Dead by Dawn | ходы игроков | Четыре уха, борода и добрые глаза

Дроу стоял, стиснув зубы. Удара так и не последовало. Ну конечно, с чего-бы, ему никто ничего не должен. Сам виноват. Раньше он всегда злился, оттого что что-либо решали за него, но так хотелось уйти от ответственности хоть в этот раз. Рука с булавой постепенно опускалась вниз.

- Я возомнил, что моя вера защитит меня даже несмотря на мою собственную слабость, и взял эту чёртову булаву. Да и я сам думал что сильнее. Но, как видишь, это оказалось не так. Я всегда решал сам, но это случай исключительный.

Дроу невесело усмехнулся. Окружение уже не казалось ему нереальным, в конце концов, стоя здесь, он мог хоть немного сдерживаться. И правда, он же всегда решал сам, что ему делать, разве не поэтому он так хотел уйти храма? Ну же, чёртова железка, я сам решаю, что мне делать!

- Если ты умеешь читать мысли, то ты и так понимаешь, что сейчас я едва сдерживаюсь чтобы не сказать или не сделать чего-то лишнего. Я вообще доверяю всем, а сейчас я не доверяю лишь себе, но раз ты хочешь, чтобы я решил сам, пусть будет так.

Ребро амулета впивалось в кожу даже через перчатку, а костяшки на правой руке, судя по ощущениям, уже должны были побледнеть. Чтобы протянуть руку, нужно было хотя-бы выкинуть булаву. Или амулет, только в этом случае и протягивать руку уже не потребуется. Ну конечно! Я же хочу потанцевать с прекрасной дроу под луной? Да я же об этом мечтал. Это же замечательно, это мне понравится, определённо понравится. Мне не нравилась статуя, я её разбил, разломал посуду, стулья, это было приятно, так зачем же мне сейчас сдерживаться? Аргх, конечно, мне, МНЕ мешает какая-то жалкая железка. Аргх! Сломать, согнуть, выкинуть!
Андар как мог, использовал злость, желание крушить и ломать, желание следовать только своим интересам, даваемые ему булавой против её же самой.
Резко присев, Андар положил булаву на землю, после чего наступил сверху сапогом, и что было сил, потянул за ручку вверх. Конечно, нужно её сломать! Андар разжигал внутри себя костёр, такой-же, какой горел внутри, пока он был в храме, но в этот раз он даже не собирался сдерживаться. Развлекаться и делать что ему хочется ему мешает булава, это всё что он сейчас знал. Остальное было неважно. Либо он её согнёт, либо сломает, либо уставшая кисть не выдержит и он всё-таки разожмёт руку, либо он её просто оторвёт. Все варианты были хороши.

Не успел Старк насладиться обществом новой собеседницы. Каждый раз, когда он знакомился с новой девицей, он хотел поухаживать за ней, разузнать о ней побольше, попытаться найти что-то общее. Но эта... Подавай ей, видите ли, историю! Да что такого интересного вообще было в его персоне? На кой, простите, хер его вырвали из комнаты, где его настоящие друзья, возможно, сейчас гибнут от рук очередной потусторонней твари? Чтобы спросить "А что вы делали в прошлые выходные?", и, не дослушав до конца, заявить "Простите, вы нам не подходите!"? Бред! Бред сивой кобылы! Северное Сияние в гробу видал такие званые ужины и сношал таких выпендрежных хозяев раскаленной кочергой. А перед упырями - и вовсе никогда не пресмыкался!

В глазах померкло, когда девка облила его из бокала. Все еще цепляясь остатками сознательного за ту сказочную реальность, он ухмыльнулся ей в ответ. Не кисло, как побитая собака, поджавшая хвост, но не желающая признать свое поражение. Сон - всегда *зевок* помогает! "Не готова еще!" - довольно думал жрец, откидываясь в кресле, - "Когда скромней себя будешь вести - тогда и узнаешь все о великом Северном Сиянии! Это случится явно не здесь... И не сегодня..."

