Легенды Ветра | ходы игроков | Глава 1. Замок Сан-Шарлемань

Эльза не особенно удивилась, когда Герд внезапно убежал, ничего не ответив – обычное дело. Все вокруг так делают, потому общение и было не самой сильной ее стороной. Она еще минутку постояла холодно улыбаясь никому, убедилась, что никто не обращается к ней и, наверное, не обидится ее уходу – а затем, без предупреждения или какой-то знака просто пошла по прочь.

Полтора часа. Столько она решила будет вполне достаточно для ее присутствия на торжественной части праздника. Чтобы никто не сказал, что фон Стаденванд пренебрегают коронованными особами, но и не минутой дольше необходимого. Отчет пошел.

— Простите... — Прошептала Эльза протискиваясь между двумя компаниями дворян. Слева звенели медали, справа шелестели юбки, пахло вином, духами и здоровым молодым потом.

Эльза выбралась к узкому, уходящему куда-то под потолок окну с шеваньонским балкончиком и высунулась наружу вдохнуть ночи, моря и звезд.

Эх, как всё было бы проще, если бы они были не в многолюдном зале, а наедине в комнате! Тогда он бы уже зубами порвал китель и освободил так и тянущуюся к нему грудь Изабеллы!
А пока ни поцелуй в губы, ни поцелуй в грудь были бы крайне не вежливыми.
"Гусары молчать! Смирно!" - послышался в голове властный, сотрясающий нутро голос инструктора из Академии. На мгновение, его взору даже предстал этот неприятный человек, но бесспорно великий воитель Литонии, затмив собой гипнотизирующие прелести Изабеллы.
- Да! Вы бесспорно правы. - Зигмунд выпрямился почти по стойке смирно, убрав левую руку на поясницу. С удивлением обнаружил, что в правой руке нет бокала. Так как теперь он говорил не на ухо, приходилось говорить чуть громче. - Во время службы, и даже во время обучения случаются вещи пострашнее. Однако, я впервые на подобном мероприятии. Международный прием, королевский, в честь свадьбы двух правителей и такое. Удивительно!
Зигмунд похвально взял себя в руки. Однако тангаж снова начал менять угол с появлением Авроры. Да, эта блестяшка, как обозначил ее для себя Зигмунд привлекала взгляды, но больше сверканием драгоценностей и относилась к девицам "не в его вкусе". А вот Изабелла...
"Если на тебя смотрят зенитки? Маневируй!" - это уже скрипучий голос одноглазой женщины-инструктора в голове, чьи зенитные орудия явно уступали Изабелле калибром, однако точно знали уязвимые места молодых кадетов.
- Прошу меня извинить, отойду. Не на долго. - Сделав элегантный короткий поклон головой, Зигмунд выполнил строевое "кругом" и направился к своим.

- Приветствую! Зигмунд фон Краус, 2й Ностроянский авиаполк. - первым делом представился неизвестному мужчине в компании сестер Саубер. - Скучали без меня? Роза, ты как? Не пострадала?

Роза перегляделась с умирающим от стыда и страха Хельрихом и немного покраснела. Вместо того, чтобы что-то сказать, она отвернула свой взгляд в сторону Зигмунда.

- Да нет, ничего. Если бы это было впервые, - девушка поправила полы своей одежды, на случай, если те пострадали во время передряги.

Тут же ваши глаза снова прыгнули на Хельриха, на этот раз, спровоцированные уже словами Аделины про подчинение. Роза от этих слов, попыталась глазами найти Эльзу, которая, как ни странно, скрылась.

Хельрих оказался между наседающим вниманием Аделины и мужским приветствием Зигмунда. Попросту растерявшись, парень неловко коснулся плеча Аделины, вздрогнув от прикосновения, надеясь, что его жест поймут как знак «сейчас, подожди», а второй рукой пожал руку Зигмунда. Вложив последние мужские голосовые гормоны своего тела в голосовые связки, красный от смущения, он сказал:

- Че-четвёртый нос-строянский пехотный корпус. Хельрих фон Энгельхасс.

Славная фамилия. Слишком славная для своих богатств, что может значить только талант, тяжёлый труд или связи… «Коронные» рыцари, живущие в Ангельском Поместье в 20ти километрах от Королевского Дворца.
До этого, ты встречал их представителей только на бюстах. С выразительными ровными бровями, квадратными скулами, двуручными мечами и шрамами - настоящие рыцари Литонии. Вот это красное, как рак, худое и малолетнее недоразумение с школьно-бунтарскими красными волосами, которое сейчас боялось тебе в глаза посмотреть не очень походило на бюсты героев Литонии. Может потому, что это не был первенец…?

Ностроянский пехотный корпус? Максимилиан, ты заметно затерялся на балу. Эта монументальная архитектура Сан-Шарлеманя была головокружительной и умопомрачительной. Не найдя ни друзей, ни хотя бы литонцев, ты решил начать смотреть на огромную люстру, которая вот-вот должна была упасть и придавить собой несколько важных шевальонских маркизов. Потом крики, шум, гам - как на такое не посмотреть? Какой-то дед, пытается швырнуть подносом в какую-то девушку. Стоп, это же не просто дед! Это легенда современной инженерии, Ривья д’Айван. Может подойти? С другой стороны, подносом получить точно не хотелось. И тут ты слышишь это. Тебя ведь пару дней назад переквартировали в Нострою. И вот, кто-то на Литонском говорит про Ностроянский авиакорпус. Правда, с заиканием странным, так еще и про пехоту… Но по крайней мере, литонская речь! Ты заглянул через шею белоснежной шевальонской дамы, что пахла сиренью и было выбрита до шелковой гладкости и увидел в этом природном для дворянства пейзаже еще одно женское лицо. Вы внезапно встретились глазами и ты признал за девушкой, помимо сногсшибательной красоты, литонские черты лица. Если кто и говорил только что на родном тебе языке, то это была определённо она или её друзья. Походу, вам с ними служить, как уж тут хотя бы не представиться?

Аделина, когда Хельрих вновь посмотрел на тебя, казалось, он сейчас растает. Он вообще не знал, что тебе ответить, молча смотрел на тебя снизу вверх и жмакал твое плечо (определённо несознательно, сознание этого джентельмена уже давно покинуло!).

Ты уже услышала, как он замямлил что-то про то, что авиация и пехота это два разных рода войск и они не входят в непосредственную субординацию друг с другом, являясь примером параллельной иерархии, как среди толпы, ты поймала глаза другого мужчины.

Была такая жизненная мудрость - нельзя смотреть дикой собаке в глаза, чтоб её не спровоцировать. Ну так вот кто-то из вас кого-то спровоцировал, потому что вы нашли друг друга в толпе с ощущением, будто именно друг друга и искали. Кто из вас дикая собака, а кто нет, решать было, безусловно, только вам. В отличии от худой прелести, которая жмакала твоё плечо, по-столичному холённой с красными губками и почти-женскими ресницами, этот был высоким и широкоплечим светловолосым, с крупными чертами лица, твердым подбородком и прямым носом. У него были густые пшеничного цвета усы и бритая борода. Не писаный красавец, скорее один из представителей слегка грубой, мужественной красоты.

Ей богу, будто именно тебя и искал, потому что начал движение в твоём направлении.

