас всех знаю, как облупленных, я же вас вижу насквозь, вам на их слова плевать. Вы же только о себе и думаете, чтобы свой зад был в тепле, да на столе было чего пожрать. А потому я иначе предложу. Все пожертвования на нужды экспедиции будут учтены, и в случае её успеха возвращены с процентами. Вот моё вам слово.

Громко Тибор треснул себя в грудь и схватил кружку с медовухой. Возможно, это последняя выпивка в его жизни. Хоть и гнал от себя торговец неприятные мысли, да они его всё ж одолевали, и того его и без того вечно недовольная хмурая рожа выглядела сейчас особенно неприятной.