Riders of the Storm | ходы игроков | Спасатели Шторма

- Это предложение звучит менее бессмысленно чем их вариант. - Донеслось из безопасного места голосом Ансельма.

Парламентёр молчал, ожидая решения людей.

Бьярни молчал и лишь сопел, не находя выхода из ситуации. Воинская гордость не позволяла потомку Морских Прадедов взять и сложить оружие перед этой кучкой чешуйчатых недорослей. И хоть умирать ой как не хотелось, кровь Севера взыграла в Горьком Соли.
- Полежи тут, - пробормотал он бесчувственной ведьме, аккуратно укладывая ее тушку на пол. Сделав шаг вперед, он поднял над головой топор. - Орче, переводи, - буркнул в сторону Кабама. И заговорил, обращаясь к кобольдам. - Лепреконы! Мы с другами пришли, чуя за собой правду и дабы покарать кривду. Мы вызволяем дев и наказываем супостатов. Не ведаю, супостаты вы или нет, но воинской чести в вас ни на пятак. Посему решайте: или бьетесь со мной, и зело много вас помирает, а за вами и я, или говорите. Мне все едино, чести своей не уроню, - северянин устало кивнул в подтверждение своих слов и стукнул себя кулаком в грудь.

В этот раз речь варвара не прерывали арбалетные болты, так что ему удалось высказать свою мысль более-менее логично, хотя общая слабость вызывала некоторую путаницу в мыслях. Как бы там ни было, но он получил свой ответ. Со стороны пятна тьмы снова раздался голос.
- Честь придумали те, кто сильнее, но глупее. Нам нет нужды в чести против того, кто весит как несколько дюжин нас. В моих часах три тысячи песчинок. Падение последней начнёт разговор языков или стрел. Время пошло.

Бьярни тяжело вздохнул и, кинув последний тоскливый взгляд на товарищей, высоко поднял топор, испустил яростный и обреченный вопль и ринулся во тьму, откуда смотрели на него арбалеты.

- Ы! - выдохнул Эликоли и поспешил следом за Бьярни, выхватывая свою рапиру, а так же пытаясь понять, где находится ближайший противник, в которого эту самую рапиру можно воткнуть.

- Тьфу, вашу ж мать, - все надежды на мирное завершение этой бодяги благополучно канули в лету.
Орк не стал бежать на врага, вместо этого оглядевшись в поисках укрытия, откуда можно было бы запустить в кого-нибудь из арбалетчиков магической стрелой.

Ансельм и так сидел в укрытии, насколько укрытом насколько возможно. Заслышав самоубийственный клич, он разве что с силой провел ладонью по лицу и закатил глаза к небу.
После чего принялся оглядываться в поисках белой тряпки. Или хотя бы условной-белой - чего угодно, что подойдет под импровизированный флаг.

Информация

На всякий случай если дела примут совсем плохой оборот, Ансельм присмотрелся к глубокому и широкому подвалу. Хотя бы на предмет можно ли туда безопасно спуститься и нет ли там крыс. А то мало ли. Вдруг это местная канализация такая.

Карта

В зоне света факелов атака идёт без штрафа в силу адаптации зрения за последнее время. За пределами - 20% шанс промаха на одну клетку, и 50% шанс промаха на всё остальное. Противник имеет +2 к атаке в ближнем бою за пределами зоны света.
Кабаму пофиг, но в абсолютной тьме он тоже не видит. Шанс промаха по целям внутри зоны - 80%, плюс цель выбирается случайно.

Вопя что-то грозное и явно нецензурное, Эликоли бросился к ближайшей ящерке, которая стояла непосредственно на его пути, намереваясь проткнуть ее, ящерку, своей рапирой.

Держа в мыслях планы о том, что неплохо бы иметь пути отступления куда-нибудь, Кабам выцелил одного из кобольдов и запустил в него магической стрелой.

