Супергерои из трущоб возвращаются | ходы игроков | Варф и Уил: Педагогика и магия

Последние два дня - с тех пор, как до коммуны дошла весть об аресте её лидера - способности Варфоломея были на редкость непослушными. Вокруг коммуны - и только вокруг неё - то шёл дождь, то висел туман, то дул сильный ветер, а впервые услышав об аресте Эрла, Варф едва не устроил в коммуне небольшой пожар, но сам же его оперативно загасил. Юный волшебник раз за разом пытался развеивать случайно вызванную им непогоду, но всякий раз, стоило ему вновь позволить своим чувствам взять верх, погода вокруг коммуны снова сходила с ума. Сейчас вокруг Уэйуорд-Стритс шёл мелкий дождь, и Варф уже готов был махнуть рукой на попытки что-либо с этим сделать.

Тем не менее, непогода непогодой, арестован Эрл или на свободе, а продолжать жить было нужно. Укрываясь от непогоды, многие уэйуордцы коротали время в классах "школы", и этим нельзя было не воспользоваться - Варфоломей ещё надеялся, что учебные занятия помогут ему успокоиться. Сейчас и он, и Уил отдыхали, устроив своим ученикам небольшую переменку и обсуждая свои педагогические дела, когда в языковой класс, где они находились, заглянула мисс Флеминг. За несколько месяцев до своего ареста Уличный Волк попытался-таки привлечь на работу в коммуне нескольких настоящих учителей, но лишь немногие вообще откликнулись на призыв, а большая часть этих немногих, увидев те условия, в которых им предстоит работать, сбежали из коммуны - но Джулия Флеминг, молодая учительница математики, с энтузиазмом взялась за свою работу. Две недели назад начался её первый учебный год в Уэйуорд-Стритс. За спиной мисс Флеминг маячила Эл Хикс - её "телохранительница", назначенная ей из Стритфайтеров Уличным Волком (который предполагал, что молодой женщине лучше не ходить одной по трущобам Нью-Эдинбурга), и судя по их одежде, обе попали под нечаянно вызванный Варфоломеем дождь.

- Мистер Ньютон, мистер Хилл, добрый день и простите за опоздание, - поздоровалась она (мисс Флеминг по привычке обращалась к старшим обитателям коммуны именно так). Помедлив и переступив порог, он вздохнула: - Я слышала, что произошло с мистером Эриксоном... Надеюсь, это не отразится на моей... и, может быть, вашей работе здесь?

- Здравствуйте, мисс Флеминг, как поживаете? Вы выглядите бледно. Неужто так переживали, ну-ну, не волнуйтесь, всё хорошо. Да, Варф? Вот видите, да! Хэй, Эл, сколько лет, сколько зим, здорова! Ну как оно – работать телохранителем? Чувствуешь весь груз ответственности? Пробирает прям, а? Мораль-то повысилась? Наверняка работёнка не пыльная. Хотя, может и нет. Часто что случается? Или тишь да гладь? М? Вы, кстати, не сильно промокли? На улице дождище, а? Хотя, скорее так, слабенький дождик, ну, чуть сильнее слабого, такой, какой бывает поздней осенью, но никак не в сентябре, портит настроение и настраивает на меланхолию и какую-то толику романтики, не считаете? А что такое романтика для учебного процесса? Чума! Её богу! Мрак. Ты не мог бы с этим что-то сделать, Варф? Нет, я знаю, ты стараешься, нет, конечно, ты молодец, я уверен, у тебя всё получиться, только, чёрт, всё моросит и моросит, в такую погоду все по домам сидят в тепле. Тянет, значится, уткнуться куда-нибудь, и не вылезать, пока не распогодится, вот как утром было, ты вроде смог что-то сделать, или это оно само? Не, я, втеории, мог бы сам попробовать изменить погодный вектор, но, боюсь, что смогу поднять буран. А буран ещё больше мешает учебному процессу. А когда температура ветра в этом буране близка к абсолютному нулю, что даже кислород сжиживается – тем более. Я так думаю, да и лень, если честно…-не поворачиваясь, на одной задумчивой ноте протараторил Уил. Он стоял к визитёрам спиной и быстро что-то записывал в книге, что лежала перед ним. Слова были сказаны ещё даже до того, как девушка успела заговорить.

