Он бежал, спотыкался, беззвучно рыдал, поднимался и снова бежал. Он бежал так долго, пока не упал без сил. Спустя несколько часов лихорадочного сна - он поднялся и закрыл какой-то тряпкой свой правый глаз. Так ему наказал отец. Затем он брёл и брёл по выжженной земле. Брёл и брёл, пока не наткнулся на человека. Его рука и нога уже изменились, но разум оставался при нём.
- Мой... принц! - Рука потянулась к худощавому мальчику, но тот отпрянул. - Почему?
- Больше нет королей и принцев, - зло бросил тот. - Больше не существует титулов! Не существует ничего!
Они оба обернулись на пылающий горизонт. Повисло молчание.
- Значит, остались только мы, - наконец нарушил его мужчина и тяжело поднялся. - Пойдем, мой сын. Мы должны уйти как можно дальше.
Мальчик удивлённо посмотрел на него, но затем кивнул и сжал губы. Да, всё верно, теперь он - его сын. И не более того. Взявшись за руки они побрели дальше. День за днём они удалялись от алого горизонта, пока не наткнулись на странное сооружение. Некогда оно было погребено под землёй, но теперь часть круглой арки вышла наружу, мерцая загадочным тёмным светом, похожим на водоворот.
Они переглянулись, кивнули друг другу и, не сговариваясь - шагнули вперёд. И в этот момент мальчик открыл правый глаз. Мир закружился в вихре, а изуродованного мужчину и мальчика поглотила тьма.
Когда они вышли с другой стороны, то долго брели сквозь расщелины между скал. Брели, пока впереди не забрезжил свет. Выйдя наружу, мальчик и мужчина увидели прекрасный зелёный мир. Широка дорога вилась через плоскогорье, вдалеке виднелся караван. С другой стороны в низине стоял роскошный особняк, окруженный садами. Они словно попали в сказку, в чудесный мир, которого не может существовать.
Мужчина тяжело застонал и скрючился, а мальчик склонился над ним, наблюдая, как тело отца искажается. Однако преодолев боль и силу обрушивающегося на него проклятья, мужчина крепко сжал худые плечи мальчика и прошептал:
- Это твой шанс. Ты - наша единственная надежда! - Он явно хотел добавить что-то еще, но промолчал.
Глаза мужчины продолжали смотреть вдаль - за горизонт. Где-то там была их родина. Их Каэнри'ах. Тот, что был низвергнут завистью богов и сожжен дотла. Мальчик никогда не забудет эту безумную смесь надежды и ненависти, плескавшиеся в глазах его отца. Однако наваждение спало и мужчина тяжело заковылял обратно в расщелину меж скал. Мальчик долго смотрел ему вслед, а затем начал спускаться вниз, к приближающемуся каравану, собираясь сплести первую в своей жизни ложь. Ложь, из которой будет состоять вся его жизнь...
- Эй, Кейя, просыпайся, уже пора выходить на разведку.
Разлепив глаз, молодой юноша несколько мгновений непонимающе глядел на рыжего крепкого парня рядом с собой, а затем промычал что-то невнятное и кивнул.
- Снова плохие сны? - Протянув брату фляжку, Дилюк сочувственно нахмурился. - Говорят плохие сны снятся тем, у кого за душой не чисто.
- Хуже, - сделав глоток, Кейя вымученно улыбнулся. - Воспоминания о том, как отец оставил меня.
Поджав губы, рыжий парень потупил глаза, а затем и вовсе поднялся на ноги, отряхивая алый, подбитый мехом плащ и взваливая на плечо тяжеленный двуручный клинок.
- Ладно. Я выхожу, а ты поторапливайся. К вечеру нам нужно осмотреть еще несколько тоннелей.
Натягивая форму, Кейя всерьёз задумался над тем, что его названный брат слишком уж ответственно относится к совершенно бесполезному заданию по бдению в богами забытых тоннелях под Драконьим Хребтом. Понятное дело, что пусть они и были самыми подающими надежды кадетами ордо Фавониус и сам старший капитан Варка особенно выделял их в троице с Джин... кстати, где она? Неужели ушла еще раньше? Ну и поспал же он... Так вот, пусть они и были подающими надежду кадетами, но рисковать шеями им явно никто позволять не собирался, вот и отправляли туда, где спокойно. Но Дилюк обладал чрезмерной ответственностью, а во всем желавшая быть похожей на него Джин - всё время пыталась перегнать его в этой гонке. Один Кейя считал, что отдых и хороший сон - ничуть не менее важны для боеспособного рыцаря, но он даже это озвучивать не собирался. Трудоголикам всё равно не понять.
