Чаровая чума | ходы игроков | Региональный штаб ИПЭ Рязанской области

После команды всем сотрудникам, Лера вышла из задумчивости. Больше всего ее интересовала судьба Карика и Вали. Но в отсутствии связи... Оставалось надеяться, что мама сможет за ними уследить. Интересно, как далеко простирается аномалия?
-Лыкова Валерия, -представилась Лера, поворачиваясь к начальнику. -штатный психолог, группа Александра Горяева. Остаток группы... Опыт оперативной работы 2 года, до этого опыт штабной работы в Институте.
С начальниками... -Лера пожала плечами, -я еще не успела узнать, что именно Александр видел за той дверью -кивок в сторону двери в подсобку - прежде чем впасть в ступор. Что с Тысоевым тоже не ведаю, он не выходил из своего "кабинета" - слово кабинет было произнесено с особым сарказмом - с самой беседы с господами задержанными, -на Ирину и Матвея Лера тоже показали кивками головы
Лера, стоявшая совершенно недалеко от Матвея, тоже слышала вопрос Рады
-Чтобы для абсолютно всех действовало, так только одно правило, они выходят за рамки обычного в ушедшей эпохе. Далее аномалии можно делить на разные типы по всевозможным признакам.
Говоря все это, Лера переводила себя в боеготовное состояние - первым делом надеть налобник, затем охотничий нож за голенище правого сапога, затем уже известная Ирине и Матвею цепь "ссыпана", чтобы свободно выходила, в подвешенный на пояс мешочек, край цепи высвобожден и на нем появился тонкий рыболовный крючок, который был заправлен за пряжку ремня так, что цепь можно свободно схватить любой рукой и быстро вытянуть, и крюк кинуть в кого-нибудь...
После всех таких приготовлений, рука легла на табельный пистолет и Лера щелкнула каблуками, смотря на царевича. А что, похож. Так и будем называть.

— Пробуйте...
Всеобщему обозрению явился допотопный проводной аппарат. Пожалуй, такие есть в каждой уважающей себя старой конторе: чёрные лакированные бока, циферблат с крупными, точно под увеличительным стеклом, цифрами, и обязательные сколы по уголкам основания: телефон был явно старше каждого из присутствующих в комнате, но держался в превосходном состоянии. Или им просто никогда не пользовался.
Зашуршал диск, аппарат тихо позвякивал в таки.
- Двенадцатый рязанский, это регштаб. Статус!
И замолк, выслушивая ответ.

— Полная боевая готовность!
Оперативник встрепенулся и вытянулся по стойке смирно...

...вытянулся по стойке смирно, выдавая армейские рефлексы.
"Вроде уж не первый год не в армии, а всё то же..." - подумал про себя опер, радуясь, что головного убора не носил. А то бы и честь отдал.
- Оперативник второго ранга Перепел. Иван Володин. В оперативной работе Института два года, срок армейской службы - два, плюс два контрактных... - Перепел умолк, поздно сообразив, что выдаёт лишнюю информацию: служба в армии в оперативный стаж не входила.
- Командир опергруппы Финрод подвергся неизвестному воздействию, врио замкомначоперотдела, - зубодробительное сокращение оперативник выговорил удивительно непринуждённо - привычка, что ли, сказывалась? - Единственный, способный оказать помощь в данный момент. Настаивал на полном невмешательстве посторонних до окончания процедуры.

