Солнечная Империя | ходы игроков | ¡Viva la revolución!

Типовой темой для обсуждения на сервере Солнечной Империи стало даже не ЛГБТ, а многочасовые срачи на тему "социализм против капитализма". Вероятно, это должно стать темой в блоге. Для начала представлю свое откровенно однобокое и заангажированное объяснение доски, на которой мы играем, а детали буду докидывать в процессе.

На самом фундаментальном уровне социализм основан на идее, что люди, которые работают на обеспечение своей жизни, должны быть теми же людьми, которые решают, как им жить. Он является частным случаем левой политической мысли, которая стремится к уменьшению власти одного человека над другим.

Сейчас подавляющее большинство людей не живут таким образом, не решают за себя, как им жить. Вместо этого их заставляют жить тем или иным образом люди, которые не работают на обеспечение своей жизни. Тех, кто работает, назовем "пролетариат", а тех, кто заставляет, "буржуазия". Это, конечно, очень нечеткие и обобщенные категории, которые можно подразделять и искать серые зоны, но для начала пойдет.

Под "работают на обеспечение своей жизни" я имею ввиду, что если человек перестанет работать, у него кончатся материальные блага, вроде еды, и он умрет. Этому мы противопоставляем тех, кто может перестать работать и жить произвольный срок за счет уже имеющегося у них богатства (живущих на благотворительном попечении, вроде детей у родителей, из этой категории исключаем by fiat). Люди, конечно, могут порой перемещаться из одного класса в другой, но это редкие случаи и не то, на что может рассчитывать обычный гражданин. По большей части, тот, кто с рождения имел достаточно богатства, чтобы всю жизнь не работать, редко когда окажется в ситуации, что прекратив работать, он умрет. И наоборот – если вы начали свою жизнь с участия на рынке труда, вы, скорее всего, там и останетесь до пенсии, если не дальше.

Вклад Карла Маркса в социалистическую теорию заключается в том, что он начал смотреть на эту ситуацию с точки зрения власти – возможности, в широком смысле этого слова, влиять на мир и на других людей. Люди не равны с точки зрения власти – у меня власти больше, чем у заключенного в Северной Корее; у президента Туркменистана больше, чем у меня; а у Папы Римского больше, чем у президента Туркменистана. Что обеспечивает эту власть? И Маркс рассматривал экономические силы как неотъемлемую части политических. Некоторые люди могут позволить себе не работать, но все равно хорошо жить. Если они не работают, то блага, на которые они живут, производит кто-то другой. Почему он это делает? Почему он не может перестать? Где-то здесь замешана власть. Х может влиять на Y таким образом, что Y будет обеспечивать жизнь Х.

Раскол на левую и правую половину политического компаса идет от Великой Французской Революции, где с условного права сидели союзники монархии и ancien régime, а с условного лева противники, объединившиеся под лозунгом "Свобода! Равенство! Братство!" Суть раскола, которая продолжает определять лево-правый политический спектр сейчас, состоит именно в отношении к власти. Правая философия так или иначе основана на идее, что власть должна быть (или неизбежно будет) сконцентрирована, а левая на том, что она должна быть распределена как можно более равномерно, и ни у одного человека не должно быть власти над другим.

Откуда бралась власть монархов "старого режима", почему у короля было ее больше, чем у крестьянина? Карл Маркс рассматривал этот вопрос с точки зрения материализма – идеи, что единственное, что имеет значение, это цепочки причины и следствия в физическом, наблюдаемом мире. В противоречие материализму ставятся идеи, что в этот процесс вмешиваются какие-то сверхъестественные факторы – Бог, духи, судьба...

Монархия старого режима обосновывала себя вторым. В Европе, например, было "божественное право королей", говорящее, что Бог поместил правителя на Землю, чтобы тот поддерживал работу общества, и что без него все рухнет. В Китае похожая идея называлась "небесный мандат". Право короля управлять землей – это "естественный порядок вещей", вшитый в структуру реальности на уровне выше нашего. Сейчас эта идея кажется глупой по целому ряду причин, даже среди христиан, но в свое время она действительно обосновывала имеющуюся власть. Первые, кто заметил, что это глупая идея, и начал на основе этого оспаривать монархию – они же первые леваки.

Сейчас нематериалистические идеи в политике уже не выглядят так топорно, как во времена "старого режима", и зачастую оборачивают себя в псевдоматериалистическую обертку, но они существуют. Судьба белых быть хозяевами, судьба черных быть рабами. Мужчина должен то, женщина должна се. Если тебе провели членом по губам, то ты зашкварен, даже если никаким экспериментом или измерением по тебе это невозможно увидеть.

