[3.5 D&D]В поисках весомого аргумента | ходы игроков | Глава 3: Внезапное препятствие

      Либе покидал приемные покои Императора в смешанных чувствах. С одной стороны аудиенция у правителя принесла ему немало выгоды, но с другой... работать с политиками было не менее опасно, чем идти на штурм столицы. Один неверный шаг и твоя жизнь может закончиться в каменном мешке. Так или иначе, но Миссалэ пока что никто и ни к чему не принуждал, и решение о работе на власти он решил оставить на потом. Низенький человек, подоспевший к Императору, наверняка принес новости о ходе штурма, и не вызвал никакого интереса у плута.

      Стоило отряду оказаться снаружи, как Зоран поспешил выразить неудовольствие по поводу действий Либе. Эльф уже привык к тому, что то и дело кто-то остается недовольным его действиями. Более того, он жил с этим уже очень давно, ведь каждый хозяин обчищенного дома оставался со схожими чувствами.

      — Я просто устал держать этот треклятый доспех, — ответил Либе, снимая колчан и выгружая оружие рыцарей рядом с лошадью.

      И тут Миссалэ осенило! Если жрец Иштар желал доставить его самостоятельно и сдать лично, получив всю благодарность храмовников, то... план его провалился!

      — Хотя зачем утруждать животное? Я пойду с тобой и помогу со снаряжением. В этом волшебном колчане мечи становятся словно пушинки. И... не нужно благодарностей, мне не трудно. — улыбнулся эльф и принялся упаковывать мечи обратно. — Все равно нужно подождать где-то эти два часа, а ловить камень, выпущенный из катапульты рейдерами мне совсем не хочется.

      Уложив оружие обратно в колчан, Либе крепко задумался над последними словами Зорана. С одной стороны реликвия, которой обладал жрец, не только стоила целое состояние, но и являлась грозным оружием. Однако управляться с ней никто не умел. Кроме того её свойство... казалось Либе слишком опасным. Поэтому в ответ Зорану эльф лишь безразлично пожал плечами, говоря этим действием: "Мне все равно".

Кабинет Императора, наконец, был позади. Их задание было исполнено и Гектор смог, впервые за долгое время, удовлетворённо вздохнуть. Конечно, ещё не всё было сделано, столица всё ещё была в осаде, Немёртвый бог всё ещё был угрозой. Но Гектор сделал ту часть, которая от него зависела и теперь мог быть спокоен. Точнее, чуть спокойнее, оттого, что решилась одна из проблем.
Оказавшись на улице, Гектор с сожалением отметил, что со всей этой суетой, забыл свой сейф. Но это его не сильно сейчас заботило, были дела поважнее, и таскать его было, всё равно, невозможно. Кроме того, он был уверен, что ящик ему вернут. Ведь он не был больше ни кому нужен, волшебство наложенное на него не позволило бы нормально пользоваться им ни кому, кроме Гектора. Ключ, опять же, был только у него. В итоге, на это Гектор просто махнул рукой. Сейчас он собирался заняться чем то другим.
- Я с вами не пойду, - заявил маг, когда Либе и Зоран собрались в храм Иштар, - Я хочу разыскать братьев. Вроде бы они должны быть на стене, так что ни кого с собой не зову. Гнать, если решите присоединиться, тоже не буду. Не знаю, на сколько затянутся мои поиски, но через два часа я намерен быть в храме Иштара, что бы узнать судьбу реликвии. Так что увидимся там.
Маг поправил арбалет за спиной, проверил оружие на поясе, которое перенёс через всю страну, хотя и пользовался считанные разы. И уже уходя, бросил напоследок:
- А на счёт булавы - придержи её пока у себя, Зоран. Отдашь, когда будет время поспокойней, если захочешь. Но я думаю, эта вещь твоя по праву.

Пока у исполнителей важной роли в жизни Империи было свободное время, они решили им воспользоваться. Зоран и Либе направились в сторону храма Иштара, ведя в поводу кобылу, которая цокала подковами, словно осознавала важность своего присутствия. Рассел же сопровождал их до того момента, когда настала пора сворачивать в ворота храма Рашаль, черные матовые стены которого равнодушно взирали на путников. Двое товарищей прошли немного дальше по огромной центральной площади Пяти Храмов по серебристой полусферы храма Иштара, на крыше которого покачивались от ветра огромные весы. Поднявшееся солнце мешало смотреть на храм, слепило глаза и делало зрелище абсолютно волшебным.

Оставив лошадь у привязи, парочка сгрузила доспехи, и пыхтя потащила их внутрь. На входе у тяжелых кованных створок, стояли вооруженные рыцари, наподобие тех, что пали в неравной схватке под Мысульками. Они, видимо, узнали Зорана, потому что пропустили не сказав ни слова. Эльфу и человеку потребовалось время, чтобы в глазах перестали плясать "зайчики", и сумрак внутреннего убранства перестал мешать.

Верховный настоятель Мариус, высокий седой человек стоял возле небольшого алтаря с золочеными весами, он держал в руках гирьки и молился, губы беззвучно шевелись, а глаза были закрыты. Вокруг него располагались четыре жреца, лицом к нему, но, в отличие от настоятеля, они сразу развернулись к вошедшим. Под белыми коттами проглядывали латные доспехи, а на поясах висели моргенштерны.

- Клирик Зоран, - кивнул один из жрецов, и Питич узнал в нем брата Данте, старшего библиотекаря храма, - Рад, что вы вернулись в целости, настоятель сейчас закончит молитву и вы сможете к нему обратиться.

Наконец, Мариус открыл глаза и повернулся, холодный взгляд стальных глаз внимательно изучил подчиненного, а затем скользнул по эльфу.

- Да будет находиться твоя душа в равновесии, брат Зоран, хорошо, что ты вернулся. Думаю, это с вами связано то сообщение, которое только что поступило из дворца. Твои братья сейчас готовятся к великому ритуалу, а часть ревнителей снята со стен, чтобы обеспечить его безопасность, каким же будет твой дальнейший путь, брат Зоран? И кто этот эльф, что стоит рядом с тобой и носит предмет скверны?
----------------------------------------------------------------------------------------------

Рассел зашел в свой храм, ему предстояло доложиться о прибытии, а также помолиться в центральном храме, как того требовали обычаи. Никто не мешал клирику выполнять обычай, да и храм был удивительно пуст сегодня. Конечно, служения начинались с приходом темноты, но все равно служки в течение дня сновали туда-сюда, сейчас же лишь два коленопреклоненных человека молились у лика луны. Их жрец Рашаль не знал и предположил, что это новенькие. Увидев вооруженного бронированного воина со священным символом в руках люди тут же вскочили и поклонились, словно Рассел был настоятелем. После нескольких вопросов жрец выяснил - вся братия была на стенах, чтобы оказывать помощь и противодействовать энергиям темного бога, даже верховный настоятель Кларк.
----------------------------------------------------------------------------------------------

Гектор Кессон решил вспомнить про родственные связи, а заодно побывать на стене. Братьев он не видел уже очень давно, а потому отношений у него ни с Дорном, ни с Ричардом не было никаких. Последний раз они были вместе в юношестве, играли в рыцарей, а отец сидел на балконе и наблюдал, как резвится молодая кровь. Как же это было давно. Один, кажется, должен был заниматься торговыми делами Империи, другой же работал в тайной канцелярии.

Аккуратный ухоженный город кипел, жители сновали с оружием и скарбом, кто-то бежал с ведрами в направлении дыма, что подымался с восточного района, однако паники не замечалось. Чуть ближе к стенам два отряда бойцов под руководством одного рыцаря со снопом пшеницы на щите сносили заборы и деревья, а рядом собирались части требушетов. Гектор спросил у этого рыцаря, где он может найти кого-то с фамилией Кессон, и офицер указал на третью стену. Эта стена была последней в линии обороны, и защищала лишь центральную часть города.
- Ты их не пропустишь, они в семейных доспехах, сверкают алым цветом на всю округу, - сообщил он и потерял всякий интерес к вопрошающему, ведь были дела намного важнее.

Быстро бежал Гектор к стене, словно начинающий моряк, ведь нужно еще было успеть вернуться к храмам, затем последовал долгий и тяжелый подъем по узким ступеням наверх. Если бы маг не испытывал постоянно свое тело в дороге, то сейчас ему могло бы стать очень не по себе. Но Гектор был высушен дорогой, мышцы находились в идеальном состоянии, а потому он вынес подъем, лишь немного сбив дыхание. Фейн взлетел вверх и стал кружить над стеной. Его глаза и услужливость помогли магу быстро определить, в какую сторону двигаться по стене.

От поисков сильно отвлекла картина боя на нижней стене: черная волна нападавших копошилась под стенами, подымались и падали назад лестницы, которые отталкивали защитники, летели огненные шары, запущенные катапультами, местами в городе полыхало пламя. Костяного дракона нигде не было видно, быть может, его спугнуло солнце, что сияло уже в полную силу. Учитывая, как копошилась масса на стенах, становилось понятно, что сегодня стены вряд ли падут, осада и штурмы могут продолжаться много дней. Рано или позно катапульты пробьют стену, а дальше начнется резня, поэтому в задачу защитников сейчас входило максимально уменьшить количество нападавших. Внезапно, ястреб передал картину прекрасного доспеха и огромного меча на спиной на нижней стене. Этот образ маг видел не далее как менее часа назад, вот только как мог Император так быстро оказаться на стене, да еще и на окраине города?