Матвей посмотрел на собиравшуюся на улицу Ирину, он не был удивлен подобному ее решению. Конечно, когда она упускала возможность повозиться с какой-нибудь необъяснимой хренью? Никогда! НИКОГДА! Это иногда раздражало, потому что половина таких вот хреней Чарого первое время жутко пугала. Ну, согласитесь, когда из воды тебе навстречу вылезает какое-то непонятное жутковатое чудовище, состоящее словно бы только из ила, песка и водорослей, как-то сложно удержать разум от панической атаки. Хотя вот Малой это все нравилось - она в этом находила какое-то особенное удовлетворение. Особенно потом, когда, если не удавалось вступить в контакт, она легко разбиралась в остатках существа, пытаясь понять, из чего оно состоит и какая составляющая заставляла его вообще работать.
И, конечно, он собирался последовать за ней, потому как отпускать сестру одну Матвей не станет. Кто-то должен был вытаскивать ее из ситуаций, если она сама не справлялась. Впрочем, иногда молодому человеку казалось, что и тогда работала над выходом тоже она, словно постоянное ее присутствие в сознании Чарого давало ей возможность не только видеть его глазами, но и работать с его силой.
Он стоял, хмуро глядя на сестру и осознавая, что сейчас они пойдут на улицу, когда ее мягко остановил Влад как его там - надо будет запомнить фамилию. Матвей, правда, несильно этому обрадовался. Лицо его на секунду исказилось в презрительной усмешке, а потом... его отвлекла девушка, с которой он, пользуясь случаем, познакомился в свое время первым. Рада.
И, кажется, она была единственной по-настоящему напуганной в этом помещении. Все остальные уже накручивали себе оружие куда только можно. У Матвея вот, например, оружие не было. Чарые работали с аномалиями чаще всего голыми руками и силой разума. Так уж повелось. Они только бегают хорошо.
Рада спросила его о правилах поведения, но ответить быстро он не успел, потому как до того следил за сестрой, и его опередила Лера. На ее слова он криво усмехнулся.
- Подслушивать нехорошо, - заметил он Лере, которая, видимо, не полностью услышала настолько тихий заданный вопрос, - разбирайтесь со своей готовностью, а тут я справлюсь.
Он теперь куда более ласково и успокаивающе улыбнулся Раде, положив ладонь ей на плечо.
- Одно из самых главных правил, - произнес молодой человек легко и спокойно, - это не дергаться раньше времени. Живые аномалии, такие как эта мелкая русалка у фикуса, чаще всего ведут себя как более или менее разумные животные. К ним и подход нужен как к животным, лучше ласковый, спокойный и уверенный. Их нельзя бояться. Но и поддаваться им чаще всего тоже нельзя. Заведут в дебри и там оставят. Еще одно важное правило: никогда не показывай аномалии спину. Любой аномалии, живая она или нет - это не важно. По сути, в этом плане любая аномалия жива. Сейчас мы находимся в компании вооруженных людей, и вот тут тоже есть своеобразное правило: никогда не мешай вооруженному человеку разбираться с аномалией так, как он привык. Но будь готова к тому, что нужно будет очень быстро убегать и прятаться. Кто знает, как оно среагирует на оружие?
Матвей снова посмотрел на Ирину, но потом повернул голову к Раде обратно.
- В любом случае, предлагаю держаться меня. Если что, я сделаю все возможное, чтобы вытащить нас на безопасное место, - Рада ему нравилась своей беззащитностью и отсутствием попыток быть круче, чем она есть на самом деле. Все остальные, как казалось мнительному Матвею, только этим и занимались.

