R.I.O. (Rise In Opposition) | ходы игроков | Bangu Atlético Clube (Тритурадор)

13 мая 2035 г, 10:10
Estádio Moça Bonita, район Бангу


Ночью прошел сильный дождь, и с утра поле стадиона Сильвейра Фильо намокло, словно губка, отдаваясь под ногами предательским чавканьем. Уже к рассвету на небе не было ни единого облачка и сейчас солнце нещадно выпаривает влагу, которая стояла в воздухе, при каждом вздохе оседая в горле и сдавливая легкие в спазме.
- Теодоро! Что ты ползаешь как сонная муха! – кричал с края поля тренер, невысокий сухой мужчина, весь в морщинах, но твердый как стальной прут – и такой же несгибаемый. Ховат по происхождению, он в свое время сделал неплохую карьеру, вернувшись в Рио богатым человеком и уже по приглашению работать тренером команды.
Тритурадор подбежал к нему, весь взмокший от пота, согнулся, уперев руки в колени, и несколько секунд переводил дух.
- Синьор Эдуардо, - начал он, но тренер его перебил.
- Теодоро, diabo te levar, только не вздумай жаловаться! Мне твои жалобы ни к чему – мне нужна твоя игра! Твоя, и остальных бездельников, которые сейчас месят грязь на поле этого стадиона. Если вы не будете усердно тренироваться, то все, что вас ожидает в следующем году – это такой же позор как и в этом! Какого дьявола я вообще подписался вас тренировать, стадо никчемных мулов?
- Синьор Эдуардо, я сегодня не могу тренироваться, - вставил наконец в тираду тренера свое слово Теодоро, - Мне, наверное, стоит показаться врачу.
- А может сразу на свалку? В Жардим Грамашо, копаться в мусорных кучах?
- Нет.
- Ну тогда иди, и продолжай тренироваться. Campeonato Carioca вы уже благополучно спустили, и до следующего года нам мало что светит. Но на товарищеском матче, который вы будете играть с Bonsucesso, нужно проявить себя как следует! – тренер, своим криком собирает вокруг себя большую часть тренировавшихся на поле игроков, - А то уже начинают поговаривать, что Бангу попала в Первую Лигу по ошибке.
Не взирая на его усилия, остаток тренировки прошел без особого оптимизма со стороны Теодоро. Спустя два часа, он сидит в пустой раздевалке, опустив голову, и пытается унять ноющую, отвратительную боль в груди, которая донимает его сегодня с первых минут на поле. Едва слышно скрипит дверь - кто-то вошел.
- Ты неважно выглядишь, - это голос Мигеля Ривэйра, форварда команды. Хороший парень, молодой, сильный, еще не утративший веры в себя и в мир. Для него история тренера, сколотившего свой достаток исключительно футболом, повидавшего мир – это как волшебная сказка, которая произошла наяву и можно даже прикоснуться. Впрочем, Мигель не из тех слюнтяев, которые живут иллюзиями. Этот знает, к чему стремится и знает, какой кровью даются свершения.
Теодоро не отвечает ему. Какой смысл в ответе? Форвард садится рядом.
- Тебе бы подлататься. Да только к врачу тебе нельзя – в лучшем случае – больничный на пару месяцев. В худшем- выставят из клуба и пиши пропало.
Все это Теодоро прекрасно знает и сам. И знание это уж точно не делает его более счастливым.
- Послушай, - голос Мигеля становится тише, - Ты мне всегда нравился, amigo. Я хочу тебе помочь. У меня есть один друг, который знает, как ставить футболистов на ноги – быстро и без проблем со спортивным контролем. Недешево, конечно, но оно того стоит. Ты как?
Дробилка поднял взгляд на форварда. А наш парниша оказывается совсем не так прост. Идеалы – идеалами, а жить, выходит, как-то надо.
- Ну так что? – одними уголками рта улыбается Мигель, - Что скажешь?

- А что тут скажешь, Мигель? Я буду тебе благодарен, коли сведёшь меня со своим другом, - третий час пытаясь побороть тупую жабу, душившую грудь, да Валеска говорил глухо и сипло. Натужно "дышащий животом", с пепельно посеревшей кожей в бусинках холодного пота, он производил грустное зрелище.

- Вылететь из клуба себе дороже выйдет, ведь кроме футбола у меня ничего нет!, - лихорадочный блеск карих глаз не производил здорового впечатления, а тут ещё снова вылетел из разъёма шланг гидро-привода импланта-локтя.

- Пута ди мадре!, - шипя ругался Теодоро, неловко вставляя его назад скользкими от масла пальцами.

