Avarice | ходы игроков | Die Another Day - 1 часть - Преступление в Мадонна Инн: Начало

Лето выдалось жарким и тяжелым. Работалось особенно нелегко, потому что напарник лежит в больнице после перестрелки с ребятами Франко Хесуса. Майлз вместе со Скоттом занимались делом об убийствах и изнасилованиях женщин. Не проституток, хотя они тоже люди, но обычные девицы, слишком поздно гуляющие по Сан Луису.

Ниточка вела к одному из притонов "Ла Эме", но после перестрелки, из которой напарника едва удалось вытащить, бандиты быстро съехали, а дело так и осталось висеть. Вполне вероятно, что Франко лично убрал козла, который заигрался в Бога со слабыми женщинами, но сам факт существования безнаказанности обжигал.

За Скотта отчитали. После тяжелых ранений напарник медленно восстанавливался. Ни семьи, ни родственников. Никто кроме коллег его не навещал. Начальство в лице Брайана Эванса - полного темнокожего афроамериканца - едва заживо не съело Майлза, но обошлось. За дотошность в управлении шутили, что капитан промышляет магией вуду.

Без напарника оставили. Мотивировали, что с таким ненадежным парнем ни одного офицера полиции рядом не поставят. И хорошо, что неприятности закончились именно подобным образом. Теперь новое дело. В Сан Луис приехала Мадонна после обновления. Собиралась выступать на корпоративном празднике в честь годовщины Дэниэла Линча за управлением Exxon Mobil. Двадцать пять лет у руля в Штате Калифорния!

Остановилась королева поп-музыки в гостинице с названием в собственную честь. Майлз помнил, что у этого заведения темная история и негласно копы стараются не соваться в дела данного района. Что конкретно происходит, конечно, обычному детективу знать не полагалось.

И все бы обошлось паскудным утром, когда ярко светит солнышко и мир прекрасен и светел, но взбудораженный чем-то Брайан пригласил Майлза к себе в кабинет.

- Звонок поступил из Мадоннна Инн, - перешел к делу мужчина, присаживаясь за стол. Он помассировал виски. - В общем, убийство. Это тебе поручаю, Майлз. Съезди, осмотри все и разберись. Только без лишнего шума, - он переложил пару бумаг, оттопырив нижнюю полную и влажную губу. - Папарацци пока ничего не знают... - шеф осекся, вспомнив, что детектив в том числе ничего не знает. - Из гостиницы позвонил смотритель и сообщил, что Мадонну Луизу Веронику Чикконе нашли мертвой в ее апартаментах. Я бы и рад это дерьмо спихнуть куда-нибудь, но оно относится к нашему департаменту, поэтому сделай что-нибудь, а то нас по головке не погладят.

Выслушивая речь шефа, Майлз отчетливо понимал, почему повезло именно ему разбираться с громким делом. В случае фатальной неудачи стрелки будут переведены на его маленькую фигуру. Брайан, конечно, помогал периодически, закрывал глаза на дотошность подчиненного, но после потери напарника его расположение постепенно испарялось. Наступала черная полоса в жизни детектива и она обещала оказаться крайне тяжелой.

Паскудное начало паскудного дня донельзя паскудной недели. Вчера он навестил Скотта, проведя мучительные пятнадцать минут в палате и концентрируясь лишь на разговоре, чтобы не замечать пустой прикроватный столик. Удивительно как такие тесные помещения могут быть такими опустошенными, столь полными звуков одного-единственного дыхания. Если родичи Скотта где-то и были, они явно не спешили отрывать свои задницы и навещать простреленного в семи местах полицейского. В чем-то копы как уборщики: обыватели рады, когда те убирают мусор, но никто не хочет их касаться.

Вот и сейчас, смерть мировой знаменитости. Не Франко, но вони будет ещё больше. И (он не тешил себя иллюзиями) лопата, которую ему выдадут, врядли будет достаточно большой для этой работы.

Слушая начальника с непроницаемым выражением лица, Майлз прикурил новую сигарету, вторую за утро.

