За Демократию! | ходы игроков | Mission 00 - "Dawn of... What?!"

Теперь все десантники собрались вместе, почти что спина к спине. Харон сменил свой внушительный меч на более прозаический регенератор, готовясь залечивать ранения товарищей - и очередная просвистевшая над головой очередь не смутила его. Десанту предстояло решить, как действовать дальше, но действовать в любом случае необходимо было решительно и одной командой.

Прижавшийся к стене десантник никуда не собирался уходить отсюда ближайшие пару минут, пока количество врагов не подсократится немного. А потом, он продолжил весьма методично обстреливать местность вокруг себя: запихнул болванку в ствол, вскинул гранатомет, прицелился - и заряд снаряд в стык стены под ноги повстанцу слева, намереваясь не то испепелить его, не то обвалить стену ему на голову.

Очередной разрыв начиненного напалмом снаряда - и очередной мятежник скрылся в бушующей стене огня. Визоры в шлеме Роджера показывали, что за пламенем появилась еще парочка неприятельских бойцов, но пока что они явно не решались продвинуться дальше, опасаясь сгореть заживо.

Со всех сторон постепенно прибывали свежие силы мятежников, среди которых - скверная новость, - нетрудно было заметить и массивный, несколько неуклюжий шагоход, опознанный десантниками как "Огр". Довольно бледное подобие легендарного "Минотавра", используемого Десантом СуперЗемли, но всё равно достаточно опасная машина. И, к несчастью, он заслонял собой проход между скал в северном направлении, где предположительно скрывался от врагов пилот сбитой "Гарпии" - или же сбившая его зенитная установка мятежников.

Были и хорошие новости. Часть врагов потеряла десантников из виду и теперь количество тех, с кем Десант был вынужден находиться в огневом контакте, несколько сократилось. Собственно говоря, именно на этом настаивали инструкторы Десанта во время обучения: двигаться, двигаться и еще раз двигаться, а также максимально использовать складки местности и не "распыляться", чтобы не "цеплять" лишние вражеские патрули. Конечно, это создавало свои сложности (вроде риска оказаться в "огневом мешке" в каком-нибудь ущелье), но в целом эта тактика обычно способствовала более высокой вероятности выполнения боевых задач, нежели та, которой больше придерживались линейные подразделения Армии СуперЗемли, имевшие достаточно резервов, боеприпасов и огневой мощи для планомерного подавления сопротивления на своем пути или для длительной обороны. Роскошь, которую Десант редко мог себе позволить...

Приготовив инъектор Харон предепредил:
- Алекс ввожу регенератор. - И вставил иглу в паз на броне. Когда сжатый воздух отработал и новая колба встала на место. Харон приготовился ввести себе тоже самое. Вдох-выдох. Адское жжение в месте попадания и пуля выходит из раны и остаётся между бронежилетом и телом. Неудобно.
- Извини Роджер пока не успеваю тебе ввести возьму на себя Орка.

Очередная атака мятежников не принесла успеха: у одного очередь прошла мимо Роджера, а второй попал в Харона, но броня защитила Десантника от ранения. Конечно, долго такое везение продолжаться не могло...

- Спасибо,- коротко бросил Берри в ответ на инькцию.

Дело было херово. Быстрым отточенным движением снайпер перезарядил винтовку. Визор подсказывал, что пулеметчик в зоне поражения. Отлично. Вдох-выдох-выстрел.

х х х

"Конечно же меня не послушали. И плевать на командную работу и протокол ведения боя! Давайте просто ломится как будто всех не перестреляют! Надо будет попросить о переводе если мы выживем..."
Ствол "Сатурна" закрутился, поливая проход между скал настоящим шквалом свистящей смерти. Дула расколились до красна, но солдат не отпускал курок, пока оба мятежника не осели на песок грудами порванного мяса и сломанных костей.

Приметив достойную цель, Роджер ухмыльнулся и снял таки с разгрузки главный калибр: атомный заряд. От все так же не спешил отходить куда-то от стены, чувствуя себя максимально комфортно в ситуации, когда можно было прятаться от ответного огня за подобным пересечением местности. Хотя, конечно, смущал немного приближающийся вражеский пехотинец... Возможно, скоро придется доставать калибр поменьше и расстреливать врага в упор.

А пока - ракета ярким факелом полетела вперед, что бы расцвести впереди огромным ослепительным грибов, заливая все вокруг невыносимо слепящим светом, выжигающим любую темноту и тени вокруг. Как и шагохода - от него останется лишь облако испарившихся атомов.

Вражеский шагоход так и не успел навести свое орудие на десантников, когда маленькое атомное солнце вспыхнуло перед его корпусом и за считанные мгновения выжгло всё вокруг машины и ее саму... Когда ослепительно яркое сияние погасло, в оседающей пыли после взрыва вновь стали видны приближающиеся фигуры вражеских солдат. Впрочем, уже куда менее многочисленные - то ли имевшиеся резервы исчерпались, то ли десантникам повезло попасть в "окно" между серьезными контратаками, которым можно было воспользоваться для скорейшего продвижения вперед.

