Completion | ходы игроков | 1. Контакт

14-е апреля, Эден, центральный деловой район.
Температура: +6, Ветер: 15,7 м/с. 

  Над Эденом моросил мелкий противный дождь. Вы уже оставили океанический пейзаж далеко позади, но успели приметить волнующиеся волны. Небо пасмурное, повсюду собираются тучи и только где-то на востоке виднеется кусок ярко-оранжевого солнечного царства.

  Город напоминал сплошное нагромождение небоскрёбов и прочих высоток профилем поменьше. Всё в вылизанном корпоративном стиле, с преобладанием белёсых и светло-синих оттенков. Здесь крутятся огромные деньги. Такие, что вам и не снились. Помимо многомиллиардных сделок, что заключаются здесь каждый день, Эден также знаменит как одно из самых привлекательных мест для туризма. Однако с высоты птичьего полёта таковым он не казался. Более того, что-то явно было не так. Город словно погрузился в глубокий анабиоз. Людей на улице не так уж и много и ведут они себя как-то вяло. А машины встали посреди дороги и никуда не движутся. Или это местные пробки такие и тут принято держать большую дистанцию между автомобилями?

  Командир не придавал этим мелочам особого значения. Изредка переговаривался со штабом и сидел с отрешённым лицом, думая о чём-то своём.



  Ретранслятор располагался на крыше стоэтажного небоскрёба и был столь массивен, что производил впечатление здания, построенного сверху на другом здании. Ваш транспорт кружил где-то в районе 50-го этажа, как хищная птица и пока не торопился подниматься. В этот момент Кронос вдруг вскочил со своего места.

— Сбили? Из чего, из рогатки? База. База, приём. Это Альфа. Как слышите? База. Приём. База. — Командир выглядел слегка ошеломлённым, повернулся в вашу сторону, что-то переключил на своём шлеме. — «Химера», внутренняя связь. Проверка.

  Вы пытаетесь связаться друг с другом. И слышите только голоса. Они не дублируются по радиосвязи. Словно вместо неё у вас интернет-соединение, которое резко обрубили.

— Заглушка? — предположил Богомол.
— Я не слышу помех. — Кронос покачал головой. — Я вообще нихуя не слышу. Это так не работает. Только если у всех разом сломались приёмники.

  Шакал резко дёрнулся, будто в приступе боли. Никс заметила, как из его носа густым потоком заструилась кровь.
— Я... кажется, что-то слышу, подполковник... — выдавил он с трудом.
— Отключайся от сети! — С неожиданной уверенностью крикнул Кронос.
— Тогда мы останемся без поддержки дронов, — заметил Пария.
— Или останемся без дронов и Шакала.

  Шакал выдернул из боковой части шлема едва заметный модуль и вздохнул с облегчением.

— Кажется кто-то из вас жаловался на скучный месяц? Вот вам и веселье. — Голос Кроноса звучал приглушённо из-за шлема. — «Церберов» сбили из рельсотрона. Мертвы все до одного. Откуда у доселе неизвестной шайки такое оружие — обсудим потом. Сначала убьём их. В условиях отсутствия связи дожидаться подкрепления нельзя — нас самих могут подбить в любой момент. Поехали.

  Набрали высоту, поравнялись с 87-м этажом. Именно здесь удерживали заложников.

— Фрида, Никс! — окликнул Кронос. — Натягивайте рюкзаки. Задача: спасти гражданских, затем бегом к нам на крышу. Врагов немного, человек 19-ть. Вооружены чем попало, многие без огнестрела. Ликвидировать. Пария, становись рядом! Огонь по моей команде по левому окну.
— Так точно! — отозвался зам. ком.

  Массивная дверь транспорта медленно открылась, впуская внутрь холодный ветер и влагу. Вы встали у самого края. Между вами и целью — бездна и ночной кошмар акрофоба.

— Пошли, орлы!

Всё это было нехорошо. Как будто кто-то накрыл их невидимым куполом и отрезал от остального мира. Даже город замер, застыл, в ожидании чего-то. За стеклом видно, что естественного копошения, которое не утихает в любом человейнике, совершенно отсутствует. Чем ближе цель, тем больше тревожных меток. Навороченное оружие у террористом третьего сорта? Спецы, способные филигранно обрубить связь? Или что-то покруче?
"Всё это неважно" — шепнул услужливый голос в голове. "Ангелы смерти уже здесь".