13 мая 2035 г, 13:11
Morro da Casa Branca


Мигель весело насвистывает в такт доносящейся из приемника музыке. Они въехали полчаса назад, сразу после окончания тренировки – Ривэйра сказал, что позвонил ему и можно организовать встречу, не откладывая в долгий ящик. Сейчас они ехали вдоль парка Тижука, наблюдая поросшие лесом холмы, летающие над ними стаи разноцветных птиц и парящего в дымке Кристо Риденторе.
- Так то это за человек? – спрашивает Теодоре, чтобы хоть как-то разюавить повисшее молчание.
- Что за человек? – переспрашивает Мигель, - хороший человек, хороший врач. Знает свое дело. Футбол – его специализация, его хлеб.
- Его хлеб, говоришь?
- Да, его хлеб. Он давно работает с футболистами. Чинит их, если начинают барахлить. И чинит так, чтобы все чисто. Дорого, конечно. Дорого, но что поделать.
Они въехали в фавелу – выглядела она в общем неплохо. Близко к центральным кварталам, больше способов заработать, больше внимания полиции – неудивительно, что здесь все чище и спокойнее. Наверняка даже своя выборная власть есть, работает даже, наверно. Машина сворачивает с ровной асфальтовой трассы на разбитую дорогу, покрытие которой последний раз, видно, ремонтировалось лет пять назад. Пропетляв по узким проулкам еще с полкилометра, Мигель останавливает машину возле трехэтажного дома. Окна закрыты плотными жалюзи, установлено несколько кондиционеров. Дверь железная, рядом – ворота гаража.
- Солидно, - кивает Теодоро. Мигель достает телефон и прикладывает его к уху.
- Olá, senhor Росан! Это Ривэйра… Да, как договаривались… Уже приехали… Sim, senhor.
Через минуту входная дверь открывается, в ней показывается молодая девушка, крашенная блондинка со смуглой коже. Это сочетание выглядит странно, поскольку волосы у нее светлее чем лицо.
- Insira, Signori, - приглашает она. Футболисты покидают машину и входя в дом. То, что они попали в клинику можно угадать с первых секунд. Несмотря на то, что внутри нет никаких характерных ее атрибутов, ее выдает запах – стойкий и очень характерный запах антисептиков, который можно почувствовать в любой больнице. Они проходят по довольно широкому коридору с несколькими стульями и журнальным столиком, на котором лежит пачка журналов, затем входят в следующую комнату – приемную доктора, судя по всему. Здесь стоит стол, несколько книжных шкафов и кушетка.
- Bom dia, senhor Росан! – улыбается Мигель. Доктор – массивный мужчина не меньше ста килограмм весом, тяжело рассевшийся в кресле – коротко кивает.
- Bom dia, meu menino. Как твое самочувствие?
- Прекрасно, синьор. Это Теодоро, тот человек, о котором я говорил вам.
- Ола, Теодоро, - с пыхтением доктор поднимается и пожимает руку футболисту. Мигель рассказал мне о вашей проблеме. Надеюсь, смогу быть полезен. Давайте не тратить времени даром. Снимайте футболку. Мигель, ты можешь посидеть в приемной. Мария нальет тебе сока.
Ривэйра исчезает, а доктор Росан достает из ящика стола портативный медицинский сканер. Осмотр занимает не более пятнадцати минут.
- Ну что я вам скажу, Теодоро, - возвратив сканер на место, заявляет доктор, - суть вашей проблемы мне ясна. У вас проблемы с сердцем, а традиционный кибернетический имплант в данном случае поставит крест на вашей карьере футболиста. Долго с таким сердцем вы в большом спорте тоже не протянете, могу вас заверить. Но вариант есть.
Он прерывается, достав из кармана брюк платок и вытирает им губы.
- Я занимаюсь биологическими имплантами. Это очень дорогая и прогрессивная технология. В Европейском спорте ее уже используют повсеместно, у нас же о ней только начинают говорить. Спортивные федерации крупных держав споят о законности использования таких имплантов, но споры пока остаются суто теоретическими – потому что выявить такой имплант даже приборами, которые имеются в наличии у крупнейших федерации – попросту невозможно. Пройдет еще лет десять, прежде чем все это встанет на официальные рельсы у нас, в Бразилии. Вполне достаточно для того, чтобы сделать хорошую карьеру и спокойно уйти из большого спорта, не правда ли?
Он быстро взглянул в глаза Теодоро.
- Главный вопрос здесь – это, конечно, цена. – улыбка доктора стала хищнической, - Такая операция обойдется вам порядка десяти тысяч реалов. Пять тысяч вперед – остальное – в рассрочку, после удачной операции.

