Суббота.Мастер Лоренцо, как и договаривались, прибыл к дому Майи вечером, с первыми сумерками, так что девушке хватило времени на все самые-самые последние приготовления. Появление роскошной, фешенебельной кареты вызвало оживление среди соседей, так что выход Майи встречал не только Лоренцо и лакей-извозчик, но и любопытственные взгляды из окон — даже Грета не удержалась.
Дженовезе выглядел как-то особенно торжественно и воодушевлённо, и с удовольствием окинул взглядом плод совместных походов по магазинам.
— Вы выглядите просто великолепно, мисс Халль, —оценил маг, подав руку и помогая сесть в карету — просто жест джентльмена, а не нужда.
В качестве платья сам Лоренцо выбрал довольно строгий мундир военного образца, с воротником-стойкой, эполетами и скромным аксельбантом, дополненным орденской лентой-галуном. Наряд придавал ему весьма строгий и мужественный вид, и он хорошо оттенял белую маску с черными и золотыми узорами. Майя знала, что военные вещи — штука особенная, и просто так их носить не позволялось, поэтому просто не могла не спросить, откуда это всё. Так она узнала с некоторым удивлением узнала, что Лоренцо, вообще-то, побывал на войне десять лет тому назад. Конфликт на море между Самхафом и Союзом достиг апогея, и в какой-то момент вопрос был поставлен ребром. Помимо боевых действий флота, Союз осуществил наземную операцию. И хотя небольшая война закончилась в пользу Союза, она далась большой кровью и выявила многие недостатки, в результате чего началась широкомасштабная модернизация армии, от вооружения до самих принципов ведения войны. Следы и последствия реформы были перед глазами: тут и фабрики мистера Уайета, и недавнее прошлое её одноклассника, Шарборро, некогда сосланного в Хайгард для постижения воинского искусства.
— На балу, как я и говорил, будут многие бонзы Талона — представители военной аристократии, чиновники и нобилитет, влиятельные торговцы и предприниматели, и даже представители криминалитета и подпольного мира — естественна та часть, которая держится над водой. Маски — это только маски, и обычно все прекрасно понимают, кто есть кто. Тем не менее, их ношение, хоть и из притворства, разрешает вести Игру, и говорить о вещах, которые обычно недопустимы. Это позволяет влиятельным игрокам договариваться о важных вещах, улаживать споры и приводить течение жизни в размеренное русло. Вы можете себя вести вольно, но не стоит слишком перегибать палку. Вы, конечно, высокопоставленный представитель княжеского двора — это выражаясь мягко — поэтому можете позволить себе больше, чем многие из присутствующих, но должны понимать далекоидущие последствия слов. Особенно ввиду того, что действовать и говорить вы будете в отрыве от трона. Мне бы не хотелось, чтобы эхо ваших слов, дошедшее до Княжества, привело бы к вашему отзыву обратно домой. Я, в свою очередь, представлю вам публику, и чего от них стоит ждать.
Через час или около того, экипаж добрался до загородного имения главы города — сэра Франсиско Байеу де Аньяфеля. Нынешний градоначальник некогда носил чин лорда-маршала, то есть верховного полководца Союза. По словам Лоренцо, во многом благодаря ему военная кампания против Самхафа закончилась если не оглушительным успехом, то, по крайней мере, уверенной победой. Лорд-маршал изначально противился поспешной военной операции, указывая на ряд недостатков в армии и на флоте, но под давлением правительства Девятиградья был вынужден воздеть маршальский жезл. Уже после завершения войны, в знак протеста, он подал в отставку, и подался в правительство, видя необходимость исправить положение дел. И хотя номинально все города Союза между собой равны, кресло главы Талона на деле равнялось креслу правителя всего Союза вообще — хоть и с оговорками.
