Дороги должны катиться | ходы игроков | Пока разводят пары

Шелдон доброжелательно ответил на вопросы нового сотрудника. Все было не слишком радужно. Люком на крышу был оборудован только штабной вагон, в остальных пришлось бы пробираться по наружной лесенке. Дорога была, в основном, очищена от близлежащих деревьев и кустарников, но на помощь кавалерии или других войск в спорных землях рассчитывать не приходилось.

Паровик SEGR – 2 М, с собственным именем «Отважный», легко подал состав к перрону. Машинист Коби Брейн высунувшись из окна паровоза приветственно взмахнул рукой, а потом дал короткий гудок.

В отличие от старых моделей на угле, паровозу использующему призрачный камень был не нужен целый бункер с углем и пара кочегаров. Этим кочегаром был итальянский иммигрант во втором поколении Марио Экспозито.

Пока не нужно было работать, «жеребец» стоял рядом с паровозом и трепался с командиром спецкоманды Джо-Джо, который также отзывался на кличку Дабл-Джо, или просто Дабл.

Можно было смело ставить доллар к центу, что два любвеобильный типа обсуждают хорошеньких пассажирок. Там действительно было на что посмотреть.
Певичка Долли Амбридж, давно скучала у рельсов со своими двумя чемоданами. Прибытие поезда она встретила таким восторженным воплем, что перекрыла гудок паровоза.

Экспрессивная девица даже выполнила танцевальную фигуру, используя поручень вагона. А потом вскинула вверх ножку как в «канкане». Это движение заставило дрогнуть не одно мужское сердце, и вызвала ядовитые комментарии остальных дам.
Владелица нескольких магазинов одежды Эмма Винтер не удержалась и процедила сквозь зубы:
- Дешевая шлюха.

Женщина хотела открыть новую торговую точку в Додж-сити, но, Боже, в каком обществе туда приходилось ехать. Ее телохранительница Джессика Гейтс, которая зарабатывала на жизнь, проливая свою и чужую кровь, была более категорична:
- Трипперная подстилка!

Неудивительно, что женщины разошлись по разным вагонам, Долли села в первый, а Эмма с Джессикой во второй.
Кондуктор и проводник Вильям Мэтью, или просто Мэт, как настоящий кавалер помог Амбридж поднять ее чемоданы.

А скучающий отставник из охраны поезда, Крис, сунулся к вещам Эммы.

Через несколько секунд он об этом горько пожалел.
С лязгом распахнулась дверь штабного вагона и на перрон ловко спрыгнула временный начальник «Отважного» Бренда «Сова» Уотсон.

Во время войны она попала под огнемет и почти ослепла. Кожа на лице женщины и волосы были искусственные. Без своих уникальных очков на призрачном камне Бренда ничего не видит, об этом в свое время писали во всех газетах. Как и о том, что Уотсон была в плену у южан, бежала из него и снова воевала. И, о ее командовании отрядом карателей, состоящим наполовину из беглых рабов. О безжалостности к себе, подчиненным, и, тем более, врагам.
Даже выйдя в отставку, такая одиозная фигура не могла быть всего лишь начальником поезда. «Юнион Блю» назначил Уотсон управлять станцией в самый гадючник. Доведя «Отважный» до Додж-сити, Бренда получала эту станцию в свое полное управление.
Так что через несколько минут, после того как Уотсон ступила на землю, хаос прекратился. Марио быстренько спрятался в паровозе. Крис лишился недельного жалованья и был отправлен охранять кормовую площадку поезда. Джо-Джо с о скоростью и отвагой настоящего стрелка самостоятельно испарился с пути женщины. Парочке из канадца Жана и вашингтонца Джека так не повезло.

Вначале досталась им, а потом и двоюродному племяннику Филпатрика, Алексу Шелдону, который и возглавлял охрану поезда.

- Я думала, - скучно и без эмоций процедила Бренда, уставившись своими страшненькими очками в лицо молодого человека, - что человек с такими родственниками знает, что такое долг и сможет его исполнять. Постарайтесь дальше меня так не разочаровывать.
Но были и те, кого начальственный гнев не коснулся. Отставной сержант Брюс Стерлинг, по старой армейской привычке быть «всегда готовым», скучал около пулемета в штабном вагоне.

А флегматичный мексиканец, которого все называли просто Боб, охранял вагон с продукцией фабрик Нью-Йорка. Никто не знал, что заставило его покинуть родину. Но служакой он был хорошим, упорным и выносливым как мул.

Наемники же, из команды Джо-Джо, в это время зашли в ресторанчик пропустить по порции виски с содовой.

Гарри Кейну и Филу Маккензи пришлось совершить стремительный обходной маневр, чтобы вернуться в поезд незамеченными.

Но вернемся к скучающим пассажирам. После того, как Долли продемонстрировала окружающим свои ножки без чулок, Сеньор Арудженери как завороженный двинулся за ней в первый вагон.

Его механическая танцовщица двигалась поразительно легко, несмотря на вес трех чемоданов. Только лязг металлический ног по перрону, да еще вагон качнулся, когда она вступила на лесенку.
В отличие от него, миссис Синтия Рэтрок,

которая путешествовала с дочкой Шарлотой, прикрыла ей лицо ладонью, чтобы та не смотрела на «падшую женщину».


Ожидаемо, что она села во второй вагон, сразу после владелицы магазина.
Ковбой Антуан Бишоп с женушкой Джейн сели в первый вагон. Похоже, Джейн хотела посмотреть за спектаклем с участием певички и директора кукольного театра.


Туда же отправился мистер Исаак Гольштейн.

Может он тоже решил оказать покровительство искусству. Хотя коммивояжер из Вашингтона не производил впечатление меломана. Скорее его можно было представить со счетами или арифмометром в руках.
Представитель «Пони-эксперсс» сел во второй вагон.

Видимо седого Ганса Нойера певички уже не интересовали.
Печальная Элоиза Смит как бы случайно задержалась около состава.

Зашла она только после того, как в поезд загрузился ирландский убийца английского лорда. Она села в тот же вагон.
Чем-то озабоченная миссис Бредли, выбрала второй вагон. Она держалась отстраненно, и никто не знал куда и зачем она едет.

Последняя пассажирка соизволила выйти из бара, только когда перрон уже опустел. Ее слегка шатало, но взгляд оставался цепким и холодным. Как ее зовут никто не знал. За все время пребывания на станции она два раза сказала: «Отвали» и три раза «Двойной, без содовой».

Весь багаж мисс «Отвали» состоял из небольшой сумки через плечо и длинноствольного револьвера. Когда за последним человеком закрылась дверь, Коби дал три гудка и «Отважный» медленно сдвинулся с места.

