"День Тигра" | ходы игроков | «This Little Bridge Can't Be So Far»

Система SN4030 «Сион», планетоид 5.1;
Стандартное время: 1700, 14.09.2893 г. Э.П.
Время после высадки: Т+7Ч 
Местное время: 2 часа после полудня.
Температура воздуха: 24° С

Бой за Баттербич, возможно, формально закончился вместе с подрывом "Дракона" в воздухе - однако работы у десантников и солдат 175-ого рейнджерского меньше не стало. После того как стихли последние выстрелы, а пара рейнджеров подняла над зданием городской администрации флаг Догманской Федерации - десантникам и рейнджерам пришлось тщательно проверить весь город и заглянуть в каждый дом. Из подвалов городской ратуши, школы и небольшой больницы стали высыпать перепуганные местные жители. В нескольких домах обнаружились попрятавшиеся имперские техники, работавшие на местной ремонтной мастерской. В одном из случаев техник подорвал себя вместе с двумя рейнджерами, пытавшимися достать его изнутри припаркованной во дворе машины. Оба были тяжело ранены.

Митчелл успевает наложить руки на рельсовую пушку, из которой пробили двигатель "Коробочке-2" - никто из рейнджеров всё равно не раскрыл бы её потенциала в полной мере. Аббас, пока выдаётся свободная минутка, наведывается к лагерю двух снайперов на Высоте 109. Прикарманивает имперский ПП и два ранца с вещами для кемпинга. Помимо всего прочего, у обоих был и запас еды - в основно рис, рыба какая-то, овощи. Если не обращать внимания на то что это ели имперцы - должно быть съедобно.

Через пол часа после зачистки в Баттербич стали прибывать челноки. В них шла вторая волна десантников 2-го батальона 212-го полка вместе с БМП и лёгкими танкам, артиллерия, сапёры, медики, инженеры, командование батальона и все прочие некомбатанты, а также военные корреспонденты с летающими дронами-операторами. Отделение передало захваченного в плен офицера и техников в распоряжение прибывшей военной разведке, а раненную капрала Филлипс - докторам. Шли также и челноки с припасами. Однажды один человек сказал, что пехота выигрывает перестрелки, танки выигрывают битвы, а войны выигрывает артиллерия. Это бессовестная, наглая ложь. Войны выигрывает тыловое обеспечение и логистика: особенно если речь идёт о войсковых операциях за 3000 парсек от ближайшей союзной планеты. Вновь прибывшие десантники сейчас подрабатывали грузчиками - помогали разгрузить с прибывающих челноков прибывающие контейнеры с припасами, таскали за собой гаубицы буксируемой артиллерии и прочим образом демонстрировали превосходящую силу и выносливость человека в силовой броне. Отделение сержанта Лайнбэкера пока не стали запрягать на эти работы - всё-таки, они были из первой волны и десантников потрепало в бою.

Среди челноков в небе над Баттербичем показывается и связанный теперь с отделением "Jebcat", с цифрой "38" на боку. Морпехов послали встречать его. Он всё-таки уцелел, хотя в прошлый раз он был намного чище. Корпус под кокпитом опалён, а в левой полусфере видны следы от близкого разрыва боеголовки противовоздушной ракеты. Но странно было не то, что он выжил. Странно было то, зачем он здесь появился - он привёз капсулу-"раздевалку", полевую форму, а также запасы продовольствия, медикаментов и вещи для обустройства палатки отделения. Обычно командование возвращает первые волны на орбиту. Обычно.
Челнок сел на наспех организованной посадочной площадке, на запад от Баттербича. Оба пилота - истеричная миниатюрная блондинка и меланхоличный черношёрстный Ха'Тширр - вывалились из кокпита уставшие и измотанные. Они уселись на землю, пока бойцы разгружали их птичку. Оба закурили.

- Это была та ещё высадка, женщщина. - Заговорил ксенос с акцентом, затягиваясь сигаретой сквозь свои клыки. - Пррямо как на Хоссине, в январре 84-го.
- Чего?
- Ты не помнишь январрь 84-го?
- Я тогда в младшей школе была, придурок блохастый.

Как стало ясно из объяснений пилотов - причина их появления с припасами в следующем. Вскоре после того как десантники 1-го и 2-го батальона 212-го полка покинули свой родной DFS "Августин" - имперцы атаковали флот. С поверхности, из ниоткуда выскочила куча аэрокосмических перехватчиков, и "Августин" поймал несколько прямых попаданий ракет "космос-космос" и был протаранен, в добавок, пилотом-смертником. Вражеские перехватчики, конечно, все посбивали. Но возвращаться теперь некуда. То, что осталось от корабля сейчас буксируют на высокую орбиту для ремонта. Корабль снабжения 1-го и 2-го батальона, DFS "Джеттан" вообще разнесло на части - его обломки, вместе с сотнями тонн боеприпасов, должны начать входить в плотные слои атмосферы через пару часов - и где-то в небе Сиона-5.1 будет знатный феерверк. А вот у десантников теперь будет дефицит. Всего.

Впрочем, не всё так плохо - высадка наземных сил прошла весьма успешно. За редкими исключениями, силы 21-го ЭККД, армейские десантные части и союзники в лице нескольких полков КДВ Анклава заняли все города в прибрежной зоне одного из крупнейших Сионских морей - а это значит что противник в секторе скоро начнёт испытывать недостаток питьевой воды (в морях Сиона вода - пресная). Впрочем, за имперцами всё ещё остаются горы, ледники которых являются источниками рек и озёр, а также ряд крупнейших городов. О победе говорить рано.

На месте посадочной площадки, метрах в пятистах на запад от Баттербича, командование ставших бездомными 1-го и 2-го батальона "Железных Тигров" решило создать базу передового развёртывания. Противник поспешно отступал к горам, поэтому в прибрежной зоне было относительно безопасно. Всё сгруженное с челноков добро, спасённое с кораблей снабжения, стали свозить туда. Вокруг уже орудовали экзоскелеты-погрузчики, инженеры Корпуса вместе с строительными роботами, десятки десантников возводили укрепления. FOB "Айова" была возведена меньше чем за четыре часа - весьма быстро даже по меркам Корпуса. По внешнему периметру оперативно устанавливают наполняемые песком укрепления, внутри разворачивают палатки, быстровозводимые бараки. Когда работа подходит к концу, десантники наконец получают возможность сменить свою силовую броню на полевую форму - личный контейнер отделения с Станцией Автоматизированного Перевооружения, она же "раздевалка", поставили сбоку от палатки. Появляется возможность отдохнуть - хотя где-то ещё доделывали базу, разгружали прилетающие c орбиты челноки.

Заместитель капитана Паттерсона, командира 3-ей роты - GySgt Кшиштоф Бжезинский - прохаживался вдоль палаток и считал людей. Рота недосчиталась почти сорок человек из ста шестидесяти. В полном составе пропало без вести отделение противотанковой поддержки и лейтенант О'Келли. Миномётное отделение по ошибке выбросили в другой сектор, в 50 километров на восток от Баттербича. Похоже, во всём взводе огневой поддержки сейчас осталось только отделение Лайнбэкера - и то, без "Чарли".

- Десант. - Заговорил Бжезинский, когда заглянул в палатку отделения. Это был невысокий, чуть полноватый и на удивление тихий для своей должности мужчина средних лет. - Сбор командиров отделений завтра, в 1600 по стандартному, у штабной палатки. И да. - Бжезинский окинул взглядом углы, очевидно выискивая внутри трофеи. - К закату я жду всё лишнее оружие на складе батальона. Надеюсь на вашу сознательность.

И Бжезинский вышел так же внезапно как появился. У 1-ого отделения 4-ого взвода огневой поддержки 3-ей роты оставалось целых 23 часа на отдых.

Дымила труба М95-го, отброшенная в поднятую выхлопом пыль. За спиной продолжал грохотать, добивая остатки врагов и перекрывая улицу, станковый пулемет на башне бронетранспортера рейнджеров. В соседнем доме раздалось пару раз очередей, хлопнула граната, и наступила странная, непривычная для уха тишина. В этом молчании слышался лишь тихий, на гране слышимости шелест горящих зданий и техники, и под эти звуки с неба сыпался дождь из обломков и крови. В этот раз -имперских. А будь пилоты при высадке более невезучими - сыпался бы с неба он, Хардвинг, такими же обломками брони с застрявшими внутри частями своего тела.

