Тогда, в подземке, татуировки ещё жгли тебе кожу. Ты просил не упоминать, но ты сбежал от какого-то фокусника. Остерегайся их - даже для Города их секреты слишко безумны. Родителей ты не помнил, а выглядет орбисов на пять-шесть.
У Сью тебе нравилось. Во-первых, питание университета всегда было разнообразно и даже слегка экзотично, особенно на кафедре селекции. Во-вторых, всегда находились студенты охочие поиграть с тобой в прятки - одних интересовали привелегии, других - татуировки, лишь единицы по доброте душевной и инфантильности. Периодически ты наблюдал, как старуха лупит тех, кто играл с тобой. Позже ты догадался, что некоторые профессора хотели тебя присвоить себе, но она бойко тебя отстаивала. Не удивляйся, что многие относились к тебе, как к эксперименту, но в их глазах ты был лишь сгустком потенциала, да и в моих тоже. Но такой подход давал и позитивные плоды: многие брали тебя на лекции и эксперименты. Ты, конечно, был совсем глупым тогда, но основы всё же откладывались в твоей памяти.
Ах, да - начала начал твоих навыков. Около орбиса ты уже жил с Чекнутой бабкой, когда вдруг заявил овощам, что они крайне заблуждаются, уползая из лабороторий и садов. Раньше Сью натравливала на опасные виды аспирантов, но потом решила приобщить тебя к работе и выдала аварийный топорик. Ты восстанавливал справедливость, а к четырнадцати орбисам выирывал местные состязания по метанию.
Когда у меня выкроилась достаточно огромная дыра свободного времени, я занялся твоими документами. Чёртова бюрократия долго не давала мне подступиться, за неимением стартового набора "вооружения", но вскоре я натравил её саму на себя и выбил тебе официальный пост в Университете. "Младший работник отдела составления новейших карт Университета" - звучит гордо, да? Жалование минимальное, но работать много не приходилось - никто не следил за процессом.
Когда у тебя пушок на усах начал темнеть, тогда Сью ушла. Она подожгла себя в галерее некого Мартина, а тот поглотил её душу. Он сам рассказал нам об этом, это было её добровольное решение - по его словам. Для тебя это озноменовало начало самостоятельной жизни.
Из Университета тебе пришлось уйти, но проффесора похлопотали и выкупили тебе небольшую комнату, забегая вперёд - ты по сей день там живёшь. В тебе томились разнообразные теоритические знания, но в Городе без практики ты быстро сгниешь. Не завидное положение, но ты решил её мудро! Конечно, ты верно догадался - в полицию пошел.
Четыре года беготни "подай-принеси", а после - долгожданный патруль. Всё это время ты часто нас навещал, а мы иногда пользовались твоей дружбой. Это ты предпочел забыть - слишком компрометирующее знание.
В участке ты выделялся только излюбленым оружием. Там уж нашлись люди и сильнее, и быстрее, так что университетская слава плавно сходила на нет. А орбисы шли. Периодически ты привлекался к делам, иногда подавлял толпу. В гости заходил уже реже, но нас не забывал. Особенно полюбились тебе западные портовые районы, там же регулярно посещал одну нимфу. Ластра её звали, хочешь - спросишь потом, сейчас продолжу общую хронологию.
Эх... вот и пришли мы к финалу. Моему финалу. У тебя то тогда только первые морщины на лбу виднелись. В тот день я возглавлял уже собственную "экспедиционную" группу. Тот символ уже владел моим вниманием не один год. Да, прости меня - ты просил не упоминать опыты, но это важно: самые результативные эксперименты оказались обьедененными одним фактором - морской водой. Люди неизменно тянулись к ней, особенно если пытались изобразить символ. Мы стояли на пороге, ожидая опаздывающих, и заметили тебя - решил зайти в гости. Судьбоносное совпадение. Ты решил пойти с нами, не знаю, чем ты руководствовался, но отсылать тебя мне не хотелось, хотя я прослыл агрессивным невротиком в последние два аэона. Так вот. Да. Да, случилось это на берегу, севернее жилых районов. Мои глаза буквально пылали, ноги наливались свинцом, если несли меня в противоположную от воды сторону. И я постепенно поддавался, уже стоял над невысоким обрывом, когда понял намерения пергамента. Моя рука разжалась и клочек упал. Вода потянула бумагу вниз, но символ остался. Колин, тот символ был начертан прямо на воде, я просто стоял и смотрел, глаза будто прожгли его на сетчатке. Но этот знак тоже смотрел, а после начал колыхать море, будто сгущал его. И, наконец, протянул ко мне руки: воду разрезал вылетевший утопец. Глаза у них страшные, но не у этого, у него глаз не было. Ты догадался, да? Я тоже сразу понял - Вулон. Та тварь, в которую он превратился, тут же впилась в ногу и потащила меня к воде. Ты долго не колебался: первый топор прилетел в шею чудищу, второй - вскрыл череп, но оба не встряли. Оно слегка ослабило хватку и я постарался отползти от моря, но утопец, в ответ на мой отход, вцепился буквально до кости.
Дальше всё знаю только с твоих воспоминаний. Ощутил подобие жизни только тогда, когда ты надел кольцо на левую руку. Ну да, что это я о себе. Моё тело вытащил тот монстр. Кто-то из команды вручил тебе горючее, так что через пару минут от него остадись одни угли. Но я рехнулся. Мне жаль, что тебе пришлось делать такой выбор. Меня тоже сожгли. Почти всего - правую руку ты отнял топориком, ведь на свою ты поймал Вулона. Нужно было изъять душу, здесь нам послужил мой аспирант-улыбчивый. Он баловался потребление душ и всегда носил с собой кольцо-заначку. Туда меня и затолкали. Тело же потащили в Университет. Там точно должен был найтись профильный врач и нашелся. За небольшие гарантии от тебя и сильные уступки работников моей кафедры он приштопал к тебе мою обгорелую правую руку. Вроде ничего не упустил?
Продолжение не заставило ждать: приглашение на работу в тайную полицию уже лежало на твоём столе, когда ты пришел домой, через два дня от моей смерти. Ещё бы - тварь убита, заговор кафедры подавлен. А вот о работе там мне и самому вспоминать не охота, но если очень нужно - спрашивай.