Это был старый, потрёпанный блокнот, с кое-где протёртыми, жёлтыми страницами, следами многочисленного стирания карандашом, застарелыми каплями кофе и полностью отсутствующей разметкой на страницах. Конечно, когда-то это был новенький органайзер в клеточку от какого-то благотворительного фонда, так рассказывали парню старожилы этого местечка. Сам Хилл в это не верил ни на грамм, так как пакля, вроде страниц той книжицы, не могли быть в прошлом белыми в принципе. Ну нельзя так растрепать органайзер за каких-то два года! Скептический взгляд юноши сменился пониманием и лёгким разочарованием. Да, в этой коммуне было возможно всё. В том числе и то, что на середине записей о прошедшем занятии, чистые страницы резко закончились, так как оказалось, что с другой стороне книги какой-то умник вёл подобие дневника. И даже разукрасил поля страниц (или то, что от них осталось) рисунками животных. И не только животных. И не только на полях. Очень реалистичными рисунками. Про себя хмыкнув, Хилл без лишних слов убрал рукопись под стол. На секунду он замечтался, что с таким же усердием, ученики бы вели конспекты на его уроках. Но… он глянул на зал, и потёр глаза. Обернувшись к Джулии, её телохранителю и своему напарнику. Он уже было собрался говорить, но замолчал на пару секунд, чтоб обдумать ситуацию. А и вправду, интересно, как может отразиться захват Эрла властями на положении Хилла и Ньютона в этой коммуне? Хуже не куда. Лишь на его авторитете, лидерских качествах и цели, ясной, нерушимой, прямой и понятной, держались многие «механизмы» этого маленького мирка беспризорников. Даже эта школа, инициатива учителей, сама идея обучать детей – всё это шло от него, от Уличного Волка. Теперь же, без него, что станет с людьми вокруг. Уил ещё раз глянул на аудиторию и тех, кого он вот уже вторую неделю обучал. Ну как обучал, языкам он учил всего не более двух десятков ребят, в остальное время помогая Варфу в его начинаниях и на его занятиях. Ни то что у него не было иных дел, просто, преподавать Хиллу откровенно нравилось. Он посмотрел на тех, кто уже как две недели считались его учениками. К кому он медленно притирался, для кого готовил учебный план, для кого впервые за долгое время работал с удовольствием и даже мог побороть порыв бросить всё и завалиться спать.

- О, не волнуйтесь, мисс Флеминг. Да, печально, что Эрла схватили, теперь коммуну ждут тяжёлые испытания. Но, не волнуйтесь, мисс Флеминг, чтобы не произошло, мы будем продолжать работу. Да, ребята, даже если за окном случиться апокалипсис,- теперь он обращался к своим ученикам, широко улыбаясь. В глазах, чуть сверкающих ледяным голубым светом, читалась решимость и непреклонность,- Что бы не случилось, в принципе, занятия будут продолжаться. Уж я-то за этим проследим, ничто не сможет помешать учебному процессу. Я слишком долго искал этакую веселую и не пыльную… кхм… точнее столь ценную, ответственную и важную для нашей коммуны работу, чтоб вот так вот, из-за ошибки и провала одного, расстаться с ней.

- Уилл прав — даже если наступит конец света, коммуна будет жить своей жизнью, - Варф вздохнул, оглядывая в беспорядке разбросанные по разномастным столам вещи учеников, убежавших на перемену, которых стало несколько меньше после исчезновения лидера коммуны — очевидно, часть ребят решила, что больше их учиться никто не заставит, и на урок пришли лишь те, кто действительно хотел чему-то научиться, а таких было не то, чтобы слишком много, - Эл, думаю, тебе стоит продолжить исполнять свои обязанности телохранителя — а при необходимости привлечь к этому делу ещё кого-нибудь посмелее: что-то мне подсказывает, совсем избежать беспорядков в коммуне не получится.... Что касается оплаты трудов учителей — за этим лучше обратиться к казначею, Джимми Оверстриту. Если возникнут проблемы — придётся уже нам самим разбираться...

