Без Коммунистической партии не будет нового Китая! | ходы игроков | По заветам Председателя

1978, первое полугодие

На последнем планарном заседании в декабре 1977 Политбюро решило создать Центральную комиссию КПК по проверке дисциплины, чьей целью бы стала бы борьба с коррупцией в рядах партии. Ожидалось, что главой комиссии будет Чэнь Юнь – однако вместо этого, по настоянию Чэня, им был назначен Юй Цюли, бывший председатель Комитета государственного планирования. На этом же заседании Е Цзяньин был назначен новым председателем Постоянного комитета Всекитайского Собрания Народных Представителей, покончив с "властью 20 заместителей", а Чжао Цзыян, по протекции Сяопина, внезапно переведен в столицу на должность главы партийной организации.

В остальном же, Китай оставался прежним. Что вряд ли устраивало хоть кого-то, кроме Хуа Гофэна. Два года понадобилось Дэну Сяопину, чтобы подготовить почву для ареста Гофэна – но даже сейчас в партии сохранялся хрупкий баланс между консерваторами и реформаторами. За консерваторами были многие партийные низы и колоссальная административная власть, за реформаторами было много уважаемых партийцев и среднее звено государственной машины. К тому же, нельзя сбрасывать со счетов Чэнь Юня, который приобрел колоссальное влияние, протолкнув в Постком две свои кандидатуры, при этом, формально, никоим образом не относясь к руководству Китаем, но периодически присутствующих на собрании в качестве "приглашенного гостя".

Впрочем, помимо политического раскола, в Китае было много проблем.

Во-первых, оставалась неясной ситуация с Культурной революцией. Несмотря на некоторые осторожные высказывания о перегибах и арест Банды Четырех, КПК так и не сделала официальное заявление о том, чем считать произошедшее. Конечно, можно замолчать это, как было с Большим скачком и сделать "исключительно внутренним делом партии", но, вероятно, в этот раз народ нам не простит очередного молчания.

Во-вторых, текущая экономическая система представляет собой гибрид из уступок и исключений – одна часть страны управляется в соответствии с единым директивным планом, другая представляет эти планы как индикативные, третья вообще продает должности директоров на предприятиях и они управляются чуть ли не как частные корпорации. К этому добавляется то, что во время Большого скачка все крестьянские поселения были преобразованы в коммуны и был обобществлен даже хозяйственный инвентарь – и отменено это лишь в тех провинциях, что управлялись реформаторами и то сугубо неофициально.

В-третьих, на данный момент наша система находится в кризисе. Раньше Мао мог себе позволить рискованные политические эксперименты, потому что был обожаем народом и тот прощал его за любые ошибки, в результате чего и оттеснить его было возможно исключительно по партийной линии. Теперь же мы остались без него и может констатировать факт, что более единоличное правление невозможно ни в какой форме – а потому наша страна нуждается в реформах.

В-четвертых, нам следует подготовиться к тому, чтобы оценить весь тот путь, что мы прошли с 1936 года. Все то время, что Мао вел нас вперед. И, разумеется, оценить самого Мао – потому что нельзя просто так взять и уйти от этой темы. Весь современный Китай – это его творение. И прежде, чем идти в будущее, мы должны понять прошлое. В отличии от европейских варваров, мы способны понимать и созерцать произошедшее. Крепости всегда стояли на твердом и прочном фундаменте.

В-пятых, нам стоит озаботиться все возрастающим советским и американским влиянием вокруг: Монголия (в СЭВ), Вьетнам (в СЭВ и вторгся в Кампучию), Индия (Ганди имеют вполне просоветскую ориентацию), Япония (марионетка США), Южная Корея (марионетка США), Тайвань (оккупирован США), Пакистан (поддержанный ЦРУ военный переворот свергнул Зульфикара Бхутто, нашего давнего союзника, но пока он жив)... Де-факто, в орбите нашего влияния остаются лишь Кампучия, чей режим может и вызывает опасения в стабильности и провоцирует конфликт с Вьетнамом, Лаос, с которым мы тесно сотрудничали во время Войны в Индокитае, да Албания, но это не столь важный союзник. Фактически, нас окружают поясом из марионеточных режимов, через которые к нам могут проникать вражеская агентура и пропаганда – не говоря о том, что мы в любой момент можем оказаться в блокаде.

Есть еще и в-шестых, и в-седьмых, и так далее, но все они опираются на несовершенство нашей политико-экономической системы и аппарата управления. Итак... 1978 станет переломным годом. Что же произойдет?

Ни Чжифу до сих пор ощущал себя несколько неловко, находясь на заседаниях Постоянного комитета. Он не принадлежал ни к числу основателей КПК, ни к числу героев войн, не было на его счету действительно великих свершений и место свое он ныне занимал исключительно благодаря удаче и протекции великих мира сего, нашедших его кандидатуру для себя удобной. В конце концов, рядом с большинством присутствующих Чжифу был почти мальчишкой. Однако единожды он уже воспользовался упавшей ему в руки властью, чтобы помочь сокрушить Банду Четырех и закончить вакханалию Культурной революции, а теперь собирался повторить попытку пусть пока и в несколько меньшем масштабе. Все следует начинать с малых шагов.

- Товарищи! - обратился к Посткому Ни Чжифу, - Тревожные и горькие вести доводятся до нас социологическими службами: народ теряет веру в Партию и поддержка ее работы простыми людьми падает. Для нашей страны это опасность и вызов, ведь без Коммунистической партии не будет нового Китая. И дело, я уверен, не в том, что последние наши шаги неугодны народу, вовсе нет. Я считаю, что мы имеем дело с проблемой застарелой и вызванной в первую очередь вредительством проклятой Банды Четырех в прошлые годы, однако ранее от нас скрытой. Но теперь, когда в Конституцию внесены Четыре свободы*, простой народ только лишь более охотно делиться своими переживаниями.

- Я полагаю, товарищи, что народ должен говорить, а Партия должна прислушиваться. Прислушиваться и стремиться удовлетворить чаяния народа, но вместе с тем направлять мягко ход беседы. Не допускать потрясений и демагогии, чрезмерных отклонений от линии Партии. Но проявлять внимание, изучать даже самые скромные проблемы и их разрешать. И так, малыми шагами, идти к улучшению жизни народа.

- Я предлагаю начать в стране компанию "Малых шагов". Под руководством и направлением местных партийных организаций и в первую очередь профсоюзов, как органов имеющих уже наиболее плотную и живую связь с массами, учить народ пользоваться своими Четырьмя свободами и говорить открыто о насущных своих проблемах, пока только на местном уровне, а в долгосрочной перспективе, если Партия сочтет это целесообразным, и на уровне страны. Те же самые партийные организации и органы местной власти должны будут оперативно реагировать на выявленные проблемы и споро их разрешать...

Ни Чжифу продолжил, углубляясь в детали своего предложения.

