"День Тигра" | ходы игроков | «The Shortest Day»

Система SN4030 "Сион";
Стандартное время: 0930, 14.09.2893 г. Э.П.
Температура за бортом: -245° С;

Первый батальон 212-го полка "Железные Тигры" никогда не славился везением, веселья ему хватало ещё до начала Войны. Чего служит только миротворческая миссия на Геенне-1 шесть лет назад? Первый батальон тогда истоптал всю обугленную сторону планеты, всегда повёрнутую к светилу, пока второй и третий отсиживались на тёмной стороне и в узкой «зоне сумерек» соответственно. Или вот вспомнить кризис на Аштабуле-3 в 89-ом? Второй и Третий батальоны прохлаждались тогда на тропической луне, в окружении загорелых девочек в юбках из травы – Первому же тогда достались пустыни и горы с ишаками, ежедневными фугасами на дорогах, боевиками и контрабандистами. Обидно. Тем не менее, командование всегда поручало первому батальону самые сложные и ответственные задания, рассчитывая на неизменный профессионализм. Не даром он, всё таки, Первый.

Сейчас похожая ситуация.

+++

Широкий десантный ангар DFS «Августин» универсального десантного корабля класса «Лэнгли». Внутри - почти пять сотен человек, разбитых по ротам, взводам и отделениям. Ещё столько же во втором ангаре, напротив. Позади осталось пробуждение внутри статис-капсул, сорок восемь часов томительного ожидания высадки после выхода флота из гиперпространства, большой ужин с свежей пиццей и апельсиновым соком, часы подготовки в симуляторах. Сейчас каждый из морпехов на палубе закован в металл и керамику, обвешан десятком килограмм амуниции и готов убивать. За прозрачным силовым полем ангара можно было видеть огромный блин планеты, со всеми её горами, пустынями, озёрами и облаками. Несколько длинных, похожих на сигары крейсеров выпускают вниз по ней ракету за ракетой - в ответ залпам, время от времени, на поверхности молчаливо сверкают огненные вспышки.

Сержант-майор батальона Эриксон, невысокий и лысый мужик лет пятидесяти, прохаживался вдоль строя и читал речь. Он был облачён в тщательно отполированную PCS-10, выглядевшую громадной на фоне мрачных "восьмёрок". Усиленный динамиками голос сержант-майора многократно отражался эхом от стенок ангара.

- Морпехи! Глаза всего мира прикованы к вам! Надёжды и молитвы всех свободных людей обращены к вам! Вместе с нашими Союзниками на других фронтах, вы принесёте разрушение Имперской военной машине, уничтожение тирании угнетающей свободные народы, безопасность для всех нас в свободном мире!

Отделению тяжёлого оружия штаб-сержанта Лайнбэкера, входящему в 4-ый взвод огневой поддержки первого лейтенанта О'Келли 3-ей роты, досталось место в самом конце ангара, у прозрачного силового поля, отделявшего его от чёрной бездны космоса. Вся 3-ая рота, а это около 160-и человек, сейчас выстроилась вместе и занимала почти треть палубы. Через несколько минут роте придётся разделится - планета слишком большая, а морпехов, увы, слишком мало.

Миссия соединения, куда входит взвод огневой поддержки и ещё один взвод стрелков из третьей роты, достаточно тривиальная: высадится и захватить плацдарм. В качестве плацдарма выступает местечко Баттербич - небольшой городок на побережье одного из немногочисленных морей Сиона-5.1. До войны здесь была зона отдыха, также в городе есть автомастерская, которую Имперцы используют для починки своих танков. В основе выбора места высадки лежит достаточно простое соображение - вода это очень ценный ресурс на этой засушливой планете, практически все морпехи высаживаются на побережьях. Если лишить желтомазых доступа к воде - как только их запасы кончатся, им не останется ничего сделать кроме как сдаться. Или сдохнуть от жажды.

– Я прекрасно осведомлён о вашей храбрости, верности долгу и профессионализме в бою. Догманская Федерация, президент Джефферсон, генерал Баретт и я лично не примем ничего, кроме полной победы. Помните, что мы не начинали эту войну: мы её закончим!