– Вопросы, шеф. – Пунктуально начал он, как то всегда бывало. – Чья команда на границах объекте и кто будет на экспертизе тела? – Он прикурил; блокнот доставать для такой мелочи не было необходимости так как и "потрошителей", и почти весь офис коронера он помнил чуть ли не по персональным номерам. – Что с федералами и когда будет пресс-конференция?

В том, что последней не избежать, Леннокс не сомневался. Корпоративный концерт или нет, но если выступление Мадонны будет отменено, слухи поползут моментально, а где слухи, там и папарацци, а где папарацци, там и управление города, не желающие выглядеть донельзя глупо, когда какая-то девица с вделанными в глаза гг-камерами заработает миллион или два, щёлкнув тело и тиснув снимок в вечно голодный таблоид.

- Федералы мне не докладывают, Майлз. Да и пресс-конференция не наше с тобой дело. Но вот что... там сейчас патрульная машина и скорая. Наш эксперт О'Коннелл уже выехал. Мутное дело в действительности. Никто пока не может внятно ответить, что произошло, поэтому прошу тебя поехать и разобраться на месте. Чем быстрее, тем лучше. Пока там еще что-нибудь не стряслось, - мужчина поморщился как от зубной боли. - Полиция даже не оцепила все как положено. Надо без лишнего шума.

У Брайана зазвонил телефон. Взяв трубку, он собрался спровадить Майлза, когда кивнул детективу на выход. Но стоило мужчинам подойти к двери, как он остановил сотрудника, придержав парня за руку.

- Что? Какого черта?! Как это произошло? - В трубке кто-то быстро и сбивчиво объяснялся, а лицо Брайана с каждой секундой больше багровело и мрачнело. От посыпавшихся слов начальник подходил к точке кипения. - Понял, - коротко ответил мужчина. Он все-таки нашел в себе силы сбросить вызов, поставив в разговоре точку. Снова кивнул детективу на дверь.

- Пулей туда. Эти кретины умудрились труп проебать, - очень тихо и мрачно добавил Брайан.

– Проебали труп самой Мадонны? – Мимовольно присвистнул Майлз уже в самих дверях и дернул углом рта, что должно было бы изображать улыбку. – А-то думал у меня будет паршивый день.

Но если кордона не стояло, чего ещё, в самом деле, можно было ожидать? Что кто-то не увидит возможность найти покупателя на труп самой Мадонны Луизы Вероники Чикконе? Что даже в самом Сан-Луисе не найдеться чокнутого, способного ткнуть кому-то два-пять миллионов чтобы хранить трупик идола в хрустальном гробу персональной криокамеры?

И это было ещё самым католически-пристойным вариантом, что приходил на ум; в течение многих лет имея возможность собственными глазами наблюдать что люди творят с другими людьми, Майлз мог представить ещё с дюжину-другую, один другого краше. Хоть книгу пиши.
"101 способ использования трупа Мадонны".
Мгновенный бесцеллер.

Праздные умствования помогали заполнить лакуну между дверью и дверью, то редкое пространство между минимальной информацией "где, когда и кого" и самим расследованием, со всеми его людьми, и их увёртками, и открытой ложью в лицо, скомпрометироваными сценами произошедшего, отсутствующими уликами, некооперирующимися свидетелями, "красной лентой" бюрократии, и многим другим. Пустота, во время которой можно сосредоточиться на том, чтобы бросить "Стингрей" на желтый свет, выхватывая секунду тут, секунду там из челюстей траффика.

Майлз ненавидел эту машину на чисто инстиктивном уровне человека, попавшего в ловушку без малейших средств оттуда выбраться. Она была идеальной. Быстрой, удобной, красивой, – так что пересаживаться в стандарные Cadillac Whirlwind управления после этого становилось пыткой – и доступной ему лишь на работе. Редко что могло с "Стингреем" сравниться даже в городе полном дорогих тачек, поэтому, подъезжая к "Мадонне" Леннокс и был в некотором роде той самой пулей, мигалки там или нет. Уложился в семнадцать с половиной минут.