  Юй Цюли, несмотря на смену должности, в зале заседаний занимал своё старое кресло. Но собравшихся, как старых знакомых, так и новые лица, рассматривал уже с иной точки зрения.
"Какие однако сюрпризы преподносит нам жизнь" - размышлял Юй - "Я получил власть которая и не снилась моему отцу! И когда? Китайское проклятие: "Чтоб ты жил в эпоху перемен" сейчас как никогда актуально. Сколько уже сделано, а сделать предстоит ещё больше и не видно этому конца и края. Я уже не молод, а к власти рвутся молодые, считающие что многое из того что мы строили десятилетиями мы строили неправильно! И теперь надо всё поменять так, как считают нужным они. И это во время, когда и страна и партия напоминают корабль, в бурю оставшийся без кормчего. Иронично, но так и есть - "Великий кормчий" Мао умер и "дерево упало-мартышки разбежались". Кругом разброд и шатание, кое кто поглядывает в сторону чуждых нам ценностей и готов за яркие тряпки предать идеалы отцов. Чэнь, когда предложил мне пост в комиссии по дисциплине предупреждал что будет сложно, но чтоб настолько! Впрочем, некоторые вполне проявляют здравый смысл в речах и сужденьях"

- Вы верно говорите - кивнул Юй на речь Ни Чжифу - Партия должна прислушиваться к мнению народа, не допускать потрясений, демагогии и чрезмерных отклонений от линии партии. И способствовать неуклонному росту жизни простых людей. И вот что я могу добавить: у нас очень трудолюбивый и терпеливый народ. Десятки миллионов рабочих рук. Этими самыми руками, неуклонно и планомерно поднималась промышленность. Нефтепромыслы Дацина и промышленные районы юго-запада - всё это построено именно ими. Но! Но, как три десятилетия назад, эти рабочие руки были вооружены лишь лопатой и носилками, а также пролетарским героизмом и верой в светлое будущее, так и теперь ситуация ненамного улучшилась! Думаю, Председатель Всекитайской федерации труда (кивок в сторону Ни Чжифу) отлично осведомлён о положении дел. Конечно, появилось множество изобретений - наш народ талантлив (вновь кивок в сторону Ни Чжифу), но отставание от других стран с каждым годом всё более заметно. И я уже неоднократно предлагал пустить сверхдоходы от добычи нефти и иных полезных ископаемых на закупку современных техник и технологий. И сделать это не разово, а спланировать наперёд на несколько лет! И нет, я не предлагаю по примеру СССР и стран ОПЕК садиться на "нефтяную иглу", а лишь пустить большую часть средств на техническое и технологическое перевооружение наших предприятий!

"А всех тех, кто предлагает оставить в производстве большую долю ручного труда или и вовсе предлагает ориентироваться на "всенаправляющую незримую руку рынка" - будем считать пятыми вредителями* и поступим с ними соответственно" - уже не вслух, а лишь про себя добавил Юй закончив свою небольшую речь.

  - Товарищи. - Коротким кивком поприветствовав собравшихся, Дэн Сяопин задержал свой взгляд на своём протеже, но не слишком долго. Сейчас было не время и не место для переговоров такого уровня, но все же...кое-что можно было попробовать. Особенно после произнесённых слов, кои, будучи препарироваными от партийной шелухи и прочих привычных лозунгов, были довольно занимательными. Неужели...

  - Благодарю Ни Чжифу и Юй Цюли за их прекрасные выступления, которые кратко сформулировали текущие проблемы государства. И я склонен согласиться с их предложениями, ибо они выглядят разумно. Но помимо этого мне бы хотелось поднять вопрос партийного единства, которое особенно актуально в этот тяжкий миг, когда наш великий лидер оставил нас без своего гения. Оставил, отчего теперь мы сами должны решать, как жить нашим людям, как управлять нашей любимой родиной и нашей партией. Отчего я ставлю вопрос об избрании Председателя Постоянного Комитета и выставляю свою кандидатуру. Сделав это, мы сможем трезво оценить тот путь, что прошла наша революция, чего добилась и чего избежала. И отсечь все то, что мешает Китаю идти вперёд.

Чжао Цзыян не торопился выходить на первое место и лишь внимательно слушал предложения других членов Постоянного Комитета. После разгрома Банды Четырех появилось окно возможностей для спасения страны и именно находящимся в этом месте людям предстояло воспользоваться им или уничтожить Китай, к счастью пока что они двигались по первому пути. Оценив обстановку, после заявления Сяопина его протеже взял слово
- Товарищи! Кампания "Малых Шагов" является правильным начинаем способным поправить плачевную ситуацию с поддержкой нашей партии среди простых китайцев, Но - Тут Цзыян повернулся к Юй Цюли - Наш бюджет не безграничен. О каких сверхприбылях от добычи нефти вы говорите, товарищ Цюли? У нас нулевой профицит бюджета, денег в казне прямо скажем немного, а необходимая для сохранения нашего государства програма "Малых Шагов" также требует финансовых вложений. На этом фоне начало масштабного проекта механизации приведёт к серьёзному дефициту средств что лишь усугубит кризис. -

Когда с критикой можно было закончить, реформатор перешёл к самому главному - Поддержу предложение Дэн Сяопина о проведении выборов нового Председателя и его кандидатуру на этот пост. Не стоит оставлять эту ключевую должность вакантной, особенно в нынешней ситуации.

Кулуарные переговоры в одном из кабинетов.

- О каких сверхприбылях я говорю?- невозмутимо парировал Юй Цюли выпад Чжао Цзыня - Возможно, Вам это тайна, но мне, как в недалёком прошло главе Госплана, отлично известны суммы закладываемые в бюджет, а именно, цена на нашу экспортируемую нефть. В результате нефтяного эмбарго стран ОПЕК, а также Египта и Сирии, и спровоцированного этим нефтяного кризиса, наша прибыль от экспорта нефти оказалась едва ли не в четыре раза выше, чем планировалось. И если бюджет не закрылся с профицитом, то это лишь потому что вся свехприбыль была потрачена на не столь эффективные направления. Ушла куда угодно, но не на модернизацию и переоснащение производственных мощностей, с чем я был и буду категорически не согласен! Ситуация на нефтяном рынке в любой момент может повернуть вспять, и тогда, чтобы хотя бы остаться на прежнем уровне доходов, нам будет необходимо нарастить объём добычи и переработки, что без модернизации будет означать необходимость привлечения новых рабочих, выдёргивая их из других сфер экономики и промышленности.

- Товарищ Юй, правильно ли я понимаю, что вы предлагаете сократить расходы в каких-то областях? Что именно вы предложили бы сократить?

- Не извращайте моих слов, товарищ Ни! - возмутился Юй - Мы в ситуации когда надо раздать всем сёстрам по серьгам, но у нас мало серёжек, но много сестёр. Вы предлагаете сократить количество сестёр,я же предлагаю увеличить количество серёг.

- У нас, однако, ограничены средства и нет профицита бюджета. Чтобы заниматься модернизацией чего либо нам понадобится либо черпать из имеющихся ограниченных резервов, либо сокращать расходы. Либо же искать способы увеличить доходы без вложений бюджетных средств.

  - Поддержу товарища Чжифу в его вопросе. Никто не сомневается в том, что модернизация промышленности - это благое для всего Китая, народа и партии дело. Но не выльется ли это в новый "Большой скачок", который...был не так успешен, как ожидалось, скажем прямо. И если урезать что-то - то это должно быть на самом деле несущественное.

- Бюджет верстался с учётом реалий. И если промышленность выдаёт сверхдоход, не запланированный в бюджете, эти доходы надо пускать на поддержку промышленности и её дальнейшее развитие, а не затыкать дыры в "провальных" проектах. Иначе скоро доходов станет резко не хватать и на проекты и на саму промышленность.

– Товарищи, товарищи. – обеспокоенным тоном обратил на себя внимание маршал Е. Время бить кулаком по столу пока прошло. Пока. – Предлагаю сбавить обороты. Вопрос, действительно, сложный. Острый. Действительно, нужно использовать текущую благоприятную ситуацию на рынке энергоресурсов, обратить ее в свою пользу максимально. Однако предложение товарища Юй несколько преждевременно. Интенсивное развитие промышленности – это хорошо. Однако не следует ставить "перевооружение" самоцелью. Можно купить новые станки, при этом обязательно найдется дуболом, которые и старые хорошие машины отдаст на лом. Можно обновить хозяйство там, где оно станет убыточно уже через пару лет. Исходя из прошедших событий, рано... даже не рано или поздно, а именно рано перед нами встанет вопрос дальнейшего пути китайской экономики. И этот вопрос предстоит решить комплексно. Разумеется, вопрос технической модернизаций в данном вопросе – один из ключевых. На мой взгляд, это дело следует поручить Госсовету, разумеется, при участии членов уважаемого Комитета. Возможно, даже создать рабочую группу под руководством одного из членов. Вопрос действительно всеобъемлющий.