- Конечно, - кивнула Ирина на вопрос царевича, действительно ли она хочет отправиться знакомиться с аномалией. Она лукаво посмотрела на внезапно изменившегося мужчину. Он словно из Иванушки-дурачка решил обратиться в молодца, искупавшись в трех котлах. Котлов здесь не было, хотя это тоже как посмотреть. Вот, например, за той дверью есть всякие монстры, заставляющие впадать в ступор мужчин, один из которых находится сейчас в подсобке - это сойдет за первый котел, кипятком. За другой дверью, на самой улице, тоже начинает твориться что-то "необъяснимое", с которым им предстоит столкнуться прямо здесь и сейчас. Это второй котел, со студеной водой. Третьим котлом, с молоком, были люди. Те самые люди, на которыми теперь вынужден был начальствовать преобразившийся царевич. В каком-то смысле он сейчас несет ответственность за всех, кто есть в помещении. И главной проблемой для него в этом плане была, конечно, парочка утопистов, которые не станут следовать ничьим приказам. И одним из этих утопистов была она сама.
- Попытка понять природу явления путем рассматривания черноты в окне вряд ли правильная идея, - заметила девушка. Она, к слову, себя в боевую готовность не приводила. Какой смысл начинать знакомство с чужой магией с агрессии? Тем более, что у нее и не было никакого оружия. То, что у нее было, скорее являлось инструментом, но не оружием.
А потом в разговор, которого не было, вступил оперативник, столько времени наблюдавший за ними так, словно сам был куском двери. Так Ирина узнала его имя, должность и еще парочку незначительных фактов.
- Единственный, способный помочь, - хохотнула она, - этот товарищ даже себе помочь не способен, не то, что человеку, столкнувшемуся с аномалией!
О, да. В психологов она не верила ни на грамм. В свое время ее водили и к психологам, и к психотерапевтам, и к кому только не водили из этого рода людей, но ни один из них так и не смог понять, что ее поведение - это просто следствие по-другому устроенного разума. Некоторые уверяли, что это болезнь, и что это надо лечить. Хах! Да она сама вылечит кого угодно.
А пока...
- Как он это выговорил? - девушка совершенно несерьезно ткнула пальцем в Ивана (забавно, да? Тут вам и царевич, и Иван, и жар-птица...) - завкомврублаблабред. Или нет...
После этого она пожала плечами, закончив на этих словах временную остановку, снова направилась к двери, которую оперативник уже не подпирал, но все же стоял исключительно близко, что при ближайшем рассмотрении оказалось проблемой, решение которой для хрупкой девушки было совершенно непосильным.
- Отойди от двери, а? - легко и непринужденно предложила Ирина оперативнику, совершенно забыв о том, что он были вообще-то сначала к ним приставлен, чтобы их как раз никуда не пускать.