Внутри вагоны выглядели довольно аскетично. Вдоль центрального прохода стояли деревянные сидения. обтянутые кожей. Все они смотрели по ходу движения поезда. На таком сидении могли удобно устроиться двое, или лечь один человек. Наверху и под сидениями полки для мелкого багажа. Каждая "секция" снабжена откидным столиком, который в свернутом положении висит вдоль стены вагона.

В меру понимания Кригсона, действия Уотсон явно не соответствовали ее репутации. Лишать бойца недельного жалования за то, что тот помог даме загрузить ее багаж -- modus operandi истеричной дочки миллионера, срывающейся на прислуге, а никак не боевого офицера. Военное соединение такой командующий развалит за несколько недель, в чудесно благоприятных обстоятельствах -- за несколько месяцев.

Дэвид ненадолго прижал левую ладонь к лицу, а затем, делать нечего, командиров не выбирают, отправился представиться начальнице.

-- Дэвид Кригсон, врач, нанят в охрану поезда временным сотрудником. -- Выправку бывшего военного показав, но прошлую карьеру не упомянув, равно как и не добавив ко врачу "и стрелок". При том что на поясе Кольт и за плечом Винчестер, если у Совы мозги вместе с глазами не выкипели -- то не потребуется. Но чтоб совсем сухо не выглядело, хоть одну отвлеченную фразу надо вставить, чтоб поймать реакцию. -- Я правильно понимаю по наличию в поезде одного кочегара, что здесь поезда делают остановки на ночь?

Везде свои порядке, может на Западе эта мера предосторожности не является лишней. На Восточном Побережье, как и в Старом Свете, поезда движутся круглые сутки, этим и объясняется наличием в команде двух кочегаров, а отнюдь не необходимостью забрасывать уголь вдвоем одновременно. Для джентльменов, строящих такие гипотезы о порядке работы кочегаров, у последних есть много аллегорических сравнений, ни с одним из которых мистер Кригсон не счет бы уместным знакомить даму, пусть и боевого офицера.

Так или иначе, представился, задал вопрос, имеющий отношение к порядку следования. Есть возможность услышать ответ и подметить странности. А затем грузиться в поезд. В штабной вагон, естественно, врач должен быть всегда в легко вычислимом месте. Впрочем, Дэвид отметил про себя, что теперь по неписанной военной традиции, должен поставить стаканчик Крису, как первый обратившийся к начальнику после происшествия.

Высокий и худощавый негр,конечно, это совсем не событие. Даже если он покупает себе билет на поезд в который только что должен был сесть английский лорд. Каких-то несколько лет назад подобное и представить себе было невозможно! Ах, Америка, как здесь всё быстро меняется и то,что вчера ещё казалось непреложной истиной, то уже сегодня оказывается сметено в пыльный чулан истории. И хотя некоторое предвзятое отношение к темнокожим ещё оставалось...Оскар здраво посудил, что негоже казаться полностью темнокожим. Его нос, лоб и щёки покрывали тонкие слои белой краски, которые делали его чуточку светлее. Нет, мистер Арджент вовсе не стеснялся своего цвета кожи. Просто дамы, которые его сопровождали или уж если кому угодно считать, то дамы, которых сопровождал он, были на несколько тонов светлее. Оскар двигался неторопливо и вальяжно и потому когда билет уже был у него на руках, то поезд немножко тронулся. И ладно бы сам господин Арджент! Он бы мог сесть на следующий или и вовсе отложить свои дела! Дамы! Милейшие существа на всём Диком Западе не могли оставаться на этом ужасном перроне, где только что было совершено убийство.
- Девочки! - проговорила одна из них. Она была одета под стать мистеру Оскару. Её плащ, правда, был превосходного качества, а не как у мистера Арджента и подол украшал изысканный мех дорогого пушного зверька.
- Девочки, мы должны успеть на поезд! - проговорила она. Даму звали Ласка и она на это обращение откликалась и не пыталась отвесить тумака или пустить в ход свой пистолет, который у такой норовистой лошадки, конечно, имелся. Лицо Ласки было вымазано белыми румянами только на щеках, а губы были густо-густо напомажены чёрным цветом. На её видавшем виде цилиндре покоилась кукла, пригвождённая доброй полудюжиной булавок. Аппетитные "груди на блюде" были затянуты полинявшей жилеткой. Цвет ткани жилета и его качество поразительно напоминали форму заключённых в дом умалишённых, но об этом никто не спрашивал Ласку, а она и не отвечала. В ложбинке между грудей для пущего отстранения лишних вопросов был крохотный пузырёк из-под пилюль, где находилась чья-то ногтевая фаланга. Человеческая, конечно!


- Успеем! - дерзко ответила другая девица. У неё, конечно, тоже было имя, но она как и Ласка, предпочитала прозвище, которое получила то ли в далёком прошлом, то ли когда присоединилась к господину Ардженту. Недурственный цилиндр украшал её голову с причёсанными волосами, которые были темны как ночь. Вообще барышня скорее напоминала вдову в трауре, если бы не пыльные ботинки с высокой шнуровкой. Всяк видавший жизнь житель фронтира знал, что ТАКОЙ слой пыли за один траур не получается. Прелестный носик вдовушки украшали круглые очки в оправе из жёлтого металла. Кто сказал "золото"? Хм, может быть и оно... Тугой корсет, короткий подол платья, продолжающийся прозрачной сеткой до самой земли, изящно отточенные ноготки и даже изумительной работы ожерелье - всё было чёрным. КОнечно, прозвище этой женщины могло быть только простым и кратким - Вдова.


Оскар уже помог забраться в поезд Ласке и Вдове. Теперь они втроём втягивали оставшихся красоток. А это действительно были писанные красавицы, хотя,конечно, каждая была хороша по-своему! Взять вот хотя бы Лису. Дама явно прибыла на Дикий Запад с Востока или уже родилась здесь в семье иммигрантов. Узкие глаза - не чёрная кожа и их белилами не замажешь! Милая Лиса их и не замазывала, хотя сажей немного подводила. Ярко-алые губы и кроваво-красное ожерелье привлекали внимание. Лиса немного стеснялась, что её формы не столь внушительны как у Вдовы или Ласки, а потому немного сутулилась, носила дорогущий чёрный плащ с огромным количеством рюшей и оторочкой по нижнему краю с... рыжим мехом лисицы! Тонкой работы красный корсет был зашнурован не туго - Лиса приманивала не грудью, но плоским животиком с большим пупком. Кажется, именно из таких любят пить уже вдоволь набравшиеся мужчины!

