Литературно-Фэнтезийная Стратегия | ходы игроков | "Западный предел"

карта закреплена "скрепкой" справа

---------->>>

      - Расскажи мне, человек, что ты видел? Какой путь ты проделал? – голос говорившего был низким и дружелюбным, но вот облик... Он внушал трепет и благоговейный страх. Впрочем, путник был преисполнен решимости и пришел сюда дорогами, пройдя по которым страх умирает, зачастую - вместе с собственным носителем.
      - Я полагаю, тебе, о древнейший, итак все известно о людском племени. Так зачем же ты отягощаешь меня вопросами, на которые и так уже знаешь ответы? Я ни скажу ничего нового.
      - Поднимись, я не царь, чтобы преклонять колени предо мной. Ты прав, я многое знаю о вашем племени, многое вижу и думал, что меня вам уже не удивить. Однако вот ты тут, предо мной, - гигантская рептилия сложила свои кожистые крылья, устраиваясь поудобнее на каменном возвышении, и, казалось, сами стены его пещеры жаждут услышать историю первого человека, зашедшего так далеко.
      - Что ж, - немолодой уже мужчина поднялся с колен и, слегка помолчав, начал свой рассказ:
      - Рожден я был в вольном племени, что далеко к югу отсюда. Наша небольшая деревушка находилась в чудеснейшем из мест: река, берущая свое начало у Сплошных гор, утоляла нашу жажду, Тенистый лес давал нам древо и дичь, но в один день мы услышали о таком племени как Тотолькан. Оно прибыло из за южных туманных вод и принесло в нашу размеренную жизнь много страданий. О, как мы жалели, что их всех не сгубило то путешествие, как мы печалились, что их не сожрали морские чудища... Но, видимо, их кровожадные боги были милостивы. Но не к нам. Южный край впервые познал такое понятие как война. Многие бросали им вызов... И по одиночке, и даже несколькими племенами вместе, но все, что они смогли - это пасть в бою раньше, чем их жен и детей распяли на алтарях.
      - Тогда я был молод и, к сожалению, не пал в бою. Меня пленили, затем пытали, - старик замолчал, прозрачная полоса пересекла его морщинистое лицо, пройдя путь от глаз до слегка заросшего подбородка:
      - К своему стыду, я не смог выдержать этих ужасов и боги тотчас наказали меня. За мое предательство мои хозяева обещали сохранить мне жизнь в качестве раба, но прежде они показали мне как сотни мужчин осквернили мою женщину, а затем ее пронзил жертвенный клинок. Раз за разом, он делал в ней дыры и кровь щедро лилась на камень. Боги... За что ты заставляешь меня вспоминать то, что я почти смог забыть?
      - Забыть?! Ты думаешь, что там, куда ты держишь путь, тебе ничто не будет напоминать о тех страшных событиях? Для человека, повидавшего на своем веку подобное - довольно наивно, - закончив свою речь легкой издевкой, крылатый ужас снова вперил свой взгляд в колеблющегося гостя и тот, не выдержав его, продолжил:
      - После потери всех, кого знал, я бежал. Это было непросто, но мне удалось одной из ночей празднования какого-то события украсть плот и уйти незамеченным. Проплыв по Тенистому лесу, мое хлипкое “суденышко” вышло к основанию Сплошных гор, которые, как оказалось, полностью оправдывали свое название. Я едва ли смог бы пересечь их в лучшей своей форме, ну а после месяцев в неволе и скоростного заплыва по реке - это и вовсе было невозможно. Потому я просто побрел как можно дальше от города-храма. Силы оставили меня, но не боги.