Никс оторвалась от созерцания города под ней и посмотрела перед собой в пустоту. Действительно, неважно. Впереди их ждут только грешники. Противники Конгломерата. Люди вне закона, утратившие человеческий облик. Оперативница могла долго перечислять все прегрешения, которые она приписывала преступникам, но это было бессмысленной тратой слов. Как только Кронос окликнул их, девушка вскочила, словно распрямившаяся пружина и прилипла взглядом к командиру. Выслушав задачу, Никс только коротко кивнула и тут же приладила на спину джетпак. Махнула Фриде – "за мной, мол".

— Берёшь на себя тех, что левее, — отрывисто крикнула француженке. — Затем уложишь того что будет прямо напротив меня. Я беру двух у заложников справа и одного за ними.
Оттолкнувшись, она выпрыгнула из вертолёта и без лишних разговоров понеслась в сторону стеклянной родственницы вавилонской башни. Маляк аль-маут. Красивое слово. И страшное, для тех, кому не позволено жить в лучшем мире. Правда, Кронос сказал ещё о заложниках. Дополнительные сложности. Ну, им не впервой.

Мгновение любования красивым видом с высоты птичьего полёта завершается звоном разбитого стекла. Сгруппировавшись, прижав подбородок поближе к груди и пожав ноги, Никс влетает на этаж. Джетпак летит в одну сторону, а в другую уже приветливо скачет граната. Вспышка, взрыв, грохот. Раскинутые руки в стороны. Развернуться, дать очередь в того. что укрылся за столами.

— Мои готовы! — информирует Фриду. — "Химера", все на пол! Попытка сопротивления – смерть!
Инфосистема шлема услужливо подсчитывает оставшиеся цели в комнате. Шестеро. Скоро и до них дотянуться крылья смерти. Никс поворачивается в сторону, где ещё остались террористы. В глазах – холодная ненависть.

Впрочем, они увидят только непроницаемую черноту шлема.

Пейзаж за стеклом интересовал мало. Блёкло-серое, хромированное, одинаково вылизанное. Идеальное снаружи, поганое внутри — облик современного города прекрасно передавал суть его хозяев, гнездящихся там, в пентхаусах. Небожители 23-го столетия, мать их. В этих джунглях корпоративных высоток взгляду совершенно не за что было зацепиться — и Фрида держала глаза закрытыми.

Как-то раз идя по улице, она увидела цветок, пробившийся сквозь бетонные плиты. Скудная зелень, уже успевшая покрыться пылью, и один мелкий бледно-жёлтый бутон — невзрачное в общем-то существо, но отчего-то такое притягательное... На него хотелось смотреть. Она простояла там чёрт знает сколько, позабыв, куда шла, просто уставившись в одну точку рядом с кроссовкой. А потом зачем-то вылила в трещину под стеблем весь остаток воды из бутылки 0,5.

— Вот блядь!

Это была реакция на пошедшую у Шакала носом кровь.

— Да хуй с ними с дронами, — огрызнулась девушка на Парию. — Ты-то тут на что? Вывезем сами.

Сраный терминатор реально не понимал, что обычный человек — пусть и с апгрейднутой прошивкой в башке — может просто взять и кончиться. Фрида не любила роботов. Биороботов тоже. Где-то в глубине души сидело убеждение, что какую бы совершенную технику ни дарил человечеству технический прогресс, всегда найдётся умник, способный её хакнуть. И нате вам, пожалуйста, этот чудный момент настал. А значит, придётся выполнять задачу по старинке, полагаясь на скорость рефлексов и силу мышц. Всё как она любит.

Никс она коротко кивнула — поняла, мол, сделаю. В такие моменты напарница преображалась, становясь многословной, инициативной, порывистой. Казалось, ей приносит большее удовольствие общение с винтовкой, а коммуникация с людьми так, постольку-поскольку, для расстановки фигур на шахматной доске очередной миссии.

Фрида всегда молчала. А нахрена что-то говорить тому, кому через секунду вышибешь мозги? Что-то объявлять, требовать... Они всё равно не подчинятся — лишь больше растявкаются.

В школе она всегда дралась молча. Эти козявки вечно пищали что-то обидное, норовили уязвить побольнее, цапнуть исподтишка. Тупое, трусливое стадо, заклёвывающее белых ворон. Любого, кто хоть сколько-то отличается от их серой биомассы. Она не отвечала — просто железной хваткой сжимала пальцы на горле обидчика и смотрела, как у того постепенно кончается кислород. Ей нравилось наблюдать, как ярость в его глазах сначала сменяется беспомощностью, потом паникой и наконец ужасом от осознания того, что совсем скоро станет нечем дышать. Момент чистого, кристализованного наслаждения. Даже последующее наказание не отбивало охоты снова ощутить его неповторимый вкус.