Пройдя несколько десятков солдат, Кессон наконец, увидел алый доспех своего рода. Среднего роста, но широкий в плечах рыцарь смотрел в сторону моря и что-то говорил одетым как попало солдатам, вероятно, ополченцам. Гектор тоже посмотрел в сторону моря и увидел интересную картину: с южного направления в сторону кораблей рейдеров двигался очень странный корабль. Во-первых, у него не было парусов, а вместо мачт торчали две огромных трубы, которые коптили почище кузниц Северного Оплота, борта исполина имели обратный наклон к водной глади, от чего в траверсе судно имело форму трапеции.
Учитывая скорость этой машины, боестолкновение с рэйдерами могло произойти не раньше, чем через пару-тройку часов, однако, это было ошибкой. Трапеция выпустило большой клубок дыма над носом, и черная точка устремилась в сторону остроносых кораблей противника. Деревянное скоростное судно внезапно раздробилось в клочья, словно на него наступил великан, и лишь после до стен донеслось протяжное "Ба-ба-бах", поддержанное восторженными воплями защитников.

Алый закрытый шлем с двумя небольшими крылышками повернулся в сторону гостя на стене.
- Ты кто такой и чт... - начал мужественный голос, но внезапно замолчал, заметив слишком знакомые черты лица, - Гектор, это ты, морской бродяга?

Не будь город сейчас в осадном положении, а его самого не толкали бы вперёд взятые обязательства, Зоран бы обязательно остановился полюбоваться открывшимся видом Пяти Храмов (и особенно храмом Иштара), будто бы впервые оказавшийся в столице путешественник, хотя и видел его уже много и много раз.
Войдя в храм, жрец сгрузил у входа доспехи и предложил тоже самое сделать Либе, а сам налегке проследовал к алтарю.
— Приветствую, брат Данте, — Зоран кивнул библиотекарю и послушно притих, дожидаясь когда настоятель закончит молитву. Когда же тот обратился к нему, то Питич согнулся в глубоком поклоне, выражая своё почтение, которое едва ли не превосходило почтение к императору.
— Настоятель Мариус, — молвил наконец Зоран. — На рассвете мы вернулись в столицу и сразу же предстали перед императором с отчётом. Мы выполнили то, что он нам поручил.
Вдаваться в детали этого поручения Зоран не стал, потому что был уверен, что настоятелю Мариусу и без объяснений должно быть известно о реликвии, и продолжил:
— Это Либе Миссалэ, один из тех, с кем я путешествовал последние месяцы. Он здесь, потому что вызвался помочь донести доспехи рыцарей Иштара, которые пали от рук рейдеров под Мысульками.
Далее Зоран кратко рассказал о событиях в той злосчастной деревушке, не забыв упомянуть про письмо, которое осталось у единственного выжившего Клауса Вона, и про странное, как ему показалось, поведение рыцаря, который будто бы что-то утаивал от своих спасителей.
И напоследок, заканчивая свою речь, Зоран сказал:
— За исключением того, что император настоятельно рекомендовал присутствовать при проведении ритуала и при дальнейшем обсуждении, я вновь в вашем распоряжении, настоятель Мариус. Где, как вы сочтёте, я принесу больше пользы, — хоть на стене, поддерживая своих братьев; хоть в храме, помогая им в подготовке ритуала, — туда я и отправлюсь.

Тишина и покой храма Рашаль благоприятно подействовали на Рассела - теперь его мысли успокоились и текли более равномерно. Только теперь жрец смог осознать, что они все-таки справились с практически невозможным заданием и доставили реликвию Императору. И пусть эта реликвия и не была реликвией богини Ночи, но она могла помочь в противостоянии Мертвому богу. А ведь в случае его возвращения первой целью, по мнению Рассела, как раз и стала бы Рашаль, поскольку их сферы влияния очень сильно пересекались. Так что жрец был готов приложить все свои силы для предотвращения такой ситуации.
Преклонив колени перед ликом Луны, Рассел вознес благодарственную молитву Владычице Ночи и еще раз поклялся ей в верном служении. До этого такую клятву он приносил только в храме своего родного города, так что повторить ее в главном храме было не лишним. А уж после этого Рассел решил отправиться на помощь своим братьям по вере. Да и рассказать о всем известном верховному настоятелю тоже было бы не лишним. Главное - успеть до начала ритуала, поскольку пропускать его жрец Рашаль не собирался. А пока он расспросил, где именно он сможет найти настоятеля Кларка и отправился в ту сторону, периодически уточняя у встречных солдат, в том ли направлении он движется

Во время пробежки по городу Гектор в очередной раз пожалел, что вновь оказался в столице мимоходом. В прошлый раз у него была одна ночь перед отправлением - не до гуляний или любования видами. В этот раз времени ещё меньше. Пара часов, а потом и вовсе неизвестно что. Всего то и оставалось - мельком бросать взгляд на бегу и усиливать ощущения чувствами Фейна. Но он же был птицей, какое ему дело до построек людей...
Но за то фамилиар прекрасно помогал, когда надо было кого-то найти на открытом пространстве. Этот факт и, наверное, любовь птицы к открытым просторам, всегда и Гектору поднимали настроение. Так было и в этот раз. Оттого, наверное, и бежалось легче.
Оказавшись, наконец, на месте и остановившись, что бы перевести дух, маг был немало удивлён происходящим в гавани столицы. Натуральное корыто, идущее в атаку, выглядело весьма сомнительно. К тому же, идущее в атаку в одиночку и вовсе вызывало сомнения в адекватности команды. Гектор даже уже думал, что посудина не доплывёт до врага, когда она дала, наконец, залп. И вот тогда пришло время удивляться вновь. То, что к нему обратились, маг понял, всё ещё глядя на странный корабль. Задумчиво посмотрев на брата Гектор только и смог кивнуть в подтверждение, и тут же спросить:
- Огненный шар? - другого ни чего в голову не приходило, хотя разрушительная мочь вызывала обоснованные сомнения. Быть может, Мистра могла бы наколдовать такой шар. А может и нет. Впрочем, это было не главное, ведь пришёл он сюда не за этим. Совладав с удивлением, Гектор улыбнулся и продолжил уже не так ошарашено.
- Я, - ещё раз кивнул он, - Час назад, или около того, как вернулся в столицу, а у вас тут чёрти-что.
На этот раз Гектор говорил уже с претензией, как будто братья единственные были в этом виноваты. Но в конце всё таки не выдержал и усмехнулся.
- Как вы тут? И вообще... Отец, брат, осада. Что творится то?

- О, это очень печальная весть! - сказал настоятель, как только Зоран рассказал про павших в Мысульках, - Я лично посылал эту группу с тайным заданием, поэтому ревнитель Вон поступил верно, он лишь исполнял свой долг, брат Зоран. Надеюсь, это не обидело тебя, - голос настоятеля стал доверительным, а сам высший жрец положил руку на плечо Зорана, - Я в курсе, какую опасную миссию вы выполняли, и я рад что служитель храма Иштара в этом участвовал, это большая честь, ординарий Зоран. Я решил повысить ваш сан и даровать вам право вести службу в своей собственной часовне, считаю, что ты, брат, достоин такого сана.

- Благодарю вас, почтенный Либе, что вы участвовали в спасении имущества нашей Веры, вы можете сдать его служкам, вот только я не знаю, как вас отблагодарить. Брат Зоран выполнял свой священный долг, но какую награду попросите вы, Либе? - глаза пожилого человека сейчас внимательно изучали эльфа, а губы сжались до состояния узкой полоски.
-------------------------------------

Рассел закончил молитву Луноликой и собрался было на помощь своим братьям, но оказалось, что они были на нижней стене в самой гуще событий, дорога туда могла занять много времени, а бой мог и вовсе задержать на месте. Жрецу предстояло решить, что делать, ведь иначе он рисковал не успеть на ритуал.
-------------------------------------

- Гномы приплыли на помощь, брат, из Механитона, - ответил рыцарь, снимая свой шлем. Гектор увидел и смог наконец узнать своего старшего брата Дорна, что ранее занимался торговыми делами. Латник подошел к магу и крепко обнял его.

- Как видишь, рэйдеры совсем обнаглели, решили нанести единственный удар в сердце Империи, мы даже подготовиться не успели, иначе бы у них и шанса бы не было. Про отца я слышал, что его ранили, и он до сих пор не встает с постели. Я каждый день молюсь Ниле, чтобы она продлила его жизнь. Ричард сейчас на средней стене командует лучниками. Боюсь, что рано или поздно ему придется вступить в бой. Первая стена долго не выдержит. Видел, какая черная тварь на заре летала, я чуть в доспех не наделал.

      Либе молча стоял рядом с Зораном, не вмешиваясь в беседу единоверцев. К тому же упоминание кинжала в словах служителя ничуть не способствовало налаживанию отношений с клириками Иштар. Поэтому эльф ждал удобного случая, чтобы... Он просто ждал удобного случая, который на счастье эльфа представился. Когда плута спросили что бы он хотел получить в качестве награды, глаза его заблестели. В голове возникло множество вариантов, в том числе и самых безумных, но чтобы выбрать что-то конкретное, эльфу потребовалось время...

      — В это неспокойное время лучшей наградой может быть нечто, дарующее защиту своему владельцу, — неопределенно ответил Либе, и тут же добавил, — впрочем, если Боги сегодня не благосклонны, скромное вознаграждение из нескольких мешочков с платиной тоже подойдет.