Руку он выбросил "за" на предложение Ни Чжифу. Если они партократы надеются так отвоевать обратно народное доверие к партии – пусть. Но все-таки реплику он дал:
– Товарищ Ни. Тщательно посмотрите вопрос борьбы, во-первых, с намеренными антипартийными выступлениями и с, так скажем, имитацией бурной деятельности. Нельзя допустить, чтобы все это превращалось в говорильню. В говорильне зреет диссидентство и национализм.

За предложение Дэна он проголосовал просто молча. Какой смысл голосовать против, если именно Е его сюда и привел? Какой смысл голосовать за кого-то другого? Главное – самому не пропустить удар. Гофэн на удар способен слабо.

Наконец, дали и ему слово. Вопрос был... в общем, был.
– Товарищи. Повестка дня предполагала лишь краткий обзор поставленного вопроса, но я вынужден развернуть его подробно.
Итак. Как известно, обстановка с Республикой Вьетнам сейчас довольно напряженная. Продолжаются нападения кампучийцев на вьетнамцев, вьетнамцы отвечают военными операциями. Согласно данным нашей военной разведки, руководство вьетнамской армией в целом не довольно итогами своих действий и явно намерено осуществить полноценную войсковую операцию, целью которой будет либо ликвидация текущего кампучийского режима, либо, что менее вероятно, уничтожение кампучийских вооруженных формирований. Для этого они явно пытаются заручиться поддержкой Советского Союза, в последние годы развернувшего агрессивную экспансионистскую политику, напрямую вмешавшись в дела Афганистана, активно поддерживающего просоветские компартии Индии и Пакистана. Как только они заручатся поддержкой Москвы, мы полагаем, вьетнамцы начнут прямые действия, влекущие к разрыву отношений и последующему развязыванию рук.
В настоящий момент , если брать ситуацию "прямо сейчас", мы можем ответить только прямыми военными действиями. Текущее состояние вооруженных сил Китайской Народной Республики, вместе с тем, не может в полной мере обеспечить надлежащее исполнение операции по принуждению Вьетнама к миру. Исходя из текущей оценки военной доктрины Вьетнама, они будут до последнего стараться сохранить регулярные части, разгром которых необходимым для выполнения политических задач потенциального конфликта. Также, части НОАК в настоящий момент едва готовы для проведения глубоких операций. Мы не обладаем в должной мере частями мгновенного реагирования, специального назначения. Наши военные доктрины, по сути, по-прежнему застыли со времен войны в Корее, вопросы логистики и связи, например, однозначно подлежат пересмотру, да и многие вопросы. Наиболее вероятным итогом в краткосрочном варианте представляется занятие приграничных областей с потерями, незначительно меньшими, чем у ВНА, при этом не гарантирован разгром регулярной армии. Политические результаты таких действий вряд ли представляются положительными, учитывая возможное давление со стороны СССР. Мы считаем достаточно низкой вероятность прямой агрессии со стороны Москвы, но они однозначно сосредоточат войска на границе, и нам придется держать на северных границах адекватный контингент. Стояние войск в полной готовности тоже не дешево.
В данном случае я не выношу вопрос о военной реформе. Этот вопрос будет поднят своевременно, при разрешении вопроса военного бюджета. Сейчас же я вынужден поставить вопрос о пересмотре отношений с Вьетнамом и Кампучией. Мы не можем себе позволить полностью перейти вьетнамцам к Москве. Тогда мы будем со всех сторон окружены оппонентами. Вместе с тем, у нас можно сформировать положительные рычаги влияния на Ханой. Кампучия же, безотносительно их методов построения коммунизма, для нас выглядит только как бездонная бочка, в которую мы сбрасываем деньги. Я позволил себе вынести тезисы возможного разрешения данной проблемы:
– Привязывание к себе Вьетнама экономически – нефть, порты, совместные концессии, логистика единой границы, что, несомненно, даст конкуренцию СЭВ.
– Признание правомерными любых действий Вьетнама в отношении Кампучии.
– Разрешение вопроса китайских народностей Вьетнама – свободное пересечение границы.
– Активная работа по межпартийным каналам. Здесь я не влезаю в данный вопрос, но можно обратить внимание вьетнамцев на то, что в Афганистане у москвичей по-прежнему бардак.
Прошу Постоянный Комитет, ввиду того, что данный вопрос затрагивает основные интересы партии и государства, рассмотреть вероятность таких решений. В случае какого-либо удовлетворения готов приступить к реализации. Разумеется, после полной проработки в той мере, в которой ее удовлетворит Постоянный Комитет.

- Боюсь, я должен согласиться сейчас с товарищем Е. - скривил губы Ни Чжифу, обращаясь к Юй Цюли, - Сейчас это будет несколько преждевременно.

Когда пришло время голосовать за кандидатуру председателя Посткома Ни Чжифу взглянул на присутствующих Хуа Гофэна и Ван Дунсина, покачал головой и внес свой голос за Дэн Сяопина, обеспечивая ему большинство.

После же окончания речь маршала Е о вопросах Вьетнама и Кампучии Ни оживился. Он взял слово и постарался придать прагматическим доводам Е о "бездонной бочке" некоторой политкорректной красоты:

- Я должен отметить также, что наше сотрудничество с режимом Пол Пота началось в годы господства Банды Четырех. Если уважаемый товарищ Е оценивает это... "сотрудничество" как только лишь бездонную бочку расходов, то не было ли его первоначальное развитие плодом намеренного вредительства со стороны анти-социалистических элементов? Особенно если учесть не вполне ортодоксальные методы, отходящие во многом от ценностей материализма и интернационализма, применяемые правительством Кампучии. Весьма вероятно, что корни этого не вполне выгодного для нас союза исходят именно от предательской Банды, стремившейся распространить свое влияние за пределы нашей страны за счет китайского народа. А потому я поддерживаю предложение товарища Е.

Ни Чжифу не знал слишком многого о том, что именно происходило в Красной Кампучии. Знал, однако, достаточно, чтобы желать Пол Поту и его клике скорого и явно заслуженного конца.

  После короткой перепалки о "правильном" распределении доходов Юй вернулся к повестке дня. В конце концов, он теперь не председатель Госплана и это теперь не его головная боль, главное было обозначить свою позицию. Но и отступать, признавая поражение, он не собирался, постаравшись свести ситуацию к ничьей:

- В любом случае, должны быть выработаны планы по модернизации и их первоочередность, а также необходимые на это затраты. И как минимум учитывать их в бюджете следующего года.

  По поводу же кандидатуры Дэн Сяопина на пост председателя, то тут Юй удивления присутствующих не вызвал, проголосовав против. Уж слишком явны и сильны их разногласия по поводу построения экономической модели Китая.

1978, вторая половина года

Самым главным событием в Китае в первой половине года, без сомнения, стала отставка Хуа Гофэна и его назначение послом в НСРА. Вместе с ним так же лишились своих постов У Дэ и Ли Синянь, хотя Ван Дунсин и Цзи Дэнкуй сохранили и даже преумножили влияние. Во многом благодаря компромиссу Дэна Сяопина с Чэнь Юнем, подобный "тихий переворот" прошел без каких-либо эксцессов, смертоубийств и даже тюремных заключений и не особо освещался в Жэньминь Жибао. Куда больше внимания привлекла проводимая под руководством лично Ни Чжифу компания "Четырех малых шагов", призванная обеспечить соблюдение основных конституционных свобод и сокрушить коррупцию в партийном и государственном аппарате. И пусть многие старожилы восприняли это как начало новой компании ста цветов, после примерно недели робких единичных обращений народ начал массово жаловаться на разного рода бытовые неурядицы.