Материалист не оперирует такими понятиями. Он спросит – какие именно причинно-следственные цепочки привели к тому, что один король, а другой крестьянин? В каких материальных условиях живет один, а в каких второй? Насколько много у них власти, в чем она физически выражается, можно ли ее передать, и как, если да? Материалистический подход к анализу истории заметит, что короли откуда-то взялись. Обычно через захват власти силой, да, ни для кого не секрет.

Как же короли поддерживали свою власть после? С помощью малоизвестного приема, называющегося "ложь". Они говорят людям (а порой и себе), что их назначил Бог, и любой, кто задает неудобные вопросы, объявляется изменником и/или богохульцем и казнится. Эта ложь пронизывает все общество до такой степени, что все, даже рабы, в нее верят. И до тех пор, пока все в это верят, все поддерживают материальные условия, позволяющие королю продолжать иметь власть. Ложь, на базе которой зиждится такая власть, в терминологии Энгельса называлась "ложным сознанием". Ложное сознание необходимо постоянно поддерживать в цикле лжи. Если бы все подданные короля под "божественным правом" были строгими атеистами, королю было бы намного сложнее поддерживать власть.

Короли, в принципе, есть и сейчас во многих странах, хотя их власть не такая ультимативная, как у королей древности. В наше время власть распределена намного более равномерно (другими словами, мир сдвинулся влево). Но неровности все равно значительны. В современных Соединенных Штатах обычный гражданин имеет значительно меньше власти над президентом Байденом, чем Байден имеет над ним. Еще меньше власти над Байденом имеет обычный гражданин России, хотя Байден все еще может влиять на его жизнь (мерами экономической и военной политики в сторону России). Для поддерживающего левую идею "Свобода! Равенство! Братство!" это несправедливость, основанная так или иначе на лжи.

Тут мы подходим к идее экономической власти, основной философской инновации Маркса. Формальные правительственные титулы – от "король" до "премьер-министр" – все еще существуют, но в наше время должно быть понятно, что власть ими не ограничивается. Илон Маск может влиять на мир и людей в разы больше, чем ты. Он может сделать так, что армия людей пойдет работать на него, строя ему ракету на Марс, а ты не можешь. Если ему придет в голову повлиять на исход любого текущего военного конфликта, спонсируя ту или иную сторону, у него это получится лучше, чем у всего нашего сайта вместе взятого. Откуда такая власть идет, материально? Откуда идет власть Билла Гейтса или Марка Цукерберга? В чем она физически выражается, откуда она взялась, можно ли ее передать? Илон Маск может, подписав правильные бумаги и сказав правильные вещи, привести к тому, что огромное количество людей пойдет разрабатывать ракету, которая полетит на Марс. Ты можешь сказать ровно такие же слова и подписать ровно такие же бумаги, но если ты не Илон Маск, ничего особо не случится. В чем физическая разница?

В данном конкретном случае – Маск владеет компаниями, деньгами, ценными бумагами. В самом грубом представлении, если рассматривать только буквально деньги – он может заставить большую группу людей работать над чем-то, что ему надо, предложив им крупную сумму денег, а ты не можешь, потому что у тебя нет этой крупной суммы денег. Что значит "у него есть, а у меня нет", материалистически? Он сейчас (вероятно) не буквально держит в руках миллиард долларов купюрами. Если меня и его поменять местами (физически), я не получу всю его власть – будет путаница, но рано или поздно Маск даст о себе знать, меня посадят, он прилетит к себе домой, и все вернется на круги своя.

Вместо этого на уровне легальной системы существует набор договорок, что он имеет право делать те или иные вещи с циферками на банковских счетах, неотчуждаемо от его идентичности. Он может передать это право другому человеку, проведя необходимые ритуалы по подписанию нужных бумажек. Его власть существует на уровне большой сети договорок. Банк согласился, что если владелец денег затребует поменять нужные циферки – перевести деньги с его счета на мой – банк это сделает. Также банк договорился, что если у меня достаточно правильные циферки на счету, я могу прийти и получить в банке набор купюр. Сами купюры тоже работают как договорки – магазины согласны в ответ на эти купюры дать мне товар. Если я попробую взять еду из магазина, не предоставив купюры, меня арестуют. В итоге все сводится к тому, что коллективный Маск может решать, могу коллективная я есть или нет. Проведи миллион таких взаимно спутанных цепочек через двадцать уровней абстракции, и мы приходим к тому, что буквальный Илон Маск может заставить буквальных работников SpaceX строить ему ракету. С материалистической точки зрения власть лежит именно на этих договорках. Если все участники процесса просто забудут про эти договорки и перестанут их соблюдать, власть Маска исчезнет.