Леру (молодой человек тут же сократил её имя до удобопроизносимого в критической ситуации) Воля выслушал внимательно, не перебивая. Информация была загадочной и скудной, но с безумием одного начальника и ступором другого придется разобраться. Правда, не сейчас, потом.
— Лера, с этого момента вступаешь под моё личное командование. Во время операций можешь называть меня Воля — так быстрее. При начальстве лучше всё-таки по фамилии. Иначе могут не понять, — он говорил чётко и ясно, не отвлекаясь на сторонние разговорчики, но держа окружающих в поле зрения.
— Тебя Ваня это тоже касается. Перепел — это как-то длинновато, но приспособимся, — он ухмыльнулся. Сам факт того, что в его распоряжении, как минимум, два более-менее опытных сотрудника безмерно радовал Волю. Не расслаблял, а именно радовал. Это означало, что группа будет более-менее боеспособной. Даже если им и придётся тащиться всем вместе, а это, в каком-то смысле, уже виделось неизбежным, вполне можно будет выбраться без жертв.
— Даже так? — на полное невмешательство Воля хмыкнул и пожал плечами, мол начальству виднее. — Пусть проводит свои процедуры. Отвлекать его мы не будем. Строго говоря, нам и некогда. Есть чем запечатать таинственную дверь? — спросил Воля самым серьёзным тоном. — Если нет, просто задвиньте её стеллажом от любопытствующих.
Проверять сейчас состояние этой двери у него не было никакого желания. Во-первых, была внешняя проблема, которую тоже надо исследовать и от которой была вероятность всё-таки не сойти с ума и не впасть в ступор. Во-вторых, возможно, у врачующего врио уже есть свои домыслы и лучше спросить у него напрямую, когда он освободиться, чем подвергаться опасным воздействиям. Воля трусом не был, но и смелость старался проявлять только по явной необходимости. Сейчас её следовало направить на улицу.
Монолог Хмурого Воля слушал вполуха, однако важное выцепить смог. Во-первых, и он, и его девчонка были как-то слишком образованы по части аномалий, а, из этого следовало, что они с ними сталкивались, причем не раз и не два раза. Была только одна организация, которая рассматривала аномалии не с точки зрения потенциальной угрозы, и входили в неё некие утописты. Воля ничего против них не имел, но и особой любви к ним не испытывал. Утописты же, судя по всему, к институту относились с откровенным пренебрежением и к их действиям настроены были негативно. Из этого вытекало «во-вторых». Воля понимал, что данные товарищи ни ему, ни его людям вовсе не друзья, а вот это было несколько неприятно, хотя, если следовать приказу штаба, их стоило попытаться привлечь на сторону ИПЭ.
«Неправильно всё это», — отстраненно подумал Воля. — «Есть только две стороны. Люди — пусть с аномалиями или без них, но всё-таки именно люди, — и всё, что кроме людей. Хорошо, если с этими тварями удаётся договориться, но если нет, ждать, когда она меня сожрёт, я не буду».
— Никто бестолково размахивать оружием не станет, — строго заявил начальник. — Есть вещи, от которых не убежишь, но, между прочим, чтобы убегать, спину придётся показывать, — Воли не понравилось, что Хмурый настраивает аномальную против ИПЭ и ещё больше не понравилось, что он собирается потащить её с собой. «Пытается казаться крутым? Сосунок и мальчишка, даром, что мой сверстник».
— Девушка, — Воля мельком глянул на всё ещё лежавший на стойке листочек с заявлением, — Рада, я вас уговаривать остаться здесь не буду, потому что не могу ничего гарантировать, но там может быть довольно опасно, — все, что он мог — это предупредить. Запирать и связывать — это варварство. Оставалось надеяться, что людям хватит выдержки и решительности впоследствии не хвататься за него и не паниковать.
— Ирина, погодите, пожалуйста, и не перегибайте палку. Никто не предлагает вам смотреть в окошко. Ваша аномалия никуда пропадать не собирается, и мы к ней пойдём, — Воли не понравился тон, с которым говорила Ирина. Даже не ему, в общем, говорила, а окружающим, тому же Ивану, но было в ней и в её словах что-то такое, отчего сразу представлялись проблемы. — Именно «мы», Ирина. Вы, судя по всему, хороший теоретик, поэтому мне понадобится ваша помощь для оценки потенциального риска данной аномалии. Других научников среди нас нет. Но это означает, что вы должны меня слушаться. Вы согласны с этим, Ирина? — спросил он и, не дожидаясь ответа, резко обернулся к дежурному. Тянуть и, правда, не стоило. — Что там?

Лера кивнула дважды. Один раз на указание перейти под новое командование, собственно, это было закономерно. пока Тысоев зависает в своей подсобке, жизнь здесь продолжает идти, и не самым спокойным образом. Второй раз на указание не размахивать оружием. Это в целом тоже было более чем закономерно, ибо а смысл?.. простым макаровым не все можно взять... собственно для этого Лере и нужна была цепь, но и цепь тоже была простой рывковой, не серебряной, не противоэктоплазматической цепь не являлась. Ну и будем откровенны, убивальные меры были Лере не по профилю. А Лера хочет защититься... кандидат наук с опытом это интереснее просто опытного сотрудника.
Вот только Ирина с Матвеем напрягали, за ними ж глаз, да глаз...

Как ни пыталась девушка говорить тихо, усилий явно было недостаточно, о чем крайне красноречиво говорил нежданный ответ рыжей. Любительница встревать в чужие разговоры ее коробила. Ни уважения, ни приязни к этой позерской кукле испытывать не получалось, и каждая последующая фраза-действие невпопад только усугубляла впечатление. Общаться с такими Рада не умела. И сейчас, будь у нее шерсть, она встала бы торчком. А за ее отсутствием просто слегка изменилось лицо, приняв выражение среднее между сдерживаемой зубной болью и обнаружением плесени в стакане чая. К счастью, отвечать было необязательно, Чарый избавил. Девушка удивленно обернулась, когда ладонь опустилась на плечо. хочет подбодрить? Его она слушала внимательно. С каждым словом все больше собираясь. Вглядываясь в народ, молча кивая и принимая к сведению. Охота без оружия - вот на что это было похоже. Выслеживать, наблюдать, подбирать ключи к взаимодействию,пока не станет ясно, что за зверь перед тобой. И не пропускать момент, когда станет слишком поздно.
-Правила охотника- так-же негромко резюмировала девушка. И, посмотрев на парня, снова кивнула. Уходить было некуда и незачем,но не мешать, наблюдать и учиться она могла. Рада наконец-то услышала имя главного, но обращаться на "Волю" язык не поворачивался. Когда же она пропустила официальное представление?..
Он раздавал последние указания. Тон слов не позволял пропустить их мимо ушей никому. Девушка серьезно выслушала и кивнула в знак того, что услышала и поняла. Только сцепила руки покрепче.