Сержант Лайнбэйкер, незадолго до общего сбора в ангаре, кратно пояснил ситуацию. В Баттербич, в отличии от большинства приморских поселений, ожидается мало-мальски серьёзное сопротивление. Силы противника - несколько взводов пехоты, около ста человек, усиленные спецназом разведки Императорской Армии. Кроме того, из-за близости мастерской возможно появление вражеской бронетехники. Собственно, это как раз то почему взвод огневой поддержки, вместе с АТ-отделением и отделением тяжёлого оружия бросают сюда. Однако помимо морпехов в операции участвует также армейский 175ый рейнджерский полк. Именно они должны стать основной ударной силой в этом секторе вторжения - у них нет силовой брони, зато их много и у них есть с собой техника. К населённому пункту они выйдут с моря, на плавающих бронемашинах. Морпехов же сбросят в дроп-подах прямо на какие-то лачуги у холма, после чего они должны занять удобную позицию на холме и поддерживать армейцев огнём. В качестве бонуса армейцы из 175-го пообещали воздушную поддержку и два танка.

Таков план. В идеале.

– Бог вам в помощь. – Закончил Эриксон. – По машинам!

Неподалёку от 3-ей роты стояло несколько пузатых "Jebcat'ов", транс-атмосферных челноков, разбрасывающих морпехов в десантных капсулах с высоты пятнадцати километров. Под руководством командиров и сержантов 3-ая рота разбивается сначала по взводам, а затем и по отделениям, каждое из которых погружается внутрь транспортников. Один из челноков с бортовым номером "38" принадлежал отделению тяжёлого оружия...

Собственно, еще до начала высадка было понятно, что все будет очень тяжело и плохо. Но масштабы того, насколько плохо, становилось понятно только сейчас. Отделение сбросят в одиночестве возле какой-то деревни у моря, и им придется отбивать атаки многократно превосходящих сил противника, пока не подойдут рейнджеры (а подойдут ли они, это отдельный вопрос). Конечно, у имперцев, вроде бы, нет бронекостюмов, но не стоит их недооценивать. У них есть множество средств поражения брони, а имперская пехота - умелые и готовые к самопожертвованию солдаты. Плюс еще бронетехника.

Бабба закусил губу. Если бы он не записался в Корпус, он бы сейчас уже закончил колледж и полетел домой на Рамзан. Там бы его, вероятно, женили. Предполагаемую невесту свою он встречал несколько раз, она была довольно милая, но особо не привлекала его. Догманские девушки ему нравились гораздо больше. Тем не менее, жить как-то можно. У него в колледже был друг-земляк на несколько курсов старше, он уже вернулся домой и писал письма про то, как устроился, писал и про богатых туристок, которые прилетают поразвлечься, и про подпольные бары, куда привозят контрабандную выпивку. Конечно, там был бы раздражающе строгий уклад и удушливый контроль старших, но он жил бы в абсолютной безопасности и комфорте, весьма заманчивым для многих жителей Федерации без гроша в кармане. А вместо это он сейчас полит прямо вниз, как кирпич, убивать имперцев. А они будут пытаться убить его.

По крайней мере, эти желтые ублюдки там цацкаются с Эсконами, якобы люди сами во всем виноваты. Разбить Империю - значит, значит сделать шаг к объединению человечества и прогнать этих проклятых чужаков. Так что в этой войне есть смысл. Даже старейшины Рамзана с этим бы согласились.

- Мико, Руди, Зик - он махнул бойцам из своего огневого отделения - за мной, в транспорт!

Ребята были из всех концов Федерации и из-за её пределов. Миколай, которого Шарль называл для краткости "Мико", был, кажется, из Анклава. Но не смотря на их разность, вместе они образовывали неплохую команду. Символ единства Федерации. Вместе они пустят кровь имперцам.