Сеть из пенистых барашков волн устремилась в тёмный горизонт. Реющие Шевальонские знамена над надцативековыми обьёмными стенами, шёпот шторма и подмигивание далёкого маяка. Это то, что увидела Эльза. Было тепло, достаточно, чтобы можно было открыть балкончик и насладиться мягкой прохладой морского бриза и запахом молотого водой камня вместе с какими-то местными водорослями, что пахли, как хвоя.

На короткое мгновение, тебе далась роскошь остаться на балкончике самой - для масштабов текущего мероприятия, это определённо был один шанс на целый текущий вечер. Вместе с бьющимися об каменные блоки тоннами воды, у тебя на душе осели первые мысли насчёт эмоций, которые ты испытала за последние пол часа. Вот он, твой новый отряд. Конечно, не поле боя, всего лишь тренировки, но тем не менее, какая ответственность! И какое влияние… Потенциально.

Ты хорошо была наслышана, что Двор любил тех, кто служил ему хорошо. Вон, те же Энгельхассы, с которыми тебе далось на короткое время пообщаться. Едва ли у них были деньги на ту шикарную технику, на которой они рассекали. «Айзенграты» с ангельскими крыльями, без особого соревнования были вторыми по скорости самолетами Литонии после «Экспресса». А все потому, что как тебе было известно, этот род выслужился перед королём. Вместо бесконечной грызни между родословными и попыткой собрать жо кучи богатства предков дай бог к годам 60ти, едва рентабельном обмене вина и яблок на монопольные технологии и самолёты Махинариев, был другой путь к вершине Литонского Олимпа, без грязи и грызни с другим дворьем, с одной только лучезарной славой. Возможно и тебе получиться сделать что-то такое, получить финансирование, наконец-то выбраться из состояния «гадкой младшей дочери»? Как ни крути, кто бы что не говорил, деньги решают в жизни многое. И деньги у Короны были в избытке.

Вот и закончились твои привелегии на одиночество, когда на балкон ворвались два мужчины. Не то, чтобы это было бестактно, (не то, чтобы балкон тебе принадлежал) - но все таки, движения двух господ были достаточно резкими, почти грубыми.

Замыкающий заговорил. У него был гортанный, рычащий голос, напоминал тигра, который бурчал-бурчал, потом взрыкивал одно слово и вновь продолжал бурчать.

- Хватит скулить как сука в течку! - прорычал он.

- Послушай, друг. Это все неправильно, ладно? Я шевальЕ, - ответил второй человек более гладким, почти нежным голосом. Говорили они на шевальонском м конечно, у тебя мозг вольно-невольно начал все переводить, опустошая твою мозговую коробку от твоих личных мыслей. Так что когда второй мужчина сказал «я шевалье», ты прочла игру слов. Шевалье - это рыцарь, джентельмен. - У меня есть мой дестриЭ(рацырский конь и одновременно самолёт шевальона), ладно? МанерЫ, дамА. На кой чёрт оксинапольский мне выгребать вот эту гадость?

- Луи, ты сначала солдат, потом все остальное, - после короткой паузы ответил второй мужчина и они оба замолкли, позволив одной волне в тишине разбиться об стены внизу. - Солдаты подчиняются вышестоящим солдатам, а не думают. Прекращай и пойдём.

- Так обращаться с девушками непозволительно! Что один, что второй, хрущи бородатые! Что я ей скажу?! Как ей в глаза посмотрю?!

- Брат, она не вдова, ладно? - снова заговорил рычащий. - А тебе не 26. Мы не в княжестве Окс. На тебе не шорты с цветочками. Микки уже с твоим кольцом. Тебе нет перед кем геройствовать.

Оба засмеялись, сначала медленно, потом все громче, кто-то из них прихрюкнул.

- Я б сам пошёл бы. Сражался б за нас двоих. Но как ты знаешь в штурмовой авиации не учат манерам.

Тот, что с мягким голосом, еще коротко засмеялся.

- Ну хорошо, уговорил. Пойдём.

- Да куда?! Дай хоть разок затянуться.

- Никто не умрёт от твоей сигары и в зале, слышишь?!

- А что если я кому-то в глаз попаду?! Уж нет! Ты себе представил, плавящийся от сигары глаз?

Эльза, ты стояла немного в трансе во время этой мизансцене и включилась где-то только в её середине, когда твои собственные мысли уже совсем отошли в сторону. Собственно, думать с такой компанией было невозможно. Надо было еще куда-то скрываться, если уж хотелось совсем уединиться. Еще не обернувшись и не рассмотрев гостей, ты ощущала, что то ли они тебя не замечают намеренно, то ли вот вот заметят.

Шарлеманьский замок навалился со всех сторон, окружил своим гомоном слуг, музыкантов и ослепил блеском своего великолепия. Что и сказать, шевальонцы всегда славились своей пышностью и умением подать себя, пустить пыль в глаза. Когда первая оторопь спала, Макс стал даже немного раздражаться этой навязчивостью веселья, но держал себя в руках. Истинный литонец, офицер, он всегда должен быть невозмутим.

Лицо старика, Ривьи д’Айвана, порадовала растерявшегося отпрыска фон Раденов, ну наконец-то - никаких обсуждений последних модных туфель, наплечных мундирных лент, собачьих ошейников и прочих рюшек! Старый мужчина был воистину светочем современной инженерии, так что поймать его на этом рауте можно было почитать за великую удачу. Да вот только несчастливая зведа фон Раденов, как всегда! Мелькнул ослепительный солнечный луч, а когда зрение снова вернулось к Максу, то старик уже пропал из виду.

Под солнечным лучом он конечно же имел в виду прекрасную чаровницу, что была в самом средоточии бального зала, в окружении сонма и ореола ее красоты, всяких других женщин и мужчин. По крайней мере так показалось вначале. Максимин на секунду-другую остолбенел, пожевал губами, словно прикидывая что-то, и решительно направился к даме. По пути он таким же энергичным жестом схватил бокал вина с подноса, поискал глазами кадку с цветами у стенной портьеры, но не терял из виду женщину.

Подошел, быстро выдил местное никчемное пойло (на самом деле наверняка прекрасное шевальноское белое вино), обнажил из кармана фляжку с фирменным ликером и вылил часть прелестной, божественной эссенции в бокал. Теперь готово! Макс пошел на штурм. Мирным языком же, он сблизился с группой людей вокруг Аделины и встал в нескольких шагах. Не влезая поначалу. Но когда представился удобный момент, буквально секундная пауза - он сделал шаг и заговорил.

- Простите, госпожа. Ваш напиток, как просили, - протянул Макс девушке бокал, в котором искрился солнечным блеском вкуснейший ликер его семьи, насыщенный вкус мандарина с древесными нотками переходит во вкус ванили и лайма. И плевать, если мужчины по сказанной фразе примут его за лакея (хотя по одежде и не должны), всё внимание сейчас было во взглядах.

Несколько накатов волн на берег Эльза раздумывала не прикинуться ли мебелью, не оборачиваясь к шеваньонцам. Тем более, что они явно собирались уходить. Но привычка поступать как должно, особенно вопреки личному комфорту взяла свое. Скрипнув кожей сапог, Эльза повернулась, облокотилась на решетку и в упор уставилась на балконных интервентов.

Удивление заставило брови Аделины поползти вверх. Такой скромный, запинается, а трогать полез. Девушка уже прокручивала в голове, как поставить парня на место, но при этом не отпугнуть с концами, когда заметила приближающегося Максимина. Конечно, только вид не мог заставить Аделину всё забыть, тем более когда намеченная жертва исчезла где-то в цветах с бокалом вина.
Что не так с мужчинами на этом мероприятии? Один сбежал в другой конец зала, второй резко пропал на балкон, третий запинается стоит, четвёртый в кусты спрятался. А нормальные будут?
Девушка тяжело вздохнула и обернулась к Хельриху. Что там она хотела сказать? Ах да, про плечо.