Вся эта трапеза вывела его из равновесия. Он был настроен благодушно, хотя и подозрительно. Доверяй - но проверяй, как говорится. Но теперь ему было начхать. Хоть это вампирша, хоть какая-то другая Сила, заполонившая святая святых. Посмотрим, кто будет смеяться, когда эта стерва вылетит отсюда вместе со своими абмициями...

Вот что осталось у него в сознании перед сном. Сам же он хотел, чтобы у блондинки остался образ его среднего пальца правой руки. Но не успел... Ну и ладно - он же, все-таки, джентльмен!

- Это тебе не поможет, Андар, - поизнесла женщина, наблюдая за тщетными стараниями темного эльфа разломать булаву. Она опустила руку и отошла. - Знаешь почему? Потому что в тебе нет веры. Ты врешь своим друзьям. Ты стыдишься Леди Танца. И то, что с тобой случилось верно и оправданно. Дело не в булаве, хотя она послужила толчком в верном направлении. И вновь почему? Потому что внутри тебя сидела злоба и эгоизм с самого начала. Ты не поешь, не танцуешь. По твоему должны выполняться лишь твои желания. Но ты ее святой воин и должен своим примером показывать кто есть приверженцы Темной Леди. Искать заблуждших дроу и приносить им возможность вновь ступить на путь по которому шли иллитири до проклятия Указующего. Красота и душевное примирение с собой могли бы спасти тебя, но ты бегаешь... бегаешь с самого начала, удовлетворяя только свои темные порывы. Вместо того, чтобы отыскать увиденного во время прорицания взором умертвия и сразиться с ним, освятить храм и тем отблагодарить своих союзников или лучшего из вас. Ты охотнее копаешься в останках мертвецов, вышибаешь двери и крушишь обстановку, когда нужно очистить храм и возратить его Владыке Зари, чьи жрецы несомненно отнеслись бы к тебе с пониманием.

Поняв, что булаву ему не сломать дроу оставил попытки. Выпрямился, постоял немного в раздумьях. Оскалился. Внутри всё еще клокотала злоба.
- Я всё делал правильно. Дроу поднял взгляд, посмотрев в глаза женщине. И не надо мне указывать на мои ошибки, я прекрасно понимаю их сам, и они совсем не те о каких ты говоришь.
- Петь? Танцевать? Когда другие сражаются и умирают за свою веру? Я не певец, я воин. Говоришь во мне нет веры? Я не видел ни одного последователя девы танцы кроме как в зеркале. Я сам ступил на этот путь, и никто не указывал мне дорогу. Я помогал людям, а ты прекрасно знаешь, что люди думают о нашем народе, и после этого ты говоришь, что я был неправ? Я поступал в согласии со своим сердцем, и не надо теперь указывать мне, что правильно, а что нет. Я верил, несмотря на всё то, что мне мешало.
Абсолютно бредовые утверждения насчёт выбивания дверей и разгрома окончательно убедили Андара, и он угрожающе поднял булаву. Каким бы оно не было, но это было оружие.
– Ты не то, что я вижу. Уходи.

- Нет, Андар, ты все это время ошибался. Раз за разом. И ошибки именно те, о которых я говорила и еще более, о которых я умалчиваю. Ты не святой воин Бейна, который должен только убивать и уничтожать все, что видишь ради веры. Не этому учит Леди Танца. И веления твоего сердца уже были поражены скверной, потому что ты не тот, кем ты хочешь быть. Тебе не хватает понимания, чтобы следовать верному направлению. Потому что сколько бы раз тебе не нашептывали, в какую сторону тебе стоит двигаться, всякий раз ты идешь наперекор. Потому что ты не последователь Темной Леди. Помогать людям - не делает из тебя Избранника. И в самый ответственный момент - сейчас - ты продолжаешь не верить и устанавливать свой порядок. Ты должен понять, смириться и впитать в сердце, разум и душу ЕЕ учение, а не свои страсти, подгоняемые внутренними демонами из злобы, обиды и помутнения.
Дроу замахнулся на темную эльфу. Его руку преградил невидимый барьер, но танцовщица, не отрываясь, смотрела на избранника с выражением грусти на лице.
- Выбор. Он сделан, Андар. Ты выбрал безверие и булаву. Даже твоим друзьям было нечего мне сказать, чтоб заступиться за тебя. Леди Танца - это не разрушение. Она дарует прощение всем иллитири, потому что безумие Араушни это так же вина Указующего. Но ты видел в истории нашего народа лишь шутки и глумливые задорные вопросы, когда уход нашего народа под землю и дальнейшие Войны Короны для тебя должны играть одну из главных сакральных ролей в жизни. Ты мог пойти со мной танцевать в свете Селуны, но даже не взял за руку. И все вы видели только врагов перед собой, потому что хотели их видеть. Страх всегда делает нас слепыми и глухими к происходящему.

