Ход V
Это не твоя война.
Жизнь полностью устраивает тебя.
Поместье укреплено. Дары богам приносятся исправно. Прекрасно снаряжена дружина.
Тебе принадлежит флот в пятьдесят кораблей, практически всецело контролирующий торговлю на Данувии. Род Косонидов всегда полагался скорее на мудрость, чем на силу. Вы давали самые большие подарки вождям из рода Ремаксидов и всячески поддерживали их власть — ведь пока Орол и подобные ему стояли на земле крепко, вашим богатствам не угрожала смута, вам не приходилось разбрасывать содержимое сундуков на организацию набегов или дары подданным!
Нет, тебе не нужна была эта война…
Но Чаша слишком тяжела для Тарба.
Если он пошлёт Дикома одного, тот справедливо усмотрит в предложение. подставу и откажется. Начнётся смута. Гетам придётся воевать с гетами, и Косониды не смогут остаться в стороне.
Поэтому Тарб попросил тебя возглавить поход.
Не приказал — именно что попросил.
Странное дело — Диком кажется всерьёз верит в то, что сможет победить тридцать тысяч римлян и пятьдесят тысяч бессов. Ох уж эта юность… неужели и ты таким был?
Нет. Не был.
Лучшее, что вам светит в этих горах — блистательный набег.
Может, мальчик и правда получит свой Дундиз — неприступную цитадель нищих дикарей, у которых нет ничего кроме камней, на которых они сидят. Керсебалид что-то говорил тебе, когда вы устроили разговор по душам — рудники, шмудники, торговые пути…
Ты достаточно пожил, чтобы сказать точно — когда закончится эта война, в Долине ещё долго не будет ни рудников, ни торговых путей… Только кучки дикарей, убивающих друг друга за козу или даже курицу.
Вот царство, которое хочет завоевать Диком.
Вот царство, которое ты поможешь ему получить.
Тарб намекнул, что если Керсебалид увлечётся идеей, ты сможешь под шумок предложить ему «выгодную» сделку — полностью отказаться от своей доли в Долине за часть его владений дома.
Не сейчас, конечно.
Молодой волк должен попробовать крови.
С кровью придёт обманчивое ощущение — вот она, победа, почти в его руках…
Пока что — ты соглашаешься с его идеями, его проектами.
Ты даже привёл воинов — свою дружину вперемежку с сарматами-наемниками.
Большое вложение.
Окупится ли оно?
Несомненно — вопрос лишь в том, кто выплатит тебе этот долг.
Бессы — союзник не лучше и не хуже прочих.
Римляне, Руды, Эрмасы — тебе уже поздно бегать за продажной девкой-славой.
Жаль твои сыновья ещё так юны… Почти как Керсебалид.
Почти — потому что в них всё же твоя кровь.
Взять Косона Девятого, твоего первенца, нынче командующего конницей.
Сколько усилий ты вложил чтобы приобщить его к торговле?
Словами не передать.
Ан-нет, только сел в седло, глаза горят, спрашивает, когда будем бить римлян.
И в войске настроение приподнятое.
«Отомстим, мол, за Орола»
Ваш план о переговорах не понравился никому — ты предусмотрительно позволил высказать его Дикому.
Прямо трусами вас никто не назвал, но право слово, от вас ждали чего-то иного…
Может, смелой ночной атаки на лагерь римлян?
Удара по их незащищенным тылам, чтобы прервать поставки снабжения?
Пробного удара по восставшим рабам?
Но только не переговоров!
Нейтралитет — да само это слово звучит для твоего народа как приглашение трахнуть жену того, что это слово высказал, а потом насадить его самого на другое, стальное копье!
Даже твой сын заметно приуныл.
Когда вы остались наедине, он чуть не взвыл
— Пап, ну ты нарочно?! Какие переговоры?! С убийцей вождя Орола?! Трусом, уложившим в могилу Великого Волка, а тело его отдавшим на поругание нашим врагам?! Да над нами сейчас весь лагерь потешается! Мы здесь чтобы отомстить, разве нет?
Тут его голос становится тише
— Я хочу устроить рейд. На римлян. Поджечь их лагерь пока они спят! Мне нужны только кони, луки, стрелы, немного пакли и тридцать человек.
Твой народ — достаточно прост и примитивен в своих желаниях.
Они не ценят того, что твое золото обеспечило им панцири, лучшее оружие, лучших лошадей, тёплую еду и тёплые палатки каждый день.
Нет, они хотят только драться, чтобы потом похваляться друг перед другом кто сколько убил врагов.
Мальчишки хвастаются перед мальчишками.
Пожалуй, в юности ты всё же был таким же.
Тоже восторженно ходил в набеги.
Глаза стали открываться когда у тебя, четвёртого сына, не осталось трёх старших братьев. Все погибли. Отправились к Залмоксису. Один даже по своей воле — вызвался, чтобы его принесли в жертву.
Отец говорил им все то же, что тебе настала пора сказать твоему сыну.
Но он не послушает.
У тебя есть ещё сыновья.
Если бы от этого было легче…