Оскар водил своей большой головой из стороны в сторону, не замечая других девиц.
- Ласка! - проворковал он. - Кажется, мы не все сели в поезд!
Господин Арджент не на шутку испугался. Оставлять своих дорогих "девочек" ему не хотелось ни в коему случае! Ну тут его обрадовали. Несколько пальчиков дёрнули его за рысий воротник, шлёпнули по ягодицам и даже прикрыли глаза, смазав столь тщательно выполненный им грим.
- Вот Вы где! - воскликнул, обрадовавшись, Оскар. - Я-то уж думал, что поезд без Вас уехал!
- Мы всегда с тобой, мистер Арджент - пролепетала одна из его подопечных. Девушка была хороша собою как райский цветок Туманного Альбиона с которого она прибыла. Ну, её деланный акцент и показная манерность заставляли если и не поверить в это, то хотя бы принять это маленькое допущение. Она была одета в прямое белое платье без каркасной основы с узким прилегающим лифом и прямой сборчатой юбкой. Она была блондинкой, на тонких пальчиках были перчатки словно бы из белой паутины и даже губы казались бесцветными. Лишь при покусывании становились едва-едва розовыми. Взмах длинных ресниц, кроткий взгляд волооких глаз и сердце мужчины было поражено аки кинжалом. Бутафорские бусы, которые мог определить любой худо-бедно разбирающийся в ювелирном деле, нисколько не портили её образа, а напротив - тонюсенькая шейка, казалось, вот-вот сломится под их весом. Мужчины обычно подходили к ней и долго не могли начать разговора. Обычно, правда, все предлагали ей заменить бутафорию на настоящий жемчуг...Самый запоминающийся кавалер, конечно, предложил девице сначала поесть досыта. Чудо-девицу звали Барси, а почему...О том поведает история или сама мадам!

Пятой спутнице мистера Арджента некоторые могли быть не рады, но это были их проблемы. Индейская девушка, ладно сложенная, с наведённой по глазам и переносице красной полосой привлекала взгляды.В её волосы были вплетены перья. На ней была коричневая то ли блуза, то ли рубашка с висюльками-дребедюльками на рукавах и сложно плетённым "ловцом снов" прямо между грудей. Она опасливо косилась по сторонам, ожидая в любой момент неприятностей и постоянно была напряжено.
- Спокойно, Бу, спокойно! мы успели на поезд! Впереди нас ждёт дорога, наполненная приключениями и заработком!
Лишь прослышав о денежках, девица сразу же расслабилась и улыбнулась, демонстрируя кое-где прорехи в своём зубном ряду.
- Фу ты чёрт, Бу, улыбайся одними губами! - рявкнула на неё Ласка. - Найти стоящего дантиста в этой глуши - сущая морока. Конечно, есть любители и не шибко зубастых девиц, но пока ты их найдёшь, то...

Оскар прочистил горло.
-Милые дамы! Прошу Вас проследовать со мной на наши посадочные места. Не стоит разбредаться по поезду - у нас ещё вечером молитвенный сбор. Вдова молча показала закрытую чёрной тканью клетку, где что-то или мяукнуло или процыпцыпало.
- Оскар, на таких красавиц весь поезд сбежится! Жаль,конечно, что купе нет - проговорила Ласка.
- Быть может прицепят на следующей станции? - с надеждой в голосе промямлил мистер Арджент, отправляясь на своё место.

Стоило поезду тронуться, как Деревянный Джон понял, что его работа несколько усложнилась. Стольких разных девушек на одном поезде он не видел никогда, а поездов-то он повидал за свою жизнь очень много. Да и девушек тоже… Воистину, создатель этого мира – женщина, раз решила продемонстрировать миру (и посетителям поезда) все великолепие и разнообразие прекрасных представителей человечества.

- Одни бабы кругом, - буркнул под нос Робинсон, - И куда их всех только несет?

Впрочем, после смерти жены, любые женщины его интересовали лишь в профессиональном плане. Эти не были исключением. Джон еще раз вспомнил ориентировку.
«На вид около тридцати лет. Среднего роста. Плотного телосложения. Длинные светло-золотистые волосы. Правильные черты лица, крупный нос, пухлые губы, голубые глаза. Особая примета: хромает на левую ногу. Разыскивается за конокрадство, шпионаж и колдовство. Премия две тысячи долларов на мертвую и пять тысяч - за живую.»
Тридцать лет, тридцать лет… Возраст легко изменить, если ты женщина. Особенно, если тебя разыскивают. Светло-золотистые волосы… Тоже вполне поддаются подрезанию и окраске. Но вот телосложение и хромоту изменить не получится. Что в остатке?

Яркая женщина в светлом платье и шляпке. Судя по виду и поведению – либо актриса, либо певица. Видимо, известная. Мимо.

Манерная дама с зонтиком и охранницей. Вроде, похожа, но манеры выдают барышню с хваткой. И стала бы конокрадка нанимать себе охрану? Вопрос… Мимо. С ее телохранительницей – другая история. Та была довольно худой обладательницей карих глаз. С другой стороны – хромых на такое дело не берут, как бы то ни было. Мимо.

Начальница поезда – известная женщина, про нее писали в газетах, сюда явно не подходит. Мимо.

Женщина с девочкой. Вот это уже другой вопрос. Подходит под параметры, но хромает ли? Стоило выяснить.

Девушка с ковбоем на пару представляли уже более интересные цели. Могла ли преступница заручиться помощью мужчины? Да легко! Если она выдает себя за колдунью, язык у нее явно подвешен, да и таланты имеются… разные. Мужика заманить телом своим, да заставить выполнять свои прихоти – раз плюнуть. Цель номер два.

И, наконец, номер три – одинокая печальная женщина тоже походит на преступницу. Итак, за работу.

Джон выбрал второй вагон, поскольку номер один и номер три сели именно в него. Номер два стоило проверить последней. Робинсон еще раз глянул на перрон и аккуратно залез по лестнице в вагон. Уже в окно он увидел негра с целой толпой девушек, но решил дождаться их в своем вагоне и рассмотреть их вблизи. Увидев, что печальная (номер три) одна, Джон постарался помочь ей с багажом, пытаясь определить возможную хромоту.

Будучи мужчиной, Дуглас с интересом пронаблюдал за многочисленными дамами, севшими на поезд. Танцевальное па мисс Амбридж, естественно, вызвало повышенный интерес и даже некоторое одобрение. Но в вагон за весёлой девушкой Манкамара всё-таки не пошел: радости жизни и ужасы смерти, конечно, стороны одной монеты, но не стоит вращать эту монету слишком быстро.