— Au revoir, красавчики! Оставьте нам кого-нибудь на десерт, я проголодалась, — с этими словами француженка послала в сторону Гадюки воздушный поцелуй и нырнула в небо.

А может, и не Гадюки вовсе — поди там разбери направление взгляда через тонировку шлема.

Звон бьющегося стекла. Дождь осколков. Сгруппироваться. Приземлиться. И сделать то, что с годами тренировок записалось на подкорку, в слот безусловных рефлексов. Выдох, выстрел. Корректировка градуса. Повторить. И ещё.

— Не то чтобы я сомневаюсь. Просто иногда задумываюсь: неужели нет иного выбора?

  Двое боевиков наблюдали за омертвевшим городом, что располагался далеко внизу. Один из них сокрушённо помотал головой.

— Мы не знаем, что происходит после смерти. Но Господь нас не бросит. Эта лучше, чем угодить в лапы к Нему. Ты прошёл через псалом. И видел тех, кому не повезло.
— Тронутые... вот говно. Я слышал о них, но увидеть вживую — совсем другое. Что нужно сотворить с человеком, чтобы он превратился в это? Словно душу их стёрли в пыль. Они забыли, как это — жить. А их глаза... ты понимаешь, что оказываешь им услугу.

  Транспорт «Химеры» поравнялся с их этажом. Угрожающе завис в воздухе.

— Они ведь нападут, да? — Спокойно задал вопрос, скорее риторический.
— Выполняют приказ Конгломерата. Они не понимают, что произошло.

  Створки летающей машины раскрылись. Террористы почувствовали на себе обжигающие взгляды вражеского оружия.

— Увидимся на той стороне, брат.

  Звон стекла, осыпающегося мелкой крошкой. Пули «Химеры» изрешетили их быстрее, чем они успели среагировать.

***

  Фриду встретил удивлённый женский крик, который в миг оборвался из-за пуль, пробивших лёгкие. Сместила линию огня, нейтрализуя в голову сообщника убиенной и навзничь опрокидывая стрелка в центре помещения. Визор шлема помутнел от крови, но тут же сработала система очистки.

  Взорвалась граната Никс, послышался омерзительный хруст костей, из глаз и ушей боевиков брызнул алый сок. Короткая очередь в противоположный край комнаты — снаряды вгрызлись в деревянную текстуру офисного стола.

  Осаждённые с запозданием отреагировали на штурм: засуетились как тараканы, многие тихо ругались себе под нос. Фрида вставила новый магазин, передёрнула затвор и в метре от неё выросла фигура щуплого паренька, что заносил боевой нож для точного удара по её шее.

  С ноги выбили дверь соседней комнаты. В комнату с заложниками вбежал очередной правонарушитель, облачённый в тяжёлый комплект брони.

***

  Оставшаяся часть «Химеры» устремилась ввысь. Кронос и Пария по-прежнему стояли у открытых дверей, в ожидании новых целей.

— Вы... — дрожащим голосом заговорил Шакал, — вы ведь тоже это слышали, да? Вы ведь слышали...

  Его несокрушимый оптимизм вмиг куда-то испарился, а под шлемом раздался отчаянный всхлип.

— Нашёл время распускать нюни, хлюпик! — гаркнула Гадюка, явно раздражённая прощальным жестом Фриды.
— Чувак, ты сейчас совсем не похож на профессионала, — заметил Богомол.
— Шакал, ты ведь уже обстрелянный, соберись! — подбодрил его Бугай.
— Вы не понимаете... — Шакал помотал головой. — Сука, это было худшее, что со мной случалось в жизни!
— Потом я всё объясню! — прервал беседу Кронос. – Сейчас ты мне нужен в строю!
— Я... я порядке, шеф, просто... блядь! Это какое-то психотропное оружие, да? Ебучие больные уроды!

Никс почти сразу же "забыла" о последней цели, переключившись на другие. Бессмысленно тратить время и драгоценные секунды на негодование – пуля из-за этого не изменит свой ход. А вот замелькавшие внутри шлема предупреждения, что её собираются атаковать сразу трое – помимо её "чуйки" мутанта, также сигналящего об опасности, требовали внимания прямо сейчас. Отвлечёшься – труп.

