I want2believe | ходы игроков | -Another day at the office

10.12.2012, 00:15. Центральный Сайлем.

[GTA 2 - Main Theme OST - ссылка]

Полицейская машина остановилась ровно за сантиметр до начала дорожной разметки, которую было едва-едва заметно под кажущимся бесконечным снегопадом, терзавшим родной для Освальта Сайлем уже почти две недели. Офицер был солью и кровью этой земли, и даже ему, привыкшему к непредсказуемому северному климату этой местности, такое количества снега за бортом, казалось уже чересчур.
Флегматично глянув в зеркало заднего вида, Билл отметил, что темнокожий паренёк совсем не проявляет признаков беспокойства. Его смуглое лицо, гротескно и весьма образно закрытое прочной сеткой-решеткой, что была спасительно необходима в полицейских машинах и разделяло салон на две части, не выражало ровным счётом ничего. С каждым годом молодняк становился всё более и более отмороженным и злым, уж кто-кто, а Билл разбирался в этом. Он вообще повидал удивительно много для своей службы, оставаясь при этом живым и весьма честным полицейским.

Возможно, это серьёзно задевало кого-то из сослуживцев, иначе как объяснить должность простого патрульного с таким блестящим послужным списком? Конечно, инцидент в девятом году с тем хмырём не слабо подрезал перспективы, но можно сказать прямо - вряд ли Билл сожалел о том поступку слишком уж сильно, а если и делал это, то весьма и весьма бесстрастно. До сих пор тем делом изредка интересуется ОВР*, когда надо закрыть план внутренних проверок, а Билл пашет за двоих, чтобы пулевое ранение, при ежегодном пересмотре, не сочли чрезмерным для действующего офицера. Проклятая дата нового слушания приближалась, но был и радостный момент - это слушание станет крайним по этому вопросу.

Дождавшись зеленого цвета на светофоре, который был еле различим в плотных хлопьях снега надменно валившихся на грешную землю, Билл загнал машину на паркинг. Их старенький участок в Южном районе, так и не перенесли в новое здание и самые трудолюбивые (пусть и по неволе) копы, были вынужденны прозябать в древней богодельне. Хорошо хоть Городской Совет пошел на встречу и мелкие преступники, которым были назначены принудительные общественные работы, круглосуточно разгребали снежные завалы на парковке и перед участком, избавив офицеров ещё и от этой заботы.
Трёхэтажное здание из серого кирпича, обнесённое забором с колючкой и будкой с шлагбаумом и вечно хлюпающим дежурным с чем-нибудь горячим в руках - натуральный провинциальный коп-шоп**.
Правда, и контингент подобрался под стать: 4 квартала гетто в южном районе по праву были самой криминогенной зоной. А ведь ещё был и порт (хотя там чутка помогали коллеги из числа береговой охраны и парковых смотрителей, чьи совершенно разные управления были совмещены из-за крайне скромных людских, а следовательно и материальных, ресурсов). И почти целый район брошенных промышленных зданий и складов. И куча общежитий. И...

Много чего было. Такие вот чернокожие ребята, которых принимают с окровавленным ножом над трупом парня в подворотне, а он нагло заявляет, что ничего не делал и требует адвоката своим поганым ртом. Правильно Роберт говорит, что мир стал бы немножко лучше, если бы таких засранцев можно было бы отстреливать, даже не выходя из машины.

Роберт Либке - это напарник Билла.



Роберт - добрый малый. Ему слегка за 40, хороший послужной список, не берёт (достаточно крупных) взяток, отлично стреляет и всегда найдёт тему для разговора в ночном патруле. Сколько задержаний провели они вместе с Биллом, знает разве что старик Джо из архива, а уж количество патрулей - давно забыл и он.
Но у Роберта есть проблема - слабый желудок и метеоризм. Вторая проблема Роберта - это чрезмерная любовь к фастфуду сомнительного качества. Шавермы от арабов, которые по виду только полчаса как вылезли из трюма какого-нибудь катера. Тако от мексов, которые только что вытащили из них полтора килограмма бодяженного кокаина, причем бодяжали они его, судя по эффекту, слабительным. Хот-доги от нигеров, больше похожих на вестников Судного дня, чем на уличных продавцов.

Вкратце и в целом, две проблемы Роберта прекрасно сосуществовали в симбиозе между собой, но, почему-то, не находили должного признания и сочувствия среди его коллег. Только Билл, в силу хронического насморка, мог игнорировать "особенности" своего напарника, но иногда всё-таки приходилось приоткрывать окна в салоне.
Но сейчас всё было куда хуже.
Офицер Либке с момента задержания, стоически молчал, даже не просил прибавить ходу, зная отношение Билла к этой фразе, хотя он превозмогал невозможное.
В его желудке был объявлен красный код, оранжевый уровень тревоги и всеобщая мобилизация - полчаса назад он съел острый королевский бурито с перчиком чили. И лишь на парковке, когда машина остановилась, на его лице появилось слабое подобие улыбки надежды, смешанной с благодарностью к Биллу.

