["69"] | ходы игроков | Мирабар: таверна "Тухлая жила" / Mr. Fuzzybottoms поглощен

Бобер (если ошибаюсь, поправь) заходит в таверну. На улице зима, тут пахнет похлебкой и страстью. Трактирщик тебе улыбается, в углу пьют эль хмурые приключенцы - их шестеро, они полуорки, таинственный незнакомец в широкополой шляпе сидит в дальнем углу.

- Эй, друг, ты ищешь работу?

Незнакомец смотрит на тебя. Это старик

Скрежет морозного ветра проникал сквозь щели в дверях таверны, поднимая холодную пелену, покрывавшую улицу. Войдя внутрь, я ощутил теплое прикосновение пламени камина – вполне вероятно отвоёванного у какого-нибудь отца – и аромат домашней похлебки, который заставил мой нос – маленькую мокрую чёрную точечку – вздрогнуть от предвкушения. И всё же моё внимание привлекла не только уютная атмосфера таверны, но и её разношерстные посетители. Впрочем, к ним относился и я. Кто-то наверняка мог бы подумать, что я был бобром или каким-то хорьком, но на деле же я был настоящей чистокровной собакой. А если быть точным, то самым что ни на есть луговым псом.

Мой взгляд скользил по углам таверны, где собрались несколько групп приключенцев, сидящих в глубоком размышлении или обменивающихся невероятными историями. Среди них выделялось шестеро полуорков, которые, казалось, не слишком радовались моему присутствию. И все же, самым загадочным фигурантом тут был незнакомец в широкополой шляпе, уединившийся в дальнем углу. Его глаза скрывались в тени, но я чувствовал, что его взгляд проникал сквозь пространство, словно он видел не только то, что происходило в таверне, но и то, что произойдет.

Внезапно я услышал голос незнакомца, который привлек мое внимание. "Эй, друг, ты ищешь работу?" - сказал он, его голос звучал как скрипучий струнный инструмент, испускающий звуки из глубины времени. Ему хотелось довериться, но делать это я не спешил. В воскресной школе нас не так просто учили: "Либо ты причитаешь, либо притчу расскажут тебе". Я чувствовал, что здесь было что-то не так, что эта встреча не являлась случайной, что злая судьба намеревалась встретить меня за первым углом.

И всё же, мой хвост вилял от нетерпения, я чувствовал, что мой клерикальский долг требовал действия. И раз уж того требуют высшие силы, то я готов.

– Да, – ответил я, покорившись судьбе.

Старик достал из-за пазухи кожаный мешочек. В нем что-то звенело. Как могли бы звенеть золотые монеты, например.

- Подойди ближе, друг. Присядь. Скажи, ты любишь золото?

Старик загадочно улыбнулся. Пола его шляпы вздрогнула.

Дополнение (чек на внимательность: успех): ты заметил, что полуорки, возможно, являются гомосексуалистами.

Мои ушки непроизвольно задрожали, когда старик достал из-за пазухи кожаный мешочек, издавая характерное звонкое звучание. Что же там могло быть? Золотые монеты? Да, именно такое предположение пришло в мою собачью голову, ведь золото – это всегда привлекательно, даже для тех, кто служит высшим силам.

Я медленно приблизился к старику, удостоверившись, что мои шаги не производят лишнего шума на полу таверны, чтобы не нарушить этот загадочный момент. Присел перед ним, напрягая каждый мускул, готовый к любому развитию событий. Я был готов слушать, готов понимать. Старик же, словно предвкушая моё любопытство, загадочно улыбнулся, а пола его шляпы дрогнула, словно призывая меня к приключениям.

– Да, – ответил я, ощущая, как волнение начинает овладевать моим существом, вплетаясь в мои внутренние сети, как ветка плюща, искажающая облик старого замка. Но звонкий шёпот монет был не единственной причиной того. Приключенцы, что собрались в противоположном углу, с каждой минутой всё больше проявляли матёрость и неортодоксальные вкусы. В них явно проглядывался значительный опыт работы в тёмных и сырых подземельях. И спускались они явно глубже, чем многие.

Старик улыбнулся. Его зубы были белые и крепкие. От старика пахло вотердипским сыром. Он улыбнулся. Это был второй раз когда он улыбнулся за последнюю минуту. Потом старик сказал:

- Хорошо. А теперь скажи мне, ты любишь дождь?

Старик снова загадочно улыбнулся.