- Да не бойтесь так, - Ньютон ободряюще улыбнулся математичке, поняв, что его предыдущие слова могли её встревожить, - Наша первостепенная задача — поддерживать функционирование коммуны и обеспечивать безопасность её обитателей. Поэтому надо вести себя как ни в чем не бывало. Даже если... Не все идёт по плану.

Сказочник бросил раздражённый взгляд за окно, но обзору мешало то, что стекло было усеяно мелкими каплями. Увы, юноша сам не до конца верил в то, что говорил, что им удастся поддерживать порядок в коммуне в отсутствии Уличного Волка, и эти его сомнения приводили к неконтролируемым всплескам магии, которые невозможно было подавить. Хорошо хоть, он вызвал всего лишь дождь, а не молнии и перебои с электричеством...

- Я думаю,сейчас нам следует продолжить занятия - пока погода удерживает учеников в здании школы и не позволяет им разбежаться. Впрочем, может, нам стоит нанести визит казначею прямо сейчас — чтобы он был в курсе того, что приглашённые Волком учителя по-прежнему ведут уроки и нуждаются в зарплате? А то ведь решит,что все разбежались, и пустит средства на что-то другое... Как думаешь, Уилл?

Джулия, кажется, попыталась приободриться при словах своих младших коллег, но сомнения всё ещё одолевали молодую учительницу.
- Ты, Джулс, не бойся: Большой Волк сказал мне, чтобы я проломила голову любому, кто попробует к тебе лезть, - и я буду выполнять эту миссию, когда он есть, и когда его нет, - попыталась приободрить свою "подзащитную" Эл, хотя при упоминании о "проломить голову" Джулия явно почувствовала себя не слишком хорошо.

- Да, хорошо, я обращусь к мистеру Оверстриту, - ответила она. - А то было бы неприятно потерять работу в самом начале учебного года... Где его можно найти?
- Может, он у себя в бухгалтерской? - предположила, пожав плечами, Эл. - Сводит дебет с кредитом, и так далее...

Тем временем Варф, обернувшись к окну, вдруг почувствовал нечто странное - источник магии, достаточно сильный, медленно проплывал по воздуху с той стороны стекла.

Варф был рад, что Эл отнеслась к поручению пропавшего лидера со всей серьёзностью и намерена продолжать выполнять свои обязанности. Сказочник повернулся было к девушке, чтобы поблагодарить её за поддержку, как вдруг почувствовал нечто странное — за окном словно прослыло что-то, окружённое ореолом волшебства.

- Джулия, это хорошая идея пойти к казначею немедленно, - Варф поднёс палец к губам. Этот жест должен был насторожить собеседников, и в то же время не дать им начать задавать преждевременные вопросы. Варфоломей стал приближаться к окну — неспешно, словно бы просто желая окинуть взглядом открывающийся вид. Он хотел понять, что именно он заметил, и не несёт ли эта чужая магия в себе угрозы.

