[Kr] Завтра наступит сегодня | ходы игроков |

"Подруга" смотрит на тебя, уже без улыбки. Шевелит губами. Медленно. Звук есть, но звучит, будто под водой, глухо, далеко. Следующее мгновение - и мир подёргивается статикой. Так уже было - в кабинете у Катарины. Но сейчас - не проходит.

Ожидание ответа затягивается. Сильно затягивается. Кристина все-таки поднимает взгляд, находя лицо безымянной собеседницы. Недоуменно наблюдает, как двигаются губы той в почти полной, отстраненной тишине. Как затихла еще больше вся улица...
Странное ощущение ирреальности, будто мир отторгает Тину. Она уже делает над собой усилие, чтобы переспросить, вновь заявить о себе...

Зрение поводит вслед за слухом, превращая окружающее в неразборчивую мельтешащую кашицу. Что за?.. Кристина подается вперед, взмахивает рукой в сторону девушки, надеясь, что хотя бы тактильные ощущения не предадут. Такое... Такое уже было, когда она стала расспрашивать Катарину. Или Марту?.. Нет, Катарину о Марте. Или о болезни? О гетто? О проклятом разжижении, проявляющемся еще невесть как!

Но в этот раз странное видение не торопится исчезать, полностью захватывая сознание. Кристина отступает назад, пытаясь вновь нащупать шершавую каменную стену, к которой только что прислонялась. Где хотя бы что-то материальное в этом меланжевом месиве? Как его вообще объяснить?..

А может, спала шесть или семь недель Тина не просто так.
Чем черт не шутит... Вдруг у нее прорезались паранормальные способности?! Ну или так изнутри выглядит таки настигнувшая ее болезнь... Во втором случае сопротивляться бессмысленно. В первом - глупо. Девушка пытается выдавить подобие усмешки. Что, если в расползшейся вокруг мешанине получится что-нибудь разглядеть?

Подёргивается мир белым шумом. Расстворяется в нём проститутка. А ты будто бы видишь несколько картин одновременно. Зденек, в длинном плаще, бьёт кого-то по голове, трубой, сзади, брызгает кровь. Ладислав, в серой форме и кепке, по стойке смирно, выслушивает, с невозмутимым выражением лица, какого-то коротышку в похожей серой форме, но с фуражкой. Обнажённая Катарина с торчащими сосками, сидит на ком-то на кровати, аккуратно сложенная стопка серой формы на тахте. Марта, в больничной пижаме, на больничной же койке, с лицом, искажённым гримасой боли.

Управляемый полёт. Если хочешь - можешь сосредоточиться на какой-то из сцен. Либо поискать что-то другое.

Попытка отбросить сомнения и сконцентрироваться внезапно увенчивается колоссальным успехом. Слегка опешив, Кристина силится определиться, болезненный множащийся глюк видит или собирается поверить в истинность открывшихся ей видений. Нет, эти картины... Экстрасенсорны? Серьезно?

Вспышка удивления довольно быстро гаснет, уступая место расчетливому анализу. Любопытно... Очень любопытно. Кристина словно бы расфокусирует внимание, наблюдая сразу за несколькими мысленными потоками. Нет, обработать сразу все ей не под силу... Нужно определить приоритеты.

Девушка сухо кивает собственным рассуждениям, которым не должны помешать эмоции - их просто не слишком много. Итак... Телепатия, или как назвать эту хрень? Не важно, суть есть доступ к информации. К разной информации...

Марта жива, хорошо. Пока этого достаточно. К этой картине можно будет вернуться позже, если новообретенный дар не покинет Тину так же внезапно, как проявился.

С кем Катарина, не интересно. Интересно лишь, ради чего. Ради себя? Ради людей в галерее? Ради некой неизвестной цели? Это удастся точно понять, только задав прямой вопрос...

Следующий - параллельный - образ. Ладек... Кристина хмыкает - не удивленно, не разочарованно и не понимающе. Лишь с легкой заинтересованностью. Ладек - полицай. Странно ли это? Или так должно было сложиться? Кристина не может ответить на этот вопрос. Она толком не знает человека, с которым ее связывал только секс. Черту известно, какой он. Не кололся, был относительно чист, отменно трахался - разве нужно было еще что-то спрашивать? Тина фамилию-то Гаека узнала случайно, когда к нему однажды обратился курьер. Да и что ей сейчас с его серой формы?