Либке уже был на входе в корпус, когда офицер Освальт покинул патрульную машину и принялся выгружать задержанного. Проведя всю положенную процедуру оформления, он вернулся в холл - всё равно бумаги будут заполнять ближайший час и даже если бы он захотел потренироваться в проведении дознания, ему бы пришлось ждать всех этих бюрократических проволочек. На ресепшене дежурил сержант Морган Фримэн, тёска знаменитого актёра не только по имени, но цвету кожи. Он разговаривал с кем-то из отдела связи, что перенаправляли вызовы, и был чертовски серьёзен. На стойке перед ним лежала начатая коробка пончиков с глазурью и пара дымящихся паром чашек кофе в пластиковых стаканах. Моргана любили все ночные патрульные, и не только за кофе. Этот мировой мужик всегда ценил людей и особенно полицейских, без лишних заморочек вызывая подкрепление по первому требованию, без получасового описания ситуации, как любят некоторые идиоты-перестраховщики.

Роберт давно оккупировал туалет и, насколько Билли знал своего напарника, это могло затянуться на весьма продолжительное количество времени. Офицер Освальт в задумчивости опустился на пустую скамью в главном холле, прямо под эмблемой Полицейского Управления Сайлема.



В отделение полиции Южного района было удивительно тихо для такого времени...

Проклятый снегопад. Вторую неделю Билл заворачивается в куртку и бежит к машине, но всё равно успевает замёрзнуть, да и машина не прогревается сама собой. Приходится сидеть в ледяной машине на проклятом холодном сидении и ждать пока она прогреется. А ещё пришлось достать старую меховую шапку. В ней ничего не слышно, а без неё не чувствуешь ушей.

Поездка затягивалась. Снегопад блокировал движение, а нарушать Освальт не хотел. Остановив машину, он посмотрел на очередного задержанного парня. Чернокожий. Спокойный. Уверен, что ему конец, или что ему повезёт.

Воспоминания о девятом году вновь нахлынули, как бы говоря: "Ты не получишь повышение, по крайней мере скоро". Но он откинул их и поехал, когда зажёгся зелёный свет.

Оставив машину на парковке, полицейский увидел, как его напарник убежал.

— Нефиг жрать всякое дерьмо, Роберт, — крикнул вдогонку напарнику Освальт.

Либке любил фастфуд. Даже слишком. Если Билл делал какие-то попытки не дать пузу отвалиться до колен, то Роберт не делал их и всё равно был лучше сложен, чем Освальт. Порой последний даже завидовал ему, но, каждый раз наблюдая за его беготнёй к сортиру, о зависти забывал.

Его напарник уже бежал к вожделенному белому трону, когда Билл только принялся вытаскивать паренька из машины.

Процедура задержания может показаться лишней для многих полисменов, но не для Билла Освальта. Для него это ритуал, который он проводит каждый раз, задержав очередного грабителя пенсионерок.

"Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?"

Эта фраза очень нравилась Биллу. Порой, когда приходилось задерживать пьяных туристов, которые решили на спор отлить с моста, он добавлял:

"Если вы не гражданин США, вы можете связаться с консулом своей страны, прежде чем отвечать на любые вопросы".

Эта фраза может показаться лишней, как и вся идея "Правила Миранды", но для законопослушного Освальта, это было святой обязанностью.

Отделавшись от чернокожего парня, офицер оказался свободен хотя бы на несколько минут. И он решил воспользоваться этим, подойдя к Моргану Фримэну. Он был тёзкой знаменитого актера и к счастью не врывался к тебе в туалет, чтобы разъяснить почему не надо было есть ту шаверму... Хотя, пожалуй, стоит так сделать с Робертом. Впрочем, его любили не только за кофе и пончики. Он был отличным мужиком, а разве этого не достаточно, чтобы зауважать человека?

Сейчас Морган говорил с кем-то из отдела связи, а рядом была цель Билла, который успел забыть, хотя бы на мгновение, о желании хоть чуть-чуть уменьшить норовящее вылезти за штаны пузо.

— Привет, Фримэн. Я возьму? — он указал на пончики и кофе, которые манили его с того самого момента, как он зашёл в участок.

Разговор Моргана не очень интересовал полицейского, поэтому он и старался не вслушиваться в то, что говорили.

Позвонить дочке Билл решил, только поев и выпив кофе.

Морган кивнул, изобразив приветственную улыбку, но сразу же вернулся к телефонному диалогу с серьезным лицо.

- Вивьен, милая, я точно тебе говорю, что вызов на Мейн Авеню 20-15 на 22:57 был принят нашим патрульным, а не из центрального участка. Нет, я уверен...да...да, это номер его значка. Да, черт возьми, я помню его наизусть, Вив - я работаю с ним 7 лет и в силах запомнить проклятые 8 цифр...Извини, но ты сама знаешь, что это уже не первый случай, когда Центральный участок забирает все лавры себе...да...Спасибо, Вивьен - ты лучшая! - негр с довольным лицом положил трубку служебного телефона, и воззорился на Билла, поглотавшего пончик с аппетитом диабетика, получившего разрешение на сладкое.

