"Steel for Humans. Silver for Monsters" | ходы игроков | Thin Ties

Повариха долго причитала, как же так, такая девонька, а надралась давеча, как самый последний из последнейших сапожников. Но рассол дала. И даже с материнской заботой усадила за стол, налила солянки и дежурную стопку ледяной, "здоровье справить". Это было тяжело, непросто, но - надо. С каждой ложкой густого супа Иренка как бы поднималась всё выше из пучины жесточайшего похмелья, и довершила дело водкой. Смесь рассола, солянки и водки образовала достаточно прочный фундамент, на котором можно было строить день. Ну, если так можно было назвать лежание на диване с дежурным кувшином воды...

За весь день к Тамаре никто не заглянул. Барон, видимо, сам "лечился", а Тамара скорее всего решила просто оставить девушку в покое, дать ей отлежаться и выздороветь.

Девушка по привычке дернула руку к поясу, чтобы отблагодарить повариху монетой, да вспомнила, что у нее их теперь не водиться. Исчезли как вши после бани. Пришлось ограничиться словами, правда добрыми и искренними. В результате «девонька» получила с собой еще и блюдо с хлебом и жирной бужениной, которая должна была помочь организму быстрее восстановиться. По дороге в свою комнату, Иренка еще раз помянула вышние силы, что гулянка закончилась так хорошо. А то ей уже приходилась пару раз приходить в себя голой и в объятьях не пойми кого.

Во время вынужденного отдыха нашлось время поразмышлять о ближайших планах. Первым делом Каминьска решила завтра навестить конюшни и своего жеребца. Она надеялась, что сможет так восстановиться к ближайшим гонкам, чтобы рассчитывать на какой-никакой успех. Деньги были нужны, а просить их у барона Иренка считала ниже своей чести. Потом надо будет смотаться в Оксенфурт и выполнить данное Тамаре обещание. Ну а потом можно будет связаться с командованием нильфов и предложить услуги шпионки, т.е. разведчицы, конечно. Чтобы потом было что предъявить за свое баронство.

Коня Иренка обнаружила в добром здравии. Конюший и в самом деле позаботился о нём, обработав рану. Чертов волкодав цапнул его за плюсну, но, к счастью, плоть не разорвал - дело обошлось прокусом. Поухаживав за конем, девушка задумалась о предстоящих скачках и припомнила, что начнутся они только через день. В принципе, имело смысл сразу поехать в Оксенфурт - за сутки должна успеть обернуться. А там уже можно на скачки, потом и к нильфам. С другой стороны, Иренка могла сначала отдохнуть перед скачками, не тревожа себя и коня еще один день. И уже потом ехать в Оксенфурт и так далее.

После дня проведенного на пуховой перине, Каминьска почувствовала себя отдохнувшей. Нога не болела, клятый пес к счастью не поломал мелких косточек стопы. Водка тоже была успешна переработана молодым телом. С утра Иренку переполняла энергия. Хотелось петь, танцевать, драться, скакать. Почувствовать, что неудача с погоней была нелепой случайностью, которая может случится с каждым. Убедившись, что Огнь тоже поправился и готов к скачке, вольная решила, что вполне успеет выполнить обещание Тамаре до начала гонок. Поэтому вначале она зашла к дочери красного барона за письмом и деньгами на дорожные расходы. А потом навестила самого барона, чтобы попросить подорожную по его землям и разрешение подобрать себе оружие в арсенале, взамен утраченного. Для него она припасла очередную правдивую историю, что ей нужно размяться и подготовиться к скачкам. И ведь опять при этом не солгала.

Помимо письма, Тамара выделила девушке и золотую монетку - полновесный нильфгааардский флорин. Это гораздо больше, чем требовалось на дорожные расходы - хватит, чтобы целый месяц снимать комнату в таверне, с выпивкой и трехразовым питанием. Да еще и останется. Но, как прекрасно знала Иренка, чем больше денег, тем быстрее они заканчиваются.

А вот с бароном возникли проблемы. Тот был трезв, а потому мрачен и явно не в настроении.
- Могу я знать, для чего тебе подорожная? Если тебя поймают на горячем, да еще и с моей грамотой...видишь ли, нильфы не посмотрят на бумажку. Да и ко мне вопросы будут, - чем дальше Стенгер развивал мысль, тем больше хмурился. - Не мне рассказывать, сама знаешь, что в вопросах закона у них всё строго. В моих-то землях еще ладно, но вот дальше...короче, про свое ремесло можешь забыть, если хочешь бумагу, - совсем насупился.
- Твои шмотки-то, кстати, в целости и сохранности. Сначала братец думал себе мечики взять, но как узнал что к чему, то оставил.