      - Богам плевать на тебя, поверь мне! Им плевать на весь наш мир и то, что в нем творится. Пока что, - кажется, хозяина пещеры уже стала утомлять чрезмерная вера странника.
      - Вряд ли ты подсказал местному племени, где пало мое обессиленное тело. Не боги, так случайность.
      - Сойдемся на этом, - не самым доброжелательным тоном заключил страж предела, явно имевший и на этот счет свое, категорически отличающееся мнение.
      -Эти добрейшие люди нашли и выходили меня, приняли в свою семью и на какое то время я обрел хоть какую-то уверенность в завтрашнем дне. Со временем страх ушел и сменился гневом. На себя, на тотольканцев... Охота уже не спасала, эта злость пожирала меня изнутри и сводила с ума. Но вскоре проблема решилась сама собой: морские ветра востока принесли с собой пиратские флаги. Бой был ожесточенным, но победа не далась десанту так легко, как они надеялись. Будучи опытным охотником, я быстро завоевал в племени достаточное уважение и теперь меня избрали, чтобы возглавить руководство обороной, потому как я был единственным, кто хоть единожды участвовал в сражении и смог его пережить. В разгар боя мы скрестили оружие с их капитаном и после продолжительной дуэли, вогнав оружие в ножны, он заявил ультиматум.
      В случае отказа они перебьют сначала всех мужчин, а детей и женщин продадут в Тотолькан для жертвоприношений. Я сам вызвался быть в выбранной половине, это было то немногое, чем я мог отплатить за свое спасение и приют на долгие годы.
      Еще несколько лет я провел в странствиях и сражениях, время от времени возвращаясь в Риджидду, чтобы оприходовать пару портовых шлюх и прирезать кого-нибудь в очередной пьяной драке. В одной из таких мы как раз потеряли уже далеко немолодого капитана Хеймиля. Так уж вышло, что я всадил свой нож в убийцу командира раньше, чем Рекс, хозяин сего града, лично посетил это шумное мероприятие. По закону крови я стал следующим капитаном. Годы я зарабатывал себе репутацию, состояние и влияние. И в определенный момент достиг высот, что мог бы стать и следующим правителем пиратского логова. Но мне нужно было не это.

      - А что же?
      - Месть, - мрачно заявил старик, на что дракон ответил клубами дыма из слегка раскрывшейся пасти, как бы говоря: “Ну конечно, что же еще”. Но бывший капитан продолжил и на мгновение его лицо озарила самодовольная улыбка.
      - Тайно собрав самых выдающихся и жадных до наживы морских волков, я поведал им о своем прошлом и о том, что в Тотолькане столько золота, что им никогда в жизни не награбить в море. Долгими и продуманными речами, донося в каждое корыстное сердце исполнение его мечты, я обратил на свою сторону очень многих. Так свершилась моя месть. Когда-то я покинул этот мерзкий храм богов кровавой веры ослабевшим, разбитым и терзаемый гневом к самому себе. Теперь же я плыл к нему во главе флотилии, полной не менее бесчеловечных и умелых воинов, готовых ради золота убить всех. Конечно же, золота там было куда меньше, чем я соврал. Намного меньше. Резня выдалась знатной и, насытившись кровью, преисполнившись чувством справедливости, я решил озаботиться будущим. Бежав со своей командой прежде, чем пиратский налет был бы задавлен яростной контратакой пришедших в себя тотальканцев, я повел свое судно на север, в Гардон.
      - Даже такие идиоты, как твоя команда, наверняка выкинули бы тебя за борт, - резонно заметила рептилия.
      - К счастью, они действительно были дураками, а я все еще сохранял влияние и репутацию. Поднаторев в искусстве лжи и обмана, мне удалось скормить команде якобы правду о хитром плане, в котором другие суда были лишь отвлекающим маневром, а мы плывем к самому главному храму, в котором столько солнечного металла, что каждый из них вернется домой капитаном. Однако надолго этой чуши не хватило и прежде, чем назревающий бунт вылился бы в мое кормление рыб на дне, я торжественно объявил, что мы приплыли и пора высаживаться. Для меня, бывалого следопыта, потеряться в лесу не было проблемой. Оставив болванам корабль, я в одиночку направился к месту, в котором, как мне казалось, я доживу свои деньки в мире и спокойствии.
      Но Гардон был не таким, как я его себе представлял. Вернее сказать, он был правдой. Закон, порядок, гарантии, помощь, государственная поддержка. Чего только не было тут... Люди - добрые, вежливые, но от того ничуть не слабые. Первое время это приятно меня удивило. Однако позже я узрел и теневую сторону этого полиса - бедность. Я сам познал ее. Скоро стало понятно, что мне с прошлым, которого я не желал раскрывать, в этом мирном царстве не протянуть более. Я банально умру с голода. Охотник из меня стал, к сожалению, скверным, ремеслу я никогда обучен не был, а махать оружием позволялось только страже, в ряды которой мне путь был заказан. Заложив последний меч и накидав еды в в заплечный мешок, я выдвинулся вместе с торговым караваном в Неизерлокк.