- Как ночка, Билл? Опять в патруле с "засранцем", - Морган беззлобно улыбнулся, - Сегодня все как с цепи сорвались - первые пять минут спокойствия за последние два часа. Такое ощущение, что все подонки только и ждут смены старины Фримена, чтобы ночью начать кошмарить город, - он устало опустился на казенный офисный стул, жалобно скрипнувший под весом сержанта, - Машин не хватает, но нас хотя бы сегодня одарили транспортировкой задержанных в Центральный Участок - вроде какая-то экспериментальная программа с экспресс-вердиктом для рецидивистов. Твой красавчик - один из немногих гостей, что не может не радовать, - ухмыльнулся Морган и Освальт его прекрасно понимал.
Нести дежурство в переполненном участке, набитым всяким отребьем, типа упоротых и невменяемых наркош, дешевых шлюх и отморозков, вроде того парнишки, задержанного Освальтом и Либке, было весьма и весьма сомнительным удовольствием. Крики и брань не стихали бы ни на минуту, из-за решетки общей камеры временного заключения летели бы плевки и похабщина, а какая-нибудь пьяная нечисть, точно бы заблевала пол коридора.
Билл прекрасно знал нравы местной публики и воображаемая ночь не казалась, да и не являлась бы, чем-то необычным, потому что почти всегда так оно и было.

Но закончить светскую беседу и допить кофе (и уж тем более дождаться Роберта) не удалось: новый звонок прервал разговор.

- Южный участок СПД. Пишу. Высылаю 1+2, принял, - сержант скорописью начеркал адрес вызова и озвучил приказ:
- Накаркал. 63+422, тип 2 с "люстрой". Здесь недалеко,Ривероуд Стрит 1105, ты будешь первым. Знаю, что без напарника нельзя, но две машины подтянутся следом, а Либке я отправлю на автобусе с биотуалетом, - Моргпн коротко хохотнул.

До указанного адреса было и впрямь недалеко: минут 10-15 обычный езды с учетом трафика и погоды.
Полицейская люстра, конечно, давала некоторые преимущества, но код 63+422, обозначал незаконное вторжение в дом, а вторая часть - скорее всего группу нарушителей и криминальные намерения, а не пьяный дебош например.
Освальту стоило поторопиться - остальные машины прибудут явно позже него, а значит бедняга, вызвавший 911, рискует получить травмы, возможно даже несовместимые с жизнью, что явно не пойдет на пользу статистике отдела в целом и офицера Билла Освальта в частности.

Билл взял пончик и начал его уплетать. Тот, кто придумал это чудесное произведение кулинарного искусства, явно был гением, потому что простой смертный такое создать не сможет. Этот пончик был спасителен для пустого желудка.

— Шаверма лишь закрепила за ним его второе имя, — усмехнулся офицер, поедая пончик, — Экспресс? Может, если их поймали с ножом в руке, сразу стрелять на поражение? Это бы ускорило процесс...

"И как Морган остается таким жизнерадостным, когда на улице жуткий снегопад, вокруг куча торчков, а ютиться приходится в старом здании?", — подумал Билл, смотря на Фримэна.

— Сегодня без инцидентов? Никто никого не решил избить? — поинтересовался он, почти уничтожив пончик.

Закончив с едой, Освальт выслушал ответ, принялся за кофе и не успел его прикончить, как негру позвонили и он сообщил ему немаловажную новость. Кто-то ворвался к кому-то в дом. Ехать придётся одному, потому что засранец не скоро выберется с белого трона, да и от работы офицер Освальт никогда не откажется, это же ниже его достоинства.

— Передай Либке, что он будет есть только варёные брокколи, — весело ответил офицер, — Я поеду один, надеюсь воры не окажутся киллерами с М4.

Попрощавшись со стариной Фримэном, Билл пошёл к машине, по пути надев проклятую шапку. Дойдя до седана, он завёл его, а сам подошёл к багажнику, где лежал дробовик, и взял щётку, чтобы убрать снег с окон и заднего стекла. Пока офицер сбивал снег с машины, она прогрелась. Освальт убрал щётку и, всё таки, взял ружьё в салон, чтобы не рисковать своей шкурой лишний раз.

Машина тронулась с места и понеслась по указанному адресу. Офицер всё же достал свой телефон, который казался ему слишком запутанным из-за наличия сенсорного экрана и кучи убогих приложений до удаления которых, не дошли руки, и набрал дочь, которая на сто процентов смотрела очередной далеко не детский фильм.

— Алло. Не спишь? Папа будет поздно, так что можешь не ждать. Как дела? У меня хорошо. Завтра в школу, поэтому ложись спать как можно раньше, а то разбудить тебя невозможно.

- Шаверма? – в притворном ужасе округлил глаза Морган, - Да тебе надо выдать чёртову медаль, парень, - гоготнул он, - Ну да, было бы неплохо, но, боюсь, начальство испугается своры юристов и адвокатов, что набегут доказывать негуманность по отношению к этим скотам.

Сержант сделал добрый глоток кофе.