      Либе не ожидал от жрецов, что те окажутся слишком щедры, но не смотря на это не собирался ни обманывать, ни обворовывать клириков. Быть может виной тому послужило слишком долгое общение с Зораном, или спасение эльфа в пещерах, или непростая ситуация, в которой оказался весь город, а может быть все вместе. Миссалэ аккуратно извлек все оружие паладинов из волшебного колчана и передал его одному из служек. И лишь затем вернулся к клирику за вознаграждением.

      — Пойду проверю как там Рассел. — сообщил Либе Зорану о своих намерениях, — Время еще есть, встретимся на площади чуть позже.

      Либе действительно хотел почтить свою богиню. Кроме того, единоверцам, вполне возможно, необходимо было поговорить наедине, и плут не собирался им мешать. Он засунул кинжал за пояс так, чтобы ни рукоять, ни ножны не торчали на виду, запахнул посильнее плащ для надежности, и направился в сторону храма Рашаль, чтобы вознести молитвы и сделать скромное пожертвование, как он делал при любой возможности

Объятия брата, Гектор принял с радостью и в ответ тоже пару раз похлопал его по металлической спине. Встретиться с роднёй было приятно, даже несмотря на то, что особенно близки они не были. Жаль только, повидаться с Ричардом времени уже не оставалось. Бежать на среднюю стену уже не было времени.
- Видал, даже ближе чем хотелось бы, - ответил маг Дорну на его вопрос, - Эта тварь прибила одного полуорка. Зрелище было ещё то. Но ни чего, если всё пойдёт хорошо, одолеем и эту тварь.
Маг помолчал некоторое время, размышляя, что можно сказать Дорну сейчас, а чего нельзя и решил, что будет лучше, если раскроется всё чуть позже. Когда придёт время. А потому, добавил только одно:
- Жаль, не могу поболтать подольше. Вот-вот должно произойти важное событие. Я не знаю, что будет после... Может быть опять придётся куда то бежать. В общем, заходил на минутку. Передавай Ричарду привет. А мне уже пора.
Неловко распрощавшись, Гектор махнул напоследок рукой Дорну и двинулся в обратный путь. Нужно было торопиться.

Возведение в сан, да притом в такой высокий, явилось для Зорана не меньшей неожиданностью, чем прочие удивительные вещи, которые он повстречал на своём пути. Не зная как и благодарить верховного жреца за такую милость, он преклонил колени перед ним и только лишь вымолвил:
— Благодарю, настоятель Мариус. Я не подведу Вас!
После этого жрец позволил Либе поторговаться за награду, хоть и считал, что тот дико завысил значимость оказанной церкви услуги, но, тем не менее, не сказал ни слова против, рассудив, что верховному жрецу виднее сколько заплатить эльфу.
А когда же Либе покинул храм, Зоран вновь обратился к настоятелю Мариусу:
— Если у Вас ко мне нет никаких поручений, то я бы хотел вознести молитву нашему Небесному Владыке, а после — подготовиться к предстоящему ритуалу.

Губы Мариуса сжались еще сильнее, когда он услышал Либе.
- Что ж, каждая услуга имеет свою цену, почтенный, я дарую тебе это кольцо, - настоятель снял с пальца простой золотой перстень с маленьким рубином, оно защищает носителя от сильного огня, но кроме этого может еще единожды в день отправить заклинание огня назад в заклинателя, конечно, если это заклинание не является очень серьезным и мощным.

Когда эльф покинул храм, настоятель вновь обратился к Зорану.
- Конечно, брат, ты можешь приступить к ежедневной молитве... И еще вот что... У Императора нет еще окончательного решения относительно ритуала, я думаю, ты поддержишь позицию нашей церкви касательно этой самой реликвии... Садись рядом, я расскажу тебе, - и он перешел на доверительный шепот.


Либе отправился в храм Рашаль, чтобы помолиться и пожертвовать немного денег богине. Немного, относительно простого жителя, ведь для простого трудяги пять десятков империалов были богатством. Он застал Рассела на улице, тот стоял в ожидании, а может просто дышал воздух. Решив не мешать ему, Либе вошел в храм Луноликой и провел некоторое время у алтаря.

Гектор не стал тратить много времени на болтовню, хоть и давно не виделся с братом. Не та была ситуация. Перед своим отбытием он увидел, как небо востоке стремительно темнеет. Это были не тучи, просто голубой цвет становился сначала серым, потом чернее, и вот уже на горизонте раскинулась черная полоса. Это полоса заметно приближалась в сторону города, и солнце ничего не могло с ней поделать.

После посещения храма Рашаль Либе двинул в сторону храма Кирика, серый, угрюмый, но при этом выполненный к готическом стиле, с высокими шпилями и и консолями с горгульями, - он обладал своей красотой и величественностью, хоть и при этом наблюдателя пробирал легкий холодок.
Дверь храма мрачно скрипнула когда Либе решил ее отворить, и не успев пройти десяти ярдов внутрь темного зала, уставленного свечами и гобеленами с кинжалами, как путь ему перегородил человек в темной рясе и капюшоне.
- Приветствую тебя, Либе, знатный эльф, - сказал он весело, - Рад, что ты посетил нашу обитель, я верховный настоятель храма, зови меня Рю. Бог уже сообщил мне о твоем прибытии и о том, что пути твоей жизни просто великолепны... Славься, Кирик Безумный!

Жрец перестал вести монолог и дал высказаться эльфу, а поговорить им было о чем.


Небо, несмотря на ясный день, становилось все темнее и темнее, хотя бой на внешних стенах и не приносил никому победы. Видимо, позабытый бог решил найти другие пути, чтобы проникнуть в город. На лицах жителей, пробегавших по улице виднелся самый настоящий ужас от сверхъестественности происходящего. К назначенному времени храм Иштара оказался оцеплен плотным кольцом стражников в кольчугах с алебардами - личная гвардия Квентина Шестого, но пеструю компанию внутрь пропустили. Каждый из посланцев преследовал тут свою цель, но так или иначе, они были вынуждены присутствовать.
Вокруг золотых весов стояли пять верховных настоятелей, их лица были скрыты капюшонами ряс, которые отличались по цвету. Желтая - цвет солнца, черная - цвет ночи, зеленая - знак жизни, фиолетовая - знак хаоса, белая - знак равновесия...
Император вместе с Мистрой стоял чуть в стороне, окруженный десятком серых. Еще не меньше двух десятков Серых занимали периметр зала. Вошедших героев один из серых подвел довольно близко к кольцу охраны Императора и сказал оставаться на месте, пока идет ритуал.

- Ваше величество, с вашего разрешения мы приступим, - сказал белый жрец, по голосу было понятно, что это настоятель Мариус, - Древнее пророчество требует наполнить божественной энергией Пяти один сосуд жизни, одного достойного и могущего совладать со всеми энергиями. уравновесить их в себе и использовать против общего врага, врага всего живого. Я, верховный жрец Иштара, хочу предложить свою кандидатуру для слияния. Я считаю себя способным уравновесить эти энергии...

Фиолетовый жрец слегка хихикнул и замолчал.

- Есть ли еще считающие, из верховных считающие, что способны на это, - продолжил речь Белый.

- Я готов принять такую судьбу, - сказал Желтый, жрец Идриса, - Мои помыслы всегда чисты, моя вера есть чистый свет, мой бог всегда был врагом Неназываемого.

- Есть ли еще считающие, из верховных считающие, что способны на это, - повторил Белый.

- Я уже говорила, Мариус, что я одна способна на это, мой опыт в разы превышает ваш, но вы уперлись в то, что маги все портят, я не завишу ни от какой веры, я уже сталкивалась с драголичем и смогла увести от него группу. В итоге вы сейчас решаете, кто эту реликвию будет использовать... Что ж, мудрость веры. Преклоняюсь...- эмоционально произнесла Архимаг и поклонилась.

- Я выслушал ваши предложения, - подхватил ритуальную интонацию Квентин, - Я наделяю правом использовать Реликвию жреца Иштара. Мое решение окончательно и будь, что будет.

Белый вышел из круга и направился к Императору, на мгновение повернув голову к Мистре. Серые явно напряглись. Квентин вынул из-за пояса кинжал и передал жрецу. Тот медленно поклонился и неспешным шагом направился к жрецам. С улицы донесся мощнейший гром.

- Я, верный служитель Иштара открываю себя для всех богов, - начал Мариус, и кинжал в его руке начал превращаться в белый посох, - Я готов послужить им всем один раз, но поразить самое зло, самого главного врага... Я обретаю силу...
С посоха в потолок ударил тонкий белый луч.

- Я, верный служитель Рашаль, передаю силу своего бога... - произнес Черный и закричал от боли. Он упал на колени, не в силах подняться.

- Я, верный служитель Нилы, передаю силу своего бога... - процесс повторился и Зеленым жрецом. Теперь было видно, что из тел жрецов начинает сочиться белесая нить энергии. Она входила прямо в Мариуса, и луч из посоха усиливался. Мариус тоже чувствовал себя неважно, с его пальцев запала на пол кровь, он ссутулился и тихонько стонал.

- Я, верный служитель Идриса, передаю силу своего бога... - Желтый растянулся на полу, едва успев договорить.

- Я, верный служитель Кирика, не считаю достойным того, кто сам не следует своим принципам. Мариус не может стать сосудом, - воскликнул Фиолетовый и безумно засмеялся. Звук взводимых синхронно арбалетов был настолько един, что его услышали все. Тем не менее жрец двинулся навстречу скрюченному человеку с посохом. Глаза Мариуса уже и сами источали свет, настолько он был переполнен энергиями.