      Пройдя этот отрезок пешком, я увидел племена в новом свете. Дикари, жаждущие наживы за счет грабежей. Варвары, посягающие на цивилизацию в надежде вернуть ее в упадок. Потрепанная и поредевшая колонна торговцев, скитальцев и бродяг наконец добралась до врат. Но тут были рады далеко не всем. Богатство и могущество морского города строилось отнюдь не на толпах попрошаек и бездельников. Тут-то и пригодились мои познания в морском деле и специфике флота Риджидды.
      - Да ты продал их, - хищная пасть оскалилась в подобии улыбки.
      - Я никогда и не был им верен. В обмен на сотрудничество мне были прощены предыдущие прегрешения, предоставлены достойные апартаменты и должность советника по делам флота. С этого дня Риджидда обрела конкурента в море. Дарованные мной знания легли в основу клинка, который выковали военные, и вот на воду спущено было первое боевое судно. Шло время, мои подопечные делали успехи и мне уже стало нечему их учить. Так я стал ненужным, стал мешать молодым и амбициозным. Я стал старым и пару раз мне пытались помочь умереть раньше, чем я рассчитывал. Чутье морского волка говорило, что пора покинуть эту гавань, стоит ослабить бдительность - и лишишься головы. Мое скромное добро и достойное жалование позволили мне выкупить небольшую судоходную лодку да пару крепких парней в придачу. О последних, кстати, пришлось пожалеть, - беглец взглянул на свою левую руку, лишенную двух пальцев.

      - Из твоего рассказа выходит, что доверять людям нельзя.
      - С ними нужно быть настороже. Мне пришлось усвоить этот урок еще раз, но я все таки догреб до Алеры. Заливая кровью весла и скормив туши поганцев реке, я осилил этот путь. В этот раз я был умнее... Наверное, это приходит с возрастом. В принципе, я занимался тем же, что и раньше - консультировал военных, давал им дельные советы да и сам почерпнул много нового. Так уж сложилось, что я вновь обрел семью. Не то, что бы очень этого хотел, но так сложилось. И остаться бы мне там до кончины своей, но не вышло. Юная моя дочь заболела хворью странной, никому из знахарей не ведомой. Молитвы богам не облегчали ей жизни и тогда я решил во что бы то ни стало отыскать человека, что решил бы эту проблему.

      Гонясь за слухами и призраками, я так никого и не нашел в этом пределе. Ни в окрестностях Норда.

      Ни на пепелище Эфера.

      И только в Мерберге я услышал легенду о крылатом ужасе. Тогда я и решил, что если никто из людей не знает способа излечить мое дитя, возможно, есть нечто, что превосходит людей в могуществе и знаниях, но куда более реально, чем равнодушные боги.
      - Твоя история подошла к концу. Как и твое пребывание у меня в гостях. Ты оказался прав, но мне нет дела до людского племени. Оно интересно мне, забавно. Но в дела смертных я вмешиваться не стану. Тебя ждет долгая дорога либо назад к свой семье, либо вперед в неизведанный мир, который может быть не менее жесток, чем тот, о котором рассказал ты. Ступай.

      Тучи сгущались над Мербергом, погружая весь север во мрак и уныние. Холодный дождь не переставал лить вторые сутки, вторил ему пробирающий до костей ветер. Людей на улице нет, только стража, проклиная все, несет свою службу. Вот из чащи выбралась фигура, вся измазанная в грязи и едва стоящая на ногах, что незамедлительно оживило часовых.
      - Открыть ворота! – командир стражи уже успел проклясть нерадивого путника, посмевшего прервать его покой. Створки противно заскрипели и медленно, нехотя начали свое движение. Человек оказался городским дипломатом, который какого-то черта был без сопровождения.
      - Начальник караула, командир второй сотни Дрихт, докладывай!
      - Это провал, император должен знать… - гонец, сделав пару шагов, рухнул лицом в лужу. Стрела, торчавшая из спины, была красноречивее бедолаги. Лицо же командира стало жестче. Эта чертова война длится бесконечно и вот этот день настал. "Да спасут нас боги..."
      - Удвоить караул! Выслать дозоры немедленно, я отправляюсь к императору.