- О Диос! Ещё десять лет джога бонито это потрясающая перспектива, ведь я не собираюсь бить рекорд Ривалдо!, - всплеснув руками, погрустневший было при подвержденном доктором диагнозе Тритурадор улыбнулся и даже захлопал.

- Да и по тысяче реалов за лишний год карьеры выглядят вполне себе выгодным вложением.. Вот только этот первый взнос.. Кхм.. Даже не знаю, потяну ли? Может снизить планку? У меня есть знакомые погодки не только в Бангу, а и в других клубах, и не только спортсмены: сердце-то посадить, не разменяв четвертый десяток, можно и по-другому.. В общем, док, может хорошая реклама поможет как-то мне помочь?..

Предложение доктора было с одной стороны невероятно заманчивым, но с другой - весьма и весьма недешевым. За десять тысяч, конечно, было не купить даже новую машину, но с другой стороны, месячный заработок Теодоро составлял всего 2000 реалов, которые уходили на его, не слишком, надо сказать, роскошную жизнь без остатка.
Достать пять тысяч реалов прямо сейчас было задачей непростой. Допустим, можно сходить на поклон к директору клуба и попросить выдать ему авансом зарплату следующего месяца. Это две тысячи. Будь это "чистая" операция, можно было бы открыто написать на материальную помощь, но поскольку задуманное баллансировало на грани фола, такую просьбу никто бы не удовлетворил - клубу пропустить через официальные выплаты операцию по внедрению имплантов было равносильно самоуничтожению. Даже если Федерация не найдет в этом состава нарушения, журналисты поднимут такой вой, что потом еще год не уляжется.
Нет, определенно, лучшим вариантом было бы занять стартовые пять тысяч. но у кого?
Можно было отправится в банк, где легко и без вопросов оформляли подобные кредиты. Беда в том, что заняв пять, выплатить Тео придется десять, а то и двенадцать тысяч. Как ни странно, более дешевым вариантом было попросить в долг у Команды, которая заправляла его фавелой. Теодоро был у этих ребят на неплохом счету, его уважали за спортивные достижения и всегда следили за его играми, поздравляя с победами, когда таковые случались.
Команда, заправляющая фавелой Boqueirão называлась Ruas Alvirrubro - кстати, в честь клуба. Заправлял ими парень по кличке Фоджуэте, худой, как палка негр, брат которого увлекался футболом и даже пробовал стать профессиональным игроком - пока его не пристрелили во время очередной войны команд. Сам Фоджуэте футболом особенно не интересовался, зато всюду таскал за собой здорововый фотоаппарат в массивной сумке через плечо. Был он вобщем, неплохим человеком - насколько может быть таковым кариока и вожак команды. Денег он бы дал. И возможно даже - по небольшие проценты.

- В общем, док, я попробую наскрести потребные деньги, и поскорей: пока совсем моторчик не заглох и я ещё могу набомбить на капремонт, ха! Адиос!, - осторожно дыша, Тритурадор поднялся и протянул врачу руку. Несмотря на выдавленную улыбку и напускную бодрость, мысли его были не столь радостны. В клуб за авансом сейчас он обратиться не мог: в таком его виде там скорее поставили бы вопрос о выходном пособии. Синьор хозяин должен видеть его подрым, перспективным и стоящим вложений, а не больной развалиной. Так что как ни опасно это было, но путь его лежал к Фоджуэтэ. И не столько потому что тот мог одолжить денег, сколько потому что может и работа какая-никакая нашлась бы. Понятно конечно, какая у кариоки может быть работа для такого как Теодоро: всех нефутбольных навыков у него это несколько па капоэйры, да готовность их применить не задумываясь. Практически.

13 мая 2035 г, 20:40
Bangu favela Boqueirão, клуб "Concistadore"

