Fallout "Недосказанное" | ходы игроков | - Подземелья и Драконы

Опустевший горный городок.

Фрирдрих Габсбург
Кажется, Фридриха разбудили какие-то толчки и голоса. Сознание возвращалось не сразу, и потребовалось некоторое время чтобы понять что волны, которые он так отчетливо слышал - это был всего-лишь его пульс, создававший в ушах и вообще всей голове невероятный шум. А голоса, были реальными голосами людей, находившихся не более чем в паре десятков шагов.
Первые непроизвольные попытки пошевелиться ничем не увенчались, так как затекшее от неудобной позы тело было еще слишком слабо, чтобы справится с неожиданно возникшим грузом. Разлепленные с трудом глаза уперлись в, находящееся не более чем в двух дюймах от лица, препятствие, слабо освещенное преломленным светом, источник которого был пока недосягаем для зрения, так как повернуть голову тоже не удавалось.
Пара неуклюжих попыток расшевелиться привели к тому что что-то деревянное, до того очевидно лежавшее на Фридрихе скатилось на пол и с сухим но звонким стуком упало. Эти потуги дали рыцарю Авалона следующую информацию к размышлению. Во первых - он лежал почти горизонтально, почти - потому что верхняя часть тела находилась явно ниже нижней части, что и вызывало в голове такой чудовищный прибой. Во вторых - он лежал под грудой иссохшего деревянного хлама, вероятно когда-то служившего людям мебелью. В третьих - он не помнил как сюда попал, и где его вещи.

Гетленд. Роб, Джон и Бумбас в гостевой зале общинного дома.

Кукурузное пиво и кукурузный же хлеб. Опять-таки - пара молитв про кукурузу. Бумбас недоверчиво попробовал на зуб тонкую полоску мяса. Нет, мясо не из кукурузы. Отличное толсторожье мясо, вяленое со специями и солью.
Это такая вот мирно-крестьянская роскошь, поседеть за толстенным столом, и не торопясь попить холодного пива в мужской кампании.
Старина Стивенсон расспрашивает о виденном в горах, остальные пол-дюжины стариков тоже порой задают короткие вопросы и уточнения. По краям комнаты сидят или стоят мужчины и парни помоложе. Отвечает в основном Джон, лишь слегка привирая и приукрашивая некоторые эпизоды, исключительно красного словца ради.
Всех очень огорчила смерть Тома и Уила, а также тот факт, что тела обоих остались не захороненными. Исчезновение Фридриха тоже не доставило никому здесь удовольствия. Роб даже успел заметить, как одна из подававших еду девушек внезапно побледнела в момент рассказа о Фридрихе и вышла из залы, поддерживаемая подоспевшими подружками.

Население Гетланда реагировало на мутанта насторожено, но не открыто-враждебно - это обстоятельство было Бумбасу на руку. Мутант немного пошатался по улицам поселка, изучил что и где находится. Навестил гуля - тот был занят, обсуждал что-то с одним из местных торгашей. Мут посетовал ему на хреновую кормежку и сломанное ружье. Получил в ответ кучу язвительных замечаний и большую пайку вяленого мяса. Сломанное ружье Джон отобрал. Отобрал зачем-то старый ножик, которым мутант вычищал обычно застрявшие между зубов куски хавки или дрянь из-под ногтей. А потом послал мута... погулять, сказавшись занятым до вечера.
Покинув Джона, мутант прямо на улице подыскал местечко, где никто особенно не помешает слопать мясо, и хорошенько подкрепился.
Пора было приниматься за другие дела. Перво-наперво он решил изучить штуковину, что отдал ему гуль. На "синтезатор", судя по описаниям Янгуса, она не походила. Но про "проигрыватели" Бумбас был от него наслышан - потому довольно скоро смог разобраться что к чему. Осторожно нажимая на кнопки кончиком ногтя удалось добиться появления звуков маленьких пластиковых штуковинах,приделанных тонкими проводками к "проигрывателю". Поднеся штуковины поближе к уху мутант услышал странную, не похожую на что-либо слышанную им ранее мелодию. Одновременно слышалось с десяток разных инструментов, не одна нота не звучала фальшиво. Музыка очаровала мутанта; зеленый гигант замер, приложив ладонь с "музыкой" к уху, а на его роже расплывалась кривая и страшненькая улыбка. Почти сразу к музыкальному сопровождению добавился вокал, поведал историю о том, что какой-то Бог послал какого-то Мозеса к какому-то Фарао, чтобы тот отпустил его банду. По ходу Фарао держал тех чуваков за рабов и всячески над ними изгалялся, а Бог имел что-то против этого. Почему Бог сам не вписался перед Фарао, а отправил Мозеса, в песне не говорилось. Про упоминаемые в песне места Бумбас никогда не слышал, как и про всех действующих лиц, но это было неудивительно - судя по всему терки между Фарао и Богом происходили еще до войны. В итоге слова, в отличие от мелодии, муту не очень понравились. Бережно выключив "проигрыватель" Бумбас спрятал его, достал свой инструмент и начал подбирать мелодию на слух. Он подзапустил в последние дни свои репетиции, и теперь, чтобы наверстать, решил уделять игре на дульцимере минимум полтора часа в день...