Но всё может изменить одна-единственная случайность. Например оставшийся в тылу вражеский гранатометчик... Мятежник с "шайтан-трубой" вскинул свое оружие на плечо и на маленьком дисплее отобразились три фигурки десантников. Стрелок торопливо нажал на "пуск" - и ракета с солидным запасом взрывчатки устремилась в сторону Десанта, оставляя за собой дымный след.

Прицел был взят неточно и мятежник промахнулся мимо цели, но лишь ненамного. Ракета поразила стоящих рядом Гиласа и Алекса, буквально раскидав их в разные стороны и нанеся им тяжелые компрессионные и осколочные ранения, так что оба десантника теперь едва держались за жизнь.

После этого маленький отряд оказался еще более уязвимым перед очередным контактом с врагом.

Тело обмякло. Зажужали поддерживающие сервоприводы. Если бы не броня, он не смог бы продолжать бой. Винтовка цела. Значит он заберёт ещё жизнь другую.

- Ранен!- коротко бросил он. Прицелился в снайпера или разведчика. Вдох. Выдох. Выстрел. Труп.

х х х

Точный выстрел - и разведчик Мятежников, засевший за камнем, роняет голову в песок и выпускает из рук свою винтовку. Двое вражеских стрелков бегут в сторону десантников, раздается короткая очередь, но пули свистят мимо и лишь зарываются в песчаные барханы за спиной Роджера и Харона.

Раненая рука подрагивала, из прорехи в броне, оставленной шрапнелью, сочилась густая кровь.
- Нужно было целится в голову. -
Угрюмо отчитал гранатометчика клон, запуская своё четырехствольное орудие, опусташая второй магазин.
"Пробитие в области плеча, разрыв мягких тканей и судя по спазматической реакции пары мышц. С учетом ускоренного сердцебиения, и внутренних систем брони, до смерти от кровопотери около 20 минут. Обстоятельства приемлемые. Продолжать бой."

Вражеский гранатометчик, доставивший столько проблем отряду, рухнул, почти разорванный на куски множественными попаданиями из "Сатурна" Гиласа, но на другом фланге произошла беда. Пехотинец мятежников, засевший в небольшой впадине, разрядил магазин своего автомата в истекающего кровью Алекса Берри и одна из пуль пробила нагрудную пластину его брони и свалила снайпера на землю.

Алекс не подавал признаков жизни - но у Харона еще оставался шанс сохранить жизнь боевого товарища.

Роджер не особо обращал внимание на свистящие мимо пули: в него то не попадают! Даже броню не поцарапало. Так что он продолжил жействовать монотонно, как машина, выжигая очаги недовольства властью. На сей раз болванка полетела опасно близко вперед, в скопление врагов, что бы превратить их в пар, похожий на то, чем минутой раньше стал мех повстанцев.

Очередной разрыв зажигательного снаряда - и огонь поглощает еще пару фигур мятежников, но силы Десанта тоже на исходе и уже трое бойцов среди них буквально в шаге от смерти, потому что очередному зашедшему с фланга пехотинцу удалось подстрелить Харона. Лишь Роджеру пока удается на удивление стойко переносить вражеский огонь. Пули рикошетят от наплечников его брони, на мгновение заставляя оппонентов засомневаться в эффективности своего оружия. Даже громыхнувший выстрел крупнокалиберного револьвера вражеского офицера прошел мимо цели. Но долго ли будет продолжаться подобное везение?

А перед Хароном вставал тяжелый выбор: успеть применить регенератор на себя самого - или же спасти умирающего в паре шагов Алекса.

Алекс приносит больше пользы как боевая еденица и к тому же он в более плохом состоянии чем я.
- Алекс, держись. - про себя проговорил Харон и вновь вставил в паз алекса иглу. Двигаться было трудно, кровь хлюпала под снаряжением, хотелось леч и умереть. Но Харон выполнил свою миссию и использованная колба звеня упала на землю.

Регенератор Харона обратил процесс вспять: слабеющий пульс Алекса участился, весь организм под влиянием животворной энергии активнее принялся заживлять раны и восполнять запас потерянной из-за ранений крови, а нервная система временно "отключила" болевые ощущения, так что снайпер пришел в себя и с трудом, но все-таки поднялся на ноги и взял выпавшее было из рук оружие.