Браун подошел к Филиппс и попытался сделать что-нибудь полезное над раненым товарищем. Затем Хардвинг перевел предохранитель винтовки в положение "Стоп" и, разыскав Лоуренса, отдал ему оружие. Спасибо тебе, братан, вовремя выручил. И предупредил, что в подстволе 40-мм парятся невыстреленные. Джоша нашел, кивком головы показал на остатки дракона, мол, не зря потратил гранатомет. С толком, так сказать. С чувством, с расстановкой. С парнями из Альфы поздоровался заново - с самой высадки на прямой зрительный контакт, так сказать, не выходили. Рад, что живы все. Вспомнив о живых и мертвых, забрал гранаты с тела Ника По - они ему больше не нужны, а свои Браун в этом бою потратил так, немало. А тут капрал собрал всех и пора была уже двигаться - дочищать местность, прикрывать оставшихся целыми рейнджеров, да встречать свои челноки, уже спешащие на посадку рядом с Баттербич.

Те же летуны, что сбросили десант в ебеня, даже близко не похожие на зону высадки, известия привезли не радостные. Посудину, что дотащила тушки десантников до орбиты планеты, расхерачило до крайней степени, так что то, что осталось болтаться в заплечном бункере - это все твои патроны, а то, что где-то намардерствовала Альфа - вся твоя еда. Негусто, чё. Совсем так.

База быстро отстраивалась на теплом песчаном бережку, а отделению дали выходной - привести в порядок себя, броню, вооружение. Отдохнуть, в конце-то концов. Хардвинг сдал нафиг воякам обратно детище узкоглазого военпрома, прямо так, как была - с заклинившими от последнего использования стволами. Затем пошел к механикам, скрипя поврежденной рукой. Пусть попробуют помочь. Да и кто-то еще из отделения рядом там крутился - авось, толпой и уговорят. Сам же, чтоб не мешать трудягам, пошел искать мехвода коробочки 2 - к нему у него был неразрешенный кулачный спор. Этот мудак обозвал его и всех десантников вместе очень нехорошими словами, так что теперь Хардвинг собирался хорошенько дать тому в зубы. Ну, или самому получить, тут уже как получится. Вернувшись, Браун забрал свою броню у техников ("Спасибо, мужики, за апдейт софта - немного раньше бы его, было бы вообще шикардос, ну да что уже после драки кулаками махать") и отправился самостоятельно доводить до ума - менять выбитые бронепластины, да выпрямлять каркас. А потом можно было пожрать, что найдется, да завалиться в платку спать - до тех пор, пока сержант не постучит ласково ногой по койке, командуя подъем.

Шарль сидел на склоне "Высоты 109", жевал рис с рыбой и овощами и смотрел Еда была так себе, на любителя. Заведений с подобными штуками было много на Догме, чтобы не вызывать антипатии в связи с конфликтом с Империей, они позиционировали себя как "кухню земной японской культуры". Земная-то кухня, правда, скончалась давным давно, а рецепты свои эти кафешки брали прямиком из имперской кухни с небольшой модификацией. Но зато все довольны. Правда ему особо никогда такая жратва все равно не нравилось. То ли дело одно место рядом с колледжем, где подавали настоящий рамзанский суп с бараниной!

Но выбирать особо не приходилось. Со снабжением едой, как и всем остальным, у них в ближайшее время будет все очень печально. Как эти флотские идиоты ухитрись потерять корабль со снабжением? Заняли этот несчастный Баттербич, с такими потерями, "Чарли" почти вырезали, лейтенант вообще где-то пропал. Филлипс жалко, ему всегда нравились рыжие. Ну, хоть живая. И теперь все висит на волоске, потому что припасов нет и не будет. И еще и трофеи отбирают. К счастью, то, что увел Бабба, особо снабженцев не интересовало. Пистолет - ну он и есть пистолет, разве что застрелиться из него можно. Пистолет-пулемет - вещь гораздо более полезная, очередь десятимиллиметровых в упор - совсем другие дела. Ну и меч пленного офицера, штука особо не технологичная по сравнение с этими термическими катанами. Так что тоже можно оставить себе, на память. Хотя, в ближнем бою, да в силовой броне - оружие с мономолекулярной заточкой много чего может. Сегодня он планировал пристрелять пистолет-пулемет как следует, и потренироваться с катаной, чтобы можно было пользоваться ей в случае чего.

Несмотря на все неприятности, "Альфа" показала себя хорошо. Офицера пленили, эспершу уничтожили, ремонтную мастерскую захватили целой, горящие задницы "Браво" спасли. Бабба до сих пор не понимал, как они вляпались в такое дерьмо, да еще и с поддержкой рейнджеров. "Альфа", вон, считай, в тылу упала - и как геройствовала! Мико стрелял как бог, Руди хоронил гранатным ливнем, Зик...Зик вообще Бог Войны со своим М4!

Когда Шарль узнал, что команда "Джебкэта", который их сбрасывал, тут, он испытал сложные чувства. Сначала он злился конечно, немного. Но потом подумал - в конце концов, такой "меткий" дроп привел к тому, что "Альфа" почти целая, а дел сделали кучу. Так что, он решил пригласить пилотов на импровизированную вечеринку на пустыре возле ремонтной мастерской. С этой целью он сегодня пообщался с местными, купил у них немного жратвы. Местные, конечно, были не слишком рады тому, что какие-то парни прилетели с неба и принялись крушить их несчастный городок. Но спасению от имперцев они были все таки рады. Поэтому ему удалось купить нормальной жратвы - местные фермеры продали ему хлеба, масла, сыра, яиц, кофе, мяса, местных фруктов. Какой-то хмурый тип, у которого был неподалеку от места битвы подвальный магазинчик, который уцелел более-менее, продал ему несколько банок пива, хранившихся в холодильнике. В сочетании с японскими трофеями - неплохой был довольно расклад. Так что, пора было спускаться с горы, то есть холма. И заняться делами, ну а потом и организацией движухи.

...

Ближе к вечеру бойцы "Альфы" сделали свои дела и помогли подготовить все, пожарили яйца, нарезали бутеры, расставили колоночки, помогли сторожить все от жадных армейцев. Бабба расстрелял магазин из Типа 17 и час тренировался с катаной на холме, с голым торсом. К счастью, дела закончились, пришло время отдыхать. Изначально Шарль собирался устроить все на пустыре возле ремонтной мастерской, где состоялся их с Зиком судьбоносный набег. Но город наводнили люди из второй волны, и приватной там вечеринки мягко говоря, не получилось бы. Поэтому он решил замутить на месте той самой лежки снайперов. И место тут уже более-менее обустроено, и свежий воздух, и вид нормальный. Вообщем, само то. Часть фруктов он отгрузил Руди, который собирался, вроде бы, навестить Филлипс в полевом госпитале. Дело правильное, нужное. А сам он отправился к шаттлу, где засели пилоты. Вон и они - блодинка и кот.

- Сударыня - Шарль картинно поклонился - господин Ра'Кот, если не ошибаюсь. Вы приглашаетесь на частную вечеринку в честь освобождения Баттербича, на высоте 109. Будет приличная еда, напитки, танцы, музыка.

Он достал временно отключенный от динамиков плеер и нажал на кнопку. Заиграли традиционные рамзанские песнопения

- Saleel al Sawarim...

Сильно смутившись, Бабба переключил трек на какую-то модную песенку с Догмы. Так-то лучше.

- Если вы согласны, прошу проследовать за мной!

Рейс подоспел к окраине города в самый последний момент, когда ребята из обоих отрядов решили вместе залить оставшегося бойца в силовой броне из всего, что у них было. Зрелище вышло жуткое. Потом еще красивее - памятник. В виде медленно тлеющего или уже сварившегося внутри собственной брони имперца. Такой судьбы и врагу не пожелаешь... А что-то подобное могло случиться с каждым из Корпуса.
Потом Руди "порадовали" новостями о сбитом транспортнике с припасами. Супер. Жизнь на трофеях, ИРП и подножном корму - то, чего им правда не хватало. Воистину, Корпус - любимый бульдог Федерации. Чем меньше у него есть, тем агрессивнее он становится и затем охотнее вонзается клыками в горло противнику. Правда потом его взору представили "новую" вещь из закромов Корпуса: безоткатное орудие "SMARR Mk. IV", после чего Рейс едва не уверовал в существование Бога. Сменив "AGL-40M" на новую игрушку и подобрав снаряды, морпех "переоделся" и занялся починкой своей брони. К счастью, обошлось без происшествий, и ему удалось быстро и надежно залатать пробоину. Теперь оставалось только навестить Филлипс - единственную выжившую из "Чарли" - и затем посетить вечернику Аббаса.
Полевой госпиталь был организован из нескольких палаток, в которых стояли койки для больных и медицинское оборудование. Капрал находилась под капельницей и выглядела отвратительно: на голове здоровый пластырь, прикрывающий глаз, обе ноги забинтованы. Это зрелище выбило Руди из колеи, он даже подзабыл текст, придуманный на пути сюда. Помявшись несколько секунд нерешительно, он затем подошел поближе к койке.
- Мадж, не грусти и не вини себя в случившемся. Никто не мог предсказать, что мы так глубоко встрянем в этом городе, - Руди положил на тумбочку рядом с койкой фрукты, которые нашел Шарль в одном из местных магазинов. - Давай выкарабкивайся. У тебя еще должок к этим ублюдкам желтокожим.
Постоял, подождал ответа. Марджори, видимо, решила игнорировать его. Не прощаясь, Рейс покинул полевой госпиталь и направился на вечеринку Шарля, отдохнуть телом и душой. Может даже потанцевать с той блондинкой, что скинула их на холм. Правда, как выяснилось, к ней уже начал подбивать клинья Сигизмунд, потому сам Руди утешился легким алкоголем.

