Одержимость | ходы игроков | Токио, район Сибуя

Район Сибуя является излюбленным кварталом столичной молодежи, которая предпочитает проводить свободные часы в здешних торговых центрах и многочисленных увеселительных заведениях. Данный токийский район давно превратился в средоточие всех любителей поп-культуры и завоевал славу места с довольно колоритными и экономически доступными развлечениями. В том числе, не очень законными развлечениями.

Ну. а ещё там расположен самый знаменитый в Токио перекрёсток:

В вечерних сумерках квартал выглядит намного веселее, чем днём, благодаря множеству неоновых реклам, вывесок и светящихся окон маленьких и больших заведений. Однако в узких переулках довольно темно. Именно там, неподалёку от широких улиц, и ведут дела различные мутные деляги. Одного из них Хитоши и собирался отыскать. Но что-то шло не так, и мелкий пушер будто в канализацию провалился. Хитоши уже час блуждал по кварталу, и всё без толку. Но тут, наконец, ему повезло. От потрёпанной легковушки, мимо которой они прошли, послышалось:
- Эй, пацан! Ищешь, как бы повеселиться?
Голос принадлежал типичному мелкому толкачу, сидевшему в машине. На сутенёра он похож не был... да и какая, к ками, разница в данном случае?

Расёмон летел за юношей в абсолютной тишине. Взирая вокруг, на мир что представл перед его глазами, дух просто хватал ртом воздух, хотя и не нуждался в оном. Священник желал бы что-то сказать, но не мог. Со всей сторон на него взирали сотни тысяч бойниц замкой из камня и стекла.Сталь буйным венком врезалась в бетонную плоть строений, порождая неописуемые фигуры, и даря ощущение своей незначительности. Дух не мог взирать никуда, кроме как вверх, утопая в билбордах, вывесках и мерцающих экранах.

- Реке младой подобно, Время несётся вперёд. Сколько я спал?..- то ли зачитал на ходу придуманное хокку, то ли спросил у юноши поэт. Он улыбался, глядя на то, как людская толпа струиться сквозь него. Ничем не скованные. Ничего не страшащиеся. Они казались ему истинно свободными,- Прав был ты, Хитоши-доно, время это, как и простор свободный - просто восхитительны, предвосхитили они мысль мою.

- Однако, даже место чудесное это гнилью поражено, ведь так?- спросил тот напряженно, вглядываясь в тьму переулка,- Чую я дух греха, витающий здесь в воздухе. Отличный столь от места, где родился я. Не полный крови и отчаяния, однако, приторный и удушающий, словно шагаем мы сквозь маковое поле. Поле греха,- дух набил призрачным табаком призрачную трубку. Закурил,- Начнём же охоту нашу, Хитоши-доно. Когда увидишь ты человека прогнившего - коснись его только, и коснусь я тоже...

"Не знаю сколько ты спал, но рано или поздно мы выясним, – мысленно ответил Хитоши. –
Не советую сильно восхищаться нашей свободой, иначе можно загнать себя в ловушку. Смотри, повсюду глаза".
Парниша быстро побегал глазами по магазинах, пока не нашёл то, что искал. Он сфокусировался на одной камере, потом на второй. Все они выходили на улицу перед магазинами, наблюдая и за Хитоши. Вряд ли кто их мониторит, вряд ли кто заметит на них самого обычного подростка, но чувство безопасности у него теперь отсутствует.

На прогулке добыча сама пришла к нему, осталось захлопнуть ловушку. Хитоши повернулся на голос, осмотрелся по сторонам, и подошёл к окну машины. Наклонился и посмотрел на подозрительного типа.
— Есть предложения?

Толкач с умом выбрал место "работы": камер здесь не было, зато была пара узеньких проулков, в которые можно смыться при необходимости. Оружия у преступника, вроде бы, не было. Видимо, он был довольно опытным, и совершенно не собирался усугублять свою участь, если полиция его прихватит. Небось, при себе только малое количество товара, остальное в машине, а сама машина - не его. В случае чего, отделается мелкими статьями, вроде употребления наркотиков и хулиганства.

- А то! Конечно, если малец вроде тебя может себе это позволить! - толкач ухмыльнулся и подмигнул. - Если что, могу и девочку подыскать, хоть это и не мой товар.

- Не выглядит этот прохвост, как тот, чьей крови жаждет душа моя,- заметил мужчина. Он смотрел фигуру этого человека, в странной (как и у всех в новом мире) одежде. Руки, рисунки на платье незнакомца. Каждая мелкая деталь,- Кто держит район этот?- спросил дух у своего малого друга, кажется, даже не задумываясь о том, что юноша не мог говорить с духом при незнакомцах. Сам же Расёмон, пытался понять, является ли отброс перед ним частью якудза, или же он просто босяк, пробирающийся у кормушки настоящих владельцев квартала.

Расёмон хотел сказать, что не утолит свой голод потому что этот человек не якудза? Для Хитоши барыга работающий на якудза автоматически становится таким же якудза, даже если он не проходил формального ритуала инициации. Верно, чем он лучше других торгашей в рядах якудза? Хитоши не раз видел, как такие предприниматели от народа уничтожают жизни молодых людей, принося деньги группировкам. Злость неожиданно появилась в нем, и он был готов разобраться с мужчиной самостоятельно, даже если Расёмон не захочет его принимать в качестве завтрака. Правда, Хитоши не знал что именно он собирается сделать. Так далеко он план свой не проработал. Ну что же, придётся импровизировать.
— Для моих стариков это копейки, – Хитоши изобразил высокомерную улыбку так правдоподобнее, как только мог. – У меня нет проблем с бабами. Эти шкуры сами лезут, когда у тебя тяжёлый кошелёк. Хотя, знаешь... У тебя есть фото? Если мне кто-то понравится, организуешь и кайф, и подругу, и приятное местечко?

