Sweet Dreams | ходы игроков | Карусель бытия

Прямо над ухом прогремел взрыв…
Инна вздрогнул и открыл глаза. Посреди комнаты в неловкой позе и с неподдельной досадой на лице застыл младший брат. Деревянная кадка, закончив кружиться, застыла у его ног.
- Случ! Говорила ж, не суйся! Пущай спит, - по солнцу, нетерпеливо заглядывавшему в окно, Инна догадался, что день давно шагнул за полдень. Вчера ему нездоровилось и видимо, потому мать не подняла его спозаранку.
-Раз пробудился, иди уж покушай, - зажурчал ее мягкий голос уже в направлении старшего сына.

"Да... Поесть не откажусь! Запах какой приятный исходит... Матушка всегда готовит очень вкусно!" Сев на лаве, парень посмотрел на брата взглядом, полным тепла. Иначе он не мог - Случ еще совсем молодой, его нужно опекать и учить жизни. То ли дело сам он, Инна...
То, что его разбудили, было только к лучшему - много часов сна к ряду пользы не несет. Сейчас по всему телу была неопределенная усталость, даже вялость. Голова немного кружилась. Но в остальном Инна чувствовал себя здоровым и полным сил. Поднявшись, он буквально пару секунд потратил на то, чтобы сориентироваться. Вновь глянув на брата, на его расстеряное выражение лица, парень невольно улыбнулся:
- Что же ты, неумеха, снова упустил? Пора бы научиться со всем справляться - мужчиной скоро станешь. - Инна потрепал младшего брата по голове.
- Матушка, спасибо Вам за еду, - парень присел за стол. - Спасибо Вам, и отцу, и тем, благодаря кому мы можем есть эти дары.
За столом, когда еда оказалась еще ближе, еще сильнее усилился её аромат, Инна еле сдержался чтоб сразу на неё накинуться на неё не произнеся благодарностей. Но когда обычай был соблюден, первый кусок мяса отправился в рот парня.
- Матушка, а где батько? И сестренки? Почему Вы меня раньше не разбудили? Мне ведь нужно помагать отцу. Он не будет зол?

- Сестренки-то? Да вон - во дворе копошатся. Отлынивают от работы, негодницы - мать добродушно пожурила дочерей, - а отец на совет ушел - случилось у них что-то вроде, - тень набежала на ее лицо, но надолго не задержалась - исчезла, потонула в сияющих молодых глазах.

Тем временем запах репы и вымоченного в молоке, хорошенько тушеного с секретными атушкиными травками, позавчера забитого по непонятной причине, петуха достиг ноздрей Инны, делая трапезу еще более приятной.
Брат уселся рядом - по равнодушному взгляду в сторону пищи стало ясно, что он недавно ел.

- Говорят, - зашептал он, рискуя испортить Инне наслаждение, - что на нас опять киевляне лезут, мало им дани-то... - и еще больше понизив голос, продолжил, - вон батько и ушел на совет-то!

Инна округлил глаза. Он быстро, пока мать не шикнула на брата, засыпал того вопросами:
- Как? Опять? Неужто дали мы им мало минувший раз? Ох князек доиграется! А когда узнал-то? Почему молчал? А батько что по этому поводу думает? Хотя они не расскажут... А кто еще на совет пошел? - Азарт заиграл в глазах парня, ему нужно было знать больше. Зажгла в нем интерес эта новоть. - А большое войско сунет? Мало все этой заразе. - На последнем слове Инна закашлялся, кинув короткий взгляд на матушку, боясь, не расслышала ли она его. Пусть он был уже довольно взрослым, чтобы иметь первого сына, страх и почтение перед родителями в его голове витали. Ведь пока есть возможность, нужно впитывать, впитывать в себя каждое их слово! Недалек тот час, когда ему самому смотреть за хозяйством и опекаться женой с детишками.
В общем, сказанное не к месту слово остудило пыл парня, он заговорил тише, но ему все равно хотелсь узнать больше информации:
- Случ, а ты у малого, сына нашего воеводы ничего не спрашивал? - Инна знал, что брат его водился с этим разгильдяем. В приципе, парень был смышленный и прыткий, но для своих десяти лет слишком ленивый. - Брехать не надо, я вас не раз видел. Не боись, матушке я не скажу. - На подтверждение своих слов, Инна активно закивал головой.
Закончив монолог, парень вспомнил что он все еще голоден. Впившись зубами в кусок куриной ножки, молодой конюх ожидал ответа брата... или, точней, ответов.

Мать ушла, было, но возвратилась, как всегда на самом интересном месте, с бадьей, до краев наполненной бельем. Позади почти с такой же шла старшая сестра, насупившаяся и твердящая что-то про несправедливость.
- Случ, давай на двор, - подозрительно сощурившись на шепчущихся сыновей, отрезала матушка.