И в этот момент Аделина услышала обращение к себе, начинающееся со слов "простите, госпожа". Хоть кто-то знает, как общаться с девушками. Ну и заодно, повод обернуться, будто невзначай сбросив руку Хельриха. Словно случайно, но достаточно сильно и резко, чтобы он понял, что такое поведение неприемлемо.
- Я просила? - Переспросила девушка, ожидая поставить на место некомпетентного слугу, но увидела на месте слуги того самого Максимина и почувствовала необычный приятный запах из бокала. - Вполне возможно. - Согласилась Аделина принимая напиток. - Не расслышала вашего имени, когда просила. Меня зовут Аделина Саубер. - Девушка протянула свободную руку тыльной стороной ладони вверх.

- Я просила? - Переспросила девушка, ожидая поставить на место некомпетентного слугу, но увидела на месте слуги того самого Максимина и почувствовала необычный приятный запах из бокала. - Вполне возможно. - Согласилась Аделина принимая напиток. - Не расслышала вашего имени, когда просила. Меня зовут Аделина Саубер. - Девушка протянула свободную руку тыльной стороной ладони вверх.

- Вы, - коротко согласился молодой офицер, судя по крою его темно-синего мундира для официальных раутов. Он склонился к девушке, хотя больше для приличия - она была очень высокого для дамы роста, можно сказать почти одного с Максимином, разница незначительная. Мужчина взял изящную ладонь представительницы дома Саубер в свою, прикоснулся губами к самым кончикам пальцев и ноготкам, как того требовали приличия. По крайней мере приличия в провинции. Лобызаться (как видел Максимин многие местные мужчины даже между собой этого не стесняются) как столичные штучки он не мог. Не мог себе позволить. А вот удовлетворить вопрос дамы стоило.

- Максимин фон Раден, первый сын. И единственный. Очень рад видеть вас, госпожа Аделина. Местный колорит бросается в глаза множеством красок, но даже здесь вас увидеть было легко. Вы выделяетесь, - представился Макс, как бы невзначай при этом разворачиваясь от остальных людей в этой компании и при этом же предлагая девушке свой локоть.

- Чувствуется опыт! - не без похвалы Зигмунд прокомментировал слова Розы, пожав плечами. - Из меня бы плохой дипломат получился, швырнул бы в ответ. И вряд ли бы промахнулся.
Последнюю фразу авиагусар произнёс тихо, наклонившись к уху Розы, и сразу подмигнул.

"Ох, что с тобой? Ты слишком жалок для фамилии Энгельхасс!” - пролетело в голове Зигмунда. Вслух этого он, разумеется, не сказал. Однако для какого-нибудь другого, более гонористого и вспыльчивого потомка рода, даже мимика вполне могла бы послужить поводом для вызова. Сначала одна, а затем и вторая брови взлелети в удивлении и даже губы успели чуть-чуть скривиться.
- Хельрих, не ссы! - какие бы не говорил Зигмунд гадости про местный алкоголь, но захмелеть он от него успел. Нет, он не заикался, не шатался, вполне себя контролировал, но вот "авиагусарско-кадетский" диалект начал проскакивать.
- Только глупец станет принижать значение сильной пехоты с грамотным командиром! - Зигмунд из лучших побуждений, желая поддержать парнишку, возможно слишком панибратски, положил тому на плечо свою руку. - Хельрих фон Энгельхасс, я рад с тобой познакомиться. Произноси свое имя твёрдо и с гордостью! Род - это...
Возможно, мысль, которую Зигмунд хотел озвучить, была мудрой. Но в его голове, словно крик, перекрывший весь гомон, все веселье этой огромной залы, прозвучало "фон Фойерфогель! Фойерфогель!” И в воображении четко представился отец, прячущий свое лицо в ладони из-за стыда за сына.
Шевальонское шампанское не просто на вкус дрянь, ещё и мозги разжижает как какая-нибудь дрянь химическая! Только сейчас он понял с прекрасной представительницей какого рода он только что флиртовал. Конечно, на красоту и очарование Изабеллы это не влияло, а все остальное уже не имело значения, однако с ней точно стоило быть аккуратнее.

На нового странного не то ухажёра Аделины, не то официанта, не то похвально смелого и дерзкого официанта-ухажера Зигмунд даже особо внимания не обратил, поглощённый собственным инсайтом. Хотя парень показался знакомым, кого-то напоминал. Но да хе... Кхм, то есть Аделина с ним.
- Максимин фон Раден? Точно! - опять те самые не высокосветские манеры. Ну не на аэродроме же, ну не около самолёта с запущенных двигателем ведь! - Мы встречались несколько лет назад! Я - Зигмунд фон Краус.
Если он не ошибался, то их семьи встречались в одном из домиков фон Краус, на берегу моря. Совместный обед двух благородных семей, заодно старшие обсуждали что-то на счёт вина и винограда. Если Зигмунд не ошибался, то родители мужчины уже успели уйти в лучший мир. Однако выражать свои соболезнования прям здесь и сейчас казалось неуместным. К тому же, он точно должен был отметиться в обоих письмах с соболезнованиями от своей семьи.
Продолжая приветливо улыбаться, Краус протянул руку.
- Рад тебя видеть! - склонился к уху и тише добавил. - Береги её. И не стань добычей.
По-гусарски озорно подмигнув Максу, Зигмунд откланялся.
- Увидимся! А у меня ещё незаконченный маневр остался.


Вновь маневрируя мимо гостей, словно облетая учебные воздушные преграды, Зигмунд устремился к Изабелле. По крайней мере туда, где ее видел последний раз. И в этот раз он налетов на подносы с фужерами не совершал, зато ловко добыл пару тарталеток, закинул на ходу в рот - закуска, лучше поздно, чем никогда.
Поймав взглядом Изабеллу, Зигмунд взмахом головы откинул с лица волосы, и, стараясь не разрывать визуальный контакт, устремился у ней, набирая скорость шага. В последний момент шаг был прерван, чтобы оставшийся до красавицы метр эффектно проскользить, чтобы не менее эффектно остановиться прямо перед ней.
- Изабелла! Я удивлён! - Зигмунд бросил взгляды по сторонам от девушки. - Переживал, что не успею! Готов был с боем спасать тебя из окружения полка ухажёров! Надеюсь, ты успела по мне немножко соскучиться?
Краус старательно смотрел в глаза, лишь иногда позволяя отвлекаться взглядом на щеки, губы и чёлку Изабеллы. Ведь он освежил в памяти ее соблазнительный силуэт, пока приближался, и теперь это чудесная картинка держалась в уголке его воображения, воодушевляя и вдохновляя авиагусара.
- Прошу простить, что я с пустыми руками. Но местный алкоголь по-моему не просто отвратен на вкус, но и отшибает память. Напомни, Изабелла, - имя Зигмунд произнес с лёгким предыханием, будто смакуя на языке его звучание. - на чем мы остановили нашу беседу? Если не ошибаюсь, что-то про поцелуи?
Преданый и бдительный Махмуд уже давно шепнул бы Зигмунду на ухо: "Сударь, вспомните о манерах!" - но Зигмунд был без сопровождения. И только командир, а заодно и старшая кузина, - Эльза - могла бы как-то возможно повлиять, но было уже поздно.
План Зигмунда был безобразно прост - отсутствовал. За мгновение до, он сам не знал, что будет дальше. Но губы фон Крауса совершили боевой маневр, спикировав на губы Изабеллы.