Вместо этого ирландец забрался во второй вагон и постарался найти себе местечко у окна. Перезарядил и снова убрал в кобуру револьвер, после чего достал свой неизменный блокнот и принялся набрасывать черновик новой статьи.

"Мало кто знает, но недавно Америку посетил с визитом самый настоящий британский аристократ, граф N (обсудить с редактором - стоит ли писать полное имя и раздувать международный скандал). "Уж не начал ли ты, Макнамара, писать скучную светскую хронику?" - спросите вы. Терпение, мои уважаемые читатели, сейчас мы дойдем до интересного.

Итак, проводя время в ожидании поезда, граф соизволил громко и весьма нелестно отозваться об Америке, начиная с качества услуг железной дороги и заканчивая нравственным уровнем наших соотечественников. Проще говоря, обозвал всех американцев варварами и хамами. Естественно, это не нашло понимания у публики. Будучи патриотом, ваш покорный слуга не замедлил вступиться за свою страну. Граф перешел на конкретные личности и беседа решительно перестала быть вежливой даже по моим меркам.

Слово за слово - и британец потащил из ножен шпагу. Не имея никакого желания быть насаженным на вертел, как какая-нибудь куропатка, я взялся за пистолет. Итог немного предсказуем: я пишу эти строки сидя в вагоне поезда, а граф отправился на родину в ящике.

Можно долго обсуждать то, что хвалёная британская аристократия вырождается и не имеет уже:

• ни воспитания, чтобы держать свои мысли при себе;

• ни выдержки, чтобы не хвататься за оружие во время спора;

• ни умения, чтобы выйти живым из собственноручно спровоцированной перестрелки.

Но это всё детали. Сегодняшний случай явно показал, что в нашей "Эпитафии" требуется новая колонка (еженедельная?) - "Правила жизни на Диком Западе от старины Дугласа" (обсудить название).

И вот одно из первых правил: "Думай, что говоришь". Несомненно, умение ловко обращаться с револьвером выведет вас из большинства неприятностей - но всегда может найтись стрелок быстрее вас или даже просто парень, зашедший со спины. В то же время умение держать язык за зубами позволит вам вообще не влипать в означенные неприятности.

До скорой встречи на страницах "Эпитафии"! Старина Дуглас.

Робб успел на поезд буквально в последнюю минуту. Уже раздался прощальный гудок, и колеса этой стальной громадины пришли в движение, когда он вскочил на подножку, одной рукой придерживая шляпу.
Ему повезло и свободные места еще остались. Поэтому, не долго думая, парень занял первое попавшееся, скинул с плеча сдельные сумки, вынул откуда то из внутреннего кармана сигару, закурил, ловко извлек один из своих кольтов и деловито принялся его чистить. Дин проделывал это всегда, когда хотел осмотреться во круг. К тому же за своим оружие надо ухаживать тщательно.
Надо сказать,что его кольт Драгун был хоть уже и не новым, но превосходным оружием, с гравировкой ствола, с гладкой костяной рукоятью, и со спиленной мушкой.
Второй его кольт, тоже Драгун, что сейчас покоился в кобуре слева, был проще, но не менее эффективным.
Занимаясь пистолетом, Робб рассматривал своих соседей по вагону, но не пялясь и не задерживаясь взглядом долго. Вроде ничего... и не кого не естественного. Сурового вида мужчина, с начавшей сидеть бородой, боевой ирландец, что-то пишущий в блокнот, заварушку на перроне Робб не видел, но в людях немного разбирался, и еще несколько человек.
Дин сосредоточился на оружии, разбирая его на откидном столике, попыхивая своей сигарой.

Дэвиду было нелегко общаться с Брендой, особенно после того, как он пригляделся к ней повнимательней. Огромные черные очки вместо глаз и неподвижная кожа лица. Она никак не передавала мимику скрытых под ней мышц, напоминая маску. Двигался только рот. И слова из него шли ровным и спокойным голосом, с абсолютной уверенностью в своей правоте.
- Очень приятно, мистер Кригсон. – сказала Бренда. – Что касается вашего вопроса, то в отличие от угля, призрачный камень не надо подбрасывать постоянно. Должность кочегара во многом дань традиции, его может легко заменить любой другой служащий. Поезда ночью идут, только чуть тише. Дороги должны катиться – вы не могли не слышать этот девиз. Теперь хочу пояснить, куда Вы попали. Это война, мистер Кригсон. И значительно более жестокая чем на фронте. На службе у наших конкурентов есть и ведьмы, и ожившие мертвецы, и боевые механизмы. И они накажут вас, как только вы расслабитесь. Вы видели случай с солдатом? Если бы произошел налет, то он бы погиб сам и погубил ту женщину, которой шел помочь. Потому что оставил свой пост. Я сожалею, что не могу его отправить под трибунал. От халатности одного человека, могут пострадать все. Запомните, мистер Кригсон, постоянная бдительность! Если вы сможете ее соблюдать, то выживете, и в компании «Юнион Блю», и в общем смысле этого слова.
У Дэвида сложилось мнение, что он разговаривает с законченным параноиком. Хотя рациональное зерно в словах мисс Уотсон было.

Алеск Шелдон после отправления поезда подошел к Биллу Джонсу.
- Привет. Предлагаю перейти на имена и прозвища, как принято у боевых товарищей. А то пока скажешь мистер Александр Шелдон успеешь поймать пулю. У меня позывной «Лекс», у негра с двумя пушками «Дабл», а стрелки у нас «Гар» и «Фил».
- На передовую платформу я тебя не поставлю. Там навык нужен, в этой адской таратайке трястись. Задание тебе будет простое, присматривай за нигером с его красотками. Не нравиться мне эта компания. Боюсь, что попытаются что-нибудь украсть или к пассажирам приставать будут.

Мистер Оскар со своими дамами расположился в первом вагоне, той его части, которая примыкала к переходу во второй. Первый вагон был полупустой, в то время как второй почти заполнен.
После отправления Мэт разнес пассажирам горячий чай и выслушал пожелания. Кому что еще хочется. В первом вагоне директор театра заказал бутылку белого шипучего для мисс Амбридж, а Исаак для нее же сладкого красного.

