Месяцы лета | ходы игроков | 19 Флеймрула 547 DR

      Выкупать Фера оказалось сложной задачей. Вначале пес не понимал, зачем его обливают и брызгают водой. Он привычно отвлекался на животных, приходящих на водопой, яростно их облаивая. Возвращаясь, лесной пес прыгал и игрался, выскальзывая от попыток его искупать. Действительно, зачем его мочат, ведь грязь отлично отбивает собственный запах! В конце концов, вдоволь наигравшись, Фера позволил себя помыть полурослику, который исцелял его раны, а в прошлом выходил. Помахивая хвостом, как смыли последний комок грязи, он вылизал лицо Рико большим щекочущим языком, а потом мокрым валялся на песке, чтобы вновь отбить запах.

      За этот период Хаун сходил на охоту и принес добычу существеннее мелкой дичи, используя арбалет Орна. Занятная оказалась вещица. Варвару он понравился и, кажется, он решил оставить его себе.

      Готовил воин обычно для дикаря, но кошмарно для Рико. Выпустив зверю внутренности, он завернул в ароматные листья тушку маленького кабанчика и кинул ее в огонь. Шерсть обгорела в костре, а кожа и листья позволили мясу внутри сочно запечься. Если кин предпочитали эстетику в еде, то в данном случае Хаун обожженную и непривлекательную кожу отбрасывал в сторону, интересуясь только мясом.

      После еды и отдыха варвар упражнялся в свете небольшого костра, когда жара спала, а затем умылся в теплой слегка зеленоватой воде. В этот период года не было ничего необычного в цвете реки, ведь в Люирэне они тоже покрывались ряской и цвели.

      Рико заметил особую чистоплотность варвара. На юге это было особенно важно. В родных краях халфлинга аналогично поддерживали ритуалы омовения.

      За долгие часы у раненых и перед сном Хаун заботился о Дове и бледнолицем юноше. Стирая влажной тканью болезненную испарину с кожи девушки, воин казался сосредоточенным и злым, но мягкий взгляд выдавал глубоко запрятанные чувства.

      Очередная ночевка у реки прошла без происшествий. Звери боялись беспокоить людей, хищников интересовала более лакомые цели, а людоеды потрепанному отряду не встречались. Лесные враждебные обитатели не знали о пришлых у кромки джунглей, а потому дни текли спокойно.

      Ближе к полуденному жару очнулась Дова. Беспокойно зашевелившись и повернув голову на бок, она медленно разлепила глаза. Испарина выступила на чистом лбу, а рука непроизвольно коснулась места удара, вызвав новый приступ боли. Стон привлек внимание сидящего у воды варвара, а Фера навострил уши и ткнулся влажным носом в руку Рико.

— Что произошло? — просила она устало, тяжело приподнявшись на одном локте и придерживая ладонью раненное место. Сломанное ребро срасталось очень медленно. Губы девушки пересохли, и она взглядом искала бурдюк с чистой водой, когда заметила полурослика и зеленоватую собаку.
— Колдовство, — ответил варвар, подоспевший вовремя. Он заметил интерес воительницы, без лишних вопросов исполнив ее просьбу. Хаун отворил клапан и опустился на колено, придерживая под плечом Дову, а второй рукой тяжелый водяной мех.

      Мужчина осторожно касался женщины, не позволяя себе неосторожных взглядов, чтобы не оскорбить спутницу. Это было особенно тяжело, ведь было на что посмотреть, а беззащитная рыжеволосая охотница будила демонов Хауна. Мужчина сидел рядом, глубоко дыша широкой грудью, ощущая легкие касания пальцев, и едва не рычал от напряжения.

      Удовлетворив жажду, Дова заметила, что рядом лежит Орн и неизвестный полуэльф. Полукровку она первым делом заметила. Он был связан и от него смердило. Только по доброте душевной рыженькая не попросила кинуть его в реку. Позже обязательно. Когда очнется.

— А полурослик? — спросила она, удобнее повернувшись и взглянув в лицо воину. В зеленых глазах кочевницы отразилась боль и страдание, которые она старательно сдерживала. Дове было трудно соображать не только из-за жары. — Кто ты, человек из маленького народа? — спросила она Рико, попутно разглядывая высунувшего язык пса с зеленоватой пятнистой шкурой, словно кто-то посмеялся над леопардами.