Любопытно было, как кабинетный психолог будет участвовать в прорыве. И зачем вообще нужна эта нелепая цепочка?..

Матвей одобрительно кивнул на негромкое резюме Рады. Очень правильно, хотя сам он никогда не рассматривал собственный стиль поведения, как правила охотника. Для него это был скорее способ выжить в сумасшествии сестры в тот момент, когда она перестает хоть немного думать об их сохранности и не пытается управлять его разумом, чем она, к слову, тоже, к сожалению, не пренебрегает. Впрочем, это их не раз спасало. Иногда Матвею казалось, что в экстренных ситуациях Ирина знает куда лучше, как ему надо себя вести, чем он сам. Правда, это тоже было не всегда так.
Потом он недоуменно посмотрел на Влада, который вклинился в разговор. Видимо, это какая-то общая особенность сотрудников ИПЭ.
- Я разве сказал про размахивания оружием? - он приподнял брови и покачал головой, - я всего лишь сказал, что вам не надо мешать, - а потом произнес чуть жестче, - советовать остаться в месте, практически полностью захваченном аномалией? Остаться одной? Или ты собираешься Иванушку тут с ней оставить?
Дежурного, как человека, способного дать отпор агрессивной магии, Матвей не рассматривал вовсе. Это явно, по его мнению, был человек бумажной работы. От таких, конечно, иногда можно ждать чего-то этакого, но все же не стоило особенно на это надеяться. А само здание Института определенно в свете последних событий действительного доверия не внушало как-то. И это было крайне логично, по крайней мере, по мнению Чарого. Но при этом сам Матвей был готов слушаться гражданина начальника, если тот не станет приказывать ему лезть на амбразуру. В каком-то смысле он тоже был согласен с тем, что в экстренной ситуации голова должна быть одна на всех. И если у них с Ириной была возможность такое творить в паре, то остальным определенно приходилось действовать в стиле "приказ-выполнение", они не способны думать на двоих. Да и Матвей не может обеспечить всем одну голову и один стиль поведения. Так что...
- Мы идем, - произнес он, говоря уже за себя и за Раду, но отчего-то он был уверен, что она с ним согласна, - а то и пригодиться можем.
Слова Рады про охотника давали возможность предположить, что она знает то, о чем говорит. А, значит, она действительно может внезапно оказаться полезной в деле.