Джон внимательно наблюдал за двумя женщинами, не забывая отслеживать общую обстановку в вагоне. Более прочих его нервировала секретарша покойного лорда. Она сидела буквально за спиной ирландца, нервно курила и сверлила взглядом его затылок. В то время как бравый стрелок что-то строчил в блокноте, не обращая внимания на потенциальную угрозу.
Миссис Бредли была все так же задумчиво. Вначале она пробовала читать, потом со вздохом отложила книгу в сторону, достала карты и стала неспешно раскладывать на столике сложный пасьянс. Когда Джон помогал женщине убрать догаж наверх, он успел заметить, что, по первомуу впечатлени, с ногами у нее все хорошо. В смысле красивые ноги. Храмоты не заметил.
Мисисс Рэтрок же в основном занималась своей Шарлотой. Она купила себе и девочке по стакану чая с сахаром и еще взяла сладости. Сама Синтия выглядела спокойной, а вот девочка сильно волновалась. Избегала смотреть на окружающих, предпочитая смотреть в окно, и вздрагивала при резких звуках.

Забравшись в поезд, мистер Пенни быстренько занял для себя неплохое местечко, с правой стороны у окна ближе к концу вагона. Разместился, вытянул ноги, вздохнул что-то... Расслабиться, однако, не вышло. В вагон одна за другой начали заходить дамы, ну то есть, может быть, и не то чтобы дамы, но уж точно женщины... и много, и такие разные.

Признаться, соседствовать с женщиной, а уж тем более с женщинами, мистеру Пенни не очень-то хотелось. Это бы стеснило его, а путь всё же неблизкий, его хотелось бы проводить с комфортом. Да и он собирался еще поработать в дороге, разобрать бумаги еще разок, проглядеть документы. А какая уж тут будет работа, если кто-нибудь будет сидеть рядом или невдалеке, благоухать чем-то цветочно-приторным и тараторить часы напролёт на совершенно несуразные темы? Всем известно, что у женщин язык без костей.

И хотя мест в вагоне было довольно много, пока пассажиры предпочитали как бы занимать себе целые лавочки, надеясь, может быть, что к ним никто не подсядет. Так поступил и сам Пенни. Теперь же он рисковал заполучить в соседки одну из эти особ…

Быстро прикинув в уме возможные варианты, адвокат подхватил свои вещи и, смущенно улыбаясь, двинулся в самый конец вагона. На ходу он приснял шляпу и учтиво кивнул каждой из дам ( или не дам), пробормотав что-то несуразно-приветливое.

У дверей в следующий, скорее всего непассажирский вагон, расположились двое джентльменов, пожилой сотрудник «Пони-эксперсс» в униформе и какой-то франт лет, наверное, тридцати. Вот к этим господам мистер Пенни и решил напроситься в попутчики. Всё лучше с ними, чем в невообразимом внезапном курятнике.

- Позволите присесть, мистер?.. – осведомился он у того джентельмена, что был помоложе. И чуть смутившись, добавил -… У вас ведь не занято?!.. Признаться, не хочу смущать дам своим неуклюжим соседством.

Тут Сэмюэл улыбнулся своей самой лучшей адвокатской улыбкой, которую он сам про себя называл улыбкой «для присяжных».

"Вот ведь какая интересная реакция." -- отметил про себя доктор. Он ни словом не обмолвился о происшествии с солдатом, а Уотсон ни с того ни с сего начала объяснять, почему сделала то что сделала. Или умеет читать мысли, или сама чувствует вину и пытается выговорится. Забавные варианты. Каждый из них стоит держать в голове, ни на одном не зацикливаясь, может, потом добавятся факты, и картинка сложится.

Что же до самих построений Совы, то выдавали они не столько параноика, сколько абсолютного профана в военном деле. Допустим, что в своей схеме охраны роль А она считает жизненно важной... Это уже большой вопрос к выбиравшему схему, в хорошей не должно быть жизненно важных ролей, оборона должна оставаться устойчивой при потере любого поста. Но, допустим, считает. И предполагает, что противник может иметь действующее лицо Х, способное отследить кратковременный уход А с поста. Только так, иначе кратковременный уход ничему не угрожает, нельзя угадать момент уязвимости. Так что в этом случае должен делать командир? Приказать А ни на секунду не терять бдительности? Полный бред, любой постовой рано или поздно отвлечется. Командиру следует ввести в штатное расписание роль Б, регулярно (ни в коем случае не постоянно!) отслеживающую деятельность Х, и возможность создания экстренной команды, предназначенной уничтожать Х в случае обнаружения. Так и никак иначе, оборона не способная к активному уничтожению разведывающих свои слабости обречена. Это азбука, это любой офицер знает, как поп -- "Отче наш".

Ответ этой дамочки выдавал, что за свою жизнь она не прочла ни одной книжки по военной тактике, хотя бы и просто учебника обычных курсов подготовки офицеров. Так что Кригсон не удостоил ее ответа, развернулся и пошел занимать место в штабном вагоне. Шелдону, вроде, уже представлен, а вот с бородачем, по виду тертым военным, познакомиться стоило.
-- Дэвид, в поезде врачом. Но и как стрелок кой-чего стою. -- Мистер Кригсон протянул руку пулеметчику, которого вроде бы звали Брюсом.

Билл смотрел, как в поезд загружаются пассажиры. Так как мудреного слова «кунсткамера» Джонсон не знал, мысленно обозвав их простым и понятным «зоопарком», он пошел получать более непосредственные приказы от Шелдона. Надеясь, что поставят его куда-нибудь на крышу или переднюю платформу – подальше от светской болтовни и прочих возможных событий. Увы, надежды оказались тщетными. Шелдон, рассказав про позывные, дал задание – присматривать за понтовым ниггером и его шмарами. Чтобы, не дай бог, черномазый чего-нибудь не утырил или еще как не набедокудрил. Да еще и явно ожидал, что Билл себе какое-нибудь залихватское прозвище придумает.

- Bill’s short enough, sir. In combat ye can call me as mine rifle. Ribs’s her name, hitting’s her game.*

С этими словами он похлопал по прикладу винтовки. Улыбнулся коротко.

- Присмотрю за ниггером и его бабами. Но не про это он. Вор вагонный так наряжаться и мазаться не будет, на плакат попасть проще. Хотя Сэм Хилл** его знает. В общем, чем начнет бузить, то и продырявлю, ОК?

Получив ответ на свое предложение, он зашел в вагон, где находился его подопечный, занял одно из мест неподалеку, кинул рядом свой мешок с скарбом и, положив обрез рядом, а винтовку на колени, откинулся на спинку сиденья. Глаза портить, пытаясь углядеть, что там черномазый творит, он не собирался, и вмешиваться стал бы, наверное, лишь если б до шухера большого дошло. На охрану нанимался, не за флешдровверами* следить. Но краем глаза, конечно, наблюдал - приказы не обсуждаются, а выполняются. Хотя бы и в полсилы. Что-то подсказывало Биллу (видимо, воспоминания о дохлом англичанине), что самостоятельно решать проблемы путем уменьшения населения вагона пассажиры вполне в состоянии.

