["Кайдан"] | ходы игроков |

Морвир. Стискиваешь зубы, заставляя истерзанный сенсорной перегрузкой мозг сосредоточиться на простых, базовых, первично-примитивных телесных ощущениях: на фазах дыхания, на ритме пульса, на упругости приводимых в движение при манипуляциях с дверцами шкафчиков мышц рук и спины, даже на том, как твой собственный вес давит на твои же ступни, вминая их в пол. Поначалу болезненность, заполняющая череп густым, будто прохладная смола, липким даже сквозь призму попыток его осознания свербящим гулом, кажется неодолимой, но уже через несколько неторопливых вдохов-выдохов ты замечаешь, что окутавшая сознание пелена, что в хаотично-неравномерных долях сплетена из шока и трепета, если и не сходит на нет, то - как минимум - уже не так застилает ни мысли, ни чувства. То, что еще совсем недавно было новым центром твоего мировосприятия, заслоняя собой сути и смыслы, притягивая к себе все порывы разума, становится легким дискомфортом, от которого ты с не меньшим успехом абстрагируешься.
Что боль, что жжение - все гаснет, теряет яркость, накал. Не исчезает, нет, но становится чем-то настолько малозначительным, что у тебя и мыслей теперь не возникает о том, чтобы просто взять и почесать глаза. Нет, совершенно точно - нет. Чесать ты их не будешь. По крайней мере, не сейчас. Может быть, как-нибудь потом. Усилием воли подавляешь очередной, почти зверино-инстинктивный порыв "почесаться". Еще несколько размеренных вдохов - и "муравьиный" дискомфорт заметно стихает. Не уходит совсем, но становится тише, ниже, проще, незаметней. И пусть твои глаза по-прежнему сверхчувствительны к свету, но ты, по крайней мере, перестаешь ощущать, что под веками перекатываются щедро ошипованные стальные шарики.
Затем, разобравшись с "верхом", переключаешься на "низ", прислушиваясь к, как кажется, ранее напрочь отсутствовавшему, легкому, фантомно-ипохондриальному покалыванию в самом низу спины. Точнее, даже не спины, а уже вполне зада. И не внизу, а - если возможно так выразиться - внутри того, что внизу. Как будто бы что-то есть там, где ничего быть, в принципе, не должно.
Что за чудо? Концентрируешь внимание на необычной детали, глушишь лишние эмоции, позволяя обостренной интуиции выдернуть из затянувшей память пелены забывчивости важную деталь: путь того странного камня, что ты подобрал. С полки - в руку, а из руки - куда? Похоже, туда. И действительно, в сознании вдруг проступает, всплыв оторвавшимся от якорной цепи буем, понимание: "внутри тебя" прямо сейчас находится незнакомый предмет. Он лежит там, в глубине, скрытый от посторонних - и твоих тоже: главное, не чесать - глаз.
Что это может быть? Природный рубин удивительной чистоты. Крупный, ограненный и бережно отполированный рукой настоящего мастера. Ты уверен, что его называют Камнем Страстей, но не уверен, почему именно. Снова и снова перебираешь обрывки полузабытых образов, пытаясь ухватиться за киношные сцены с демоническими ритуалами, отрывки статей об оккультизме, слухи из клубов, где тебе доводилось работать. Большинство фактов сходятся к одному: некогда входившие в принадлежавших неизвестно кому бесценный набор сокровищ, а ныне окруженные мифическим ореолом "Камни Страстей", якобы наделенные причудливыми волшебными силами, упоминаются в дешевой третьесортной порнухе, конспирологических рассуждениях эмоционально нестабильных несознательных граждан и распускаемых "Мотыльками" сплетнях, где их неизменно наделяют сверхъестественно-потусторонней силой разжигать в людях безумие, алчность, похоть и прочие, не менее забавные штуки. Никаких гарантий, что реальность совпадает с этими россказнями, нет. Но одно ты знаешь точно: если верить тому, что болтают на улицах и в сети, такие камни обладают способностью усиливать эмоциональные позывы, пробуждать потаенные желания и заставлять людей делать то, что в здравом уме они бы делать постеснялись. Звучит бредово, но твоя внезапная эрекция наводит на мысли, что слухи не всегда бывают просто слухами.
Впрочем, как бы там ни было, не видя смысла извлекать "диковинку" назад, ты предпочитаешь не менять места ее текущей дислокации, после чего, поправив как пистолет, так и член, выходишь прочь из ванной. А камень так и остается твоим интимным "пассажиром".
- Ты чего... Там...
В голосе "Хагуара" сквозит не раздражение, а скорей недоумение.
- Делал, а? Ты... Блять...
В окутавшем квартиру полумраке, вместе с тем, уже нет тех грубых "ламповых" лучей света, что так остро били по зрачкам.
- Ладно. Не уверена, что хочу знать.
Видимо, увидев, что ты теперь не только вооружен, но и очень опасен, "Хагуар" не пытается выбить из тебя признаний во всем и сразу.
- Сюда.
Судя по голосу, идет в сторону кухни. Следуешь за ней, ориентируясь больше на тактильность, чем на зрение. Вот стенка, вот дверной проем.
- Вот. Садись.
А вот и стул, который тебе услужливо подпихивают под коленки. Садишься, располагаешься.
- Так...
Шуршит чем-то, роясь в своих карманах, раскладывает что-то на столешнице, вскрывает герметично пшикающие и остро пахнущие химически-стерильной свежестью пакетики, бряцает пластиковой мелочью одноразовых хирургических инструментов, скручивает крышечки с каких-то тюбиков, позвякивает стекляшками ампул-патронов для инъектора.
- Учти - это будет больно.
Вряд ли больней, чем было после распыления себе на глазные яблоки мутагенного генрекорд-расплава.
- Ты как, готов? Или, может, фриза добавить? Да?