В едином, казалось, порыве, десант накрыл улетающего дракона огнем. Стучат по корпусу очереди, в пластины брони врезаются, сверкающие ярче местного солнца, сгустки плазмы. Лоуренс видит, как огненным цветком взрывается один из двигателей имперца, с какой-то озлобленной радостью слышит хлопок гранатометного выстрела, заглушаемый системами своего костбма, рядом. Еще пара мгновений и имперец исчезает в огненном облаке взрыва, разбрасывая по городу свои запчасти, упакованные в обломки.
- Вот так, братан, за всех отомстим - Бросает Девис по рации своему первому номеру, а заодно и всем десантникам, перед тем, как приступить к трудной и кровавой рутине зачистки.
+++

Новости о просранном корабле снабжения Лоуренс воспринял со смешанными чувствами злости, обиды, сожаления и досады.
Куча народу погибла на орбите, никакого снабжения уже не будет, никакой отправки на орбиту тоже не будет. Пиздец.
Вдобавок к этому еще и трофеи нужно было сдать. Не то, чтобы Лоуренс был против, но семейная прижимистость, вдруг проснувшаяся в десантнике, всеми силами сопротивлялась необходимости расстаться с имперским пулеметом.
Хорошо еще, что отдых не отменялся и свободными были еще почти сутки, коих с лихвой хватит на необходимый минимум, вроде помывки, поедания нормальной жратвы и сон. Куда девать излишек времени, Лоуренс не знал, но подозревал, что если Девис не найдет способ провести время с пользой и в удовольствие, то способ сам найдет Девиса.

Когда кончился бой Вайнхоппер еще с пол часа продолжал стоять с пулеметом, зорко поглядывая по сторонам в поисках тех остатков узкоглазых, что могут еще решить напасть на них из засады. Выпрыгнет такой со связкой гранат из подъезда, и можно списывать еще несколько рейнджеров. А их, ведь, итак немало потрепало. И лишь когда остальные силы десанта подошли к Баттербриджу он слегка успокоился. Пулемет повесил на крепления на броне. Запрыгнул на помятую коробочку и долго еще смотрел на небо. А где-то там их полковой корабль в это время как пираньи рвали на куски имперские истребители. Вайнхоппер не знал этого, но все равно отчего-то очень грустил.

Потом дела снова вернулись в мирное русло. Бой кончился, и могучие десантники превратились в простых рабочих. Носи, таскай. Хорошо хоть работать пришлось только подъемным краном, а не экскаватором с саперной лопатой. И база росла. Потом, когда приехала раздевалка и Вайнхоппер вдоволь начесал те места, что были раньше скрыты под броней, пришла пора другой рутины. Пулемет проверить, который не подвел. Надо было смазать его, перебрать, чтобы и впредь не клинил. Да и Хардвингу помощь понадобилось. Бедняга. Интересные чувства испытываешь, доставая свинцовый блин пули из под нагрудной пластины товарища. Пули, которую мог бы получить ты, высади джебкэт отделение там, где надо. Подавлять узкоглазых с холма определенно было очень приятно, да и броня как новенькая. Не единой, мать ее, царапины.
Вновь забравшись в раздевалку Вайнхоппер взял пулемет и пошел на стрельбище. Надо было проверить что там за патч инженеры им накатили. Патроны, конечно, нынче были очень ценны, но десятком простых опят вполне можно было пожертвовать ради того, чтобы в следующем бою не лезть в программы контекстной помощи, пытаясь понять что это за красная херовина вылезла посреди экрана.
Вообще Вайнхоппер делал все, чтобы не оставить себе ни секунды свободного времени. Те пятнадцать минут, что простоял он в раздевалке были наполнены весьма мрачными мыслями о том, что же будут они делать без корабля поддержки. И о том, что тяжелая броня и даже психические силы отнюдь не гарантирует, что подавляющие силы противника не отстрелят тебе все конечности. А потому Зик предпочел не останавливаться больше ни на секунду. Работа, работа, еще работа. Потом вечеринка Шарля, на которой тоже особо не поразмыслишь о смысле жизни и стратегической обстановке на планете. Тем более, что рядом есть одна светловолосая представительница аэрокосмических сил догманской федерации, с которой стоит обсудить способы снятия стресса в полевой обстановке.

После боя Мэнли по большей части переваривал пережитое и молчал, лишь изредка ограничиваясь необходимыми при размещении отделения в новоразвернутом передовом лагере репликами своим бойцам и командирам.
Рейнджеры пошли в атаку на Дракона. Рейнджеры. В их бронежилетах и касках, с этими пукалками. Без задней мысли, потому что надо было атаковать. И полегли там всем отделением. Но не струсили. А Мэнли струсил. Получил очередью в броню - и струсил. Испугался, когда треснула линза. Маленький человечек из костей и мяса безропотно пошел в атаку. А двухметровая глыба керамики и стали, призванная служить символом несокрушимой мощи догманских Вооруженных Сил, обратилась в бегство, чуть что.
Это не укладывалось у Джоша в голове. Просто потому, что любые его попытки оправдать себя, и с рациональных, и с инстинктивных точек зрения, разбивались об обострившийся комплекс выжившего.
Поэтому он просто старался забить на все это и сосредоточиться на своих потрепанных силовых доспехах. Хоть и каждая трещина на композитной броне напоминала ему о тех самых неприятных моментах минувшего боя. Нещадно выкуриваемая пачка сигарет, которую Джош взял у техников, помогала.
А на снабженцев наплевать. На патроны тоже. Прорвемся.
У тех же техников он раздобыл себе новый шлем взамен безбожно ушатанного старого. Это оказалось несложно - достаточно было бесплодной попытки инженера всунуть в это развальцованное ведерко новую систему наведения и пары крепких словечек, чтобы скупердяи выделили ему новенькую модель. Тест системы наведения Джош прогнал "в холодную" - поигрался с менюшками, помахал разряженной винтовкой, убедился, что в теории все должно работать, и принялся за ремонт, за которым он провел время до вечера.
Закончив с восстановлением торсовых деталей, Мэнли, в чьей голове все еще воевали разум и эмоции, присоединился к вечеринке Аббаса, горячего парня с горячей кровью.

После боя на Миколая всегда накатывало что-то вроде отдачи — когда уходил адреналин, на место возбуждению и злости приходил сначала легкий колотун, а потом своеобразное... спокойствие и безразличность ко всему. Он выполнял приказы, делал все, что необходимо сделать после выхода из боя, но эмоции в нем будто затухали, уступая место механистической исполнительности и усердию. Отчасти, именно из-за этого кое-кто считал Шаутова, скажем так... туповатым, но это просто была реакция организма и разума на произошедшее. В какой-то мере даже защитная. После того стресса, который накрывал в каждом бою, период такой "тормознутости" был даже полезен для нервов, можно было восстановиться.

Так и теперь — выслушав краткий пересказ ситуации с "Августином" и "Джеттаном", он помянул тихим незлым словом командование, снабжение, узкоглазых, весь этот Сион и побрел "развинчиваться". Привел себя кое-как в порядок, переоделся в полевую форму и пошел обустраиваться. Палатки и рюкзаки привезли, кое что Бабба успел прихватить из трофеев на холме, значит, спать где место будет. А остальное уже решаемо. Со жратвой, конечно, вопрос... Рис и рыба, да овощи — то еще питание. Особенно после боя. Когда кусок жареного мяса хочется, да сто грамм махнуть. Новости о том, что они теперь на подножно-подвижном корму Миколая немного опечалили, но покурив, он решил, что со всем можно разобраться. А первыми на повестке дня все равно стояли заботы об оружии. Пулемет предстояло почистить и проверить, а про винтовку и говорить нечего. Перебрать, изучить, тоже почистить. Все же выяснить, какие конкретно патроны достались... Нет, что у них оказалась хорошая бронепробиваемость, он уже понял, не дурак. Но мало ли, есть какие-то особенности, еще что. Если в будущем еще такие ситуации получатся, винтовка может оказаться полезнее SAW. Главное...