Поместье было под стать заслугам и нынешнему положению старика — обширная территория с огромным садом и множеством хозяйственных построек, во главе которых высилось главное здание — почти дворец. Самое здание имело всего три этажа, но за счёт большой высоты потолков первого этажа — где, в общем, и происходило основное мероприятие — и большой площади здания в целом, оно давало фору имениям глав некоторых других государств.
К моменту прибытия Майи и Лоренцо, судя по количеству карет на стоянке, большинство гостей уже прибыло. Маг посоветовал взять его за руку особым хватом — на языке этикета и жестов это означало, что Майя находится под протекцией своего спутника, но при этом они не состоят в формальных и неформальных отношениях, помимо дружеских и деловых. Поднимаясь по длинному и широкому крыльцу, в тенях колонн Майя заметила слуг мэра, в том числе и вооруженных. Все они с почтением склоняли головы, но не слишком — движения гостей не могли скрыться от внимательных глаз телохранителей. В дверях прибывающих встречал сам мэр и его супруга. Вот уж кто воистину обладал вычурными платьями! Облачение в столь сложные конструкции с обилием аксессуаров наверняка занимало не меньше часа. Тем не менее, внешний вид хозяев не назовешь кричащим, и в этом, очевидно, большая заслуга стилистов и модельеров. В платье сэра де Аньяфеля господствовали элементы военного костюма, и теперь выбор Лоренцо находил некое понимание: по всей видимости, его и мэра объединяло общее военное прошлое, и таким образом Лоренцо протянул связующую нить. Почтенной супруге мэра, миссис Селин, на вид было около сорока с небольшим, и никак не более пятидесяти, хоть маска и скрывала большую часть лица. Истинный же возраст четы оставался тайной, но оба были стройны, двигались уверенно, и их голоса не искажались старческими нотками. С учётом связей и возможностей, им запросто могло быть хорошо за восемьдесят.
Настала пора соответствующих слов и сложных приветственных движений; Майя заметила, что на правой стороне маски мэра отсутствовала прорезь для глаза. Лоренцо представил себя и свою спутницу; сухие губы градоначальника сложились в улыбке, отметив, что представители Княжества впервые за долгое время отметили Талон своим присутствием. Так нашлось подтверждение словам Уильяма, который утверждал, что на приёме будут присутствовать её земляки. Когда с процедурой официального приветствия было покончено, они, наконец, переместились в большую залу, где и присутствовали все гости. Обилие света, гигантские люстры, зеркальные полы, рябь в глазах от разномастных платьев и фигур, снующие тут и там официанты, предлагающие гостям напитки и легкие закуски... в такой чехарде запросто потеряться. Лоренцо повёл Майю по кругу, иногда знакомя с гостями непосредственно, а иногда лишь издалека. Среди гостей были и те, кто в представлении не нуждался.
Уже знакомый мистер Уайет — несмотря на маску, его невозможно было перепутать с кем-то ещё — обсуждал какие-то вопросы производства поставок вооружений в компании с гранд-адмиралом ди Ардженто, маршалом Массари и перебежчиком Цессием, чей статус оставался не ясным. До Майи долетали лишь обрывки слов, контекст ускользал, но военные чины явно беспокоились о сроках выполнения военного заказа, а Уайет-старший пытался развеять их опасения. Отдельные фразы, вроде «прорабатываем перспективный клиновидный затвор» и вовсе казались какой-то абракадаброй: Халль мало что в этом понимала. Но всё это точно плохо пахло, и формировало контуры предстоящего военного конфликта.