Оставшуюся часть дня и весь следующий мутант бесцельно слонялся по городу; иногда устраивался на обочине и начинал играять, перебирая весь свой репертуар - теперь уже не таясь, выставив перед собой каску-котелок. Заглянул по пару раз к раненому парню. Вечером пересекся с гулем, встретившему мутанта целой тачкой нового барахла. Выяснилось, что финасовые и инженерные операции Джона принесли свои плоды: отремонтированное и усовершенствованное оружие, новая броня и одежда пополнили хозяйство здоровяка.
- Ну ты крут Док. Уважаю. - произнес он, переодевшись в обновки.
Потом объявился Роб, которому стало получше. А чуть позже вся троица сидела в доме старейшины...

- Забери меня радиоактивные духи, дьяволовой пустоши! - Пронеслось в голове у Фридриха. По всей видимости идея со всех ног бежать за винтовкой была не самой лучшей. Последним, что запомнилось разведчику, был треск прогнивших досок и кратковременное ощущение полёта.
В первую очередь следовало принять более удобное положение, обеспечив отток крови от головы. При этом не стоит издавать лишнего шума. Неизвестно, голоса ли врагов он слышит, или друзей. Медленно потянувшись ослабевшей рукой к поясу, Фридрих попытался вытащить кинжал, чтобы им помочь подняться, расчистив гнилую рухлядь пере собой, заодно, не оказаться беззащитным в случае нападения.

Фридрих

Не стоит издавать лишнего шума...
Бум.
Ой, не стоит издавать лишнего шума...
Шшшшш.... стук, звяк, динь-дилень.
Нет, не стоило издавать лишнего шума.
Фридрих смог кое-как сменить положение тела и избавится от придавившего его истлевшего стеллажа. Смог почти бесшумно. Во всяком случае, ему хотелось в это верить, потому что голоса доносившиеся с разных сторон, после очередного неловкого движения стихли.
Так, в образовавшейся тишине, Фридрих Габсбург сидел в коленопреклоненной позе, боясь пошевелиться, и осматривался.
Это была небольшая комната, заставленная (а теперь уже и заваленная) высокими полками с множеством темных стеклянных бутылок. Нижняя половина расколотой двери занимала полагающееся место и казалось, намертво вросла в проем. Верхняя же половина отсутствовала, и Фридрих мог наблюдать полинялый и облезлый коридор, освещаемый полуденным солнцем. Окна, как и полагались были давным давно выбиты. Пол - завален битым стеклом, черными пятнами некогда иссохших напитков и трухой от сгнившей древесной стружки.
Пытаясь найти ответ на мучивший его вопрос, Фридрих с трудом задрал голову на затекшей шее и увидел прорубленное в потолке окошко, прямоугольной формы, вероятно и послужившее причиной его неприятностей. Оно было достаточно маленьким и должно быть неприметным с той, противоположной стороны, что увлеченный боем рыцарь и не заметил как провалился. Доспехи и шлем уберегли его от серьезных повреждений, а удар который все-таки невозможно было смягчить до конца, избавил его от части воспоминаний и сознания.

Выбравшись из завала, Фридрих принялся осторожно, круговыми движениями, разминать шею и кисть правой руки. Левой же он, перехватив кинжал за лезвие, потянулся к своим вещам, пытаясь изогнутой гардой оружия подцепить за лямки рюкзак, к левой стороне которого был пристёгнут карабин. Если его, всё же, услышали, то лучше иметь пори себе хоть какое-то стрелковое оружие, пока не удастся зарядить арбалет и окончательно выбраться из под завала.