Герика постаралась вспомнить, об этой истории и крепости. Уроки истории, рассказы сказителей, обрывочные упоминания старейшин...
- Я скорблю о павших, - спокойно сказала воительница, - и верю, что не смотря на смерть в ловушке, их души ныне пребывают в священных чертогах Морадина и принимают положенные почести. В такой поход не собрались бы трусы, а доблесть - великая добродетель.
- Но, раз все убиты, то кто тогда ты - спросила дворфийка, - призрак нежить, неспокойный дух? Что не дает тебе покинуть этот мир. Я помолюсь Подгорному Хранителю за тебя.
- Но другой вопрос - что тут делаю я? - воительница нахмурилась. - Разве так же как и они, - она кивнула в сторону трупов в мифрилле, - не стою на краю ловушки? Герика пристально посмотрела на гнома.

Только долгие годы тренировок позволили сейчас Герике сохранять спокойствие и невозмутимость, а вера в своего бога не давала погаснуть надежде. Ведь не для того Думатойн спас её в древнем святилище, что бы потом бросить. Испытание - пускай. У неё есть цель. И с неё нельзя сворачивать, равно как и нельзя забывать зачем и как ты что-то делаешь.
С другой стороны воительница порадовалась, что она сейчас в доспехе и тяжелых самогах, не возникает даже мысли выворачивать броню на изнанку и менять обувь.
Гном сам сказал, что все мертвы. Значит, он нежить или нечисть. Пока не проявляющая агрессии. Что же он от неё хочет?

ссылка

Герика

Гномик вздохнул и покосился на Герику.
- Вы как сговорились... Кто ты такой? А ты не нежить? Что я здесь делаю? Ой-ой-ой! - он забавно заквохал и захромал к одному из дретчинов. Хорошенько пнул демона под зад, срывая на нем злость. - Не вполне жив. Не до конца мертв, naugrim. Мертвецы не все воплощение зла и голода. Я не то, что ты видишь, - он ухмыльнулся и вернулся к огню, вытянув руки и грея их об исходящий от ванны жар. - Все вам новым героям конца времен нужно объяснять. Помочь ты должна была своему другу. Темному эльфу. Иллитири. Прокляла его волшебная булава. Но не справилась. Никто из вас. Много подозрительности внутри, - он отошел и ткнул концом корявой трости в доспех дварфийки. - А теперь спи, Герика. Не скорби о павших. Жадные авантюристы раз за разом приходят в Айронфэнг и все умирают. По собственной глупости. По собственной воле. Нет у них защитника. Некому их спасать. Нет надежды. Нет веры. Нет мечты. Но вы другие. Совсем другие, - гном наблюдал за тем, как медленно угасает сознание золотой дварфийки.