Настроение у Иренки было прекрасное, а после встречи с Тамарой оно еще улучшилось. Конечно, девушкам нравятся драгоценные самоцветы, но вольной и золото пришлось впору. Она ловко подкинула тяжелый кругляш так, что монета закрутилось в воздухе. Потом сама крутанулась вокруг оси, сделала неуловимое движение рукой и поймала флорин раньше, чем он упал на пол. Потом улыбнулась подруге:
- Если решка, то просто отвезу твое письмо, а если орел… - она сделала выразительную паузу, -а потом рассмеялась, и закончила фразу, - тоже отвезу.
Мрачность Красного барона тоже не ухудшила задорного настроя Камински:
- Каком горячем?! Какое ремесло?! – девушка широко распахнула глазищи. – Я же просто перед гонкой хочу размяться., коня и тело почувствовать. Вот, стоит деве юной разок согрешить, так про то потом век будут трепаться.
Она посмотрела прямо в глаза барона, и лицо у нее при этом было честное-честное.
- Ты что дядька?! Мне сейчас самой не с руки шалить, тем более с черными. Я же с ними буду вотчину свою обсуждать. Кровники все мои далеко, деньги на пропитание есть, а гонку выиграю, так еще больше будет. Грамота мне нужна только, чтобы солдатики твои не цеплялись по дороге. Я сама мечами махать не хочу.
После своей проникновенной речи, вольная остановилась, ожидая решение дядьки и позавчерашнего собутыльника.

Филип, тяжко вздохнув, еще долго смотрел на Иренку, издавая папины звуки. Потом, наконец, запустил лапишу в ящик стола, извлек оттуда заготовку под грамоту и принялся что-то писать. Дело довершил печатью на красном сургуче. Солидно и основательно.
- Если Понтар пересекать будешь, грамоту спрячь подальше, - посоветовал он. - Реданцы, эти злобные скотины, даже за бумажку убить могут. За оружием иди к сержанту Ардалю. Заодно можешь в арсенал заглянуть. Может, обнову какую подберешь. Скажешь, что я разрешил, - милостиво закончил Филип, протягивая грамоту с оттопыренным мизинцем.

В голове Иренки пронеслись мысли о том, чтобы поцеловать барону руку, чмокнуть в щечку или в губы. Но потом вольная решила, что это будет уже перебор. Она быстро провела по руке щекой, задев волосами, как будто рыжий котенок ткнулся, а потом отпрянула на шаг.
- Честью клянусь, что первая до гонок ни на кого не полезу!
А потом не удержалась и добавила:
- Даже если встречу на дороге девственницу с кошельком золота.
И рассмеялась. А потом быстро улизнула с грамоткой, пока барон не передумал.

Лишнего вооружения брать Каминьска не стала, только свое привычное. С любовью провела пальцами по лезвие скьявоны.
- Заждалась, милая, - еле слышно пробормотала под нос, и вернула оружие в ножны.
После арсенала Иренка навестила еще добрую кухарку. И уже через полчаса после встречи с Красным бароном, вольная покинула гостеприимный замок.

Иренка уехала при полном параде - коне, оружии и любовно выданных кухаркой припасах в дорогу. А именно, разномастных пирожках. Такое начало сулило приятное путешествие, но, как знала и понимала девушка, покой в этих землях бывает только за крепкими стенами. И то, далеко не всегда.

Справившись у солдат о дороге, Иренка поняла, что кратчайший путь ей заказан - в северной части разгорелась нешуточная борьба за переправу, так что местность была объявлена зоной ведения боевых действий, а значит, любые номинально "гражданские" туда не допускались. Разумеется, Иренка могла начхать на все запреты. Но переправа была ровно одна, а на берегах расположились противоборствующие войска. Риск элементарно получить стрелу или болт был более чем реален. Деваться будет некуда, разве что прыгать в воду. И там-то и поджидали утопцы, давно облюбовавшие эту "столовую"...

Поэтому оставалось лишь двигать по южной дороге. Коня, конечно, пришпорить придется, но время еще совсем утро, зябкое - ночь только-только уступила солнцу. Там, в местах более тихих, она и переправится. Нильфы крепко засели по обе стороны Понтара, и подорожная грамота должна была послужить надежным пропуском. Изучив её по пути, Иренка поняла, что Филип изрядно расщедрился - из написанного выходило, что Каминьска никто иная, как курьер особой важности, так что любой добрый поданный Империи Нильфгаард не должен чинить ей препятствий, что удостоверяется печатью милостью Его Императорского Величества барона Филипа Стренгера, и так далее, и тому подобное. Что мог забыть "курьер" в ничейной зоне, где реданцы и Черные грызли друг друга, пусть и было под вопросом, но и значения не имело. Участок пути до Залипья надо пройти как можно быстрее, потому что в предместьях Оксенфурта так быстро двигаться уже точно не получится. Это обстоятельство послужило хорошей тренировкой перед скачками.