Сдаваться никто не собирался. Этому Никс была даже чуточку рада. Чуточку, потому что не опять же, было не совсем до веселья. Отточенными движениями, почти механически и не задумываясь, Экзекутор метнула гранату в двух грешников справа от неё. Даже не оглянувшись на взрыв,
— Фрида, "свет" по прямой!
Громила в конце комнаты не вызывал опасений, но второй выцеливал напарницу. Избавившись от обоих на время, достаточно было разобраться с теми кто поближе – двое на каждую угрозы не представляли для них совсем. Боковым зрением Никс заметила, что к Фриде подлетел один из преступников, явно пытаясь ввязаться с ней в рукопашную, но и на это отвлекаться не стала: француженка сама разберётся. Она с самого утра выглядела так, будто кому-то лицо сломать хочет. В общем, сам себе участь приготовил.

Вместо этого оперативница решила выбежать вперёд. Её способности не доставали сейчас до оставшихся врагов, а система распознавания услужливо оповещала, что большинство оставшихся ублюдков озаботились броней. Не думая о собственных рисках, Никс с холодным расчётом сделала наиболее эффективный по её мнению маневр – рванула навстречу оставшихся террористам, чтобы поймать их в радиус действия своих способностей.

Пока Фрида занималась конвоирами ближней группы заложников, рядом выросла фигура ещё одного.

«Что там у тебя? А-а, как мило, нож мне пригодится».

Всё как в замедленной съёмке — успеваешь рассмотреть стоп-кадр в деталях. Щуплая фигура нападающего. Холодный блеск лезвия, уже занесённого, летящего острием навстречу шее. C тех пор, как её научили худо-бедно контролировать открывшиеся способности, большинство окружающих кажется сущими черепахами. Всё чаще ощущаешь себя сраным интерфейсом «Ютуба» — приходится передвигать тумблер скорости собственных рефлексов влево, чтобы не свихнуться от адского рассинхрона. Поганое чувство.

Ближнебойник, значит. Прямо подарок судьбы. Фрида улыбается — ей всегда было по душе пересчитывать рёбра, надеясь лишь на собственные кулаки. И когда перехватывает руку, и когда воздух разрезает хруст ломаемых костей, и когда на пол ватной куклой со свёрнутой шеей оседает тот, кто ещё секунду назад был грёбаным террористом, — Фрида улыбается. Плюсик в карму тем, кто придумал тонировку на шлеме. Охреневшие физиономии заложников — последнее, что хочется сейчас видеть.

Никс кричит, требует «подарочка» прямо по курсу. Будь у неё время, непременно загнула бы что-то про карающую длань — или как там в Коране? Наверняка для неё происходящее имеет особое значение, учитывая опыт юности. А впрочем, кто из «Химеры» не отягощён каждый своими «вьетнамскими флешэками»? Таких днём с огнём не сыскать.

Фрида, конечно, не отвечает. Как обычно. Звякнувшая о пол чека красноречивей всяких слов. У французов не принято отказывать даме. Галантность с парижским флёром, все дела.

***

  Взорвалась граната Никс. Террористки пронзительно закричали, окроплённые едкой смесью вперемешку с осколками. Парализованные болевым шоком, они пали у одного из столов, продолжая содрогаться в агонии.

  Враг, атаковавший Фриду, упал у её ног мёртвой куклой. Через секунду разорвалась светошумовая, наполняя комнату светом и раздражающим звоном. Ослепшие враги надавили на спусковые крючки, в помещении воцарился грохот выстрелов и треск битого стекла. К счастью все их пули ушли в «молоко».

— Проклятье, их ведь только двое! — Бронированный стрелок звучно снял автомат с предохранителя и взял Фриду на мушку.

  Невзрачный поток текста забежал где-то в нижней границе интерфейса шлемов:

ОБНОВЛЕНИЕ СТАТУСА..............................................................
ОБЪЕКТ: КРОНОС, РАССТОЯНИЕ: 39 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВ, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ
ОБЪЕКТ: ПАРИЯ, РАССТОЯНИЕ: 39 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВ, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ
ОБЪЕКТ: БУГАЙ, РАССТОЯНИЕ: 39 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВ, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ
ОБЪЕКТ: ГАДЮКА, РАССТОЯНИЕ: 39 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВА, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ
ОБЪЕКТ: БОГОМОЛ, РАССТОЯНИЕ: 39 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВ, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ
ОБЪЕКТ: ШАКАЛ, РАССТОЯНИЕ: 39 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВ, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ

Впрочем, скоро и Никс перестала выкрикивать даже короткие указания. Бой перешёл из организованного столкновения в потасовку а-ля "каждый сам за себя". Обзор происходящего у Фриды загородил выросший перед Экзекутором бугай – на фоне бронированного громилы девушка казалась совсем тростинкой, даже в полном боевом снаряжении. Впрочем, опасности от этого в иранке не убавилось ни на йоту.