- Тебе повезло, малец, я заранее позаботился об удобстве для клиента! Смотри и выбирай! - толкач протянул Хитоши фоторамку. Видимо, он использует её как своеобразный каталог девочек.

- Просто коснись его, и, он не станет нам больше докучать,- прошептал юрэй. От приближения чужой человеческой плоти, полной жизни и греха, дух ёкая забурлил. На его лице появились дополнительные рты, хаотично прорывающиеся из-под кожи, и множились его голос,- Коснись, просто коснись его, коснись, и мы сожрем его грехи, коснись его, коснись, коснись, коснись,- шептал тот тихо,- Он упадёт замертво… и ни для кого больше не будет проблемой. Этого будет мало… но это будет хоть что-то сытное.

Вот он, вот прекрасный момент. Неуверенность чувствовалась в каждом движении, ровно до этого момента. Стоило водителю протянуть свою руку, Хитоши от мыслей перешёл в действие. Инстинкты взяли на себя управление, освобождая от страхов и сомнений.
Хитоши потянулся к фоткам, на пути резко протягивая руку дабы схватить мужика за предплечье, сжимая со всей силы и разворачивая внутренней стороной вверх, упираясь ногой о автомобиль и отпрыгивая назад. Он хотел вложить всю силу, всю массу в свое движение вниз.
"Давай!" – мысленно передал парниша своему прозрачному другу.

- Здравствуй,- прошелестел фантом, когда Хитоши коснулся пушера. Расёмон так же коснулся руки бандита, и в этот самый миг, всего на пару мгновений, тот мог увидеть вытянувшуюся из плоти юноши конечность. Костлявую, мощную руку, с длинными изящными пальцами. Когти юрэй воткнулись в плоть своей жертвы,- Мгм… ххх… сладкие… грехи….- стал всасывать тот силу противника, с тихим причмокиванием, искренне наслаждаясь процессом экзекции.

Толкач побледнел, затем захрипел, дрожа всем телом. Тёмное пятно разлилось по запястью, резко контрастируя с бледной кожей. Человек конвульсивно дёрнулся и обмяк, словно проколотый надувной матрас.
Кажется, его душа уже отбыла на суд ками.

- Что же, признаться должен я, этот проходимец стал прекрасным блюдом,- скорее констатируя факт, чем удовлетворившись работой, заявил ёкай. Дух отдалился от живого тела носителя, отряхивая руки. Посмотрел на Хитоши,- Сработались на славу мы, но дело наше не закончено. Не станем останавливаться, направив стопы наши по следам деяниях злых,- подтолкнул монах юношу, облетая тело своего противника, словно труп для него ничего не значил. Расёмон оставался крайне спокойным, но всё еще подозрительным.

Хитоши убрал руку, и обратился к своим мыслям и чувствам. Там была пустота. Может, немного триумфа, но больше не было сомнений и чувства вины. Он боялся, что не сможет действовать или что убийство превратит его в безумца. На самом деле, в этом не было ничего такого. Только что остановилось сердце, закончилась чья-то история, но Хитоши не сожалел. Убийство – это раз плюнуть.
— Дерьмо, я все не так сделал, – тихо выругался паренёк и полез в карманы к трупу. – Нужно было спросить где бордель и организовать встречу, а потом уже жахнуть колдунством. Знаешь что? Это намного проще, чем я думал.
Закончив шариться по карманах и в бардачке машины, Хитоши отбросил сиденье назад и уложил труп так, словно он спит. Затем наклонился и поднял с земли фотокартку, которую ему предлагал барыга. Нужно было посмотреть, может там есть адрес. Ему необязательно было подпитаться именно этими людьми, но нужно было с чем-то определиться. Денёк ещё не закончился.

Быстро обшарив карманы покойника, Хитоши выудил бумажник, явно не пустой, и мобильник. В бардачке же обнаружился электрошокер, весьма потёртый, но вроде рабочий. Рассовав найденное по карманам, он услышал голоса и приближающиеся шаги. Прохожие? Клиенты? А может, подельники? Так или иначе, совсем скоро они будут здесь.

- Видеться дурной идеей мне встречаться с кем-то в это время. Не успеем и слова молвить, как заклеймят нас лиходеями,- задумчиво заметил призрак, что так же реагировал на звуки приближающихся людей.

— Возражений нет!
Кажется, это было сказано вслух. Хитоши оставил тело внутри, создав видимость сна, а затем очень быстро стал делать ноги с места преступления. Не переходя на бег, он быстрым шагом удалился в противоположном от голосов направлении.
— Этого достаточно для тебя, Расёмон-сан? – тихо пробормотал парень.

— Нет, этого не достаточно. Нужен еще хотя бы один, или два. — четко ответил юноше дух. Он не стеснялся ни своих потребностей, ни прямого призыва к продолжению банкета. Сейчас, всё что стесняло бывшего монаха, это голод. Глубокий, нестерпимый голод.