Фокус без сожаления смещается дальше. Зденек. Одетый иначе, чем пару минут назад, - значит, картина не из реального времени. Кем мог быть убитый им человек?.. Чем он так насолил недругу Катарины? Пожалуй, именно на этом стоит остановиться подробнее на случай, если все же не удастся обойтись без помощи седого алкаша в добывании пропуска. Узнать о нем побольше не помешает, чтобы в следующий раз импровизировать точнее.
Кристина вздыхает, максимально собираясь с мыслями. Слегка свербит внутри опасение спугнуть нужный отголосок реальности из-за неумения управлять внезапно проявившейся способностью. Девушка сосредоточивается на видении Зденека, пытаясь помимо внешнего образа увидеть глубинную суть поступка мужчины.

Двое мужчин. Потенциальный Зденек и какой-то исхудало-измождённый дрищ. Вечер, смеркается. Стоят у дома.
— Привёл? — дрищ спрашивает у Зденека.
— Не. Отказалась. Тут новая какая-то появилась, думал ей предложить. Но она с Красной.
— Бля, — дрищ ковыряет носком ботинка асфальт. Выдерживает паузу.
— Можем отложить, — предлагает Зденек.
— Нет. Сегодня, — мотает головой дрищ.
Зденек вздыхает.
— Значит план Б.
— План Б, - кивает дрищ.

Входят в подъезд - домофон выломан, ничего не мешает открыть дверь. Подымаются на третий этаж. Темно. Дрищ зажигает фонарь, прикрывает луч света так, чтобы он только на замок одной из дверей падал. Зденек достаёт что-то, начинает возиться с замком, как можно тише. Наконец слышится щелчок. Зденек подымается, достаёт из-за пазухи трубу, кивает дрищу. Тот открывает дверь, заходит внутрь.

Громкий хлопок. Зденек влетает в квартиру. Звуки борьбы. Новый хлопок. Словно телевизор, сцена переключается. Комната, освещаемая свечой. Зденек, согнутый почти пополам, зажимает кровоточащую рану в боку. Перед ним, на коленях, спиной, толстяк с сальнящейся лысиной. Позади, в дверном проёме, ноги дрища. Пистолет, на полу, у стены.
— Что же ты наделал, Петро?! — полуспрашивает Зденек. — Что же ты натворил, мудила, а?!
Толстяк не отвечает, только всхлипывает, трясутся плечи. Зденек, с усилием, распрямляется, вскидывает трубу, бьёт по лысине. Брызгает кровь...

***

— Ты ебанутая что ли?! — взвивается громко "подруга", но быстро сбавляет обороты. — Меня к больным, слава богу, не возили, откуда я узнаю, где они? Сдохли, если спросишь меня. И скатертью дорога, как по мне, не хватает ещё только этой заразы подхватить. Я, в основном, в казармы ездила. Ну и к шишке ихней какой-то возили как-то раз. Ну и по городу там есть, где пройтись. А так... там тоже не особо весело. Ну, ништяки какие урвать можно. Магазины брошенные...

Не заметила даже, как мир обрёл прежние очертания. "Подруга", похоже, тоже упустила твоё выпадание "в астрал". Ну, может к лучшему. Зденек всё так же сидит у фургона, тело поодаль перевернулось на другой бок.

Выбранный образ послушно меняется, раскрываясь, словно книга. Тина изумляется - но лишь мимолетом. Наверное, в нынешних реалиях подобные картины не так уж редки...

Ну и какой же это вечер? Прошлое, будущее? Позолоти ручку, Зденек, погадаю тебе... Будущее, очевидно. Вряд ли тут много других попадающих под описание Кристины людей.

Петро... Петро... Петушок? Возможно. Но не понятно. Если он живет не в галерее - как сумел сдать Марту? Как узнал о ней? Катарина сказала слишком мало... Но ей Петушок явно не по душе, и вряд ли лишь из-за того случая. И чем же таким он все-таки сумел насолить Зденеку, а?

Кристина хищно усмехается. Чем бы ни сумел - получит и за Марту, и за Томаша тоже. Одной проблемой меньше. С другой стороны... Благородный или не очень, мститель Зденек тоже вряд ли выживет с дырой в бочине. Тина даже прислушивается к себе, пытаясь уловить, заботит ли это ее хоть сколько-то?.. Кажется, не особо. Разве что тайна альтернативного способа получения пропуска сгинет вместе с алкашом - ее вот жаль.

Девушка морщится, пытаясь понять, хочет ли вписываться в этот странно пахнущий замут. На кой ляд ей вообще привиделась эта хрень?
Ладно, если уж она может попытаться предотвратить смерти Зденека и этого его чахлого дружбана - можно хоть узнать, насколько придется напрячься. Они ж ведь Петушка собираются выпилить - не благое ли дело?