Вот оно, именно этого Миколай и ждал. Приказа сдать трофейное оружие. С одной стороны, это понятно — не положено. С другой, уж особенно при таком то pizdece со снабжением и перевооружением, пошли бы они... Подальше. Значит, предстояло решение задачи, приравненной к боевой — придумать, как сделать так, чтобы винтовка вместе с прицелом и патронами осталась у него. Ради этого Шаутов готов был даже отказаться от своей извечной немногословности и, как говорится, поездить по ушам у капрала, сержанта или даже самого ганни. Так что пока Бабба на манер kozaka скакал с трофейной зубочисткой — не поймешь, то ли тренировался, то ли перед девкой-летчицей красовался — сам Миколай, на манер школьника, заучивающего стихотворение, бродил туда-сюда и вел жаркий мысленный спор с ганни за винтовку, примериваясь то к одним, то другим аргументам, доводам и прочему. Решил, что лучше всего будет упирать на эффективность снайперской стрельбы в прошедшем бою, на то, что таскать винтовку ему нисколько не сложно и это не ограничивает его мобильность и прочее. То и дело останавливался, чтобы глянуть на Шарля. Отдельного шика картине добавляло то, что занимался капрал на фоне постоянно садящихся-взлетающих челноков, снующих по лагерю грузовиков и десантников в силовой броне. Очень такой индустриальный kozak. Наконец, затвердив нужные слова, скрестил пальцы на удачу. С тем и пошел на поиски Бжезинского, прокручивая в уме заготовленный текст. Как раз будет повод хлебнуть пива на намечавшейся вечеринке — либо за успех, либо за помянуть уплывшую из рук винтовку. Хотя, перед этим, кажется, наклевывался визит в "Альфу" — покоцанным "соседям" явно не хватало рабочих рук и сноровки, чтобы починить все повреждения брони в срок. А так как он, Миколай, в этом бою оказался подобен древнему герою Borisu-Hren-Popadesh' и его PCS в ремонте не нуждался, то можно было и подмогнуть сослуживцам. Пусть готовят magarich.

Нападение было… не провалом, но и не слишком удачным. Город взяли, но в том или ином качестве "Тигры" потеряли четверть своего состава. Кто-то пролетел мимо цели, кто-то был выведен из строя в бою, кто-то, возможно, сейчас еще сражался на другом участке. Рейнджерам пришлось еще хуже. Митчелл не знал точно, сколько солдат потерял 175-ый, но шеренга "коробочек", вокруг которых копошились механики, и суета медиков, бегавших из одной палатки в другую, говорили о плачевном состоянии дел. И десантник не мог не ощущать своей вины в случившемся. Действия отряда были субоптимальны. Он делал все, что мог, и, наверное, справился бы с "Драконом" и без помощи "Альфы", просто благодаря тому, что имперцы зачем-то решили пойти в рукопашную… но оставшимся членам отряда не хватало то ли опыта, то ли смелости, то ли удачи.

- Смелым судьба помогает...

Вот только не против автоматического гранатомета в руках противника. Три бойца против одного. В "раздевалке" Митчелл подключился к общей базе данных, и, пока техники и машины снимали с него броню, осмотрел ход боя повторно. Несколько раз во время просмотра его рот кривился, будто от зубной боли. Будь у станции автоматизированного перевооружения оператор, он бы спросил, нет ли болевых ощущений при снятии брони. А Митчелл бы ему ответил, что ощущения подобного рода отсутствуют, а про себя бы обругал оператора нехорошими словами, одновременно чувствуя свою неправоту – были случаи, когда адреналин блокировал болевые ощущения, а повреждения брони не давали их обнаружить в автоматическом режиме. С другой стороны, будь у станции оператор, она бы не была автоматизированной.

Впрочем, некоторое подобие оператора было. Простейший искуственный интеллект, который позволял десантникам в некотором смысле руководить процессом. Система разбирала броню на части и упаковывала ее в весящий чуть больше полутонны стандартный прямоугольный блок. В нормальной ситуации его отправляли техникам, чтобы они занимались починкой, но бедолаги либо остались на орбите, либо уже были заняты – оставшиеся в живых солдаты отделения Лайнбрейкера отделались, по сути, легким испугом и царапинами на броне. А вот от некоторых десантников приходилось броню чистить. Либо, под присмотром медиков, разбирать доспехи 29-ого века вручную, чтобы у солдат были хоть какие-то шансы выжить.

- САП, нагрудные пластины и элементы правой ноги отложить для самостоятельного ремонта.

Митчеллу уже приходилось бывать в подобной ситуации. Правда, только на учениях. Симуляция действий в отрыве от линий снабжения. Стреляли боевыми, хотя и не бронебойными – чтобы почувствовали себя, каково это, под реальным огнем противника. Благо, защита позволяла, да и на обучении Корпус не экономил, зная, что в войне не силовая броня побеждает, а солдат. И, после каждого тренировочного сражения, вокруг "раздевалок" устраивался "пикник". Десятки десантников, занимающихся сваркой, калибровкой и замазкой покоцаных элементов брони. Бегали еще тогда по палаткам, выклянчивая запасной брусок бронеэлемента, абляционки или "камуфла".

Оттащив наиболее поврежденные куски в палатку (благо, она была недалеко), Натаниэль приступил к работе, стараясь не думать о том, где бы он находился, если бы между ним и оставившими эти выбоины снарядами была не RCS-8R, а стандартный бронежилет рейнджера. Бзежинский заглянул. С надеждой на сознательность. Строго говоря, по уставу, "поднимать" вооружение противника не рекомендовалось, а уж пользоваться им запрещалось напрямую. Но, как обычно, были исключения – и сложившаяся ситуация относилась к одному из них. Митчелл с сожалением поглядел на рельсовую пушку.

- Сержант, может, нам эту Такэтатсу под свои нужды приспособить? Эта штука "Коробочку" насквозь прошила, и дистанция эффективная под полтора километра?

Ответ сержанта был, мягко говоря, отрицательный. Тяжелая, палевно с такой дурой бегать, да и вообще, когда надо сдавать, надо сдавать. И не только в картах. И, таким образом, судьба R-50 была решена. Правильно или нет, должно было показать будущее.

Закончив с ремонтом, он отнес элементы брони обратно к "раздевалке" и положил обратно в контейнер. Бледно-зеленый луч лазерного сенсора пробежался по ним, запоминая расположение в упаковке, после чего автоматические клешни утащили блок в раздатчик "одевающей" системы. Хотелось есть. Местной еде Митчелл не доверял, особенно Имперской. Не потому, что отравить могли, а потому что несварение желудка от непривычной пищи может случиться. И неважно, насколько крепкий желудок. В RCS-8R были соответствующие системы, как выражался сержант в учебке "в нее три дня срать можно" (вскоре после этого, действительно, пришлось пройти тренировки по дефекации и мочеиспусканию в полевых условиях), но, во многом благодаря этим самым тренировкам, жидко гадить в силовой броне Митчеллу не хотелось.

В палатке он нацепил ранец с аккумулятором, взял в руки рельсотрон, нацепил на пояс магазины и, будучи, таким образом, нагруженным до предела, побежал к складу батальона. Вот такая вот своеобразная физподготовка. Добравшись и вспотев как следует, он передал оружие под роспись и осведомился, где можно достать провизии. В рюкзаке был ИРП, но тратить личный запас не хотелось. Сион уже преподнес им сюрпризы, и новые могли быть куда мрачней.

Например, ночная атака киборгов-ниндзь или шиноби в термооптическом камуфляже. Не стоило забывать, что противостояло им в Баттербич диверсионное подразделение. Могло показаться, что оно было уничтожено целиком, но, приблизительно понимая образ мыслей имперцев, Митчелл знал, что они могли пойти на подобную жертву в качестве отвлекающего маневра. Какой именно могла бы быть атака противника, десантник не знал. Фантазия рисовала самые безумные варианты, например, массивный подкоп под лагерь. Метод тысячелетней давности, но от этого не менее эффективный.