В крышу храма пришелся страшный удар, сверху даже посыпалась каменная крошка, а затем раздался писк, который пробирал до самых пяток.

- Прости меня, Квентин, - шепнула Мистра, а через мгновение оказалась на месте фиолетового жреца, сам же непослушный оказался рядом с Императором. Почти моментально его пронзили восемь мечей Серых, отправив тело жреца на пол истекать кровью. Все слишком отвлеклись на Рю, которого уже знал Либе. Окровавленный человек лежал на камне с улыбкой на губах, он еще дышал, хоть и жизнь покидала его с каждой секундой. Лишь мгновением позже все обратили внимание на Мистру, что сейчас тянулась к посоху.


КАРТА

Когда пришло время, Гектор был там где положено - возле храма Иштара. Увидев товарищей, он вместе с ними вошёл внутрь, занял положенное место и стал молча наблюдать. Как и раньше, в присутствии Императора маг старался стоять по стойке смирно, и без необходимости не шевелиться. Говорить о чём то, или хотя бы переминаться с ноги на ногу, он считал полностью недопустимым.
Гектор полагал, что ритуал будет не быстрым. И морально он был готов простоять в храме не один час. Однако, как оказалось, лишнего времени на это не требовалось и к его удивлению, всё прошло довольно быстро. Удивило его и та простота, с которой выдвигались кандидатуры на роль противника мёртвого бога. Он бы в этом ни когда не признался, но в какой то момент он хотел вызваться сам. Но удерживало его только знание того, что реликвии не нужно касаться магам. При этом, он отчётливо понимал, что предпочёл бы, если бы кандидата выбрали из его спутников. Возможно, дело было в том, что их он знал, и прошёл с ними через две страны и уйму приключений, а верховых жрецов видел чуть ли не впервые. Но, как бы то ни было, ни кто из них желания не проявил. А сам он опасался последствий.
Сам ритуал передачи силы был весьма завораживающим. Со стороны, действия жрецов казались такими простыми, но маг знал что они делают что-то ещё. Он был просто уверен, что это нечто сродни заклинаниям. Для неуча - это просто размахивание руками и глупые слова, а для мастера - тонкое искусство, с законами и правилами. Вот так и здесь жрецы, наверняка, делали нечто, скрытое от взора и понимания мага, и это было невероятно интересно. А ещё захватывающе - такие силы переходили из рук в руки, и должны были вершить судьбы людей всего мира.
И всё же, гладко всё не прошло. Да и не могло пройти, Гектор понимал это. Пускай и хотел, что бы обошлось, но долгое путешествие полное паранойи подсказывало - что-то должно пойти не так. И оно пошло. Он даже не успел заметить, в какой момент всё началось и потому не понял - были ли это совместный план Рю и Мистры, или она воспользовалась заминкой в подходящий момент?..
Но как бы то ни было, она ставила результаты их экспедиции под угрозу. Она напрямую, своими действиями перечила воле Императора и уже было не важно, каким образом она пришла к этой мысли. Допустить такое развитие событий Гектор не собирался. Своим фокусом Мистра перечеркнула всё, что он про неё знал. Мгновенно сделала себя врагом короны, и его, Гектора, личным врагом.
- На корм рыбам пойдёшь, портовая крыса! - Гектор не смог сдержаться и сорвав с пояса верную дубинку выкрикнул пару слов, активирующих заклинание, а затем вновь разразился ругательствами, - Прибью тебя, мешок вонючих костей!

Обсуждение, на которое пригласили Зорана и команду, прошло неожиданно быстро и совершенно без их участия, хотя жрец и был готов выступить в поддержку кандидатуры настоятеля Мариуса, но император Квентин и без посторонней помощи вынес мудрое решение, отдав артефакт самому беспристрастному из всех собравшихся.
Последовавший за этим ритуал вновь заставил Зорана вспомнить книгу, где создатели описывали процесс создания артефакта, который с потрясающей точностью, в части перекачки энергий, сейчас повторяли верховные жрецы. Но как и тогда, больше всего хлопот доставил последователь Кирика, вот только у древних нашелся выход, как усмирить этого безумца, а сейчас — всё повисло на волоске, который собралась порвать Мистра.
Видя подлую предательницу перед беззащитным патриархом церкви Зоран долго не раздумывал. Если императора защищали серые, готовые за него растерзать любого, то Зоран, хоть никогда и не был телохранителем, был готов сделать тоже самое ради настоятеля Мариуса. Поддавшись этому зову совести и долга, Питич рванул к Мистре, намереваясь смять и оттолкнуть как можно дальше от верховного жреца крамольную магессу.

      После посещения храмов и прогулки по городу Либе чувствовал себя приободренным. Его планы простирались далеко за пределы места проведения ритуала, до которого ему, по большому счету, не было дела. Нужно было только забрать документы... Эльф так и не понял, с какой стати его персона потребовалась во время проведения этого мероприятия. Возможно, Император считал это своеобразной наградой за труды, но Миссалэ не чувствовал в себе никакого воодушевления от присутствия во время этого для кого-то грандиозного события. И тем не менее Либе должен был быть там. И он пришел.

      Стоя рядом с вытянутым по струнке Гекотором и преисполненным вдохновения Зораном, Либе едва не зашелся смехом от настолько контрастного восприятия ситуации искателями приключений. В какое-то мгновение эльф пожалел, что рядом не оказалось Шварка. Клыкастая морда полуорка смотрелась бы здесь забавно и добавила бы разнообразия в это сборище разношерстного народа. Однако для принимавших участие в ритуале жрецов происходящее действительно стало завораживающим зрелищем. Либе непроизвольно зевнул и продолжил наблюдать за развернувшимися событиями. Впрочем, сонливость моментально улетучилась, как только Мистра оказалась вблизи реликвии. Плут моментально понял, что нужно делать. Он ринулся вперед, на ходу вынимая кинжал, и, оказавшись за спиной архимага, изо всех сил воткнул зачарованное лезвие в спину Мистры в область сердца.

До того, как успели среагировать арбалетчики, проявила инициативу группа, обязанностью которой было лишь наблюдение. Привыкшие к постоянным засадам и предательству, герои сразу же рванули вперед, готовые на все.

Гектор хотел было провернуть фокус, который уже получался с эльфом-лучником, что смениться местами со жрецом Иштара, что сейчас испытывал на своей шкуре мощные божественные энергии. Неизвестно, что бы из этого получилось, и смог ли бы Гектор это перенести, но результата не получилось. Жрец хоть и ослабел, но все равно смог сопротивляться заклинанию переноса.

Зоран разогнался и толкнул Мистру щитом, одновременно активируя заклинание наручей. Непохоже было, что магия сработала, но вот простой толчок щитом, хоть и выбил с архимага каменную крошку, на магессе оказалось заклинание камнекожи, но все же оттолкнул на несколько футов. Эти мгновения могли стать очень важными в такой ситуации.

Третьим подоспел Либе, словно чувствовал в Мистре то, что может поломать весь его успех и шанс на хорошую сладкую жизнь. Удар не имел никакого эффекта, кинжал также высек каменную крошку с мантии, но вот только это был не простой кинжал. Этот кинжал очень не любил магов.

Серебристые струйки стекли с кинжала и обволокли тело Мистры, впитываясь в нее, словно в вода в мочалку.

Двадцать арбалетных болтов, искрящиеся самыми разными цветами, что говорило о их магической составляющей, рванули прямо к цели. Серые не промахивались, хотя и не особо думали о безопасности рядом стоящих искателей приключений. В их обязанности не входило их защищать, их волновал лишь ритуал и безопасность Императора. Восемнадцать болтов попало в магессу, разорвавшись всплесками кислоты, огня, холода и электричества. Камнекожа все еще держала почти все выстрелы, но у Мистры не было защит от всех стихий. Крик боли от женщины пронесся по залу. Рядом раздался еще и звуковой разрыв, что использовал Рассел. Оглушенная, обожженная кислотой женщина теперь не была такой красивой, как раньше. Но она смогла шагнуть вперед и схватиться за жезл.

- Твоя воля, ничто, жрец! - крикнула она.

- Я передаю силу своего бога, - выдохнул последним вздохом верховный жрец Кирика, и его предсмертный шепот оказался громче, чем звуки боя. Черная дымчатая субстанция направилась, извиваясь, в посох, и луч в потолок заиграл всеми цветами радуги.

- Аааааа! - раздался крик Мариуса, его кожа и плоть сползли на пол почти в мгновение и тут же затлели, словно опилок. С Мистрой происходило совершенно другое. Ее тело наполнилось светом, он выбился изо рта, из ушей, из ее рукавов. Она страшно заорала, а потом растворилась в свете. Усилившийся луч света пробил крышу, обрушив значительную ее часть. Несколько булыжников упали прямо на Серых, один едва не придавил Императора, но Виктор успел его оттолкнуть. Через секунду глава охраны Императора превратился в кровавые брызги под куском гранита. На центр зала падало меньше, потому что свет просто испарил центр крыши, но все равно часть норовила попасть и по посланцам.

Тем не менее даже такая опасность была менее важна чем то, что происходило наверху. В образовавшемся проеме показалась огромная морда костяного дракона. Иссиня черная тьма текла от него, словно туман. Луч света прекратился, посох-реликвия упал на пол, гулко звякнув. Сверху раздался протяжный рев, оставшийся шар света стал разворачиваться, выпустил крылья, открыл сияющую морду, махнул хвостом. Напротив Неназываемого висел сияющий дракон ничуть не меньших размеров.