Эта договорка – частный случай прав собственности, идеи, что человек имеет особое право управлять некими явлениями вне себя. Если я владею домом, то я могу решать, кто в нем может жить, а кто нет. Если я владею машиной, то я могу на ней ездить, а ты не можешь (без моего разрешения). Я могу перенести эти права другому человеку, проведя нужные ритуалы. Если ты берешь без спроса предмет, который мне не принадлежит, я могу заявить в полицию, и согласно договоркам, к тебе применят насилие, чтобы отобрать эту вещь обратно.

Не все капиталисты такие, но конкретно в моем кругу популярна идея "естественных прав", идущая от Локка, заключающаяся в том, что это не просто договорки, не просто местный социальный конструкт. Права собственности каким-то образом привелегированы, что это истинные права человека, неотчуждаемые, что их нарушать суть неправильно в деонтологическом смысле этого слова, и что общество надо строить вокруг их соблюдения и наказывать насилием тех, кто их нарушает. Что если я владею участком земли, то я буду продолжать им владеть, даже если бумажка, на которой это право закреплено, потерялась и больше не участвует в социальном процессе – тот, кто займет ее вместо меня, будет делать нечто противоправное/противоестественное. От некоторых я слышу, что права собственности существовали даже до зарождения жизни во вселенной, просто их еще не обнаружили.

Я полагаю, вы уже могли догадаться, что я веду к тому, что "естественное право" и "божественное право" с точки зрения материализма суть одного поля ягоды. Некоторый естественный порядок вещей, закрепленный на экстрафизическом уровне (или, как я люблю выражаться, "на астральном плане"), который определяет, кто на самом деле истинный король владелец тех или иных вещей, какие права настоящие, а не просто артефакт нашего социального устройства, какое устройство общества правильнее другого не с точки зрения последствий такого устройства, а просто само по себе. Этот конструкт на астральном плане не влияет на физическую реальность никак, кроме как в том смысле, что если люди в него верят, они будут следовать его правилам. И, точно так же как при божественном праве королей, эта власть физически держится только и исключительно до того, пока подвластные в него верят.

Нематериалистическая суть таких конструктов сама по себе не значит, что они плохие. В конце концов, Бог мог бы и существовать, и Он мог бы на самом деле назначить короля, потому что Он в Своей бесконечной мудрости понимал, что это действительно оптимальный способ устроить общество. Точно так же, существует полно утилитарных обоснований прав собственности, почему общество, живущее по ним, будет оптимально устроено в каком-то смысле. Но пока что у меня нет особых причин верить ни в то, ни в другое. Это было бы слишком большое совпадение, что локальные культурные заморочки европейцев, появившиеся там по смутным историческим причинам, внезапно оказались в полном синхроне с апостериори обнаруженным фундаментальным законом вселенной, который физически не влиял на их образование.

В этом кор традиции левой политики – разрушение нематериалистических конструктов, которые дают одним людям власть над другими. Первые леваки во время Французской революции появились из борьбы против божественного права королей. Маркс заметил то же самое с правом собственности. Современные леваки пытаются так же разрушить конструкты расы, гендера, национальности. Отсюда и идут главные дихотомии за лево-правым спектром – вроде "равенство vs иерархия" или "прогрессивизм vs консерватизм". Хочу ли я идти влево all the way и разрушить все такие конструкты навсегда? Я не знаю, вероятно какие-то иерархии все же нужны, посмотрим. Пока что я полностью за движение влево на полных парах. Если мир станет слишком левым, я вам скажу.

Если мы рассматриваем ситуацию с точки зрения, что власть это плохо, то что с этим делать? В нашем понимании власти есть одна очевидная проблема – чем у тебя ее больше, тем проще тебе ее поддерживать и наращивать. Следует из определения, на самом деле – больше власти значит, что ты можешь сильнее влиять на мир, а значит ты можешь сильнее влиять и на распределение власти, и распределить больше ее себе. Но прикол в том, что, пусть власть отдельного представителя буржуазии больше, чем власть отдельного представителя пролетариата, власть всех нас вместе может быть достаточна, чтобы что-то поменять. Левая политика фокусируется на объединении рабочих, коллективных действиях, организации, интернационализме – потому что наше количество это наш единственный козырь. И, разумеется, буржуазии выгодно этому объединению препятствовать – откуда и идет постоянное деление пролетариата правой политикой на противоборствующие группы по национальности, расе, гендеру, ориентации – чтобы мы сражались между собой, а не против них.

