Ключ судьбы | ходы игроков | Партия - 1. Пролог

Элли совершенно не нравилось, какой оборот приняло дело. Со смертью стражника, чьи мозги выплеснулись на снег, она еще могла как-то согласиться. Все-таки он был весьма плохим человеком. Но вот так драться... Это было даже не то, что кендеры вкладывают в слово "любопытно". Она взяла Кармака за руку, и потянула за собой

- Пойдем. Прости, что не отдала тебе сразу эту коробочку - но я думала, она тебе и не нужна - ты же оставил ее в снегу, когда стражник уснул, разве не помнишь? Но раз ты такой забывчивый, я проверю, не осталось ли чего в моих кармашках, перед тем, как мы расстанемся. Эти двое совсем с ума посходили. Я не хочу видеть, чем это закончится, уведи меня, пожалуйста. И.. Я не хочу хупак. Я хочу сашик. Понадобится веревка, камешки, и звонкое дерево. Или виппик. Хочешь, я тебе объясню? И пожалуйста, не называй меня малявкой. Мне неприятно.

Тем временем действие заклинания прошло, как и предсказывал Кармак. Таргос вновь вернулся к своему обычному размеру - все еще достаточно крупному, чтобы принять бой даже с голыми руками против меча. Что ж, ему было не привыкать к такому сражению - несколько часов назад он уже провел его.

Карта

- Подожди ка, Элли. - Кармак лишь немного посторонился, чтобы видеть сразу всех действующих лиц.
- Сударыня Дова, стойте, - маг неожиданно для себя повысил голос, говоря с некоторым раздражением - магия, это инструмент, ни хороший ни плохой. Я тоже маг.. в некотором роде. Через какое-то время я смогу повторить это заклинание в точности, пусть и иными путями. Так что, может начнем с меня, со мной то легче будет совладать сейчас? Придушим зло в зародыше? Нет, так дела не делаются. Магия инструмент, предсказуемый инструмент. Вы сами только что в этом убедились, заклятие спало. А по поводу происхождения этой силы, вы ведь слышали, я задал этот вопрос и Таргос ответил и в ответе я пока не усматриваю противоречий. Истинный жрец не будет лгать про своего бога через мгновение после благословения. Так что усмиритесь, мне не по нраву минотавр, но я против несправедливости и необдуманных конфликтов. У нас нет доказательств чтобы всех без разбора отправлять на костёр. Даже шаманы ваших племен не допускают такого произвола. К тому-же мы только выбрались на свободу, а вы, сударыня, хотите все испортить, подумайте об остальных. Мы нужны друг другу по крайней мере до Пашина...

- Тихо, маг. Это наш разговор, - велела Дова грозно, словно в действительности что-нибудь сломает Кармаку. Она не собиралась объясняться, словно ребенок. Ее слова было достаточно, чтобы выразить отношение. Хорошо, что Элли потянула в сторону чародея, а то его пришлось бы подвинуть.

- Я помню добро и то, что ты сделал, - на этих словах кочевница осеклась, вспомнив, что Таргос ждал ночи. Видимо, жрец знал про явление, когда уговаривал их бежать ночью. Это посеяло сомнение, погасив жгучее пламя войны в душе воительницы.

- Слова твои сладки, как мед, Таргос. Ты умеешь сплетать речи, как шаман. Ты и есть шаман. Да, я невежественна, - призналась охотница, повернув клинок ребром. Она нисколько не стеснялась данного обстоятельства. - Но мной движет не только страх. Я тебя не боюсь, - сурово произнесла Дова, сверля минотавра темными в ночи глазами. - В какой бы форме ты не пребывал.

Во время короткой паузы жрец принял прежний размер, что позволило не повышать голос, как будто разговаривая с защитниками на стенах крепости.

- Но меня беспокоит, чем ты станешь, когда не останется неракцев. Твоя помощь не бескорыстна. Потом твой бог будет мучить нас, как эти? - Дова задала беспокоивший ее вопрос. Она не спешила нападать, предпочитая не торопить события, но и не отступала.

