Обитель мертвых душ | ходы игроков | Неволя

  Третий день со дня Последнего Колоса. Начало сезона дождей. Пасмурное утро.
  Огромный лагерь армии Мишле Храброго, что растянулся на несколько лиг вдоль реки, вопреки обыденному распорядку и близости битвы просыпался медленно и словно бы неохотно. Солдаты королевства не спеша и тщательно обмывались, впервые после долгого марша одевались во все чистое, молились Гауфри, покровителю воинов, и не боясь последствий посылали своих командиров куда подальше. Сегодня им предстояло умереть, так какой смысл бояться плетей, что им выпишут только завтра? Может быть. Если командир и сам не сложит голову в этой решающей битве.
  Впрочем никто и не думал бежать. Регулярная армия и ополчение были готовы умереть здесь ради защиты родных земель, а щедро оплаченных наемников и всякую прибившуюся к армии шваль, вроде вчерашних разбойников удерживал договор на крови, не позволявший им ослушаться приказов и покинуть сражение раньше самого короля, что собирался лично возглавить армию в этот день.
  Почти не павшая в эту ночь Вайлет разминалась со своим тяжелым молотом еще до того как хмурое небо начало светлеть, её свора* тоже встала рано и неторопливо проверяла снаряжение когда протяжный гул рога позвал армию на поле боя. Краткий марш по сырой, утоптанной сотнями ног земле на специально выбранное и согласованное с вражеским генералом огромное поле, на котором им и предстоит принять генеральное сражение. Торопливые последние проверки оружия и брони, суета с пушками и катапультами, чья-то песнь о родном доме, построение, сдавленный плачь и быстро затихшая истерика со стороны ополчения. Тревожащий душу вой труб с другой стороны поля. Все смешалось в привычное напряжение перед битвой. Мир словно бы сжался в точку, весь организм Вайлет напружинился, готовясь выместить всю ярость и злобу в лихой атаке, да так, что она едва слышала напутственную речь короля. Неважно, она и так знала, за что они сегодня сражаются и была готова месить врага до последней капли крови, до последней искры сознания.
  Наконец грохнули исполинские барабаны и войско двинулось вперед. Кавалерия распушила свои перья на флангах, своры прикрылись щитами, готовясь кинуться в атаку ломая вражеский строй, а вепри, эта смазка для вражеских клинков, строем двинулись вперед, распевая песни и стоически игнорируя вражеские снаряды, что выкашивали целые просеки в рядах копий. Баллисты метнули несколько дымных зарядов, подавая особый сигнал и скрывая часть поля, начала кружить свой танец кавалерия, а вслед за ней, пользуясь укрывшим их дымом, с неожиданным для тяжело бронированных бойцов проворством кинулась и особая свора Вайлет, что бы связать противника боем и не дать ему свободы маневра.
  — Вперед! Вперед! ВПЕРЕД!!! — Ревела словно настоящая виверна Вайлет, подгоняя своих бойцов, уже предвкушая как её молот напьется крови. Сжатая до того пружина внутри стремительно распрямлялась, накачивая её боевой злостью и заставляя бежать все быстрее и быстрее.
  — ВПЕРЕЕД!! — Кричала она, когда шальной, неведомо как, зачем и почему полетевший в относительно пустой участок поля выпущенный катапультой камень сбил её с ног, ломая доспехи и кости. Дика боль захлестнула разум, отправив девушку в нокаут еще до того, как её тело коснулось земли.

  Несколько раз она выныривала из этого темного небытия. В первый раз когда чья-то равнодушная нога втоптала её сломанную руку в жидкую грязь. С трудом приподняв голову и заметив сквозь мощные струи дождя и кровавую пелену боли лишь какие-то смазанные силуэты, Вайлет тут же без сил рухнула обратно, так и не поняв кто это был, кто побеждает и откуда взялся этот чертов дождь, что изо всех сил старался утопить её в красной от крови грязи.
  В следующее пробуждение какие-то мародеры, чьих лиц она не смогла рассмотреть из-за головокружения и плящущего перед глазами мира сдирали с её беспомощного тела грязную смятую броню. Попытавшись вырваться, она только вызвала новую порцию боли и беспамятства. Еще раз очнулась она ночью и некоторое время не могла даже понять открыты у нее глаза или нет. Жива ли она? Кто вообще победил? Судя по легкому потряхиванию она лежала в телеге. Значит это были не стервятники-мародеры, а подбирающие раненных лекари? Кто-то милосердно поднес её флягу к губам, она напилась и вновь отключилась.