Еще из дел внутренних стоит отметить активность Чжао Цзыяна – параллельно помогая осуществлять Четыре малых шага, он также развил и продолжил экономический эксперимент, связанный с самостоятельностью предприятий и даже ввел акционный механизм. Это привлекло серьезные средства в бюджет... Однако подобное самоуправство также и привело к разрушению ряда логистических цепочек и дальнейшей фрагментации экономики страны. Кроме того, он выступил с речью в поддержку протестов на площади Таньаньмэнь в 1976 году, назвав это "выступлением народных масс в защиту Чжоу Эньлая против Банды Четырех", что оценили реформистские кадры в партии, но вот народ, кажется, ждал от Цзыяна другого... Юй Цюли, председатель дисциплинарной комиссии, весьма рьяно взялся за дело и смог принести в казну немного национализированного имущества коррупционеров и повысил имидж партии в глазах народа. Правда, в партии его стали не любить еще больше. В это же время Е Цзяньин проводил ревизию всех договоров и нормативно-правовых актов, связанных с Социалистической республикой Вьетнам. Теперь, при необходимости, он знал, какие следует применять формулировки для того, чтобы не потерять имидж в глазах мировой общественности при их разрыве.

Во внешней политике случился интересный прецедент – 26 мая на территории Кампучии восстали две дивизии. По неофициальным контактам, высшее руководство Китая предупредило Ханой о месте их дислокации и о подразделениях, направленных на подавление бунта, в это же время выдав список "умеренных" красных кхмеров, готовых прекратить бессмысленную бойню. 28 мая карательные войска были разбиты. 30 мая Пол Пот погиб во время переворота, новая власть обвинила в этом радикальных красных кхмеров и часть лояльных им войск. 18 июля на территорию Кампучии вступил ограниченный контингент вьетнамских войск, призванный Пномпенем для борьбы с бандами и остатками прополпотовских радикалов.

В это же время, в остальном мире случилось четыре знаменательных (для Китая) события: в Афганистане произошла революция маргинальной НДПА в результате беспорядков, вызванных казнью одного из членов этой партии; в Южном Йемене произошла попытка переворота главой государства, однако тот был убит и власть взял премьер-министр Али Насер Мухаммед; в Пакистане казнили нашего верного союзника Бхутто и проамериканский военный режим легитимизировал себя; в Иране, после критической статье об аятолле Хомейни, начались новые волнения, которые правительственный режим пытается подавить. В остальном мире тоже произошло много важного, но МГБ пока не слишком... Влиятельна.

- Товарищи! - обратился к сопартийцам новый генеральный секретарь КПК, - В последние месяцы я часто говорю об ошибках. Ошибках мелких, даже бытовых, совершаемых на самых нижних этажах Партии и правительства. Желаю выразить горячую благодарность за всю поддержку, которая оказана была мне в исправление всех этих ошибок и недочетов, от своего имени и от имени всего китайского народа. Однако Партия доверила мне более высокий пост, товарищи. А потому отныне моим долгом я считаю говорить и об ошибках более значимых.

Ни Чжифу окинул взглядом собравшихся, сделал многозначительную паузу и озвучил почти богохульные слова:

- Ошибках, совершенных моими предшественниками на посту Генерального секретаря Коммунистической Партии Китая.

- Все мы приняли участие в низложении предательской Банды Четырех. Все мы помним о предательстве Линь Бяо*. Однако слишком часто нам, товарищи, не хватает смелости признать, что в процессе своей вредительской деятельности эти враги социализма обманывали и предоставляли ложную информацию самому Мао Цзэдуну. А на основе ложной информации даже мудрейший из людей не может принять верного решения.

- Я призываю Партию решительно отказаться от принципа Двух абсолютов как ошибочного. Призываю признать, что хотя большинство решений товарища Мао Цзэдуна были мудры и справедливы, часть, к которой следует несомненно отнести так называемый Великий скачок и так называемую Культурную революцию, были ошибочно приняты на основе неверной информации намеренно предоставленной антинародными элементами. А впредь же призываю Партию опираться только лишь на практику и факты в своей работе, а также на глас великого китайского народа.

- Я предлагаю закрепить это в резолюции XI съезда Коммунистической Партии Китая.

В этот раз Цзыян решился не тянуть, а взять слово вторым сразу после Генсека.
-Товарищ Ни, считаю ваше предложение в целом здравым, но со своей стороны предложу несколько изменений в резолюцию. Во первых, Мао несмотря на все ошибки при правлении был лидером нашей революции и величайшим героем обьединившим Китай, мы не можем просто раскритиковать его не предложив ничего взамен ведь тем самым подорвем фундамент партии... Точно также, промолчав мы утратим всякую поддержку среди народа и возможности для реформ. А поэтому мы должны вернуться к истокам нашей Революции и её былому символу - Сунь Ятсену чтобы вдохнуть в партию новую жизнь.
Посему предлагаю - Признать что Мао был великим человеком и революционером, героем обьединившим Китай, самым верным сторонником идеалов Сунь Ятсена... Но безграничная власть и коварная Банда Четырех сумели совратить и обмануть даже его, сворачивание "кампании 100 школ, 100 цветов" стало переломным моментом, роковой ошибкой после которой прежде Великий Кормчий лишь ошибался ведя страну к тому ужасному состоянию в котором она находиться сейчас. Полностью согласен с тем что отныне лишь практика, факты и народ должны будут вести партию вперёд дабы предотвратить подобные прецеденты в будущем!

  Слушая речи, Юй Цюли устало прикрыл глаза. В последнее время он слишком мало спал и слишко много работал, но в борьбе с коррупцией столкнутый с места камешек породил целую лавину дел. Работе не было видно ни конца ни края. Многие фигуранты дел оказались чьими то креатурами, ниточки вели всё выше и выше, и за некоторые было просто опасно дёргать, ведь даже уже вскрытое вызвало недовольство многих партийных членов если не с самой верхушки, то уж точно из приближённых кругов. И в такое напряжённое время, когда нужно единство, звучат призывы осудить действия самого Великого Кормчего! Это не просто преступление, это хуже, это ошибка! Конечно, любой шакал может укусить мёртвого тигра, но Юй, старый партиец, никогда не поддержит этого! И когда очередь высказываться дошла до него, Юй был краток:

- У меня всего одна рука, и ею я всегда был за решения Мао. И сейчас своего мнения я не изменяю. Считаю любые попытки пересмотреть или переосмыслить наследие Великого Кормчего ошибкой. Пусть не всё вышло так, как планировалось, но все действия были направлены на благо государства, с учётом тогдашних обстоятельств. Сейчас не время заниматься пересмотром старого, давая шанс для реваншизма пострадавшим тогда или считающих себя таковыми, все силы надо бросить на усиление современного и строительство нового.

  – Категорически не согласен с товарищем Чжао. И вынужден поставить на вид перед членами Комитета. О каком возврате к идеям Сунь Ятсена может идти речь? Как это будет выглядеть перед народом? Перед всем миром? В следующем году, напоминаю, тридцатилетие Республики. Весь этот путь проделан не только под руководством одним товарищем Мао, но и работой Коммунистической партии, всего народа Китая? Как я на выступлении перед высшим командным составом армии скажу, что все завоевания более чем десятилетней войны, кровь миллионов наших граждан была пролита ради того, чтобы развернуться, испугавшись ответственности? А что подумают за рубежом? Что коммунисты Китая отступили, не выдержали давления? Так ведь они и будут продолжать давить! Перечеркнув все тридцать лет нашей работы, мы просто вьыбьем почву из-под ног как высшего партаппарата, так и низового партаппарата. Последствия могут быть страшнее, чем после речи Хрущева на Двадцатом съезде! Это абсолютно неприемлемо!