Но ситуация в целом была плачевной. Со всех сторон продолжали прибывать подкрепления для мятежников - а ни одной задачи десантники пока что толком не выполнили. В этот момент сквозь помехи вновь прорвался голос Улисса:

"...Миссия отменяется, парни. Я знаю, что вам пришлось жарко - и думаю, что вы сделали всё, что могли... Отступайте к зоне высадки и укажите координаты, мы постараемся прикрыть вас огнем! Основная атака на нашу базу отбита и артиллерия может наконец отработать и по вашим целям, раз уж авиацию задействовать не выходит, поэтому нет смысла жертвовать вашими жизнями сейчас, в этом бою. Отступайте, это приказ. Прием!..."

Он ничего не сказал, гримасса боли на лице говорила за него.
Чудо-химия подняла его с того света.
Он воспользуется шансом и попробует выжить.

Тренировка, превратившаяся в полноценную боевую операцию, теперь завершалась поспешным отступлением, которое грозило обернуться полным фиаско - враги наседали со всех сторон, а Десантники истекали кровью под их огнем.

Очередной мятежник с "шайтан-трубой" развернул свое оружие и... снаряд с ревом и дымом пронесся над головами пригнувшихся Роджера и Харона, разорвавшись у ног Гиласа. Когда дым развеялся и песок перестал сыпаться с неба, черно-белая фигура пулеметчика лежала неподвижно на дымящейся земле. Только регенератор Харона сейчас мог выдернуть Карфагенца из объятий смерти - но стоила ли эта благородная попытка риска погибнуть самому?

Мятежники продолжали свое наступление, подгоняя Десант треском автоматных очередей.

Вколов себе регенератор Харон почуствовал прили сил и прыгнул с помощю ранца в сторону Гиласа. Схватив пулеметчика он начал тащить его как можно дальше с линии огня в надежде спасти

"Первым делом спасай себя - а потом ближнего своего!" - так учили Харона на его первом медицинском инструктаже и парню трудно было спорить с тем очевидным фактом, что мёртвый медик совершенно точно не сможет никого спасти. Как, впрочем, и полумёртвый. Поэтому Гаррисон сделал себе живительную инъекцию и поспешил к оглушенному взрывом Гиласу, надеясь спасти его.

Последняя минута боя оказалась самой драматичной и самой тяжелой для Десанта за всю миссию. Несмотря на героическую попытку Харона буквально "вытащить с того света" своего товарища Карфагенца они оба попали под шквальный огонь повстанцев, который не оставил шанса ни медику, ни его бездыханному пациенту. Роджер Вилко также оказался окружен врагами со всех сторон, успев лишь вызвать артиллерийский обстрел по своим собственным координатам - и исчез в огне и фонтанах песка вместе с множеством Мятежников. Эта мясорубка на какое-то время заставила остановиться напирающих врагов и дала Алексу Берри, единственному уцелевшему из четверых бойцу возможность выбраться из этого ада.

Израненный, не сумевший выполнить внезапную и крайне тяжелую задачу, но не сломленный снайпер вскоре добрался до безопасной посадочной площадки и был эвакуирован на уже очищенную от вражеских сил базу, где ему предстояло долгое восстановление от ранений и размышления о павших товарищах. Коварный удар Мятежников на Итаку был отбит с огромными потерями среди ренегатов - но война еще была очень далека от завершения и однажды Алекс вновь встанет в строй, чтобы нести возмездие во имя Демократии и Супер-Земли.

Через богряную пелену проступали ещё мутные образы. Автоматические системы шлема визжали и мерцали, предупреждая об отказе органов и внутренних систем брони, но карфагенцу это было уже неважно. Он силился поднять руку, сжать курок верного "Сатурна", и одарить предателей последним, предсмертным градом пуль. Но он не мог. Пробитое на вылет плечо и разодранное в клочья запястье не слушались солдата. Лишь потрескашиеся губы продолжали бубнить в безответный эфир связи. В последние мгновения жизни, Гилас зачитывал стих, выученный ещё в детстве, повторяя его вновь и вновь как молитву.
"Простите нас, отец и брат.
Грехи наши теперь не смыть.
За вас умрём, и отправляясь в ад,
Попросим лишь одно - простить..."
Четверостишие было нескладное, а язык карфагенца едва варочался, однако клон действительно верил в то, что говорил, и успел лишь улыбнуться своему стишку, прежде чем свинцовый шквал окончил его служение Сверхземле.

Харон изо всех сил тянул Гиласа и до последнего не замечал летящих снарядов. Он до последнего надеялся что сможет.

Кровавая баня... алая тропа, длинный путь. Он отнимал жизнь за жизнью. Методично. Сначала переживал, потом безразлично, сегодня озорно... В оптику очень близко видишь как разрывают я пули и фонтаны крови от ран обрывают жизни. Разок тебя задело и вот уже во рту вкус крови... Будто ты жрёшь чужие жизни. На пике перестрелки ты уже не думаешь, не испытываешь эмоций, только действуешь... На автопилоте каким-то чудом он добрался до места высадки. Полуживой сидел он на земле спиной у скале. Ждал. Друзей. Врагов. Смерти. Не дождался.