— Это приветствие, распространённое в Бесконечном Коридоре, – ответил ей мужчина, глядя перед собой и точно зная куда он идёт и что он делает, – "день" и "ночь" имеют другое значение в Коридоре. В большинстве местных регионов нет вам привычной смены дня и ночи... но есть схожие понятия. Они возникают из-за смешения языков, – коснулся пальцем губ, – по той же причины, ты понимаешь местных... как если бы они говорили на японском, – кивнул на ходящих по залу людей и не особо людей, – "день" – это период стабильности Коридора, "ночь" – это фаза хаотичных изменений в Коридоре. Большая часть существ предпочитают первый отрезок цикла. Но есть и те, что любят второй.
Они быстро оформили все документы (насколько "быстро" было применимо в их случаев в принципе), после чего могли сразу же двинуться к следующей цели своего назначения. И пока документы оформляли, у Уцуномии была возможность задать ещё несколько вопросов сопровождающему. Вопросы слегка разряжали холодное молчание между ними. "Принз-сан, по поводу... Этого вывоза... Я же нарушила какие-то важные традиции?", – спросила девушка.
— "Традиция" – слишком сильное слово. Ты ничего не нарушила, – успокоил её мужчина, – это та кто дала... или дал тебе это семечко нарушил простейшие правила семьи. Ты воспользовалась этим нарушением, – продолжил будто так и надо он, – и "навязала обязательства" в отношении твоего сопровождения нашей семье.
— Тебе это ничем не грозит, на моей памяти никого ещё не били за то, что он неудобный. За оппортунизм? Да. Но ты и знать ничего не могла. Да и изучение истории в твой формат обучения не входит. Так что даже формальной причины у нас нет. – Рассуждал он вслух так, словно все эти варианты они уже сто раз обдумали.
Кажется, мужчина поймал пренебрежительный и индифферентный взгляд Уруру к постройкам окружающим её, но ничего ей не сказал, только ускорив шаг и разведя плечи. "Магический инструмент это... Личный проводник?", – спросила его девочка по пути. Он кивнул ей. "Тогда сначала за ним, а затем за тотемом", – ответила она.
— Тогда не отставай. Помни о дистанции, нас разделяющей. – Напомнил Элиас.
Вместе они снова повернули в очередной переулок и вскоре затерялись меж хитросплетений улиц. Уруру заметила, как пейзаж вокруг неё изменился и вскоре глинобитные строения сменились деревянными, а затем и вовсе деревьями, чьи формы изгибались и принимали форму строений, словно их заставляли расти особым образом. Очень походило на то, что уже ранее делала Дитра… затем, живой лес поредел и они снова вышли в пригород, шагая по границе невысокого каменного заборчика, выложенного из камней самых разных размеров и оттенков серого, пока не уткнулись в холмистую местность… испещренную удалёнными друг от друга дырами в земле. Дыры были обложены по краям камнем и облицованы, из них валил пар (именно пар, а не дым) и в диаметре они были в пару машин и очень глубокими, представляя собой громадные колодцы без ограничивающих их стенок. Мужчина шагал к одной из дыр, к которой вела дорога: она была шире, чем другие, струйка пара валившая из неё была уже, а по её стенке шла винтовая лестница, уходящая куда-то в глубины подземелья. Элиас заговорил впервыеза долгое время:
— В Ямах температура чуть выше, чемснаружи или в твоей стране и влажность воздуха тоже выше, так что как только мы спустимся, советую снять верхнюю одежду. А как дойдёшь до центрального помещения, попроси мастера Рамус и скажи, что ты от нашей семьи, – рука Элиаса сама собой утёрла его лица, оттирая касания липкого воздуха и выжимая ставшие тяжёлыми усы... Уруру казалось, что они оказались в предбаннике сауны, – дальше ступеней я с тобой пойти не смогу... у меня не самые лучшие отношения с местными мастерами. Но они работают резчиками для нашей семьи, и ещё пары родов, и даже для пары корней. Так что здесь ты найдёшь отличные инструменты.
Спустившись на последний урвень, они оказались на дне колодца: каменной комнате украшеной поросшей мхом мозаикой по стенам и с металлической решёткой в центре комнаты, размером с канализационный люк – именно из решётки валил пар и если подойти поближе и присмотреться, внизу бежала и бурлила горячая вода с зеленоватым оттенком. Всё тут пахло влагой и чем-то лекарственным. Из комнаты было несколько выходов, один из которых был туннелем с огромной аркой, ключевым камнем которой оказалась скульптура в виде головы черепахи. Элиас указал пальцем именно на эту арку, сказав "тебе туда", хотя сам промокший до нитки мужчина так и не ступил на пол дна колодца, оставшись на последней ступеньке. Затем, он стал подыматься неспешно назад, оставляя девочку в одиночестве.
У неё был выбор – пойти в слабо освященный громадный туннель с головой черепахи, или исследовать один из четырёх других проходов в стенах колодца поменьше, что были освещены чем-то вроде слегка мерцающего в темноте папоротника, чьи кусты когда-то росли на равных расстояние друг от друга, а теперь заполняли собой стены и потолок проходов. Из тоннеля с головой черепахи можно было услышать приглушённый гомон человеческих голосов, лязг... машин, наверное, бурление и гул воды. Гул шёл не только оттуда, но ещё и под ногами, из-под земли...