  Столь пламенная речь далась партийцу не просто, и ему пришлось сделать небольшой перерыв.

  – Товарищ Юй подал правильную идею, как бы это сказать, по форме. Никто не станет отрицать, что деятельность товарища Мао всегда была направлена на развитие и процветание Республики. Да, на этом пути были сделаны ошибки. Но если человек в чем-то виновен, то он должен быть осужден. Банду Четырех мы осудили. Линь Бяо, пусть и посмертно, мы осудили. Значит ли это, что мы должны осудить товарища Мао? Но как это будет подано рядовым коммунистам, гражданам Китая? Имя Мао Цзэдуна велико. Его кепку в одиночку каждому из нас не поднять.
  Значит, нужно поставить вопрос иначе. Почему, например, получился Большой Скачок? Неправильно был преподнесен опыт коммун. Давались неправильные завышенные показатели. В соответствии с ними ставились непомерные задачи. Заранее не исследовались все возможные варианты. Разве только один товарищ Мао стремился максимально быстро перестроить экономику? Почему не слушали компетентных лиц? Нарушен был принцип демократии в партии. Упущения в вопросах теории. Что привело к Культурной революции. Да, мы, и товарищ Мао также в свое время упустили слишком много с ультралевыми. Но разве товарищ Мао не противостоял им, в силу мер и возможностей, стараясь сохранить единство партии?
  Нужно учесть, что, кроме товарища Мао, была и есть Коммунистическая партия Китая. Мы не можем отступать перед трудностями. Да, у нас были экономические упущения. Мы их признаем и готовим реформацию экономики. Да, у нас были проблемы с партийным управлением. Мы наказали виновных и готовим реформы по усилению партийной демократии и социалистической законности, чтобы избежать этого впредь. Да, у нас есть проблемы на местах. Мы признаем это, и уже начали кампанию "Малых шагов". Важно то, что Коммунистическая партия функционирует, развивается и вместе с собой ведет к развитию весь Китай.
  Если говорить конкретно, то я частично согласен с предложениями товарища Ни. Однако это следует подготовить скорее, как внутреннее руководство для партии, партийных руководителей. Весь китайский народ ждет от нас оценки и направления. Поэтому, я считаю, к Тридцатилетию образования Республики, нам необходимо подготовить обширный доклад, затрагивающий не только события последних лет, но и всю деятельность с 1949-го года. Можно и нужно смело поставить проблемные вопросы, но необходимо, вместо поиска виноватых, указать на учет прошлых ошибок и будущее развитие. Разумеется, это не должно стать пустым трепом.

- Благодарю за ваши комментарии, товарищи. - снова подал голос генеральный секретарь, - Я вижу мудрость в словах товарища Е и склонен поддержать его. Глубина и бесстрастное внимание к деталям при разборе ошибок сейчас крайне важны, нам нельзя опускаться только до поиска виноватых и бросаться поспешно в новые публичные компании. Потому, если постком одобрит это решение, немедленно должна быть начата работа над составлением доклада.

1979, первая половина года

Подготовка полномасштабного доклада по всей истории КНР с 1949 года должна занять месяцы, если не годы – однако за эти полгода комиссия из Ху Яобана, Чжао Цзыяна и Е Цзяньина под редакцией Ни Чжифу подготовили краткое резюме своей работы, которое в общих чертах описывала новую официальную точку зрения и содержало в себе анализ социально-экономических показателей Китая. По крайней мере тех, что удалось собрать. Ху Яобан отвечал за политико-общественные события прошедшего периода, в рамках которой указал, что все перегибы партийного руководства вызывали народную реакцию и, исходя из этого, выдвинул теорию о том, что любое волеизъявление народа должно быть услышано и принято к сведению после его анализа; Чжао Цзыян отвечал за экономическую составляющую отчета и, несмотря на несколько грубые методы подсчета и некоторые мелкие ошибки в подсчетах, в целом доказал, что плановая экономика в условиях Китая показывала положительные результаты исключительно за счет эффекта низкой базы и сверхэксплуатации человеческих и материальных ресурсов и, вкупе с указанием на неспособность Госплана даже сейчас осуществлять централизованное руководство предприятиями, пришел к выводу о необходимости внедрения рыночных механизмов; наконец, Е Цзяньин провел широкую работу по оценке всех этих событий с точки зрения идеологии и законодательства, сформулировал основные положения, на которые следует опираться при официальном заключении относительно новейшей истории КНР, а также привлек к обсуждению и разработке доклада ряд партийцев самого разного уровня, благодаря чему даже ранняя версия доклада вызвала одобрение в партии и укрепила позиции участников комиссии. Однако их ждет еще большая работа...

В это же время Чжао Цзыян реализовал новую экономическую политику на селе – коммуны были расформированы, на их место пришли так называемые "семейные подряды". Каждой семье выделялся определенный участок земли, треть предположительного урожая с которого она должна была продать государству по твердой фиксированной цене, а излишком может руководствоваться как пожелает. Несмотря на возражения, а подчас и саботаж отдельных партийцев, в целом данная реформа была тепло принята как народом, так и КПК. Кроме того, это немного сократило неразбериху в экономике и улучшило положение жителей села – однако не принесло особых дивидендов лично Цзыяну. Если народ, как правило, не особо следил за большой политикой и на селе имя Чжао просто было малоизвестно, то в партии возникла определенного рода дискуссия, насколько были правомочны несогласованные с ЦК действия, несмотря на их эффект.

Юй Цюли продолжил свою политику по борьбе с коррупцией. Удивительно, но в последнее время выявилась странная закономерность – партийцы либеральных взглядов куда чаще оказывались замешаны в сомнительных махинациях, ведущих к личному обогащению, что, конечно, не подорвало позиции либеральной фракции, но оставило весьма неприятный след на репутации. Хотя, конечно, в честности Чжао Цзыяна никто и не сомневается, но вот его сторонники...

Тем временем, во внешнем мире в Кампучии окончательно было провозглашено о победе над феодально-фашистской диктатурой Пол Пота. Вьетнам, впрочем, не спешит с выводом своего ограниченного контингента. В это же время в Афганистане начались радикальные реформы по советскому образцу, которые значительно усугубили ситуацию в стране и привели к взрывному росту недовольства, что грозит перерасти в гражданскую войну. В Иране за полгода сменилось три правительство и даже военные не сумели стабилизировать ситуацию – большинство экспертов предполагает, что уже в следующем году шах будет свергнут и к власти придут сторонники Хомейни.

Перед тем, как направиться в зал заседаний, Дэн, как обычно, зашёл в курилку. Курил он очень много — в день улетало по две, а то и две с половиной пачки «Панды»: начинал утром с лёгкой, бирюзовой, к вечеру переходил на жёлтую, крепкую. Давно он так жил, с юности ещё, с грязной китайской студенческой общаги в Париже. Ничего не поделаешь, такое было время, такое было поколение — Мао дымил как паровоз, Лю Шаоци с ним, даже Чжоу Эньлай, не куривший с юности, и тот, уже пожилой, начал, да и как в те годы было не начать. Работали по двадцать часов в день, заматывались… жили в постоянном страхе. Новое поколение этого не знает, не испытало этого всего — и не должно испытать.

Дэн смял окурок в алюминиевой пепельнице. Достаточно. Пора идти заниматься делом. Всё-таки хорошо вернуться в Чжуннаньхай*, — поймал он себя на мысли, направляясь в зал заседаний по коридору.

— Добрый день, товарищи, — начал Дэн, заняв место за столом. — Как вы можете знать, из отпуска я вернулся только вчера и не с пустыми руками. Сегодня я предлагаю включить в повестку дня два важных вопроса и один второстепенный — о нём я упомяну в конце. Два важных же вопроса будут касаться двух важнейших сфер нашей политическо-экономической жизни, а именно политики и экономики.

