[18+] Рот-фронт. Старейший бордель империи | ходы игроков | Шмуль и Мадам Ю

Как выяснилось из дальнейшего разговора, Мадама Ю была еще и не то чтобы проституткой, а как бы интимным менеджером, так сказать, из другого консорциума.

Они поднялись на второй этаж борделя. Там Шмуль указал на два лежащих на полу трупа, принадлежавших Веронике и Анджело.

Мадам Ю пояснила:

- Это клиенты-иудеи, убитые во время совместного акта.
Шмуль покосился на тела и спросил:
– А почему вы так уверены, что они иудеи? Может, им надоело без конца дрочить на одну и ту же картинку? Или они гейши?
- Теорию проверила я сама, - ответила Ю.
– Я говорил про гемороид. Посмотрите на их лица, они совсем не похожи на иудеев. Вы когда-нибудь имели дело с иудеями? Хотя нет, вы ведь не иудейка… В чем дело? Они вампиры? Нет? По вашему они выглядят иначе? Почему? Что говорит по этому поводу наука? Наука говорит, эти люди были… вампирами. Вампирами-велосипедистами. У них в руках были их адские велики. Их не заметили.
- А когда заметили, было уже поздно. Мы их убили. А в чем их ошибка?
- Ошибка была в том, на чем они надеялись заработать, еб их мать. В их велосипедах не было ни одного магнита.

После содержательного диалога Мадам Ю и Шмуль уединились в одной из спален. Шмуля интересовало только, где Мадам Ю прячет ампутированные гениталии убитых ими вампиров.

После содержательного диалога Мадам Ю и Шмуль уединились в одной из спален. Шмуля интересовало только, где Мадам Ю прячет ампутированные гениталии убитых ими вампиров. Мадама Ю твердо отвечала, что при себе их не держит и в руки никому не давала, потому что это неэтично и не по-человечески, и вообще, вампиры не терпят подглядывания за собой. И вообще она очень милая и старается не делать другим больно. Потом она хитро подмигнула Шмулю и сказала, чтобы он никогда больше не ставил на эту тему вопросов. Для чего в соседнем шкафчике лежали пластиковые бутафорские яички, Шмуль не поверил ни на секунду. Но почему-то решил, несмотря на всю свою профессиональную брезгливость, потрогать их рукой. Как только его пальцы коснулись прохладной глянцевой поверхности, произошло что-то странное: они сразу же почувствовали слабый, но крайне приятный электрический заряд. Некий восхитительный вихрь охватил Шмулино тело. Он блаженно зажмурился и замер, не отрывая рук от яичков, точно на него снизошло божественное озарение. Мадам нежно погладила его по голове, а потом уселась рядом на покрывало и стала мурлыкать что-то умиротворяющее. Шмуля потряхивало, словно он только что принял огромную дозу транквилизатора, дающего короткий эйфорический эффект. На самом деле у Шмуля было достаточно снотворного, просто это было проявлением радости от близости желанной дамы. А когда обнаженная мадам угнездилась рядом и Шмуль почувствовал на своей спине ее теплое тело, он совсем расслабился, перешел к пассивной фазе и обнаружил, что лежит на животе, засунув ладони под подушку.

А когда об­на­жен­ная мадам угнез­ди­лась рядом и Шмуль по­чув­ство­вал на своей спине ее теп­лое тело, он со­всем рас­сла­бил­ся, пе­ре­шел к пас­сив­ной фазе и об­на­ру­жил, что лежит на жи­во­те, за­су­нув ла­до­ни под по­душ­ку. Мадам Ю тыр-пыр и выскочи тощий желтый хуй. И пошла потеха. За раз Шмуля ухитрялся сношать по три, пять, семь и даже десять раз подряд. Конечно, сам Шмуль еще никогда не имел дела с таким мощным совокупительным органом, и это его распаляло и пьянило. Но с тех пор, как он выучился кончать по команде, удовольствие для него стало еще острее. Во время оргазма он всегда шепотом замирал от ликующего предвкушения, стараясь даже не дышать, чтобы не вспугнуть свой эрос и не выпустить на свободу львиную часть энергии. Его ласкающие удары сердца были вровень с дыханием. Но при этом каждый удар его сердца был подобен взрывной волне.