- Говорят, скоро будут - наши решают, воевать иль отдавать, - быстро-быстро зашептал Случ, вставая из-за стола и делая вид, что поправляет обувку. Затем, услышав недовольное материно покашливание, вышел наружу.

Словно утробный рык разозлившегося пса, начинающийся тихо, издалека, раздался грохот приближающейся грозы - за окнами быстро темнело. Семья, согнанная со двора первыми дождя, собралась в избе. Отца все не было.

И лишь когда плеснуло как из лохани, скрипнула дверь и батюшка, стряхнув суровый лик, с которым зашел, было, к ним, кивнул приветливо и проследовал переодеться.

Матушка поспешила помочь, а находящимся в одной комнате отпрыскам сквозь шелест дождя вдруг почудился стук. Замерев, все прислушались и, когда стук повторился, Ольга отправилась в сени.

За окном бушевало и во сверкающих всполохах чудились на дворе фигуры...

Из сеней не доносилось более ни звука...

Парень напрягся. Когда природа непокоится, каждому, от взрослого до малого, не следует ходить под небом. "Коль гонят нас в укрытия, значит не годно нам разгуливать в поле. А под крышей ничто не страшно." - так матушка успокаивала его в детстве во время грозы.
Так что же заставило прийти незнакомцев в чужой дом? Не боятся ли они разгневать природу-покровительницу? Возможно торговцы, которые не успели дойти до города и ищут убежища? Такие нечасто проходили мимо дома Инны. Пастухи? Нет, они свое стадо не бросят - дойдут до дома. Путники? То же, что и торговцы.
Иногородних путников в семье Инны не любили - те были в основном странными людьми, которые постоянно твердили про каких-то божков. Больше того, заставляли в них поверить! Парень общался с одним однажды и с тех пор зарекся не то что пускать их на порог дома, даже приближаться на двадцать шагов к ним.
Это были только догадки, ответ был впереди.
- Сестренка! Ты где запропастилась? Погоди, не открывай, сейчас подойду.
Парень выскочил из-за стола и направился вслед за Ольгой. По дороге зыркнул в сторону, куда ушли родители. Но те будто ничего не слышали. "Чего ты пугаешься?" - мелькнуло в голове; следующей мыслью были слова отца: - "Никогда не бойся заранее!". И правда, чего ему переживать? "Спасибо, батюшка" Легко выдохнув, парень зашел в сени.

В сенях было темно, как, впрочем и во всем доме - непогода во всю явила себя в благоговейном ужасе сидевшим по избам жителям.
Но не темень будоражила нервы, а полная, прерываемая лишь шелестом ливня и редким ворчанием удаляющейся грозы, тишина.
Вспышка, безмолвно осветившая помещение сквозь крошечное оконце под потолком, дополнила картину - сестры в сенях не было, а мелкие брызги, долетавшие до Инны, безошибочно указывали на приоткрытую дверь.

"Вот дуреха... Куда же ты полезла?" Неприятное ощущение не безопасности разрасталось с каждой секундой. Появилась эдакая чревоточина в сознании Инны, которую хоть раз чувствовал каждый человек - а что если её схватили? Для того чтоб... действительно, для чего? Гнать такие мысли, гнать прочь!
Парень мотнул головой. Думал было вернуться, позвать отца, сказать, мол, так и так, Оленька куда-то девалась, а там дождь. Но тут же одернул себя от этого поступка. "И зачем батюшку тревожить, если она действительно просто вышла? Из-за глупенькой головки своей... Эх... Точно дуреха..."
Сделав пару шагов, Инна выглянул за дверь...

Дождь, еще не разошедшаяся темень, и легкий скрип калитки - первое, что встретил Инна, выглянув из дома.
Нет, не калитка то была - словно комар пищал где-то рядом с ухом, слишком жалобно и неоднотонно.
А затем все словно вспышка: шорох, приближение, метнувшаяся тень и удар, тупой и болезненный - сознания не лишил, но и подняться не позволял. Несколько теней скользнули в поле зрения и исчезли в доме.
Сколько прошло времени, Инна не знал, но, когда вернулась к нему способность двигаться, а глухая боль в затылке не вызывала более темноту в глазах при попытке пошевелить головой, первое, что увидел он, была Ольга. Она лежала неподалеку, капли дождя, вновь разошедшегося, оседая на щеках, похоже, не приносили ей неудобства, да и глаза были отчего-то закрыты.

В доме тем временем послышался грохот и чересчур громкие голоса. Затем снова грохот и плач младшей сестренки.