Фридрих

В возникшей тишине издалека услышал мерный звук приближающихся шагов. Поступь обутого в надежную обувь человека. По лестнице идет, не бегом, но спешно. Можно сказать даже, спортивно. Не дойдя нескольких шагов до двери остановился. Прислушивается должно быть.
Где-то внизу, во дворе, несколько человек вели беседу, прерываемую потрескиванием рации. Слов было не разобрать, далеко стоят и звук многократно преломляется и отражается в бесчисленных провалах лишенных окон домов. Что-то где-то ломалось, тащилось, падало. Звенели пинаемые бутылки. А этот... за стеной, все стоял.
Или может быть уже не стоял, а искусно подкрадывался.

Джон, Бумбас, Роб
- Не спешите хоронить красавчика. - Оторвался на минуту от угощения гуль. - Фрид крепкий говнюк, такие просто так не умирают.
- Хоронить. Нужен труп. Трупа нет. Значит вполне жив может быть. Фридрих.
- Спасибо Бэмби. Ты просто гений изящной мысли.
Стивенсон со вкусом прожевав очередной кусок продолжил:
- Фридрих - человек, а люди смертны. Следовательно... Но вас, дорогой Джон, это-то не касается. - Старик горестно повздыхал еще. - Что теперь мы можем сделать? Что вы собираетесь делать? Если вы полагаете, будто-бы Фридрих Габсбург, этот достойнейший человек, жив, то почему вы еще здесь? Если вы полагаете, что он сам сможет решить все свои проблемы, выжить в горах, избавится от гулей, то... ну да, если вы действительно так думаете, то я в вас несколько разочарован. Кхе... кхе... Вы уже сильно помогли Гетленду, гули теперь не скоро оправятся от такого удара, и мы этого никогда не забудем. Но лидеры живы. Пройдет время и они восстановят силы, а может быть и станут еще сильнее. Правда, они теперь знают о вас, о том что вы целенаправленно шли к их логову. Вас ни кто не посмеет осудить, если вы откажетесь от продолжения этой войны, но все-таки... все-таки мы просим вас продолжить сражаться за нас. Вы - наша маленькая армия, и наша большая надежда.
Джон криво усмехнулся.
- Фридрих большой мальчик. У него есть пушка, он хорошо прячется и метко стреляет. Не то что бы я не собирался за ним возвращаться, но когда у тебя выбор бросать раненого и идти искать пропавшего без вести или скачала позаботиться о том кто без твоей помощи подохнет выбор по моему очевиден.
- Что же до логова, - не умолкал Гуль. - Эти парни мне крепко задолжали. Ну люблю хоронить хороших парней. Так что можете не тратить елей старейшина, не стану обещать за Бэмби и Роба, но я передохну пару дней, закончу тут дела и отправлюсь в третью вылазку. Если хотите помочь едой или патронами - отказываться не стану. Если нет - перетопчусь, на в общем то и так тут хорошо принимают. Грех жаловаться...
- ИИ еще одна просьба. Завязывайте на Бакси волками смотреть. Я понимаю, он большой, страшный и плохо пахнет. Но он мой старый друг. И если бы не он, мы с Робом живыми бы сюда не добрались. Положили бы нас те мудаки в касках. Так что либо Бэмби уравнивают со мной в правах, либо переезжаю ночевать в сарай под замок.
- Люди мне нравятся. Не как еда. Другой смысл. Цивилизация. Я - цивилизованный. Им не стоит боятся.
- Да, конечно, мы снабдим вас провизией... всех. - Старейшина выразительно посмотрел на Бумбаса. - И обеспечим достойный уход тем, кто в этом нуждается. А Бумбасу попробуем подыскать помещение... получше.

***

Разговоры ни о чем. Хорошая еда. Крепкий сон. Все - чтобы поправится. Чтобы снова встать в строй. Чтобы опять вернуться туда, где боль, свист пуль и грохот пороховых разрывов.
Так и случилось...

***

Спустя еще пару дней они снова бодра вышагивали по предгорьям, удаляясь от ставшего таким "своим" Гетленда и снова приближаясь к этому треклятому Улью, захватившему уже столько жизней.