- М? В бухгалтерию? К Джимми Оверстриту? Серьёзно? Прямо сейчас? Вот так вот? До конца этой перемены осталось не так уж и много… хотя, кого я обманываю?.. Тут человек десять, максимум, двадцать. От них не убудет, если мы отлучимся на пару секунд. Только ты это, Варф, дождик не мог бы прекратить, а то давит, чес слово, хочется взять плед, сесть у окна и подумать о всяком, а мне думать о всяком некогда, да и вредно. Говорят, у тех кто много улыбается, жизнь длиннее, мол, смех жизнь продлевает, но, чёрт-с два, скажу я вам! Был у меня товарищ давний, так он улыбался раз сорок-сто сорок по дню, да так, что зубы трещали, жуткое было зрелище, скажу я вам, а улыбка была – прямо внебрачное дитя лучевых установок Валькирии и альпийских снегов, белая-белая, ослепляющая, думаю, если честно, у него была какая способность, вроде манипуляцией светом или чем подобного, он или состав какой особый на зубы наносил, или ещё что, мутация там, всякое бывает, гляньте только на нашу Невестку, хах, стоп, пардон, это кажется слово не в том значении, Невесту, так правильнее будет, а то как-то не очень удобно и слишком фамильярно вышло в первый раз, ну так вот, однажды он так сильно засветил своим оскалом в толпе зевак, что его подстрелили. Нет, конечно, глупо вышло, просто, снайпер подумал, что он парень с оптикой, замысливший на параде что дурное, а потом БАХ и всё. Да, в тот раз глупо как-то всё вышло, хорошо, что тот жив остался, ну, как, его зубы спасли, как бронежилет, только во рту и из костей. Точнее, из эмали и бетона. Уверяю, там реально есть бетон, в зубах, сам когда узнал, долго смеялся, но так оно и есть, узнал на уроках биологии когда-то, да, классное было время в школе, жаль что эти лодыри, сейчас, в коммуне, многие не понимают, что теряют возможность прикоснуться к моим непревзойденным педагогическим навыкам. Ну как, непревзойденным, так себе, по правде, но лучше, чем ничего, да?- глаза Уила скользнули по чуть изменившемуся лицу товарища. Сначала его взгляд сверкнул холодным синим и каким-то настороженным, светом, так как Хилл подумал, что Варф что-то засёк. Так оно и было, быстро ухватив движение рукой мага, он кивнул. Его глаза стали нормального карего цвета, а сам юноша, развернувшись к гостям, вновь быстро заговорил,- Ну так на чём мы остановились? Ах да, мы ж хотели за деньгами пойти да? Как кстати, я как раз оказался недавно из-за столь плачевного инцидента, на мели, денег не хватает катастрофически , слава всем Богам, здесь есть чем поживиться и коммуна, даже в отсутствии нашего бессменного лидера, продолжает жить и помогать своим воспитанникам. Ну так чего же мы ждём?! Давайте уже идти! Вы идите вперёд, поговорите там, а я вас догоню. Всё же, после того, как я отказался сдавать оружие (хотя его у меня и нет на руках, в принципе) в общак, и делиться некоторым своим снаряжением, Джим называет меня жадиной и лентяем, и, в общем, не даёт жалование на месяц вперёд, хотя, я, как вы заметили, работаю так, как в последний раз! Пот течёт меня как с полевой мыши! Нет, как с десятка, нет, со ста мышей! Поговорите с ним по этому поводу, а мы вас догоним…- он сделал пару шагов к окну, и его глаза вновь блеснули голубым. Он отворил створку, и комнату, как и лица двух начинающих учителей, оросил лёгкий дождик. Уил ничего не видел, но, это не значило, что ничего не было.

- Э, да, я, наверное, действительно спрошу мистера Оверстрита... - мисс Флеминг ещё не успела привыкнуть к манере Уила говорить. - Прошу прощения... - и с этими словами она покинула класс, а Эл, с лицом, выражавшим "он всегда такой, мы привыкли", вышла следом.

Варф, получив возможность выглянуть в окно, теперь не только ощутил, но и разглядел источник магии - это был полупрозрачный силуэт женщины в традиционной индейской одежде, на этот раз не летавший вокруг коммуны, а опустившийся на землю. Это был не призрак и не живой человек - Сказочнику доводилось читать о практиках "выхода" из своего тела в виде астральной проекции. И эта проекция, похоже, уже была замечена - рядом с ней стоял Ваминджо (фиолетовое лицо Знахаря было трудно разглядеть под надвинутым капюшоном, но не так много людей в коммуне умели видеть духов).
Уил, выглянув в окно, разумеется, не увидел никакой индианки, зато увидел Ваминджо, разговаривавшего словно с пустым место, и стоявшую рядом Рэйчел, озиравшуюся вокруг, явно не видя того, что видел её товарищ.