Перевалив через холм - деревня располагалась в низине - Иренка поняла, что в Залипье творится нечто нехорошее. Оттуда тянулся дым, и речь шла явно не о большом праздничном костре. Там явно что-то полыхало. Что, почему и отчего можно было узнать лишь единственным образом. Деревня располагалась прямо у переправы, так что обойти местечко никак не получится. И возвращаться девушка не могла - в таком случае, она уже точно не успеет обернуться за день.

Несмотря на удобство и уют замка дядьки Филипа, только выбравшись на дорогу, Иренка вдохнула полной грудью. Тесно ей было за крепкими стенами и запорами. Еще бы свой дом был, а то чужой. И годился он только для короткой гулянки, ну, или от погони отсидеться, а потом опять пыль под копытами верного коня. Сколько их уже было этих дорог. И мощенные тесанным камнем улицы городов, и спрессованные тысячами колес, копыт и сапог тракты, и чуть заметные в траве и мху лесные тропы. По одним вольная часто шастала туда-сюда, других ее легкие ноги касались только раз.
Ту грамоту, что ей выдал барон Стренгер, она спрятала в нагрудном кормане своего охотничьего комзола. Чтобы в случае чего ее можно было быстро достать, а то и на землю скинуть, если случится нарваться на северян. А многострадальные дворянские бумаги Каминьской, вольная как и прежде упаковала в седельную сумку. Ехала Иренка быстро, но в основном рысью, за только разок попробовала Огня на голопе. После пары часов езды сделала короткий привал.

Дым впереди Каминьска заметила еще до того, как достигла вершины холма. А как выбралась, коротко выругалась, но потом весело оскалилась и рассмеялась.
- Доехать просто так было бы слишком скучно!, - подумала вольная и пришпорила коня. Поводья она держала одной левой, а правой на всякий случай приготовила к броску метательный нож. Иренка рассчитывала по краю деревни выскочить к переправе. Она помнила о своем обещании Филипу не лезть на рожон, и собиралась влезть в драку только в самом крайнем случае.

Приблизившись к деревне, Иренка поняла, что бедствие очень и очень серьезное. Селяне бежали, позабыв про скарб и пожитки. В то же время девушка не заметила ватаги разбойников или войскового отряда: дело было в чем-то другом. Часть домов горела, и шум пожара сопровождался криками и воплями. У самой же переправы возникла толчея, оно и понятно, потому что самый близкий путь к бегству. Нильфгаардцы, её сторожившие, сдерживали поток беженцев, отгоняя их прочь, пропуская лишь матерей с детьми. Желающих, меж тем, становилось всё больше и больше. С противоположного берега по переправе спешил на выручку еще один отряд нильфов, громыхая ботинками и оружием. Поскольку единственный путь на ту сторону был запружен, Иренка поняла, что попасть туда будет не просто. Очередь словно за бесплатным хлебом, не иначе.

Тем временем, со стороны деревни послышался утробный рёв, явно нечеловеческого происхождения. Следом полыхнула молния, накрывшая окрестности оглушающим громом. Весьма загадочно, особенно с учетом того, что на небе не было ни облачка. Стало быть, магия. А это означало, что дела приняли совсем скверный оборот. Но и объясняло, почему все так спешат покинуть несчастное Залипье.

Бардак у переправы, открывшийся взгляду Иренки, вызвал только короткий оскал зубов. Лезть в это столпотворение, даже размахивая над головой пропуском, не хотелось совсем. Человеческое стадо тупо бегущее от опасности не вызывало у гордой девки ничего кроме презрения. Она уже успела позабыть, как ее саму травили собаками. Точнее вычеркнула этот досадный эпизод из памяти. Поскольку черных Каминьска нынче числила в своих союзничках, чтоб им всем икалось, то решительно повернула Огня внутрь деревни.
- Звиняй, дядька, - подумала рыжая, - это они первые напали, кем бы они не были.
Сходу бросив коня в атакующий галоп, она управляла зверем одними ногами. В левую руку вольная перебросила метательный нож, а правой потянула скьявону из ножен. Дага осталась на поясе, ей работать с коня было решительно неудобно.

Технический.

Угу.