Бьярни ринулся в атаку не смотря на слабость. Его топор сокрушил одного из стражников, разрубив блестящие доспехи, и этот натиск похоже ошелобил даже арбалетчиков, ибо ни один болт не достиг цели. Эликоли повезло меньше - его рапира вошла глубоко в тело противника, что достаточно замедлило движения дикаря, чем и воспользовались стрелки. Третий из охранения парламентёра получил магическую стрелу орка и рассыпался горсткой праха.
Остальная армия кобольдов пришла в движение

Эликоли сцепил зубы и пробормотал какое-то невнятное ругательство, когда получил несколько попаданий арбалетными болтами, такая ситуация ему совсем не нравилась и с ней надо было что-то делать. Например продолжать пинать ящерок, чем он и занялся, сделав выпад в сторону ящерки, которая имела неосторожность подобраться к нему вплотную.

С трудом подняв ставшую вдруг слишком тяжелой секиру, Бьярни ринулся на ближайшего врага. В ушах стучала кровь, дыхание с хрипом вырывалось из груди. А в голове только одна мысль: "Коли помирать, так не с позором!"

"Вот и помогай после этого людям" - мрачно подумал орк, запуская следующий магический заряд в одного из приближающихся кобольдов.

Видя столь превосходящие силы (ведь в его понимании даже шесть кобольдов были превосходящими противниками, а здесь их было шестьдесят шесть, или шестьсот шестьдесят шесть, или шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть - в темноте не разобрать) Ансельм в порядке очереди а) порядочно струхнул б) в конце-концов принял как неизбежное, что он, как не печально это было, умрет в самом начале жизни. Поэтому отступив в подвал, и стараясь как можно меньше попадать под враждебные намеренья кобольдов, он отряхнулся и принялся молиться Мортиции, надеясь, что по крайней мере этот поганый день завершится встречей с Ней.

- Мортиция, прекраснейшая владычица мертвых... - Начал он тихо, шмыгнув носом и собравшись с духом. - ...Хотя я погибаю не по своей воле, а из-за горделивой тупости одного дикаря, я приветствую смерть перед лицом Твоим, и ожидаю шагов Твоих, и суда Твоего. Было бы наивным считать, конечно, что я совершил в жизни во славу Твою всё, что мог бы, но... - тут Ансельм запнулся немного, и глубоко вздохнул. Что он мог предложить своей богине, когда у нее были куда как более могущественные жрецы? Фнорд даже зомби поднимать не научился как следует. Тем не менее, снова шмыгнув носом, жрец завершил с чем-то вроде депрессивного оптимизма, таращась в темноту подвала и стараясь не слишком вслушиваться в вопли наверху. - ...Но я надеюсь послужить Тебе в смерти, поскольку нет для меня жизни и смерти вне тебя, Мортиция, bella morte, прекраснейшая владычица мертвых.

Хотя если подумать, этот день был настолько поганым, что надеяться даже на достойное посмертное существование не приходилось.

Раунд 2
Бьярни продолжал сражаться, разрубив очередного противника, и успешно отбивая удары его сородичей. Эликоли приходилось хуже - кобольды отличались от бормохрюков не только размерами и злобностью, но ещё и проворством, так что ему не удалось поразить даже того бедолагу, который споткнулся о труп соплеменника и кубарем прокатился мимо дикаря. Пако и Кабам тоже оказались втянуты в ближний бой, хотя стрелку удалось убить ещё одного противника, а Кабам только ранил одного из нападающих на Бьярни.

Раунд 3
В следующий момент воздух вновь наполнился маленькими арбалетными болтами, вонзающимися как в плоть кобольдов, так и в воителей людей. Эликоли рухнул без сил, отравленный ядом и пробитый четырьмя болтами, Бьярни рубанул ещё одного кобольда, но удар был слишком слаб, впрочем даже этот взмах внушал достаточное опасение ящерицам, не решавшимся на серьёзный штурм. Окружённый кобольдами Кабам отмахнулся от парочки впереди, но подошедший сзади ловко воспользовался гарпуном и маг окончательно потерял сознание. не лучше обстояли дела у Пако, на которого нависла сразу дюжина ящериц, сбившая стрелка с ног и заколовшая гарпунами.

Раунд 4
Бьярни удалось уложить ещё одну ящерицу, вложив всю оставшуюся силу в удар, но в следующее мгновение вся орда переключилась на него, и он упал, погребённый грудой злобных ящериц...