M.A. горечь воздуха на вершине Фудзи | ходы игроков | Пролог. Когда Судьба заговорила с тобой.

В целом мастера никак не отреагировали ни на слова судьи, ни на взгляды учеников. Лишь мастер Бернье сплюнул и с раздосадованым лицом отвернулся в другую сторону.
Судья глянул в сторону рича, и произнёс:
-Суть правил проста: противники перед началом поединка договариваются о предварительных ритуалах, использовании оружия и дополнительных ограничений... Тут стоит отметить, что поединщики могут вообще ничего не использовать из выше перечисленного- в током случае поединок будет более приближен к реальному бою. Лишь одно правило остается неизменным: поединок проходит до момента когда один или оба противника не могу продолжать поединок в связи с гибелью, тяжелой травмой, потерей сознания, потерей рассудка либо капитуляцией. Так же поединок может быть остановлен судьей, без объяснения По поводу вступительного экзамена поговорим после поединков. объявлю пары: первая Фейнворт и Осомото; вторая Бернье и Хофман. Первая пара может начать подготовку и обсудить поединок. Ещё вопросы?

Поведение деда удивило Леона еще больше, и даже несколько остудило его боевой настрой. Видимо, пообщаться со своими мастерами им до конца боев не дадут, но, похоже, что-то было сильно не так. И это нуждалось в обдумывании, тем более что время позволяло - их поединок будет вторым. Так что можно пока оценить соперников, да и за мастерами понаблюдать не помешает, может их дальнейшее поведение скажет больше? В любом случае, пока француз был по-прежнему настроен выиграть эти бои.

Увидев, что сэнсей никак не отреагировал на вопросительный взгляд, Такеши продолжил молча переодеваться. Что тут лишнего время тратить? Либо учитель считает важным, чтобы ученик сам во всем разобрался, либо все очень скоро станет ясно. И, действительно, следующие слова судьи говорили в пользу второго варианта.
Услышав разбивку на пары, Осомото быстро закончил переодевание и подошел к беловолосому европейцу.
- Фейнворт-сан, рад знакомству с вами, - произнес Осомото на безупречном английском и поклонился, - Я предлагаю бой без оружия. По глазам и в пах не бить, уши и рот не рвать. Патоку и леденцы нам сейчас принесут, - мелькнула ехидная мысль.
- Буду безмерно рад начать поединок классическим рам муай.

Оказавшись на крыше, Вальтер наконец-то увидел всех своих соперников. Как ни странно, но из коренных жителей был только один ученик, все остальные оказались европейцами, как и сам Хофман. И все светловолосые.
«Не буду теперь снимать капюшон, а то здесь и так у всех мнение, что гайдзины на одно лицо» - с некоторым не то неудовольствием, не то скрытым сарказмом подумал немец. – «Впрочем, мастер сказал, что мой противник – довольно шустрый парень, а значит, он может попытаться воспользоваться моим якобы уменьшенным углом обзора. Очень на это надеюсь…»
За такими и им подобными ленивыми мыслями и молчаливым созерцанием присутствующих Вальтера и застал судья, толкнувший речь. До этого не уделявший много внимания девятому члену этого «турнира» ученик Шинджи всмотрелся в этого человека пристальнее. Тот определенно был тертым калачом в мире боевых искусств. Так что на компетентность судьи можно не жаловаться. То, что он говорил, было не менее интересно. Значит за этой «встречей старых товарищей» следит академия камирюю? Что это за организация?
Услышав о правилах, по которым должен будет проходить их якобы свободный «турнир» Хофман лишь поморщился, раздумывая, не спросить ли что это за правила такие, но был опережен другим учеником. Европеец среднего роста, похожий на англичанина. Мысленно кивнув возможному сопернику, Вальтер снова перевел взгляд на арбитра. Ответ последнего заставил молодого тайдзюцуку скривиться еще больше. Хорошо хоть этого выражения никто не мог видеть.
«Ритуалы? Ограничения? Да о чем вы говорите? Это же, черт подери, не спортивный чемпионат!»
- А что если мы не хотим вступать в эту вашу академию? – уже почти вырвалось изо рта Вальтера, как его взгляд упал на Кабуто-сенсея. Учитель никак не отреагировал на заявления судьи. И, похоже, ожидал того же от своего воспитанника. Вспомнился разговор на лестнице. Что же, если Шинджи хочет, чтобы он, Вальтер принял предложение, буде такое ему будет сказано, тогда он так и сделает. Хофману неожиданно пробил озноб, и он постарался избавиться от посторонних, непрошеных мыслей. Если учитель сказал, чтобы он выложился на все сто процентов, он это сделает. Не ради какой-то организации, а ради молчаливого одобрения сенсея.
Первый поединок был не его, так что немец приготовился наблюдать за схваткой, чтобы больше узнать о возможных противниках.