Андрей положил небольшой саквояж на скамейку, трость и котелок кинул там же. Потянулся. Зевнул в кулак. Пробежался по пассажирам(подавляющее число из которых - пассажирки) взглядом. Если предположить, что Призрак где-то здесь - с великой долей вероятности он женщина. Но представить мамочку с дочкой или ту дамочку с зонтиком роли коварного и неуловимого агента о котором ходят легенды...
Воронцов сам фыркнул, когда мысли пошли не в том направлении, нет, ну действительно. Полный вагон барышень, а он сел в стороне. Головой подумал, называется.

- Да, разумеется. Свободно. Мистер...

- Сэмюэл Пенни... - тут же представился мистер Пенни, с явным облегчением присаживаясь и задвигая свой саквояж под лавку.
Откинувшись на спинку, он сложил ладони на рукоятке трости и замер разглядывая других пассажиров и своего соседа.

- Хмм, и не думал, что будет столько пассажиров в сторону Додж-Сити... - чуть погодя, задумчиво проговорил Пенни, немного жестикулируя левой рукой -... В наше-то неспокойное время. И так много женщин, считайте, что без сопровождения. Удивительно, для меня, если честно...

Пенни пожал плечами и покосился на своего вынужденного собеседника, видимо, ожидая от него какой-то реакции... но тут же продолжил говорить сам, чуть склонив голову.
- Вы видели? У нас и начальник поезда, кажется, женщина... Такая в очках необычных и в шлеме, из армейских, быть может.. - понизив голос, сообщал он -... Я, признаться, часто путешествую. По работе, я адвокат и поверенный, компания "Блоссом, Блоссом и Пенни". Но такого не еще не встречал...

Кажется адвокат был готов продолжать свой монолог еще долго, но на всякий случай он всё же примолк и с лёгкой улыбкой посмотрел на соседа.

- Видел, да. И слышал, как она устроила разнос. Не уверен, что заслуженный, но это её дело. Мне в это время как раз грузили багаж в вагон. Андрэ Воронцов, агенство Пинкертона.
Андрей протянул собеседнику раку для закрепления знакомства рукопожатием. Сейчас скрывать профессию смысла не было, если кто-то претендует на его чемодан, он и так в курсе. В конце-концов он едет не едет ловить преступников в Додж-сити инкогнито, под прикрытием.
- Да, я тоже немало времени провожу в дороге. Хотя в Додж-сити у меня не рабочие интересы.

Поправив очки, Пенни по новому взглянул на своего соседа, с удивлением, вроде бы. Впрочем, а почему бы и нет? Довольно необычное имя у этого человека. Француз, наверное... Да и профессия тоже.
- О, надо же... Приятно познакомиться!.. - воскликнул он, пожимая руку -... Признаюсь, я много чего слышал и читал про вашу компанию, но вот лично встречаться с сотрудниками еще не имел чести. Хоть я и наблюдал со стороны парочку ваших агентов. Ха, так ведь буквально вот только что, на станции. Вместе с тем англичанином, кажется, был ваш человек. Так ведь?..

Адвокат замолк на мгновенье, вопросительно глядя на Воронцова. Но ответить не дал, нет.

- Аа, так вас же не было рядом в сам момент происшествия. Да-да.. Чего уж там, неожиданная и мимолётная ссора, а результат вполне ожидаем... - поджав губы, Пенни отвернулся от собеседника, окинул взглядом вагон, и, найдя ирландца, кивнул на него -... Мистер Макнамара оказался хорошим стрелком. Вон он сидит. Очень хладнокровный человек, стоит отметить. Я бы так не смог. Сразу за ним сидит молодая дама, видите? Это же помощница убиенного британца. И я видел как она прятала револьвер под юбки... Я бы не решился сидеть спиной к этой женщине. Нет..

В этот момент служитель поднёс мистеру Пенни чай и он замолк, сунув нос в кружку.

Несмотря на то, что мисс Брэдли не выглядела хромой, Джон все же решил уделить номеру три еще немного внимания. Для начала Робинсон приметил, что за книгу читала женщина. Охотник за головами поставил бы на то, что это очередной «дамский» роман. Затем, увидев, что женщина достала карты, как бы невзначай подошел поближе.

- Ммм… - Джон аккуратно взял одну карту, посмотрел поближе и положил обратно, - Карты Таро? Я слыхал, многие придают им некий мистический… - Робинсон попытался определить выражение лица женщины, - Оттенок. Говорят, даже магия какая-то с картами связана, – наемник коснулся пальцами шляпы, - Джон Робинсон, к вашим услугам… - пауза, вдруг женщина тоже назовет свое имя, - Опасно, знаете ли, путешествовать в такое время одной, миз (если не сказала имя)..? Тут хоть и цивилизованная страна, бандитов, шпионов и конокрадов хватает, - Джон опять понаблюдал за выражением лица, - Но в этом поезде вы в безопасности! Вас тут никто не тронет!

Напоследок Джон еще раз оглядел женщину – если Элизабет конокрадка и шпионка – работа руками ей не чужда. А раз так – руки будут в каких-никаких мозолях или ссадинах – как у многих мужчин.


Скорее всего, одинокая женщина – никакая не Элизабет Мосс. Это уже ясно. Теперь номер один. Женщина сидит спокойно – ей торопиться некуда? В поезде ей не угрожает ничего. Если это – мисс Мосс, то она знает свою роль. А девочка? Вот девчонка может быть либо подставной, либо запуганной. И в этом его шанс – с детства навыки актерской игры не у всех развиты.

- Приветствую, - Джон нацепил самую добродушную маску на лицо и снова приподнял шляпу, подойдя к даме с девочкой, - Сменили коня на поезд? В смысле - первый раз в поезде? – Джон обратил внимание на мимику женщины, - Девочка, имею в виду. Многие дети боятся поездов. Сегодня это – диковинка, а завтра – кто знает – вдруг поезда станут настолько обыденным явлением, что перестанут нас удивлять? – Джон Робинсон, к вашим услугам… - пауза на слова женщины, - Я видел, как вы ограждаете свою дочь – дочь, верно? – от таких женщин, как эта… певичка – и это правильно! – опять пауза на реакцию женщины, - Такие женщины могут быть опасны! Кто знает, что они могут вытворять – сегодня они машут голыми ногами, а завтра будут – еще что похуже делать! Многие женщины совершают еще более дикие преступления, чем мужчины, - наблюдение за реакцией, - Крадут, например! Но я надеюсь, что это лишь пережитки диких времен, а с приходом цивилизации все мы станем более добрыми и нравственно чистыми.