Полностью выбраться из под завала, или наоборот, укрыться под ним не создавая, при этом, лишнего шума не представлялось возможным. Значит, скорее всего, придётся драться. Взведя тетиву, Фридрих быстро поместил болт в ложе арбалета тяжёлый металлический болт и прицелился в дверной проём. В самую середину. Неизвестно, откуда покажется возможный противник и нужно быть готовым выстрелить как в верх, на уровень головы стоящего человека, так и вниз, если кто-то решит заглянуть в комнату пригнувшись. Впрочем, противник ли? Возможно это кто-то из спутников пытается его отыскать. Но гораздо вероятнее, что, всё же, противник. Недобитый снайпер, которого он не так давно подстрелил. Или его напарник.
Взяв дверной проём в прицел, арбалетчик поджал под себя и напряг ноги, готовясь мгновенно отпрыгнуть и перекатиться с линии огня, если неизвестный попытается выстрелить. Лучше всего уйти поближе к окну. К лежащей возле него груде хлама, некогда бывшей письменным столом. Гнилые доски не ахти какая защита от пуль, зато стрелок не будет знать точное его расположение и, скорее всего, промахнётся. Скорее всего он если и будет стрелять, то в центр стола. Или ближе к стене. Инерция мышления - помещать противника в то место, которое занял бы сам в его ситуации. Значит стоит это использовать. Выстрелить во врага, если в комнату войдёт именно враг, укрыться за краем столешницы и, если первый выстрел не уложит противника, попытаться выскочить в окно, пока он перезаряжает оружие. Второй этаж - не такая уж и большая высота.

Фридрих Габсбург

Один шаг. Ты слышишь как ОН делает один шаг в твою сторону. Может быть он что-то услышал? Звук взводимого механизма. Конечно он, больше нечему тебя выдать. Сам ты почти не шевелился.
К стрельбе приготовился. К прыжку приготовился. А он сделал только шаг.

***

Уходит. Уходит! Кто-бы он не был, он уходит. Его окрикнули. Он ответил. Развернулся, да, было слышно как он развернулся, и пошел вниз.
Фридрих еще некоторое время следил за удаляющимися шагами. Потом слушал отзвуки разговоров, которые тоже становились все дальше и дальше.

Некоторое время Фридрих по прежнему сидел не шевелясь, прислушиваясь к удаляющимся голосам, пытаясь уловить обрывки разговоров и определить по тембру кто это был. Кроме того, удаляющиеся шаги точно так же могли быть и уловкой. Наконец, убедившись, что поблизости действительно нет никого, кого мог бы привлечь посторонний шум, он начал осторожно вбираться из под завала, руками разбирая обломки досок. После того, как освободился, Фридрих, стараясь всё так же не издавать лишнего шума, собрал свои вещи и начал осторожно пробираться к окну. Следовало не привлекая внимания осмотреться и точно понять, где находишься.

***Все***
Фридриху удалось покинуть город незамеченным и найти дорогу обратно. Этот путь был куда более долгим, чем дорога его товарищей. Одному, преодолевать опасности пустоши было сложнее. Но рыцарь Авалона был хитр и осторожен, глаз его был остер, а рука крепка. И не позже чем через полторы недели, к искренней радости старых и новых друзей, он появился у Гетлендских ворот.
Оказалось что у его несостоявшейся кончины могли быть и положительные стороны. "Внезапно воскресший" Фридрих был горячо встречен Златой, которая тут же взяла его под свое крыло, и уже вскоре он понял, что все следующие ночи проведет в ее доме.

Тёплый приём, несомненно был приятен Фридриху. Особенно после после долгих и утомительных дней, который он провёл в пути. Даже бродяге, чей дом - дорога, иногда хочется остановиться ненадолго где-нибудь, где с неба на тебя не давит палящее солнце, где не хрустит на зубах дорожная пыль и мелкий песок, несомый в лицо обжигающе-горячим ветром, и где ночью, когда жар солнца сменяется холодом луны, можно посидеть у открытого и яркого огня не опасаясь, что свет ночного костра станет маяком для любителей лёгкой наживы или свежего человеческого мяса.
Однако прежде всего его интересовала судьба его спутников. Роковое стечение обстоятельств, которое заставило отряд остановиться в руинах где живут муравьи, и последующий за этим бой, привлёкший патруль гулей, оставлял не так много шансов отряду. Однако когда Фридрих осмотрел место боя и не нашёл ни тел, ни следов крови, он вполне логично предположил, что его спутники по меньшей мере выжили. При этом, скорее всего, не угодили в плен к гулям, которые устроили на них засаду, поскольку в противном случае ему бы удалось найти следы транспортировки пленников, по меньшей мере один из которых не мог идти сам, другие же явно бы не горели желанием следовать за конвоирами и наверняка пытались бы бежать. Всё это наводило на мысль, что уцелевшие в неудавшейся экспедиции, должны были вернуться в городок. Хотя бы для того, чтобы вылечить раненного.