Мадам Ю сношала его долго. Уже стемнело. Метафорические яблоки разбросаны. Обнаженные грешницы праздновали. Ее нагое тело было теплым и упругим, полным чувственной энергии, волна возбуждения уже прошла по его мышцам, готовая двинуться дальше и вынести Шмулика в светлый космос его мужской силы. Он ощутил легкое головокружение, но быстро привык. Больше всего на свете ему хотелось, чтоб эта процедура скорее кончилась, а за ней еще что-нибудь — ну хоть минет… Тут Шмулю пришла в голову новая мысль. Мадам тихонько взвыла от удовольствия и завертелась, возбужденная и влажная, по-детски тараща на него свои огромные глаза. Шмуль решился. Главное было сделать это правильно — но не спешить. Согнуть ноги в коленях и аккуратно опустить торс на край ванны. И, ни в коем случае не поворачиваясь к ней, наклонить в ее сторону голову. Этим будет сказано главное. А потом можно вернуться к ее соскам. Правда, их у нее было три… Но у мужчины не может быть слишком много женщин.

Главное было сделать это правильно — но не спешить. Согнуть ноги в коленях и аккуратно опустить торс на край ванны. И, ни в коем случае не поворачиваясь к ней, наклонить в ее сторону голову. Этим будет сказано главное. А потом можно вернуться к ее соскам. Правда, их у нее было три… Но у мужчины не может быть слишком много женщин. Если бы их было больше, ему было бы тяжело… Он медленно поднял глаза, улыбаясь. Эта женщина даже и не подозревает, с какой нежностью он смотрит на ее полные груди… Теперь главное — правильно, самым естественным образом расположить подбородок. Коротко выдохнуть, чуть втянуть в себя щеки и слегка надавить губами на соски. Иногда этого бывает вполне достаточно. Говорить не надо. Она все поймет по тому, как задрожат ее плечи. Значит, все в порядке. Можно даже чуть-чуть наклониться к улыбающемуся рту и…

Мажордом, входите!

Говорить не надо. Она все поймет по тому, как задрожат ее плечи. Значит, все в порядке. Можно даже чуть-​чуть наклониться к улыбающемуся рту… А почему у него такое странное лицо? Как будто он засыпает, не дождавшись поцелуя… Точно. Вот и получилось. Он заснул. Скоро он проснется, и все встанет на свои места… Просто должно пройти несколько часов.

Когда Шмуль проснулся, было уже совсем темно. В воздухе пахло, кажется, хлоркой. Мадам Ю молчала. Он встал с кровати и оделся. Шапка-дождевик была ему маловата, пришлось надеть ушанку. Ботинки на резиновой подошве оказались велики — пришлось наступить на язычок и ухватиться за него второй рукой. На улице было пусто, тихо и загадочно. Чуть покачивались фонарные столбы. Видимо, сейчас наступал час полнолуния, подумал Шмуль. Настало время выйти на охоту. Пора было заняться исследованием и понять наконец, что в этой жизни имеет хоть какую-„ то реальную ценность. К тому же вампиры просто так в гости не приходят. Раз уж он явился в этот мир, надо жить по его законам и войти в Историю. Хотя бы в качестве некоего символа.

Шмуль в последний раз осмотрел спальню и решительно открыл дверь. Напоследок он сказал Мадаю Ю: «Пока» и вышел в коридор.

Мораль его истории такова: нельзя ни в коем случае углубляться в то, о чем не имеешь ни малейшего понятия.

Шмуль в последний раз осмотрел спальню и решительно открыл дверь. Напоследок он сказал Мадаю Ю: «Пока» и вышел в коридор.



Мораль его истории такова: нельзя ни в коем случае углубляться в то, о чем не имеешь ни малейшего понятия. Ибо это все равно как если бы любвеобильная старушка предлагала тебе поиграть с ней в гляделки перед тем, как переспать с тобой за деньги, а ты бы начал искать в этом что-то личное, искать настолько внимательно, что в конце концов понял бы, какие козыри у нее на руках. Но не будем забегать вперед. Ведь история Шмуля закончилась в тот день, когда он в очередной раз проиграл в джингоше. И больше о его судьбе никто никогда ничего не слышал. Говорят, его призрак до сих пор бродит по гетто, но это уже другая история…