Майлз вышел из кабинета шефа в отремонтированный и обставленный новой техникой зал, где в данный момент работал неполный состав коллег. В основном люди ушли на вызовы, а кто-то корпел над бумагами. Ненавистные отчеты продолжали пить кровь офицеров полиции. Не верьте, что быть копом круто. После сотни другой отчетов скучным корявым языком начинаешь смотреть на эту работу совершенно иначе. Хуже всего, что со временем пишешь аналогичными точными определениями. Порой они звучат по-идиотски, но иначе невозможно отразить глупые поступки правонарушителей. Офицеру Ленноксу повезло, потому что он занимался крупными делами и процент нелепых формулировок в области убийства заметно меньше по сравнению с мелким воровством.

Яркий солнечный свет заливал помещение. Пылинки сверкали золотистыми вспышками. Прозрачные перегородки между столами не создавали эффекта уединенности, что вызывало напряжение у полицейских. Особенно злился Джек. Он ненавидел, когда на него смотрели во время чтения протоколов. Все это знали и очень любили над ним подшутить. Достаточно одного пристального взгляда через прозрачную перегородку, чтоб вывести Джека из душевного равновесия. Чувство юмора парню отказывало, хотя в других ситуациях он был нормальным компанейским чуваком. Впрочем, это лучше, чем тусклая серая коробка два на два метра, как в офисах могущественных корпораций. Подобные унылые конструкции напоминали туалет, куда сливаешь хорошие идеи.

- Эй, Майлз! Ребята сегодня хотят потренироваться и выпить пива в конце дня. Ты будешь? - обратилась Бекки. Симпатичная на лицо брюнетка отличалась плотным сложением и крепким ударом. У нее за спиной шеф говорил, - «Мой лучший парень!». Бекки не допускали к серьезной тактической работе, но с мелкой преступностью она хорошо справлялась. В данный момент женщина оформляла дорого и модно одетого подростка за воровство в супермаркете. Паренек не относился к золотой молодежи, но по первому впечатлению был из обеспеченной семьи, что наводило на подозрение о вседозволенности. Мальчишка вел себя вызывающе и надменно, что отметало симпатии и жалость. Несколько лет знакомства с Бекки позволили Майлзу предположить, что женщина заставит юнца отвечать по всей строгости закона, потому что она не любила подобный тип людей.

После того, как выходец из семьи Кеннеди получил должность мэра Сан Луиса - многое в городе изменилось к лучшему. Помимо косметических изменений: дороги, клумбы; менялась атмосфера. Особенно сильно снизился уровень преступности. Иногда, конечно, попадались серьезные случаи, но в большинстве своем полиция получала необходимые деньги на оружие, защитные средства, модернизацию зданий, машины, компьютеры и боевых роботов. Боевые роботы вытеснили большую часть офицеров SWAT, но их не выкинули на помойку, а предоставили возможность работать в более спокойной среде. При этом люди из SWAT меньше ощущали "нехватку действий", потому что управление полиции Сан Луиса регулярно гоняло своих сотрудников на тренинги. Иногда офицеры беспокоились, что с развитием робототехники их рабочие места займут роботы, как сейчас происходило с клонами, но пока что ситуация сохраняла стабильность. Развитие ИИ застопорилось и ничто не предвещало научно-фантастической катастрофы. Все-таки человек – это уникальное и неповторимое создание. Ожившие железки оставались кошмаром фантастов.

Вернемся к насущным проблемам. Касательно настоящей преступности, Майлз верно понимал – она связана с бюрократией. Детектив догадывался, что люди, которые полностью изменили внешний облик полиции, они же позволяли себе нарушать правила. Они себя прикрывали и потакали мелочным грязным страстям, что в принципе нормально для человеческой природы. Но если смотреть на картину в целом, а не на мелкие части, то мир, который они создали, был достаточно хорош. И все-таки как новый офис непривычен. Каждый раз, когда смотришь на пуленепробиваемые стекла от пола до потолка, новую планировку зала, принтер с ксероксом не один на все управление, а персональный, то продолжаешь вспоминать облупившуюся краску на стенах и протекшее пятно в северном углу, жалующегося то на сквозняки, то на духоту шефа, затертый древний стол… И даже жаль старые Форды с гербом Сан Луиса, которые управление продало на интернет аукционе. Один уехал в Москву.