Таково игровое поле. Разумеется, это не подробное объяснение всей философии, а только поверхность, кор. За один раз все не объяснить, there is no royal road. Но в итоге разберемся. И воспрянет род людской.

Админка: “Месяц без постов, неделя на активацию”
Сопка: “ОК, на самом деле надо сворачивать, отдачи мало, никому толком не нужно, а нервы конечные, уберу-ка я из жизни все лишнее и всех лишних…”
Дереализация-деперсонализация: “Интересное у тебя эго! Было бы обидно, если бы с тобой случилось то же, что с клоуном Кауфмо (⌐▀͡ ̯ʖ▀)=/̵͇̿̿/’̿’̿̿̿ ̿ ̿̿”

Ладно.

Большая часть капиталистов не анкапы и большая часть социалистов не анкомы, но в чате Солнечной Империи все так или иначе упирается в эту дихотомию, и в этом контексте я набрала большую часть своих патронов. Поэтому дискурс в этой ветке будет выглядеть несколько… маргинальным, битва между самыми крайними, гиперболизированными проявлениями идеологий. Но даже когда речь идет о серых зонах, эти предположения все равно составляют базу для условно-правых и условно-левых взглядов на мир, так что пусть так.

Что анкапы, что анкомы не очень любят принуждение и насилие, но они преследуют фундаментально разные подходы к их уменьшению. Если говорить просто, анкапы уменьшают принуждение другим принуждением, а анкомы избавляются от стимулов принуждать.

В (анархо-)капитализме предполагается, что ты принуждаешь тех, кто принуждает, клин клином. Если кто-то нарушает твои права, накажи их. Выдай всем пистолеты для самозащиты. Если арендатор не платит аренду, абсолютно вызови на него полицию, которая угрозами оружием выпнет его из дома. Если Карл украл у меня кораллы, я иду и забираю их обратно, даже если я для этого использую больше силы, чем использовал Карл. Цивилизация это комната с хорошо вооруженными джентльменами.

Это может работать на индивидуальном уровне – на меня нападает грабитель, но я стреляю первый – так и на уровне коллективных систем – защитные агентства, полиция, тюрьмы и прочие структуры, которые могут применять насилие систематизированным образом с целью уменьшить его в обществе в целом.
В идеальном варианте никто не использует насилие, потому что последствия будут хуже, чем любые профиты, которые от него можно получить.

В (анархо-)коммунизме решения крутятся вокруг идеи, что принуждение в обществе должно быть просто никому не нужно, чтобы это не было решением твоих проблем, даже если тебя никто не поймает. Если у тебя достаточно еды, тебе нет смысла ее воровать. Если сотрудник может покинуть работу в любой момент без экономических последствий, начальнику нет смысла его абьюзить. Если в обществе нет групп с резко противоположными интересами, между ними не будет войны. Цивилизация это когда мы вместе работаем над общей целью, а не грызем друг другу глотки, как животные.

Это может работать как на индивидуальном уровне – я ценный член общества, меня все любят, меня окружают друзья, так что меня никто не будет убивать, даже если может – так и на уровне коллективных систем – сильные экономические, социальные и культурные институты, которые в целом обеспечивают обстановку, в которой ты можешь получить без насилия все, что мог бы получить насилием. В идеальном варианте никто не использует насилие, потому что мы тут все союзники, такая мысль никому и в голову не придет.

Оба подхода не взаимоисключающи, в любом обществе будет применяться смесь. Анком все еще может пристрелить нападающего, а анкап все еще может не воровать, даже если знает, что не будет пойман. Но анкап использует первый подход как основной, на чем отсутствие принуждения фундаментально зиждится, а второй как побочный, которым затыкают дырки и уменьшают погрешности. Анком – наоборот.