- Спасибо. - тихо проговорил Эладрил в ответ на помощь Таргоса и Довы, которые помогли ему справится с его раной. Конечно все происходящее после заставило мужчину насторожится, но он уже решил чью сторону выберет в случае развития конфликта. Арбалет в его руках был уже заряжен и Квалинести был готов успокоить любого из тех кто решит перевести словесную стычку в нечто большее.

- Ваш разговор? Если это только ваш разговор, то стоило бы вести его вдвоем, сейчас же ты своими действиями подвергаешь опасности всех нас. Таргос помог мне как и ты и я не вижу причин для того чтобы подозревать его в каком-то злом умысле в нашу сторону. Его бог и его вера это полностью его дело. Внемли голосу разума и подумай.. Стоит ли сейчас провоцировать конфликты, когда мы все должны помочь друг другу сбежать из этого места. У нас у всех есть свои скелеты в шкафу, и у тебя я уверен тоже найдется что-нибудь такое, за что к примеру я смогу смело сейчас пустить стрелу в тебя. Ну так что? Схватимся за оружие, как кучка тупых беглых ишаков и перебьем друг друга или будем действовать разумно и постараемся вместе сбежать? Мы не похожи на команду, но мы должны на время стать ей, так как у нас ещё есть общий враг. - эльф направил арбалет на Дову, как бы намекая на то что он крайне серьезен. - Хотя конечно я тоже весьма удивлен преображением нашего минотавра...Но не настолько чтобы прямо сейчас нападать на него.

Не ожидала Дова от Эладрила, что он направит на нее арбалет, точно проклятый пленитель. Ответ Таргоса рыжей уже был не важен. Одно ясно, эльф человеку не друг. Это было всегда, так оно и осталось. Для того наверное являлся белоголовый, чтобы сразиться с кочевницей.

Кровавая пелена ярости поплыла перед глазами Довы. Она смотрела на арбалет и видела аркан на шее. Всякая осмысленная речь ее покинула, чтоб выразить словами, что нельзя вмешиваться третьему в поединок двоих, который бы затух, как истлевший фитиль свечи.

Короткие уверенные шаги сократили расстояние до эльфа, меч взметнулся вверх, а затем вниз, ударяя по-диагонали по рукам Эладрила.

- Ни-ког-да не цель в меня арбалетом этих мразей! - страшно прорычала Дова не своим голосом. По привычке она держала простой меч, как двуруч.

Искра раздора была готова угаснуть, когда кто-то неумелый подул на нее желая по-быстрее загасить. Сильный ветер сбивает пламя, слабый лишь раздувает его. Кармак не мог поверить такому невежеству эльфа, неужели их народ так далеко зашел в своей гордыне. Подкреплять свои слова угрозами может лишь тот, кто в состоянии реализовать их, или эльф так понадеялся на свой арбалет. Нет с этим длинноухим явно было что-то не то. Слишком нездоровым было его влечение к оружию. То чего боялся Кармак, стараясь разнять минотавра и Дову, стало реальностью пусть и с несколько измененным составом актеров. Но итог обещал остаться таким же. Кто бы не покусился на жизнь другого среди беглецов, сам этот поступок сделает невозможным их дальнейшее взаимодействие. Ни победитель, какими бы мотивами он не руководствовался, ни побежденный - тот кто спровоцировал конфликт не смогут вновь обрести доверие. Доверие - штука хрупкая. Ее трудно обрести и легко потерять.
Пусть они и нуждались друг в друге, теперь это было уже не важно. Глаза Довы пылали жаждой убийства, суля Эльфу смерть. Возможно после, она и решит, что это было слишком, но никто уже не будет в состоянии чувствовать себя в безопасности рядом с ней. Квалинести целится в Дову, сейчас он наверняка выстрелит, надеясь в своем невежестве усмирить воительницу, но жительницу равнин это наверняка не остановит, лишь подольет масла в огонь ее ярости. Эльф поделил мир на черное и белое, увлеченный силой личности минотавра. Фанатик, нашедший себе кумира. А теперь только кумир этот имеет хоть какие-то шансы спасти тебя. Лишь малые шансы да и захочет ли жрец заступаться за невежу, подвергая свою новообретенную миссию риску. Уж он то понимает, что остановить берсерка с помощью голых рук и спиленных рогов может оказаться не под силу даже такому сильному воину как он. Кармак словил себя на мысли, что сейчас лишь агрессия со стороны минотавра могла быть хоть как то оправдана, но будет ли толк. Будь он сильнее, будь он в состоянии остановить обоих, он бы и сам выступил судьей. Но это было не в его власти. А становиться на чью либо сторону, когда обе они не правы, он не собирался...
- Это бессмысленно, и бесповоротно - проговорил Кармак, подхватывая Элли и отступая от воительницы вглубь леса. Сейчас должен послышаться щелчок и когда болт отправится в свой полет, Кармак не хотел оказаться на его пути.
- Кирик... - Кармак подхватил сумку и чуть помедлил, - .. Таргос, мы с Элли уходим, если желаете, пойдемте с нами, этим двоим уже не помочь..
С этими словами чародей зашагал прочь, стараясь не глядеть на маленькую трагедию о тьме, невежестве и саморазрушении..