Так и не успев принять решение, Тина вдруг выныривает из множащего вопросы глюка - как раз в момент, когда кажется, что до лица долетят брызги крови. Солнечный пражский день обрушивается на нее после темноты незнакомой квартиры, врывается в уши визгом размалеванной путаны.

Гребаная истеричка... Кристина неприкрыто кривится, отшатываясь от взвившейся на ровном месте девицы. Не слыхала о том, что чтобы что-то узнать, с людьми необязательно трахаться?

- Ясненько, - вспомнив предмет прерванного разговора, максимально мирно кивает она на крикливую тираду, стараясь не дать выплеснуться внезапной волне раздражения - ей хочется узнать кое-что еще, и цапаться с проституткой не с руки. - Я и не подумала бы про тебя, чтобы ты... Ну, с больными.

Ей, впрочем, нет ни малейшего дела до принципов полицайской подстилки. Куда интереснее, кого имел в виду Зденек. С кем бы он вообще тут мог перетереть до Кристины?
Девушка оглядывает в обе стороны пустую улицу, даже мельком смотрит зачем-то вверх, на крыши окрестных зданий.

- Слушай, а вон тот мужик, - небрежно кивает Тина в сторону развалившегося в шезлонге живого пока Зденека, - не предлагал тебе ничего интересного? Мне он просто начал втирать про какое-то дельце, мол, подхожу я... Да я не дослушала, слилась. Теперь вот думаю - может, и зря? Не в курсе, чего он там мутит?

Проститутка неопределённо пожимает плечами, а к тебе закрадывается сомнение, что она именно про секс с больными говорила. Голос сбавляет - слышно всё хорошо и через дорогу.
— Я ему сама как-то предлагала. День скучный выдался, он тут часто сидит, я часто стою. Ну и предложила. Послал. У него баба, вроде есть, верный. Ну, или импотент, — хмыкнула. — Целый день сидеть, всякое можно отсидеть.

Кристина едва сдерживается, чтобы не вскинуть удивленно брови. Неужто с таким кто-то спит забесплатно? Впрочем, мало ли какие вкусы бывают...

Ее сейчас куда больше интересует другой вопрос.
Тина оценивающе смотрит на проститутку. Глупа ли она так, как выглядит, или умна так, как не хочет показаться? Может, и второе, раз догадалась не горланить на всю улицу... Ну хорошо, в любом случае можно попробовать второй заход. Других кандидатов на опросы все равно что-то не видно.

- Я не об этом, - наконец спокойно замечает девушка, не отводя взгляда от лица собеседницы, чтобы не пропустить возможные невербальные намеки. - Мне он сплел, что с каким-то корешем своим собирается вечерком... Я, в общем, не въехала сходу.
Кристина равнодушно пожимает плечами, скользит взором вдоль безлюдной улицы и вновь останавливает его на путане.
- И что баба им нужна в помощь. Про это знаешь чего?

Девушка хмыкает.
— Не, не знаю. Может втроём решил попробовать, а своя зазноба не соглашается. Время сейчас такое - будущего нет, вот и лезет всякая гниль наружу. Я ведь, например, до пиздеца проституткой не была. Недавно только мозгами пораскинула: какая, нахуй, разница. Раз загниваем всё равно, почему бы этого в комфорте не делать? И тебе подумать предлагаю. Хоть по улицам ходить не страшно будет.

Осознаёшь вдруг шум. Звук мотора. Пока отдалённый. Но приближающийся. Хорошо различимый в окружающей тишине.

Все-таки нет... Если девица не соврала, выходит, Зденек пытался окучить кого-то еще. Не так уж и безлюдно на улицах гетто? Ну или пришлым чиксам тут объяснимо не доверяют. Итог один - узнать ничего не удалось...

Кристина согласно хмыкает, изображая сочувствие словам проститутки. Конечно, конечно, раньше та была совсем не такой... А потом раз - и приноровилась.
Тина едва заметно морщится, прикидывая, что должно было бы случиться, чтобы поменялись ее собственные взгляды на вопрос. Намерение загнивать в комфорте - это сильно, факт. Спать с любым, кто заплатит, - комфорт относительный. Ну да каждому свое. Любопытно только, безопасность на пустых улицах путане обеспечивает личный конвой, или как?