Оставалась маленькая странность, которую подметил покинувший управление Майлз. Техники боевых роботов отсутствовали в управлении. На их кабинете висел электронный замок. Из «кладовой», как нежно называли копы комнату с «игрушками» - пропали четыре боевых робота. Со стоянки исчез фургончик для перевозки металлических копов. При этом в управлении стояла кромешная тишина по данному поводу, когда в обычной ситуации офицеры внимательно следили за действиями роботов с азартом заядлых любителей боев без правил.

На улице Майлза поджидал Стингрей, сверкая отточенными гранями на солнце. Выкрашенный в маскировочный темно-серый оттенок, он определенно напоминал морского дьявола, чье имя позаимствовал. Зверь легко завелся, вспыхнув на мониторе вспомогательной информацией. Высветив маршрут на лобовом стекле, он плавно покатил по улицам современного Сан Луиса. Мотор приятно урчал, проникая в салон. Гоночное купе вызывало завистливые и восхищенные взгляды прохожих и даже некоторых водителей.

Мигалку на Стингрей ставили во время погони. У Майлза на данный счет имелась специальная лампа. Но начальство требовало обстряпать дело как можно тише, а значит выход один - гнать вперед, заставляя машину с легкостью бросаться сквозь перекрестки, не оставив ни одного шанса прогуливающимся по тротуарам девицам приветственно помахать детективу ручкой. Водилам при подобном раскладе оставалось прикусить язык и не пытаться играть в обгон с копом.

Непривычный маршрут пролегал мимо мэрии. Конный патруль на белых венских скакунах лениво прогуливался перед площадью с аккуратными кустиками и лавочками. Ночью местность освещали викторианские кованые фонари. Это были самые знаменитые в городе копы. Даже более знаменитые, чем многие герои Сан Луиса, потому что именно с ними чаще всего фотографировались прохожие и туристы. Конь «Лунный камень» и кобылка «Светлячок» буквально завалили инстаграм стареющими с каждым годом мордами. Всадники Ненси и Дэйв владели несколькими языками, подрабатывая на полставки туристической полицией. Их знали все. К ним постоянно предъявлялись очень высокие требования. Работа с лошадьми отнимала практически все время, потому что конь должен доверять всаднику, а в реальных боевых условиях конная полиция даже выручала машины. Настоящих погромов в Сан Луисе давно не видели, но негласно проповедовали принцип «хочешь мира – готовься к войне».

Дэйв, заметив знакомый Стингрей и характерный полицейский номер, махнул Майлзу рукой. На этом приветствие закончилось, потому что детектив ушел на поворот. Он проехал один квартал и остановился у гостиницы. «Мадонна» оказалась двухэтажным белоснежным зданием с вычурной архитектурой, безвкусными веерными перилами по второму этажу и сказочными башенками, в которых даже ребенку будет тесно. Обычные стекла здесь заменили зеркальными затемненными, не позволяющие следить за гостями заведения. Гостиницу много лет назад окружал пустырь, но теперь это место было застроено высотками, а невдалеке виднелся живописный гнойник фавел. Взбирающиеся на холм мусорные соты занимательное зрелище. Оставленная узкой улочка в две полосы перед гостиницей постоянное местом для утренних и вечерних пробок.