- Хах, как без этого, Билл? Наш любимчик, Барри Гора, снова сломал нос какому-то новичку-первоходке. Тот вроде был под чем-то и всё никак не мог заткнуться, так что Барри оказал нам любезность – стажёры даже принесли ему сэндвич из автомата, - Морган ухмыльнулся.

Барри Гора – огромный бродяга-ирландец, слишком крепко закладывающий за воротник, частый гость их “обезьянника”. В своей весьма маргинальной жизни он ценил три вещи: хорошенько нажраться, хорошенько подраться, не оказывать сопротивления сотрудникам полиции. Эти три ключевые качества, три столпа человеческого существования по версии Барри МакНила, позволяли ему периодически ночевать в отапливаемом помещение КПЗ, а не на холоде среди других бездомных. Парень был с головой, кажется ветеран одной из прошедших войн, но, видимо, так и не смог найти себе места среди граждан, которых он защищал и которые не приняли его обратно. История была грустна и банальна, как и сам мир, но удивления не вызывала – слишком много подобных рыжебородому Барри скитались по улицам городов США.

- Если он будет функционировать без опции биооружия – я сам буду их варить для него, - пошутил на прощание Морган и добавил уже абсолютно серьёзно, - Будь осторожнее Билл, вызывай backup, без промедления, если прижмёт – я прослежу.

***

Машина ещё не успела толком остыть, спрятанная за бортами других полицейских машин, а прогрелась и того быстрее.
Телефон ответил со второй попытки, то ли из-за нежелания разговаривать, то ли в попытках отыскаться. Первые слова Мэри были заглушены звуками стрельбы – к счастью, телевизионной.

- ивет, Билл, - она давно не называла его “отцом” или “папой” – я и не собиралась, - гордо заявила дочь, снижая громкость до нуля. Теперь гул машины мешал больше чем её ТВ, - Нормально. Я помню, этот ад ещё будет продолжаться пару лет, но я справлюсь – спасибо за заботу, - желчи через край, плещется аж, - Можно подумать, ты пробовал! Тебя вечно нет по утрам, либо ты спишь в своей дурацкой некрасивой форме на диване в гостиной в вонючих носках и весь потный – фу-фу-фу таким быть, Билл! – подразнила она его, - ладно, мои мультки кончились. До завтра!

Голос Мэри исчез из динамика, ему на смену пришли бездушные телефонные гудки.
В унисон их безжалостному и резкому пищанию, скребли противно автомобильные дворники, судорожно пытаясь разогнать бесконечные горсти снега, бросаемые злым и колючим ветром на лобовое стекло автомобиля.

— Вот так всегда, только в голову приходит хорошая идея, а юристы уже всё испортили, — ответил Билл, — Гора проучил какого-то засранца? Передай ему от меня спасибо!

— Представляю его лицо, когда он услышит, что будет есть брокколи. Он же помрёт от ужаса, — весело ответил офицер, — Вызвать я всегда успею, но, скорее всего, там ничего серьёзного.

"Отличная работа, Барри! Жаль, что для таких как ты не нашлось места в мире", — произнес про себя Освальт, выходя на улицу.

***

"Опять смотрит свой проклятый телевизор. А утром скажет, что заболела и останется дома, чтобы опять смотреть телевизор или сидеть в этом интернете".

— Конечно я пробовал. Ты шла в школу, а заваливался спать и находился в таком состоянии с восьми утра до двух часов дня, пока ты сидела на уроках. Восемь утра – очень рано, чтоб ты знала, — ответил Освальт дочери, — Моя форма некрасивая? Да ты посмотри на те шмотки, что ты купила себе, когда я дал тебе денег. Драные джинсы, мешковатая кофта, да одежду будто с арестованного бродяги сняли! — усмехнувшись ответил офицер.

"Буду играть по её правилам. Хамит мне, я хамлю ей", — подумал Билл, — "Надо бы её куда-то сводить. В зоопарк, или куда современные дети любят ходить?"

— Спокойной ночи, Мэри, — сказал Освальт и положил трубку.

Остаток пути он провёл под музыку семидесятых, которая уже порядком надоела, но современную музыку он слушать не мог.

Под старые-добрые хиты, а не то дерьмо, что слушает нынешняя молодёжь, Билл обдумывал собственную весьма спорную политику психологии с дочерью. Опыт работы на улицах подсказывал, что из открытой конфронтации редко выходит хоть что-нибудь хорошее. В детские воспитатели он не собирался, но всё-таки сомнения касательно хамства в ответ его посещали.

Всю усталость и неразрешенную грусть вперемешку со злостью на бывшую жену он вложил в давление на педаль и управление авто. Полицейская мигалка, сверкавшая кроваво-красным и мертвенно-синим в условиях абсолютной белизны, весьма бодро распугивала попутный трафик, но, конечно, не могла противостоять сезонному безумию.
Машину бросало на поворотах из стороны в сторону, ревели покрышки, скользя и стираясь на обледеневшем асфальте, но Билл упрямо вёл свой казённый седан по маршруту, всё увеличивая и увеличивая скорость.