Натаниэль помотал головой, пытаясь прогнать мрачные мысли. Получив в палатке рационов на все отделение, он потащил их в палатку (после рельсотрона казалось, будто ящик весил как набитая перьями подушка), где отдал сержанту с прилагавшимся к ящику документом. Заметил отсутствие Брауна и, прокрутив в голове виденное на пути обратно, он понял, что тот направился в расположение рейнджеров 175-ого. Зачем-то. Учитывая словесную перепалку в городе, совершенно зря. Не говоря уж о том, что это разрушило бы то, что начал строить Митчелл. Его надо было остановить…

…

На вечернику "Баббы Великолепного" Митчелл не пошел. Тех бойцов "Браво", кто пошел, впрочем, не отговаривал, хотя и предупредил, чтобы после праздника подошли к нему на пару слов. Когда они собрались, Натаниэль окинул всех взглядом, и, легко переборов неуместный здесь стыд, задал вопрос:

- Господа, наша эффективность была субоптимальной. Давайте подумаем, что мы сделали не так, и не будем повторять ошибок.

Небольшая вечеринка отгремела и быстро сменилась суровым Натаниэлем. Вопрос был поставлен прямо, хоть и с использованием интересных офицерских терминов.
- Почему хреново себя показали? - Повторил для себя Лоуренс поставленный вопрос, в весьма упрощенной форме - Сначала с десантированием беда, раскидало нас. Собраться в кулак не успели, противника встретили разрозненно. Плюс автопушка косячная попалась, мы лишились половины огневой мощи. - Девис чуть нахмурился, вспоминая бесполезный кусок металла, что должен был нести смерть градом снарядов из раскручивающихся стволов - Потом, в городе уже, я вижу основной косяк в приказе отступать. Джош, без обид, братан. Я понимаю, ты струхнул, когда тебе шлем разбило. Я бы тоже струхнул. Да, у меня, благодаря тебе, ни царапинки на бронике, Браун живой и здоровый, но... Те ребята из 175го этим похвастаться не могут. Джош, на тебе слишком большая ответственность лежит, чтобы позволять себе ошибаться.

Сначала техники заупрямились с рукой Хардвинга, мол, и так походишь, но завидя подошедшего Девиса, размерами не уступавшего Брауну, мозгоголовые сломались и все-таки занялись поврежденной броней. Это было хорошо, от этого становилось на душе приятней.

А потом еще и с броней помог Зик, парень из "Альфы". Стал значительно лучше, чем то, что сделал со своим комплектом Браун самостоятельно, но все равно не хватало еще пары бронепластин для возвращения броне былой целостности. Эх, видимо, надо будет еще утром попытаться у кого-нибудь упросить лишние - у тех же Альфистов, у них броня целая почти у всех. Например, Миколая - но с ним есть одна проблема. Когда он начинает материться по как-то свойски, его хрен же поймешь!

Под вечер, оторвавшись от недоделанной брони, Браун пошел уже разбираться с мехводом, но Митчел его остановил и привел на.. на брифинг, что ли? Выслушал Лоуренса боец, и не согласился:

- Да хуйня это все! Боец в броне стоит дофига больше рейнджеров. Выжить и продолжиться сражаться - это важнее. В глобальной, долгосрочной перспективе - чем дольше живет на поле РCS, тем хуже врагам. Рейнджеры сами полезли, а могли бы залечь и не высовываться. Да, жалко парней. ну, может, надо было лучше связь с ними держать. Но капралу связь вынесло, а крик они, видимо, не услышали. Так что - еще раз - хуйня это все. Сделали, что могли. Вот кто из вас знал, что в городе больше никого нет? А так бы полегли все вместе взятые на том драконе, и все - хана маневрам.

На маленьком сабантуйчике Джош смог ненадолго расслабиться - когда ребята вокруг радуются тому, что смогли пережить бой, трудно чем-либо загрузиться.
Однако по завершении вечера его ждало собрание, которое организовал Митчелл. Инициатива, в общем-то, правильная, Джошу стоило самому устроить разбор полетов после такого-то провала в городе, даром что, пытаясь выкинуть из головы думы о своем отступлении, он забыл и об остальном. Но вот что стояло за этими действиями разжалованного лейтенанта?
Мэнли решил высказываться после подчиненных, не только собирая и анализируя их мнения, но и подготавливая собственный ответ Митчеллу. Ситуация Джошу не нравилась. Натаниель опытен и умен, но командиром огневой группы является не он, а сейчас выглядит так, как будто Митчелл собрался отчитать всех, включая капрала, за допущенные в бою ошибки. А может, и не собрался. Но если он будет продолжать вести себя в подобной манере, ничего хорошего из этого не выйдет.
Слова Девиса он воспринял спокойно. Капрал с ним был согласен, и вновь разгорающийся в груди огонь стыда и самообвинения постарался затоптать, он сейчас был ни к чему. Джош, стиснув челюсти, кивнул Лоуренсу, выражая понимание и согласие. А после эмоциональной речи Хардвинга он вспомнил колледж, в котором учился на ветеринара.
Настало время говорить:
- Браун, жизнь любого живого существа бесценна. Даже на войне. Нужно делать все, чтобы погибло как можно меньше людей, а не размышлять о долгосрочных перспективах, необходимых жертвах и меньшем зле. Рейнджеры погибли из-за ошибок, и наших, и их. Нам надо исправить наши.
Мэнли сделал паузу.
- Главная ошибка боя - безусловно, дымовая граната. Браун, зачем тебе дым, чтобы спрятаться от снайпера в городской застройке, если ты мог войти в дом и сломать ему линию огня? А ставить дымовую завесу в узком проходе, в котором сидим мы, и по которому лупит тяжелое оружие - это же практически пример из учебника, как не нужно делать. Враг помнит, куда стрелять, чтобы не дать нам высунуться, а мы мало того, что зажаты, так еще и не знаем, куда стрелять в ответ. В следующий раз не лажай так, - Джош сделал небольшую паузу, - Бракованная автопушка - это из законов Мёрфи. Нет смысла обсуждать. Но есть еще одна проблема, которую нужно решить.
Правильно Девис сказал - на капрале лежит большая ответственность. В отличие от Митчелла.
Мэнли посмотрел на Натаниеля, словно взгляд был завершением мысли об оставшейся проблеме. Рядовой сидел с уверенным видом, и Джош его понимал. Сегодня он все сделал правильно - уничтожил достаточно врагов, не получив серьезных повреждений, грамотно отразил безумную атаку имперцев и вообще показал себя образцом для подражания. Легко пожинать плоды своего успеха, когда твою голову не обременяют мысли о своей ответственности.
- Митчелл, - обратился Мэнли к Нейту, постаравшись придать своему голосу как можно больше твердости. Это было несложно, капрал уже настроился на нужную волну.
- Я уважаю твой опыт и твои былые заслуги. Но должно быть единоначалие. В группе не может быть двух командиров. Ты понимаешь, о чем я говорю? - Джош сделал паузу, стараясь понять по выражению лица Натана его реакцию, - Меня мало интересует, почему тебя разжаловали в рядовые, и не очень волнует, что ты по этому поводу думаешь. Ко мне относится только то, что ты являешься моим подчиненным, хотя пытаешься сделать вид, что это не так. Если у тебя есть мысли по поводу обстановки в отделении - пожалуйста, я без предубеждения их выслушаю. Если ты недоволен действиями отряда в бою - пожалуйста, в свободное время обращайся ко мне и мы это обсудим. Но решения принимаю я. Хотя бы потому, что ответственность за них лежит на мне. Хочешь командовать - подавай рапорты, требуй внеочередного повышения. Я подпишу. Но пока ты рядовой моей группы, веди себя как рядовой. Надеюсь, я достаточно четко изложил свою мысль.

Мэнли… повернул беседу в интересном направлении. Субординация. Вопрос, над которым, собирая бойцов, Митчелл не задумывался. Учитывая тот факт, что ни сержант, ни капрал, ни кто-либо из офицеров дебрифинг не провел, он решил обсудить вопрос хотя бы в кругу соратников по отделению. Что, если задуматься, было странно. Куда-то делся лейтенант О’Келли, куда-то исчез сержант Лайнбрейкер. Натаниэль сделал для себя мысленную заметку оценить потери состава NCO и офицерского корпуса. И, в будущем, лучше выбирать выражения в ходе приглашений и обсуждения ситуации. Он действительно говорил как офицер, и действовал… почти как офицер. Не имея на последнее оснований.

- Достаточно четко, капрал, сэр.