Знакомый звук, кажущийся совершенно удивительным в новых реалиях, вдруг касается слуха - и становится громче, отсекая сомнения в своем существовании. Патруль? Клиенты путаны? Доставка новых жителей галереи? Местный мажор? Кажется, некогда наводить справки... Почему-то отдаленное ворчание мотора вызывает смутную тревогу. Наверное, просто кажется чужеродным на фоне умиротворенной безлюдной тишины. Да только проверять отчего-то не хочется.

Тина легко вспоминает расположение проулков вокруг галереи. Конечно, границы гетто все еще неизвестны ей, но вообще-то здесь должно быть где прогуляться... Да и до вечера, виденного в странном глюке, определенно есть время. Вряд ли Зденек куда-то убежит.

- Я подумаю, - чуть усмехнувшись, кивает Кристина девушке и взмахивает рукой, уже отступая. - Бывай, подруга! Приятно было перекинуться словечком.

Отходишь в подъезд — девушка провожает тебя взглядом. Звук мотора продолжает приближаться. Хлопает дверь фургона — пока ты шла, Зденек освободил стул и скрылся в своём RV. Подмечаешь, что не так уж и безлюден мир вокруг: в окнах нет-нет да покажутся чьи-то пальцы, раздвигающие шторы не иначе как в целях наблюдения. Визг тормозов.

— Привет, красотка! — ухмыляется парень в серой форме из окна подъехавшего и остановившегося рядом с "подругой" камуфляжного джипа. Не Лад, но есть нечто общее с огрызком видения в манере держаться. Ты не далеко отошла, хорошо слышно. — Прокатимся?
Медлит "подруга". На лице улыбка, но кажется тебе, что дежурная, без искренности.
— Ну можно, — отвечает. — Давай только не как в прошлый раз.
Парень смотрит куда-то в салон и смеётся. Вновь поворачивается к девушке.
— А я давно говорю, одна не езди. Давно бы напарницу нашла.
— А где её найдёшь? Никто работать не хочет. Новенькие отказываются... Либо на квартирах.
— Ну, как знаешь.
Он снова отвлекается на салон. И выходит из машины. Вместе с ещё двумя парнями-в-форме, сидевшими сзади. Только водитель, кажется, ещё внутри. Разговорчивый приваливается к дверце.
— Ща, поработаем немного.
Но с места не двигается. Смотрит вслед уходящим "коллегам".

— Слышь, ты хуле тут валяешься? — парни подходят к лежащему под витриной непойми чему. Их слышно хуже — они дальше.
— Так это этот. Как там его? Да похуй. Мы тебе сколько раз уже говорили с улицы съебать, а?
— Да он вообще в ноль, — один из полицаев пинает непойми что и оно начинает шевелиться.
— Подъём, блять! — второй присоединяется. И вот уже оба, по очереди, напинывают начинающее обретать человеческие очертания непойми что. Похоже, живой. Алкаш или нарк.

А разговорчивый с "подругой" мило беседуют. Хотя, кажется, девушка прикладывает усилия, чтобы не смотреть на разворачивающуюся рядом сцену.

В прохладном полумраке подъезда, похоже, придется провести значительно больше времени, чем Кристина рассчитывала. Исчезновение с улицы Зденека подтверждает правильность выбора – очевидно верным решением было укрыться от нагрянувшего патруля. Странно, почему тут такие сложности с прогулками? А проституткам находиться снаружи вполне себе можно...

Кристина наблюдает за разворачивающейся сценой, отмечая, что не одинока в своем любопытстве – в окрестных домах есть по меньшей мере еще несколько зрителей. Все-таки можно обитать не только в галерее пани Красной... Однако о своем присутствии эти люди сообщать не желают.

Хотя полицаям, наверное, просто необходимо изображать деятельность. Что ж, вероятнее всего, в хлам пьяное или обдолбанное тело они прогонят или приберут, путана поедет с ними, и, подождав еще немного, можно будет все же пройтись по окрестностям, вычисляя границы гетто.

Кристина прислоняется к шершавой подъездной стене, ожидая, когда улица вновь опустеет. Очень удачно, что патруль проехал именно сейчас, можно думать, что в ближайшее время повторного визита не будет.

Тело просыпается, пытается подняться. Но полицаи, похоже, не замечают, входят в раж. Пинки усиливаются... и вот тело опадает. Ещё десятка полтора ударов, явно уже излишних. Наконец, солдаты подбирают уже опять не подающего признаков жизни алкаша и не без труда тащат его к машине, грузят в багажник.
А проститутка с разговорчивым продолжают общаться, сблизившись и перейдя на шёпот. Не слышишь, о чём они сюсюкаются, лишь смешки да хихиканье долетает до тебя. Но вот они стихают вдруг. Смотришь — девушка, повернувшись, указывает рукой на твой подъезд. Полицай хмуро, не трогаясь (пока?) с места, всматривается во мрак, минимум дважды скользнув по тебе внимательным, но ещё не заметившим, взглядом.