10.12.2012, 00:27. 
Центральный Сайлем, Ривероуд Стрит 1105 

Спустя каких-то 6 минут 44 секунды (что тянуло на рекорд по нынешним меркам), он был на месте, и его целеустремленность в сумме с водительскими навыками оказалась весьма уместной: погода стала ухудшаться, хотя полчаса назад казалось, что это практически невозможно. Ветер усилился стократно, задувая под куртку, тщась добраться до самого сердца, чтобы заморозить его и оставить новое хладное тело на улице. Температура просела ещё на пару градусов, а снегопад совсем сократил видимость, будто сранная Арктика решила выбраться на каникулы в Сайлем.

Сраженный мощью непогоды, замер в безмолвном ожидании двухэтажный коттедж за номером 1105. Он беспристрастно взирал на снежные завалы и ночь глазницами своих заштореных окон, готовый начать рассказ своей истории одинокому полицейскому. Билл привычно вырубил люстру за пару улиц до адреса и сейчас, тихо скрипя снегом под колесами полицейской машины, незамеченным остановился за один дом до места происшествия. Хотя, учитывая погоду, он мог ворваться на участок хоть на машине, стреляя из салона - вряд ли бы соседи смогли разобраться в снежном хаосе, творящимся на улице.

Точно также, как и коп-мобиль, был предусмотрительно припаркован серый фургон - около тротуара между двумя участками. Фургон был наглухо тонирован и расписан каким-то графити рисунками, что так любит местная молодеж. Из-за погоды не было видно прямо из салона, но офицер Освальт готов был поставить свой табельный голу на спор, что машина принадлежала одной из расовых гетто-банд.

Беглый осмотр не выявил разбитых окон первого этажа или сломанных дверей, но, по опыту Билла это еще ничего не доказывало.

Если вы уступите ребенку, он сделается вашим повелителем; и для того, чтобы заставить его повиноваться, вам придется ежеминутно договариваться с ним.
Жан-Жак Руссо

Билл прочитал не одну книгу о воспитании детей. Его племянница только училась на психолога, но почему-то могла без проблем общаться с Мэри. Офицер порой думал, что Каролайн – его племянница просто наливает его дочери выпить чего-то по крепче и та отрубается. Мысли свои он держал при себе, но об этом способе думал всё время. В одной книге он прочитал о том, что нельзя всё время развлекать ребёнка, надо давать детям возможность получать удовольствие самостоятельно, но Мэри просто смотрит в ящик, если её оставить одну, а в парке она творит неведомую хрень, о которой люди предпочитают не вспоминать, когда вырастут. Из этого всего Освальт сделал вывод, что девочке нехватает матери, но вот, зная её характер, найти себе новую жену офицер сможет, только закопав дочь на заднем дворе.

Всю поездку Билл гнал, как рыцарь во время атаки, как гонщик формулы I, как стервятник за добычей, как идеальный полицейский из древнего сериала едет на вызов.

***

Всего лишь за шесть минут сорок четыре секунды он оказался на месте. Это было рекордом, но Биллу было не до этого, потому что в доме кто-то был в беде.

Участок был приличен. Спасибо жизни хоть за это, потому что, если бы это был фургон реднека, то можно было бы помереть от вони от его дивана, залитого пивом, и от холода, потому что топил бы этот человек не дом, а себя, и не батареей, а алкоголем. Окружающие дома слабо отличались от этого, и можно было гордиться, что участок вообще был найден.

Машину Билл покинул с дробовиком, который заменял ему Роберта, способного отпустить шутку даже в такой ситуации. Холодный железный ствол ружья обжигал лицо, но из-за того, что оставлять машину открытой было бы опасно, пришлось положить всё в одну руку и оппереть на лицо. Закончив с закрытием машины и собиранием оружия, Освальт посмотрел на дом.

"А может это одинокая красотка, которой стало одиноко и она решила найти себе мужчину?", — подумал он, но почти сразу отогнал эту мысль.

Предварительный осмотр показал, что окна не выбиты, а дверь не сломана, но это значило что грабители хоть чуть-чуть не умственно отсталые.

Их машина, а это была тачка ниггеров, была изгажена каким-то граффити, а окна затонированы настолько, что через них было тяжело что-то увидеть.

Решив не терять время, Освальт направился к дому, держа ружьё на готове. Будет забавно, если вызов ложный, а в дом ввалится коп с дробовиком, но пока что не до смеха.

Подойдя к двери, он проверил открыта ли она. После этого он заглянул в одно из окон, чтобы определить есть ли в доме свет. А в конце вернулся к двери, чтобы открыть её не смотря ни на что.

Дверь оказалась заперта, а чёртов Роберт, который мог её открыть, остался в сортире.

— Если вызов ложный, то я кого-нибудь убью, — прошептал Освальт и выстрелил в замок.

Дверь была открыта и полицейский зашёл внутрь. Он включил фонарик на дробовике и целился во все стороны, ища преступников.