Спустя множество лет перед гостиницей пришлось уничтожить аляповатый цветочный сад под стоянку. Здание давно не окупает себя и продолжает существовать в убыток владельцу. Впрочем, период убытка длится десятилетие, что ненароком задаешься вопросом на какие средства живет хозяин. Если забыть о гостинце, как о месте, где люди останавливаются на ночь, то, судя по информации, предоставленной Майлзу с лобового стекла Стингрея – гостиница модное местом для тусовок довольно богатых людей в штате. Здесь же проводятся наиболее дорогостоящие корпоративы, хотя внутренне убранство гостиницы вызывает тошноту у людей, обладающих вкусом. Яркие малиновые, красные и розовые цвета, изображения близко расположенных, готовых наползти друг на друга, роз повергает в художественный шок. Если бы здесь не включали клевую музыку и не готовили бы лучшие в Сан Луисе бифштексы, то первой мыслью хочется убежать из этого места.

Как ранее сообщил шеф, на стоянке ожидала машина скорой помощи. За забором, просунув камеру через живую изгородь, стоял папарацци. Один из полицейских на въезде на парковку упрямо на него смотрел. Во взгляде мужчины чувствовалось напряжение и сдерживаемая ярость. За попытку пробраться на место преступления искателю сенсаций явно хотели разбить камеру. Серьезно экипированная служба безопасности маленькой гостиницы усиленно охраняла периметр. Одна машина патрульных отчалила. Грузовичок О’ Коннелла в том числе стоял на парковке.

О'Коннелл. Если подумать, могло быть и хуже. Мог быть этот шут Санчес или растяпа Дональдс. Майлзу оставалось лишь гадать чем тот провинился перед начальством, что его выслали к телу самой Мадонны – ныне исчезнувшему, но всё же.

Майлз поднимался по лестнице, машинально выбирая маршрут прочь от потенциального фотоснимка. Скоро ли дроны заменят людей и здесь, и бывшая военная техника будет использоваться для фотографирования обдолбанных в звезду старлеток? Но папарацци – пока ещё из плоти и оттого алчущий жёлтой крови новостей – был взят на заметку, равно как и стоящая у подъезда скорая, равно как и, ранее, отсутствующие в управлении дроиды (мэрия забрала свои игрушки назад?), равно как и пиво со стрельбой в управлении вечером. Тогда Майлз отделался "может быть, если работа позволит" и если бы спрашивала не Бекки, то и вовсе не тянул бы волынку "с может быть", прекрасно зная что работа не позволит. Но спрашивала всё же Бекки.

Фавелы поднимались в стороне. Преступность "белых воротничков" была парадоксально сродни фавелам в том, что безлика, тем, что перемалывает человека в труху, даже не оказав ему милости взглянуть себе в лицо, просто как часть дня, часть некогда запущенного процесса. Налетчик здесь, он и жертва слышат друг друга, видят друг друга, пистолет ловит блик – страх одного и нервозность или же упоение силой другого, но они оба здесь. Бюрократ проводит пальцем по экрану, экран издает подтверждающий звук и преступление совершено; его и его жертв отделяют воображаемые мили процедур, он безлик, и недостижим, и оперирует лишь числами. Как и фавелы, мир этой преступности был многокилометровым гнойником – только гнойником чистеньким, благообразным, incorporated, способным, если припечёт, сдернуть свору-другую ручных стражей на свою защиту. Как и в фавелах, там был свой язык, свой жаргон, свои празднества, свои кодексы, и секретные рукопожания, и тайники с героином. Целый мир, в который, увы, не пробъешься под прикрытием с "проволкой". Парни, что работали в отделе финансовых преступлений – который, вопреки всему росту полиции, похоже, лишь сжимался в размерах – были либо послушно тренированы смотреть в другую сторону, либо ещё большими карьёрными самоубийцами чем им мог быть самый чокнутый коп любого другого отдела.

Но интермеццо неопределенности на том завершалось. Поднимаясь к кремовой аляповатости отеля, Майлз впадал в привычный внимательный ритм, сортируя детали в принадлежащие им группы. Номер отчалившей машины? Имя начальника службы безопасности отеля? Пока, по большей части, были лишь вопросы, и одним из них был такой: почему Мадонна остановилась именно здесь, хотя в Сан-Луисе были места почище – только ли из-за имени? и кто имел доступ к информации её прибытия?