  — Очнулась наконец? А, черт, опять судороги? Эй, жрец, эту Аудрскую троллиху опять корчи бьют, тащи свой отвар, если не хочешь, что бы эта сука сдохла в этой клетке. — Разбудил её чей-то сиплый голос. Вайлет попыталась открыть глаза, что бы осмотреться, но налитые свинцом веки были неподъемны, а вот руки... Снедаемые болью руки, ровно как и ноги, да и все остальное тоже тряслись сами по себе, словно бы она в пьяном угаре пыталась изобразить танец. Лежа. Связанная. Со сломанными ребрами, рукой и, судя по безумной, пронизывающей все естество боли головой. Ощущения были такие, словно ее жарят на углях, одновременно перемалывая кости в труху стальной дубиной. Попытавшись хотя бы закричать от этой нестерпимой пытки Вайлет лишь захрипела качественно сорванным горлом, в зубы тут же ткнулась какая-то плошка, горькая едкая жижа плеснула ей в рот, она забулькала, не понимая, что происходит, и снова отключилась.

  Очередное пробуждение во всей этой череде кошмаров тоже ознаменовалось болью, словно в её жилы кто-то залил расплавленный свинец, но в этот раз её хотя бы не трясло, а один глаз даже соизволил открыться. Впрочем, сквозь застилающую его пелену все равно трудно было что-либо разобрать. Какие-то яркие цветные всполохи, напоминающие узоры в глазах, если на те надавить пальцем, только гораздо ярче, стены. Очаг. Спешащая к ней женщина. Вялые конечности все еще не слушались её, а в открытый рот опять ткнулась миска. На этот раз с обычным бульоном.

Про Вайлет в армии ходили, если не легенды, то истории точно. Говорили, что её отряд теряет больше людей на тренировках с девушкой, чем в бою. Что было не далеко от правды. От своих волков Вайлет требовала быть лучшими. Но взамен, всегда прикрывала свою свору и неслась первой в бой. Как и в этот раз. И вот, когда она почти достигла врагов, выстрел с катапульты сбил её. А ведь она почти достигла врага. Кто вообще стреляет так близко к линии боя? Там ведь любой выстрел зацепит обе армии. Или её настолько боятся, что решили рискнуть своими? Было бы приятно, если бы не было так больно.

Ты можешь быть сколь угодно большой и сильной, живучей и бронированной, но выстрел с катапульты это выстрел с катапульты. Тяжёлый камень несущийся на огромной скорости может снести целый отряд или башню. Хотя, учитывая сложность прицеливания, получить из катапульты было обидно.

"Свора. Как они?" было первой мыслью Вайлет после пробуждения. Но из-за боли она ничего не смогла разглядеть. Какие-то мародёры, какие-то лекари, всё это было где-то вдалеке. Словно тебя утягивает в бездонный колодец и ты пытаешься выбраться, замечаешь какие-то силуэты, слышишь голоса, и через секунду срываешься вниз.

"Клетка? Я в плену? Мы проиграли?" пронеслись в голове воительницы новые мысли, прежде чем она вновь провалилась.

Следующим что увидела Виверн стали какие-то стены и очаг. "Спасена? Тогда почему связана?" подумала она. Правая рука в лубках, значит её как минимум пытаются вылечить. Может и не враги. В таком состоянии всё равно много не навоюешь. Болящее тело напоминало о себе изо всех сил. Сколько времени она связана? Пару часов или дней? Размяться бы немного, а то совсем всё затекло.

— Развяжи. — Попросила она спешащую к ней женщину.

  — Ой! — Испуганно отпрыгнула женщина, обронив плошку на пол, и тут же взволнованно и обрадованно зачастила: — Ох тыж Талия-покровительница, очнулася! Она очнулася!
  Всплеснув руками женщина принялась бестолково метаться туда-сюда, видимо не понимая, что ей делать. Пробежалась куда-то в сторону, вне поля зрения Вайлет, и судя по звукам попыталась открыть запертую дверь. Несколько раз стукнула в неё и прикрикнула:
  — Она очнулася! Слышите! Очнулася!! Эй! — Потом видимо поняла, что нет, никто не слышит и суетливо просеменила к очагу, на ходу вскидывая в возбуждении руки. Схватила что-то, вернулась к Вайлет и зачем-то принялась сырой тряпицей протирать ей лицо и шею.
  — А вот и хорошо, вот и ладненько. Может пить хочешь? Или бульончику? Исхудала-то вона как, упаси Талия! Охохох, а вот развязывать нельзя, никак нельзя. Господин давеча так мне и сказал, что руки отрубит, ежели развяжу, да. А, ну что, еще бульончику? Сейчас-сейчас, ты только снова не засыпай!