Резко пригнувшись, Никс с размаху саданула кулаком по полу, высвобождая накопленную энергию. Не особо обращая внимания, что произойдёт с террористом – она и так знала, что тот сейчас на своей шкуре поймёт, почему подобных ей зовут Экзекуторами, и перекатилась поближе к колонне – одновременно уходя с линии атаки другого громилы, и чтобы придти на помощь Фриде, в случае чего. Пистолеты-пулемёты напарницы вряд ли хорошо отработают по столь толстой броне, а вот её способности на это было плевать.

Они смотрят на неё. Вгрызлись ненавидящими глазами, и намерения их ясны как белый день. Трое. Или четверо. Фрида не особо тщательно считала. Главное другое: соотношение не в её пользу. Как бы крут ты ни был, не стоит недооценивать силу толпы. Даже самого матёрого хищника может задавить стадо травоядных, просто своим числом — и рога с копытами пускать в ход не нужно.

В такие моменты отключалось всё, кроме одного, стучащего в висках в такт бешено ускорившемуся сердцу — жить. Отчаянная жажда жить.

Не сказать, что Фрида ценила собственную жизнь — не было в ней якоря, за который хотелось уцепиться зубами и когтями и не отпускать до последнего. Любовь? Она не знала, что это такое. Видела только в далёком детствe, от матери, но это ведь другое. Семья? Это такой способ сосуществования, где мужик, ужравшись в сопли, пиздит по очереди то тебя, то ребёнка? Проходили, добавки не надо, спасибо. Тогда любимая работа, может быть? Ха-ха, очень смешно. Трудоустройство давно стало синонимом лотереи, а карьера — аукционом, где ты ничего не решаешь. Ты просто номер лота. А потому закрой рот и уповай, что тобой заинтересуется кто-нибудь платёжеспособный. Если корпорат — считай, ты вытянул выигрышный билет.

Любой обитатель планеты Земля в 23-м столетии превратился в товар с набором свойств и функций. Выгодней продаться сегодня, чтобы завтра не подыхать с голоду на какой-нибудь свалке — вот ежедневный квест миллиардов двуногих. А срок эксплуатации... это уж как повезёт. В твоих же интересах сохранять свою полезность как можно дольше, иначе... да-да, всё та же дорога на ту же помойку с миллионами таких же, как ты, выработавших свой ресурс. Незаменимых не бывает, дружок.

Так что же держало? Если бы Фриду спросили, она бы не ответила, потому что не знала ответа. Но всякий раз в такие вот секунды смертельной опасности как чёрт из табакерки выскакивала она. Неискоренимая, инстинктивная, чисто звериная страсть во что бы то ни стало выжить.

Француженка пригнулась и зашипела — досадливо, яростно. Сами собой натянулись струной мышцы, пружиня и балансируя, готовые бросить тело в любой манёвр. Взгляд метался меж противников, примериваясь и оценивая: кто выстрелит первым? кого срезать? от кого уклониться?

Решение принято. Прыжок. Вскинутая рука. Короткая очередь.

  С Фридой уже случалось подобное. В моменты, когда пули уже готовятся клещами впиться в кожу, а вражеские пальцы застыли в миллиметрах от глаз. Эта пульсирующая сила начинала казаться чужеродной. Она переполняла, била по мышцам разрядом тока, глухой стрелой впивалась в мозг. И вот уже тело неестественным неуловимым движением отпрянывает в сторону. Какие-то жалкие крупицы воздуха отделяют её от свинца, которому не суждено встретить на своём пути ни грамма живой плоти.

  Один из террористов, скорее напоминающий живой танк, стремительно надвигался на неё. Из-под его плотно сцепившихся с напольной плиткой сапог разлетаются искры. Она предчувствовала — он не успеет затормозить. И вот он уже пролетает мимо, кидая на неё удивлённый взгляд. Звенит стекло и под ним 87 этажей свободного полёта, не оставляющего шансов. И уже через секунду запищал пистолет-пулемёт, опрокидывая очередное изрешечённое тело на безучастных заложников.