- Максимин фон Раден? Точно! - опять те самые не высокосветские манеры. Ну не на аэродроме же, ну не около самолёта с запущенных двигателем ведь! - Мы встречались несколько лет назад! Я - Зигмунд фон Краус.

- Очень рад. Хотя... Прошу прощенья за мою память, Зигмунд! Рад, очень рад! - обрадованно откликнулся Максимин, когда через пару мгновений узнал бравого, по-гусарски молодцеватого мужчину. Того сложно было бы забыть, так что память быстро нашла воспоминания. Хорошие были деньки, несмотря на то, что встреча была семейно-деловая для старших родственников. Но и молодежи тогда было чем заняться в прибрежном домике Краусов. Рыбалка и охота были отличные, а уж вино! Макс никогда не считал себя повесой, но тогда несколько раз хорошо перебрал и бедокурил вместе с остальными парнями. Краус протянул руку, на что фон Раден ответил крепким рукопожатием.

Макс благодарно одними глазами улыбнулся, поскольку предложил даме бокал, она взяла его, и теперь было бы неприлично отвлекаться.

- Рад тебя видеть! - склонился к уху и тише добавил. - Береги её. И не стань добычей.
По-гусарски озорно подмигнув Максу, Зигмунд откланялся. - Увидимся! А у меня ещё незаконченный маневр остался.

Когда Макс предложил Аделине руку, то только кивнул и улыбнулся Зигмунду. В знак признательности, а потом опять словно линейку проглотил, стал серьезным и вежливым кавалером.

- Ну ладно, - пробормотал один из мужчин, что стояли на балконе среди моря. - Пойдём.

В этот момент, Эльза обернулась, без слов начав «взаимодействие». Мужчины тоже обернулись тебе в сторону. Ты увидела на них формы лётяиков, шевальонских. Знаки отличия и медали без слов рассказывали историю подвигов и стремительного роста по карьерной лестнице. Они были старше тебя, двое настоящих зрелых мужчин.

Один из них подмигнул тебе и улыбнулся. Он выглядел красиво, почти женственно, хотя его высокая фигура все же подчеркивала в нём мужественность. Ты боялась представить, как он влазил в свой самолёт.



Второй был ниже, с жутким шрамом, протянувшимся через волосатую грудь, который был отчетливо виден через расстёгнутый китель. Ты сразу поняла, что это ему принадлежал злобный рычащий голос. Уж то, как он смотрел - был в нём какой-то вызов. Казалось, это ты вторглась в их разговор, а не они в твоё молчание - так он на тебя посмотрел, после чего закусил сигару и оба они удалились.



Твоя чуйка интроверта тебя подвела - достаточно было поизображать камень еще пару секунд и тебя бы таки оставили в покое.

Роза, закиданная подносами заметно притихла, а на слова Зигмунда только насилу улыбнулась. Хельрих тоже судя по всему устал краснеть. Когда Аделина к нему обратитась, он побледнел и уже начал бубнить извинения, как внезапно, на этот раз уже Фон Краус положил пехотному командиру на плечо. Тот аж подпрыгнул от неожиданности, но и взгляд его стал яснее. То, что ему сказал летучий гусар его сильно вдохновило(особенно про пехоту), он как подсолнух поднял голову вверх, к свету ламп. Долго рожал фразу, шевеля бритыми губами. И когда уже казалось, что он сейчас извинится и займёт максимально далёкую относительно Максимина локацию и продолжит насилу что-то бормотать Аделине, он внезапно сказал.

- Я пойду, - после чего отсалютовал, развернулся и ушёл.

Наконец, Изабелла. Она никуда не ушла, как стояла, так и стоит. Посмотрела на Зигмунда совершенно идентичным взглядом, как и прошлый раз (может у неё ко всем такой взгляд?). Не без холода, но и без тепла, хотя улыбка на лице показывала, что она вроде рада тебя видеть (если только и улыбка не была поддельной).

Зигмунд, последнее, что ты увидел своим зором, была физиономия Изабеллы сразу же после того ты сказал «поцелуи». Со всеми лицевыми мышцами, будто умерщвелёнными, застывшими навечно, только одна её тонкая белесая бровь внезапно поднялась. И когда ты потянулся для поцелуя, внезапно, её глаза сначала замёрзли, а потом начали быстро-быстро наполнятся возмущением и даже злостью. Все это длилось лишь мгновение, но в твоей голове, эта внезапная метаморфоза, казалось, прокрутилась раз пять. А потом БЭБЭХ!

Звон в ушах, страшная боль на половину лица, ты себя чувствуешь, как пехотинец в редуте, по которому попали артиллерией - ничего не видно, ничего не понятно, тело валиться и аж воздух выбило с лёгких. Кто я? Где я? Тебя определённо кто-то ударил, да настолько, что ты чуть не свалился (а может и свалился) - и что это сделала Изабелла тебе ну просто не верилось. Дай бог, чтоб на такое Махмуд был способен. По крайней мере, так тебе казалось.

- Выкинете что-то такое еще раз и я буду просить возмездия кровью, - услышал ты, где-то около тебя, еще не отошедший от оглушения.

Когда зрение к тебе вернулось, ты внезапно увидел перед собой бледную молоденькую шевальонку, которая прямо у тебя на глазах упала в обморок, подхваченная своим кавалером. И спустя секунду, прикоснувшись к своей брови, ты понял почему. Твою мать, это была не пощечина! Она тебе кулаком по брови зарядила! Ты посмотрел на пальцы, которыми прикоснулся к болючему месту - они были в крови.

А от лётчицы и след простыл… А нет, вон, стоит в метрах пятнадцати и нервно курит. Возмездие кровью - это, судя по всему, был вызов на дуэль.

В изначальной группе стало уже немного неловко - безумные рокировки различных господ, что приходили и уходили и результат этих рокировок - всего лишь три человек, что остались, из них ухажёр и ухожаемая, а так же Роза. Но тут, внезапно, вы услышали новые голоса с сильным шевальонским акцентом.

- До-обрый вечер, господа! Мы пришли от лица Ривьи, просить прощения у Розы, произнёс один мужчина, высокий, длинноволосый и с очень приятной улыбкой на широких устах.



- Да никакого прощения он не просит, Луэн, ты что несё… Уй-х-ты… - прорычал второй, мужчина, получивший от первого локтём под дых и едва удержал сигару которая выпав из его рта, чуть не прожгла Розе глаз.

Луэн видимо, на секунду забыв о вас, повернулся злобно к своему спутнику и насупился настолько, насколько впринципе могло насупиться его приятное вытянутое лицо.

- Не обязательно им об этом знать, знаешь ли, Ард?!

- Они всё это время на нас смотрят, чёрт тебя подери! - пробормотал кашляющий Ард и поднял глаза обратно к литонцам.



- Позвольте представиться, - сказал длинноволосый. - я Луэн Дельвинь. Командир истребительной авиации Шевальонской части Нострои.

- Калард Гатор. Шутомовая авиация. Служу вместе с этим недоумком, - прорычал второй и снова вложил себе сигару в зубы.

- Пришли сказать, что швырятся по девушкам подносами в Шевальоне не принято и такую практику мы лично осуждаем, - сказал Дельвинь.