— Во-первых, речь о реформе государственного и партийного аппарата. Думаю, что в этой области давно назрели значительные перемены. Говоря об организационно-кадровой системе Партии и государства, основными её проблемами являются следующие: 一） бюрократизм; 二）избыточная концентрация полномочий; 三） патриархальный подход к руководству; 四） несменяемость; 五） разного рода привилегии.

Бюрократизм был и остаётся одной из главных проблем Партии и государства, приводя к отрыву руководства от масс и реальности, злоупотреблениям, показухе, пустословию, закостенелости мышления — продолжать этот ряд можно долго. Во многом бюрократизм обусловлен историческими и культурными особенностями нашей страны, но есть и ещё одна причина, значительно его усугубившая в последние десятилетия. Я говорю о принципе «железной миски риса»: неважно, работает ли чиновник хорошо или плохо, он получает свою «железную миску». Человека можно принять на работу, но нельзя с неё выгнать; его можно повысить по службе, но нельзя понизить. Всё это неизбежно приводит к разрастанию штатов, появлению новых уровней подчинения, обрастанию начальника заместителями, появлению должностей, существующих лишь на бумаге.

Избыточная концентрация полномочий означает, что во имя усиления партийного руководства мы отдаём чрезмерно много власти партийным комитетам, тем самым превращая централизованное партийное руководство в руководство отдельных личностей. Эта проблема в той или иной степени существует на всех уровнях нашей партийной иерархии. Она приводит к тому, что большинство партработников не имеет вовсе никаких полномочий, зато меньшинство оказывается чрезмерно перегружено ими, что ведёт и к злоупотреблениям, и к неэффективности работы. Наша неспособность осознать эту проблему стала одной из главных причин Культурной революции, и мы все заплатили за это высокую цену. Эту проблему следует решить безотлагательно.

Патриархальность означает в первую очередь отход от принципов, практиковавшихся нами в период антияпонской борьбы и социалистических преобразований, отход от принципов демократического централизма и коллективного руководства. Сплошь и рядом мы видим, как решения принимаются одним или несколькими партработниками, без дискуссии и голосования: начальник не хочет слышать мнения подчинённых, подчинённые боятся мнение высказывать. Своё предельное выражение патриархальный подход получил в «принципе двух абсолютов» Линь Бяо. Этот подход мы должны искоренять в нашем руководстве.

Несменяемость власти происходит как и из упомянутых мной выше проблем, так и из нашей недавней истории: в годы нашей молодости, в годы борьбы, войны и преобразований мы могли позволить себе не задумываться над тем, сколько руководитель будет занимать свою должность — неизвестно было, будет ли существовать сама должность завтра или нет. Сейчас пришло время над этим задуматься. Необходимо усовершенствовать систему выборов, привлечения, назначения, увольнения, оценки и ротации кадров, а также установить ясные правила по сроку пребывания на разных руководящих должностях, как выборных, так и назначаемых.

И, наконец, речь о привилегиях. В годы Культурной революции Линь Бяо и Банда Четырёх не стеснялись вести роскошную жизнь, не глядя на то, с какими трудностями сталкивается народ. До сих пор есть руководящие работники, видящие себя не слугами народа, а его господами и использующие положение для личного обогащения. Это вызывает справедливый гнев трудящихся и чернит образ Партии. Необходимо внедрить систему, которая позволила бы как рядовым патработникам, так и трудящимся массам контролировать руководителей. У людей должно быть право выявлять коррупционеров и добиваться дисциплинарных или уголовных мер в их отношении. Для этого в первую очередь потребуются независимые контролирующие организации.

Теперь, высказав свои предложения, я перехожу к методам их осуществления. Я предлагаю представить эти тезисы на обсуждение грядущего Пятого съезда Всекитайского собрания народных представителей с тем, чтобы соответствующие комиссии разработали поправки в Конституцию КНР. Эти поправки должны отражать право масс на управление различными государственными органами и контроль над ними, ограничение концентрации власти, реформу системы управления, включающую отказ от принципа «железной миски риса», привлечение трудящихся к обсуждению касающихся их вопросов, а также разграничение вопросов, решаемых руководителями единолично или коллективно. Во всяком случае, важные вопросы должны решаться коллективно.

Почти бессознательно Дэн потянулся к лакированной сигаретнице на столе, достал «Панду» с золотым ободком и закурил.

— Второй же вопрос, который я хотел поднять сегодня, касается экономики. Во время Банды Четырёх бытовало выражение, что лучше быть бедным при социализме, чем богатым при капитализме. Это абсурд. Разумеется, нам не нужен капитализм, так как социализм даёт лучшую почву для развития производственных сил и отношений, но именно поэтому мы и не должны оставаться бедными. А разрыв между нами и развитыми капиталистическими странами, и без того огромный, за последние 10—15 лет вырос ещё больше. Этот разрыв невозможно преодолеть, оставаясь в изоляции. Поэтому я предлагаю учредить особые экономические зоны, в которых иностранный капитал мог бы создавать предприятия, пользоваться дешевизной и обилием наших природных ресурсов, сравнительно развитой инфраструктурой, а также дешевизной и образованностью нашей рабочей силы. Всё это позволит зарубежным капиталистам получать прибыль. Взамен же мы будем получать технологии, обучаться передовым методам управления и организации труда, укреплять экономические связи с развитыми капиталистическими государствами. Подчёркиваю, товарищи, речь не идёт о бесконтрольном допуске иностранного капитала в КНР — этот эксперимент я предлагаю проводить лишь в нескольких зонах на южном и восточном побережье нашей страны. Полагаю, что удачными местами для таких зон станут провинция Гуандун, город Сямэнь в провинции Фуцзянь, а также Шанхай. Также добавлю, что первыми заинтересовавшимися инвесторами наверняка станут хуацяо, представители многочисленных китайских диаспор как в Азии, так и по всему миру. Наши зарубежные соплеменники — люди состоятельные и хваткие, и глупо было бы не привлечь их опыт и средства к строительству современного Китая. За хуацяо, я уверен, потянутся и белые. Если решение будет нами утверждено, я планирую заняться этим вопросом лично, но буду рад, если кто-то из коллег-экономистов пожелает тоже принять участие в этом начинании.

— Ну и, наконец, третий вопрос, сравнительно маловажный по отношению к первым двум. Его я выношу на обсуждение лишь потому, что моё предложение является примером древней поговорки «Извлечь нечто из ничего» — его решение не будет стоить нам почти ничего, а результаты даст мгновенно. Я говорю об отмене второй схемы упрощения иероглифов. Вы все, товарищи, знаете, с какой неприязнью люди встретили новую реформу правописания, введённую в 1977 году. Речь не только и не столько об интеллигенции; трудящиеся, многие из которых лишь учатся писать, вынуждены переучиваться, усваивая, скажем, что иероглиф «алкоголь», 酒, теперь пишется как 氿, — Дэн начертил этот иероглиф в воздухе кончиком сигареты. — Едва-едва мы успели переучиться на первую схему упрощения, едва успели выучить в школах новое поколение, — теперь снова половина иероглифов пишется иначе. Более того, новые правила попросту усложняют чтение — многие иероглифы теперь сведены воедино: так, «помощь» теперь пишется так же, как «держава», а «цвет» — как «яркий». Недовольство этой реформой значительно, товарищи. Нет ничего проще признать вторую схему упрощения неудачным экспериментом, подготовленным во времена господства Банды Четырёх, и вернуться к первой схеме — нам потребуется лишь опубликовать соответствующее заявление в «Жэньминь жибао» и разослать указания по типографиям, а люди несомненно почувствуют, что их недовольство услышано. Этот вопрос я предлагаю передать на рассмотрение Госсовета.

