Не думай об игре 20 лет спустя | Партия

Лицо


Гоночный шлем с визором покрытый видеопленкой


Куртка бомбер с капюшоном


Брюки карго


Кроссовки

Они откинулись на взмокшую постель и наблюдали, как кольца сизого дыма разбиваются об потолок его норы.

– Ну, так и где твои предки? – задала она неудобный вопрос.

Он затянулся еще раз и протянул косяк, позволив ей тоже сделать затяжку.
Где его предки? Он и сам не знает куда они пропали. Улетели в Америку. В командировку по секретному заданию своей корпорации, «Exxon Mobil». И все. Ни слуху ни духу. Нет, он пытался как-то связаться с ними, но не вышло. Телефоны отключены, а от менеджеров пользы не больше, чем от трупов. Конечно он не был примерным сыном, и вообще с родителями в «контрах», но все же.

– Забей, – ответил он.

– Как они забили на твое детство?

Детство? Ну вроде как было. Пока не пошел в школу. «Школу жизни», как говорил его приятель, с которым они выбирались в трущобы, бегали по крышам и стреляли из пистолета, стащенного у матери. Его обучение проходило на улице, вписках, драках стенка на стенку. Живой? Значит экзамен сдал. Хоть и постоянно требуют пересдачи.

– Сам взрослел, сам отучился в колледже, сам забил на универ. Хех.

– А приятель, куда делася? – спросила она потянувшись к косяку.

– Сознательный гражданин. Сальник ему в сральник. Копом стал.

А кем стал он? Развязным, наглым правонарушителем. Членом банды, торгующей оружием, но почему-то называющейся автоклубом «Nissan Club». Маргинальным гонщиком, рассекающим улочки ночного Парижа, соревнуясь с такими же отморозками.

Коп и преступник – школьные друзья. Не такое уж и редкое сочетание в наши дни. Когда они виделись в последний раз? Год назад. Может два.

Одно время он пытался быть нормальным. Даже завел свой интернет-магазинчик автозапчастей с поставщиками работающими по дропшиппингу. Правда пришлось освоить азы программирования и арендовать ИИ, который обрабатывает запросы. Зато особо делать ничего не надо и появился стабильный приток денег. А деньги сливались на травку, девок и тачку.

Тачку свою он любит и лелеет. Тачка позволяет забыться, когда он мчиться на огромной скорости, уносящей из башки тяжелые мысли.

– Скорость тебя убьет, ты знаешь?

– Да завались ты! Скорость – это кайф. Я как эта… белая акула, если остановлюсь, сдохну. Слышала? Убивает не скорость, а резкое торможение! – он заржал от своей банальной шутки.

– Вспомни свою подружку, – голос ее был спокоен, и он не мог различить выражение ее лица, очертания которого слабо проступали из-за дыма, – думаешь, ты закончишь по другому?

Он промолчал. Ну а что тут сказать? Его бывшая, Соку, была лучшей гонщицей на улицах. Дерзкая как ламборджини и уверенная в себе, как самурай, она привлекала внимание всех придурков независимо от пола. Он стремился быть как она, превзойти ее и, незаметно для себя, обогнал всех конкурентов и финишировал в её постели.

Наверное это было самое светлое время в его жизни. Тогда он считал, что это навсегда. Глупо и наивно? Абсолютно верно.

Их роман закончился также стремительно, как и начался, оставив после себя лишь груду искореженного металла и плоти. После той аварии он три месяца провалялся в больнице. А Соку положили сразу в гроб. Частями. Ублюдок, который подрезал их, свалил из страны. Вроде как в Россию. Когда нибудь, он его найдет.

Он докурил и щелчком пальца отправил окурок в стену. Ему надоело изливать душу непонятно кому. Он повернулся на бок и увидел рядом, на соседней подушке, гоночный шлем. Через разбитое стекло визора на него смотрели раскосые глаза Соку. А из глаз, корчась и извиваясь, лезли толстые вонючие черви. Он вскрикнул и резко вскочил с кровати. Его укуренный вестибулярный аппарат не справился с нагрузкой и отправил его в полет на карусели. Приземлиться пришлось лицом на пол. Вскочив он обнаружил пустую постель. Осторожно подошел и заглянул за кровать. Ничего.

Похоже попалась забористая дурь.

Он решил выбраться на свежий воздух. Заодно доставить некий пакет, по поручению автоклуба. Последний раз. Как он постоянно себе говорил.

Он накинул на себя шмотки, и закинул пакет в рюкзак.