- Там астральная проекция... Ваминджо о чем-то с ней говорит! Надо бы узнать, в чем дело - и что эта отделившаяся от тела душа делает на Уэйуорд-Стритс! - Варф решил немного прояснить Уилу происходящее, - Черт, мы на втором этаже - выпрыгнуть в окно не выйдет... Не хочу терять время... В этом классе была пожарная лестница... - И Варф, не теряя ни секунды, бросился в конец помещения, к стеклянной двери - замок на ней давно пришел в негодность, и для того, чтобы открыть дверь, оказалось достаточно одного рывка. Сбежав вниз по дребезжащим ступеням, Сказочник присоединился к ведущим беседу магу и астральной проекции: - День добрый. Не часто встретишь невоплощенную сущность в этих местах. Что здесь происходит?

- Эм… а мне что делать, Варф? Хэй, стой, блин,- он вздохнул,- Я же не могу видеть духов. Хотя, ладно. Там собирается уже много народа. Жаль, что я не могу их видеть. Надо будет попросить его в следующий раз о чём-то большем… в принципе, мне не так уж нужна левая нога, или правый глаз, хотя, нет, жертвовать кусками себя ради чего-то эфемерного глупо,- задумчиво промурлыкал себе под нос Уил, развернувшись на каблуках. Что же ему теперь делать? Это был сложный вопрос. Фактически, у него было дел, кроме как провести занятие. Но, похоже, с резким окончанием дождя, все его ученики потянулись на улицу. Дойдя до самой двери, Хилл обернулся и пристально вгляделся в окно. На его бесстрастном лице заиграла игривая улыбка. Он глубоко вдохнул и выдохнул густой пар. Температура в комнате начала стремительно падать. Его тело с ног до головы покрыла тонкая корка льда, а за спиной появилась два ледяных нароста, быстро менявшие форму во что-то изящное, ажурное, крылья, или пародия на них, какие изображают у херувимов на старых церковных фресках. По ледяной оболочке пошли трещины. Юноша активно задвигался взяв стойку профессионального бегуна, или, скорее подражая ей, тихо хихикая над собой. Взяв короткий разбег он прыгнул в окно и воспарил в десятке метров над землёй. Хилл взял курс на Варфа и Джо. Ему было скучно сидеть одному.

После возвращения

Ещё поднимаясь по пожарной лестнице, Варф услышал доносившийся из класса громкий голос - обладателя голоса нетрудно было узнать: это был Спайк, лидер Факелов, который, похоже, воспользовался отсутствием учителей, чтобы произнести зажигательную речь:
- ...Он хотел, чтобы вы встроились в систему как её винтики, - в ту самую систему, из-за которой вы, то есть мы все, оказались на улице! Неужели вы хотите смириться, склониться перед системой?! И теперь, когда он арестован и посажен в тюрьму стражами этой системы, - разве это не означает, что его идеи потерпели крах?!

К тому времени, как Спайк договорил эти слова, Ньютон уже вошёл в класс и увидел Спайка, во всём его панковском прикиде, с торчащими дыбом и выкрашенными в кислотно-оранжевый цвет волосами, стоящим на его, Сказочника, учительском месте. Увидев Варфа, Спайк обернулся к нему и произнёс:
- А, учитель вернулся! - Спайк совершенно не боялся Варфа (тот, по правде сказать, не был из тех людей, которые внушают страх), как не боялся почти никого из Непокорных, включая самого Эрла (ну, может быть, иногда). - Ну что, ребята, давайте скажем ему, что мы все думаем! Долой школу! - выкрикнул он. - Да здравствует анархия!
- Долой школу! - нестройно, очень нестройно повторило несколько голосов - многие молча сидели, встревоженно ожидая дальнейшего развития событий.