"Конкистдор" был хорошим местом. Теодоро любил иногда наведываться сюда, чтобы отдохнуть, потанцевать, пообщаться с приятелями и познакомится с очередной (ии внеочередной) красавицей. шумное, многолюдное место, жизнь в котором закипала с закатом и не сбавляла интенсивности до рассвета. Здесь собиралась молодежь фавелы, все друг друга знали и чужих тут не было. Не мудрено! Boqueirão - фавела маленькая,здесь как не верти, а на одном конце чихнешь - на другом тебе уже здоровья желают. Крысы в такой коммуне долго не выживали - их быстро находили и припирали к стенке. Нарокмны... нарокманы - другое дело. Нельзя жить в фавеле и не употреблять эту дрянь. Это такая аксиома, наркотики здесь воспринимаются так же естествнно, как еда и питье. но даже самый законченный торчок не станет гадить в своей фавеле. Это неписанный закон.
В "Конкистадора" Теодоро пришел для того, чтобы встретиться с Фоджуэте, вожаком Ruas Alvirrubro. Он позвонил ему днем, сразу после того, как уехал от доктора. Фоджуэте выслушал футболиста и пообещал помочь. Подумав немного, он предложил встретиться вечером - и вот, Теодоро прибыл на место встречи.
- Ola, Теодоро! - Кариока появился из движущейся в танце толпы внезапно, словно чертик из табакерки, - Молодец, что зашел. Пойдем, сядем.
Они прошли сквозь танцпол и люди расходились, уступая ми дорогу. нельзя жить в маленькой фавеле и не знать тех, кто заправляет ей. Кариока, само собой, занимал VIP-кабинку, в которой, кроме него сидело еще двое парней и пяток девиц. Все были уже хорошо "поддаты".
Фоджуэте развалился на обтянутом фиолетовым бархатом диване, положим руки на плечи двум девицам, тут же прижавшимся к его тощей груди.
- Ну что, брат, дела твои идут не так хорошо,как хотелось бы? - спросил кариока без всякой насмешки или превосходства. В голосе его скорее слышалось сочувствие, хотя насколько искреннее - вопрос.
- Не отвечай. У всех нас бывают плохие времена. Клуб уже не тот, что раньше, правда? нужно с этим что-то делать. Молодые должны видеть перед собой идеал - так всегда отец мой говорил.
- Твой отец и правда так говорил? - переспроисл один из парней. Фоджуете посмотрел на него неодобрительно:
- Да, черт возьми, он так и говорил. Он всегда так говорил, ж я-то помню. А брат мой - тот и вовсе помешан был на футболе, просто бредил им. Молоды нужен повод для гордости, это точно. Им нужен идеал, цель. Без цели, не человек, а гуано. Тебе ничего не остается, кроме как дырявить себе вены, пока эта отрава не сожрет тебя целиком.
Вошла официантка, посавив перед Теодоро высокий коктейльный бокал с чем-то разноцветным, многослойным и горящим сверху.
- Попробуй, - реомендует кариока справа, - отпадная штука.
- ты что, совсем болван? - смеется Фоджуэте, - Он же спротсмен. Футболист. ему нельзя этого дербьма. не обращай на него внимания Теодоро. Значит тебе нужны деньги?
- Мне нужна работа.
- Ха! - кариока хлопает по голы плечам девиц ладонями, - Отлично сказано. ты не из тех, кто будет попрошайничать, это видно сразу. В тебе есть гордость. Видишь, майка, - он обращается к соседу слева, - вот оно, то что я говорю. У Теодоро есть идеал. А идела порождает гордость. Стальной штырь в твоем чертовом позвоночнике, который не дает тебе согнуться, как бы сильно не жали на твою шею.
Он поднимает бокал на вытянутую руку.
- За моего друга Теодоро - человека со сталью в хребте!
Кариока и девицы выпивают. Одна из них - брюнетка с выбеленной кожей и большими, карими глазами, бросает на футболиста заинтересованный взгляд.
- мне есть, что предложить тебе, друг, - продолжает Фоджуэте, - Никакого дерьма, нет. Зачем тебе оно - ты чистый парень, тебе этого не нужно. Но дело чести.
неожиданно, лицо его становится серьезным и сосредооченным.
- У меня в команде был один парень. Его звали Руис, но все его кликали "Керосином" - больно жгучий был парень, пусть душа его покоится с миром, - кариока крестится, - У него осталась сестра. Хорошая девушка, только недавно шестнадцать исполнилось.У нее проблемы сейчас. Она не приходила ко мне, но люди говорят. Кландестино - помнишь такого? - хочет взять ее в оборот. А ей всего шестнадцать.
Тедоро знал парня о кличке Кландестино. Он бл местным сутенером, вербовал девочек и отправлял на Ипабену работать с туристами и золотой молодежью. Кландестино не был частью Ruas Alvirrubro, но предпочитал с ними не ссориться. Равно, как и команда с ним - он ведь был приличным источником дохода.
- Ты же понимаешь - я не могу лино вмешаться, - подавшись вперед, доверительно прошептал кариока, - Будут вопросы, будет плохо для бизнеса. найди Кландестино и уговори его оставить девочку в покое. Если надо - помни ему немного ребра - но без фанатизма - не стоит наживать себе врагов.
Он достал из кармана брюк бумажку.
- Здесь адрес Кландестино и имя девочки.