Мутаген. Камень Страстей. Если такие находки всплывают при простом беглом осмотре уборной, то что ещё может скрывать "траходром"? И чего можно ещё ожидать от облигаторного VIP-путешествия в самое сердце небоскрёба-обители местной оккультной элиты? Конечно же кроме оргии, сомнений в существовании которой не находилось. Что-то на подобии сильфов или магии мидов? А что это такое конкретно? Чем глубже "Кобризо" погружался в размышления о том, что ждёт его дальше, тем более явным для него рисовалось текущее его положение. В какой-то степени он его разделял вместе с рубином.
— Обойдёмся без него.
Ответ для "Хагуар" был простой. Без лишней бравады. От фриза ещё отходить. А дел оставалось по-прежнему много.
— Лу! На кухню пока не заходи.
Обращение куда-то в пространство у спальни.
— Есть что-нибудь прикусить? Желательно поплотнее.
Вопрос уже к "Хагуар". Слишком долго всё это откладывалось. Пора двигаться дальше.

Морвир. Ничего не отвечает Лаура, лишь неопределенно хмыкает, продолжая возиться и шуршать чем-то там, в недрах квартиры. "Хагуар" же, порывшись по шкафчикам, бросает тебе на колени сложенное вчетверо, чистое как простынь в первую брачную ночь, свежее будто свежевыбритый зад стриптизера полотенце: плотная ткань, ромбиками. Вспоминаешь отчего-то, в необъяснимом порыве спонтанного осознания, что сильфы - это бесплотные сущности, по сути - самоподдерживаемые и проявляющие признаки наличия интеллекта токи псионического напряжения, которые могут как образовываться спонтанно в Мирах, где есть обладающая развитой центральной нервной системой, способной генерировать псионическое напряжение, органическая жизнь, так и формироваться в результате присмертных выбросов псионической энергии мозгом умирающих людей. Что до мидмирцев - то это постлюди, с которыми, кажется, долго и упорно воевали некие федераты, кем бы они ни были. Лишенные всякой пигментации, беловолосые и бледные как Санта Муэрте, они изредка встречаются даже в Джер-Си, поскольку в последние пару-тройку десятков лет дела в их некогда великой Империи идут неважно, но невозможность свободно дышать той же воздушной смесью, что и обычные Homo Sapiens Peregrinus Exodialis, конечно, мешает прям массовой миграции.
- Давай, зажми покрепче.
Берешь полотенце, давишь зубы в край, и делаешь неглубокий вдох, прикрыв начавшие было снова зудеть глаза.
- Так...
Вытянув из кармана небольшую, напоминающую мыльницу коробочку, девушка раскрывает ее, и та раскладывается на манер крохотного ступенчатого ящика для инструментов. Молочно-белая "ручка" лазерного скальпеля, фокусировочные насадки, зажатые в креплениях иголки, крючочки и щипчики, палочка скальпеля вполне обычного, коробочка с лезвиями к нему же, ампулы с шовным материалом, флакончик антисептика.
- Все, поехали.
Прихватив тебя за макушку, мягко наклоняет твою голову вперед так, чтобы подбородок поджался к груди, после чего ловко и быстро - буквально за пару движений - убирает зашипевшие и остро завонявшие жженым волосы на небольшом участке кожи в районе наружного затылочного выступа. Не больно - даже не щиплет. Потом натягивает на кисти тонкие эластиковые перчатки и густо - даже слишком - обрабатывает и их, прямо на себе, и твою голову антисептическим спреем: воняет так остро, что глаза тут же начинают с новой силой почесываться.
- Сейчас будет больно.
Меняет линзу на скальпеле, после чего возвращается к твоему затылку. Чуть слышное шипение. И, тут же, вспышка боли. Закусываешь полотенце, чтобы не застонать сгоряча, а "Хагуар" уже делает второй "залп". Буквально ощущаешь, как лазер испаряет твою кожу, попутно варя нервные окончания. Губы невольно закатываются, обнажая зубы, когда нутро заполняет пульсирующая волна жжения.
- А теперь...
Берет из мини-хранилища инструментов широкие щипчики и, перехватив их удобней, принимается копаться в ране.
- С-сука...
Зашуршав чем-то, через мгновение бросает на стол пустую упаковку из-под индивидуального перевязочного пакета, практически синхронно с этим поджав куда-то под разрез что-то мягкое.
- Так...
Когда пинцет снова погружается под кожу, практически царапая кость, едва сдерживаешь стон, лишь сильнее прикусив ткань. Цепляет там что-то, тянет. По ощущениям - что-то, что "корнями" уходит куда-то - буквально - в череп. Опаляет затылок и шею новой волной боли - такой, что даже плечи гудеть начинают. А девушка, покачивая пинцетом из стороны в сторону и порождая им новые волны жаркой боли, продолжает тянуть.
- И...
Миг - с влажным хлюпаньем выдергивает из-под кожи длинный, почти в твою ладонь, хлыстообразный, желейно подрагивающий жгутик: полупрозрачно-желтоватый, с серебристо поблескивающей проволочкой в сердцевине.
- В-вот она, сука. Антенна. А сама штука...
Бросает скрутившийся червячком трофей на столешницу, откладывает пинцет.
- В черепе.
Пару раз придавив дозатор баллончика, напускает густую и упруго подрагивающую, но почему-то жутко воняющую вареным сельдереем, белоснежную пену себе на подушечки указательного и среднего пальцев.
- Трепанировать тебя пока не будем.
Отложив окровавленный бинт, втирает ее - пену - прямо в рану. Острый, до слез, зуд начинает расползаться от точки разреза, неотступно проникая вглубь тканей, а каждое новое движение отзывается в черепе болезненной пульсацией. Трет и трет, добавляя пены. С полминуты, может - не меньше.
- Все. Теперь волосы восстановим - и порядок.
Почти сразу на затылок ложится прохладная, липковато-густая субстанция - то ли мазь, то ли паста, пахнущая нейтрально, но при этом в какой-то мере "лабораторно". Эту уже втирает осторожно, хоть и довольно энергично, круговыми движениями, отчего зуд, быстро угасая, наконец, сходит на нет, меняясь на странное покалывание и легкое онемение.
- Вроде б неплохо.
Осмотрев затылок, "Хагуар" стягивает перчатки и бросает одну в заблаговременно раскрытый мусорный пакет, после чего, взяв через снятую перчатку хлыстик, отправляет его - их - туда же.
- Ты как, норм?