Ндааа... с пробуждением девушки сильно лучше не стало. Нет, тот факт, что из трех бессознательных осталось двое, халфлинга радовал. Меньше будет работы варвару - уважая его отношения со спутниками, Рико и не думал подходить к ним и, тем более, предлагать Хауну свою помощь. Но вот отсутствие общего языка порадовать не могло. Оставалось только ждать пробуждения их третьего спутника.

- Я Рико.

Приложив руки к груди, произнес полурослик и слегка поклонился.

- А это Бинго.

Произнес он, показывая на фера.

- Мой друг.

Добавил он после небольшой паузы.

— Дова, — ответила рыжая, чьи медно-красные волосы прилипли к вспотевшему лицу. Взор охотницы туманила серая дымка, обволакивающая влажные зеленые листья зарослей джунглей. Слабо выдохнув, воительница опустила голову. Желваки ходили, когда она пыталась свыкнуться с бесконечно ноющей болью. Вымотавшись, она вновь улеглась, тяжело и шумно дыша. Хаун покачал головой, наблюдая за спутницей.

      Разговор не клеился. Попытки Рико общаться с варварами помогли выяснить, что полурослика никто не понимает. Требовалось что-то решать, но не сегодня. Они с Фера недостаточно пришли в себя после путешествия по равнине.

      Немного погодя, Дова предприняла вторую попытку подняться. Вставала на ноги девушка тяжело, дрожа как будто от холода, хотя облегчение от жары приходило лишь ближе к утру. Воин пытался помочь, но кочевница его упрямо оттолкнула, чтобы не мешал. Гордость огневолосой воительницы жгло, что какая-то мебель довела ее до состояния, когда требовалась помощь.

      Лицо Хауна сделалось каменным, когда женщина не приняла благосклонный жест, но варвар привык, что дочь вождя не всегда принимала заботу, а только когда действительно в ней нуждается. Это злило, но аркаюнец старательно скрывал эмоции. Он не смотрел вслед медленно хромающей к реке охотнице.

      Когда Рико наблюдал странные взаимоотношения между варварами, то приливы злобы легко читались в позе и на лице Хауна. Ноздри мужчины яростно трепетали, а черные злые глаза обратились на халфлинга, как если бывшего раба отделяли мгновения, чтобы не оказаться отдушиной для воина. Люди причинили люиренцам много боли, поэтому молодой паладин вправе ожидать любой мерзости от дамбразсцев.

      Скованными шагами Дова добралась до реки. Зеленые глаза блестели от переживаемого мучения, когда она медленно входила в теплую воду. Страдания с лихвой окупились, едва охотница получила возможность смыть с кожи отвратительный липкий пот. Шумно дыша и позволив вместе с истеричной улыбкой вырываться звукам радости и мелким плачем, воительница опустилась на колени. Вода удерживала тело, а вальяжное течение уносило в сторону рыжие локоны. Дышать тоже было больно, но требовалось смыть с волос грязь.

      Обычно Хаун не следил за спутницей. Однако, когда рыжие вихры исчезли на границе зрения, он встрепенулся. Опасаясь, что Дова утонет, он резко повернул голову в сторону реки. Вздохнув с облегчением, когда подозрения не подтвердились, мужчина принялся наблюдать за кочевницей. В какой-то момент, охотница оглянулась в сторону стоянки, заставив варвара с нечеловеческой скоростью вперить взгляд на сандалии. Раненная воительница была способна убить соклановца, если он оскорбил ее непочтительным взглядом. Хаун отлично это помнил.

      Рико заметил странный инцидент у реки, когда женщина выходила из воды. По напряжению Хауна было несложно догадаться, что он опасался, если халфлинг выдаст его интерес. С той поры воин умерил высокомерие в отношении полурослика. Тайна сковала их нерушимой связью.

      Дова остальную часть дня провела на лежанке. Рико начинал понимать, что люди не помогут ему добраться до дома. Раненые надолго задержат его возвращение. И кажется он безнадежно заблудился, когда расстался с остальными полуросликами.

      Судьбоносный и неожиданный сюрприз произошел ночью. После заката у реки собралось небольшое стадо копытных. Животные волновались и разбегались от пары хищников, которые пытались отделить слабую особь.

      Гиены.