— Буду рад услышать ваши замечания или возражения на этот счёт, товарищи, — завершил Дэн и с удовольствием затянулся.

-Считаю второе предложения Товарища Сяопина абсолютно здравым - Тут Чжао сделал небольшую паузу - но недостаточным для исправления экономической ситуации в Китае. Кооперация с внешним миром и привлечение иностранного капитала несомненно принесёт нам много пользы. Но нельзя ограничиться лишь этим и во время периода роста забыть о фундаментальной проблеме нашей экономики - крайней фрагментарности и разорванности.

- Для решения этой проблемы я предлагаю распространить успешный опыт проведённого мною экономического эксперимента сначала в Сычуани, а потом Пекине на все государственные предприятия страны. В частности предоставление им большей самостоятельность и экономических рычагов, а также поощрение доходного производства. Разумеется, ни о каком отходе от социализма речи не идёт. Кроме того, я предлагаю использовать значительную часть сверхприбыли предприятий для некоторого улучшения условий труда и повышения зарплат их рабочим которые они потом вложат в экономику ускорив её рост и создадут спрос для удоволетворения которого будут созданы новые рабочие места трудящиеся на которых получат средства которые вложат в экономику...

-Всё остальные предложение Председателя полностью поддерживаю.

  Юй Цюли слушал речь Дэн Сяопина и с каждым новым озвученым тезисом всё больше мрачнел. Практически, сейчас предлагалось начать разваливать всё то, что выстраивалось десятилетиями, а самое ужасное, что практически признавалось, что капиталистический строй, пусть и в данный момент, но превосходит социалистический, и предлагается не только перенимать его опыт, но и допустить его в сам Китай! Инвестиции - звучит хорошо, но если СССР делал их фактически бесплатно, то запад вновь начнёт тянуть все соки из страны. Этим ворам только дай волю запустить свои загребущие лапы в чужое добро! И уподобиться Китай глупой пташке, что решила полакомиться мёдом - коготок увязнет - всё птичке пропасть!
  Дождавшись своей очереди выступать, Юй внёс свои предложения и поправки:

- Контролирующая организация у нас уже есть - это Центральная комиссия ЦК КПК по проверке дисциплины. И как раз сейчас, реализуя программу "малых шагов", как рядовым патработникам, так и трудящимся массам дано право контролировать руководителей, выявлять коррупционеров и добиваться дисциплинарных или уголовных мер в их отношении. К чему создавать параллельную структуру? Если человек на руководящей должности, значит он уже прошёл первичную проверку при приёме в партию, а если после этого на него поступают жалобы и он попал в поле зрения комиссии по дисциплине, вновь прошёл проверку и остался на должности - значит на него наговаривают. Или по вашему мнению этого недостаточно? Кто же тогда должен входить в так называемую "независимую контролирующую организацию", что так стремиться очернить достойного члена коммунистической партии Китая?

- Далее, вы собираетесь отойти от "железной миске риса". Я уже говорил, что большая часть наших производств больше напоминает кустарщину и нуждается в модернизации. До неё, большая часть тяжёлых и грязных работ выполняется вручную. Там, где требуется одна машина или станок, трудятся десятки рабочих. И вы предлагаете повысить им заработную плату, увеличивая нагрузку на фонды оплаты труда и ещё дальше отодвигая модернизацию производства, а также убираете у рабочих мотивацию к обучению - зачем учиться, чтобы получать больше чем миска риса, если и так хорошо платят?

- И последнее. Вы предлагаете привлечь в страну иностранные инвестиции. Привлечь их "дешевизной и обилием наших природных ресурсов, сравнительно развитой инфраструктурой, а также дешевизной нашей рабочей силы". И надеетесь получить от этого технологии и опыт управления. Но скорее всего, западные капиталисты возьмут всё что вы им предложите и не дадут ничего взамен. Вы думаете - они будут строить у нас самые передовые производства с самыми прогрессивными технологиями, я же вам отвечу, что они построят на нашей земле свои предприятия, оснастят их тем от чего откажутся сами - изношенным старьём, с устарелой технологией и небезопасные в обращении и будут безжалостно эксплуатировать наших рабочих, заставляя работать на этом, да ещё и ремонтировать это придёться за наш счёт, заказывая детали "на западе". Вы думаете, они озаботятся "железной миской риса" для рабочих? Ха! Неспособного приносить прибыль просто вышвырнут на улицу - "ничего лично, только бизнес", так, кажется, любят они повторять? Сами же белые люди с запада, будут работать лишь на руководящих постах и загребать всю прибыль. И когда они выжмут из производства всё что можно, досуха, стократно преумножив свои вложения, они спокойно уйдут из страны, оставив нас ни с чем. Нет, я решительно против таких "инвестиций". Если они хотят построить у нас свои производства, то должны будут взять на себя обязательства обучить наших инженеров и руководство, поставить хорошее оборудование и технологии, своевременно их модернизировать. Платить налоги в Китае, а не на Западе. Заботиться о простых рабочих. И выступать на предприятии не как всемогущий хозяин, а лишь как совладелец или наёмный сотрудник. Вот только при таких условиях возможно привлечение "инвестиций", но на это они никогда не пойдут.

  – Согласен с товарищем Дэном по большинству пунктов. Единственный вопрос – насчет контрольных органов. Волнение товарища Юй можно понять, все-таки покушаются на его хозяйство. – старый маршал добродушно усмехнулся: – Но я с ним частично согласен. Действительно, у нас есть уже партийный орган контроля, и любой другой, даже истинно народный орган будет его подменять. Несомненно, народ может и должен отправлять власть непосредственно, но все-таки не следует подменять партию всем народом, как и народ – партией. Мне кажется, следует продумать такие возможные варианты, как переформатирование органов ЦК по проверке дисциплины, с расширенным привлечением народных масс при, так сказать, умелом партийном руководстве. Либо же заглянуть дальше и задуматься об образовании этаких народных общественных объединений. Они будут заниматься не только контролем партаппарата, но и защитой своих прав, контролем на производстве, даже, вероятно, бытовыми вопросами. У нас уже есть вполне успешный инструмент в виде кампании Малых шагов, мне кажется, в данном плане здесь можно развернуться. В данном вопросе я уступлю право авторства товарищам, но я бы крепко задумался на данном варианте. Насчет других предложений возражений не имею. Единственное, что мне кажется, языковой вопрос сейчас достаточно мелок в текущей обстановке, но, если это действительно легко осуществимо, то, думаю, можно поручить этот вопрос Минобразования.
  Товарищи. Вынужден несколько нарушить повестку и довести один вопрос. Наш, так скажем, малый доклад по обобщению итогов деятельности Республики имел определенный успех, с мест в основном положительные отклики, много полезных вопросов и уточнений поступило. Но везде сквозит главное – и народ, и партаппарат очень ждет полноценного, масштабного доклада, ожидает руководства к действию. Поэтому считаю необходимыми поставить вопрос о подготовке доклада к 1 января 1981 года, возложив соответствующие обязательства на подготовительную комиссии в текущем составе, а ко второй половине 1981 года подготовить заключительную редакцию, в связи с чем руководителями редакционной комиссии назначить товарищей Ни Чжифу и Дэн Сяопина. Прошу Комитет утвердить решение.

- Всецело поддерживаю предложения товарища Дэна. - бойко отозвался генсек, обеспечивая инициативу решающим голосом в посткоме, - И поддерживаю предложение товарища Чжао за тем лишь исключением, что модернизация производства прямо сейчас, когда мы начинаем экономические реформы, кажется мне более срочной задачей. Как предлагает товарищ Юй. - Ни улыбнулся своему соратнику по фракции умеренных, с которым он все дальше дальше расходился в последние месяцы, - Мы без сомнения сумеем нагнать потерянное в вопросах уровня жизни уже очень и очень скоро.