Андар
Дроу ничего не ответил и иллюзия развеялась. Андар увидел усаженного у стены Лири. Спящего. Заснувшего за столом Старка, головой на тарелке. Герику, посапывающую у дверей. И белого колдуна, не успел тот пикнуть, как впечатавшего его с разгону в стену. Ловкие длинные пальцы, заканчивающиеся металлическими тонкими когтями, надетыми поверх перчатки, до боли сжали челюсть дроу. Он хлопнул темного эльфа по лбу свободной рукой, вправляя ненадолго иллистриту мозги*.
- Юный ардаваши, - начал свою речь чародей в драконьей маске. - Ты молодец. Не верить в мои иллюзии очень глупо. Не проходить испытания веры отдельная песня. Неужели ты думал, что завалив все, что угодно сумеешь легко отделаться от заданного пути? Опустил руки. Повесил нос. Позволил себе сойти с ума. Когда твои друзья столь отчаянно в тебе нуждаются? Да, они немного не спасли тебя. Никто бы не спас. Верно, Эллистрае более нет до тебя дела. Но я ее временно замещаю, - говорил маг на эльфийском диалекте подземных собратьев. Без акцента. - Не считай себя каким-то особенным, потому что выбрал Леди Танца, - он явил на свет золотой амулет переднюю часть которого украшал символ Латандера, а задняя изображала маску. - У меня аналогичная дилемма. И поверь, - голубые глаза, синие как чистое зимнее небо, взирали насмешливо и весело, - служить богам очень непросто. Я назвал тебе твои ошибки. Исправить их можешь только ты. А не исправляться, поддаться слабости, проявить слабоволие, проявить ярость вместо благоразумия и ненависть вместо доброты это значит подставлять своих спутников под удар. Ты же не такой, Андар, - чародей вырвал из рук дроу булаву силой, стараясь не касаться оружия. - Зачем же столь легко сдаваться? Ты подумал, что... люди, которых ты спасал или должен спасти, будут без тебя делать? Да, риввилы неблагодарные сволочи. Но не ты ли скрывал свою внешность, чтоб хотя бы тайно, но быть ими принятым? Не ты ли творил добро ради своей богини, хотя я до сих пор не пойму, что она в тебе нашла... что было бы, если б ты не спасал их всех? Смерти-смерти и боль. И я надеюсь, ты этого не допустишь. В данный момент, когда вся ответственность лежит на ваших плечах. Поэтому... не в моей власти вернуть тебе благоволение, если ты его сам в себя не впускаешь, но кое-что я могу. Например, вернуть твой разум. Да-да, - говорил эльф быстро и живо. Петушиные перья вокруг его жуткой маски покачивались при каждом движении головы. Смотреть чародей в белой мантии старался исключительно в глаза дроу. - Будешь таким же нормальным, как сейчас, когда мы с тобой говорим. Или как до того момента, когда взял проклятую булаву в руки. Дело то было не в том, чтобы убить мертвеца, а чтобы ничего не трогать, - он цокнул языком, продолжая удерживать Андара словно в нем сосредоточена драконья сила. - Я не уберу из тебя зло. Пока не заслужил. Но изменю его характер. Станешь самим собой. Тем прежним нормальным парнем. Вник? А если нет, так вникни! – повелительно воззвал эльф. - Возьмешь свой меч. Пойдешь и во всем сознаешься друзьям. Признаешься Старку, что лжец. Не подлый, но лжец. Извинишься за себя и пролитое мною вино. И передашь ему, что еще пару гадких мыслишек про моих вампиров и я жахну ему по жопе фаейрболлом, - в этом моменте должна была последовать белозубая улыбка, но маска не являла собеседнику каких-либо эмоций. Разве что интонация передавала положительное настроение чародея. - Возвращаясь к проклятию. У тебя времени договориться со своими внутренними демонами до рассвета. В противном случае я заберу твою душу себя. Тут либо я, либо лорд Мамон. Одинаково плохо, сечешь фишку? Своих не подставляй, - эльф погрозил пальцем Андару. Дроу заметил, что у волшебника длинные серебристые волосы. - Они тебе помочь пытались, а ты в молчанку играл. Значит так... берешь Старка. Говоришь ему "фас - северная дверь" и живо направляетесь к ней. Внутри вас будет ждать плохое-плохое зло. Я уже устал вам про это повторять, но ты это сделаешь. Завяжешь со своими приколами и безумными идеями и начнешь вести себя как рыцарь. Только без доспехов, - маг провел пас рукой. Щит и верхняя часть брони осыпались пеплом. - Так ты больше похож на иллистрита, - пояснил он. - Выживешь - твоя взяла, а нет - то судить Келемвору и Джергалу. Скорее всего, Арвандор для тебя закроют, так что если облажаешься будешь гнить в городе мертвых или в Стене Неверующих. Одинаковое дерьмо, но ты возьми волю в кулак и постарайся не погибнуть раньше срока... Ах да... Передай Лири, чтоб не сравнивал Ar'Tel'Quessir с Tel'Quessir. Q!-uessir. Тоже мне эльф... даже не знает, что Аэрдри Фэйниа не приносят кровавых жертв. Юные ардаваши… Маленькие ушастые бунтари! За вами только глаз да глаз нужен. Все. Пошел и показал чего ты стоишь. Сдаться может каждый, а пойти по лезвию ножа только смелый, герой, избранник, - он двинул кистью, обрисовывая, что вставить можно много разных слов. - А чтоб не забыл, кто ты то... - колдун отпустил дроу и залепил ему пощечину тыльной стороной руки.
ссылка
- Вставай, рыцарь. Берись за работу. Будь достоин Иллистри. Она прощает. Кореллон нет.
Маг исчез вместе с булавой. В кармане штанов обнаженный по пояс Андар почувствовал тяжесть. Безымянный иллюзионист оставил ему подарок.