Битва за балкон была выиграна, и Эльза снова осталась одна. Наверное, интересные люди были эти рыцари, скорее всего какое-то неразрешимое противоречие между долгом и честью терзало младшего. А старший же, когда давно заглянув в пасть смерти (о чем выразительно говорил его шрам, равно как и пренебрежение приличиями) считал, что смотрит на вещи благоразумно, одновременно выбирая самый печальный вариант действий.

Эльза облокотилась на решетку, посмотрела вниз. После ярко освещенного зала глаза очень неохотно адаптировались к темноте – земля далеко внизу казалась не более чем чернильной дымкой.

— Что если я сейчас просто нырну головой вниз? — Подумала Эльза, — Как долго я буду жить? Секунду? Полторы?

И чем дольше она смотрела вниз тем сильнее было желание прыгнуть, и тем больше страх смерти. Эльза моргнула и отошла от решетки.

- Фон Раден? Так вот откуда у вас вкусные напитки. - Улыбалась Аделина, поднося бокал ко рту и протягивая свободную руку Максимину. - Вы хотите позвать меня танцевать? Если здесь вообще есть такая традиция. Вы не знаете?

Но, к сожалению, их беседа оказалась прервана парочкой шевальонцев.
- А сам Ривья боится общаться с девушками, не имея в руках подноса? - Усмехнулась Аделина. - Да уж, компенсировать свою трусость срывами на молодых девушек.
Возможно Аделине не стоило так говорить, но Аделина выпила, а её сестра пострадала из-за этого старика. Впрочем, если бы старика волновало мнение этих парней или Розы с Аделиной, он бы извинился сам и не расшвыривал подносы.
- У вас только так принято развлекать девушек? Никаких танцев не планируется?

И как раз в этот момент раздался громкий гул труб по всему залу, заглушая все остальные разговоры. И когда наступила тишина, наконец объявили время для танцев и полилась быстрая музыка, избавляя Аделину от необходимости выслушивать ответ на высказанные оскорбления.
- Как раз вовремя! - Воскликнула Аделина, ставя опустошённый бокал на поднос ближайшего официанта и потянула Максимина к центру зала, где как раз освобождали место для танцующих. - Вы хотели меня пригласить, самое время, пока мы не начали танцевать, потом это будет выглядеть глупо. - Заявила девушка.

- Да, рад, что вам нравится. - когда девушка протянула свою изящную руку и обвила локоть Макса, он даже вздохнул глубже, отвечая односложно, стараясь не сказать что-то вне рамок местного этикета, о котором имел очень смутное представление: - Да, хочу. Не знаю, госпожа Саубер. Если традиции и нет, но танцевать хочется, то зачем отказывать себе? Идемте.

Только они оба думали сделать шаг, чтобы отыскать танцевальную залу, как появились двое шевальонцев, развязно рассуждая о чем-то или ком-то. Пока Макс сообразил - а это было нелегко, учитывая, что на раут он несколько опоздал и многого не видел, как Аделина уже напустилась на приятелей-шевальонцев, по поводкам пилотов, как и многие здесь. Девушка, глядя на обоих сверху вниз, благо рост позволял, насмешливо отозвалась о местных. Сам фон Раден и слова не успел вставить. Да может оно и к лучшему.

Аделина услышала музыку и потянула его прочь, сердце радостно забилось в груди, а внешне Макс все же старался блюсти приличия - коротко кивнул всем стоящим рядом, и пошел вместе с наследницей Саубер танцевать. Играла быстрая музыка, так что можно было совместить приятное с приятным - прекрасные глаза, мягкие черты красивого лица и великолепная фигура Аделины радовали глаз и заставляли быстрее бежать кровь по венам, как и музыка - пусть шевальонцы и любят напыщенность во всех формах, но темп и ритм хороши.

- Покажем местным как танцуют настоящие литонцы? - произнес риторический вопрос Макс, улыбнувшись наконец во весь рот и протягивая вторую руку, чтобы вместе пуститься в пляс.

Музыка оставила обоих новопришедших шевальонцев в определённое замешательство, но привычно для своей национальности, они быстро с ней справились. Тот, что был пониже и шрамованный «невзначай» толкнул длинноволосого в Розу и те сцепили руки, в то время как сам виновник внезапно обернулся и увидел перед собой Эльзу.

- Какая встреча, - прорычал он и предложил свою крепкую солдатскую руку.

Аделина, Максимин, вы стремительно вышли в центр и осознали основную функцию монументальной архитектуры Сан-Шарлеманя - уж вполне быть может, строили его именно ради танцев. Вас окружили другие танцующие люди, по движениям которых можно было легко понять их статус. Те, кто были скованны в движениях и испуганно смотрели по сторонам, были третьими и четвёртыми в семье - неуверенные в себе, неспособные поверить, что им оказали такую честь и разрешили здесь присутствовать.

Были те, кто танцевал очень формально и «по учебнику». Такие будто стремились показать свои навыки во всём, даже в простом танце - как это надо делать. Очевидно, вторые в семье.

И наконец, уставшие, расслабленные и благородно-вальяжные первенцы - те, кто невольно привлекал своим внешним видом всех окружающих.

На высоком помосте стояли два Короля и Принцесса, которые смотрели на своих подопечных лицами, что не выражали ни одной ясной эмоции. А иногда вас слепила вспышками фотоаппарата Ирены Эллет.

И естественно, Аделина не смогла не заметить две фигуры, танцующие на балкончике, как будто подчёркивая свою «особенность» высоким расположением относительно всех остальных, что танцевали где-то «на первом этаже». Роскошное зелёное платье и сияющие волосы блондина.

Если ты на балу, то придется танцевать. Этого от тебя ждут все окружающие. Но все же всему есть предел.

— А вы не хотите сперва китель застегнуть? — Эльза чуть прищурилась презрительно.

Когда отзвуки энергичной музыки стали ярче, пространством наполнилось визгливыми и временами толскливыми, но иногда и дерущими душу наигрышами элетро-скрипок, в воздухе были слышны флейта, барабаны, иногда трубы и мощный голос дизель-фортепиано, молодой пилот-литонец наконец-то расслабился. Возможно впервые сегодня за весь приемный вечер, первые секундочки, но Макс от души веселился и плясал. Он даже расстегнул мундир, тот мешал некоторым коленцам в танце, явив партнерше серебристую жилетку с рубашкой и крепкий торс под ними.

Да и партнерша стоила его! Платиноволосая красавица выглядела так, как будто ей место только в медленных торжественных забавах, вроде какого-нибудь королевского вальса, но Аделина разбивала эти шаблоны вдребезги, в реальности прекрасно справляляясь с быстрыми танцами, с прыжками, прихлопываниями и притопами. Вот это веселье! Всюду буйство и круговерть красок, но они не затмевают Максу и Аделине друг друга.

Неприятно получилось. Прилетело хорошо, но как могло быть иначе от воинственной Фойерфогель? Зигмунд был уверен, что успел бы среагировать и защититься, ну или как минимум устоял бы на ногах, если бы не неожиданное опьянение. Впрочем, в настоящий момент хмель вышел. Его в буквальном смысле выбило.
Неприятным был сам факт подобной реакции красавицы. Ведь были же знаки, сигналы, флирт? Были! И вдруг такое резкое неприятие! Изабелла могла бы просто остановить его, увернуться, но... От звона в голове построение версий и догадок шло с затруднением, вспомнить научное название этому психологическому феномену было ещё сложнее, но по воспоминаниям оно точно работало, как два мотора, вращающие винт то в одну сторону, то в другую - бесполезный и недолговечный механизм.
Зигмунд достал из внутреннего кармана пиджака надушенный дорогим ароматом платок. Обычно Зигмунд подавал его дамам, растрогавшимся от чего-либо и пустившим слезу, однако сейчас мужчина им вытер кровь над глазом.
Поднялся на ноги, одернул и поправил пиджак, решительно двинулся к Изабелле.