- Ну давай, убей меня, докажи миру ещё раз, какими тупыми бывают люди в своей глупой ярости к тому чего не понимают. - эльф не стал стрелять, хотя для этого нужно было лишь совершить одно единственное действие. Арбалет в этом был куда проще чем лук, ну да не важно. Когда обезумевшая варварша рванулась на него, он ничего не предпринял. Если уж она в своем безумии готова пойти на убийство одного из тех кто помогал ей бежать, пускай все это видят.

Триумфальное возвращение Таргоса к своему богу вызвало бурную реакцию Довы. Элли и Кармак как смогли, успокоили варваршу, не видавшую до этого подобных проявлений магии. Возможно, все и обошлось бы... Но Эладрил решил окончательно поставить Дову на место - и тут варварша словно сорвалась с цепи. За те краткие футы и секунды, что отделяли Дову от эльфа, нельзя было понять, что стало причиной прорвавшегося гнева - то ли Дове привиделся шпион темных рыцарей, решивший застрелить ее после удачного побега, то ли Эладрил, сам того не зная, нарушил священные обычаи её родного племени...

Дову учили с малых лет - если берешь в руки оружие - значит, ты готова отнять чью-то жизнь. Если сделала замах - ударь. Даже если ты не права. Даже если в последний момент что-то заставит передумать. Потому что неуверенность ведет к смерти, а жизнь - самое дорогое, что есть у свободного члена племени. И Дова ударила.

Эладрил родился в Квалинести, и был воспитан высшими эльфами, почитающими Паладайна и Солнце. Но превыше всего они ценили жизнь. Однако не свою - а всю совокупность жизни в мире. Когда перед его народом встал выбор - стать на защиту Родины, и потерять многих бойцов, или же потерять Родину навсегда, но сохранить жизни - они ушли от боя. Бегство в подземных тоннелях, вырытых дварфами с помощью огромных червей, навсегда запомнилось народу Квалинести - но это было намного лучше, чем приумножать смерти на земле Кринна. Эльф не хотел отнимать жизнь понапрасну - и не стал спускать стрелу, жало которой смотрело в грудь Довы, прикрытую лишь наспех одетым тулупом. Он принял свою смерть, чтобы не быть причиной других смертей.

Меч был хорошо наточен, и ему было не привыкать отнимать жизни. Он даже немного соскучился по этому занятию в долгих сменах по охране рабов. Он радостно запел в твердых руках Довы, и легко вспорол горло эльфа. Тонкая красная полоска быстро набухла кровью, и эльф, только что исцеленный от раны, нанесенной грубым окованым сапогом, упал замертво в костер. Меч принадлежал сквайру, ожидавшему посвящения в рыцари - и сам ожидал посвящения. Той ночи, когда начнется бдение над оружием. Он должен прийти к ней без нареканий - и он отнимет жизнь врага, оказав ему честь. Он не принесет мучений - он принесет только освобождение. Ту самую свободу, к которой рвался Эладрил. Ту самую свободу, которую только что получила Дова.