- Ола, Фоджуэнтэ!, - попиветствовав кариоку Тритурадор больше молчал, хотя добрые слова в адрес своего характера потемнили его смуглые щеки румянцем.

- Благодарю тебя за такое отношение: только настоящий вождь так сразу откликнется на просьбу друга, только у такого человека будут преданные друзья со сталью в хребте! За тебя!, - поднял он, но не пригубил опасное пойло.

- Что же до дела, правильно ли я понимаю: мне надо нати Кландестино и не оставляя следов обработать его по ребрам, благо на них синяки не вскакивают? Скажем, как троюродному кузену той девицы, что наверное и есть взаправду: разве не все мы родня в Бангу?

- Да, amigo, ты все верно понял, - кивает кариока, -Хорошо, по-родственному, без грязи и крови. А мы потом замолвим за тебя слово, чтобы Кландестино не пришло в голову устраивать реванш.
Он провел ладонью по подбородку, словно проверяя чистоту бритья.
- Отдыхай, амиго. ни о чем не беспокойся, все за мой счет. Разве мы не все вБангу родня?

- Спасибо, Фоджуэнтэ, но я вынужден отказаться: сегодня был длинный трудный день, сначала тренировки, потом мотался по жаре, теперь вот к тебе.. Так что пожалуй пойду, найду капу свою старую, бинты боксерские простирну да и удар отрабтаю. Давненько не брал я в руки шашек, хе-хе!, - усмехнулся Тритурадор, старательно скрывая усталость. Ему на самом деле нужно было отдохнуть, и гораздо больше, чем он докладывал кариоке. Сердце заходилось, перед глазами плыло, и избиение сутенера могло оказаться совсем не таким простым заданием, как казалось со стороны. Он не имел права на ошибку, пропустишь удар или махнешь впустую - и силы вдруг иссякли! Теперь-то он понял того старого бойца, из рассказа Джакомо Лондоно, читанного в школе, который из последних сил дрался за кусок мяса, должный подпитать его силы. Итог той басни совсем надолмил бы Дробилку, если бы только в жизни он не вел себя как другой боец того же автора: несгибаемый латинос, исступленно сражавшийся за победу в неравном поединке чтобы купить стволов для братвы. Нет, Теодоро не был столь благороден, но сила воли того дохляка всегда поднимала ему дух...

14 мая 2035 г, 06:00
Bangu, rua Chuva de Verão, квартира Теодоро

Режим - это такая штука, которая вьедается в мозг спортсмена так глубоко, что заглушить ее не в состоянии никакие обстоятельства. Усталость, алкогольное опьянение, бурная ночь с девушкой (или даже двумя-тремя) - все это словно происходит с кем-то другим ровно в тот момент, когда утром сами собой раскрываются глаза, а тело уже дрожит от напряжения, требуя разминки. Усталое, измученное тело - тело человека, только по документам способно считаться молодым. Спорт беспощаден. Он пожирает без остатка, превращая людей в тряпки в рекордно короткие сроки - и чем больше ты будешь стараться, тем быстрее от тебя останется только пустая оболочка, словно змеиная кожа, сброшенная неизвестно кем, ушедшим неизвестно куда.
Пустая философия.
Сегодня большой день. Традиционно, понедельник был днем свободным от тренировок "выходным", так сказать. Это не означало, что он был целиком свободным, но во всяком случае, куда более свободным, чем остальные, это точно. было бы неплохо решить маленькое дело Фоджуэнте сегодня, чтобы завтра уже написать заявление на двухнедельный отпуск и смело предаться опытным рукам доктора Росана. От квартиры Теодоро до фавелы, а точнее - дома Кландестино - было не больше десяти минут спокойной прогулки.

- Вот такой у нас режим, литр текилы и лежим!, - мрачно пошутил Теодор и, вывалив в блендер пачку протеинового котктейля, принялся за разминку-растяжку. С каждым месяцем их приходилось делать всё дольше: осторожно разогревать суставы, связки и мышцы, постеменно готовить их к нагрузке. Молодые этого не понимают, спешат или ленятся, а зря - только хооршо подготовленный к рывкам, ударам и растяжениям организм выдержит нагрузки. Давно уже отжужжал миксер, а Тритурадор все хрустел да кряхтел. Заткнув уши драже динамиков, спортсмен отправился на пробежку, и лишь намотав пяток километром под жгучую самбу вернулся глотать привычно-обрыдшую жижу.

Вертя плечами, скручиваясь и прихлебывая Кат-о-Радо Дробилка двинулся к дому Калестино...