Интересно. Кристина провожает взглядом безвольно волочащееся по асфальту тело. Ну, значит, это - не дружбан Зденека, на пару с которым тот собирается навестить Петушка. А просто какой-то безвестный люмпен, не стоящий внимания.

А вот ставший приглушенным разговор проститутки с полицаем внимания Кристины требует теперь явно больше. Девушка слегка настораживается, пытаясь вслушаться в долетающие обрывки шепота. Вот ведь тварь, сдала... Как пить дать, настучала о новой "подруге". Тина хмурится, машинально отступая на шаг глубже в полутьму подъезда.

И что, этот урод попрется за ней сюда? Зачем?.. Взять с нее, как со всех тут, нечего, должен понимать. Порядок навести, внушение сделать, чтоб не шлялась по улицам? Слабо верится, что ему это надо на деле. С собой забрать, в компашку к этой стерве путане? Вот дерьмо...
Кристина отступает еще дальше, стараясь двигаться неслышно. Куда деться? Вверх по лестнице, до чердака, на чердак... Ну поленится же полицай туда лезть. Подумает, что наплела ему шалава почем зря. Или, может, у квартиры какой дверь незапертой окажется? Не могут же они все тут жилыми быть...

Отступаешь во мрак. Осознанно сдала? Или просто спизданула, не думая? Как знать. Ткнулась в одну дверь — заперто. В другую — тоже. Если задуматься, в прежней, оставшейся до твоего "засыпания" жизни, двери редко оставались открытыми надолго. Когда хозяева сидели дома, они запирались, когда уходили, тоже. И в день катаклизма — сколько хозяев так и не вернулось домой? Сколько распались на жижу за закрытыми дверями?

Впрочем, сейчас тебе не до тяжелых мыслей — ты ищешь укрытие. В темноте не так уж и просто — какой-то мусор всё время лезет под ноги. Перила на ощупь не кажутся чистыми и относительно недавно активно использовавшимися. И, если копнуть кратковременную память, здания на улице покажутся слегка обветшалыми. Как будто не шесть недель прошло. Не шесть. И не недель.

Шумы сверху. Звонкий женский голос, высокий мужской, девичий смех. Приглушены сильно, слов не разобрать. Снизу же движения не слышно.

Двери вокруг заперты... Ну конечно, с чего она решила, что квартиры открыты, или их успели бы вскрыть мародеры? Тут и мародеров-то, поди, по пальцам пересчитать... Если уж полицаи такие упорные и так часто здесь катаются.

Шаги по пыльной лестнице невольно ускоряются: надо хотя бы добраться до самого верха и затаиться.
Твою ж... Кристина недовольно шипит, вляпавшись в какую-то липкую грязь на перилах. С омерзением отшатывается, пытаясь вытереть руку о стену. Внезапный шум где-то выше заставляет ее замереть, остановив даже дыхание. Люди... Попытаться податься к ним? Бред. Не пустят ее в квартиру. Да и кто сказал, что там люди, а не другой полицай развлекается с очередной шлюхой?
Нет, нужно другое место. Кристина, добравшись до следующего этажа, дергаными движениями поочередно проверяет ручки дверей. Меж тем прислушиваясь и к тому, что творится снизу, и к ставшим ближе голосам наверху.

Ручка. Одна, вторая, третья. Как ни дёргаешь, двери не открываются. Темно, хоть глаз выколи, только где-то вверху, между лестницами, замечаешь проблески, но их недостаточно, чтобы осветить тебе этаж. Где-то там же продолжается смех. А внизу всё так же тихо.

Кристина шепотом чертыхается, проверив все двери на очередном этаже. Темнота вокруг – кто его знает, что в этой темноте припрятано. Может быть, не пытаться лезть выше, а затаиться прямо здесь? Да нет, у полицая может найтись фонарь.

Пара шагов в сторону – почти на ощупь. Девушка замечает проблески света наверху – наверное, из окна. Электричества ведь нет...
Можно попробовать подняться и выглянуть на улицу – собрался ли вообще за ней тот урод? Слишком уж тихо... Где он там, зруда? Передумал?
А может, и путана на деле не говорила ничего о Тине, а случайно махнула рукой будто бы в ее сторону?
Черт, кто бы знал...
Стоять в темноте как-то совсем тупо. Надо выше, хотя бы к окну, дальше будет виднее.