Ирина обернулась, посмотрев на царевича. Как нормальный царевич, он хотел править. Это было закономерно и логично, по мнению Ирины. Если в сказке нет царя (а их узкоглазое величество благополучно заперлось с эльфийским королем в кладовке), то царевич просто обязан принять на себя командование армией. Куда деваться. Даже если царевичу не хочется, ему придется. А этот царевич был не то, чтобы сильно против, хотя по мнению девушки не выказывал особенной радости по этому поводу. Однако груз ответственности, лежащий на нем, заставлял сцепить зубы и указывать всем, что делать. Это было мило.
Малая улыбнулась, умиленно посмотрев на молодого мужчину. Ну действительно, как такому противоречить? Вот Матвей был больше похож на беса, и потому с ним совсем по-другому надо было себя вести. А тут... ну царевич же. Впрочем, возможно, были и другие причины.
Например, оперативник, который так и не сдвинулся с места и вообще никак не отреагировал на просьбу-предложение Ирины. Наверное, как-то не так сказала.
- Может, тут надо было волшебное слово... - проговорила она, пока к ней никто не обращался, - Сим-Сим, откройся... или Вань-Вань отвали...
А Влад все так же был спокоен и сдержан. Матвей вот, когда Малая делала только хуже, вообще срывался и орал, как истеричка. Правда, не всегда, но был вполне себе любителем это делать. Так что его приходилось затыкать. Девушке невольно подумалось о том, что у царевича наверняка больше выдержки, чем у ее брата.
- Я перестану перегибать палку, - произнесла девушка, хотя не знала, в чем именно она перегибает, - когда вы прекратите тянуть резинового кота за хвост. Нам нечего собирать, у нас у всех все при себе. Какой смысл стоять и ждать чего-то? Сможем вернуться, узнаем, что там у кого где как, они все равно сюда не успеют. И у них наверняка проблем не меньше. Зачем зря тянуть время?
И в этот момент Ирине внезапно пришло в голову, что Воле, а он себя назвал именно так, наверняка неудобно обращаться к ее брату никак, и надо было это исправить, раз Чарый не догадался сам.
- Его Матвей зовут, - крайне невпопад произнесла Ирина, так и не ответив на основной вопрос Влада, будет ли она его слушаться. Впрочем, ответ наверняка был ясен. Все зависит от того, как попросить.

Сим-Сим, откройся... или Вань-Вань отвали...
Оперативник на просьбу и правда никак не отреагировал. На "отвали", впрочем, тоже. Оставаясь перед дверью непреодолимой преградой, он уставился поверх головы девушки - рост позволял - на начальство с немым вопросом. И, уловив в словах Воли ответ, сурово насупился. Похоже, Перепел был готов оборонять дверь до последнего.
На распоряжения Влада он ответил кивками, как и его более образованная коллега.

просто задвиньте её стеллажом
А вот на этом месте Иван растерялся. За спиной - дверь, не отойдёшь. Проход в аномальную зону - через полкомнаты. Небольшой - но сейчас для Перепела несколько жалких метров были сродни непреодолимой пропасти. Подавшись в сторону стеллажей, оперативник так и замер в этой позе, едва обозначив шаг и чуть было не зашибив стоявшую перед ним Ирину.

- Двенадцатый пост - потеряна треть личного состава. Связи с Центром у них нет.
Дежурный говорил спокойным бесцветным голосом, лишь трубка в руке, сжатая до побелевших костяшек - того и гляди треснет чёрный глянец пластика! - выдавала дикое усилие, которое прилагал "бумажный работник", давя панику.
- Мы успели в последний момент. Они уходят. Из пятнадцати постов им удалось связаться с тремя. Остальные или молчат, или... хуже.
Уловив замешательство оперативника, дежурный вернул трубку на рычаг аппарата и прошёл к "аномальной" двери сам. Захлопнув её носком ботинка, он ухватился руками за металлический стеллаж и, поднатужившись, с диким скрежетом задвинул им дверной проём.
В тот же миг с тихим хлопком погасла лампа.
Приёмная погрузилась во мрак.
- По-моему, оцепления больше не существует, - резюмировал дежурный всё тем же тоном.

-Жизнь прекрасна и удивительна, -совершенно невпопад пробормотала себе по нос Лера, включая "налобник", и пройдясь светом по всей комнате.

Из прямых подчинённых никто не спорил и все всё поняли. Это, несомненно, было хорошо.
Ответить Матвею Воля не счёл нужным, лишь почти незаметно мотнул головой. Может это место и почти захвачено аномалией, но там, куда они идут, наверняка, всё хуже. К тому же, он и правда никого не заставлял, ничего не гарантировал и предоставлял возможность девушке поступать так, как ей хочется.
Воля тяжело вздохнул на слова Ирины, которая была права только с точки зрения одиночки. Там были люди, которые, возможно, столкнулись с аномалией и что-то знали. Информация, которая могла быть у них, могла пригодиться. Но дежурный так ничего толком не сказал, свет погас и делать здесь стало определённо нечего.
- Идемте, - то ли объявил, то ли скомандовал Воля, направляясь к двери, ведущей наружу. Выйдя, он ещё раз огляделся.