В прошлой жизни Митчелла были корпоративные тренинги, призванные обучить сотрудников искать положительные моменты в любой ситуации. Навык оказался неожиданно полезным на войне, потому что позволял не сходить с ума, одновременно избегая выплесков накопившихся эмоций на окружающих. Трансформация внутри, а не выброс вовне. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что капрал пытался сохранить субординацию, и что делать это в присутствии Митчелла было тяжело. Но сцена подобная этой укрепляла авторитет Мэнли не только и не столько в глазах солдат, сколько в его собственных. До данного момента он сомневался и не имел возможности утвердить свой статус лидера. Своими действиями, вольно или невольно, Митчелл ему подобную возможность только что предоставил.

Однако, некоторые моменты стоило прояснить. Хотя бы для того, чтобы понять, действительно ли Джош хочет сохранить порядок, или цепляется за свою небольшую, но все-таки власть.

- Прошу прощения, сэр, что действовал в обход уставных каналов. Я предполагал, что это собрание будет неофициальным – раз формального дебрифинга проведено не было. Одновременно отмечу, что в боевой ситуации я всегда следовал приказам, за исключением последнего, исполнить который немедленно не имел возможности ввиду вступления в рукопашный бой с солдатами противника. Что также имело свои причины.

Митчел хотел обозначить психологический срыв десантников 175-ого и неэффективность "Чарли", особенно По, впавшего на время боя в какой-то ступор, но, вместо этого, сделал паузу и добавил.

- Которые в случае необходимости я также могу объяснить. В бою я исполняю функции рядового, но мой долг как солдата Корпуса состоит также и в том, чтобы доносить до непосредственного руководства и коллег важную для выполнения боевой задачи информацию. Я обязан подчиняться приказам и не могу отдавать их, Мэнли. И не буду, пока ситуация не заставит.

Мэнли не ждал, что Натаниель ограничится ответом по уставу, и был удовлетворен его речью - адекватной и сдержанной. В конце концов, Митчелл не пошел на конфронтацию и не обвинил капрала в некомпетентности, так что были все основания полагать, что нарушений субординации не будет. Конечно, свой авторитет командира перед экс-офицером Джошу будет заработать очень тяжело, но этого и не требовалось.
- Безусловно, Митчелл, это твой долг. Однако исполнить его можно и в другой форме. Думаю, этот вопрос можно считать закрытым.
Слова "пока ситуация не заставит" Джош предпочел отнести к случаю, когда он сам станет недееспособен - из-за ранения, например, - и старался не думать о другом возможном варианте.
С ним будет непросто. Не очень уютно ощущать на себе взгляд более опытного человека, по иронии судьбы оказавшегося подчиненным. Остается только не совершать ошибок, чтобы у Митчелла не было причин ослушаться приказа или попытаться взять дело в свои руки.
Капрал выпрямился, потер руки, обводя взглядом огневую группу, и произнес:
- Итак, какие моменты минувшего боя остались нераскрытыми?..

Жизнь на FOB "Айова", только-только отстроенной на берегу одного из морей Сиона, могла бы показаться ненормальной кому угодно. Ни на минуту не стихает поток прибывающих с орбиты и отбывающих туда челноков, а также грузовиков с других зон высадок. Вероятно, боги космической логистики смилостивились над "Железными Тиграми" - склады медленно набиваются недостающими припасами. Всё таки, что-то с кораблей удалось спасть. Своими припасами делится третий батальон 212-ого полка, чей корабль снабжения остался в целости и сохранности. Не остаются в стороне и два других полка, входящих в 21-ую дивизию ККД (являющуюся основным компонентом 21-го ЭККД) - на многих прибывающих контейнерах были обозначения 211-ого и 213-го полков. Конечно, большая часть тяжёлого оружия и техники безвозвратно утеряна. Однако, благодаря оперативной помощи от братьев по оружию, сражающихся в других уголках планеты, недостаток в боеприпасах удаётся покрыть частично, а недостаток запчастей, медикаментов и провизии - почти полностью.

Но для инженеров-ремонтников Корпуса сегодня очень тяжёлый день в любом случае. Вместо корабля со всем тамошним оборудованием приходится разворачивать свои установки здесь, да и логистический кошмар наяву не способствуют качеству и скорости работ. В отданном техникам углу базы царит настоящий хаос. Десятки людей носятся туда-сюда между палаток и наспех возведённых бараков - с инструментами в руках, контейнерами запчастей, лаптопами. Шумят циркулярные пилы, плазменные горелки. Люди в силовой броне попадаются тут то там - у одних отказали ноги, других просто обесточило и они не могут выбраться, третьи пришли без целых секций бронепластин на груди или спине. В центре "технического сектора" на землю накрыли брезент, а сверху навалена груда запчастей PCS-8 - разбитые, раскуроченные, со следами пуль, осколков, попаданий плазмы, кровью бывших хозяев. Обособленно от запчастей в ряд лежит около дюжины комплектов СБ PCS-8R со следами повреждений, парочка лёгких "PACAS'ов" разведки. Их хозяева ещё внутри. Мёртвые. Ещё не успели разобрать. С кузова широкого колёсного транспорта, при помощи экзоскелета-погрузчика, сгружают к остальным ещё одно тело.

На фоне этого просьба Хардвинга о починке руки кажется инженерам неуместной. "Рука шевелится? Отлично. Как прекратит - тогда и обращайтесь." Впрочем, Браун всё-таки добивается своего чуть позже - не без помощи Девиса. Вместе убедить упёртого сержанта техслужбы, заведующего секцией калибровки подсистемы захвата движений, оказывается намного легче. "Раз уж речь идёт о расчёте тяжёлого оружия - тогда ладно." - сказал тот, прежде чем его андроид обследует десантнику руку, сняв пластины брони и утыкав обнажившийся внутренний слой кучей зондов. После короткой диагностики, Хардвинга отправляют снимать броню в "Станцию Автоматизированного Перевооружения", откуда броню чуть позже забирает для ремонта расчёт инженеров. Мэнли получает от инженера новый, как ему показалось, шлем со свежей версией прошивки. Однако уже неся его к расположению отряда, для погрузки в "раздевалку", капрал понял что от того жутко тянет хлоркой или чем-то похожим - как будто его отмывали от остатков предыдущего владельца. Похоже на то, по крайней мере.

Митчеллу, между дел, удаётся перехватить Хардвинга на пути к сектору базы, отведённому частям 175-ого полка - уже в самый последний момент. В их секции базы, к тому времени, уже притащили все разбитые "коробочки". Со снабжением у них было всё в порядке, да и им не надо было чинить и заправлять топливом дорогостоящую силовую броню, но они сегодня понесли нехилые потери - почти половину всей техники и около трети личного состава убитыми и раненными. Хардвинг и Митчелл останавливаются у самого входа в их угол базы. Кажется, у рейнджеров там какая-то прощальная церемония. Две или три сотни человек выстроились на плацу, чернокожий офицер (или капеллан) обращаются к строю. Действительно, не самое удачное время что бы искать там кого-то одного с целью дать по морде. Приходится отложить мордобой до лучших времён.

Шаутову удаётся убедить GySgt Бжезинского оставить АМ-винтовку у него - на фоне добровольной сдачи рельсотрона, пулемёта с боекомплектом и плазменной винтовки Бжезинский решает "сделать исключение из правил". Разве что посоветовал не светить ей на людях. Наверняка найдутся желающие её присвоить себе в других отделениях. В свободное время Миколай пересобирает винтовку, знакомясь с её устройством. Изучает патроны. Пули тяжёлые. Сердечник из твёрдой, закалённой стали. Бронебойные.

В то же время капрал Аббас шатается по Баттербичу, затариваясь продуктами. Город был недалеко и дойти до него пешком можно было за несколько минут, а "Высоту 109" было хорошо видно и прямо с базы. В окружении растерянных и недовольных местных расквартировалось рота или две десантников - поэтому тут уже была военная полиция, на въездах оборудовали блокпосты. Набрав гору еды и потратив почти три сотни долларов со своей карточки, Аббас двигается обратно. Дежурный на КПП скептически оценил пакеты в руках у капрала, но пропустил, как только прошёлся сканером по именным жетонам. Девис наведывается в город чуть позже, и еды набрал чуть скромнее - накупив мяса, овощей и рыбных консервов, при этом уложившись в сотню.