Черный тут же ринулся в атаку, клацнул челюстью и когтями, но на месте светящегося дракона уже было. Откуда-то со стороны прошли цепи молний, окутавшие все тело огромного скелета, небо открыло порталы и на голову Черного посыпались огненные огромные элементали, они начали рвать плоть дракона, но тени на крыльях сразу же сформировали огромные тени, что облепили элементалей. Неназываемый рванул вверх и завернул, однако, тут же был сбит светящейся тушей. Еще несколько минут кувыркались в воздухе два пятна и можно было не сомневаться, что сейчас все жители, все сражавшиеся, и просто случайно оказавшиеся в этом месте смотрели в небо.

Два пятна, черное и белое, слились в один черный свет, тьма окутала все вокруг. Казалось, все было кончено. Но вот тьму стали прореживать лучики света, сначала немного, затем их стало все больше и больше, они резали ткань тьмы на части, и наконец клубок тьмы разлетелся на части. Вслед за этим от центра взрыва стала исчезать тьма на небе. На фоне голубого куска неба висела в воздухе голая стройная женщина, сияющая словно звезда.

- Я - человек, сделала то, что не смогли боги! - пронесся над городом ее крик, а затем видение истаяло...
Не нужно было быть мудрецом, чтобы понять, какой боевой дух станет сейчас у рейдеров, однако, вряд ли бы это означало снятие осады...

- Кажется, все кончилось, я просчитался в выборе, Мистра всегда ждала моей веры, - произнес Квентин, отряхивая доспех, затем подошел к окровавленному камню, - Я благодарю тебя за службу Виктор. Спи спокойно...

- Вам придется снова посетить мой кабинет... - произнес, наконец, Квентин, обратившись к посланцам, - Бумаги были у Виктора... Сейчас придется писать новые. Император выглядел очень усталым, будто постарел в один миг.

Рассел пришел на ритуал практически в твердой уверенности, что сейчас хоть что-то прояснится и будет ясно, что делать дальше. Но все пошло не так. В первую очередь возник спор о том, кто должен стать проводником божественной силы (хотя Рассел почему-то был уверен, что ритуал собственно для этого и собирается). А уже в ходе ритуала, который вел жрец Иштара, возникла еще одна серьезная сложность - жрец Кирика отказался передавать силу своего бога, что чуть не привело к провалу всего ритуала. Да и вмешательство Архимага Мистры еще больше спутало все происходящее - она с решила завладеть посохом, в который превратилась реликвия. Причем намерения ее были настолько твердыми и подготовленными, что даже совместные усилия Серых и отряда не смогли ей помешать. Впрочем, от воплощения Мертвого бога получившая силу Мистра избавилась. Но вот что будет дальше - это было неясно. Ведь Мистра, похоже, получила чуть ли не божественную силу (а может, и божественную) и как она теперь отнесется к Империи - сложно было предугадать.

Пока же нужно было уходить из рушащегося храма. Но перед этим у жреца Рашаль был свой долг. Причем, возможно, сразу несколько. Но в первую очередь Рассел направился к распростертому на полу настоятелю Кларку, верховному жрецу Рашаль, чтобы помочь ему, если он был еще жив.

После не самой удачной попытки защитить настоятеля Мариуса, Зоран был уже просто не в силах противопоставить ещё хоть что-нибудь развернувшимся вокруг событиям. Инстинктивно прикрывшись щитом от засверкавших арбалетных болтов, жрец упустил момент, когда Мистра завладела посохом, а усиливший своё свечение столб света и вовсе заставила жреца зажмуриться и отпрянуть от эпицентра действа, но так неудачно, что попал прямо под летящий с потолка камень.
Всё, что происходило дальше, воспринималось Зораном как что-то почти нереальное; что-то такое, что даже и во сне то не увидишь, но, тем не менее, всё было взаправду. Судьба мира вершилась прямо над Септией и он был тому свидетелем.
Когда же всё закончилось, — погиб чёрный дракон, исчезла Мистра и тьма начала рассеиваться, — Зоран ещё какое-то время не сводил взгляда с неба, где только что бушевали божественные энергии, будто намеревался убедиться, что там точно не появится новый аватар Неназываемого или жаждущая мести Мистра. Но напомнившее о себе тупой болью травмированное плечо и голос императора заставили жреца оторваться от созерцания небес. Закинув щит за спину, он поморщился от боли, которую принесло это неловкое движение, и направился к императору, но перед этим Зоран остановился возле того места, где встретил свою судьбу настоятель Мариус и с минуту молча смотрел на останки жреца, прощаясь с духовным отцом. Тяжело вздохнув, он преодолел оставшиеся несколько шагов до императора и обратился к тому:
— Бумаги могут подождать, если сейчас неподходящий момент, Ваше Величество. Вам требуется какая-то помощь?

      Когда больше десятка арбалетных болтов, переливаясь всеми цветами радуги, вонзились в тело Мистры, Либе, пошатываясь и прикрывая глаза рукой, отступил на несколько шагов назад. Последовавшие затем события отложились в голове эльфа как невообразимое светопредставление, описание которых отличалось при каждом рассказе. Но конец всегда был один и тот же. Светлый дракон победил. Мистра выжила. Мариус превратился в желе, а Рю, жрец Киррика, испустил последний дух. Вроде бы все разрешилось благополучно, но безуспешная попытка убить Мистру и её последовавшее затем возвышение ставили искателей приключений в незавидное положение, и единственным спасением в нем мог стать Император. А мог и не стать.

      Слова Императора быстро привели в чувства Либе, однако эльф в первую очередь поспешил к телу Рю. Хоть Миссалэ и не принял веру этого человека, но общение с ним произвело на плута хорошее впечатление, и он показался Либе... если не достойным слугой императора, то достойным своих убеждений человеком. Эльф опустился на колени перед телом, а затем нагнулся и обнял жреца Киррика в последнем прощальном жесте, которого Рю, по мнению Либе, был достоин. И лишь после этого эльф поднялся и поспешил к Императору. Остановившись в паре метров от правителя, Миссалэ опустился на одно колено и произнес:

      — Как Вам будет угодно, Ваше Величество. Могу я вам быть чем-то полезен?

Неудача в перемене мест со жрецом, заставила Гектора только бессильно скрежетать зубами и наблюдать за тем, что происходило дальше. Когда Мистра таки вцепилась в посох, маг вновь разразился ругательствами, но понимал, что изменить уже ни чего не сможет. Всю остальную битву маг следил за малейшими намёками, что архимаг что-то сделает не так. Он ждал не ошибки или оплошности, а доказательств того, что она сделала неверный выбор. А когда их не последовало, был даже несколько разочарован.
Когда же битва двух гигантов закончилось, маг так и стоял нахмурившись. Весь его вид говорил, что даже если Император и признал свою ошибку, и Гектор конечно же тоже с ним согласен, извиняться за свои слова и действия он не собирается. При этом он был весьма благодарен, что его об этом ни кто не просит.
Вскоре, как только люди вокруг очнулись и принялись шевелиться, Гектор тоже спохватился и быстро нашёл себе дело. В то время, когда все бросились к старшим жрецам, маг заметил, что на реликвию обращено слишком мало внимания. По этому это внимание на реликвию обратил Гектор. Он подошёл к ней, но трогать предусмотрительно не стал. Не было известно, утратила она свою силу или нет? А так же не было известно, утратила ли она ту особенность, которая не позволяла брать её магам.

Кларк находился в бессознательном состоянии, но дышал, это без труда понял Рассел, как только осмотрел верховного настоятеля Рашаль. Жрец применил молитвы лечения ран, но Кларк все равно не приходил в себя. Из разных концов храма Иштара выбежали служки и послушники, которым до этого запретили находиться в зале. Они принялись подымать трех оставшихся в живых настоятелей и уносить в безопасное место.

- Сейчас самый подходящий момент, потому что я должен выполнить обязательство, иначе правитель поступать не должен, - ответил Император Зорану, который в этот момент смотрел куда-то ему за плечо, - Вы будете свободны в своих решениях после получения награды. Что касается помощи... То народ Септии сейчас сильно нуждается в клинках и жрецах на стенах. Я верю, что сейчас мы уже точно победим, однако, дополнительные силы могут сделать эту победу менее горькой.


Либе поспешил проститься с павшим жрецом Кирика, который, как казалось, принял верное решение. Уверенности в том, что все будет хорошо с новой силой, не было, но по крайней мере катаклизм сейчас закончился. Никто из Серых не мешал Либе прощаться с убитым инакомыслящим и ослушавшимся.



Когда эльф подошел к Императору Квентину и присел на колено, тот сделал знак ему подняться.
- Как я уже говорил, я бы хотел видеть вас на службе с особым уклоном, ваши рефлексы еще раз были продемонстрированы, но я не в праве этого требовать, - ответил он, - А сейчас пройдемте во дворец.

Лишь Гектор обратил внимание на брошенную всеми реликвию -посох белого цвета лежал на том же самом месте. Глазеть на него можно было бы долго, но тут подошел один из Серых, широкоплечий вояка с двумя мечами за спиной, и подобрал реликвию, которая в его руке так и осталась белым посохом. Несколько долгих мгновений он смотрел изучающе на мага, а потом развернулся и пошел за Императором...