Тачка была выкрашенна в темно-зеленые тона, так что издалека казалась черной, но увидев вблизи эти графити, всякие сомнения у офицера пропали.


Groove street families.
Нигеры из расового гетто, в это значило много ругани, криков, не адекватных поступков и специфической стрельбы, в ходе которой почти все их пули становились случайными, но не менее опасными. Главным у них был жирный ублюдок по кличке Большой СиДжей, по словам парней из убойного - копали под него не первый месяц, что значило чьи-то набитые деньгами карманы из верхних кабинетов власти.

Проверив периметр и обнаружив вырубленный распределительный счеток электроэнергии с перерезанными проводами, офицер Билл Освальт, патрульный, жетон N1488 Южного Отделения департамента полиция Сайлема, Орегон, принял судьбоносное решение произвести штурм в одиночку.

По факту он действовал в паре с табельным ремингтоном-870 двенадцатого калибра, который все же проигрывал его напарнику Либке по много статьям. Впрочем сейчас Роберт, при всем уважении, вряд ли бы справился лучше: дверь обычного американского котеджа самостоятельно и без всякого пинка открылась, стоило заряду дроби разбить замок, расщепляя и дробя дерево рам и перекрытий. Старое доброе качество стен, где был смертельно опасен рикошет даже 9мм-ого патрона, вновь доказало Биллу, что штурмовать коттеджи - милое и богоугодное дело.

Разумно предположив, что произвести больше шуму чем дробовик, он вряд ли сможет, а так же то, что первое впечатление - дважды не произвести, Билл вломился в недра дома с классическими полицейскими фразочками "БРОСИТЬ ОРУЖИЕ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ! ЛЕЖАТЬ, ПОЛИЦИЯ!", светя фонарем и вращая стволом ружья.
Но проблемы обрисовались весьма явно: нигер, сидящий на полу в конце коридора, подскочил и, осознав, кто перед ним, потянулся за спину, привычным жестом доставая сзади из-за пояса ствол. Как успел заметить Билл, Нигер был субтильного телосложения и достаточно молод, меньше 25. Большую часть его лица прятала бандана, а одет он был в джинсы и пуховик.

Адреналин и опыт, подсказывали, что стоять, пусть и с дробовиком и полицейским жетоном, посреди коридора - затея идиотская и добра не приносящая.
Надо было действовать - и действовать быстро.

Groove street families – очередная банда ниггеров, которая отличается тем, что они ходят в зелёном. По всем другим параметрам это – кучка черномазых с пушками.

Дверь отправилась в Вальгаллу, а офицер вбежал в дом и заорал:

— БРОСИТЬ ОРУЖИЕ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ! ЛЕЖАТЬ, ПОЛИЦИЯ!

Черный паренёк среагировал на это не так, как надо. Он полез за пушкой.

"Почему они такие тупые? Почему надо лезть на дробь?", — подумал Билл, наводя пушку на ниггера.

Выстрел. Дробь покинула ствол, направляясь в бандита, а отдача чуть не повалила Освальта на лопатки. Но он устоял. Не смотря на последствия выстрела, которые могли быть ужасными, он рванул к тумбе и завалился за неё, держа оружие наготове.

"Десять негритят отправились обедать,
Один поперхнулся, их осталось девять.

Девять негритят, поев, клевали носом,
Один не смог проснуться, их осталось восемь.

Восемь негритят в Девон ушли потом,
Один не возвратился, остались всемером.

Семь негритят дрова рубили вместе,
Зарубил один себя — и осталось шесть их.

Шесть негритят пошли на пасеку гулять,
Одного ужалил шмель, их осталось пять.

Пять негритят судейство учинили,
Засудили одного, осталось их четыре.

Четыре негритёнка пошли купаться в море,
Один попался на приманку, их осталось трое.

Трое негритят в зверинце оказались,
Одного схватил медведь, и вдвоём остались.

Двое негритят легли на солнцепёке,
Один сгорел — и вот один, несчастный, одинокий.

Последний негритёнок поглядел устало,
Он пошёл повесился, и никого не стало"

Офицер шёпотом напевал старую детскую считалочку. Он надеялся, что негритят будет меньше и ему не придётся тратить время на перезарядку.

"Ten niggers kids have gone to launch,
One of them had stumble and there are count to nine" - это поет неполикоректнве песенки офицер Освальт.
"БУУУМ!!!" - это громко изъясняется на международном языке мистер Ремингтон с явным акцентом 12 калибра.
"ВШШШШШШШШ" - так шумит в ушах у офицера Освальта, после выстрела в замкнутом пространстве дома из мистера Ремнгтона.
"ШУФ-ХФ-ШУФ" - хрустят типовые перекрытия коттеджного дома от залпа дроби, оказывая содействие полиции.
"ВЩИК-ЩИК" - так звучит ходовые элемент помпового механизма перезарядки мистера Ремингтона, что осуществляет офицер Освальт, занимая неудобное укрытия за комодом.
"КЛАТС!" - так бьется пустой унифицированный шелл 12 калибра из пластмассы красного цвета об пол.
"АРГХ...суука..." - так умирает наглый и дерзкий нигер, отброшенный зарядом дроби на противоположную стену, и медленно сползающий по ней, размазывая свою кровь.