Холодный воздух тугой волной ударил в лицо, следом накатила странная, мерцающая темнота. Видно было не больше, чем в помещении - то есть вообще ничего - но здесь всё было иначе. Точно человека засунули в толстый рулон блестящего бархата: в густом мраке бродили едва видимые искорки, вспыхивая и угасая то тут, то там. На грани сознания маячило ощущение, что вокруг затягивается гигантская спираль-воронка, мягко сжимая не тело, но что-то неведомое глубоко в груди. Это вызывало чувство не столько опасности, сколько тревоги. Но что-то определённо было не так.

Дежурный на ощупь вернулся к стойке, в темноте звякнули ключи, загремел механизм замка. Каждый звук в неестественной тишине казался близким и резким, сбивая чувство расстояния.

Всех остальных, похоже, парализовал шок от внезапного исчезновения света. Лишь привычный ко всему оперативник отреагировал сдержанно и рассудительно: достал фонарик.

Щёлкнуло, темноту разрезал узкий белый луч. Зашуршало - луч расширился и побледнел. Резко очерченный белый круг скользнул по стенам и полу, выхватывая из темноты фигуры замерших в приёмной людей примерно по пояс: обладатель фонарика явно старался не светить в глаза.
Самостоятельно присвоив себе роль замыкающего, Перепел козырнул - по привычке, не думая о том, что никто его не видит - и нарочито шумно протопал к окну, где всё ещё стояли Рада и Матвей.
- Я иду последним. Выход там. Здесь оставаться небезопасно.
Когда присутствующие немного привыкли к темноте, стало заметно, что глаза оперативника едва заметно фосфоресцировали мягким, желтоватым светом. Володин бросил взгляд в сторону двери подсобки.
- Выходим. Быстро. Я - сразу следом.
Короткие фразы, по его мнению, должны были успокаивать людей или, по крайней мере, заставлять их делать то, что от них требуется. И если первый аргумент выглядел довольно зыбко, то второй подтверждался уже не раз.

Рада вросла в пол. Странные вещи дарят порой крупицы покоя, удерживая сознание, как пресловутая соломинка, на самом краю паники, не давая потерять голову. Фраза рыжей. И штампованные ужастики, в которых все начиналось именно так. Когда смотришь кино, и думаешь: ну зачем они туда идут?? Очевидно же, что в доме безопаснее! только надо включить свет. Слишком киношно. Или книжно. Так не бывает. Эта мысль дала сил не уцепиться за Матвея, хотя очень хотелось, когда мрак перестал быть привычным и "потек" в остуженом воздухе. Потому-что это не дешевый ужастик, и Чарый считал, что она тоже может пригодиться.
Когда вспыхнул свет, девушка протяжно выдохнула, машинально вытерев вспотевшие ладони о пальто, и сжав успокаивающе теплый гриф за пазухой, приготовилась идти.

-Судя по всему, я иду первой. Или есть другие желающие? И какие способы исследования кто может применять?
Свет налобника пробежался еще раз по людям, задержавшись на Ирине, а потом на Матвее. На сей раз Лера смотрела уже на собравшихся в комнате и отметила про себя необычность глаз Ивана. Хорошо. Что с Чарыми пока не ясно, Рада нестабильна, но авось прорвемся.
-Воля, какие указания будут по поводу запершихся в подсобке?
Луч направился на грудь царевичу, как бы выделяя объект внимания.

- Первым иду я, - объявил Воля. - Потом Лера, потом гражданские, а Иван и, правда, пусть замыкает колону.
Он пытался в смутном свете разглядеть лица.
- Те, кто в подсобке попробуют эвакуироваться в компании дежурного. Если, конечно, захотят.
Вокруг была такая тьма, что особой разницы не чувствовалось и кто-то действительно мог почувствовать себя уютней в доме.