В Тёмной Комнате | ходы игроков | 🙉 Чистая Работа

Жилище у Хардбаса была что надо. Чёткое. Уютное. И довольно приемлемое в плане вносимых ежемесячно платежей, единственной заморочкой которых, была лишь необходимость лично заносить наличку владелице в лице видевшей ещё эпическую битву Иисуса с динозаврами, древней старушки которая в "карточках" не принимала, признавая лишь старые добрые "деревянные" рубли в хрустящей купюре. Впрочем, как и многие в этом городе, где банкоматы оказались даже более редкими зверьми чем в родном Нефтянске, это было совершенно нормально. Свежие технологические новшества, не слишком хорошо принимались местными улочками, да что там, даже сами люди, словно застряли в некотором прошлом! Носители шкурок цвета "абибас" всё ещё могли подойти отжать мобилку на улочке, (впрочем присутствие самого Хардбаса в районе несколько купировало этот момент по ближайшей округе), а ПАЗ-ики пыхтели по округе, распространяя запах бензина и выхлопных газов. Впрочем, то всё происходило снаружи. А в своей квартирке, Антон мог наслаждаться отсутствием таких изысков, больше щекоча обонятельные и вкусовые сосочки, свежей из находящейся недалеко от его подъезда "узбечки", шавухой и пивом, занимающим его в этот жаркий тёмный вечер гораздо больше. Благо с высокими температурами он успешно боролся с помощью вентилятора и в целом культурно проводил своё время.

Залипать во второго "Терминатора", наблюдая как старик Арни, в очередной раз пытается уничтожить жидкометаллического мужика, было довольно-таки занимательно, пусть и не слишком тянуло на "высокие" занятия каких-нибудь снобов. Но они где-то там, вне поля досягаемости Хардбасса, а он тут, развалился на диване в полумраке и наслаждается...

— Дззззззззззззз.....

Кого там ещё мать его, принесло? Гостей Хардбасс не ждал и звонок в дверь, был мягко говоря не самым ожидаемым явлением. Да что там, сейчас, когда Антон немного подзабил на поддержание контактов со знакомыми, посетить его могла разве что Костлявая с косой, однако утруждать себя терзанием штатной зуделки с годами не меняной и вытертой кнопкой, та вряд ли бы стала.

— Дззззззззззззз.....

Да ещё так настойчиво. Был конечно шанс, что это местные алкаши, но последние обычно бы попытались проверить ударные свойства древесины, а не действовали так... Вежливо.



Реши Хардбасс оторвать сидалище от мягкого места и доберись до глазка, (никто не открывает дверь не посмотрев в глазок, в этом городе), то действительно мог бы видеть довольно нетипичного гостя. Женского пола, что характерно. В чистеньком костюмчике и о смазливой мордашке, которую портила лишь плотно прикрывающая левый глаз повязка-пирата, а несколько специфичной деталью, были мелкие шрамики на ладони, крутившей свободной рукой молодой женщины. Может быть ей лет двадцать пять - двадцать шесть.

— Азулай, вы дома? Я знакомая вашего Дяди и прошу уделить мне немного внимания.

Вероятно услышала шаги через дверь, незнакомка, посмотрев через глазок прямо на подошедшего ближе Хардбасса...

Гостье пришлось постоять у двери какое-то время, пока Харди очень придирчиво осмотрел её с ног до головы через глазок, прикинул так на эток насколько ему надо прилично выглядеть для встречи с этой фифочкой и пошёл натягивать на себя что-то кроме труханов и майки. Через пару минут пыхтения, тихого мата и вопросов про то, каким хером очиститель натёк на его толстовку, дверь одноглазой всё же отворили, без ответа на вопросы. Это всё заняло минуты две-три.

На пороге квартиры её встретил среднего роста рыжая каланча: худой и коротко стриженный парниша в веснушках и со сломанным ни раз и ни два носом. На себя он накинул штаны и олимпийку по-лучше, надел цепочку и тапки.