На улице солнце сразу же ударило в глаза, и кожа радовалась теплу так, словно никогда раньше не чувствовала солнечного света. Вокруг посреди улиц собирался народ, жители оживленно пересказывали друг другу увиденное. Те, кто видел сражение высших сил, а не сидел под кроватью, сейчас были на пике популярности. На лицах всех сияли улыбки, не взирая на осаду. Надежда росла в сердцах жителей.

Перед тем, как зайти в уже знакомые ворота, шедшие Император, Серые и группа авантюристов услышали громкие крики с одной из улиц.
- Да здравствует Сияющая, славься Сияющая!!! - кто-то уже придумал Мистре новое имя и теперь прославлял ее во всеуслышание, вполне возможно, что скоро из таких крикунов родится секта.

- Нужно будет внести коррекцию имени. Она заслужила... - произнес Император ни к кому, не обращаясь, - Это никуда не годится...

Не доходя до кабинета Квентин кликнул слугу и потребовал позвать старшего казначея и земельного распорядителя. Ожидание продлилось не долго: скоро в кабинет вошли два запыхавшихся седых мужчины, только у одного был горб и толстенная книга, а другой нес легкий блокнотик в тонком переплете.

- Почтенные Перси и Ронд, займите свои места, сейчас мы заслушаем этих господ, а вы выпишите им причитающиеся документы и суммы, - сказал он своим служакам.

Когда старцы уселись с разных концов стола, Квентин продолжил:
- Итак, я хочу рассчитаться с вами по долгам от лица Септийской империи, напомню, что вам будет выдана бумага, аннулирующая прошлые производства против вас за незаконную деятельность. Вы в праве попросить надел, и деньги на строительство особняка, можете просить и что-то еще. Денежное довольствие будет в размере пятидесяти тысяч золотом, естественно, в эквиваленте драгоценными камнями. Итак?

Хотя империя и была спасена, а их группа выполнила своё предназначение, но у Зорана, даже после всего увиденного, оставалась уйма вопросов. Те осколки знаний, которые он получил за последние месяцы, давали только общее представление о случившихся событиях, но складываться в полную картину отказывались, хотя бы по той причине, что осколков этих явно не хватало. За разъяснениями стоило обратиться к императору, но прямо сейчас Зоран не решился нагружать правителя заботой по его просвещению. Возможно позже, когда жизнь в столице хоть мало-мальски вернётся в прежнее русло, он попросит аудиенции и задаст императору интересующие вопросы, но не сейчас.

— Ваше Величество, если будет позволено, я бы хотел и дальше оставаться на службе государства. Где в нашей империи есть неспокойные (и без участия рейдеров) места, там я бы и хотел просить разрешения построить небольшой форт, который бы укреплял ваш авторитет. Возможно это деревня, страдающая от бандитских набегов или глухой участок торгового тракта: уверен, несколько солдат и ревнителей Иштара смогли бы навести там порядок.

      Прославление Мистры, с чьей-то легкой руки получившей прозвище "Сияющей", ничуть не воодушевило Либе. Дама эта стала новой опасной проблемой, гнева которой стоило опасаться. По-настоящему в безопасности эльф чувствовал себя только рядом с Императором, но что будет дальше... возжелает ли Мистра отомстить тем, кто не уверовал в её силу? Плут не хотел проверять это на собственной шкуре... В любом случае с этим еще только предстояло разобраться, а пока Миссалэ предстал перед правителем, который интересовался желаемой наградой. А когда Император спрашивает - нужно отвечать. Но первым это сделал Зоран. Либе с любопытством случал то, что желал получить жрец Иштара, ведь в путешествии все силы отряда были сосредоточены на выполнении миссии, и истинные мотивы и желания искателей приключений во многом остались неизвестны. Однако Зоран всего лишь хотел служить Императору где-то в захолустье. То было совершенно неинтересно плуту, однако, видимо, для Питича это и было смыслом жизни - посвятить свою жизнь служению. Осуждать жреца Либе не имел никакого права, да и не собирался. Однако стремление его не разделял. Предложение поступить на службу к Императору тоже не вызвало особого энтузиазма... Ведь погрузившись в рутину ежедневной работы, Либе лишил бы себя того, без чего его существование немыслимо - свободы. Но и прямо отказывать правителю было нельзя. Зоран невольно дал время эльфу поразмыслить над ответом, и когда пришла очередь плута отвечать, ответ его уже был готов.

      — Ваше Величество! Прошу Вас всего лишь вернуть мне мое имение в Перекрестке. Купчая на этот дом находится в папке, которую я передал вам несколько часов назад. И конечно же я с радостью поступлю на службу к вашему Императорскому величию. Но... чтобы не расставаться с родственниками, пусть эта служба будет где-то в Перекрестке, если на то будет ваша воля. Например, я был бы рад осуществлять контроль за таможенными сборами с торговцев, которые следуют через Перекресток в Империю. Знаете, дворфы, порой, бывают очень изворотливы и чего только не придумают, чтобы сэкономить свое золото. А мне удалось во время путешествия узнать этот народ поближе. Уж поверьте, я смогу увеличить поступления в казну, вы будете довольны результатом! А на восстановление столицы потребуется много денег...

Как показал осмотр, с выжившими высшими жрецами все было относительно в порядке. По крайней мере, их жизни непосредственно ничего не угрожало. А остальную заботу можно было пока переложить на плечи служителей Иштара, в храме которого они сейчас находились - ведь отряд ждал сам Император.
По дороге в императорский дворец жрец Рашаль обратил внимание на крики, восславляющие Сияющую. Похоже, в Империи зарождался новый культ, который мог стать и новой религией. Ну а чего ждать от этого - пока было не ясно, но сама ситуация жрецу не очень нравилась. Пятеро худо-бедно между собой ладили, а вот если появится новая богиня - все может поменяться.
Когда Император дал понять, что они могут указать, что именно пойдет как причитающаяся членам отряда награда, Рассел немного задумался, после чего ответил:
- Ваше Императорское Величество, я, как и мои товарищи, хотел бы остаться на службе у Империи. Пусть Мертвый бог повержен и армия рейдеров, я уверен, скоро будет разгромлена, но, в этом я тоже особенно не сомневаюсь, отголоски этой войны будут ощущаться еще долго. И не только в живых. Как я уже говорил, мертвые восстали под Черным пиком. И, вполне возможно, не все они упокоятся после победы над их богом. Так что я хотел бы получить участок для строительства школы охотников на нежить и, пусть небольшую, но поддержку этого начинания.

На приёме у Императора Гектор, по своему обыкновению молчал и пустым взглядом пялился куда то в стену. Хотя в этот раз, причиной тому было не его чрезмерное благоговение перед Квентином, а размышления о том, что произошло на его глазах и о том, к каким последствиям это должно было их всех привести. И боялся он не гнева новой Мистры, а скорее того, что могло бы с ней случиться. А ещё, он всё таки ей завидовал, ведь он сам даже ни разу не коснулся реликвии, даже после того как она стала всего лишь белым посохом, без тех удивительных сил. Запрет, на прикосновение мага, обоснованный их неуёмным любопытством, вызывал только больше любопытства. А теперь, когда возможность уже была утеряна и нужно было смириться, Гектор и вообще не мог выкинуть проклятую палку из головы.
Очнулся он только когда понял, что молчание в кабинете чересчур затянулось. Осмотрев зал, всех присутствующих, Гектор мгновение не понимал, что происходит. Но в конце концов, всё же догадался, что ждут его.
- Я буду рад принять любую награду от вас, Ваше Императорское Величество, - тут же отрапортовал Гектор, и тут же добавил менее официально, - Если же мне позволено высказать пожелания, то я буду особенно счастлив получить землю в приморье. Я бы с удовольствием обустроил маяк, и небольшую лабораторию на островке неподалёку от побережья.

- Итак, почтенный Перси, пишите. Своим указом я, Квентин Шестой, Император Септийской Империи, поручаю Зорану Питичу, являющемуся жрецом церкви Иштара, покровительство на деревней Шестая Губа в окрестностях Бергама. Сэр Питич наделяется полномочиями по возведению форта и других нужных с его точки зрения сооружений и становится наместником деревни. Соблюдая Имперский закон, он обязан решать проблемы подопечных и направлять их труд. Как и любой другой наместник, он обязан в конце каждого года отправлять налог с дохода в государственную казну. Зоран Питич так же наделяется правом содержать отряд и нанимать наемников для решения этих задач... Записали? - перестал диктовать Император.

- Да, Мой император, все записано, - старец отложил перо и просыпал пергамент специальным составом.

- Эта деревушка на побережье, южнее Бергама раньше, до войны, занималась добычей угля и рыбой. Сейчас там разруха, но вам выданы щедрые подъемные, я верю в то, что вы со всем справитесь.

- Почтенный Ронд, выпишите из казны для сэра Питича пятьдесят тысяч империалов в драгоценных камнях... - на этих словах казначей сильно побледнел, но беспрекословно начал писать в блокноте, - Еще выпишите столько же сэру Кессону, сэру Отранду и сэру... простите... Либе, кажется... Да-да, Либе Миссалэ... - казначей после этого совсем опал лицом, но продолжил писать. Император же, вероятно, не так сильно переживал за казну.

- Далее, почтенный Перси, Своим указом я, Квентин Шестой, Император Септийской Империи, приказываю восстановить в правах Либе Миссалэ, считать его имущество законным и прекратить любое гонение и преследование, начатое до даты издания сего указа. сэр Миссалэ назначается главным сборщиком торговой пошлины в городе Перекресток. Барон-наместник не в праве отменить этот указ, до распоряжения Императора. Сэр Миссалэ становится на подчинении казначейства и несет ответственность согласно имперских чинов...