– Нет, – твердо ответил я, чувствуя, как напряжение в воздухе становится ещё более плотным. Дождь, в его бесконечных потоках, несомый ветром, всегда напоминал мне о битвах и испытаниях, о которых рассказывали великие древние книги. Он приносил с собой не только влагу, но и надежду, терзаемую сомнениями, и горькие воспоминания, в которых каждая капля являлась свидетельством силы природы, способной как даровать, так и унести жизни.

Мои лапы немного затряслись, отвергая этот элемент природы, но в моих глазах зажглась искра решимости. Я был готов принять вызов, даже если это означало встретиться с самыми страшными стихиями.

Старик сморщился так, словно только что понюхал яйцо гитьянки.

- Что? Ты любишь золото, но не любишь дождь? Хорошо, а притчи, притчи ты любишь?

Старик снова улыбнулся. Уже в который раз за вечер. Его зубы были белыми, а дыхание пахло сыром. Возможно, не вотердипским.

Мои уши опустились, а взгляд стал более сосредоточенным, когда старик задал следующий вопрос. Моё сердце билось сильнее, чувствуя, что мы приближаемся к чему-то важному, к чему-то, что будет определять мою судьбу. Я вглядывался в глаза старика, пытаясь прочесть в них знаки, которые указали бы мне путь. И тогда, словно на тонком шёлковом шнурке, разделяющем тьму и свет, я увидел искру истины.

– Да, – ответил я, ощущая, как напряжение в воздухе становится ещё более натянутым. И вдруг, страх объял моё маленькое собачье сердце. Это была ловушка. Я осознал это слишком поздно. Судьба напряжения в воздухе почти настигла меня. Но я был готов. Божественное откровение, что я получил сегодня утром – в нём крылось спасение. И в нём был лишь один вопрос.

– Хочешь расскажу?

В глазах старика ты видишь лики мертвых богов, чьи иссохшиеся тела дрейфуют в астральном море, там отражаются груди падшей ангелицы Зариэль, там стонут, извиваясь, пожиратели разума, которых порабощает старший мозг, там боль всего мира, там липкая страсть, там пульсация самой сути Плетения, там древняя магия и великая, горячая жажда творения, что сплетена из пульсации вожделения, помноженной на необузданную дикость первозданного замысла Ао. Это не сыр, Фаззи. Это брынза.

- О, даже так?

Старик кивает, и наваждение сходит на нет.

- Ну что же, давай, расскажи.

Отрезав себе ломоть вотердипского сыра, старик погружает в него - в ломоть - свои белые зубы.

- А потом и я тебе поведаю одну.

Старик погрузился в вотердипский сыр, словно в мистический обряд, который явно проникал в самые глубины его существа. Мой взгляд остался прикован к его лицу, словно я пытался проникнуть сквозь гримасу времени и пространства, чтобы увидеть, что таится за маской загадочности.

Мои лапы чувствовали легкую дрожь, когда я поднимался на передние ноги, чтобы начать рассказ. И мой голос, хоть и принадлежал собаке, звучал решительно и ясно.

– Знаете ли вы, о короле-хомячке Леммивинксе? – начал я, затаив дыхание, словно стоя перед самым порогом судьбы. – Этот король был маленьким, но великим по духу, и его сердце было столь же могущественным, как и вся его маленькая королевская обитель. Однажды Леммивинксу предстояло противостоять злобному разбойнику, терроризировавшему его земли. И вот, пришёл тот день, когда король-хомячок решил положить конец этому злодею...

Я замер, готовясь к следующему шагу. Было важно не дать старику возможности рассказать свою притчу, иначе всё могло быть потеряно. Тьма сгущалась на единственным выходом.

Старик оторвал от ломтя сочный, исходящий каплями мутновато-белой влаги кусок, после чего размолол его меж жерновами своих крупных, белых зубов.

- Отличный рассказ. Ты закончил? Или мне уже можно?

Глубоко погрузив заскорузлые пальцы в лежащий перед ним сырный круг, он с чавканьем отломил себе еще ломоть.

- Рассказать свою маленькую...

Облизнув испачканные тягучими сырными соками пальцы, он тщательно обсосал указательный. Причмокнул.

- Сладкую притчу?

Прыгаю ему в жопу!

Эль Минстеро Омар не был бы величайшим волшебником Тьерры-Бланко (и Абейр-Торила), если бы не предусмотрел такого варианта развития событий.

- Да...

Это не сыр, Фаззи. Это брынза.

- Вот так...

Скользнув во внезапно распахнувшийся перед тобой провал "Bag of Holding", ты - опять же, внезапно - понимаешь. Сыром пахнет вовсе не изо рта таинственного старика. Это не сыр. Это брынза. И. Это. Не. "Bag of Holding".

- Кастуй свою магию...