"Сколько ж я провалялась?" подумала Вайлет. "Там дверь запертая? Всё-таки в плену?"

- Освободиться хочу. А то позатекало всё. - С этими словами Виверн изо всех сил напрягла левую руку, пытаясь разорвать верёвки. Ноги, правую руку и шею пока решила не напрягать. А то мало ли что. Вдруг там кость переломана. Вот освободится, тогда можно будет как-то на ощупь опознать насколько исхудала и ранена. - А потом пить. - Улыбнулась девушка.

  Постаравшись напрячь левую руку, Вайлет вызвала очередную волну странной боли в жилах, но упрямо продолжала пытаться порвать путы еще целых пять секунд, после чего обессиленно повалилась бы на кровать, если бы уже не лежала. Судя по ощущениям рука была связанно как-то странно. Не так как обычно связывают пленников, а куда тщательнее и по всей длинне. Видимо для того, что бы во время судорог она чего не натворила и не вывихнула себе суставы. Впрочем, рука, кажется, немного двигалась взад-вперед, как в рукаве, чего не должно было быть при грамотном спутывании пленников, но сейчас это вряд-ли могло чем-нибудь помочь.
  — Ох, ох, ты чтож творишь! — Закудахтала назойливая баба. — Да что же ты делаешь-то окаянная, и так бледна как покойница, тьфу-тьфу-тьфу! Сказала же - нельзя тебя развязывать. А так я тебе косточки-то разомну, ежели затекло все, сейчас-сейчас.
  И тут же принялась неумело и грубо тискать ногу Вайлет, вызывая новые порции боли, то-ли разгоняя застоявшуюся кровь, то-ли просто сминая мозолистыми пальцами ослабшие мышцы.

Поняв, что освободиться в таком состоянии не выйдет, Вайлет решила хоть попить, о чём и сообщила женщине. А напившись, Виверн решила разузнать хоть что-нибудь о её положении.

- А где я вообще? Кто тут главный? И кто меня так хорошо связал? - Вайлет ещё немного подёргалась, но решив, что от этого больше боли, чем пользы, прекратила. - А что с войной-то? Закончилась или как?

Выслушав ответы, Вайлет поблагодарила женщину и решила поспать и подождать кого-нибудь более важного. Кого-нибудь, кто может развязать её. Всё равно, когда лежишь связанная по рукам и ногам заняться больше нечем. К тому же, Вайлет просто не хотела бодрствовать в таком беспомощном состоянии. Всё-таки, она привыкла к боям и победам, а не позорному поражению и кормлению незнакомой женщиной.

  — Так знамо где! — Почему-то обрадовалась вопросу женщина. Возможно потому, что Вайлет перестала пытаться порвать путы, а может просто любила потрепаться о всяком.
  — Дяревня Веселые сморчки, графство Трувбен, империя Винем! — Выдала она заученную фразу и продолжила тарахтеть словно сорока, попутно разминая затекшие ноги пленницы. — А главный... Ну, господин граф, конечно, кто же ишчо? Токмо он далеко нынче, армиёй командуеть, ух, и задали его сиятельство этим аудрцам! Вот истинно говорю, порвал как медведь кроля! Все же ух и умный его сиятельство, куда нам, простому люду! Так всех победить-то! — Тут баба аж притопнула от радости, с какого-то перепугу видимо решив, что Вайлет тоже из того самого простого люда, что должен лизать пятки всякому графью.
  — А у нас сейчас обоз стоит, что в столицу путь держит. Второй день вот уже - раненных много, куда их везти-то, кости в телягах трясти-то? Вот и стоит, ждет, значится. Так тебя, верно, там и пришибли! — Вдруг проявила чудеса сообразительности эта явно недалекая деревенская баба. — Токмо никак не соображу, как это так тебя. Никак с троллем схлеснулась? Так всю переломали, бедненькая, словно полдня молотом били. Ну ничего, господин клирик вас исцелит, будете как новенькая! Токмо голова... Да... Он-то и связал вас, что вас по голове ударили. Корчи страшенные были, а у вас и так вона все сломано, куда дальше-то?
  Помяв ноги словно тесто и поняв, что воительница видать устала, баба наконец-то заткнулась и ушла к очагу. Впрочем, стоит признать, что ногам после этой экзекуции стало все же попроще. Еще разок попробовав на прочность свои путы и стараясь не думать о том, кто и как за ней ухаживал все это время, Вайлет снова уснула.