Изнутри квартиры пахло чистым глаженным бельём, освежителем воздуха, свежей и ужасно масляной шаурмой и чем-то вроде ароматических свечей. Парень встал напротив девушки молча, оглядывая её с головы до пят и вздёрнул нос:

— Слушаю. – Опёрся рукой о косяк, вторую пряча за дверью и опираясь на ручку. – Чё надо, ещё в такой час?

Жизнь мало чему учила Хардбасса и даже после того, как на него вот примерно в такой же ситуации попытались напрыгнуть пара обрыганов, один из которых звонил к нему в дверь, а двое других "курили" на площадке, на три ступеньки ниже. Да и не особо эта бабёха была похожа на бандита. Но и на знакомых его дяди тоже не тянула. Из тех, кого он знал, она была слишком другой, ну... это сложно описать, но явно не то настроение, какое он запомнил. И явно не тянула на чуваков из его кругов, куда более напыщенных и сложных. Ему стало даже немножечко интересно!

— Если кратко, то я по поводу, того что вам передал ваш покойный дядя. Полагаю это какая-то безделушка или другая сходная вещь. Не хотите ли избавится от хлама и продать её например, мне? Я дам вам сорок тысяч наличными, если вы согласны.

Деловая дамочка чуть склоняет голову на бок, в каком-то немного похожем на кошачьем жесте. Смотрит ровно, но не то чтобы пристально, а скорее соблюдая приличие, когда собеседник не взывает желания съездить ему по роже... Несмотря на то, насколько подозрительной та была. Вопрос о том, почему так поздно, проигнорировала, да ещё и предлагала какие-то нереальные деньги за кусок старой ткани и набивки, который сам Хардбасс получил даром. Так и хотелось спросить, а где блин она прячет скрытую камеру? Потому что иначе как розыгрышем, подобные акты невиданной щедрости очень трудно объяснить...

Ну или сам Антон чего-то не знал, что знала эта одноглазая. Чего-то настолько важного, что кто-то бы не задумываясь расставался с крупными суммами из-за знания.

— И простите за поздний визит. Не уверена была, что застану вас днём. Да и у меня очень ненормированный график, так что ночное время самый удобный из вариантов.

— Дядя Богдан мне ничего не передавал. – Буркнул Хардбасс, собираясь закрыть дверь, но девушка продолжила.

Парень нахмурился, глядя на неё неприветливо. "Полагаю это какая-то безделушка или другая сходная вещь", – Харди примерно догадывался, о чём она говорит: от дядюшки ему досталась его любимая коллекция разводных ключей, включая ключ на 12 с его инициалами, какие-то блокнотики, ручки и плюшевая игрушка с прикреплённым к ней письмом.

Никаких денег, никакой особо ценной коллекционки. В целом – очень в его духе! Под понятие "безделушка" подпада только последняя вещь. Хардбасс от предложения денег только покривился.

– Даже если мне чё-то и дали – эт памятные вещи. Они не продаются, – ответил он, что было правдой – ему досталась хоть какая-то память о таком мировом языке, – зря припёрлись. Спокойно ночи.

Он в очередной раз попытался закрыть дверь, но та на него наседала. Рыжий вздохнул, водя рукой по волосам.

— Слушайте, – он пытался быть вежливым, но ситуация всё больше его напрягала, – я в душе не ебу, зачем вы готовы дать сорокет за кучу хлама. И, видит Бог, такого предложения я не получу. Да, – кивнул он, делая большие глаза, – я обрыган и на деле ровно такой, каким кажусь: даже если вещичка дорогая, я за никак не выручу больше, потому что не ебу, кому её сдать кроме вас. Да, я мало знал дядю и мне нахер оно не сдалось. Но, – прежде чем девушка что-то сказал, выставил вперёд руку, – даже если вы ща мне скажите, что она волшебная, или нахер проклята и за ней всё Чертаново – я вам нихера не дам, я вас не звал, ИДИ НА!.. – сбавил темп, снова переходя на более вежливый тон, – ...отдых, с богом, раз такая деловая. Спокойной. Ночи! – По словам сказал он, пытаясь в который раз захлопнуть дверь.

