| |
|
|
Красная дорожка тянулась дальше вглубь коридора, по стерильному покрытию пола, затрагивая синеватые металлические стены, на которых виднелись отпечатки человеческих рук.
— Будто здесь была поножовщина.
— О, в одном человеке очень много крови. — Феникс пожал плечами комментарию Кроноса. — Я бы не советовал туда идти.
— Может, ещё успеем помочь.
— Нечему там помогать. Но если хочешь — посмотрим. Как в зоопарке. Всегда ненавидел водить детей в зоопарк, знаешь. А надо было насладиться в своё время. Скоро мы сами будем похожи на зверей в вольерах. Бог нас не очень.
— Не очень?
— Не очень любит.
Вскоре они нашли её. Сжавшуюся в комок у стены, безвольно всхлипывавшую, зарывающую лицо в колени, будто в тщетной попытке спрятаться. Минутами ранее она разодрала зубами собственные руки и ноги, вырывала из головы волосы с корнем. А сейчас топила себя в самоненависти и размазанных слезах.
— День не задался, госпожа директор? — Озабоченно поинтересовался Феникс, склонив голову набок.
— Гражданка, назовитесь. — Громко потребовал Кронос, но не дождался ответа.
— Не подходи. Они бывают агрессивны.
— Да что с ней за хуйня случилась?
— Всего лишь пообщалась с... — Феникс многозначно указал пальцем наверх.
— Ты начинаешь напоминать какого-то фанатика.
— Эй, я всего лишь называю вещи своими именами. У тебя есть более подходящее наименование для всесильной сущности? В правительстве предпочли привлечь её внимания раньше, чем давать имя. А Бог, кажется, ужасный собеседник. Видишь, до чего довёл даму?
— Она... бормочет. Не могу разобрать.
— Наверное что-то в духе: «Боже, я уродливая и бездетная сорокалетняя дылда, которая ради нищенской надбавки пошла работать на засекреченный объект! Где же мои льготы и обещанная путёвка в санаторий! За что же мне всё это?». Большинство Тронутых выворачивает примерно вот так.
— Ты уже встречал таких?..
— Ага. Более того, я знаю единственное эффективное лекарство.
Зловещую тишину разорвал пистолетный выстрел, после чего всхлипы затихли.
— Не смотри на меня так, — Феникс показательно поднял руки и ухмыльнулся. — Ни разу не стрелял в безоружную женщину? Чистая совесть — чистые погоны. А у тебя совсем не чистые.
— Блядь. Если разнесём это место — больше никакие сраные боги ни с кем общаться не будут?
— Поздно. Оно проникнет во все радиоволны, а затем и они станут не нужны. Оно доберётся до всех. Уничтожит всех, хлопнув ладонью. Но, думаю, ты уже догадался, что кое-кто разрабатывает планы по спасению. Счастливчики проснутся в пустом, разрушенном мире.
— А потом?
— А потом придёт потоп. Израненные, вы вышли за пределы парковки. На прощание она затрещала, изогнулась и сложилась, точно карточный домик. Поднялось облако пыли. Вы оказались на просторной четырёхполосной дороге. Небоскрёб с ретранслятором наполовину рухнул, запустив цепную реакцию и разрушив часть соседних зданий. Машины без дела стоят посреди дороги. Многие из них заведённые. А между ними множество людей. Бездельно бродят, пробиваемые ознобом и обнимающие сами себя руками, словно это поможет согреться. Каждый из них идёт, не замечая ничего вокруг, словно существуя в своём собственном мире. Часто они сталкиваются друг с другом и как ни в чём не бывало продолжают свой хаотичный поход в никуда. Они не отзовутся на отклик, не среагируют, если к ним прикоснуться. Многие, сгорбившись, сидят у стен и неразборчиво сетуют о чём-то. Часть погрузилась в себя прямо за рулём машины. И не все успели сбавить скорость. Некоторые впечатались в стены или других водителей. И так и застыли в таком положении. До вас доносят отдельные обрывки чужого бормотания: — Это я... это всё я... — Где-то тепло... — С самого начала... — Посмотрите на небо... Небо и правда преобразилось. Среди рваных обрывков туч проглядывается его багрово-красный оттенок. Оно как живое. Шевелится, исходит волнами, подобно морю. Нельзя смотреть на него слишком долго. Становится дурно. Раскалывается голова. Накатывает необъяснимая паранойя. Словно за вами кто-то следит. Обломки лайнера, зданий, некоторые повреждённые машины. Рядом с ними можно найти пламя. И некоторые там горят заживо. Без крика. Многие плачут или смотрят в никуда стеклянными глазами. — Он бродит среди нас... я знаю... — Прочь... Прочь... Прочь... — Папочка вернётся, обязательно... я вас слышу... я приду... — Я видел, это был ты! — Как на лезвии ножа... — Оно видит... оно идёт... — Выхода нет... — Твой проклятый мир... — Я напуган тьмой... Проходите дальше. И вновь. ОБНОВЛЕНИЕ СТАТУСА..............................................................
ОБЪЕКТ: КРОНОС, РАССТОЯНИЕ: 149 МЕТРОВ, НАПРАВЛЕНИЕ: СЕВЕР-ВОСТОК, СОСТОЯНИЕ: РАНЕН, СТАТУС: НЕЙТРАЛЬНЫЙ
ОБЪЕКТ: ПАРИЯ, РАССТОЯНИЕ: 105 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: МЁРТВ, СТАТУС: ...