  В месте удара Никс треснула плитка. Боли не было. «Магия» забирала иную мзду. Она использовала тело как проводник, калеча и истощая его. После каждого боевого задания приходилось потратить много времени на восстановление. Это заставляло задуматься о собственной хрупкости. Напоминало, что ничего в этом мире не происходит просто так. И у всего есть своя цена. Служба государству часто требовала применения этих необычных способностей, но весёлого в этом было мало. Каждый такой удар — это жертва. Насилие над собой. Это инерция такой силы, что на долю секунды гасит сознание и опрокидывает в обморок. И на сей раз Никс непроизвольно вздрогнула, выпрямляясь и выходя из этого «коматозного» состояния. Словно что-то проникло в её мысли. Но произошло это так быстро, что даже она не успела понять. Как пугающая тень на краю периферийного зрения, что-то, что явило свой тревожный мерзкий лик и вновь оставило её одну посреди бойни.

  Заряд энергии невозможно было увидеть. Он дал о себе знать, лишь пройдя свой путь до конца, сверкнув вспышкой и накаляясь бледно-розовым куполом под ногами врага. Микросекунда и купол превращается в пламя. Злое, разумное пламя, что заползает в сочленения брони, проникает сквозь кожу и уже внутри превращается в ударную волну, разрывающую внутренности и крошащую кости. Трудно представить, что испытывает человек, когда он превращается в живой пример всех видов внутреннего кровотечения, а органы его начинают лопаться один за другим. По глазам поражённого преступника вряд ли можно было успеть что-то понять: они надулись и взорвались, как два воздушных шара.

  Выжившие продолжали маневрировать и палить по штурмующим, хотя и делали это уже не так уверенно и перестали питать хоть какую-либо надежду на победу. И почему-то они продолжали сражаться. Видимо кого-то не учили, что тактика «мордой в пол» единственная выигрышная при общении со спецназом.

— Не убоитесь смерти теперь! — вновь крикнул бронированный автоматчик. Судя по манере его речи — местный командир. И проповедник. — Ведь вы умираете в аду, где не осталось места для людей!

когда до Никс долетели слова "проповедника", внутри снова начала закипать ярость. Что этот лжепророк знает о Аде и Рае? Впрочем, кое-что она ему может объяснить даже без слов. Враг перед ней свалился ничком, разбрызгивая кровь и остатки собственных органов – и наверняка сейчас летит в Преисподнюю. Туда же нужно отправить и этого. Но не сейчас. Потом. Сначала нужно взять себя в руки. Даже у Назиата не должно быть ненависти.

Поэтому сначала Лейла переключается на вбежавшего в двери террориста. Не обращая внимания на ещё два "ствола", направленных в её сторону, оперативница выпускает очередь по фигуре в дальнем углу комнаты. Снова нет места словам – но они с Фридой знают друг друга достаточно долго, чтобы понимать без слов. Девушка уверена, что та прикроет её спину, и сама сможет поберечься. Поэтому как только выстрел достигает первого противника, она кувырком сближается с "проповедником", собирая волю в кулак и очищая разум от посторонних мыслей.
— Уан-Нази'ати Гаркаа, — цитирует Никс "Ан-Назиат", пытаясь достичь душевного равновесия.

Враг не заслуживает милосердия. Но даже ненависти ему не заслужить – только смерть.

Волна адреналина схлынула, и «тоннельное зрение», так свойственное этому состоянию, начало проясняться. Нехорошая картинка: многовато слева стволов — и почти все в единогласном порыве наставлены на Никс. Вот же упрямые в этом аду попались черти, никак не хотели униматься. С долбаными фанатиками всегда так. Фрида бы нисколько не удивилась, узнай, что перед тем, как бежать устраивать свои джихады с выкрикиванием ярких фразочек для мотивации и поднятия боевого духа, эти долбоящеры накачиваются чем-нибудь позабористей.

А, впрочем, решаемо — как раз осталось ещё одно успокоительное. А там и упокоительное подоспеет. Фрида сегодня щедрая — ловите-ка билет на экспресс в рай, ребятки. Нехорошо заставлять Пророка ждать.

  Вскоре кровавый фестиваль скоропостижно закончился. Утихла какофония выстрелов, хотя эхо рикошетов всё ещё настойчиво стояло в ушах. Дольше всех продержался проповедник, но и его настиг энергетический заряд Никс. Он уже не сопротивлялся к тому моменту: расправил руки, принимая этот удар как нечто должное.