С самого начала Майлз понимал, что будет вести два дела паралелльно под личиной одного: предстояло выяснить имело ли место убийство, и также выяснить где тело, или же, в случае отрицательного ответа на первый вопрос, сама певица. Не исключено, что это просто финт ради публичности: певица исчезает при загадочных обстоятельствах, полиция подозревает убийство и через пару дней Мадонну находят на вилле где-нибудь в Тибете, живую и здоровую. Хеппи хеппи энд для всех, кроме немного раздраженных и немного выставленных дураками полицейских, всё воспринимающих так серьёзно, но тем за такие расследования деньги платят, так ведь? Чёрт возьми, Брайан был бы на седьмом небе если бы это было просто финтом ради публичности. Но шансы что всё будет так просто и гладко? Практически нулевые.

Периметр, неизбежное предупреждающе-пресекающее движение охранника, парированное взмахом удостоверения.

– Офицер Леннокс, SLOPD. – Представился он. Официальная сдержанность. Ни он, ни безопасник не видят глаз друг друга за тонированным стеклом смарточков.

Пора начинать.

- Проезжайте, - ответил патрульный. В глубине его глаз отразилась радость, что с появлением детектива он вскоре покинет унылое заведение, чтоб уже заняться настоящим делом.

Острый взгляд наблюдательного Майлза заметил номер патрульной машины "1240099" и запомнил по ассоциации. Мужчина быстро переключил цепкое внимание на нашивку главы секьюрити, который направился на встречу детективу, едва получил сообщение, что следак от департамента прибыл. Его звали Алеф Гарсиа. Не смотря на северное имя кровь в жилах поджарого мулата указывала не некоторое европейское недоразумение. Широкий негритянский нос. Характерные розовые губы, словно надутые силиконом. Ничего не выражающее лицо. Пистолет в кобуре на жестком поясе. За безопасностью следили не Блэквотерские наемники, но этого достаточно, чтоб посторонние не помешали дорогим гостям отдыхать.

- Приветствую, офицер Леннокс, - грудным голосом отозвался мужчина. - Мои ребята здесь все оцепили, как ваши просили. Никто из гостей и персонала не ушел... До вашего распоряжения.

Майлз располагал малой информацией о контракте Мадонны, но достоверно точно о ее делах ведал менеджер, лично поп-дива и разумеется Линч, секретари Эксон Мобил и весь коллектив высшего эшелона корпорации, которые собирались весело отметить какое-то успешное дело. Учитывая, что явно не новогодний сезон корпоративов и даже не конец ни полугодовой ни годовой отчетности, то причины для веселья ускользали от детектива. Фанаты Мадонны в том числе следили за перемещением любимого идола, а потому о планах королевы поп-музыки знала целая толпа народа. Обычные люди и папараццы - это огромная прослойка населения.

Оставалось узнать, что скажет О'Коннелл. При звуках популярной фамилии ожидаешь встретить очередного ирландца, но Уильям разочаровывает. Обычный парень вырос в пригороде на севере Калифорнии, которая, к слову, сильно отличается от южной части. Подростком водил трактор на полях. Отучился в Университете Напы. До окончания универа оставался городским маргиналом. Типичный деревенский парень, пока не подался в полицию. Сложно сказать, что его толкнуло на подобный шаг. Едва ли неудачная женитьба.

В полицию его долго не желали брать. При росте почти под сто девяносто он весил минимум на десять кило меньше нормы. Его заставили отъесться и накачаться. Метаболизм брал свое и без подпитки мужик постоянно сдувался. Ирландской крови опять в Уильяме не ощущалось. Типично европейский профиль. Ни рыжинки. Никакой религиозности и Святых Патриков. Темные волосы. Прагматичный взгляд на мир. Только редкие для брюнетов голубые глаза. Конечно, как и за всеми за ним числились грешки. Любил поиграть в карты и умел проигрываться. Наверное, поэтому и брак не задался. Женщины не истерят, когда все хорошо. Впрочем, это работает и в обратную сторону относительно мужчин. Свое дело эксперт знал, только лучше не видеть как он вскрывает трупы. Любит пошутить с куском мяса. По отзывам самого О'Коннела он снимает напряжение, потому что некоторые виды сложно вынести. Однако, подобное поведение не каждому копу по душе, поэтому его отчасти не понимают и осуждают. Сейчас Уильяму тридцать четыре года.