— Х... И вам спокойной ночи, Антон...

Если Азулай думал, что одноглазая будет мешать ему закрыть двери, то он сильно ошибался. Хлопок вышел неловким и каким-то "бабьим", отчего усталый голос за преградой мог бы разбудить совесть, если юноша задумывался о том, что нахамил возможно не самой плохой женщине. С другой стороны, а где он был неправ? Сами припёрлись. Сами напоролись. Просьба терпеть и не жаловаться. Вот кому понравится если его накалять перед отдыхом, тем более так тупо.

— Не тушите свет. Они его не любят.

Успевает парень услышать ещё один комментарий, перед тем как отойти от двери. Весьма... Своевременно, потому что лампочка в прихожке совершенно подозрительным образом, мигает, на пару секунд погружая квартирку в темноту.

... Однако отключения не случается! Желтоватый свет "Ильича" вскоре снова заливает собой всё вокруг, немного слепя от резкости. Реши Антон заглянуть в глазок, то увидел бы что одноглазая незнакомка уже пропала, чуть ли не растворившись в воздухе. Хотя наверное она просто не задерживалась за то время, что он промаргивался и всё в таком духе ...

Тихонько шипел телевизор, звуком указывая, что следовало бы снова пошевелить антенну у окна или переключится на видик, если он собирался смотреть фильм дальше или попробовать что-то новое.

— Не тушите свет... они его не любят... – Передразнил её Хардбасс, недовольно уходя внутрь помещения. Лампачка начала в этот момент предательски мигать. Он поднял на неё взгляд. – Ну и что за херня? Опять свет шалит? – Спросил он.

Перебои с электричеством в этой старой как говно мамонта квартире были постоянными. Его это слегка напрягало.

Но не так сильно как этот разговор. Парень даже расстроился как-то. На душе стало чертовски погано и липко.

...Если честно, Харди надеялся, что стервятники отстанут от него, когда узнает, что он не получил никакого наследства.
Когда его пригласили на зачитывание завещяние дяди и он пришёл туда в своих самых лучших спортивках, все эти мрази, кого когда-то дядя Богдан называл "родичами" смотрели на него волком... ну или как вора, скорее. И наседали, суки!

Он оглядел квартиру в задумчивости. Потёр рукой глаз, покручивая в голове последний разговор с дядей, как они пили и обсуждали переезд на новую квартиру, и как дядя подарил ему картину, чтобы дом не был пустым. Юноша взглянул на неё ещё раз: она была самой дорогой вещью в его квартире!.. И несколько абсурдной. Это была картина размером 1,3 на 2,0 м, выполненная маслом в стиле Жака-Луи Давида в позолоченной и давно поблекшей рамке, сверху на которой было написано "EX ORIETE LUX", а снизу "EX ORIETE LUX".
Сама картина – классчиеский конный портрет Наполеона Бонапарта, который изображён держащим электрический фонарь (у него кажется даже где-то есть такой дома), на фоне армии, проходящей по горному перевалу под покровом ночи. В правой части картины четыре солдата держат на руках бронзовую статую облачённой в броню женщины с весами и измерительным циркулем в руках. Вдали, у подножия пересекаемого горного перевала, виднеется крепость с бастионной системой укреплений. Бастион обложен трупами, перспектива также позволяет увидеть бассейн, наполненный жидкостью (это чё – кровь?) на территории крепости.