  Можно ли считать этого террориста за лжепророка? Не известно, считал он сам себя таковым. Но и без него их окружали признаки неизбежного киямата. Они стояли среди высоких зданий, посреди массового убийства. Убийства, совершённого их руками. По всему миру гремели войны, которым в Конгломерате даже не придавали значения. Множились греховные богачи, а весь мир медленно погружался в слепое невежество. Женщин в эти дни стало несравнимо больше, чем мужчин. Даже среди террористов их оказалось достаточно. Всё чаще их можно увидеть в армии. Ведь при перенаселении способность к деторождению перестала быть ценностью. Все люди стали одинаково не нужны, а цена их жизням — копейка. Не каждый способен вовремя принять данный факт. Ведь с пелён всех взращивают по заветам индивидуализма. Ты особенный. Уникальный. Но такой ненужный.

  Только сейчас вы заметили, что с заложниками что-то не так. Они не реагировали на произошедшую бойню. Сначала это можно было списать на шок, но теперь стало очевидно — им просто всё равно. Многие из них сидели сгорбившись, поджав к себе колени и монотонно раскачиваясь туда-сюда, бурча себе под нос что-то невнятное. Особенно неприятно было поймать их глаза. Страшные стеклянные глаза, преисполненные ненависти, направленной внутрь себя. Кажется, всё в мире перестало для них существовать, кроме их самих.

  Под одной заложницей вы приметили густую лужу крови. Но это не ваша работа. Её правая рука валялась неподалёку, на ней и оставшейся культе можно было наблюдать многочисленные отметины зубов. Само место разрыва рваное, неровное. Она сама постаралась. И теперь глядела куда-то в пустоту медленно затухающим взглядом. На безымянном пальце отгрызенной руки было кольцо. Видимо, этот брак был не самым удачным решением в её жизни. Она не пыталась остановить кровь и в целом выглядела невозмутимо.

  В помещении наступила пугающая тишина. Только дождь тихо тарабанил где-то снаружи и здание слегка покачивалось и скрипело под гнётом ветра. Не было времени разбираться во всех этих странностях. Сейчас вы нужны на крыше. Но пока вы позволили себе минуту передышки, вновь запищал интерфейс шлема:

ОБНОВЛЕНИЕ СТАТУСА..............................................................
ОБЪЕКТ: КРОНОС, РАССТОЯНИЕ: 48 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: РАНЕН, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ
ОБЪЕКТ: ПАРИЯ, РАССТОЯНИЕ: 48 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: МЁРТВ, СТАТУС: ...
ОБЪЕКТ: БУГАЙ, РАССТОЯНИЕ: 46 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВ, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ
ОБЪЕКТ: ГАДЮКА, РАССТОЯНИЕ: 45 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: МЕРТВА, СТАТУС: ...
ОБЪЕКТ: БОГОМОЛ, РАССТОЯНИЕ: 55 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВ, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ
ОБЪЕКТ: ШАКАЛ, РАССТОЯНИЕ: 40 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: ЖИВ, СТАТУС: ОГНЕВОЙ КОНТАКТ

  Грохот. Обеспокоенно глядите в серое небо и замечаете авиалайнер. Точнее его обломки. Снаряд рельсотрона переломил самолёт, словно гнилую палку. И куски корпуса опасно движутся в вашу сторону... постепенно они теряют высоту и устремляются куда-то к основанию небоскрёба. Всю конструкцию встряхивает и вас вместе с ней. Сначала кажется, что фундамент выдержит, но здание начинает неумолимо крениться влево. Заложники не ценят жизни, которые вы для них спасли. Они не пытаются занять устойчивое положение или цепляться за что-нибудь. Они молча вываливаются один за другим, падают на уцелевшие фрагменты стекла, которые в один момент не выдерживают и лопаются, отправляя их всех навстречу к жёсткому асфальту.

  А вам совсем не хочется умирать. Небоскрёб падает. Приоритеты меняются. В нормальных условиях стоило дождаться указаний от Кроноса, но так некстати, что вам отрубили всю возможную связь.

  В пустом оконном проёме уже виднеется соседняя стоэтажка. Слишком далеко, чтобы человек смог допрыгнуть. Но достаточно близко, чтобы зацепиться крюком.