      "Чертов ублюдок... Вместо того, чтобы погасить с каждым днем все больше разгорающийся пожар войны, залил его маслом и подкинул дров..." Дрихт знал, что не переживет эту надвигающуюся бурю. Откровенно говоря, он не был уверен, что ее переживет вообще кто-нибудь, а потому был намерен высказать Его Величеству все, что думает о проводимой им внешней политике.

      - И что он сказал? – пухлый старичок развалился на подушках и с интересом слушал собеседника.
      - Мол, делайте что хотите, только от меня отстаньте и не беспокойте больше, – молодой мужчина испил из кубка и окинул взглядом убранство просторного зала, утопающего в роскоши и излишествах.
      - Вот оно как, даже не знаю, что и сказать,– старик выпрямился и принял сидячее положение, рука его тоже потянулась к кубку, но замерла в нерешительности. Заметив пристальный взгляд юнца, лорд приграничья все же испил напиток. – Он либо чрезвычайно глуп, либо до жути хитер. Однако глупцы не сидят на троне так долго. Что другие лорды? Он ведь обошелся с нами довольно грубо.
      - Так и есть, кто-то наверняка затаил обиду, но в открытую никто не выступает.
      - Еще бы, безликие бдят. Что ж, полагаю тебе пора отправляться, оповестить и других? – хоть хозяин и был вежлив, тон его явно говорил, что время, отведенное для императорского глашатая, подошло к концу.
      - Спасибо за гостеприимство, однако я отправлюсь в столицу, на этом моя работа закончена, – вестник поднялся с кресла, но прежде, чем тот успел попрощаться, старик предложил:
      - В таком случае я просто обязан предоставить слуге любимого нами императора охрану и сопровождение. Вы ведь не против?
Посыльный улыбнулся:
      - Боюсь, его величество может неверно истолковать ваши добрые намерения, господин Фарор. Ваша стража достаточно многочисленна и хорошо снаряжена. Не думаю, что императора обрадует вид армии, надвигающейся на Неизерлокк. Помните об этом. И об этом, - мужчина попрощался, напоследок отвесив легкий кивок в сторону своих телохранителей в масках.

      Когда именно наступают тяжелые дни, каждый решает для себя сам. Но бывают и такие дни, которые попросту не позволяют тебе сделать выбор. Лучшее, что ты можешь - это стойко выдержать удар судьбы. Ну а если нет - всегда можешь с честью пасть в этом неравном бою.
      Алера погрузилась в траур и небо заволокло дымом костров. Лица людей, переполненные скорбью и отчаянием, отвердели, превратившись в каменные маски. Новый порядок требовал жертв и Гай Октавиан пошел на это, не колеблясь. Мудрый владыка принял жестокое, но единственное верное решение. Карантин принес на улицы моровые повязки и страх. И хоть чума была рядом, ей удалось забрать немногих.
      Если бы не печаль по умершим, об этой войне можно было бы сложить легенды. Ибо воины Алеры дали отпор самому страшному противнику - самой смерти.
      - Сколько погибло?
      - Немного, - напряженно ответил второй.
      - Моя семья... Они там были? Ты видел их? - лицо стражника превратилось в сталь, а взгляд устремился на пепелище, устроенное его же людьми.
      - Да, они будут ждать тебя в лучшем мире. Ты все правильно сделал. Это не станет тебе утешением, но взгляни, – человек в черной рясе окинул рукой город, который находился за их спиной. – Они благодарны тебе. Они никогда тебе этого не скажут, но ты знаешь это.
      - Не все, - сухо произнес солдат, стиснув копье.
      - Например, ты сам, я ведь прав?
      - Верно. Я продолжу служить ему при жизни, но в чертогах богов я спрошу с него за всех. И не я один, – командир одел шлем и, сделав глубокий вздох, пошел прочь.

