Земля и воля: Детство, отрочество, юность | Описание игры

Тебе повезло. Ты родился князем или княжной из рода Долгоруковых или Долгоруких — оба варианта правомерны. Ты — прямой потомок святого Владимира и самого Рюрика. У твоей семьи особняк в Петербурге и обширные имения с тысячами душ крепостных на плодородных землях Воронежской, Харьковской и Смоленской губерний. Твой отец, действительный статский советник князь Сергей Алексеевич Долгоруков (ссылка), занимает почётную, непыльную и прибыльную должность в Комиссии прошений при Министерстве юстиции.

Траектория твоей судьбы определена с рождения: если ты молодой княжич, ты выучишься в Пажеском корпусе, затем будешь служить в лейб-гвардии, на придворной должности или в каком-нибудь министерстве; если ты княжна, ты выучишься в Смольном институте, а затем станешь фрейлиной или удачно выйдешь замуж. И в том, и в другом случае ты будешь блистать, как и полагается jeunesse dorée. Но вдруг ты не захочешь блистать? Вдруг ты сочтёшь, что такая жизнь постыдна и порочна, что тогда?

Нет, ты так не сочтёшь. Твой отец — закоренелый ретроград, ханжа и домашний тиран, мать, урождённую графиню Апраксину, в свете называют не иначе как мегерой. Мир для них — бесконечная борьба за положение, ты — инструмент в этой борьбе. И если ты по какой-то причине, соблазнившись бредовыми идеями, в своём безумии решишь отказаться от блестящей будущности в высшем свете, они заставят тебя блистать. Или не заставят?

Ты из помещичьей семьи Филипповых, живущей в имении Студенец Тетюшского уезда Казанской губернии. Происхождением вы не блещете — дворянство выслужил дед, солдат екатерининских и павловских времён. Отец — отставной капитан, какое-то время служил земским исправником (начальником уездной полиции), но вышел в отставку и с этой должности. Служить слишком хлопотно, куда приятней жить в старой усадьбе, сходить с утра на утиную охоту с собаками, а вечером уютно посидеть в кругу семьи за самоваром. Если соседский помещик заедет в гости, ему здесь всегда будут рады, но заезжают нечасто: вокруг глухомань и пастораль — леса, поля, Волга. Кое-что принадлежит и вам: 700 десятин (около 770 гектаров) земли, на которой трудятся 125 крепостных. Это не так много, но этого хватает для достойного барского быта… пока есть крепостное право.

В 1850-е всем, даже крестьянам (тем более крестьянам!) ясно — скоро крепостное право отменят, скоро всё поменяется. Но повод ли это менять что-то, отказываться от охоты, хлебосольства, барской жизни? В конце концов, лес можно продать, землю заложить — правда, земля у вас плохонькая, суглинки да песочек, но в Дворянском банке возьмут в залог и её. Как-нибудь переживём, как-нибудь всё устроится. Но если нет, придётся приспосабливаться.

Это Кавказ, господа. Здесь тепло, красиво и опасно. Поэтому сюда по своей воле не едут. Не по своей воле попал сюда и твой отец — Павел Лаврентьевич Иорданский. Родившись сыном священника из Владимира, он выбился в люди — на казённом коште закончил курс Императорской медико-хирургической академии. Но за каждый год казённого обучения требуется отработать два на государство, и его в чине коллежского секретаря (гражданский аналог штабс-капитана, то есть старшего лейтенанта по-нашему) отправили на десять лет на Кавказ, работать в полковом лазарете в Анапе. В середине XIX века это совсем не курорт.

Ещё студентом в Петербурге твой отец женился на дочери мелкого питерского чиновника, бесприданнице. Ты — их первый ребёнок. Вскоре после твоего рождения мать последовала на юг за отцом. Ты будешь расти в крепости в окружении расхристанных полукрестьян-полусолдат из Черноморских линейных батальонов. Ты с детства будешь знать, что черкесы бывают мирные и немирные, но это разделение существует только днём. Ты будешь жить в мазанке-сакле: во дворе под плетнём хрюкают свиньи, под грязным окном сложены отцовские книги и журналы, за окном ослепительно искрится море. Твой отец — лекарь, и здесь у него много работы: не столько врачевать раненых черкесскими пулями, сколько давать хинин больным малярией. Вы бедны, а ваше положение ненадёжно, но здесь, на Кавказе, своя атмосфера: здесь всем наплевать на традиции. За традиции, за свои адаты воюют с той стороны, а вы здесь чужаки и, чтобы приспособиться, нужно думать и действовать по-новому.

Если твой год рождения — с 1853 по 1855-й, то ввиду войны в истории будут некоторые изменения.

Ты из крестьянской семьи Келлеров (Keller) из колонии Визенфельд (Wiesenfeld), она же Авилово Камышинского уезда Саратовской губернии. Твой дед — швейцарский солдат наполеоновской армии, попавший в плен в 1812 году да так и оставшийся в России, остальные предки приехали в Россию по призыву Екатерины в 1760-е. Шестеро братьев, три сестры.

Полынная, прокалённая солнцем степь, дома из глиняных кирпичей с соломенными крышами, закрытая на ключ лютеранская церковь, в которую раз в неделю приезжает пастор: жизнь тут небогатая, но спокойная, дружная… и очень закрытая. Колонии — особый, отделённый от остальной России мир: здесь по-особому молятся, здесь говорят на другом языке, здесь подчиняются собственным властям и очень не хотят ничего из этого менять. Так заведено Господом, добродетельный христианин должен всю жизнь трудиться: мужчина должен сеять и жать хлеб, женщина должна рожать ему детей, потом они оба должны состариться и умереть и ни в коем случае не роптать на судьбу. Но мир меняется, и кое-кто уже задумывается: не пора ли начать роптать?

Тебе не повезло. Ты — имущество, ты с рождения принадлежишь барину как лошадь или кусок земли. Собственно, ты и есть приложение к земле, её неотъемлемое качество: земля полезна только когда её обрабатывают, а обрабатывают её крестьяне — следовательно, логично продавать землю вместе с крестьянами.

Твои родители — тоже имущество: крепостные крестьяне села Вязовка Пензенского уезда Пензенской губернии Спиридон и Марфа Рябые. Рябой — это не фамилия: твой отец просто на лицо рябой. Фамилии у вас нет. Фамилия есть у вашего барина — Порфирия Николаевича Дубенского. Вы его нечасто видите: вы не дворовые, а обычные тягловые крестьяне на барщине. У вас бедная даже по местным меркам однолошадная семья. Печь в вашей избе топится по-чёрному. В вашей избе земляной пол и пятеро детей на нём. Ты — один или одна из них.

К счастью, тебе повезло. То, что дворянский отпрыск будет учить год, а крестьянский никогда не выучит, ты выучишь за месяц, если тебе дадут такую возможность. Тебе её легко могли бы не дать, и твой дар пропал бы впустую, но тебе её дадут. Ты ещё не знаешь слова «вундеркинд», но ты его узнаешь. Возможно, ты потеряешь свой дар к подростковым годам, возможно, останешься с ним навсегда, предпочитая числа и буквы людям, — решать тебе.

На эту историю я возьму только одного персонажа. Один вундеркинд из нищей крестьянской семьи — игра случая, два или больше — уже балаган.