Младший из Хардвингов изнывал без битвы. Он понимал, что ему еще учиться и учиться - управляться в своей тяжеленной броне, стрелять без промаха и проламывать кулаками бетонные стены - но он пошел в десант совсем не за этим. Хардвинг пошел в десант чтоб мстить. И каждое утро, когда Браун умывался и смотрел в зеркало на шрам на лице, перед его глазами снова вставали обломки орбитальных станций, сыпящиеся на Большого Си огненным дождем. Лагерь пленных, те из заключенных, кто не смогли сбежать в тот день. То, что - он знал это - чертовы узкоглазые сделают с теми, кто знал о побеге, но не доложил вертухаям. Последние слова отца, такие, какими Хардвинг их запомнил, глупые до безобразия: "Сын, сюда суда выходят, вроде бы из Империи. У нас есть переходники топливных шлангов с федеративного стандарта на импер..." Договорить он не успел. Помехи - последнее, что знал о своей семье Браун. И теперь он был готов. Убивать, всех убивать, до последнего. Еще целых 48 часов после выхода из криосна, целых 48 часов до того, как ботинок его брони обагриться кровью желокожих вперемешку с их мозгами. А когда у Хардвинга кончатся патроны, и у Лоуренса кончатся патроны, что чернокожий малый таскал за собой во втором бункере, тогда он, Браун Хардвинг Младший, будет заколачивать врагам ствол своей автопушки прямо в их разинутые в ужасе рты. Так глубоко, чтоб их глаза стали больше, чем у него самого. Так сильно, чтоб на вышедший из затылка ствол можно было бы насадить второго из узкоглазых. Пока не кончатся они - или пока не сдохнет он сам.

Хорошо, что забрало шлема скрывает его лицо. Браун и сам бы не хотел видеть себя сейчас со стороны. Хардвинг пошевелил телом, ощущая приятную послушность в центнерах металла и керамика на себе, затем взглянул на свой второй номер, и, показав тому большой палец вверх, отправился паковаться в Джет-кэта. "Сион, я вернулся. И я соскучился."

- SIR, YES, SIR! – Естественная реакция космического пехотинца на полученный в подобной обстановке приказ. Командование, конечно, старалось их ободрить, хотя перспективы предстояли невеселые. Возможно, весь мир действительно смотрел на Первый Батальон 212-ого, но, к сожалению, среди смотрящих хватало косоглазых, причем некоторые из последних могли наблюдать из комфортного кресла оператора ЗРК. А еще Митчелл отчаянно завидовал PCS-10 сержант-майора. Новая модель бронекостюма делала Эриксона целью, выдающейся во всех отношениях. К сожалению, целей таких в ангаре собралось немного – офицеры рангом от лейтенанта, и да то не все. Впрочем, раньше и «Бегемот» не подводил – расковырять его простым солдатам Империи вряд ли под силу, если специально под огнем не стоять. А вот словосочетание "спецназ разведки Имперской Армии" звучало подозрительно знакомо. Покопавшись в памяти (судьба пока хранила Митчелла от встречи с этими паршивцами), он выудил кусок лекции с офицерских курсов, где в рамках изучения спецподразделений вероятных противников этот самый спецназ описывался. Кусок был длинный, но его можно было легко ужать в одну концепцию – диверсанты. Действуют за линией фронта, уничтожают линии снабжения противника, специалисты по взрывчатке, иногда снайпера. Чаще всего мобильны – используют машины-амфибии. Оптический камуфляж им вроде не выдают, зато стандартным вряд ли брезгуют.

В общем, держать ушки на макушке, а саму макушку почем зря из укрытий не высовывать. И под ноги смотреть на предмет противотанковых растяжек. Всему отряду. По мысленной системы шлема (в учебке еще пугали, что тот читать мысли умеет, а командование следит за бойцами, проверяя их лояльность дистанционно – особо доверчивым рассказывали, что не только лояльность, но и знания) переключили режим связи на канал 1SQ(H)-4P-3CO-1B-212R-21DIV.