Коммунисты строят фундаментально кооперативное общество, где принуждение не решит никаких проблем. Социализм в целом ставит задачей создать такую систему, которая работает на каждого, и против которой нет смысла идти, даже если можешь. В идеально-утопическом случае не нужны ни законы, ни полиция – потому что никто изначально не будет хотеть делать то, что эти законы бы запретили, в этом не будет никакой пользы. Более формально, социалистическая экономика строится как равновесие Нэша с положительной суммой, которое остается стабильным без необходимости его специально поддерживать. Ни у кого нет стимула его ломать.

Капиталисты строят фундаментально соревновательное общество – в основе рыночной экономики стоит в первую очередь конкуренция. И у тебя абсолютно есть стимулы нарушать равновесие, если оно нарушается в твою пользу. Если ты можешь выбрать “предать” в дилемме заключенного, пока другие выбирают “сотрудничать”, ты в плюсе. Воровство даст тебе больше денег. Газлайтинг подчиненных даст тебе больше продуктивности. Манипулятивный маркетинг даст больше продаж. Чем больше ты создашь проблем, тем больше продашь решений. Выбив конкурентов из бизнеса, ты увеличишь доходность своего бизнеса. В капиталистическом обществе на каждом шагу игры с нулевой и отрицательной суммой, когда твоя потеря это мое приобретение.

И возникающие вследствие этого проблемы решаются наказанием того, кто их создает. Ты не можешь воровать, потому что тебя за это оштрафуют (или пристрелят на месте). Ты не можешь убить конкурента, потому что за это посадят. Ты не можешь не выплатить работнику зарплату, потому что придет полиция и заставит.

Если вы еще не заметили из абсолютной однобокости моего представления, я не особо люблю капиталистический подход. Он создает систему с фундаментальной проблемой, а потом пытается залатать ее набором надуманных правил, которым все должны следовать под страхом смерти, хотя никто этого не хочет. И эти правила порой могут быть очень запутанными и, особенно в случае поборников конкретно формулировки NAP, требовать постоянного талмудического толкования.

“Ты можешь использовать насилие, только если насилие применяют против тебя. Кроме случая, если ты взял что-то из моего дома. Тогда я все еще могу в тебя выстрелить, хотя ты меня даже не трогал, потому что насилие против моего пылесоса считается насилием против меня. Кроме случая, когда ты агентство по взысканию долгов, и вещи забираются для покрытия долга, потому что на самом деле у тебя нет полного права на собственность, если ты должен другим людям деньги. Кроме случая, когда ты влез в долги под влиянием угрозы, потому что тогда контракт не считается. Кроме случая, если угроза была умереть от голода, пусть ты бы и буквально умер в случае несогласия, потому что эта угроза появилась не из-за моих действий, она там изначально была, я не виноват. Кроме случая, когда у тебя нет еды из-за того, что я собрал все кокосы пока ты спал (ссылка), тогда да, угроза появилась из-за меня, но согласно мнению раввина Локка…” ну вы поняли. В средневековой Исландии, ближайшему, что в истории было к анархо-капитализму, самой востребованной профессией был юрист, и без достаточно сильного юриста под боком человек банально не мог выживать в обществе.

Капиталисты часто утверждают, что их система максимально простая, естественное состояние человечества в отсутствие правил, просто слово “СВОБОДА”, написанное капсом поперек страницы. Но для работы системы нужно огромное количество правил, так или иначе насаждаемых насилием. Не обязательно государственным, но частная полиция все равно полиция.

(И потом у них хватает смелости говорить, что проблемы с неадекватными правилами будут решены за счет того, что будет много конкурирующих enforcing agencies, как будто еще больше правил делает ситуацию лучше)

Другая проблема с патчингом фундаментальных проблем правилами в том, что достаточно умный человек всегда найдет способ их обойти. Сказать можно даже больше – обязательно кто-то найдет, потому что это выгодно, система это награждает и таких людей поддерживает. Награды идут самым умным rule lawyer.

Ты не можешь заставить людей платить за свои сигареты под дулом пистолета, потому что это нарушило бы NAP? Вообще не проблема, лол. Экономическая наука никогда не откажет придумать четыреста сравнительно честных способов заставить население покупать что-то, что им не нужно. Спонсировать исследования, показывающие, что сигареты лечат астму! Подкупать врачей, чтобы они советовали пациентам сигареты! Нанимать психологов на разработку хитрых манипулятивных тактик для рекламы, понижающих способность людей делать рациональные решения! Добавлять осколки стекла в фильтры, чтобы увеличить аддиктивность! Продвигать культуру, что курение это “круто”, чтобы неопытные подростки чувствовали социальное давление курить! Это разрушит здоровье целых поколений, израсходует бесчисленные человекочасы ученых, сожрет тонны ресурсов впустую, но технически ни против кого не было применено принуждение, значит система нас наградит! И ВВП вырастет!