"Голова... Не могу... Болит... Болит..." Инна схватился за затылок рукой, нажал, как-будто хотел вдавить боль внутрь, вернуть её туда, откуда она возникла. Но от этого она только усилилась, и парень отдернул руку, скривился.
Сознание скупым потоком возвращалось к конюху. "Что... Что это... было?.." Почему так трудно вспомнить произошедшее? "Дождь... Отец... Сильный дождь... Стук... Оленька... Оленька!" Осознав наконец, что лежащее перед глазами тело - его сестра, Инна пополз к ней. Именно пополз, боясь что встань он на ноги, силы его покинут и, рухнув, подняться уже не сможет.
Оказавшись около Ольги, парень сначала осторожно, но потом настойчивее затряс ёе за плечи:
- Сестренка, что с тобой? Тебе больно? Сестренка! Тебе что-то плохое сделали? Ответь же мне!
С ужасом глядя в закрытые веки Ольги, старший сын услышал голос Марешки. Нет, не голос - плач! Просьбы, угрозы, молитвы, ругательства - мысль сменялась следующей в мгновение в голове Инны. За что на них так прогневалась матушка-природа? Какой проступок они учинили, что получили такую кару? Что может происходить сейчас в ихней кровле?
Пойти в дом парень побоялся. Своему страху он выдумал причину - нужно остаться тут, со старшей из сестер. Вдруг ей худо? В доме батюшка и, хоть и молодой, брат. Но оставаться на улице больше нельзя было - что-то, навредившее ему и сестре могло вернуться. Как наилучший Инна выбрал средний вариант - затащить Ольгу в сени, в самый темный угол, и там решить что делать далее.
Взяв девушку подмышки, парень кое-как доправил сестру в избранное место. Положив её себе на руки, несколько нестерпимых секунд конюх прислушивался к происходящему внутри дома. Посмотрел в лицо Оленьки. Тяжело вздохнув, Инна сильней вжался в стену...

Зная наощупь каждый угол, каждую вещицу, каждую ступень, Инна сразу подметил неладное. Будто неизвестный ему враг навел здесь свой порядок и только тогда проник в избу.

Устроив прохладное, отчего-то ставшее тяжелым чуть ли не вдвое, тело сестры, Инна понял, почему такая неловкость овладела им здесь - корзина, та самая, где батюшка хранил веревки и сеть, стояла теперь почти на проходе. А на месте ее будто что-то шевелилось. Не дав юноше рассмотреть себя как следует, "что-то" кинулось Инне навстречу и в глазах потемнело от вновь пришедшегося по голове удара.

***
Плач младшенькой мог бы разбудить не хуже, чем кадка ледяной воды, выплеснутой ему на лицо.

Отец, мать, брат и сестра были здесь, живые, хоть и напуганные, предстали его взгляду.

Однако, людно было в их избе - даже в полутьме все еще непрекращающегося дождя Инна разглядел снедавшего за их столом небедно одетого человека, а также двух воинов наизготовку державших мечи. Принесший его, очевидно, вернулся в сени - сторожить вход, а из соседнего помещения раздавалась неспешная беседа еще пары-тройки мужчин.

Кто из них облил его водой, дабы разбудить, было непонятно и миг спустя Инна понял, почему - никакой воды не было и в помине... Просто забытье...Просто сон...

"Веки... Тяжелые... Боль... Опять... За что..." - с трудом разлепив глаза, парень недоуменно втупил взгляд перед собой. Старался на присутствующих не смотреть - незачем привлекать внимание к своему пробуждению. Затем медленно повернул голову к отцу, зашептал, будто надеясь что никто, кроме батюшки, не услышит:
- Батько... Кто это? - на боль в голове Инна старался внимания не обращать. - Почему они себя так ведут?
Страшно было молодому конюху - незнакомцы с оружием в доме - его родном доме!, - боль в голове. И плач. Невыносимо было слушать детский плач. Тем более зная, что издает его родная сестричка. "Марешка... Мы тебя защитим... Не бойся..."
А сможет ли он сам хоть что-нибудь сделать для защиты родного человека? Стыдно было Инне за недавнюю трусость. Тут его родные люди, а он в сенях сел, сестрой укрылся...
Краем глаза разглядывая обстановку, Инна уперто не хотел признавать, что пробуждение не укроется от воинов. С заботой и надеждой вглядывался в лица близких; с интересом, страхом и злостью - в лица "гостей". Рукой осторожно шарил по полу - ай да найдет что-нибудь, что можно использовать как оружие.

- Тихо там, ублюдок! - рявкнул один из воинов и вновь картинно расположил руку на гарде, показывая, что дважды упреждать он не намерен.

Зато вот брат, кажется, что-то настойчиво пытался Инне объяснить - глаза его так и горели и чуть было из зенок не выскакивали - так старательно указывал он на батюшкин гарпун над лежанкой на стене , да на пару неуклюжих копий, которыми они гоняли друг друга в мечтах о славном воинстве, стоявшие нынче в углу в аккурат сбоку от Случа.