- Прошу извинить меня, Изабелла, не имел умысла обидеть. - улыбка не сходила с лица Зигмунда, однако не излучала ни азарта, ни игривого флирта, скорее учтивость и, быть может, насмешку. - Неверно понял ваши неоднозначные знаки. Быть может, став жертвой вашего неотразимого очарования, принял желаемое за действительное. Осмелюсь на просьбу, впредь в общении с людьми постарайтесь быть внимательнее со своими манерами. Желаемое вами "возмездие кровью" вами получено авансом.
Зигмунд протянул белый и по-прежнему ароматный платок со следами крови и подмигнул, будто добавляя "если ты понимаешь, о чём я".
- Не смею больше тратить время. - Краус нарошно не уточнил, о чьём именно времени идёт речь.
Снова убрав одну руку за спину, авиагусар элегантно кивнул на прощание и разжал пальцы, удерживающие платок (или Изабелла его возьмёт, или поймает, или тот упадет на пол). Армейский разворот кругом и набор тяги.
К сожалению, часто самые красивые девушки, они же и самые избалованные и взбалмошные, а фон Краус таких не любили, а Зигмунд, возможно, даже более остальных. Судьба снова напомнила об этом, едва не испортив настроение. Но в зале было полно народу, с кем можно было приятно провести вечер, в том числе красотки, с которыми гипотетически можно было приятно провести ночь. Но пока мужчина планировал найти ещё тех вкусных бутербродов и чего-нибудь ещё, а уж после присоединиться к всеобщим танцам.

Аделина отлично танцевала, она знала как танцевать и имела в этом деле большой опыт. Пожалуй, её самое раннее воспоминание было с уроков танцев. Она тогда умела ходить вообще? Сложно сказать, но такова судьба дворянских детей. Сперва их учат танцам и политике, а уже потом в свободное время они занимаются такими глупостями как ходьба и простая речь. Даже сейчас Аделине часто казалось, что вот эти простые банальные вещи она так и не освоила. Вот недавно Аделина узнала, что её служанка десятилетиями не видела родных, потому что её выдали замуж в соседнее село. Дед Аделины за полконтинента от неё, но всегда всё видит и контролирует. Наверняка, ещё до завершения приёма, ему расскажут о случае с Розой и подносами.

Вот так погрузившись в мысли, Аделина продолжала танцевать. Она знала каждый шаг настолько, что могла бы сделать это в любом состоянии, занимаясь попутно чем угодно другим. Да и партнёр не досаждал разговорами.
- Спасибо. - Прошептала Аделина, после танца.
Пожалуй, ей действительно нужно было это отвлечение от пёстрой толпы новых знакомств и внезапных исчезновений. И умение Максимина находиться рядом с девушкой в течение промежутка времени, длиннее чем танец, впечатляло по меркам сегодняшнего вечера.
- Я слышала, что фон Радены часто несут службу в лесах. Не ожидала, что вы так хорошо покажете себя на паркете. - Похвалила Аделина.

Короткая тишина, во время которой партнеры в танце обменивались улыбками и переводили дух. Затем церемонмейстер объявляет, что кавалеры приглашают дам, как раз нечто медленное и помпезное, смена ритма и стиля. Вокруг парочки начали кружиться, как снежинки на ветру, когда медленно слетают с крыш к земле. Макс предложил Аделине руку, вторая обвила талию девушки.

- Спасибо, - без всяких напыщенностей и принятых в столице официальных благодарностей, просто ответил мужчина. Он точно так же поблагодарил бы рыбака в родных землях, когда тот пришел с моря с тяжелыми сетями, полными салаки, пожарил рыбку до хруста на костре и со стаканчиком молодого вина предложил хозяину перекусить. Макс чуть пожал своими пальцами ладонь девушки - с облегчением и благодарностью. Все же ему тут всё было непривычно и в новинку, как живет Шарлемань.

- Леса и побережье, все так, но я быстро учусь. И учительница превосходная, - улыбнулся он Аделине уже свободнее, без скованности. Спросил и сам тоже: - Давно вы здесь? Не могу привыкнуть к местным порядкам. А вы выглядите как рыба в воде. Извините за сравнение.

Было нечто особенное в живой музыке. В том, как её звучание разносилось по воздуху, вплеталось лозой в белые колонны. Этот звук заставлял вас закрыть глаза и позволить времени течь бесконечно быстро и бесконечно медленно. Музыкальный квадрат за квадратом, интерлюдия за крещендо, вы растворялись посреди этого звука, что своим эхом тоскливо взывал к вашей молодой памяти. Из детства, вы тоже помнили лишь эхо, лишь отзвуки в залах с хорошей акустикой, хоть не могли припомнить слов или даже мелодии. Беззаботное детство и сладкие моменты жизни, заставляли вас в истоме открыть свои глаза, обратив свой взгляд на своего партнёра, отметив если не его красоту, то хотя бы старания, которые он вложил в свой наряд на этот вечер.

Зигмунд, ты апетитно наминал бутерброды. Здесь были буфетные столики и сьесть там можно было буквально все, что ты мог себе вообразить (так что оставлю это тебе). Ты слышал, что в наречиях Субазии было слово, состоящее одновременно со слова радость и грусть. Не обязательно ты испытывал что-то подобное сейчас, но просто вспомнилось. Лишившийся без платка, одаренный улыбкой, затаившейся в глазах, ностроянской бестии, ты внезапно ощутил, что проголодался. Похоже, твои старания девушка все же оценила.

Что никто, пожалуй, не ожидал - так это то, что посечённая бровь хорошо вписывалась к твоей тройке цвета закатного неба - казалось, будто ты только что с боевого вылета. Ты не мог не заметить, что девушки не могли не заметить эту новую деталь и как бы невзначай стреляли в твоё лицо. Однако те, что были помоложе и не нашли себе партнёра для танцев, сейчас слишком смущались подойти к столику и что-то сьесть - боялись, что их одиночество себя выдаст. Единственный, кто еще сидел рядом с тобой - женщина, на вид сильно уставшая, с сигаретой между пальцев, которая уже более чем наполовину превратилась в пепел. Вторая её рука была на механической фотокамере, она пересматривала сделанные снимки. Это была та журналистка с начала вечера, Ирена Эллет. Пожалуй, самый ближайший выбор находился между этими двумя категориями людей и занятий. Те, кто вряд ли смогут перед тобой устоять, и та, которая, судя по выражению своего лица, только за этот вечер умудрилась устоять перед многими и многим.

Эльза, твой партнёр застегнулся и танцевал вместе с тобой. Ты не могла сказать про него ничего хорошего, ничего плохого. Он пах сигарами и кальвадосом, одет был в простую униформу пилота, едва нахрамывал на левую ногу и наверное, что самое смешное, закрыл глаза. Как-то не по-мужски, но наслаждение, которое можно было прочитать по его закрытым векам, правили эту ситуацию, погружали тебя в его чувства, как индикаторную бумагу в химический раствор. Он определённо не радовался танцу, вряд ли даже ты впечатлила его аж настолько, но какое-то взрослое, не-восторженное удовольствие заражало своей аурой.