Операция не из приятных. Тем не менее она довольно быстро проходит. Без особых проблем. Без осложнений. В отличии, от неиссякаемого барража вопросов. Федераты? Они же как раз, вроде, терране. Только что это значит? Да и что из себя представляет вся четвёрка "гигантов"? И в каких отношениях с ними эта планета? Вопросов по-прежнему много. А ответы... Что же. Часть из них будет со временем.
— Бывало и хуже.
Клише, но ведь и вправду бывало. К тому же, не так уж давно. Вслух это уточнять, конечно же, необязательно. Да и "муравьи" уже довольно неплохо прижились. Пока копошатся, но скоро закончат. Наверное.
— Мы всё!
Обращение к Лауре. Простая констатация факта. Ни больше, ни меньше.
— Проверишь что ещё стоит? И в каком состоянии.
Это уже к "Хагуар".
— И расскажи про эту штуковину.
Палец легонько стучит по виску. И всё же, на этом его путь не оканчивается.
— Я так понял, всё просто теперь автономно. Блокатор памяти и прочие триггеры по-прежнему в деле, верно? Если да, то есть ли реальные шансы их отключить? Сейчас или потом.
Вот и коммутатор в руке. Та, скрывая каскад уведомлений, открывает заметки. Или по крайней мере пытается, собираясь там что-то набрать. Про ликёр и про кухню. На всякий случай. Чтобы потом не забыть.
— Воспоминания о ритуале сейчас на вес иридия. Да и к тому же, не хотелось бы в самый последний момент узнать, что всех культистов нужно официально уволить перед тем как убить.
Как в том самом фильме. Там мужику ещё хер отстрелили.
— И как работает управление в целом? Его имеет смысл для кого-то "играть" или это всё бесполезно? И стоит ли ожидать, что мне в черепушку могут залезть без антенны? Сильфы или что-то ещё. Да и...
Свет экрана в руке по-прежнему тёмный и всё так же щиплет глаза. Те же, утомлённые работой с последствиями мутагенного генрекорд-расплава, возвращаются к уведомлениям.
— Ты говорила, что уже обрезала слежку. Они сохраняют куда-нибудь записи? Есть вариант их посмотреть?
В этих апартаментах явно есть что-то ещё. Точно должно быть.

Лу, кстати, что-то притихла. Возможно, она уже что-то нашла. А вообще, даже если и нет — всегда можно организовать полноценный обход по "квадрантам". Странно, что мысль о них вообще пришла в голову.