- Митчелл в канале. Насчет спецназа разведки имперской. Если кто не в курсе, это диверсионное подразделение. Стоит ожидать фугасов и профессионального снайперского огня. Возможно, мобильного – используют скоростные машины-амфибии. Эта Масляная Сучка не так проста, как кажется.

Говорил он уже на ходу. Предстояло, по сути, самое неприятное в любой десантной операции. Высадка. Момент, когда ты трясешься в стальном трансатмосферном гробе, надеясь, что противозенитные и маскировочные системы сработают как надо, что артиллерийская подготовка отработала по позициям врага, что разведка не облажалась, и зона высадки не окружена уже кольцом плотоядно облизывающихся аборигенов с плазменными винтовками и пулеметами…

Как и все прочие десантники, в учебке Джош прошел должную идеологическую и психологическую подготовку, которая и отличает бойца регулярных войск от гражданского. Поэтому в едином порыве наравне со всеми проголосил "Сэр, есть, сэр!", но зашкаливающий пафос речи сержанта-майора оставлял до противного приторное послевкусие. Надежды и молитвы свободных людей обращаются к теме повышения зарплаты и чтобы топливо подешевело. Джош был уверен, что жители центральных планет Федерации смотрят новости, где фигурируют сводки с фронта, примерно с тем же интересом, что и художественные боевики. Никакой интриги, никакого "саспенса", никакого влияния войны на общественную жизнь. Что же до жителей секторов, где бушует война... когда на периферии жилось хорошо?

Однако именно потому, что существует военная машина Догманской Федерации, удерживающая войну на краю своей территории, люди и спят спокойно. И не знают (вернее, знают, но с тем же успехом и пользой для себя, что и о том, что утконосы занимаются сексом в миссионерской позиции, что для млекопитающих странно), что для этого ребята вроде Джоша с головой окунаются в горящее напалмом говно, как сейчас. Шутка ли, идти против сотни человек с большим количеством бронетехники (а слово "возможно" законом Мерфи на войне превращается в "непременно") при поддержке спецназа разведки, это вам не письку в тазике полоскать.

Да хрен там. Десантники мы или где. Стальная броня. Раскатаем. О да. Приторные речи себе в задницу засуньте, а вот бравады побольше, адреналин через край хлещет.

- Огневая группа, по местам! - крикнул Джош своим парням, сопроводив команду взмахом рукой.

Так уж вышло, что капрал Джош Мэнли, командир огневой команды 1-го отделения, был моложе своих подчиненных. Вдобавок недавно переведенный Митчелл обладал куда большим опытом, да еще и офицерские курсы за плечами. И сейчас, когда Натаниэль говорил в канале о спецназе разведки, Джош обдумывал эту несколько неловкую ситуацию. Он надеялся, что у того хватит мозгов не нарушать субординацию, как бы Митчелл ни превосходил Джоша в подготовке. Устав един для всех.

- Верно, Митчелл, те еще сукины сыны. А теперь помолимся, чтобы высадка прошла гладко.

Ответ на ободряющую речь командира из полторы сотни солдатских глоток раздалось громогласное - Сэр, есть сэр!
Как и всегда. По другому и быть не могло.
Страха особого не было. Откуда страху взяться в такой туше, да еще в ходячий танк упакованной?
Последние 48 часов было только зудящее нетерпение, мешавшее на месте усидеть, и последние 15 минут лишь усиливавшееся. Оно исчезнет только тогда, когда десант обрушиться стальным дождем на головы узкоглазых и Лоуренс сполна спросит с них за сгинувшего в жерновах войны брата. Может не лично, а посредством снарядов в заплечном бункере, это было уже не важно.

А сейчас Лоуренс показывает в ответ большой палец своему первому номеру и позволяет себе бросить по связи простое, но искреннее - Ничего, братва, прорвемся.