Далее цвели заросли строгих, но элегантных чёрных костюмов и чёрных же волос. В группе был выдержан единый стиль, что говорило о некоей общности. Лоренцо пояснил, что вот тот импозантный джентльмен — никто иной, как дон Лучо Ламорра, а вот тот симпатичный молодой человек, выделяющийся светлыми волосами — его сын, Локк Ламорра, и эти волосы достались ему от матери, Каролины Ламорра, урожденной Бейли. А вообще это представители клана Ламорра — самой могущественной мафиозной семьи в Талоне, и дона Лучо Ламорру неофициально короновали «доном донов». Мало что в Талоне совершалось без его ведома, по крайней мере если говорить о деятельности мафии. Маг не без иронии пояснил, что организованная преступность намного лучше дезорганизованной, потому что тут хотя бы есть, с кем переговорить. Верхушка семьи держалась в легальном поле, действуя опосредованно через второстепенные лица. Заместитель дона Ламорры — мистер Винсент Бреннор, его правая рука, то есть капо: вот этот здоровенный мужчина с толстыми, но не жирными, руками. Все остальные в окружении — уважаемые консильери, некоторые из которых выполняли функции лейтенантов, то есть «боевых подчинённых», которыми рулил капо, либо играли роль советников, послов и посредников, в том числе с представителями официальных властей.
Все старинные талонские фамилии неизбежным образом состояли в родственных связях разной степени размытости, и не без смешка Лоренцо заметил, что, в общем, Лучо Ламорра, и его сын соответственно, приходятся ему кровными родственниками, пусть и очень отдалёнными. Они, мягко говоря, не слишком активно общались, и последний раз Дженовезе присутствовал "в семейном кругу" по поводу свадьбы Лучо и Каролины много лет тому назад — когда волосы мистера Ламорры были тёмными, а не перцем с солью, как сейчас. В связи с этими словами, Майя могла только догадываться, сколько же Лоренцо лет на самом деле.
А вот дальше им повстречался кое-кто из общих знакомых.
Худощавый, но довольно широкоплечий молодой человек, с тёмными вьющимися волосами, сопровождающий некую белокурую леди, подвергся налёту тройки девиц. Главарём и явным лидером троицы казалась какая-то черноволосая, две других — явно на подтанцовке.
—...и что это за детский сад? В это время малявкам пора спать, — шипела налётчица, прихватив Уильяма за рукав белой сорочки, у самого локтя.
— О, чёрт!.. Виолетта Ламорра, дочь дона Лучо. Ходячее бедствие к вашим услугам. В отличие от умницы Локка, она на полную используют свой статус неприкосновенного лица. Отец в ней души не чает, исполняет почти любую прихоть, и тот, кто переступает ей дорогу, плохо кончает, — прошептал Лоренцо. — Если вы не Уильям Уайет, конечно...
Парень снял её руку; он выбрал небольшую маску, скрывающую лишь область вокруг глаз и переносицу, так что Халль могла разглядеть его выражение лица — и она впервые видела такое. Будто из глубин вдруг поднялось что-то тёмное и зловещее; так изогнулась бровь, и лицо разрезала косая насмешливая улыбка, и как-то страшно заострились черты. Но это длилось всего секунду, может две.
Но никто этого, казалось, не заметил. Виолетта, несмотря на решительный отказ, не унималась:
— Ну уж нет, Уайет, так просто ты от меня не отделаешься!.. — Майя вдруг поняла, что между двумя что-то есть. Может, теперь уже «было», но характерные нотки слышались отчётливо.
—...или, скажем, дочь Князя, — тем временем, уверенно продолжал Лоренцо. — Ясно, что это не наше дело, а значит, самое время громко заявить о себе. Нам не помешает немного магии, — маг прищёлкнул пальцами, а потом положил свою ладонь на ладонь Халль.
Он наложил какое-то заклинание; в чем его суть, Майя не понимала, но почувствовала прилив уверенности и некую легкость на языке и губах. Ловкие слова, в лучших традициях искуснейших словесных дуэлянтов, так и норовили стать озвученными. Студентка вдруг поняла, что среди всех возможных вариантов сказанного, она обязательно скажет нечто наиболее подходящее и разящее. Мастер кивнул, подталкивая девушку вмешаться. Переходить дорогу Виолетте было наверняка опасно, но и Майя заходила сразу с козырных.