- Теперь о вас, сэр Отранд, вам предоставляется право начать строительство форта-монастыря на восточной границе Империи на берегу реки Имбирь. Информация об этом будет направлена в храм Рашаль с просьбой оказать содействие в обеспечении рыцарями и послушниками. Две деревни, а именно Излучина и Виска отдаются под протекторат будущего монастыря. Наместник Отранд волен проводить обряды по укреплению веры, набирать послушников, а также обязан защищать эти деревни всеми вверенными ему силами, - Император повернулся к Расселу,- Водная артерия Имбири поможет доставлять грузы для строительства. Возможно, удастся договориться с дворфами Северного оплота, они - известные строители.

- Сэр Кессон, я слышал, вы знакомы с морским делом, поэтому вам будет выделена земля на мысе Клыка, что между Септией и Бергамом. Этот мыс глубоко вдается в море, и сооружение там маяка является необходимым. К слову, мы уже давно подумывали об этом, но война перечеркнула все планы. Там есть рыбацкий городок, который подвергся нападению рейдеров. Вы можете восстановить его и призвать жителей. Осталось только закончить войну, чтобы жители начали возвращаться.

- Я все составил, мой Император, - сообщил писарь-старик и стряхнул присыпку с пергаментов, - Указы будут занесены в реестр канцелярии.

Квентин лично передал бумаги каждому из удостоившихся чести.
- Благодарю вас за службу, граждане Септийской империи, я бы добавил: живите и процветайте, но, к сожалению, война еще не закончена...
А сейчас пройдите с почтенным Рондом за получением награды.

На этом аудиенция была закончена, а герои направились за казначеем в приземистое здание рядом с дворцом, где через окошко с толстенной решеткой им выдали по одинаковой шкатулке, набитой россыпью драгоценных камней. О таком богатстве многие жители и мечтать не могли...

Тем временем стоит отвлечься на события, что происходили на стенах города. Лишившиеся поддержки своего бога, рэйдеры пошли на решительный штурм стен вместо того, чтобы завершить осаду. Оно и понятно, ведь каждый день под стенами означал, что к столице подтянутся подкрепления. Снаряды, пущенные осадными орудиями уже проделали пару брешей в нижней стене, и сейчас там кипела ожесточенная схватка. Солдаты из низов и ополчение города бились с ожесточением, стараясь не пустить противника внутрь. На стенах тоже кипела сеча, в нескольких местах рэйдэрам удалось закрепиться с помощью лестниц, и теперь они медленно, но верно захватывали новые плацдармы.

Очевидцы говорили, что в некоторых местах образовывались островки, масса рэйдеров пыталась поразить кого-то в сером плаще, но в итоге вокруг росли груды тел. Часть трупов падала со стен, но все равно способности Серых имели предел, волна нападавших захлестывала героя. Население, что еще не успело перебраться поближе к центру, торопилось к средней стене, в то время, как рыцари всех мастей носились по улицам на лошадях и карали прорвавшегося в город врага. К вечеру нижние стены города пали, а дома были подожжены захватчиками. В той мясорубке погибло много хороших бойцов и клириков, особенно досталось церкви Рашаль, ведь именно ее жрецы постоянно были на передовой. Однако, и рэйдеры получили кровавый урок: таких потерь они не несли никогда. Множество раненных морских жителей сейчас были обречены, потому что на уход за ними не было времени, штурм требовал продолжения.

После часовой передышки удар приняла средняя стена. Катапульт било по ней уже не так много, но били они специально в определенные точки - рэйдеры быстро учились. Черная масса под стенами пришла в движение и ударила в ворота, сотни лестниц взмыли вверх, бой закипел с новой силой.

В это время на море все также продолжал свою страшную жатву странный корабль гномов. Его борт уже почернел от крови нападавших и защитников, но орудие продолжало стрелять, периодически разнося рэйдерский корабль. Страху эта махина нагнала изрядно, фактически заставила сняться с якоря всю армаду. Периодически суда противника шли в атаку и даже на таран, но странный корабль выпускал вокруг себя горящие масляные пятна. Некоторые все же пробивались до наклонных бортов, ползли наверх, и тогда сверху их кололи длинными пиками гномы. Одна из атак рэйдеров была слишком массивной - множество вытянутых кораблей буквально облепило гномью махину, горящие корабли передали огонь на металлический борт и вот железный титан гномов загорелся. Огромный взрыв взбух на море, обдав горящими осколками множество судов, которые тут же загорелись. Слишком большое скопление кораблей. Слишком много пищи огню и вечерний бриз сделали свое черное дело. Рэйдеры потеряли в этом пожаре добрых две трети судов.

Средняя стена оказалась намного серьезнее для рэйдеров, чем предыдущая, наверху жрецами творились различные заклинания, и в результате среди противника то тут, то там стали появляться страшные существа, следующей неожиданностью стало появление магов - огненные шары начали вспухать в массе под стеной, унося десятки жизней. Такая встреча заставила орду отступить от стен вглубь захваченных районов. Рэйдеры отошли от идеи взять нахрапом, потеря значительную часть своего войска. Наступала ночь, звездная, красивая ночь, она залила все вокруг лунным светом, словно специально не давая лишним лазутчикам показать своего носа. Эта была ночь передышки, а с утра раздался трубный рев...

С юга двигались синеющие знамена с изображением клинка и каплей крови - Татрусские рубаки каким-то образом успели прийти на помощь, хотя их ждали через несколько дней. Позже, в пьяных разговорах станет известно, что как только солдаты погрузились на грузовые корабли, мощный, но плавный ветер из ниоткуда погнал их на север, такой скорости на кораблях еще никто не видел, временами от волны даже нос задирало к небу, а люди хватались за все, что ни попадя. Одиннадцати тысячное войско выбило окончательно боевой дух из уже фактически запертых в городе. Попав между молотом и наковальней, все еще огромное войско рэйдеров сражалось вяло, да и для строевых боев эти солдаты не подходили. После кровопролитной резни пять тысяч с лишним сдались в плен, а остатки армады направили свои паруса в сторону родных островов. Битва была выиграла, враг обескровлен, правда и город и жители, и защитники тоже пострадали очень сильно, но победа не дается бескровно. Много полегло не только простых солдат, но и знати. Если бы Гектор мог видеть сечу на стене, то видел бы, как рыцарь в красном доспехе, рубится с превосходящим числом противника. Дорн погиб, перерубая очередную лестницу, от множественных колотых ран. Про второго брата тоже ничего не было слышно. Храмы потеряли не меньше трети своих жрецов, и теперь ослабли, к тому же разнеслась весть о гибели верховного жреца Иштара.
Но для Империи это было не важно, победа позволит все отстроить, граждане дадут новых граждан - впереди маячило будущее Септийской Империи.

      Почему наемник становится наемником, жрец - жрецом, а вор - вором? Однозначного ответа на этот вопрос, наверное, не существует. Так почему же Либе избрал такой путь в жизни? Быть может он был болен клептоманией? Или азарт и риск имели в его жизни определяющее значение? А может быть его влекла жажда наживы? Возможно, все это сплелось в удивительную паутину в одном маленьком в сравнении с сородичами эльфе. Но после завершения истории с возвращением реликвии Императору Либе, казалось бы, должен был удовлетвориться сполна. Однако как только плут получил обещанные бумаги и завидную сумму в драгоценных камнях, он не удовлетворился этим, не окунулся в весь послевоенный блеск высшего общества Септии. Вместо этого он сразу же направился на небольшую городскую улочку, по которой уже имел удовольствие прогуливаться после посещения храмов и где он присмотрел несколько подходящих домов... Выбрав наиболее любопытное строение, эльф без какого бы то ни было зазрения совести, укрытый покровом ночи, пробрался сначала на прилегающую территорию, а затем тенью скользнул в дом. Но внутри вора ждало разочарование. Хозяева, судя по всему, уехали из города перед осадой и успели прихватить все самое ценное, что удалось увезти. Откуда им стало известно об осаде? Или это было стечение обстоятельств? Так или иначе, но поживиться Либе оказалось практически нечем. Лишь внушительная картина с изображением Императора Квентина VI в красивой резной раме, украшенной золотой росписью, могла бы стать сколько-нибудь стоящим приобретением. Но тащить тяжеленную раму Либе совесем не хотелось. Поэтому он вытащил Чиза и самым что ни на есть варварским способом под возмущенные крики кинжала вырезал изображение из рамы, аккуратно свернул в трубочку, сунул в заплечный мешок и покинул гостеприимный, но опустевший дом. Теперь Сэр Либе являлся главным сборщиком торговых пошлин в городе Перекресток, и положение обязывало иметь у себя в рабочем кабинете портрет правителя. А рама... об этом можно было подумать позже.