За подготовкой еды проходит несколько часов, "Альфа" была занята этим в полном составе. Запах еды вызвал определённый ажиотаж среди окружения - в районе палатки стали нарисовываться десантники из других отделений 3-ей роты, и даже из других рот. Сержант Лайнбэкер куда-то исчез, так что десантникам приходится отбиваться от назойливых сослуживцев самостоятельно. Вскоре на запах слетается и GySgt Бжезинский - ему пришлось всё объяснить, а также поделиться частью запасов. Тот, конечно, скептически отнёсся к инициативе Аббаса проводить "какую-то непонятную вечеринку" на окраинах Баттербича - но сказал что всё будет нормально, покуда никого не поймают пьяным. Ну и желательно успеть домой до закрытия базы в 0:15 по стандартному. Иначе придётся спать снаружи.

Рейс наведывается в забитый раненными полевой госпиталь и среди раненных находит там Филлипс. У неё вытащили пулю из ноги, а левый глаз повреждён осколками линз шлема - но состояние в целом стабильное. Впрочем, по словам санитара, она не издала ни звука с момента поступления в госпиталь. Тут уже психологи работать должны. Рудди оставляет ей немного фруктов. Филлипс ничего ему так и не ответила - только мрачно улыбнулась и проводила обречённым взглядом, когда тот уходил.

Дело шло к вечеру. Светило Сиона неотвратимо укатывается на запад, а голубое полосатое пятно газового гиганта в небе превращается в узкий серп. Аббас, уже основательно подготовившийся, находит пилотов всё на той же площадке, у челнока. Кажется они его не покидали, колупаясь в оборудовании кокпита и выковыривая из корпуса шрапнель. Заметив приближение капрала к ним, они прекратили все дела и встали у носа челнока по стойке "смирно", вероятно, сперва приняв приближающегося к ним Шарля за кого-то из своих офицеров. Однако увидев кто к ним пожаловал расслабились и стали о чём-то перешёптываться.

– Ра'Кот? – Ха'Тширр удивлённо переспросил Баббу, – Хм... Удивительно, как человеческое сущ-щество запомнило моё имя, а ведь...
Блондинка пихнула ксеноса локтем в живот. Тот изобразил на своём лице гримасу боли и замолчал.
– Музыка? Конечно мы согласны. Правда, Ра'Кот?
Тот посмотрел на девушку обречённо.
– Ра'Кот согласен.
– Мы закончим и минут через пять к вам присоединимся.

Через десять минут двое пилотов – капрал Луиза Харпер и младший капрал Ра'Кот из 461-ой эскадрильи – уже шли в составе процессии десантников к Высоте 109. На стоянке снайперов было уже основательно натоптано, квадроциклы и трупы имперцев убраны, хотя кое-какие их вещи ещё были на месте. Несколько раскладных стульев, например. Здесь и начинается вечеринка в честь освобождения Баттербича.

Свежий приморский воздух, вечернее небо над головой, песок и горы вдали – в любом случае это лучше чем пропахшая инсектицидными средствами палатка, особенно если вместо ИРП десятилетней давности есть нормальная еда. Несколько часов проходят за едой, напитками, разговорами и музыкой. Харпер принесла с собой какого-то вина. "Какого-то" - потому что вино было налито в коробку из под сока. Но на вкус вполне сносно. Ра'Кот нёс с собой целую миску небольших рыбёшек, обжаренных, правда уже холодных. По его словам - выловил рыбу он сам, в ручье неподалёку от базы. Когда он успел это сделать - непонятно.

К 21-30 по стандартному времени стало темнеть - по местным часам было только шесть после полудня, однако сутки на Сионе-5.1 на полтора часа короче стандартных догманских, поэтому темнеет тут рано. Медленно заваливаясь на запад, к десяти солнце окончательно скрывается за горизонтом, оставляя на краю неба под газовым гигантом только красноватую полосу. Вскоре исчезает и она - остаётся только голубоватый серп газового гиганта, освещающий побережье, пустыню и горы вдали. На небо, одна за другой, высыпают звёзды. Луиза, которая пристрастилась к собственному вину и была уже заметно пьяна, была занята тем что указывала пальцем в небо и блистала своей академической подготовкой, рассказывая про разные астрономические объекты. И как-то так само собой получилось, но делала она это уже сидя на коленях у Зика.

– Это... – Пошатывающейся рукой она указала в сторону светящегося объекта в небе. – Это, как его... М71, точняк! Шаровое скопление. Его ещё несколько тысяч лет открыл какой-то умник в телескоп. А вон там где-то туманность Андромеды. Или галактика. Или... я... а-ха-ха, забыла!

Мрачноватый Ра'Кот, очевидно чувствуя себя несколько не в своей тарелке, уставился на тёмное пятно "Большого Сиона", чистил от скорлупы варёные яйца и одно за другим проглатывал их, практически не разжёвывая. Прямо поверх планеты горело несколько ярких звёзд, привлекающих его внимание.

– А эти ярркие огни – это что? Те сстанции, про которые ты говоррила? Луисс-са?
– Угумс... похоже на то.

На фоне громады "Большого Сиона", намного выше серпа, действительно можно было разглядеть несколько ярких точек. Харпер поспешила пояснить - это как раз те самые топливные заправочные станции, которыми когда-то славилась система. Они невероятно огромные - шутки ли, в былые времена они обслуживали по сотне кораблей за стандартные сутки, на крупнейшей станции проживало почти 150 тысяч человек. Сейчас за них идут ожесточённые бои. 214-ый полк ККД в полном составе кинули на них, но дела идут паршиво. Какая-то её подруга сейчас занята с командами флотского спецназа, тех самых SEALs, которых она назвала просто "лодочниками".

В итоге, к 23:15 большая часть еды было уничтожена, а из-за "Большого Сиона" выскакивает ещё одна луна - Сион 5.2 (спасибо Харпер, теперь все об этом знают). Впрочем, девушка, окончательно расправившись с собственным вином, быстро засыпает, уткнувшись Зику в плечо. Перед этим она несколько минут нахваливала себя, как она сегодня круто сделала противоракетный манёвр и вообще что она лучше всех в 461-ой эскадрилье и заслуживает медаль за отвагу, но её никто не ценит. И всячески опускала Ра'Кота - дескать в кривой высадке десанта виноват он, потому что неправильно активировал дроп-поды. Инопланетянин стоически перенёс всю клевету и оскорбления от блондинки в свой адрес, не отвлекаясь от процесса поедания варёных яиц. Когда речь болтливой Луизы наконец затихает и сменяется её храпом, он наконец тихо вставляет свою реплику.

– Как будто Ра'Кот мог высадить десант прравильно во время этих "противоракетных манёврров". – Он обратился к Зику. – Слушшай. Может брросим её где-нибудь здессь? Пускай посспит.
– Я... я тте брошу! Ты тварь ниб... ниблагадарная!

Впрочем, в итоге Зику и Ра'Коту пришлось нести пьяную Харпер через город к базе, под удивлёнными взгляды местных жителей. К счастью, столкновения с военной полицией удалось избежать, а дежурный на КПП, очевидно очень добродушный и мягкосердечный человек, увидев пьяную Харпер в руках Ра'Кота не стал звать офицеров и просто молча махнул рукой - мол, "проходите быстрее". Ксенос унёс блондинку в сторону их собственной палатки. Десантники же возвращаются в свою. До закрытия FOB "Айова" на ночь оставалось не больше сорока минут.

                                                                               +++

Семь утра. Сигнал к пробуждению. 3-ю роту подняли и построили в полном составе на импровизированном плацу перед палатками. Сержант Лайнбэкер так и не появился со вчерашнего вечера, поэтому во главе отделения сейчас встал Аббас. После утренней переклички, капитан Паттерсон сделал несколько объявлений. Во-первых, напомнил про сбор командиров отделений в 16:00. Во-вторых, покидать базу теперь в тёмное время суток запрещено на неопределённый срок. Ночью пропало двое десантников из 1-ой роты. Ушли в самоволку в Баттербич, дежурный на КПП просто проигнорировал свои обязанности и выпустил их. В пять утра сапёры, разминирующие дороги на несколько миль к северу, нашли у обочины два обезглавленных трупа. Это они и оказались. Тела отправили на орбиту для отправки на родину. Головы так и не нашли.

После построения и объявлений, рота вяло расплывается по своим палаткам. Сержанта Лайнбэкера так никто и не видел. Очень на него не похоже. Но что более всего странно - даже его вещи возле койки исчезли в неизвестном направлении.

Внезапно у входа нарисовался батальонный "ганни", Кшиштоф Бжезинский. Не тратя время на воинские приветствия и прочие формальности, он прямо обратился к Шарлю.

- Капрал Аббас. Пройдёмте со мной. Дело есть.