Чистый японец, судя по виду, говорил по-английски очень правильно - это одновременно удивляло и радовало. Приятно столкнуться с образованным человеком, пусть даже это и столкновение в бою... хотя бой не смертельный, не правда ли?
Впрочем, это не означало, что Рич хоть как-то собирался уступать.
- Я рад этому не менее, Осомото-сан, - Фейнворт ответил столь же вежливым поклоном, надеясь, что он ничего не путает в местных традициях. - Согласен с вашими условиями, они вполне отвечают как моим намерениям, так и моему стилю.
Краткая пауза - последняя фраза оппонента доказывала, что он если и не знаком со стилем Фейнворта, то как минимум что-то о нем изучал.
- Я искренне рад возможности провести бой в соответствии с традициями. Вы предпочтете какой-то конкретный вариант танца?
Сам Фейнворт больше всего тяготел к "рам Хануман тавай вэн"* или же "рам Нарай доэн донг"**. Возможно, он будет гармонично сочетаться с тем, что выберет Осомото.
Краем глаза Рич подметил, что учитель уже извлек монгкон, ожидая момента, чтобы надеть его на голову ученика. Как и положено по обычаям.

Такеши хотел уже сказать привычное "рам теп тида"*, но вспомнив настрой и отношение сэнсея к сегодняшнему поединку, произнес:
- Да, я предпочел бы начать с "рам руа си ямсин"**
В частых поединках с бойцами из других школ Муай Тай Такеши часто пользовался "теп тида", чтобы ввести противника в заблуждение, а заодно вывести из душевного равновесия, мастерски подражая обольстительной женской сущности и частично скрывая заложенные в ней бойцовские качества. Но сейчас важнее раскрыть всю глубину собственного мастерства и показать результат долгой работы сэнсея как наставника. Поэтому - "руа си ямсин".
- Прошу достойного Фейнворт-сана простить меня - так же предлагаю в дополнение к принятым правилам еще одно - не откусывать носы.
Поклон и ни капли насмешки в голосе.

- Я принимаю эти правила, - вновь склонил голову Рич. - И... полагаю, нам не стоит откладывать начало. В конце концов, разве не для этого мы собрались?
Последний короткий поклон - и Фейнворт отошел назад к учителю. Опустился на колени, чтобы невысокому тайцу было удобнее завязать вокруг головы Ричарда монгкон; хлопковый шнур плотно охватил голову, прижимая волосы. Столь привычное ощущение - но каждый раз вселявшее уверенность и полное спокойствие, предбоевую тихую и отстраненную радость.
Выпрямившись, Фейнворт поклонился учителю, легко сбросил куртку, дав полную свободу движениям. Шагнул обратно.
Он не знал - соблюдет ли все правила Осомото, который ведь адепт иного стиля. Но если уж по правилам... то по правилам.
Рич прошелся вокруг противника, обходя углы незримого ринга. Четыре поклона - которые пришлись бы как раз на углы, будь здесь истинный ринг. Квадрат, образованный четверкой молитвенных жестов... а затем, по возвращении - последнее.
Колени бойца вновь коснулись крыши - Рич обратился лицом на запад, в сторону своего дома. Сжатые кулаки поднялись к глазам - и спина трижды согнулась так, что руки ощутили шероховатую поверхность поля боя. Короткая молитва сорвалась с губ - почти неслышно, но понятно для всех, кто знаком с предбоевыми ритуалами муайтай.
А затем... а затем Рич Фейнворт выпрямился, повернулся лицом к противнику, и тело скользнуло в привычный ритм движений. Здесь не было музыки, но она звучала в сознании, стоило лишь задуматься.
Рам муай начался.

Такеши внимательно смотрел на танцующего соперника, отмечая нюансы движений. Выше ростом, мощнее, длинные руки и ноги. Чтож, стратегия на бой определена, осталось претворить ее в жизнь.
Дождавшись финального движения Рича, когда тот замер напротив в центре импровизированного ринга, Осомото двинулся сам. Только не стал подходить к сэнсею за монгконом, тот еще в самом начале тренировок буркнул что-то вроде "На бога надейся, а сам не плошай". Дескать, ритуалы - это хорошо, но не надо делать из них культа. Поэтому танец начался с поклонов. На север, на запад, на юг и последний - на восток. Краткий миг остановки, взгляд, обращенный одновременно внутрь себя и вокруг себя. Готов ли ты, боец? Чисты ли помыслы и сердце? Да. Начали.
Теперь все выглядело совершенно по-иному. Скупые плавные движения, перетекания вокруг противника, ни одного далекого удара ни рукой, ни ногой. Экономно, аккуратно и уверенно, но все движения в том же ритме, в котором только что двигался Рич, без единой фальшивой ноты. Как если бы музыка действительно звучала вокруг. Конечно же, не обошлось без показательного "рытья могилы" противнику и такого же демонстративного ее "утаптывания".
И вот, финальное па и два бойца замерли друг напротив друга.
Рам муай закончился.