И если бы сейчас офицер Освальт обернулся, то увидел бы около фургона белого человека среднего возраста в дурацкой гавайке не по сезону, с улыбкой на размытом лице, тушащим сигарету об стекло машины.
Но Билл не обернулся: борясь с противным писком в ушах, он вслушивался в
установившуюся тишину первого этажа и очевидные звуки борьбы, доносящиеся со второго.

Шум в ушах не давал услышать что-либо, но, как понял офицер, услышать что-то на первом этаже ему не удастся. Он выглянул из-за укрытия, чтобы поискать место, куда делся бандит. Долго искать не пришлось. Выстрел оправдал ожидания. Труп чёрного сполз по стене, оставив там кровавый след, а Билл вылез из-за укрытия и побежал на второй этаж, с которого доносились звуки борьбы.

— Ещё один чёрный? Я иду! — прошептал он, подойдя к лестнице.

Он поднимался по лестнице очень быстро. Выстрел был давно замечен, а значит прятаться уже бессмысленно. Ремингтон – лучший друг любого копа, а во время задержаний он часто спорил с Либке о том, кто будет стоять с этой машиной смерти. В этот раз спорил он с пустотой.

— ЭТО ПОЛИЦИЯ! РУКИ ЗА ГОЛОВУ, УБЛЮДОК! ТВОЙ ДРУЖОК УЖЕ МЁРТВ, Я ТЫ ЯВНО НЕ ХОЧЕШЬ ПОМЕРАТЬ! — прокричал офицер оказавшись почти на втором этаже.

Ствол ходил из стороны в сторону, ища цель. Освальт не собирался стрелять в первого попавшегося человека, если тот не выйдет с пушкой.

[Fatboy Slim - Don't get the man get you down - ссылка]

Горн правосудия прибыл. Глас законопорядка и трибун конституции.
Целый офицер полиции - во плоти!
Иерерхоновой трубой раздался крик Билла на втором этаже, служившим, очевидно, игровой зоной - судя по большому бильярдному столу - и домашним кинотеатрам - судя по гигантской плазме и системе 7.1 Dolby Surround.

Из открытой массивной двери доносился чей-то грубый голос с явным акцентом нигерского гетто. Осторожно заглянув внутрь, Билл почему-то увидел здоровенного белого в порванной бежевой сорочке и заляпанном кровью джемпере, который явно повидал "некоторое дерьмо".
Через секунду, все тот же голос с акцентом объяснил в чем дело:

- У МЕНЯ ЗАЛОЖНИК, ГАНДОНЫ! БРОСАЙ НАХУЙ СТВОЛ ИЛИ ОН ПОКОЙНИК!

Дело принимало скверный оборот...

Освальт понял, что завалить чёрного из дробовика не представляется возможным. Но у офицера был гениальный план и он собирался реализовать.

— ХОРОШО! ВОТ ПУШКА! — проорал Билл и выбросил дробовик.

Мистер Ремингтон упал на пол перед ниггером, явно обрадовав его, но Освальт не отличался тупостью. Он достал глок.

— Парень, ты хочешь умереть? Я уверен, что жизнь дороже этих денег, даже, если там их миллион. Померев ты ничего не получишь. Просто отпусти этого мужика и мы поговорим. Ты никого не убил. Ты вообще можешь пройти в этом деле, как свидетель. А так, ты посидишь в обезьяннике, поговоришь с адвокатом и тебе найдут работу. Да, придётся бросить бандитизм, но разве он стоит всех твоих близких? Что они подумают, когда узнают, что тебя убила толпа полицейских, которые уже приехали?

Мистер Ремингтон оказался на полу, ровно посередине комнаты.
Но наглый ниггер-террорист был не пальцем делан:
- Ты чо бля, дурак?! Бремени снимай, пистолет, дубинку, все дерьмо сюда! Наручники только оставь!

Билл может и не был тупым, но и негр оказался не пальцем делан:

- Мужик хорош меня загонять: по такой погоде и национальная, мать ее, гвардия хер доберется за такое время! А насчет "не убивал" - ты прав, и не заставляй меня менять это! Так что завязывай с этим своим дерьмом из сериалов и слушай как все будет. Ты, охуенно мило и без резких движений выходишь в свет, садишься и приковываешь себя наручниками: рука к ноге. Затем мы покидаем помещение, как ебучий Элвис, мужика высаживаю через квартал отсюда, а ты пока забираешь те 30 тысяч, которые, блять, не влезли ко мне в сумку. Естественно, деньги взял я, а не ты, ты же отличный парень, герой, который спас заложника! - Нигер заткнулся на секнду, переводя дух, - Ну так что, герой? Когда еще представится возможность спасти человека и получить тридцать штук, не облагаемых налогами?

"Будь ты проклят, урод черномазый! Я думал ты совсем тупой!", — подумал Билл, — "Пушку я тебе не отдам, мразь!"