— Бля... – Хардбасса отвлёк от созерцания картины шум телевизора. Парень поморщился. – Ну значит, в другой раз смогу посмотреть на Арни. – Вздохнул он. Юноша побрёл на кухню, за собой зажигая свет. Он хотел взять из ящика стола фонарик и свечи со спичками, на случай если свет всё же рубанут. А затем... – Надо было с самого начала его осмотреть... – Он тяжело взглянул в дальнюю часть прихожей, где лежала коробка с его вещами. Где лежала макака. И его рюкзак с вещами. – Сука, и чё ты сегодня припёрлась... – Всё ещё ворчал он, почёсывая голову и размышляя.

Картина... Может стоило когда-нибудь всё же продать эту картину? Вещь то может и ценная, но Хардбассу от неё пользы, как с козла, молока. Висит и создаёт готическую атмосферу без какого-либо проку. Ну или можно попробовать сдать в "аренду" для картинной галереи о которой как-то упоминал его дядюшка и где такое проворачивали. Много не срубишь, но стабильная тысяча-две, на пиво, будут капать, что в целом весьма неплохо. Но об этом ещё подумает, пока же...

А что пока? Ну вот добрался он до коробки. Скинул крышку, разгрёб левый хлам и вытащил игрушечного кадавра наружу, ощущая его шерсть... А дальше? Обезьянка смотрит на Хардбасса пластиковыми зенками, Харбасс смотрит на неё, своими... Ну в общем вы поняли.

Свечки вполне себе нашлись в ящике, так что остаться без света не грозило... Хотя вот вновь замигавшая лампочка и продолжала нервировать. Свет включался и отключался практически непрерывно, отчего пару минут Антон наслаждался "светошоу" и будь у него эпилепсия, как пить дать, забился бы в припадке. А скольким бедолагам повезло меньше?

... Однако были и плюсы. Такой вот "перепад" кажется что-то починил в его телевизоре, отчего-то переключившим канал на котором показывали какой-то нуарный фильмец, судя по тому что демонстрировался подъезд типовой хрущовки вроде его, даже отечественный...

А шаурма уже остыла, и пусть её было немного, всё равно печально.

Несмотря на свой образ гопника и мнимую презимлённость, Харбасс был ценителем богатства и комфорта. Ему нравились те вещи, что делают жильё более "богатым", более "возвышенным" и "чистым", так что глядя каждый раз на картину, он боролся с одной стороны с желанием продать её, а с другой стороны – оставить, чтобы у него было хоть какое-то напоминание о высокой жизни, которую вёл и его дядюшка в том числе. Парень вздохнул. Решающим аргументом было "это подарок". Он смолк, отводя от неё взгляд. Лампочка всё ещё мигала. "Ебаное электричество", – подумал он.

Он вынул все свечки, какие были, расставляя их по квартире. Взял электрозажигалку. Зажёг свечки, глядя чтобы все стояли по периметру комнаты: подсвечников у него не было, так что он засовывал толстые головки свечек в банки из-под соленьев. Огурцы он часто покупал. Ещё ему мама иногда слала закрутки. А папа присылал открытки с фотками, как они отдыхали на даче. Вместе с кучей фото, лежавших в коробке с "памятными вещами", лежала и обезьяна. Харди вытащил её и поставил на стол, окружив наибольшим количеством свечей, чтобы света хватало. Прям напротив телика.

Харди подтащил к себе рюкзак. Затем подтащил кресло к столику со свечами и обезьяной. Поставил рядом шавуху.

Парень стал разбирать свои прибамбасы, вытасивая окуляр с увеличительным стеклом из рюкзака и напяливая его на голову, начав осмотр игрушки. Он не особо верил, что та какая-то ценная... но стоило это проверить.

— И чё в те такого особенного? – Спросил он у макака, пытаясь найти бирку магазаина. Вздохнул. – Эх, вот бы ты умел базарить. Всё намного проще было бы. – Поднял взгляд на телик. – Ебать, я чё, на НТВ переключил?..

Парень решил забить и продолжил осмотр обезьяна. Вынул на стол зиппо и пару балончиков очистителя.