И после этого Джон внимательно осмотрел внешность женщины – ноги (хромота), руки (царапины и ссадины). Похоже, тут тоже мимо. Остается проверить лишь номер два. Но тут нужно подождать правильного момента…

- Нет, я в тот момент был занят собственными делами, но даже если бы у меня были некие сомнения в законности оснований произошедшего, раз уж мой коллега получил плату и умыл руки, значит и мне нечего дергаться. Тем более, что с мистером Макнамарой я уже знаком. На следующей остановке как раз собирался поздороваться

- Заодно представлю вас и мы проведем поездку хорошей компанией, с интересными историями и желательно без неприятностей, особенно со стороны прекрасного пола.

Обе пассажирки охотно скоротали время за беседой.
Миссис Бредли рассмеялась мелодичным голосом.
- Таро?! Нет, обычные игральные карты. Просто пасьянс помогает отвлечься.
Женщина представилась и рассказала, что впервые выбралась так далеко от дома. Она бы и не поехала вовсе, но больше ехать было некому. По ее рассказу, у нее умер двоюродный дядя в Додж-сити, который держал мясную лавку, а она оказалась единственной живой родственницей. Ей нужно было на месте разобраться с наследством и попробовать обратить все в деньги.
Книга же оказалась обычным дамским романом про любовь, за авторством Онаре де Бальзака. А руки женщины были руками домохозяйки.

Синтия тоже была спокойна, как хороший игрок в покер. По ее лицу было сложно что-то прочитать. Беседовала она с удовольствием, отвечая на замаскированные намеки Джона своими, и явно его не боялась.
- Знали бы вы, мистер, сколько мне приходится ездить. Я эти поезда давно не считаю, как и коней. Меня, можно сказать, ноги кормят. Был, правда, один поезд, особенный, да уж лучше бы его не было.
- Мама археолог, - гордо заявила Шарлотта, - у нее есть благодарственные письма от музеев, я сама видела, и из Ватикана.
Девочка не удержалась и вступила в разговор.
- Скорее старьевщица или торговка, - рассмеялась Синтия, - раскапывать землю в прямом смысле мне пришлось только раз. В основном смотрю, что местные и индейцы выставляют. Не поверите, какие вещи можно купить в глуши или на толкучках с распродажами. Один раз я за десятку взяла рукописную библию, а потом оказалось, что ей больше тысячи лет. Сейчас она в музее Лувра.
Беседа продолжилась после очередной реплики-вопроса Джона.
- Шарлотта у меня жила и училась в пансионе, пока мама работала. Не с кем оставить, родственников никаких. Да только там с безопасностью плохо оказалось, и девочка пострадала. Теперь буду возить с собой.
- Да мистер, вы просто не представляете, насколько опасной может быть женщина, особенно, если что-то угрожает ее ребенку.

Потом Синтия рассказала несколько баек Дикого запада.
- Вот всадника без головы сама видела, да. Правда, издалека. Скакал куда-то по своим темным делам. Конь как будто живой, а на нем мертвец без головы. Честно сказать, я тогда сильно испугалась. И конь мой тоже как взбесился, начал ржать и копытами бить. Да только всадник его не услышал, головы-то нет. С этими лошадьми вообще беда. Мне вот рассказывали, одна женщина от погони спасалась и прихватила коня чужого, чтоб жизнь спасти. Так ее законники в конокрады записали. Она потом в город приехала, не подозревая ни о чем, а там ее арестовали и повесили. Жуть, правда? Или вот еще говоря, что поезда-призраки есть…
Руки Синтии вполне отвечали заявленной жизни перекати-поля, видно было, что она держала в них и уздечку и револьвер.

- И расскажут же! - искренне восхитился Джон, - Представляю, каково было этой женщине, что спасалась от погони, - Робинсон увидел в этой истории скрытый смысл и решил поддержать игру, - А вот если бы у этой женщины были дети? Не представляю, что бы с ними стало! - Джон внимательно смотрел на реакцию, - Судьи ведь такие жестокие - отдадут дитё в детский дом и глазом не моргнут! А если та женщина и колдовстве была замешана - так и простой виселицей тут не отделаешься - что похуже придумают. Стоп, а вы говорили, что ту женщину еще и колдовстве обвиняли, или я что-то путаю? - наемник снова прищурился и вгляделся в глаза женщины, пытаясь уловить хоть какие-то эмоции.

- Ну что вы, Джон, - широко улыбнулась Синтия, - мы же не во времена Салема живем. У нас в штатах и статьи то такой нет в уголовном кодексе, «за колдовство». Я то думала, что такой мужчина как вы, немного разбирается в законах.

Лицо женщины оставалось спокойным. Но когда хэдхантер произносил слово «виселица» глаза Синтии чуть сузились.

- Хех, законы всякие бывают, - Джон подмигнул Синтии, - за шпионаж, например, - Джон понял, что девушка в этой игре ничуть не уступает ему самому, и, к тому же, пока его вчистую переигрывает, - У нас, к сожалению, всякие вещи случаются, - Джон указал на свою деревянную ногу и постучал по ней, - Ногу потерял, как видите. Вы, как я заметил, тоже прихрамываете, - Джон посмотрел на реакцию Синтии, - Ну да неважно... Многие недалекие люди и вас ведь могут обвинить в колдовстве, - Джон усмехнулся и вновь посмотрел женщине в глаза, - Старинные вещи, артефакты древности... А недалекие люди видят в этом то, что нужно им самим увидеть. Не так ли?

Женщина перестала улыбаться. Лицо ее утратило всякие следы эмоций, как будто она надела маску. Синтия и Джон сидели так близко, что их тела почти соприкасались. Лицо в лицо, глаза в глаза. На Джона снизошло вдохновение, или кураж. Он отчетливо видел, как глаза подозреваемой среагировали и на его слова о шпионаже, и на слова о колдовстве.
Шарлотта в это время читала книжку и не заметила сгустившегося между собеседниками напряжения.
Потом Синтия растянула губы в улыбке.
- Странные у вас интересы и вопросы мистер Джон. Можно подумать, что вы меня в чем-то подозреваете. Может быть позовете проводника и купите нам с вами выпивку? Глядишь под виски с содовой разговор лучше пойдет.
Синтия легким движением руки поправила прическу.

- Что же, миссис Рэтрок, мы никуда не спешим - почему бы не поговорить, - Робинсон внимательно смотрел на женщину - а ну выкинет чего? Случаи бывали. И лишь убедившись в том, что женщина не бросится в окно поезда на ходу, наемник подозвал официанта, - Бутылку виски с содовой и два стакана, - после чего снова обратился к Синтии, - Может, пересядем чуть подальше? Думаю, нам есть о чем поговорить, - дождался, пока согласится, затем разлил виски в стаканы - Итак, ваше здоровье, - после чего опрокинул стакан, посматривая на собеседницу, - Может, поговорим откровенно?