Подхватив перевязь с классическим широким палашом, чей эфес был украшен стилизованным орлиным крылом и олицетворял ордо Фавониус - Кейя запинал костёр и двинулся в путь по морозным коридорам, не забыв прихватить с собой громоздкий светильник, долго сохранявший тепло. Местные подземелья (да и поверхность) были прокляты адским морозом, и блуждая по ним, Кейя ощущал странную сопричастность или даже сочувствие этому месту, которое было так похоже судьбой на его дом. Встряхнув отливающими синевой волосами, мальчик печально вздохнул, прочитав на боковой арке руны Каэнри, которые гласили, что сюда вход воспрещён и, пожав плечами двинулся дальше.
Он даже сделал аж пять шагов, прежде чем остановиться и медленно повернуться назад, уставившись на символы, которые из всех живущих лишь ему под силу было прочесть. Подойдя ближе и изумлённо уставившись на них, Кейя воровато оглянулся в обе стороны и, убедившись, что Джин не собирается неожиданно выскочить из-за угла, чтобы напугать его - двинулся вперёд.
Спустя пару таинственных механизмов ловушек, обойти которые ему было - как раз плюнуть, молодой рыцарь окончательно убедился, что находится в осколке Каэнри'ах. Это место - было чьим-то хранилищем, или даже мастерской, обставленной с изяществом и вкусом. Лишь тонкий налёт пыли отдалённо напоминал о том, что это место пустует уже как минимум пять сотен лет. Кейя едва не расхохотался от радости, когда понял, что он обнаружил, но резко оборвал себя, услышав, как эхо подхватывает его смех и уносит далеко по коридорам. Поставив светильник на большой стол, мальчик с интересом уставился на продолговатую массивную колбу, расположенную горизонтально на полу. Сдув пыль с символов, он с изумлением прочитал подпись великой Рэйндоттир и приоткрыл от удивления рот. Создательница чудовищ и гомункулов - самый гениальный алхимик пути Кхеми и мать первых Катерин... что же он мог обнаружить здесь?!
Уже стирая пыль с колбы, Кейя ощутил первую догадку. Здесь явно был гомункул, и скорее всего человеческого типа, ведь капсула была относительно небольшой, но в то же время изящной и дорогой. Гомункула явно делали на заказ, или из личной прихоти создательницы, так что содержимое капсулы должно было быть как минимум совершенным, а как максимум - совершенно невероятным. Затаив дыхание, Кейя мягко нажал на символы-активаторы и во все глаза уставился на крышку, которая с плавным шипением и постепенным стравливанием пара - медленно поползла наверх. Когда пары окончательно рассеялись, позволяя воздуху коснуться содержимого и активировать гомункула - глазам Кейи предстала изысканной красоты беловолосая девушка в черном наряде. Атмосфера капсулы запирала само время, так что ни единая ниточка не истлела, а сама девушка выглядела так, словно заснула лишь минуту назад. От удивления у Кейи слегка отвисла челюсть и он даже потерял дар речи, потому что почти мгновенно понял, что перед ним один из самых совершенных гомункулов, создаваемых для самых богатых и могущественных аристократов за огромные деньги. Он лишь отдалённо слышал, что они служили и любовницами и телохранителями, представляя из себя эдаких боевых горничных. Но сам он в силу возраста такой никогда не имел.
- Здравствуй, - немного неуверенно проговорил мальчик, касаясь щеки куклы кончиками пальцев. - Ты слышишь меня? Меня зовут Кейя. А ты... - он перевёл взгляд на бирку и нахмурился. - Два-три-ноль-шесть-ноль... так у тебя еще нет имени? Хм... я буду звать тебя Табита. Тебе нравится? Так звали героиню одной книжки. Она была принцессой, хе-хе.