Когда вы закончили, он улыбнулся, как старый морпех, легко поклонился и сказал:

- Благодарю вам, Эльза.

Аделина и Максимин, кажись, помимо друг друга ничего не замечали. Но всё имело свойство заканчиваться и вот гитара сыграла последний аккорд, еще на несколько секунд в воздухе повис гул толстой бассовой струны, после чего, зал затих, танцы закончились.

Люди вновь закружились, теперь уже в уставшем броуновском движении и вы почувствовали, как в атмосферу излучается тепло их тел, улыбок и румянца на щеках. Как будто находясь на театральной сцене, вы внезапно обнаружили друг друга на расстоянии нескольких метров от себя. Единственные, кто остановился - по собственным причинам или потому что вы еще не знали своего места в этом дивном, переполненном дворянами замке. Зигмунд сидел за столом (а может уже нашёл себе даму, решать ему), Калард и Луэн уже успели найти друг друга и о чём-то бубнели, Аделина и Максимин стояли вместе, Эльза каким-то образом очутилась рядом с Розой.

Было нечто особенное в дворянской жизни. В том, как смыслы осознавались, не будучи произнесёнными, а настроения распространялись по воздуху, как вирусное заболевание. Никто ничего не сказал, но вы плавно начали ощущать в своей груди осознание того, что в сущности, вы теперь вы свободны и можете идти куда-угодно. Бал еще не закончился, но было бы невежливо оставаться здесь надолго.

Когда вы только успели привыкнуть к этому ощущению и уже сказать что-то, чтобы потихоньку собираться, вы внезапно услышали:

- Дорогу Королю! Дорогу Королю! - после чего низкорослые геральды (специально подобранные на свою роль так, чтобы выглядеть жалко на фоне пышных и красивых знамён, которые они несли) замельтешили перед вами, прокладывая дорогу для королевских особ среди дворян.

Вы не успели еще оклематься, как внезапно перед вами заблестели русые волосы и вы удостоились ощутить себя в присутствии Его Королевского Величества. Да еще и не одного!

Впереди шли Король Леопольд, владыка Шевальона и Король Максимилиан, владыка Литонии. Восхитительное зрелище, квинтесенция Елейского могущества, сконцентрированная в нескольких кубических метрах.

Король Леопольд был пожилым мужчиной, с длинными волосами и хитрым взглядом. Его физиономия выражала чистую благородность и не была лишина какой-то живости, хотя немного страдала надменностью, а губы были несколько мягкими, и большими. Казалось, он даже иногда улыбался.


В противопоставление ему, Максимилиан был более худым, маленьким, а его глаза были как у хищной птицы - суровые, сосредоточенные и серьезные. Он распространял вокруг себя ауру беспримесной власти.


Люди вокруг начали учтиво кланяться, что вызывало у Леопольда какое-то удовлетворение, будто у отца - он гордился тем, что за время своего правления создал настолько мощную экономически и политически страну и был доволен уважением по отношению к собственной персоне. Максимилиан же не выражал никаких эмоций. По крайней мере таких, какие можно было прочесть и описать. Только вот, внезапно он остановился.

- Касательно Ностроянского крыла, - произнёс он чётко, произнося каждую букву и звук, чтобы архивисты могли записать его слова в протокол.

- Слушаю вас, Король Максимилиан, - произнёс Леопольд и остановился.

- Мы, Король Максимилиан, разместили крыло авиации в Нострое, для проведения испытаний современных технологий. Из-за уничтожения океанических кабелей Чен-Ицан, желаем установить новый канал связи с Его Величеством, Королём Леопольдом.

- Разумеется, - произнёс Шевальонский Владыка.

- В Ностроянском Крыле расквартирован дипломат, зарекомендованный Королевской Канцелярией. Это Саубер, - сказал Максимилиан и внезапно развернулся прямо к девушке, звеня белоснежными латами. Видимо, он заметил её сразу (уж когда только успел?).

Было ли это совпадение или ваш Король обладал действительно экстраординарной внимательностью и аналитическими способностями, но он пробежался по всем вам, внезапно, как будто знал, кто именно был расквартирован где (уж знал или нет, кто знает?). Только на мгновение остановившись на Аделине, не удержавшись и спустившись своим взглядом ниже её лица, он следом вновь развернулся к Леопольду. Тот, еще не привыкший к своеобразной личности нового Короля Литонии сказал:

- А-а, разумеется! Позвольте оставить это моей дочери! Она закончила дипломатическое училище и займётся налаживанием закрытого канала связи.

Из тени двух сверкающих доспехами и ряженных золотом мужчин вышла девушка, что вела себя немного более по-человечески. Её основным тоном одежды было не золото, а серебро и надо было сказать, что выглядела она немного сдавленно. Безусловно, это была принцесса Корделия.



Она поклонилась всем и посмотрела прямиком на Розу.

- Я сделаю это, Ваше Величество, - произнесла она и вновь поклонилась.

Омытые лучами голубокрового королевского внимания, вы обнаружили, что лицо юной принцессы было наиболее простым местом, на которое можно было обратить свои глаза в этой ситуации. Шевальонскую наследницу было даже немного жалко - в ауре этих двух мужчин, что вершили судьбы миллионов, она выглядела как-то слишком смиренно для своего статуса.

- Если только Его Величество Король Леопольд пожелает сообщить что бы ни было, Нам, Максимилиану, Королю Литонии, не времените с извещением соответствующих инстанций. Мы поставим человека, что будет работать 24 часа в сутки, 7 дней в неделю.

- Да будет так! - сказал Леопольд и потихоньку, они начали двигаться дальше.

- Никогда не видел их Величеств вживую... Король Максимилиан так молод... - прошептал негромко своей партнерше по танцам, прекрасной Аделине, Макс, тезка короля, названный правда в честь одного из его предков, королей Литонии. Он и правда был удивлен. От молодого правителя исходила аура власти, холодной дипломатической силы, не физической, но все же явственно-ощутимой. Воистину род литонских владык велик и сильна их благородная кровь. Макс гордо расправил плечи и свысока посмотрел на шевальонцев в зале - пусть видят, как слабо выглядит их собственный старик-король на фоне короля Литонии.

Принцесс его не впечатлила, хотя как и большинство присутствующих, он склонил голову и пред нею, как перед королями. Это незыблемые правила этикета. А потом покосился на Аделину - как она восприняла услышанный разговор королей?

Эльза холодно кивнула партнеру на прощание.

Он ей не нравился – одеждой, запахом, даже хромотой. Но что в нем было хорошо – это отстраненность. Словно не с нею танцевал старик, а с призраками своего прошлого. Чтож, лучшего и желать было нельзя. В социальном ритуале, требующем нарушения границ личного пространства, нет лучше партнера, чем тот, кто присутствуя отсутствует.

А праздник меж тем добирался до своей кульминации – королевские особы почтили собрание своим присутствие и особенно выделили Розу. Эльза тихо порадовалась за нее, право – после подносного инцидента, она это заслужила.