Всем
Очнулись. Голова болит, как от удара сзади или как после похмелья. Дверь закрыта. Андар –полуголый - и какие-то смутные воспоминания.

- Вот мудак, глубокомысленно заявил Андар когда непонятно откуда взявшийся эльф, наконец, исчез. Во время разговора, точнее монолога, очень хотелось поднять глаза к потолку, заткнуть уши и тихо напевать себе под нос что-нибудь незамысловатое. Да кто он такой чтобы испытывать его веру? Если бы булаву взял не он, а кто-либо другой, всё могло произойти гораздо хуже. Кстати, где она? Дроу пошарил взглядом по полу в поисках оружия. Ну вот, и булаву забрал, теперь шансов определить сущность проклятья у него не было. Спаситель, мать его, луч света в тёмном царстве. А он ведь почти поверил в эти дурацкие иллюзии. Двери я, видите ли, зря ломал, ну извиняйте, ходить сквозь стены не умею.

Развязав последний ремешок, Андар сбросил остатки доспеха, того с которым он не расставался в течении стольких лет, протирал, шлифовал, выправлял вмятины. Этот доспех не один раз спасал ему жизнь. Теперь этому куску металла уже ничего не поможет. Дроу плюнул под ноги. – Слушать я тебя еще буду, размечтался.

Пустота внутри пугала, но недолго. В конце концов, он знал многих, у кого не было божественной поддержки, но это им ничуть не мешало. Какая в общем-то разница? Он пришёл в этот храм, чтобы помочь другу, а не выслушивать всяких умников. «Эльфы, делающие вид, что все знают, раздражают НАС - эльфов, которые на самом деле ВСЕ ЗНАЮТ» Сам то, наверняка за булавой и пришёл, момента только удачного дожидался. Душу он мою заберёт, как же. Андар даже пожалел, что замах получился слишком медленным, видимо внутренне его смутили петушиные перья на маске. Ох, ладно. Тёмный эльф глубоко вздохнул. Без доспехов он чувствовал себя как улитка без панциря, зато в двух руках полуторный меч лежал явно удобней. А, ну и ладно, одну ночь можно прожить и без доспехов. Но за порчу казённого имущества этот драконопетух еще поплатится.

- Ау, лежебоки. Подъём! Внеплановый привал и так уже затянулся! Нам еще храм очищать, забыли?

Андар прошёлся к полкам с посудой и кинул оба своих амулета в первую попавшуюся чашку. После чего вернулся к двери, которую не смогла открыть даже дворфа. Хм, наверно там этот чародей и сидел. Что-ж, проверим, может еще и сидит.

Компания проснулась и направилась в северную дверь, чтоб, наконец, заняться делом. В неравном бою с призраком и Клинками Дорана они погибли, навечно сгинув*.

Чародей не получил свою душу, потому что она отошла Змеиному Лорду.
- Я же говорил тебе, что ничего не получится, эльфик, - прошептал огромный отвратительный слизняк.
Чародей задрожал. От страха или гнева - сложно понять.
- Да, господин, вы всегда правы, - как-то обреченно произнес он.
- Ты должен был убить их в самом начале.
- Должен... Хотел. Не должен, - выдохнул колдун и послушно поплелся за Бальзебулом.

The end