В помещении Леннокс заметил сидящего на ступеньках менеджера Мадонны. Смарточки вывели на него беленькое досье, исключая скандалы мира шоу-бизнеса. Гай Освальд. Окончил Гарвард с отличием. Тридцать лет. Доход несколько миллионов в год. Считай, состоялся. Мадонна в состоянии самостоятельно заключать сделки, но посредник экономит время. Не женат. Родители. Сестра. Никто не уличен в криминале. В прошлом его отец плотно сотрудничал с певицей, а теперь живет с женой в загородном доме на заработанные барыши и отдыхает душой. Видимо, по знакомству передал дело сыну, поднатаскав в сложной деятельности агента звезды мирового масштаба.

Гай выглядел убитым горем. В руках хрустальный фужер с золотистым алкоголем. Пиджак расстегнут. Рубашка прилипла к телу. Галстук ослаблен и набекрень. Волосы взъерошены. В глазах пустота. В главном зале в том числе сидело несколько человек. В основном персонал отеля. Люди выглядели запуганными и удрученными. Вместе с ними находился патрульный. Здесь же за одним столом сидели врачи скорой. Курили и пили чай. Один из них, уставший от бесплотного ожидания, машинально посмотрел на Леннокса. Заметив значок детектива, привлек внимание коллег, и лениво поднялся из-за стола, направившись к офицеру.

- Собственно. Офицер. Тела нет. Заявление мы вам оставим. Можем ехать? Спасать от нервов здесь уже некого.

– Пока останьтесь, есть ряд формальностей. Это займет не больше десяти минут вашего времени.

Делая фотографии и короткие видео об обстановке (машины, "скорая", патрульные, морда папарации, офицер Гарсия, благодарность которому за успешное оцепление была по-деловому короткой), Майлз почему-то не мог отделаться от мысли что лишь два человека воспринимают смерть Мадонны серьёзно, и одним из них был он сам, по долгу службы. Патрульный горел желанием вернуться к своим маршрутам. "Неотложка" разве что не на ковры поплевывала от скуки. Думаешь что статус музыкальной звезды мировой величины вызовет немного больше ажиотажа, хотя бы среди тех кто был в курсе, немного больше ощущения истории. Но нет. И вероятно те, кто нашёл Элвиса Престли или тащил на "скорой" истекающего кровью Джона Леннона тоже просто шёл через ещё один нудный день.

Но то ли секретность действительно пока была на высоте, то ли Мадонну Луизу Веронику Чикконе только немногие действительно считали звездой в истории мировой поп-музыки. Что было бы, будь это не Мадонна, а, скажем, Абби Скейз, его собственный музыкальный кумир?

Как то было положено по уставам, Майлз продемонстрировал всем присутствующим значок и представился, "фотографируя" присутствующих и одновременно запрашивая criminal background check на тех, кто обычно оставались в тени: служащих отеля, врачей "скорой". Формулировка "Никто не уличён в криминале" в деле Гая Освальда и его семьи вызвала закономерное внимание и Леннокс отправил нейрозапрос на "небеленькое" досье, на скандалы и те случаи, в которых дело не дошло до суда или формального обвинения. Какая-нибудь модель, заявившая о харрасменте, но потом извинившаяся за собственную пьяную память, такого рода дела. Конечно, всё это могло закончиться лишь потоком талонов за парковку, но где деньги, слава и шоу-бизнесс, там редко встречаешь кристально-чистых людей.

Чудеса технологии. Можно делать всё это и при этом разговаривать с людьми с самым обычным видом. Ни нарочитого ковыряния в телефонах, ни волокиты звонков.

– Начнем с ряда простых вопросов. Кто и когда вызвал полицию?