Стоило королям приблизиться и Аделина глубоко поклонилась. Возможно, даже слишком глубоко, учитывая расстёгнутый верх наряда. Впрочем, если её чему и научили в доме Саубер, так это тому, что королевским особам надо нравиться всегда и по любому поводу. Так что, она не забыла улыбнуться ещё и Корделии. В конце концов, подружки будущих королев и любовницы королей зачастую куда более важные люди, чем все советники и вассалы. А стать важным человеком было единственной целью с которой Аделину и Розу вообще сюда отправили. И надо же, она оказалась дипломатом, её обсудили два короля, с ней будет работать принцесса. А как же Аделина? Почему её никто не обсудил? Неужели все забыли как она красиво танцевала, а розина дипломатия привела к летающим подносам? Эх, мир несправедлив.
Поняв, что король ушёл и не собирается оборачиваться, Аделина вновь обратила взгляд на Максимина.
- Меня удивила манера общения. Они так по-разному говорят. Один сказал "моей дочери" и "она", тогда как второй употреблял только "Нам, Максимилиану, Королю Литонии". Интересно, что бы это могло значить? - Девушка действительно задумалась.
Делает ли простой говор Леопольда менее важным и подчёркивает доминирование Максимилиана или наоборот король Шевальона чувствовал себя уверенно и расслабленно, тогда как молодой владыка Литонии нервничал и боялся? Нервные короли же часто заводят любовниц? Может надо покрутиться рядом? Или не стоит крутиться рядом с человеком в день его помолвки? Мало ли что? Аделину не покидало ощущение, что она уже опаздывает. Пока Роза вляпалась в шумный скандал с извинениями и обратила внимание монархов на себя, Аделина успела потанцевать с фон Раденом. Конечно, он наследник рода, вроде как единственный и вроде его отец умер, что делает его формально главой рода, что не так плохо. Но ведь это же не сравнится с двумя монархами. Как Розе вообще такое удаётся?
Аделина вспомнила как когда-то в детстве они играли в прятки в замке дедушки Сикста. Может, если бы тогда никто не нашёл Розу, сейчас всё было бы гораздо лучше для Аделины? Может ещё не поздно потерять родственницу? Даже самые безумные варианты пролетали сейчас в голове взволнованной девушки.
- У вас не осталось того чудесного напитка? - Обратилась она к Максимину. Что может лучше успокоить нервы и помочь прийти в себя на балу?

Тарталетки, канапе, устрицы, мясная нарезка, сыры... И даже нашлось-таки приличное молодое вино!! Испорченное взбалмошной Изабеллой настроение быстро вернулось из "штопора" к "горизонту".
Зигмунд в очередной раз вскинул голову, убирая висящую прядь с лица, заодно оголяя бровь. Учтиво улыбнулся очередной красотке, даже не зная в первый ли раз она встретила его взгляд, или нет. Они все казались столь похожими между собой, словно родители их всех зачинали по какой-то одной шпаргалке. Все такие улыбчиве, такие милые, чистые, обворожительные, что аж наверно чрезмерно скромные и даже целуются только после свадьбы. Скукота!
- Работа превращает праздник в скучную рутину? - из всех окружающих его девушек, взгляд упал на Ирэн.
Зигмунд присел рядом, не имея никаких особых планов и намерений, даже не лицом к ней, а боком. Взгляд меж тем скользил по танцующим.
- Мисс Эллет? Материалов наверно на целый сериал статей набралось? Кстати, местное вино, - Краус продемонстрировал свой нарядный бокал. - красное, молодое, примерно на 8 из 10, советую.
При появлении королей Зигмунд встал со стула, но общему ажиотажу поддался лишь в части приветственного поклона. Зачем быть частью безликой толпы, если можно быть гордым благородным фон Краус, изящно сьедающим очередную канапе с креветкой?

- Меня удивила манера общения. Они так по-разному говорят. Один сказал "моей дочери" и "она", тогда как второй употреблял только "Нам, Максимилиану, Королю Литонии". Интересно, что бы это могло значить? - Девушка действительно задумалась. - У вас не осталось того чудесного напитка?

- Да, конечно. Прошу, - молодой пилот повел широкими плечами, поправляя пиджак, из кармана которого вновь явил на свет искомую фляжку и налил в бокал. Свой бокал, который протянул красивой девушке. Он невольно был поглощен ходом ее умозаключений и не обратил внимание на свое нарушение этикета, сделав это машинально. Также он не заметил и блеск в глаза Аделины, когда она провожала взглядом молодого короля, разум Макса, наивный еще и провинциальный в таких деликатных вопросах, не мог осмыслить факт того, что женщину может интересовать роль фаворитки. Хотя мысль и вполне резонная.

Так что он дальше включился в игру разума Аделины, поддержав рассуждения. Пальцы погаживали подбородок, нахмуренный лоб не сделал мужественное лицо хуже: - В этом что-то есть. Между ними ясно видна разница. Пойдемте следом? Посмотрим поближе. Когда еще увидишь цартсвенных особ так близко.

Ирена еще пару секунд последила за круговоротом белоснежных шевальонок и их кавалеров, после чего развернулась к Зигмунду и едва улыбнулась, больше глазами, чем губами и сбила пепел с сигареты.

- Пожалуй, я и правда уже не в том возрасте, чтобы наслаждаться происходящим, - сказала она. - Последнее время, нередко хочется вернуться в мой летний домик на Кайне, наконец-то побыть хорошей матерью.

На следующую реплику Зигмунда, девушка снова перевела глаза на камеру.

- Пожалуй, да. Я рада, что успела залететь в Максимилианград и забрать из махинарного цеха эту новейшую штучку, иначе мне бы просто не хватило плёнки, чтобы наснимать всех важных персон. Мне все еще кажется, что эта машина хочет меня убить, но пожалуй, для меня это не впервые.

Появились монархи и женщина тоже склонилась в формальном поклоне, провожая обоих владык и Изабеллу, что плелась немного хвостиком.

- Симпатичная она, - пробормотала журналистка. - Столько силы в глазах. Пожалуй, побольше, чем у её отца.

Услышав про вино, Ирена подобрала наполненный бокал с ближайшего стола, еще больше развернулась к Зигмунду и сказала:

- Если уж хвалите вино, тогда скажите, за что пьем?

Аделина, ты увидела, как твоя сестра, едва покрывшись румянцем, выдохнула с улыбкой и едва шевеля губами снова прошептала, прежде всего для себя что-то вроде «Слушаюсь, госпожа». Для неё, это определённо был знаменательный день и в этом дне последние несколько минут, пожалуй были самыми важными. В этот же момент, чувствуя как твои виски немеют в чём-то между ревностью, злостью и растерянностью, ты несколько ошарашенно отвернулась и у тебя аж закружилась голова: сам Король Максимилиан смотрел прямо на тебя, стоя у выхода из зала. От его взгляда бросало в дрожь, он был людоедским, нечеловеческим и безжизненно-холодным, как сталь. Мужчина определённо сделал это намеренно и специально для тебя, хотя еще некоторое время тебе казалось, что либо тебе померещилось, либо ты обозналась. Немного после того, как вы установили зрительный контакт, мужчина медленно развернулся и покинул зал.

Уход монархов с зала стало формальным сигналом того, что теперь всем кто желает, можно уйти. Конечно, делать это мгновенно после было немного невежливо, что не помешало Ривье д’Айвану смыться так быстро, что он чуть не наступил на пятки Королю Леопольду (хорошо хоть не Максимилиану).

В этот момент, вы все услышали мягкий, но звонкий голос Луэна, который определённо занимался пением.

- Господа, если вы хотите место потише, приглашаю вас в Лаундж. Конечно, в него сегодня не должны никого пускать, но сомневаюсь, что они откажут капитану Авиации.

- Двум капитанам Авиации! - крякнул Гатор.