В ответ же на слова Е о сроках сдачи доклада Ни покачал головой и произнес:

- Я боюсь, спешка может быть опасной в таких делах, хотя, конечно, мы обязана приложить все усилия к скорейшему завершению работы. Давайте ограничимся рекомендательной резолюцией о сроках выпуска доклада, товарищ Е.

— Благодарю товарищей за высказанные мнения и возражения, — дождавшись, пока закончат говорить, начал Дэн. — Здесь прозвучала критика моих предложений со стороны товарищей Юя и Е, и я считаю необходимым разъяснить свою позицию по озвученным предложениям.

Во-первых, насчёт контрольных органов. У нас действительно есть Дисциплинарная комиссия, и восстановление её было, по моему мнению, очень правильным решением. Но Дисциплинарная комиссия по своей сути — партийный орган, который должен заниматься вопросами злоупотреблений в партии. Но, имея сильный и независимый партийный орган, мы не имеем такого же, но непартийного. На бумаге он есть: в прошлом году мы восстановили Высшую народную прокуратуру, упразднённую в годы Культурной революции. Но пока у нас есть лишь фасад: я предлагаю наделить внепартийные надзорные органы столь же значительными полномочиями, как Дисциплинарная комиссия, а именно выделить из состава Высшей народной прокуратуры отдел по борьбе с экономическими преступлениями. Разумеется, такой орган должен работать в сотрудничестве с Дисциплинарной комиссией, ведь многие государственные чиновники одновременно являются и членами партии: нужно предусмотреть механизм по обмену информацией и передаче дел. Однако прокуратура должна оставаться непартийным и независимым от Дисциплинарной комиссии органом: здесь я возвращаюсь к озвученной раньше проблеме избыточной концентрации полномочий. И, конечно, прокуратура должна принимать жалобы на непартийных граждан: если такими делами занимается партийный орган, это выходит за пределы его полномочий.

Второе, насчёт особых экономических зон. Товарищ Юй, никому из нас не следует тешить себя иллюзиями: ни мне, что японцы или американцы сходу придут строить у нас высокотехнологичные заводы, ни вам, что мы сейчас в том положении, чтобы ставить перед иностранными капиталистами заведомо невыгодные им условия. Разумеется, не нужно ждать, что к нам хлынут передовые технологии. Но даже сравнительно устаревшие по японским или американским меркам станки — для нас предел мечтаний. Приведу пример: на японском сталелитейном заводе, выпускающем шесть миллионов тонн стали в год, работает 600 человек управленческого персонала. Знаете, сколько управленческого персонала работает на Аньшаньском сталелитейном заводе, таком же по объёмам выпуска? Двадцать три тысячи. Это не свидетельство превосходства капиталистической системы над социалистической, а лишь показатель разницы в уровне развития научных знаний, в том числе автоматизации и методов управления. Но, разумеется, товарищ Юй прав в том отношении, что нам нужно следить за тем, чтобы выгоду от инвестиций получали не только зарубежные капиталисты, но и наша страна. Разумеется, преимущественной формой инвестиций должны быть совместные предприятия. Разумеется, собственник такого предприятия должен соблюдать законы Китая. Разумеется, налоги он должен платить в Китае: к примеру, в Сингапуре введён 35-процентный налог на прибыль для предприятий с участием иностранного капитала. Думаю, это хорошая практика.

Насчёт вопроса о «железной миске риса» позволю себе напомнить, откуда происходит это выражение. В рассказе писателя Ци Юня говорится о неуклюжей, но красивой служанке в доме богатого господина. Эта служанка постоянно разбивала фарфоровые миски, но господин отказывался прогонять служанку из-за её красоты. Дошло до того, что служанка, осознав свою безнаказанность, вовсе перестала работать, зато имела свою миску риса — железную, так как фарфоровых в доме уже не осталось. Этот подход порочен и губителен как для дома, так и для государства. Вот о чём я говорил.

Что касается предложения товарища Чжао, то я считаю его несвоевременным. В нашей недавней истории было достаточно штурмовщины и кампанейщины, когда мы пытались решить все проблемы за год-два, и результаты, как вы помните, не всегда были положительные. Сычуаньская модель, при всех своих достоинствах, породила и ряд проблем, связанных с нарушением логистических связей. Это проблемы роста, подобные болезни ребёнка, но их надо решить. Учитывая же, что моё предложение о введении особых экономических зон получило поддержку большинства на этом заседании, думаю, что и в ходе его введения возникнут подобные проблемы, которые тоже надо будет решать. Я считаю, что нам следует уделить больше внимания тому, как интегрировать рыночные механизмы в нашу социалистическую систему, чем стремиться любой ценой распространить несовершенную пока модель на всю страну. В частности, следует уделить особое внимание сохранению государственного контроля над стратегическими предприятиями при введении акционного механизма. После того, как эти проблемы будут решены, распространить сычуаньскую модель на всю страну будет правильно.

По вопросу доклада об истории КНР я воздерживаюсь, так как в комиссии не участвую.

1979, вторая половина года

Несмотря на голоса "против" Ван Дунсина, Цзи Дэнкуя и Юй Цюли, план реформ Сяопина все же был принят.

Главным событием этого полугодия в Китае стало, разумеется, открытие особых экономических зон для иностранного капитала. Вопреки опасениям Сяопина, никаких эксцессов не произошло, за исключением нескольких попыток западных компании улучшить себе условия путем выдачи взяток – однако благодаря активной работе комитета по дисциплине, партийно-государственные работники стойко отвергли предлагаемые деньги и возможности, а также доложили об этом руководству. Очевидным образом, почти все инвесторы были из США и их союзников с сателлитами – только им была необходима дешевая рабочая сила, несмотря на достаточно суровые условия КНР. Единственным единомоментным преимуществом стал небольшой приток средств в бюджет и очередное улучшение отношений с США – настолько, что те кулуарно предложили восстановить дипломатические отношение и подписать договор о дружбе.

Однако открытие СЭЗ несло также и определенные... Издержки. Во-первых, Ходжа раскритиковал новую реформу, объявив о том, что Китай продался Западу – Хуа Гофэн, будучи послом, также поддержал это заявление и наше посольство в Тиране было закрыто, а Хуа навеки исчез из китайской политики, став частью номенклатуры НСРА; во-вторых, Советский Союз увидел в открытии СЭЗ признак нарушения нейтралитета КНР и привел в частичную боевую готовность свои дивизии на границе, а советская дипмиссия посетила Улан-Батоп с неизвестным визитом. В связи с подобными внешнеполитическими маневрами, отсутствием реакции КНР на вступление Вьетнама в СЭВ и казнь генерала Бхутто, непонятым партией предательство Пол Пота и переход Кампучии под контроль Ханоя, а также совершенным бездействием в вопросе Саурской революции в Афганистане, в ЦК начались шепотки относительно того, действительно ли Дэн Сяопин действует в китайских интересах – и лучше бы Председателю срочно добиться какого-нибудь колоссального успеха или сменить информационный повод... Или любым другим способом показать свою приверженность китайским интересам и подтвердить статус КНР как великой державы.

Отмена языковой реформы же была тепло встречена в народе и даже в партии никто не посмел возмущаться такой мелочи. Идея о создании прокуратуры вызвала определенные обсуждения среди верхушки членов дисциплинарного комитета – и пара радикально-левых элементов раскритиковали эту идею, как попытка создать в Китае буржуазно-демократическое государство с разделением властей. Их, впрочем, никто не слушал. Более в Китае и мире ничего относительного важного не происходило – кроме разве что заключения мирного договора между Египтом и Израилем, победы исламистов во главе с Хомейни в Иране и еще одного мятежа в Афганистане, подавленного