Забавно. Поглядывая на экран, где мало что изменилось, а неизвестный фильмец продолжал радовать видом на мигающий ночными окнами, хрущ, разве что беря план повыше, и теперь рассматривая здание ближе этажу эдак к четвёртому, вроде того где жил и он сам. Та неторопливо приближалась к одному из окон, вероятно собираясь заглянуть... Комментариев не следовало, отчего можно было предположить, что перед Хардбассом какая-то документалка или новомодный артхаус, требующий выворачивать мозги наружу, для минимального понимания.

В общем хрен с ним. Осмотр макака был важнее, хотя опять же, Антон не мог найти в игрушке что-либо интересное. Ну качественная. Ну целая. И в хорошем состоянии... Что с ней не так? Почему она стала резко объектом интереса? Теоретически можно было бы распороть той пузо, но судя по весу, портить обезьяна таким образом, было совершенно бессмысленно и тот точно не хранил в себе алмазов или иных ценностей за которыми обычно вели охоту всякие заинтересованные.

Тихий электрический треск раздался под потолком. А потом электрическое освещение погасло. Комнаты залил свечной, неровный свет. Запах парафина стал более заметен и теперь отчётливо чувствовался, щекоча нос лёгкой сладковатостью. Высокая влажность воздуха, создавала ощущение липкости, что вкупе с лёгким сквозняком из-под подоконников. Холодно. Зима рядом. Как говорят в одном известном фильме по Рен-тв. А отопление ещё не включали, (электрический обогреватель вероятно вырубился сам), так что приходилось зябко ёжится, откладывая игрушку и согревая руки над свечкой. Возможно стоит пойти за пуховым одеялом? Так как последние дни были теплее, Хардбасс спал под относительно тонкой накидкой и ночью той явно будет недостаточно. Так что взять что-то более утепляющее звучало как хорошая идея.

... Разве что для этого нужно было пойти в собственную спальню, а оттуда добраться до узкой тёмной кладовки, где со свечкой не очень то и развернёшься. Впрочем, последнюю можно было оставить в спальне и банально не прикрывать дверь, пока Антонн будет возиться с любовно разложенными и распределёнными вещами, вызволяя одеяло из-под плена его более тонких собратьев, подушек и прочей дребедени...

От этих мыслей парня отвлекает посторонний звук в котором уже сталкивающийся с таким явлением Хардбасс, безошибочно различает, ударившегося в окно на кухне, жука. Тихий, приглушённый удар, а потом лёгкое поскребывание лапок по стеклу. Вероятно ночной гость прилетел на свет и беспокоится не стоило. Ну или как вариант, если Азулая это раздражает, то можно сходить и убрать насекомое вручную...

Харди смотрел в бездшные глаза куклы, прикрывая один только для того чтобы открыть им пиво, вскрыв её бровью и открывая глаз, чтобы выкинуть крышку. Рыжий сделал широкий глоток, не отводя взгляда от кукол. Она... была чем-то похожа на картины дяди Богдана: он понимал, чем она ему могла ему понравиться. Становился холодно, так что парень подножал на пиво, чтобы согреться... если не снаружи, то внутри. Антон чётко понимал, что это была плохая идея и ещё более дурная привычка. Однако, его одержимость не давала уйти с места. Когда парня захватывала какая-то мания, он фокуссировался на ней как пёс, бегущий за машиной с мигалкой. Его глаза смотрели в глаза макаки. Неотрывно.

Он откусил кусок холодной шаурмы. Начал его медленно пережёвывать. Парень смотрел с игрушки обратно на телек, стараясь хоть немного отвлечься и расслабиться. Но общая атмосфера в кратире не помогала. Раздался приглушённый стук. Звук раздавался с кухни. "Блять", - подумал он, откладывая шаурму. Жуки... опять напрягают. А может и тараканы. Он не нашёл под рукой балончика от жуков, так что вместо него взял аэрозоль и зажигалку, чтобы поджечь ещё одну свечку и вместе с ней пойти на кухню, посмотреть что там вообще происходит. Надо было прогнать жука. Бесит...