  Очнулась она утром, когда в дом вошло несколько мужчин. Женщина вертелась вокруг них тарахтя о том, что, дескать очнулась воительница, вот клянусь Талией, очнулась. С трудом подняв веки, Вайлет скосила глаза и успела заметить, как один из вошедших, здоровенный бородатый мужик в кольчуге, грубо отпихнул от себя назойливую бабу, велев ей заткнуться пока плетей не всыпали. Другой, куда меньше ростом, но зато в светлой рясе священника, поспешил к Вайлет.
  — Ну? — Поторопил его здоровяк, за спиной которого виднелась еще парочка бойцов. — Эта сука там сдохла или как? Может прирезать её уже, а? Только не говори мне, что еще день нужен - мы и так уже в этой дыре слишком долго торчим, мля. Эта вон говорит, что очнулась троллиха, так чё еще нужно? Кидаем в клетку и едем дальше.
  Священник с истинно смиренным видом проигнорировал эту тираду и склонился над Вайлет, заглянув ей в глаза.
  — И в самом деле очнулась. — Кивнул он. — Как самочувствие? Ты вообще понимаешь, что я говорю? Как тебя зовут? Что ты последнее помнишь?

"Империя явно не моя. И нас похоже победили. Чёрт." подумала Вайлет, но вслух не сказала ничего. От обиды ей не хотелось разговаривать, особенно с человеком так восхваляющем врагов, так что она решила поспать. Во сне ей вспомнилась её свора и столько моментов пережитых с ними. Они были настоящими солдатами, но отчего-то Виверн не хотела знать, сколько врагов они убили. Вайлет интересовало живы ли её бойцы, где они и как они. Всё-таки, несмотря на их подготовку и воинственность, они были ей как дети и их безопасность была ей куда важнее.

Проснувшись вновь Вайлет увидела мужика в кольчуге, называющего её сукой и желающего прирезать.
- Ты всегда такой смелый с раненными безоружными девушками или только когда они связаны, а у тебя за спиной пара войнов? - С издёвкой спросила она. - Может развяжи меня и проверим кто круче? - Бросила вызов девушка.

На вопросы священника Виверн отвечала уже спокойнее и вежливее.
- Позатекало всё. Я даже осмотреть себя не смогла. Сильно я ранена? - Спросила она. - Меня зовут Вайлет Виверн. - Девушка давно хотела узнать, доходят ли легенды о ней на враждебную сторону фронта. Да и с её ростом и комплекцией, ей вряд ли имело смысл лгать. - Помню как прямо в меня камень с катапульты прилетел. Потом мародёры, клетка и вот я тут. - Она искренне надеялась, что враги ей попались нормальные, что имеют понятие о чести и не станут убивать связанного и раненного.

  — Вам очень повезло, что вы вообще чувствуете ноги, сборщики трофеев не заметили вовремя выбитый позвонок и вам его вправили только в лагере. Так, с памятью, кажется, тоже все в порядке. А теперь следите за моим пальцем. — Продолжил осмотр жрец, видимо ожидая, что Вайлет будет в еще более плачевном состоянии.
  — А девочка-то уже созрела! У, какие ляхи! — Сально ухмыльнулся здоровяк подойдя к пленнице и бесцеремонно откинув прикрывающее её одеяло. — Как думаете, парни, может помочь бедняжке размять затекшую попку, а? Заодно и уважать старших научим!
  — Гротх, ей нужен покой. — Как-то устало выдохнул священник, когда мужик под свои тупые солдафонские шуточки-прибауточки и ухмылки подчиненных начал развязывать Вайлет ноги.
  — А я, что? Я ничего! — С ухмылкой развел он руки. Заметив как дернулась затекшая нога девушки и, видимо приняв это движение за попытку атаковать его, он резко подался вперед, выходя из зоны уверенного удара и с неожиданной силой впившись пальцами в бедро Вайлет, буквально пришпилил ногу к топчану, склонился к её лицу, обдав запахом чеснока и пива.
  — Не дергайся, сучка. Мы отлично знаем кто ты. И такой знатный трофей как ты будет доставлен под очи императора, что бы ты там не удумала. Даже если нам придется ломать тебе ноги каждые пару дней, что бы не сбежала, а в перерывах вся солдатня будет драть тебя как последнюю козу, брат Майквен не пожалеет сил и средств, что бы ты не сдохла, понятно? А я уж не пожалею кнута, что бы ты вела себя как следует, тупая троллиха!
  — Все, через три часа выдвигаемся, хватит уже местных блох кормить. — Обратился он к священнику, переводя тему разговора, словно бы с Виверн все было уже решено.