Досадуя на себя за то, что сразу не распознал Орлицу по тем сведениям о супергероине, которые у неё были, и гадая, какие последствия может повлечь за собой то, что теперь она знает его в лицо, Варфоломей взбежал по лестнице и вскоре оказался в классе. Как и следовало ожидать, ученики по-своему использовали затянувшийся перерыв. Сказочник ожидал, что застанет, вернувшись,погром и перевёрнутые стол и стулья — однако все выглядело более-менее привычно. Наверное, потому что место учителя занял пользовавшийся определенным уважением ребят Спайк. Но стоило Варфу услышать, к чему призывают мальчишка — как стало понятно, что беспорядков избежать не получится. Призывы к анархии и раньше звучали среди обитателей коммуны, но никто не высказывал их открыто ни старшим, ни Непокорным, и вот это, наконец, произошло. Варф тяжело вздохнул: у него не было желания заниматься усмирением молодёжного бунта, но,если ничего им не сказать сейчас — дальше будет хуже.

- Спайк, как ты думаешь, анархия предполагает абсолютную безграмотность и отсутствие каких-либо общественных структур? - немного иронично произнёс юноша, демонстративно присаживаясь на первую парту и готовясь послушать, что ему возразят, - Жить свободно и при этом сообща — значит уметь трудиться для общего блага. А что за трудяга из необразованного вандала? Вспомни коммуны русского писателя Льва Толстого — по-моему, их устройство как раз напоминает то, что создал Уличный Волк. А ведь Толстой был анархистом!

Варф сомневался, что ученики слышали про Льва Толстого (про которого он сам прочитал всего одну статью, да и то случайно — когда готовился к уроку зарубежной литературы). Но юноша питал надежду, что пример настоящего анархиста, да ещё писателя, покажется ребятам весомым аргументом.

- Э, серьёзно? - Спайк, кажется, был серьёзно озадачен тем, что Варф решил сыграть на его поле, но в то же время заинтригован его словами. Однако, хотя Варф апеллировал именно к тем ценностям, которые разделял сам Спайк, лидер Факелов не мог так просто признать своё поражение. - Ладно, похоже, в школе не всегда учат всякой ерунде... - повернувшись, он широким шагом подошёл к ближайшей свободной парте, плюхнулся за неё и, громко ударив ладонью по крышке парты, объявил: - Тема сегодняшнего урока: русский писатель Лев Толстой и анархизм!

- Ну что ж, - Варф решил подыграть вздорному юнцу, - Урок литературы отменяется, изучаем принципы построения анархистского общества на примере коммун Льва Толстого!

Голос Сказочника звучал бодро и уверенно (в противном случае его бы никто не стал слушать!), но правда заключалась в том, что из прочитанной статьи про анархистов Варфоломей помнил примерно половину. Оставалось только досадовать на невозможность залезть в интернет с телефона и прочитать текст с сайта — и не потому, что в коммуне Уличного Волка не было wi-fi, а по причине того, что надо было сохранить лицо. Лектор, не знающий предмет, не вызывает уважения... А значит — придётся на ходу придумывать несуществующие подробности, надеясь, что ученики поленятся потом сами искать в интернете материалы и сверять их с тем, что он, Варф, втирал им на уроке.