Бабба стоял на плацу, щурясь на местное зионское солнце. Вечеринка прошла не плохо, хотя, конечно, и не так отвязано, как хотелось бы. После короткого периода отжига и исполнения моднейшего догманского танца под названием "крабик", большая часть компании расселась, и спокойно наслаждалась вечером, нормальной едой и общением. К его удивлению, Ха'Тширр оказался неплохим парнем, а вот у Луизы какой-то бардак в голове. Да и наклюкалась она больше всех. Похоже, некоторых женщин в пьяном виде тянет на астрономию. Надо запомнить.

В итоге, Зик с Ра'Котом отправились выгружать пилотку в палатку (каламбур), пока Бабба с остальными прибирал после окончания веселья.

Следующий день не принес особых радостей. Двое десантников потеряли голову (еще один, более грустный каламбур). Похоже, в окраинах города все еще обретаются какие-то катаноносные имперцы. Видимо, какая-то группа сбежала на север во время их атаки на мастерскую. Теперь уже не до вечеринок, начальство плотно прижмет. Да оно и понятно - погуляй тут, если здесь за каждым углом прячется имперец с катаной. Что это были местные - Шарль не верил, им-то это зачем?

Однако история с гибелью ребят была прозаичной. Куда более загадочным было исчезновение сержанта Лайнбэкера. Судя по всему, он просто собрал вещи и ушел. Дезертировать у старого ветерана причин было ноль. Единственное возможное объяснение - эффект гипноза той эсперши.

И это заставляло беспокоиться. Ведь под гипноз попали и он, и Вайнхоппер. Они с Зиком, конечно, легко отделались вроде как, когда сарж отрубился с концом. Но кто знает. Может, у них этот эффект проявится не сразу. Причем, Бабба не знал, чего бояться больше - что у него над головой займет контроль мертвая имперская девушка и он убредет вдаль, выпучив глаза. Или что это идея придет в голову начальству, и они решат вскрыть им с Зиком головы, чтобы разобраться, что же там творится внутри.

Поэтому он обеспокоился, когда Бжезинский подошел к нему.

- Есть, сэр.

Бжезинский, не сказав по пути ни слова, проводит Аббаса от палаток отделений в сторону, ближе к центру базы - к штабным палаткам. Проводит внутрь одной из низ. Это был штаб 3-ей роты. Внутри было несколько человек - пара радиоспециалистов возилась в углу, ковыряя нутро спутниковой радиостанции. Кто-то из лейтенантов попивал свой утренний кофе, перебирая бумажные карты. В центре стоял длинный металлический стол с голографическим проектором - сейчас он изображал некое горное ущелье, речушку, небольшие пятна городов. Рядом стоял командующий 3-ей ротой, капитан Паттерсон. Это был черноволосый мужчина около сорока, широкоплечий, с грубыми чертами лица. Он склонился над голографической картой и внимательно её изучал. Сержант Бжезинский представил капрала капитану и удалился в угол палатки, заваривать себе чай.

После обмена воинскими приветствиями с капитаном, последний предложил Аббасу присесть, а сам сел во главе стола. Достал несколько бланков, ручку.

- Вас наверняка смутило отсутствие сержанта Лайнбэкера, так ведь? Не беспокойтесь, капрал. С ним всё в порядке, сейчас он уже на орбите. Он просил передать, что ему жаль что он не смог сказать обо всём лично.

- Я не стал говорить об этом на построении, потому что вопрос весьма... деликатный. В общем, сержант Лайнбэкер отстранён от командования по состоянию здоровья. Медики обнаружили у него опухоль головного мозга в начальной стадии. Жить он будет, но ещё одного подобного случая с эспершей он просто не переживёт.

- Поэтому, я скажу прямо. Людей у нас мало. Нарисовать вам нового сержанта я не могу. С учётом этого, а также с учётом потерь, командование предложило мне вообще расформировать ваше отделение.

- Но это не вариант. Ни для меня, ни для вас - ни для кого. Поэтому, есть альтернатива - я могу назначить вас временным командиром отделения. Мы изучили отчёт сержанта Лайнбэкера, просмотрели записи с нашлемных камер, и пришли к выводу что ваша кандидатура всех вполне устроит. Вы достаточно успешно справились тогда в мастерской, перенесли пси-атаку почти без последствий, захватили вражеского офицера. Разведка нам очень благодарна за это. Вы неплохо себя продемонстрировали, в общем. Если всё и дальше пойдёт хорошо - после окончания операции вы можете рассчитывать на повышение, отправитесь на курсы, вернётесь в роту полноценным сержантом.

Капитан протянул Шарлю одну из бумажек. Бланк с назначением на должность "временно исполняющего обязанности командующего 1-ым отделением 4-го взвода", бла-бла-бла. Всё уже распечатано. Осталось проставить инициалы, роспись и дату.

- Решайте, в общем. Прямо сейчас. Времени думать у нас почти нет.

Шарль осторожно уселся, слушая капитана со сложным выражением лица. Интересные дела. Выходит, сержанта успели за ночь проверить и списать. С одной стороны, что он в порядке - это хорошо. С другой - что-то тут не складывалось. Чтобы найти опухоль мозга, нужно сделать обследование головы. Армейские костоправы не слишком с большим пониманием относятся к жалобам на головную боль и головокружения. Да у него даже не было времени обратиться к врачу с такими симптомами, он был в порядке сразу после боя. Значит, был приказ срочно забрать Лайнбэкера на корабль-госпиталь и обследовать ему черепушку. А такой приказ мог быть только из-за истории с имперкой. Вообщем, темные дела. Шарль надеялся что старик по крайней мере сможет выбраться из этого дерьма если не невредимым, то целым и относительно здоровым.

По поводу предложения - ну что ж, этого можно было ожидать, по крайней мере, в такой ситуации. Не зря он жопу рвал, рисковал шкурой с этой мастерской. Окупилось. Правда, легкой работа и.о. комода не будет. С "Альфой" все в порядке, а вот "Браво"... Ребята получили хорошую трепку в Баттербиче, и до сих пор не могли отойти от неё. Он чувствовал это по их напряженности на вечеринке. Митчелл вообще не пришел. Почему? Задирал нос, не хотел тереться с нижними чинами, мол я хоть и разжалованный, но не такой как вы? Или тут дело в другом? Мэнли выглядел нервным на вечеринке. Возможно, Митчелл кусает ему пятки со своим опытом. И как Мэнли прореагирует на его повышение - тоже вопрос, может, с облегчением, а может, почувствует себя уязвленным. Хардвинг и Лоуренс вроде, парни попроще, с ними не должно быть особых проблем. Ладно, разберемся.

Он забрал у капитана бланк и взял ручку.

- Спасибо за оказанное доверие, сэр. Не подведу. Служу Догманской Федерации!

Утро. Хардвинг редко бывал на планете, и поэтому с неким изумлением и детским восторгом смотрел на рассвет. Там, где-то наверху, плавали в пустоте обломки заправочных станции, на которых Браун провел всю свою жизнь. Может быть, где-то среди них до сих пор замерзшим куском плоти его отец и мать. Ну, или из части. Или же Большой Сион уже притянул их к себе, ласково принимая в свои объятия. Может быть, когда-нибудь, через тысячи лет, кто-нибудь вольет в баки своего корабля Хардвинга-старшего, и уйдет вместе с ним к другим звездам, которые отец никогда не видал.

Сразу зачесались руки - надо было что-то делать. СМАРР получен и укомплектован, Лоуренсу тоже предложил взять с собой выстрелов - что быть уверенным в себе, независимым человеком, а не молиться 12 выстрелам за весь бой.

Окинул взглядом расположение части - и попалась на глаза импровизированная качалочка, организованная Девисом. Вот молодец, ай да сукин сын! Совсем забыл за этими жаркими событиями Хардвинг о своей юности, расслабился. Подошел, размялся, согревая мускулы, нагрузил гриф импровизированными блинами - и начал тягать. Знакомые организму ощущения возвращали в прошлое, когда он был молод и без шрама на пол-лица, родные были живы, и он не топтал эту планету железным сабатоном. Руки работали, а мозг все равно не находил покоя, не давая отключиться от происходящего, забыться в тягостном напряжении тела. Видимо, единственное, что вело теперь Брауна вперед - это убийство врага. Не важно, сколько их будет в следующем бою - один, два, ни одного, или сотни. Хардвинг выйдет на бой и будет стрелять, пока рука нажимает на спуск. И это - единственно важно.

Капитан Паттерсон принял бумагу от Аббаса, спрятал её в стол, и отсалютовал в ответ с довольным выражением лица.

- Тогда жду вас в 16-00 здесь же, капрал.