Поняв своё бессилие, Вайлет не стала отвечать. Лишь злобно смотрела на уродов. Представляла, как вырвет этому уроду руки, которыми он её трогает и запихает туда, куда солнце не светит. Потом она переломает ему ноги, а потом и все остальные кости в организме. Ну и в конце разорвёт его голову на куски, слово спелый арбуз.
Но не сейчас. Благо спешить ей сейчас некуда. Она успеет отомстить им всем.

Сейчас же Виверн решила игнорировать всё происходящее, пока раны не подзаживут и не появится возможность убить этого говнюка. Вайлет внимательно всмотрелась в лицо мужчины, запоминая каждую черту, чтобы узнать его и отомстить, сколько бы времени на это не ушло.

  Еще немного повздыхав, священник, что по всей видимости был противником таких методов, но при этом ничего не мог поделать, поправил отброшенное нахалом одеяло когда Гротх вышел, и принялся нараспев читать молитвы на неизвестном Вайлет языке. Что, впрочем, для молитв было обычным делом. Через пару минут возвышенного речитатива от его рук ощутимо повеяло теплом и он наложил их на туго перевязанные ребра девушки. Боль тут же отступила и стало не так больно дышать, а вместо нее появилось новое странное чувство, словно бы кто-то щекотал перышком изнутри. Как следует прогрев чудотворным теплом больное место, священник сместил свои руки на шею Вайлет где все повторилось.
  — Еще несколько дней и вы восстановитесь. Но учтите, что пока вам вставать нельзя - я приглушил боль, но исцеление еще не наступило. Так же возможны некоторые приступы, но со временем это должно пройти. Сейчас вас перенесут на повозку. В клетку. — Последнее слово далось ему не так легко, видимо он не привык иметь дело с пленными.
  Еще раз поправив одеяло он покинул здание, не понимая как себя вести с молчащей и злобно таращащейся на него Вайлет. Пришедшие со всей этой компанией бойцы легко подхватили носилки, на которых девушка оказывается лежала и бодренько вынесли её вон. Голова все так же была зафиксирована, поэтому кроме серого утреннего неба и верхушек деревьев ничего усмотреть не удалось, а вскоре её и в самом деле уложили в железную клетку. Непонятно, к чему были эти предосторожности, если она была привязана к носилкам и в любом случае не смогла бы сбежать, но видимо такие тут были порядки. По доносившейся до слуха Вайлет ругани и разговорам можно было определить приблизительный размер каравана и получалось, что было в нем телег эдак с сотню и, кроме пленников, которые в основном топали своим ходом, здесь так же было множество раненных солдат империи Винем.
  Весь день девушке пришлось любоваться решетчатым потолком её клетки, считать облака и радоваться отсутствию дождя. Около полудня ей таки развязали целую руку, и то только потому что кормить её с ложечки никто не собирался. Сунули хлеб и плошку с похлебкой, развязали - и все. Кто бы только знал, до чего неудобно есть левой рукой лежа, когда даже плошку не видно... Впрочем это было еще ничего, гораздо хуже было когда пару часов спустя её стала бить крупная болезненная дрожь, а она фактически перестала контролировать свои конечности. Странный жар волнами раскатывался по её телу исходя из района пупка, ноги судорожно тряслись, зубы скрипели и так продолжалось до тех пор, пока подоспевший брат Майквен не плеснул ей в рот горькое зелье и она не заснула.
  Кажется уже стало входить в традицию выдергивать Вайлет из забытья то окриком, то болью, но в этот раз голос был тихим и настороженным. И кажется она его уже где-то слышала.
  — Эй! Эй, госпожа Вайлет! Вы уже очнулись? Нет? Блин, да нельзя же все время спать... — Окончание парень буркнул уже себе под нос. Видимо он далеко не в первый раз её окликал. Открыв глаза и скосив их в сторону, что бы хоть как-то осмотреться, Виверн по отсветам костра, разговорам обозников и шуму деревев поняла, что они встали на ночевку на лесной поляне. Тело ее было укутано в одеяло, а на клетку сверху наброшена какая-то ткань.