- Сэр, есть, сэр! - отозвался вместе со всеми Руди, дослушав командира. Перед высадкой он набрал боеприпасов, рассчитанных в основном на уничтожение пехоты и легкой бронетехники, и надеялся, что разведка не облажалась в своих прогнозах. Конечно, бронекостюмы упрощали выполнение боевых задач, но и они не спасали от различных внезапностей, вроде пары дивизий припрятанной тяжелой артиллерии и еще какого дерьма. Быстрее бы кончилась эта война, думал Рейнольдс, загружаясь в десантный транспорт.

Проорав вместе со всеми некий "боевой клич", который воодушевлял бойцов Догманской Федерации на дальнейшие боевые действия, Ник встал в сторонку и поспешно закурил сигарету... Затянувшись, Ник даже немного задумался о своих дальнейших действиях - его жизнь и жизнь его отделения зависела от правильности приказов командования и от быстроты реакции - в конце концов, от пули не увернёшься, а от гранаты или летящего ножа, по мнению Ника, ещё было можно. Не зря же его в детстве гонял отец и давал натычки...
Нику оставалось докуривать сигарету и ждать - ждать высадки и надеяться, что она пройдёт более-менее успешно...
Молиться? А кому молиться? Если бы был всевышней, врядли была бы та хрень, что происходит в галактике - постоянные войны, люди так и норовят уничтожить друг друга. Если быть честным, войны уже так заебали Ника, что тот готов был бросить всё и улететь куда-нибудь далеко-далеко, в мирную колонию, завести семью или животное... Вроде бы Ник и не участвовал во всех войнах, а они ему так надоели... Нику даже показалось это странным, а потом он посчитал странным то, что он считает странным быть ненавистником войны...
Тем временем сигарета кончилась, Ник небрежно бросил её под ноги и затушил, пытаясь настроиться на дальнейший бой.

Неподалёку от распахнутой кабины челнока стояло двое в тонких пилотажных скафандрах. Миниатюрная блондинка с волосами до плеч и в солнечных очках на пол лица вместе с высоким черношёрстным Ха’Тширр с грустными зелёными глазами. Пилоты.
– Надоело. Каждый раз – одно и то же! – Раздражённо рявкнула блондинка, сложив руки на груди.
– И не говори. – Согласился с ней ксенос.
Сержант взошёл на борт первым, и проконтролировав размещение бойцов, сам сел в начале десантного отсека, у дверцы в кокпит. Две группы, капралов Аббаса и Мэнли, заняли каждые по четыре места следом. Третье отделение под командованием капрала Филлипс, молодой рыжеволосой девчонки лет двадцати пяти, погрузилось последним и заняло места в самом конце. Помимо капральши и Ника По там было ещё двое молодых пацанов, только-только из учебки – Бэннон, широкоплечий парень таскающий в бой миниган, и Паркер, молчаливый стрелок с плазменной винтовкой. Ещё одно место пустовало. По идее оно предназначено для командующего офицера, но лейтенант О'Келли отделение тяжёлого вооружения вниманием особо не жаловал и решил сегодня, как обычно, прокатится вместе с АТ-отделением.

Челноки стартовали в космосе по очереди, захлопывая подъёмную рампу и покидая ангары как только могли. Выстроившись неподалёку от несущего корабля, ровно в 9:55 по центральному Догманскому они дали тормозной импульс. Те, кто сидел поближе к носу, могли видеть сквозь стекло в кокпите как синхронно вспыхнули в черноте космоса ракетные двигатели других челноков. Десятки. Может даже сотни.
Всё шло спокойно какое-то время. Внутри тихо жужжала вентиляция, изредка борт бросало в лёгкую тряску – впрочем, внутри стояли навороченные грави-компенсаторы, поэтому перегрузки во время спуска в атмосферу почти не чувствовались. Минут через пятнадцать, когда до высадки оставалось всего минута, «Jebcat» сильно тряхануло. Снаружи стали раздаваться хлопки, в кокпите что-то запищало. Пилоты пришли в замешательство, как вдруг писк многократно усилился.
– На нас навелись! Ра'Кот?!
– Действую!
Ксенос поколдовал с чем-то среди своего оборудовании, но писк не стих. Хлопки снаружи корпуса время от времени приближались, усиливая тряску внутри челнока.
– Ещё две! Ра'Кот, выпускай их!
Ксенос щёлкнул переключателем, и места морпехов в десантном ангаре, до этого похожие на утопленные в стенке вертикально поставленные гробы с креплениями для силовой брони внутри, резко изолировались непрозрачной перегородкой. С интервалом в долю секунды челнок стал сбрасывать бойцов вниз. Жужжание, лязг металла, стук, громкий хлопок – и снаружи всё шумит, а тело фактически ощущает невесомость - дроп-под находится в свободном падении.