Оставшиеся три террориста не представляли уже для двух оперативниц никакой угрозы. В сущности, каждая из них была способна разобраться с ними в одиночку, просто это бы заняло лишнее время. Время, которого у них было ещё меньше, чем Никс предполагала.

Спасать заложников оказалось бесполезно – кто-то очень хорошо и старательно промыл им мозги, вплоть до полной потери связи с реальностью, похоже. О чём красноречиво говорило состояние безрукой девушки. Никс прикусила губу: с самого начала, хоть она и не подавала виду, всё это выглядело максимально тревожно. Людей, обладавших способностью промывать мозги она знала; даже у "Химеры" были такие. Но чтобы так мощно и масштабно... неужели на стороне этих безумцев действительно появился какой-то мессия? С силами столь мощными, что способен подчинить себе волю целого небоскреба. Или же это какие-то технологии, украденные у Конгломерата.

Не то чтобы в этом было что-то совсем необычное, но вот масштаб вкупе со сроками впечатлял. Но фатум милосердно избавил Никс от переживаний – подкинув куда более насущные проблемы. Здание затряслось, заходило ходуном, а экран шлема засыпало оповещениями о том, что остальная команда столкнулась с теми же проблемами. и в отличии от сверхбыстрых Фриды и Никс, у простых, хоть и крутых спецназовцев, есть жертвы.
— Держись! — заорала иранка во весь голос Фриде, сама удивившись, что так умеет.

Всё это напоминало какой-нибудь боевик или пародию на него – бегущая широкими скачками Никс хватает Фриду за талию, крепко прижимая француженку к себе, и, выбросив перед собой руку с винтовкой, выстреливает "тактическим крюком" в сторону противоположного здания. Тот цепляется за подоконник, и оперативницы в спасительном прыжке сигают из окна в низ под грохот обваливающегося здания.

Волнующий момент, что тут сказать. Самое то для признания в любви или красочного поцелуя – только шлем мешает. И сдохнуть можно, так что не до того немного.

Шлем заверещал новой подборкой оповещалок, превращая зрачки в две огромные чернильные кляксы. Убит?! Пария?! Плохо дело, совсем дрянь... Почему-то всё это время, до теперешнего момента, Фрида была уверена в неуязвимости замкома. А теперь вдруг раз... и мёртв. На автомате француженка вжала кнопку связи.

— Командир?..

Томящая тишина на том конце. Ах ты ж чёрт, им же связь обрубили ещё на подлёте, совсем из головы вылетело! Кронос не ответит. Но оперативница зачем-то ещё раз повторила:
— Командир?..

Только сейчас она заметила творившуюся вокруг фантасмагорию. Сидящие на полу в неестественных позах заложники. Лица, обезображенные отсутствием хоть капли сознания. Нет, хуже — самосознания. Они не хотели спастись, не цеплялись за свою жизнь, они вообще ничего не хотели — безвольные, безразличные ко всему марионетки. Отвратительно, уродливо, неправильно!

— Вот дерьмо... — только и успела пробормотать девушка, разглядев лужу крови под одной из «зомби», как небоскрёб содрогнулся.

Обыденное с виду задание, каких на счету каждого из членов отряда насчитывались десятки, стремительно превращалось в грёбаную «Дженгу» — с той лишь разницей, что теперь ты ни хрена не в настолку играл. Пол заходил ходуном, буквально. Приходилось уворачиваться от летящих навстречу смерти тел, так и норовящих прихватить с собой за компанию.

— Держись! — заорала напарница, и Фрида бросилась ей наперехват, сцепившись в крепких объятиях.

Выжить! Выжить самим. В этом проклятом офисе уже некого спасать. Полёт, невесомость, разверстая пасть бездны под ногами...

Кубарем влетев сквозь разбитое стекло, Фрида вскочила на ноги, словно ошпаренная кошка, и откинула лицевой щиток шлема.

— Твою мать! Чтоб тебя! А-а-а!!!

Крушилось всё, что попадало под кулаки и тяжёлые ботинки. В приступе бессильной ярости Фрида чуть не отпинала и сорванный с себя шлем, но в последний момент удержалась. Энергетический выброс, как это всегда бывает с кратковременными, но сильными эмоциями, достигнув пиковой отметки, стремительно пошёл на спад.

— Кронос, отвечай, мать твою! Кто-нибудь! — нахлобучив шлем обратно, с остервенелым упрямством продолжила девушка попытки установить связь.

Сознание наотрез отказывалось принимать, что весь их отряд погиб.