Женщина взяла у проводника еще большую кружку шоколада для девочки и легким кивком согласилась перейти с Джоном чуть в сторону. Чтобы не мешать ей и другим пассажирам. Со стороны могло бы показаться, что парочка флиртует. Но пока до этого не дошло.
Виски Синтия опрокинула в себя не менее лихо, чем охотник и даже не поморщилась.
- Больше люблю односолодовое, - сказала она, а потом продолжила.
- И о чем вы собираетесь со мной поговорить откровенно? – усмехнулась она. – Не буду утверждать, что я невинная овечка, в жизни всякое бывало, но Ваши подозрения просто смешны.

Она налила себе еще, а потом снова посмотрела прямо в глаза Джона.
- А если бы они и имели под собой какую-то основу, что вы собираетесь сделать? Арестовать меня или устроить перестрелку в поезде? Непонятно только, за что? У меня есть бумаги, в которых написано Синтия Ротрок. Очень хорошие бумаги, мексиканские. – после этих слов она еще раз усмехнулась. Продажность мексиканских чиновников ни у кого в сомнения не вызывала, как на севере, так и на юге.
- А у вас, что есть, мистер законник? Кроме ваших подозрений? Если уж вы готовы говорить на-чистоту.

- Понимаете, миссис Мосс-по бумагам-Рэтрок, - Джон решил выложить все карты на стол, - Лично у меня к вам претензий нет – сами понимаете. Но шерифы вас разыскивают не просто так. Даже если лично у меня нет улик, есть свидетели. Но мне не очень интересно, как вы пришли к такой жизни и что вас привело. Я просто хочу доставить вас живой куда следует. Что будет дальше – пусть решает суд и присяжные. Мне уже все равно. А вот у вас есть выбор. Конечно же, я не буду вас арестовывать при дочери – зачем ей это видеть, не так ли? И стрелять я тоже не буду просто так – зачем? Я же понимаю, что вы девочкой очень дорожите. Возможно, из-за нее вы пошли на такие поступки. Поймите, сейчас у вас есть единственный шанс – сдайтесь властям и дайте суду решать, насколько вы виновны. А лично я могу замолвить словечко за вашу дочь и попытаться пристроить ее в хорошее место. Поверьте, вы не сможете вечно убегать, тем более, с ребенком.

Женщина задумалась, а потом криво улыбнулась:
- Мне еще никто так мило никто не предлагал сунуть шею в петлю. Я нисколько не сомневаюсь, каким может быть решение по моему делу. Так что, если вы не собираетесь меня арестовывать или размахивать оружием, предлагаю устроить перемирие до следующей станции. Там мы сможем решить нашу маленькую проблему к обоюдному удовольствию.
Элизабет сверкнула белыми зубами в улыбке, напоминающей оскал.
- Вы попробуете меня задержать, я вас убью, и всем будет хорошо. – эту фразу преступница произнесла так, что было непонятно, шутит она или говорит серьезно.
- Но есть и другое решение проблемы. Ты говорил Джон, что лично не имеешь ко мне претензий. Так может я выпишу тебе банковский чек и разбежимся?

- Петлю в шею? - Джон хохотнул - виски несколько сбила напряжение между ним и женщиной, - Вы так ненавидите наше правосудие? Впрочем, дело ваше. Ну, не вы первая хотите меня убить, не вы последняя. Без обид, - Робинсон улыбнулся, - А денег мне от вас не надо - мне моя репутация дороже выйдет. Кроме того, я не беру взяток, - Джон сделал паузу, словно вспоминая, - Никогда. А раз вы предлагаете решить пока что дело миром, то вот моя рука, - Джон протянул руку, - Прошу вас...

Дождавшись момента, когда жещина протянет руку для рукопожатия, хэдхантер схватил женщину правой рукой за протянутую руку и слегка вывернул. Затем достал левой рукой наручники из кармана и с щелчком застегнул их на запястье миссис Рэтрок-Мосс.
- Именем закона, - громко объявил на весь вагон Робинсон, - Я арестовываю эту женщину за обвинения в конокрадстве, шпионаже и колдовстве! - и уже чуть тише добавил для женщины, - Миссис Мосс, я не торгуюсь с преступниками, я же сказал вам...

Женщина не сопротивлялась аресту, только вздохнула:
- Ох, Джон…, - когда холодная сталь наручников защелкнулась у нее на руке. Шарлотта после слов охотника за головами вскрикнула и подалась к ним. Но Элизабет быстро успокоила девочку.
- Все в порядке Лота, все будет хорошо. Быстро, напомни мне наш девиз.
Девочка упрямо тряхнула головой, но потом произнесла:
- Нас ничто не выбьет из седла.
- Вот и молодец. Мы говорили, что делать в разных случаях… я на тебя надеюсь…

Переполох в вагоне поднялся знатный. Мистер ирландец получил прекрасный материал для репортажа, да и остальные пассажиры не остались равнодушными.
Обыск в вещах Лиз принес только револьвер с запасным барабаном, документы на имя Синтии Ротрок и Шарлотты Ротрок, немного наличности, чековую книжку и много дамских вещей. Проводник вызвал начальника поезда и «Сова» лично явилась в вагон. Просмотрев бумаги Джона, она согласилась, что он мог произвести арест, но твердых улик против подозреваемой не получил. Поэтому Робинсон может следовать с миссис Ротрок до Додж-сити, для дальнейшего разбирательства. Но в случае ошибки, он будет осужден за арест невиновного человека.
На попытки миссис Бредли пожалеть Шарлотту, она, с юношеской прямолинейностью была послана далеко и надолго. Пришлось еще раз вмешиваться Бренде. Она вынесла решение, что поскольку у закона нет претензий к мисс Ротрок, она, как свободный человек может спокойно ехать по билету и там выйти из поезда. Запирать Синтию где-либо, «Сова» тоже посчитала неуместным.

В результате, дальше Элизабет поехала вместе с Джоном. Они отсели от Шарлотты, и перешли в середину вагона. Лиз ехала пристегнутой наручниками к сидению, но не выглядела сильно расстроенной. Даже прочитала хэдхантеру какие-то непонятные стихи.
Быть как стебель, и быть как сталь,
В мире, где мы так мало можем.
Шоколадом лечить печаль.
И смеяться в лицо прохожим…
Шарлотта же легла с ногами на лавку, закрылась с головой пледом и затихла.