- Лев Толстой отрицал государственное правление, потому что оно насилием навязывало людям порядки. Фактически, все законы исполнялись лишь потому, что простые люди боялись понести наказание за их нарушение. Зато такие законы защищали тех, кто мог себе позволить откупиться — имею ввиду знать, буржуазию. С тех пор мир не сильно изменился — Эрл как раз поплатился, пытаясь заставить зажравшихся воров немного поделиться имуществом с действительно нуждающимися. Этот поступок нашего лидера очень в духе Льва Толстого. Далее — Лев предполагал, что оптимальное устройство общества — это небольшие земледельческие общины, в которых нет централизованной власти. В них царит равноправие, решения принимаются на общем совете. Люди трудятся сообща и производят жизненные блага, продукты. Частная собственность отсутствует, имущество делится по справедливости — каждый получает по потребностям. Коммуны были освобождены от налогов, их члены не несли воинскую повинность — и то, и другое считалось насилием со стороны государства. Коммуны массово возникали во многих губерниях — после Февральской революции. В уставе было сказано, что членом коммуны может быть любой совершеннолетний, занятый сельским хозяйством или связанными с ним промыслами, разделяющий взгляды Толстого, отрицающий убийства людей и животных, не употребляющий курево, алкоголь и наркотики, а также мясо. Как видите, наш Волк куда лояльнее. Образование, культуру, медицину поддерживали из общих доходов, часть их шла и на воспитание детей. Как видите — образование у анархистов было! Так же в коммунах были свои библиотеки и оркестры. Учение Толстого предполагало подчинять своё поведение нравственным нормам и жить по совести. Коммуны просуществовали до коллективизации, организованной уже советской властью. Как думаете — если бы внутри этих общин не было порядка, они бы смогли продержаться так долго? А то,ч то предлагаете вы — это хаос какой-то!

Варф с искреннем интересом ждал реакции слушателей — какое же впечатление произвела его речь?

Ученики с интересом следили за рассказом Варфа (кажется, внезапный поворот событий взбодрил даже самых сонных), но Спайк, похоже, не оставлял попыток попробовать позицию "учителя" на прочность.

- У меня вопрос! - поднял он руку. - То есть возражение! Ты говоришь, что Лев Толстой был против централизованной власти и за равноправие - но разве Волк был таким уж демократом? Наоборот, он был как диктатор, он был убеждён, что только он и ещё его приближённые знают, что для нас всех лучше, а что хуже! И ты говоришь, Лев Толстой отрицал государственную власть - а Волк разве не повторял всё время, что он хотел бы, чтобы мы покинули коммуну и встроились в систему в качестве её винтиков?
- Эй, мы про Толстого говорим, а не про Волка! - возмутился один из учеников.
- Мы говорим о том, какое отношение идеи Толстого имеют к той коммуне, в которой мы живём! - не согласился Спайк.

- В коммуны Льва Толстого принимались совершеннолетние, согласившиеся осознанно следовать установленным правилам. В случае нарушения этих правил, они, несомненно, были бы изгнаны! - Варф принялся разъяснять политику Волка относительно поддерживания порядка в коммуне, правда, пояснения приходилось сочинять буквально на ходу - и надеяться, что ученикам они покажутся разумными, и их проглотят, - Волк же не может требовать того же от жителей нашей коммуны, потому что здесь большинство - несовершеннолетние. Во-первых, они не могут принимать ответственные решения наравне со взрослыми, во-вторых - нуждаются в защите и опеке и потому не могут быть изгнанными. Волк создавал коммуну, чтобы защищать интересы тех её обитателей, которые в силу возраста и социального положения не могут этого сделать сами. Поэтому то, что Волк и его приближенные поддерживают порядок - оправданная мера. Каждый обитатель коммуны, повзрослев, сможет принять на себя больше ответственности и оказывать влияние на принимаемые решения. И у каждого есть право при желании покинуть коммуну, не подвергаясь при этом каким-либо гонениям со стороны Волка и Ко. Что касается желания Волка интегрировать своих подопечных в общество, "сделать их винтиками системы", как ты, Спайк, выразился - надо учитывать тот факт, что наша коммуна не в том положении, что общины Льва Толстого. Нас никто пока не освобождал от налогов и следования законам, общим для всех граждан. Поэтому нам необходимо им следовать, чтобы не поплатиться за это материально или свободой. Тюрьмы и штрафы ещё никто не отменял. Мы и так на нелегальном положении - а Волк всего лишь хочет наше положение сделать стабильным, чтобы на нас не смотрели, как на преступников!