       Колонна солдат словно таран врывается во двор одного из самых богатых и красивых домов Норда. В ужасе разбегается прислуга, охрана бросает мечи и, склонив головы, расступается перед волей Рана. Слышны зычные приказы, ругань, тут и там раздаются женские крики и плач детей, но все это перекрывают вопли возмущенного хозяина. Дорогая одежда рвётся под тяжестью тела, которое бесцеремонно волокут двое стражников. Лицо чиновника было изрядно попорчено, но, похоже, он все еще не понимал всю серьезность ситуации и до последнего верил, что это какая-то ошибка.
      - Это недопустимо! Вы должны охранять меня, а не творить бесчинство! – в сотый раз выпалил мужчина, брошенный под ноги главарю этой «шайки бандитов». – Охрана, защитите меня!
      Однако приставленные к дому наемники были в меньшинстве, но даже будь иначе - вряд ли решились бы пойти наперекор властям.
      - От кого ты собрался защищаться, Рафат? Ты думал, что наш мудрый правитель не заметит твоих уловок? От него ты собрался защищаться?! – со звуком удара лицо арестованного стало еще более удручающим.
      - Но я не виноват, не я один мог написать в книге, дайте мне увидеться с владыкой!
      - Верно, не ты один изменил государству. Твоя потаскушка жена знала и ничего не сделала, – жестом командир велел подвести супругу ближе, а затем дал ей сильную пощечину, затем еще и еще...
      - Боги, что ты творишь?! Моя семья тут не при чем! Позволь все обьясни… - но договорить он не успел, опрокинутый с колен наземь смачным пинком разбушевавшегося командира:
      - Не смей приплетать в свою ложь богов, жирная ты скотина! - продолжить избиение ему помешал один из солдат, что-то шепнув на ухо. Гнев не сменился на милость, но уступил раздражению.
      - Да, да, я знаю. Уберите этот кусок говна отсюда, пока я не убил его.

      Что делает нас свободными? Что делает свободным раба? В самом вольном из городов предела есть ответ и на этот вопрос. Контракт. Секурри Морбон привнес в мир новый вид цепей, не столь надежных, что куют в кузницах, но куда более гибких, гибких настолько, что порой можно и забыть о них. Это и случилось с новой стражей пиратского логова. Цепи слова оказались не столь прочны, как хотелось бы их создателю. Многие бежали, не меньше обратили свое оружие против недавних хозяев. Кровь залила улицы, множество тел было сброшено в соленые воды.

      Капитан Барк никогда не жаловал рекса и, как оказалось, не зря. Тупица, словно рыба, выброшенная на берег начал гнить с головы.
      - Нет уж, моим кораблем не будут управлять рабы! - сабля старика уже достаточно испила крови ряженых в одежды стражи болванов. Ни щиты, ни копья не остановили морского волка и его команду. Да и могло ли быть иначе? Куда этим трусам, вчера получившим оружие, тягаться с теми, кто чуть ли не с детства пускал его в ход. Древко разломилось надвое, не выдержав чудовищного удара. Лезвие впилось в ключицу и погрузилось в плоть до самого брюха. С кряхтением вытащив застрявшее оружие, капитан еще раз оглядел палубу. Его команда поредела, но тел в броне было куда больше:
      - Отправьте их на дно, им там самое место.

      Пепел. Есть мнение, что ему стоит быть сохраненным в сосуде в качестве символа памяти. Но не каждое воспоминание хочется оставить при себе. Мы не прочь забыть некоторые моменты своей жизни, однако это удается далеко не всегда. С прахом все проще: можно закопать его в землю или развеять по ветру, так же, как это сделали в Эфере. Разрушить все и начать сначала... Думаю многих хотя бы единожды посещала подобная мысль и только единицы решались на подобный шаг. Черта, за которой нет обещания лучшего завтра, линия, что отделяет прошлое от будущего, но даже эта стена воли не способна остановить тебя вчерашнего.

      Спалив город дотла, Барадор не забыл главного. Он позаботился о тех, кто удовлетворит его амбиции на костях людей, не разделивших его стремлений. Давайте же вместе окинем взглядом эту грандиознейшую стройку западного предела. Что вы видите?

      Я вижу перспективы. А вы? Полис на реке сотни ручьев и каждый видит его по-своему... Скоро мы узнаем, какой из сотен сценариев окажется верным.