(эти примеры не выдуманные – это все действительно делали табачные компании в США)

Капиталистический мир полон мошенников, хищников, бандитов, злодеев – потому что именно эти люди выигрывают в игре капитализма. Каждый – потенциальный враг. Надо всегда быть начеку. Неудивительно, что анкапы так фетишизируют огнестрел – в мире анкапа не выжить без возможности чинить насилие.

(а дети, живущие в таком обществе в определенные критические окна развития психики, настраиваются на low-trust society, и потом даже в нормальных, дружелюбных условиях не могут не вести себя как сволочи, создавая самоподдерживающийся цикл – но об этом потом)

Все постоянно плывут против течения, работают против системы, пытаются найти способ обойти правила. Когда все пытаются найти способ выйти из системы – это хороший индикатор, что система не очень. Жизнь внутри капиталистической системы никому не нужна, победители те, кто нашел способ ее избежать. Мечта обывателя – выиграть в лотерею. Бизнес-советы – как побеждать в играх с нулевой суммой. Маркетинговые советы – как путать людей и заставлять их вести себя иррационально. Начальники ищут способы платить работникам меньше, работники ищут способы работать меньше. Вы когда-нибудь работали разработчиком мобильной free-to-play игры? Там все про то, как абьюзить и газлайтить людей. Потому что это то, как ты становишься успешным при капитализме – делаешь других менее успешными.

Конечно, любые проблемы можно пытаться затыкать еще правилами! Может, добавление осколков стекла в фильтры теперь считается насилием, даже если об этом написано мелким шрифтом на пачке? Может, советовать пациентам сигареты когда ты знаешь, что они вредны, нарушает правила какого-нибудь частного сертификационного агентства, которое отнимет у доктора лицензию, и он потеряет клиентов? А, стоп, агентство же тоже читает те ложные исследования и не знает, что сигареты астму не лечат… сейчас, дайте глянуть… слоты заклинаний от разных спеллкастерских классов складываются как… подождите, рулбук не тот схватила…

Такие проблемы не предотвратить, затрудняя к ним доступ. Люди изобретательны. Если кто-то это хочет, это случится. В социалистическом обществе такой проблемы не встанет изначально, даже если никакие правила это не запрещают и никого ни за что не наказывают. Никому нет особого дела, куришь ты сигареты или нет. Хочешь – кури, не хочешь – не кури. Это твое решение, делай как считаешь нужным, система не будет награждать никого за то, чтобы они влияли на это решение.

В такой ситуации нет смысла придумывать сложные схемы правил и блюстителей закона. Если никому не нужно, чтобы что-то случилось, оно не случится, даже если нет закона, который бы это запрещал. Тебе не нужно поддерживать систему насилием, если никому не выгодно ее менять. Даже если в системе есть недостатки, проблемы, дыры – хотя бы она не поощряет их эксплуатировать

Конечно, это не будет работать всегда. Левацкая теория обычно фокусируется на политическом и экономическом принуждении, другие пока не так подробно разобраны (хотя мы работаем над этим!). Насколько я знаю, пока не придумана экономическая система, которая предотвращает детское изнасилование. Так что порой все же придется защищать себя насилием или изолировать некоторых от общества. Не сомневаюсь, что вам не составит труда найти много примеров, когда игры с нулевой и отрицательной суммой все же есть, и система пропускает удар. Но во всех этих случаях в капитализме они тоже есть, так что тут удар пропускают оба.

Подводя итог…

Коммунисты строят общество, которое минимизирует насилие в своей базовой структуре, и прибегает к принуждению только в крайних случаях, когда иначе сохранить свободу нельзя, понимая при этом, что даже такое насилие – необходимое зло, и мы должны искать способы сделать лучше.

Капиталисты строят общество, полностью основанное на принуждении, и надеятся, что насилие, направленное во все стороны, сложится в нулевой вектор и каким-то образом оставит за собой свободу.

Следующий очевидный вопрос – а как сделать общество, в котором никому нет смысла шатать систему? Оставайтесь в треде до будущего поста! Спойлер: это достигается за счет того, что мы строим систему под людей с человеческой психологией и мотивациями, пользуясь научным знанием о человеческой природе, а не под абстрактную модель гомо-экономикус.