ОБЪЕКТ: БУГАЙ, РАССТОЯНИЕ: 126 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: МЁРТВ, СТАТУС: ...
ОБЪЕКТ: ГАДЮКА, РАССТОЯНИЕ: 100 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: МЕРТВА, СТАТУС: ...
ОБЪЕКТ: БОГОМОЛ, РАССТОЯНИЕ: 100 МЕТРОВ, СОСТОЯНИЕ: МЁРТВ, СТАТУС: ...
ОБЪЕКТ: ШАКАЛ, РАССТОЯНИЕ: 149 МЕТРОВ, НАПРАВЛЕНИЕ: СЕВЕР-ВОСТОК, СОСТОЯНИЕ: РАНЕН, СТАТУС: НЕЙТРАЛЬНЫЙ
|
|
1 |
|
|
|
|
Никс покорно дала провести Фриде все процедуры – она всё ещё переваривала неожиданно лопнувшую "скорлупку": всё-таки не каждый день твою броню ломает кулаком беснующийся террорист. Тут любой немного выйдет из равновесия. С другой стороны, пока она стояла и офигевала, Фрида позаботилась об её лице и ранах. Боль отступила, а лицо перестало напоминать жертву аварии.
— С... спасибо, — пробормотала иранка, осторожно стаскивая с головы остатки шлема, чтобы ненароком не поранится снова. Отказывать Николь не хотелось. Что-то подсказывало, что из этого только лишние препирательства выйдут. Поэтому и сунутый в карман стимулятор предпочла не замечать – наверняка у Конгломерата есть опытные образцы и от этой ампулы толку чуть, но если Фрида считает нужным забрать, пусть берёт. Лишь бы не колола.
Обезболивающее начинало действовать и самочувствие если и не пришло в норму, то позволило хотя бы ковылять в сторону выхода не кривясь от боли. По дороге Никс всё ещё вертела в руках шлем, не решаясь надеть. Интересно, пользуется ли Николь духами перед вылетом?.. Названия парфюма иранка не помнила (что-то там про Дьявола на французском), но вот запах – мандарины и жасмин, Лейле запомнились отчетливо. Жасмин, в зарослях которого она играла в детстве, она вообще ни с чем не спутала бы. Наконец уже перед самим выходом на улицу она решительно натянула шлем на голову. В конце концов, так даже разумней, у напарницы есть козырь против пуль. Хотя по мнению Никс стоило распределить все аптечки здесь и сейчас, но раз уж Фрида решила оставить командиру кое-что – её дело. И да, изнутри он весь пропах Фридой – терпкий запах, среди которого безошибочно угадывался жасмин, подействовал лучше любого успокоительного. Хотя это и не помогло от того, что она увидели снаружи.
То, что происходило на улице... да, отчасти напоминало Судный День. Небо странного цвета. Странное чувство исходящей от него угрозы. И люди... люди, сошедшие сума, впавшие в какой-то транс или кататонию. Это уже было за гранью. такой силы, сосредоточенной в одном человеке Никс себе вообразить не могла. Было, видимо, что-то ещё... если, конечно, не задуматься о том, что это действительно какое-то божественное вмешательство. Но о таком думать не хотелось.
— Нужно подобрать остальных, — пробормотала Лейла, больше себе, чем Фриде. Вместе легче не поддаться окружающему безумию. — Кажется, это сюда...
И Экзекутор двинулась по кратчайшему пути в сторону выжившей команды, стараясь не думать о том, что им по пути могут оказаться и тела убитых товарищей.
|
|
2 |
|
|
|
|
Размазанная по лицу кровь, саднит прикушенная губа... Тот ещё видок. Впрочем, Фриде не привыкать к брезгливым взглядам в свой адрес. Только сейчас и прятаться не от кого — никому нет дела до двух оперативниц Конгломерата. Снаружи много людей, но их глаза проходят сквозь, смотрят, но не видят. Будто ты призрак. Если не лавировать и не уворачиваться, на тебя непременно наткнутся и, даже не извинившись, пойдут дальше по неведомо кем заданной траектории.
— Почему они не раззомбируются? Мы же убили мага. Ты ведь добила его?
Неприятно, неуютно. Фрида подступила к напарнице — захотелось сократить расстояние. Нет, она не трусила. Вернее, страх был, но другой. Который велит защищать и оберегать не себя, но того, кто рядом. И Фрида стерегла, косясь то на сомнамбул, то в сторону иранки. Вдруг они агрессивны и возьмут их в кольцо? Разделят, причинят Никс вред, а она ведь и без того ранена. Вдруг и Никс зацепит этой странной эпидемией так, что она станет одной из них? Тогда она, Николь, останется без неё, Лейлы, а это ужасно страшно... На Фриду вдруг сейчас снизошло удивительно ясное осознание, как это страшно остаться совсем одной — и при этом Николь, уязвимой и слабой.
— Д-да, пойдём отсюда, — поёжилась девушка. — Надо убираться.
Хотелось напиться и забыть этот день как дурной сон. Всё, кроме полёта в обнимку из рушащегося небоскрёба.
|
|
3 |
|