Падение кончается через пару минут. Снизу капсулы грохочет тормозной реактивный двигатель, тело внутри брони прижимает к полу. Спустя несколько секунд снизу чувствуется толчок, капсула касается земной тверди. Стены быстро раскладываются в разные стороны, и дроп-под раскрывается, прямо как цветок.

Аббас, Вайнхоппер и Шаутов обнаруживает себя приземлившимся неподалёку друг от друга, но совсем не там где нужно было. Аббас посреди зелени. Капрала выкинуло на холме, у самой окраины редколесья - кругом папоротники, невысокие деревья, сквозь листву видна тянущаяся вдоль холма дорога. При падении десантная капсула наломала кучу веток, а тормозной ракетный двигатель не оставил в радиусе двух метров от точки приземления ничего живого – сплошное пепелище. Двое других приземляются вдоль дороги, посреди валунов, у массивного скального выступа, не дающего рассмотреть город. Далеко дальше по дороге только что упала и раскрылась ещё одна капсула…

Рейс оказался выброшен лицом к центру города прямо посреди дороги. Позади – подъём, крупные скалы, зелень на вершине холма. Впереди – длинный спуск, пустырь и домики. Дорога, следуя по прямой вдоль холма, поворачивает и спускается к домам. Рейс оказался на открытой местности один на один со всем городом - до своей группы чуть больше ста метров. Впрочем, в городе пока ничего не видно. Кроме того, сзади есть скалы, а при желании можно лечь и спрятаться за придорожной насыпью - из города, расположенного сильно ниже, его не должно быть видно.

Мэнли, Митчелл и Хардвинг падают относительно близко друг к другу, неподалёку от зоны высадки обозначенной на карте – и то не совсем там, но похоже что они оказались к ней ближе всех остальных. Едва приземлившись, всем троим в глаза бросается проглядывающий сквозь ветки серо-коричневый корпус какой-то машины, припрятанной среди зелени – впереди, через дорогу. Пока нельзя сказать, есть ли внутри кто-то или нет, но вокруг в зелени что-то зашевелилось.

Девис падает чуть дальше, на обочине дороги. За спиной какое-то крупное здание с колокольней, похожее на церковь. Капрал и остальные парни вроде рядом, справа. Как и трое других из своего отряда, Лоуренс тоже заметил среди зелени через дорогу металлический корпус и характерные движения веток и кустов, будто вокруг машины кто-то есть. Более того, что-то совсем не к добру мелькнуло в окне крайнего из коттеджей чуть левее.

По приземлился на дороге, идущей между небольших одноэтажных коттеджей, почти у самого моря. Капрал Филлипс приземлилась неподалёку, спалив тормозным двигателем несколько квадратных метров газона на дворике перед коттеджем. Совсем рядом, в соседнем доме, кто-то громко топает и шумит.

Где ещё двое новеньких – неизвестно. Огоньки их навигаторов на секунду загорелись в море, метрах в ста на юго-восток от Баттербича. И сразу потухли. АТ-отделения и лейтенанта О'Келли тоже нигде не видно.

Вдалеке слышны бои. Раскаты взрывов, грохот артиллерии, отдалённые пулемётные очереди. С моря на берег прорываются обещанные бронемашины-амфибии 175-го, прорываются с боем, несколько машин уже идут ко дну - вокруг барахтается люди. Ещё одна догорает на мелководье. Из города по бронемашинам стреляют, их пулемёты отвечают, однако пока не ясно по кому или куда.