Белые волосы вспыхнули и сгорели, оставляя слегка обуглившуюся кожу. Кармак и Элли не видели этого - и даже не обернулись на треск костра. Они слишком хорошо понимали, что из этого поединка только один выйдет живым - и если боги будут к нему благосклонны и вразумят, то выживший найдет их по следам. Если же кто-то из беглецов решит пойти один - не в их власти останавливать. Верно сказал Таргос после сражения со стражей - мы теперь все свободные люди.

Настроение: ссылка

Таргос не сдвинулся с места, когда обезумевшая воительница набросилась на эльфа. Именно так объяснил для себя её поведение минотавр. Эладрил сделал Дове куда меньше, чем надсмотрщик, жизнь которого она сохранила, и не просто сохранила, а заступилась за него, когда Таргос намеревался прикончить мерзавца. За бедолагу эльфа вступиться оказалось некому, когда та же Дова отняла его жизнь. Такова природа людей, у которых нет чести. Минотавр такое уже видел и знал, что менять людей не в его власти. Где-то в глубине души Таргос пожалел Эладрила, который был полезен, который пострадал за их общую свободу, который добыл для всех еду. Глупая смерть.

– Ты теперь сама по себе, живи, если сможешь, – мрачно произнёс Таргос, подошёл к телу эльфа и закрыл его глаза, потом посмотрел на Дову в последний раз. – Живи с тем, что сделала, и помни, что сегодня ты стала чудовищем. И я этого не забуду, если нашим путям вновь суждено будет пересечься.

Таргос поднял с тела Эладрила арбалет, закинул его на плечо и пошёл вслед за Кармаком, Кириком и Элли. О своём невмешательстве он не жалел, но мысли его всё равно были сумрачными. Это был тот редкий момент, когда жрец согласился с чародеем. Бессмысленно и бесповоротно. То, что узники только обрели свободу и так ей распорядились, было трагедией и для многое повидавшего на своём веку минотавра. Поравнявшись с тремя оставшимся спутниками, Таргос тут же вырвался вперёд и шёл молча по пути, который успел наметить ныне покойный следопыт.

С полчаса спутники шли молча. Наконец, Элли не выдержала, догнала Таргоса, и встала перед ним:

- Ты видел, да? Она его убила? Он странный... Всё время молчал. Но нельзя же... Пожалуйста, можно мы немного подождем? Или нам еще надо бежать? Темно и холодно, ночью мы можем совсем заблудиться.

Кажется, кендерша готова была заплакать - но кусала губы и держалась. Она большая. Ей уже за сорок, и пора замуж. Она должна добраться до Пашина, а потом и до Балифора. Когда Красная жгла Кендермор, когда кендеры бежали, как муравьишки из залитого кипятком муравейника, когда она смотрела на тех, кто выжил... Элли сказала себе, что плакать нельзя - так можно выплакать все то, что вообще делает тебя кендером.

- Нас ведь так мало осталось - прошептала она под нос, в так своим мыслям.

Таргос был вынужден остановиться, чтобы не расплющить ненароком крошечную Элли, вставшую на его пути. Ноздри минотавра шумно выдували воздух, он устал и был зол. Вопросы кендерши, на которые у него не было готовых ответов, ещё больше испортили его и без того отвратительное настроение.

– Оставь меня в покое, я просто иду вперёд ,– устало проговорил Таргос. – Спрашивай вон у Кармака.

Ему не хотелось быть лидером этой шайки беглецов, не хотелось брать на себя ответственность за их жизни, не хотелось привязываться и ждать повторения случившегося на привале. Сам не понимал Таргос причины происходящего с ним. Должен был он ликовать от явления ему бога, должен был равнодушно взирать на то, как низшие создания убивают друг друга в слепой ярости. Но годы в обществе людей, годы в тюрьме, те краткие мгновения, что он ощущал себя частью этой разномастной группы, оставили след в его душе, который невозможно было стереть одним лишь желанием. А потому, как и его спутники, сильный и гордый минотавр переживал случившееся, но по-своему.