Предложение было настолько выгодным, НО ЧЁРТ ПОДЕРИ, Освальт не мог нарушить закон. Это было ниже его достоинства.

— Мистер, вы глупы. Около дома уже стоит три машины, а в соседний дом зашёл снайпер. У тебя нет ни единого шанса.

Офицер попытался найти второй пистолет, но его не было. Тогда он бросил дубинку, чтобы показать свои добрые намерения. Он стоял за дверью и черномазый не видел его. Он достал пистолет, выскочил из-за двери и выпустил пулю в голову несчастного бандита.

К диалогу подключилась и жертва, обращаясь к грабителю, почему-то по имени:

- Слушай, Мики: первый лежит внизу и остывает. Шон, вот, под ногами прямо... Всё что ты хочешь украсть у меня, я заработал трудом и я или убью того кто хочет у меня моё отнять или умру в попытке это сделать. А что ты, ты хочешь подыхать за чужие деньги?

- Заткнись, крутой Уокер, заткнись или я, бля буду, выстрелю в здоровенную башку! - заорал Нигер, не собираясь слушать деловые предложения еще и от заложника.

А затем Билл сделал свой выстрел.
Весьма хреновый, надо сказать, выстрел, чуть было не стоивший жизни заложнику. Хотя это была бы интересная тактика - жаль Департамент точно не одобрит ее...
Нигер пальнул в ответ: ткнулось что-то в край броника, ушло по плечу дрожью в нервы. Чертовски больно, но но крови, ни шока...

Офицера Освальт понял в чем было дело: ствол нигера был травматическим, а не огнестрельным.

Судя по звукам, он принялся двигать заложника вперед, намереваясь использовать его как живой щит для прорыва.

- ВПЕРЕД! СЬЕБИСЬ С ДОРОГИ МУЖИК, ИЛИ Я ЕБНУ ЕГО!

И у него явно получалось, не смотря на габариты заложника: объемное тело мощным пинком вылетело из-за косяка, закрывая обзор и заваливаясь на офицера, привнося в жизнь поливу целого неиллюзорную возможность послужить матрасом для стокилограммовой туши.

Каким бы несчастным не был бандит, живым он быть не перестал. Однако, Билл желал это исправить.

— Какого чёрта? Он что знает этого бандита? Может он сам один из них? — прошептал Освальт, — Нет. Groove Street не работает с беляшиками.

Офицер поднял пистолет и направил его на негра. Целью мог оказаться огромный заложник, но каким-то чудом оказался бандит.

— Получил? Так тебе и надо! — крикнул Билл, всё таки задев негра.

Бандит с травматом. Забавно. Что дальше? Насильник без члена? Безногий домушник? Список можно продолжать долго.

Хотя в наличии у бандита только травматического оружия был один большой минус – то что Освальта ещё и посадить могут за то, что он вальнул парня с травматом, вместо того, чтобы арестовать.

Впрочем, выстрел не возымел успеха и чёрный брат решил использовать большого белого качка как щит, да ещё и прорваться с ним куда-то.

— Твою мать, ты псих! — крикнул офицер, поняв что от тела не увернуться.

Туша экс-заложника сбила Освальта с ног, заваливая на пол. Такой бросок сделал бы честь любому американскому футболисту - дыхание было выбито напрочь, ориентация в пространстве затерялась под сопящим гражданином Америки.
Какое-то время потребовалось офицеру, чтобы выбраться из-под туши, найти фонарь и осознать себя.

Закончив с этими несложными манипуляциями, факт побега нигера стал очевиден. Можно было конечно и устроить преследование, но проще было доложить Фримену для организации перехвата. Такая фора нигера требовала от офицера постоянного превышения скорости, а учитывая погоду - Билл прекрасно мог представить последствия. К тому же ему было чем заняться: корректировкой мелочей и общей версией произошедшего, договорившись с потерпевшим, пока не нагрянули коллеги, и в перспективе - вопросы из ОВР. Ну и оформление показаний никто не отменял...

В том, что вездесущий отдел внутренних расследований сунет сюда нос, сомневаться даже не приходилось. Применение оружия хоть и не считалось чем-то уникальным (и, к сожалению, давно им не было), но вот двойные и более убийства, всегда проходили через психологов, а эти ребята буквально ели с рук ОВРцов.

— Я, конечно, всё понимаю, но, пожалуй, из-под тебя вылезу, сейчас не время для этого, — сказал Билл недавнему заложнику, выбираясь из заточения под мужиком.

Найдя фонарь и придя в себя, он понял что чёрный сбежал. Надо было что-то делать. Варианта было два, но всё же лучшим было не лезть и просто сообщить об этом Моргану.

— Офицер Освальт вызывает офицера Фримэна, приём, — с трудом подбирая слова после такого давления на мозг, сказал офицер, — Задержите машину, минивэн с затонированными стёклами и граффити Groove Street. В доме никого из подозреваемых нет.

Закончив с объяснениями, он поднялся на ноги и обратился к жертве.

— Офицер Билл Освальт. Кто ещё есть в доме?

[Переезд в "Обстоятельства непреодолимой силы"]