      Ставший практически родным город Перекресток встретил Либе Миссалэ осенними дождями, сыростью и грязью. Но главный городской сборщик торговых пошлин как никто другой знал, что за этой на первый взгляд неприглядной картиной скрыты груженые товарами дворфийские повозки, кошельки хозяев которых ломились от золота. Или должны были ломиться после завершения торговых дел. Но это, по большому счету, не имело никакого значения для Либе. Эльф собирался самым неприкрытым образом освобождать каждого торговца от тяжкого груза монет. Но все это... должно было случиться потом. А первым делом плут устроил встречи с наиболее влиятельным гражданами Перекрестка и просто напросто купил их лояльность. Благо полученные от императора средства это позволяли, а новое назначение сулило безграничные возможности для обогащения. Затем плут занялся привычным делом. Объединив под своим руководством несколько знакомых представителей сомнительных профессий, он организовал собственную организацию, под крышей которой собрал уже всех более менее способных воров и убийц Перекрестка. И лишь затем, обеспечив надежную защиту, явился к местному барону для официального вступления в должность. Разговор выдался трудным. Властитель то багровел, то синел, безуспешно пытаясь воспрепятствовать неизбежному, но бумаги с подписью Квентина VI и печатью императорской канцелярии явились тем безапелляционным аргументом, противиться которому означало бы вынести себе смертный приговор. Так или иначе, но барону пришлось смириться с назначением Либе Миссалэ и возвращением ему собственности из личных владений местного властителя. Он еще долго пытался строить козни и препятствовать работе эльфа на благо империи (и на свое благо, разумеется), но обеспеченная Либе сеть лояльных чиновников отрабатывала вложенные в них средства. Информация поступала к эльфу еще до того, как проблемы возникали, и главный сборщик торговых пошлин успевал избегать готовившихся неприятностей.

      Не забыл Либе и об обещании, беззаботно оставленном Улани несколько недель назад. Появление эльфа не осталось незамеченным местной плутовкой, но он не спешил явиться к той, которой обещал вернуться. Сначала Миссалэ решил насущные вопросы с безопасностью и новой... работой, и лишь затем навестил давнюю знакомую, которая то ли из гордости, то ли от обиды не стала искать с Либе встречи первой. Висящий на груди амулет в форме веточки дуба, исполненный из золота, сказал эльфийке больше, чем можно было сказать тысячей слов. Их роман можно было назвать образцовым и... обыкновенным для представителей их рода. Ведь эльфы ищут свою половинку десятилетиями и, в отличии от людей, способны любить и сохранять свои чувства веками. Либе и Улани нашли друг друга намного раньше, чем это случалось у других эльфов. Плутовка с удовольствием развивала свой бизнес и активно участвовала в жизни Миссалэ, взяв на себя управление частью его теневой организации. Либе же большую часть времени тратил на исполнение обязанностей, возложенных на него Квентином VI.

      Однако со временем безмятежный спокойный заработок начал утомлять Либе. Обыденность, достаток, счастливая семейная жизнь и безопасность опостылели эльфу. Он то и дело срывался с насиженного места, чтобы забраться в какой-нибудь дом и обчистить его. Не по необходимости, а, скорее, по привычке, развлечения ради. Улани, как ни странно, спокойно отнеслась к ночным исчезновениям Либе. За минувшее время она слишком хорошо узнала мужа, чтобы пытаться воспрепятствовать тому, в чем он нуждался как в воздухе. Свобода. Именно её нехватало осевшему Миссалэ. И то и дело под покровом ночи заезжие торговцы и жители Перекрестка могли видеть стремительно удаляющуюся фигуру в плаще и широкополой шляпе, не расстающуюся с приметным кинжалом...

Хоть Зоран и сам просил о подобной награде, но приказ, зачитанный императором, всё равно прозвучал слишком неожиданно для молодого жреца. Теперь под его опекой была не только собственная часовня, которую ещё предстояло построить, но и целая деревня со всеми жителями и всеми их нуждами. Это означало, что для Зорана начался совершенно новый этап жизни, но осознание этого пока что не посетило жреца, — сказывалось обилие драматических событий, в которые он оказался вовлечён.
— Я оправдаю Ваше доверие, — произнёс Зоран, принимая бумаги из рук императора.
Благодарность получилась довольно сухой и шаблонной, но, тем не менее, Зоран был искренен в своих словах и больше добавить ему было нечего.
После того как все формальности были улажены, Зоран не слишком долго размышлял над своими дальнейшими действиями. Хоть император и не принуждал их защищать стены столицы, но жрец и представить себе не мог, что будет отсиживаться в безопасном месте, пока его братья по вере и сограждане проливают кровь за империю. Но перед тем как присоединиться к защитникам, Зоран посетил храм Идриса и осуществил то, о чём говорил недавно — передал служителям бога солнца реликвию, которая, как считал жрец, должна именно у них и ни у кого другого.
...
На следующий день, когда нежданно подоспевшие татрусские рубаки окончательно склонили чашу весов на сторону имперцев, Зоран был в числе тех, кто ещё мог стоять на ногах и нанести последний решительный удар по агонизирующей армии захватчиков. Изрядно помятый и раненый, он до последнего оставался с защитниками на стенах, пока не стало окончательно ясно, что рейдеры разбиты и больше некому проверять на прочность оборону столицы, а после того как эйфория победы сошла на нет, — активно помогал устранять ту разруху, которую оставили после себя захватчики.
...
Спустя неделю или около того, когда стало понятно, что острая нужда столицы в защитниках прошла, Зоран собрал свой походный рюкзак и, покинув город, направился на север, на встречу своим новым обязанностям наместника.

Всё оставшееся время на приёме у Императора Гектор старался не уйти вновь в свои мысли. Он сдержано кивал, когда Император диктовал приказы. Когда дело коснулось его самого, он даже немного улыбнулся. Это был момент его триумфа, получение заслуженной награды за его труды. Именно в том виде, в котором она была обещана, и именно такой, какой он сам её видел. Конечно, не обойдётся без трудностей. Ещё будет нужно прогнать захватчиков, восстановить городок, наверняка вычистить его от мародёров, и отставших людей врага. Но это всё было естественно. Хозяин земель несёт за них ответственность, и Гектор был готов принять эту ответственность на себя без колебаний.
Выданные бумаги Гектор принял со всем должным официозом. Затем, дождался выдачи средств на развитие региона, а с этим и окончания официальной части, откланялся и покинул кабинет Императора Квентина, вместе со своими товарищами. А после всего этого настал момент, прощания. Это ни когда не давалось Гектору особенно хорошо. Говорить тёплые слова не получалось так же легко, как орать в приступе гнева, но маг считал, что должен сказать что-то и промолчать было нельзя.
- Что ж, дальше у каждого из нас своя дорога? - маг подчеркнул очевидное, что б было понятно, к чему он клонит, но сразу продолжить не смог - не нашёл слов. Он только хлопнул Рассела по бронированному плечу, обнял Зорана и с одобрительной улыбкой кивнул Либе.
- Я был рад познакомиться с каждым из вас. Если будет нужна моя помощь, вы всегда можете на меня рассчитывать.
С этими словами маг оставил двух жрецов и пройдоху плута, и отправился уже по своим личным делам. Впервые за долгое время, они были не напрямую связанными с делами короны или из небольшого отряда. Первым делом он через служек двора разыскал своё сейф и запер в нём все бумаги и ценности полученные от Императора, а так же часть собственных финансов, которые не нужны ему были на войне. А вслед за этим он присоединился к своим братьям на стене. Отсиживаться в стороне он не мог. Облачившись в свою старую форму офицера морского флота, он занял место среди бойцов. В морской форме, с огромным арбалетом наперевес и ястребом на плече он смотрелся там весьма колоритно, но его это не смущало. А в конце концов, на это перестали обращать внимание и его союзники, лишь радуясь, что его магия поддерживает их, а не врага.
Триумфальное прибытие подкрепления он встретил на стене, готовясь к новому дню, полному боёв. Но несмотря на всеобщее воодушевление, это был не конец. И Гектору пришлось пережить немало в ближайшие несколько дней. Бои, смерть одного из братьев, не лучшие вести об отце, ни каких вестей о втором брате... Из хорошего же была только победа. И, конечно, победа того стоила. Но радоваться со всеми в столице Гектор не мог. Он собрал отряд, готовых продолжать биться и выступил на мыс Клыка - отбивать свои земли. И в последующие несколько месяцев погрузился в новые заботы. Всё это время, его грела мысль, что он внёс вклад в общую победу и этот вклад был не самым малым. А ещё то, что несмотря на то, что отец не узнал этого, Гектор всё же оправдал его ожидания - укрепил славу семьи, и добился чего-то своими силами. И именно эти мысли толкали его с отчаянной решимостью делать всё, что бы его земли процветали. Маяк появился на мысе довольно скоро, для жителей городка Гектор строил дома, для самого города расширял порт и заказывал новые корабли. Большая часть доходов от торговли шла на развитие городка - основание небольшой верфи, устройство торговых площадей, и планы на строительство ярмарочного комплекса. Для себя Гектор оставлял лишь столько, сколько считал заслуженным. Но и эти деньги он не хранил в сундуках, а пускал в дело. Для себя он обустроил всё тот же маяк, который являлся башней в несколько ярусов. На некоторых из них он разместил жилые и подсобные помещения, кое где им был организован обширный склад, всё таки башня его являлась каким ни каким, а укреплением и маг по привычке готовился ко всему, рассчитывая в случае чего, пережидать там небольшую осаду. Не многие знают, но было организовано и несколько подземных уровней. Но если поразмыслить, то для мага призывателя, подземная лаборатория и небольшие катакомбы были наиболее уместны. Что бы призванные твари не разбегались слишком далеко. И всё же, самой большой гордостью Гектора была средних размеров яхта с командой из пары человек - Сияющая. Иногда, в разговорах о ней он хвалился, что может управляться ей в одиночку, лишь с парой заклинаний невидимого слуги.