Едва заметное движение ногой и нетерпеливая дрожь в правой ладони ясно сказали Инне - Случ готов защищать семью и вот-вот сорвется с места, не дожидаясь брата.

Едва кивнув головой Случу, Инна искоса взглянул на находящихся в комнате воинов. О тех, которые были в соседних комнатах он и думать не хотел - один лишь меченосец наводил ужас. А тут их... мягко говоря немало.
"Что же нужно им? Почему?" - этот вопрос возникал в голове конюха ежесекундно. Ну не мог он смириться с тем, что кто-то мог так нагло насмеятся над ихней семьей, так грубо вытянуть из обычного потока жизни.
Рассправившись, Инна постарался оказаться наиболее близко к гарпуну отца. Детскими подделками он пренебрег - к чему подвергать себя, да и остальных, такому риску? К гарпуну-то парень пододвинулся, но брать пока не стал, медлил. Опасно... Насколько опасно парень еще сам не знал - в передряги такого уровня он еще ни разу не попадал. Думать нужно было, отвлечь их, расслабить. Нет, пересказами смешить он точно не будет...
- Дяденька, - Инна старался говорить так, будто ему очень трудно даются слова, - Там братишка остался... В сенях прятался... Приведи... Пожалуйста.
Как можно более умоляюще молодой конюх взглянул на мужчину за столом.

Меченосец дернулся, было, проверить, но восседавший за столом остановил его взглядом и вдруг крикнул зычно и, как могло показаться, зло:
- Войко! Мальца там нет? - сверкнул попутно глазами в сторону Инны, подозрительно и предупреждающе.
- Да какой малец?! - донеслось из сеней, - девка вот мертвая и только, - на этих словах мать тонко вскрикнула и упала без чувств.

Поморщившись от разыгравшейся на его глазах трагедии, мужик продолжил есть, больше не посмотрев в сторону Инны и лишь едва заметное движение кистью словно пса бросило к юноше вооруженного мечом.

- Не трогай, - Случ успел все-таки выдернуть копье, но замешкался - открывшаяся перспектива убить главного замедлила его на пару секунд, чего и было достаточно для мгновенной реакции оружного. Он мог просто отпихнуть мальчишку, но тяжелый удар обрушился на голову и, упавший наземь, брат не шевелился...

"Иди, проверь... Давай..." - почти вслух просил Инна воина. Пары секунд должно хватить. На одного врага меньше все же лучше, чем так, как есть. Но их все равно слишком много! Трое мужчин против двоих неплохой расклад, но если вспомнить о том, что эти трое безоружны... Да к тому же еще с полдесятка экипированных незнакомцев за дверьми.
Молодому конюху оставалось только плакать, но смысл? Слезами делу не поможешь... Тем более такое проявление трусости могло прогневить злодеев...
- Да какой малец?! - Инну как кипятком ошпарили. "Неповерили..." Надежда умирает последней... Этих слов еще никто не говорил и скажут их только через многие века. Но чувство это было знакомо - еще есть шанс! Пока жив - борись! Трое тут? Неважно, меньше потом к врагам подоспеет. Да, возможно благоприятный момент утерян, Инна своей жалкой просьбой пробудил подозрительность в воинах. Но что теперь делать?
"Борись, Инна, ты сможешь. Матушка, я не позволю больше им обижать тебя и семью нашу. Отец, ты будешь полон гордости за меня. Брат... не подведи."
- Девка вот мертвая и только...
- Что?! - пелена гнева окутала мысли парня. "Сестричка... Оленька... Убью!"
Метнувшись к гарпуну и тем самым оставив врагов за спиной, конюх резко рванул оружие на себя. Не останавливая движения, парень повернул голову (Инна видел все предельно ясно - резкий замах, удар, Случ осел под ударом меченосца. Зачем брат встал раньше? "Хотел меня защитить..." Или на него тоже подействовали слова об Ольге?), наметил цель и через мгновение повернувшись уже всем корпусом попытался всадить гарпун поглубже в живот обидчика брата. Неудосужившись взглянуть куда попал, Инна выхватил из рук Случа копье и ткнул им в лицо главного.

Удушливая темень, словно кто душил его, лишая света и воздуха одновременно, окутала голову Инны. И пустота после. Длящаяся всего несколько секунд....

Затем прямо над ухом прогремел взрыв…
Инна вздрогнул и открыл глаза. Посреди комнаты в неловкой позе и с неподдельной досадой на лице застыл младший брат. Деревянная кадка, закончив кружиться, застыла у его ног.
- Случ! Говорила ж, не суйся! Пущай спит, - по солнцу, нетерпеливо заглядывавшему в окно, было ясно, что день давно шагнул за полдень.

-Раз пробудился, иди уж покушай, - слова были будто уже знакомы.