Плавной походкой танцовщица удалялась от таверны, перед входом в которую уже разыгралась некая сцена. Оборачиваться и смотреть, честно говоря было во-первых мерзко, а во-вторых стыдно. Стыдно не столько за Ванессу как за коллегу, сколько за свою родину докатившуюся до того, что ее ныне ассоциируют со столь безкультурными личностями. В прочем, с другой стороны, вина в этом лежала не столько на корпорации или стране, сколько на современном обществе, жадном до скандальных зрелищ и привыкшем искать грязь буквально везде. В прочем, мысль о том, что катится не столько конкретная группа лиц, сколько мир в целом явно предавала ничуть не большее количество оптимизма...
В прочем, стоит сказать, был в этих тяжких думах и плюс, озаботившись ими Харуказе даже не заметила, как наконец-то миновала окраины и трущобы, оказавшись в более-менее культурной части городка: кривоватые, выдолбленные прямо в скалах постройки сменились уютными двухэтажными коттеджами, выполненные не из местного рыхлого камня, источающего во все стороны пыль, а из блестящего шлифованного и явно привозного черного-красного мрамора. В прочем, даже над ними, возвышалось еще одно достаточно крупное здание в четыре этажа из тех же материалов, но выполненное в несколько более своеобразном стиле, являющимся некоторой безумной смесью готической и викторианской архитектуры.
На крыльце же, по местным меркам, этого самого настоящего дворца стояло два черта вроде бы ни чем не отличающихся от прочих местных, за исключением одной весьма яркой детали: эти были отмыты от грязи и даже одеты не в лохмотья, а в самые настоящие, хоть и выполненные из грубой ткани, костюмы. А еще, вместо того чтобы мельтешить вокруг они стойко стояли на месте, и лишь заметив приближающуюся даму соизволили синхронно отвесить вежливый поклон и отворить двери, по всей видимости, приглашая гостью внутрь.