      - Ты ничего не забыл? Сейчас не лучшие времена и я не хочу, что бы мой дорогой сын голодал.
      - Не беспокойся, ма, дела в последнее время идут на поправку, так что голодать я точно не буду.
      - Да какая же это поправка, когда сыновей на войну забирают?! – не выдержав, зарыдала немолодая уже женщина в старой и поношенной одежде. Жалкая лачуга на окраине полиса едва вмещала в себе этих двоих, хотя семья была раза в три больше. Жизнь в Гардоне никогда не была простой: ни до, ни после прихода к власти Ксардаса Мекта. Впрочем, стоит отдать должное, он медленно и верно приводил дела в порядок и в последние месяцы показал просто выдающуюся эффективность.
      - Никакой войны нет, мама, успокойся. И никто меня не забирает, я сам так решил. Так надо, чтобы защитить тебя и отца, братьев и сестру.

      Крепко обняв своего первенца, она попрощалась с ним. И кто знает - возможно, навсегда. Судьбы сотен тысяч людей в руках правителей, но осознают ли они всю ответственность, возложенную на них?

      Удар изогнутого клинка оборвал еще одну жизнь, затем еще и еще. Сегодня пало множество скота и еще больше будет принесено в жертву завтра. Недалек тот день, когда длань благословлённого тлатоани доберется и до восточных земель. Яростные и отважные бойцы Тототлькана смогли совершить нечто невообразимое – покорить весь южный передел. Страх – великое оружие и в умелых руках оно дает невообразимое могущество, но не стоит забывать, что клинок, смазанный подобным ядом, очень опасен и для своего владельца: одно неправильное движение, один мельчайший порез - и придет конец. Сея семена страха, всегда рискуешь собрать жатву гнева. Воздавая почести богам, всегда рискуешь навлечь гнев людей, а ведь они куда ближе богов, если последние вообще есть.

      Северные земли возле предела готовятся к решающей схватке... Войны не миновать и Фридрих Фрундсберг прекрасно это понимает. Мербер уверенно развивается и его разросшаяся военная машина готовится, наконец, установить на севере царство закона и порядка ценой крови и смертей.

      Пока одни готовятся к войне, другие ведут мирную и сытную жизнь. Норд сделал ставку на торговлю и поддержку своих зажиточных граждан внушительными военными силами. Богатство рода Ран стремится сравниться с его же могуществом и влиянием.

      Эфер же словно феникс восстал из пепла и переродился в могущественный город-государство. Растет качество и количество войск, идет существенная поддержка научного сектора. В будущем это царство непременно станет тем игроком, с которым придется считаться.

      Гай Октавиан бодрым шагом ведет свой народ к процветанию, осторожно и верно. Не совершая ошибок и не бросаясь в крайности. Мудрость правителя может лишь сравниться с любовью к нему в народе.

      На юге же, хитро лавируя между кинжалов, спрятанных в рукавах, Балдарис строит свою маленькую империю лжи и коварства, которая простоит не один десяток лет. Паутина, которая способна выдержать многое, неизменно преобразится и лишь время покажет - во что именно.

      Гародон подвергся жестокому испытанию вторжением организованным Илхиокаминой Третьим во славу богов, которые не дали сил достаточных, чтобы одолеть подготовившихся людей Ксардаса. Возможно, лишь им и ведомо, куда приведет дога народ, что избрал своим оружием слово, не отвергнув меча.

      Секурри Морбон лишь еще раз подтвердил известное выражение о том, что овцы не охотятся на волков. И уж кому, как не морским воякам, нести в мир свободу и справедливость. Когда меньшее зло одерживает победу над большим - это не победа добра, а справедливость, которую юг жаждал и которую получил. Смогут ли пираты и разбойники построить царство совести? Кто знает, но стоит помнить, что именно они сокрушили империю рабства и страха.

      Тототлькан же обратился в руины: его храмы были разрушены руками тех, кто их и возводил, народам юга свободу не подарили - они сами завоевали ее, конечно, не без помощи, но все же. Кровожадные боги собрали последнюю жатву, а колосьями стали те, кто в них верил... И теперь они уже наверняка узнают: есть ли загробный мир и ждет ли их там что-то большее, чем забвение...