Фридрих и Джон

Прошло несколько дней.
Из всех спутников в поселении остался только безумный гуль Джон. Он изрядно наварил на последнем деле, а количество убитых и покалеченных товарищей никак не отзывалось в его прогнившей душонке. Сейчас он был успешен, богат и почитаем местной детворой практически как бог. И значит должен был быть счастлив. Но было ли он счастлив на самом деле?
Фридрих же быстро отходил от утомительного возвращения и грелся в лучах влюбленной Златки и в тепле заботы ее родных. Это было подобно глотку целительного бальзама после долгих месяцев ран, тревог и волнений. Перед Фридрихом снова вставали вопросы. Что делать дальше? И что делать с Златкой? Брать ее с собой в опасность путешествий или нет? Оставшись здесь она конечно будет горевать, но ведь не пройдет и года, как она найдет себе утешение в каком-нибудь рубахе-парне из относительно недалекого поселения. Если брать, то как обеспечить ей хоть какой-нибудь уровень комфорта и безопасности, к которому она привыкла здесь? Или... или стерпится?

***

Сейчас они стояли на наблюдательной вышке крепостных сооружений и облокотившись на нагретый металл орудия смотрели вдаль.
Заходящее солнце теплыми лучами омывало зеленое море раскинувшихся вокруг поселения полей. Чуть зеленеющие холмы поодаль. И уже почти безжизненные терракотовые горы на горизонте. Оранжево-розовое закатное небо сливалось с горизонтом и дополняло его. Ферма и прилежащие к ней лоскуты плодородной, с любовью возделанной и ухоженной земли казалось зеленым островом, островом жизни, посреди оранжевого океана недружелюбия Пустоши.

Расставание вышло скомканное. Огромный вонючий мутант и парень чудом выбравшийся с того света устали от бесконечной войны во благо сидящих на задницах сытых фермеров. Их можно понять. Робу и правда не место на этой войне. Сопляк. Правильно сделал что ушел. Бумбакс? В его голове не меньше тараканов чем под шлемом гуля, а это о чем то до говорит. Есть дело. Надо идти. И свалил. Опять. Мудак. Глядя им в спины Джон поймал себя на мысли, что жалеет не о четырех сотнях крышек, по две на брата отваленных им на дорогу, не о добытых кровавым потом снаряге и оружии, что они уносили с собой и даже не о двух боевых единицах, казалось бы снова складывающейся банды. Джон лишился единственных друзей которые у него были. Размяк ты, мертвая башка.

Ковбой привалился спиной к стенке и закатил глаза подставляя лицо солнцу. У него есть деньги, хорошее оружие, даже уважение. Только на кой ему это все? Тихая жизнь скрипит на зубах как песок в мясе. Всеобщая доброжелательность раздражала хуже плевков в лицо. Этого ты хотел Джони Джо? Бегать торгуясь как последний поц по лавкам. Лести и брезгливой вежливости от парней, что предлагали жратвы за твою открученную голову? Тошно. И скучно. Кролики кланяются волку и посылают его в медвежью берлогу. Кто бы ни выжил они в плюсе, только нужен ли будет им этот мрачный гуль после того как перестанет быть живым щитом между ними и голодными зомби. Да и хочет ли он быть им нужным?

Джон выудил из рюкзака бряцающий мешочек и протянул его спутнику. Приличный такой мешочек.
- Здесь пять сотен, Фрид. Хватит прилично устроиться где угодно. И тебе и твоей девушке. Ты у нас практически семейный теперь. Пустошь большая, хороших мест много. Возьми деньги, забирай Злату, уезжай и не возвращайся. Вот тебе мое предложение, красавчик. Что скажешь?

- А ты уверен, что я хочу где-то осесть? - Спросил Фридрих, прищурившись и внимательно оглядываясь по сторонам, в поисках посторонних ушей. - На пустоши ещё слишком много мест о которых я хочу кое-что разузнать. Рановато мне ещё на покой. Так что не удивляйся особо, если завтра меня здесь не застанешь. Или удивляйся, дело твое. Главное погромче, и возмущения в голос добавь, чтобы со Златкиными родичами отношения не портить. Жалко конечно, такая дева в глуши чахнет. Но в пустоши ей не выжить. А вот за деньги спасибо. Пригодятся, наведаться в местную лавку. Давно я кое на что там глаз положил, да всё денег не хватало.

И Фридрих ушел. Всей деревней собирали ему подарки, всей деревней провожали. Злата плакала. Джон шутил. Не все в этой жизни происходит так как нам хотелось бы. В тот момент в поселке не было ни одного заезжего торговца, а откуда у местных то будет все то, чего так хотел найти странствующий рыцарь. Фонарь и инструменты ему конечно нашли, и аптечку ему отыскали. Но с остальным было хуже. Зато надарили фруктов сушеных, сувениров на память и кое-чего другого. Чтобы вспоминал хорошо. И может быть, однажды, вернулся.