Спайк, выслушав эту речь, кажется, колебался пару секунд, но затем он резко встал и обернулся к сидевшим в классе:
- А вы с этим согласны?! - громко вопросил он. - С тем, что Волк и его приближённые считают вас детьми, которые не имеют права решать сами, что для них хорошо, а что плохо, а себя считают вправе принимать решения за вас и вести вас, как стадо баранов?!
Повисла пауза, а затем один из сидевших в классе нерешительно ответил:
- Ну, вообще-то... вообще-то Волк прав, и Сказочник говорит верно. То есть мы не бараны - но Волк действительно умнее, то есть был умнее большинства из нас... и мы именно поэтому ему доверяем... доверяли.
- И вы, значит, хотите встроиться в систему, вместо того, чтобы бросить ей вызов? - вопросил Спайк.
В этот раз пауза была короче, и ответил уже другой:
- А мы, это, можем бросить, как ты говоришь, ей вызов? Мы можем воевать одни против всей этой системы?
Спайк с раздосадованным видом вышел из-за парты и направился к двери.
- Ну, если вы считаете, что Волк знает лучше, и хотите послушно следовать за ним - ваше право! - он хотел выйти, но остановился на полушаге и обернулся к Варфу: - А вот теперь, когда Волк в тюрьме, вы до сих пор верите, что он был прав?

Последние слова Спайка были как соль на рану - действительно, Волк часто сам нарушал те законы, которые призывал соблюдать всех остальных. И все в коммуне об этом знали. Подобная двойственность в какой-то мере подрывала авторитет лидера, что свойственно любым противоречиям. Надо было что-то сказать прямо сейчас - иначе ученики могли почувствовать, что правы в своем желании устроить анархию, и дело могло закончиться воцарением хаоса.

- У Волка просто нет возможности соблюдать все условности, как ты не понимаешь? - почти крикнул Варф в след уходящему бунтарю, - Он по жизни в розыске, как супертеррорист, и не может найти легальный источник доходов. По крайней мере, все, что ему удается добыть, он пускает в дело - на благо коммуны, а не кладет себе в карман. Он делает все это ради нас, но теперь он попался, и наш долг - хотя бы не развалить все то, что он строил столько времени. Поэтому в коммуне не место беспорядку!

Спайк, кажется, хотел в ответ сказать что-то едкое, но эмоциональная реплика Варфа (а может быть, тёмные облака, вновь набежавшие на небо за окном) слегка сбила с него боевой настрой. Помедлив секунду, лидер Факелов коротко бросил в ответ:

- Что ж, мы ещё посмотрим, чем это всё кончится, - и вышел из класса, оставив Сказочника и его учеников, которые, кажется, были слегка ошеломлены таким спонтанным превращением обычного урока в лекцию об анархизме, коммунах и связи Льва Толстого с их сегодняшней жизнью, закончившуюся эмоциональным диспутом (некоторые, впрочем, явно полагали, что это было, по крайней мере, не скучно).

Варф облегченно вздохнул и продолжил урок - кажется, на этот раз ему удалось отстоять авторитет их пропавшего лидера, и бунт анархистов откладывался на неопределенное время. Можно было вернуться к основному предмету - литературе. Чтобы подчеркнуть добродетель Волка, заботящегося о благополучии своих подопечных, Ньютон стал пересказывать сюжеты классических романов Чарльза Диккенса, в которых содержателя приютов были не всегда людьми добросовестными и часто злоупотребляли властью, загружая сирот непосильной работой и наживаясь на их трудах. Сказочник надеялся, что ребята проникнутся услышанным и станут относиться к Волку с большей симпатией.

В конце концов урок подошел к завершению - даже обычных школьников сложно удержать на одном месте долгое время, что уж говорить о беспризорниках, имевших проблемы с дисциплиной? Ученики разбежались кто куда по своим делам, а Варф решил пройтись по коммуне, посмотреть, все ли в порядке - на душе скребли кошки: недавнее появление проекции Орлицы внушало опасение, ровно как и последовавшие за этим действия других Непокорных. Варф не был уверен, что решение его коллеги Уила зарегистрироваться как обладатель суперсил пойдет тому на пользу. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Сказочник отправился в обход помещений школы.