– Убила, да, – ответил наконец Таргос, слишком уставший, чтобы придумывать, как смягчить для чувствительной Элли горькую правду. – Сейчас устроим привал, найти бы только местечко поукромней.

Прошлый привал был прерван преждевременно, а потому усталость давала о себе знать. Начал беспокоить Таргоса и голод, хотя он, конечно, не признался в этом товарищам. Хуже всего было то, что отряд разом лишился всех тех, кто годился на роль следопыта и добытчика. Если направление минотавр ещё и запомнил после объяснений эльфа, то вот добыть еду он никак не смог бы при всём желании. Стрелять из арбалета ему не доводилось, да и подкрасться к зверю с его размерами было почти невозможно. А потому Таргос рассчитывал лишь на то, что его бог поможет ему выбраться из проклятого леса.

Кармак брел с опущенной головой. Последней события тяжелым грузом легли на душу молодого мастера. В своих логических изыскания он часто забывал или намеренно упрощал, эмоциональную и моральную стороны вопроса. Упускал либо учитывал их лишь как еще один фактор. Но вот в такие трагические моменты любые построения рушились, как песочные замки и к нему как раз приходило понимание того, на сколько глупыми, ничтожными и инфантильными бывают его планы, мысли и действия. Осознание бренности происходящего, собственного бессилия перед судьбой и порочности людской натуры на некоторое время притупляло неудержимый полет фантазии, бредовые и не очень идеи и ярый не всегда оправданный энтузиазм.

.. Спрашивай вон у Кармака..", аристократ ухмыльнулся. Почти как отцовское ".. спроси у матери", когда сын наскучивал бесконечными расспросами или затрагивал темы, не достойные мужского внимания. А что он, он не всезнающий папа, но и не мудрая мать. Критикан и мечтатель, витающий в облаках, одну за другой генерирующий малополезные мысли.
Кармак механически поискал место посуше и, ежась в свете все еще сияющего на небе странного пугающего красного глаза с черным зрачком, опустился на землю. Весь его энтузиазм, которого еще пол часа назад наверняка хватило бы на целую бессонную ночь корпения над доспехами, распиливания кандалов и изучения трофеев, пропал бесследно. Как-то нехотя и буднично пробормотал он слова заговора на втулку своих кандалов, скидывая остаток дарованной небесным явлением магической силы.
Кармак ничего не сказал Кирику, лишь в душе извинился за то, что из-за его уныния одному лишь юноше придется уснуть в кандалах. Уснуть все еще не полностью свободным. Утром Кармак исправит это, а сейчас..
- Я буду сторожить первым. Вторая стража твоя, Таргос. К середине ночи разбужу - чародей понимал, что все равно не сможет сейчас так просто заснуть, несомый нескончаемым потоком мыслей и растревоженных эмоций.. - И Таргос, я считаю завтра мы должны вернуться на стоянку не на долго. Пусть для нас и важны эти четверть дня, но я не могу так. Этот квалинести. Мы делили с ним гнилую похлебку и сырую темницу несколько лет, он помог нам сбежать и уйти от погони, а теперь мы оставим его безымянные останки на корм зверью, словно павшую лошадь.. Так нельзя, мы должны оказать ему последние почести.
От собственных слов на глаза человека увлажнились и он был рад, что из-за темени Таргос не мог видеть его слабости.
- И знаешь, Таргос, я пойду с тобой в этот твой храм. За него уже заплачено слишком высокую цену. Я должен по крайней мере узнать, почему боги заинтересовались нашей шайкой... беглых рабов.
При этих словах маг провел по плечу, где под робой можно было нащупать глубокий шрам от клейма в виде грубо нарисованного черепа. Кармаку показалось, что шрам внезапно начал невыносимо зудеть.
- .. и бесы меня подери, мы должны избавиться от этих рисунков..