      Хаун вначале не обращал на зверей внимания, но когда у диких псов прерий не получилось убить добычу, то стая обратила внимание на людей. Они оказались самыми уязвимыми. На подступах к лесу двуногая добыча представляла отличную цель.

      В воздухе раздался перекат смеха гиены, когда горящие в темноте глаза возникали поочередно слева и справа. Хаун потряс Дову под рычание Фера. У кууши вздыбилась шерсть на загривке, а хвост, не смотря на храбрость, испуганно опущен вниз. Гиен было слишком много.

      Хаун что-то кричал Рико, махая в сторону вещей. Он рывком поднял Дову и собирался уже броситься в лесную чащу, когда рыжая указала на двоих раненных. Короткий спор закончился в момент, когда варвар толкнул охотницу в сторону зарослей.

      Тьма стелилась непроницаемым полотном. Идти сквозь джунгли было самоубийством. Издалека слышались хлопки крыльев летучих мышей и предсмертные стоны жертв ночных охотников. Зарычав от злости, Хаун подхватил полуэльфа на плечо.

Вечером того же дня их Рико и его невольных спутников ожидало новое испытание. Когда в отдалении раздались первые лающие смешки, халфлинг потянулся было к цепу - но Хаун оставался спокойным, и Рико сдержался сам. Будучи невеликим знатоком дикой природы, он предпочитал в таких вещах равняться на более понимающих товарищей. К которым не без оснований относил варвара. Но когда смех гиен раздался совсем рядом, а верный Бинго зарычал, вздыбив шерсть на загривке, Рико понял - что-то пошло не так.

Варвар поднял на ноги свою спутницу и уже собирался броситься с ней в чащу, но та остановила его. Они начали спорить, указывая на раненых, но их спора Рико уже не слышал. В этот момент он, отчаянно стараясь успеть, натягивал на себя доспех из грубых шкур, не попадая руками в нужные дырки и кое-как затягивая пряжки. Конечно, биться в таком будет не очень удобно, но что поделать? Все лучше, чем подставлять гиенам голую тушку, прикрытую лишь одеждой.

С грехом пополам он натянул на себя доспех как раз к концу спора. Зарычав, Хаун подхватил на плечо полуэльфа и двинулся к лесу, остановившись только для того, чтобы развернуться и что-то прокричать, махая рукой. На что халфлинг только помотал головой и взмахнул цепом, поднятым с земли. Бежать в густые заросли, имея позади целую свору диких собак, в его планы не входило. И если уж эти звери посчитали их легкой добычей - что же, он, Рико Горьколист, покажет им, насколько они неправы. Или, по крайней мере, даст остальным достаточно времени, чтобы спастись. Все лучше, чем умирать загнанным зайцем.

Рико взмахнул цепом еще раз. Подобрал с земли щит. Развернулся в сторону горящих глаз и лающего смеха.

- Начали...

— Никогда. Никогда, ты меня понял?! Меня-не-толкай. Я сама знаю, как поступить, — жестко ответила варвару Дова, возвращаясь из кустов. Воительница хотела по обыкновению врезать напарнику, но он нес полуэльфа, поэтому Хауну достались злые слова.

— Вечно с тобой одно и тоже.

— Как и с тобой.

— Брось его. Он не нужен. Ты же ранена.

— Будь твоя воля ты бы всех бросил.

— Они не из клана Черного Льва. Чужая кровь. Чужаки. Брось.

— Это неправильно!

— Хорошо. К черту. Если нас убьют... - Хаун не договорил. Он быстро скрылся в ночных джунглях, пока Рико спешно влезал в броню.

      В темноте было невозможно различить хоть что-нибудь, а потому выражение лица скрыл ночной мрак. Рыжая сердилась и, наверное, загрызла бы охотника при других обстоятельствах. Ярость и дикое желание убивать придало сил, хотя сломанная кость не успела срастись. Для полного восстановления требовался длительный отдых.

      Дова опустилась на одно колено, перекинув через плечо торбу. Это вызвало дикую волну боли, но приближение гиен заставило торопиться. Взвалив на себя тело худенького юноши, она прихватила меч.

— Рико, идем! Их слишком много. Мы не отобьемся от стаи, — заговорила рыжая, отлично понимая, что полурослик не разобрал ни слова, но интонацию-то невозможно игнорировать.

      Однако, паладин не пошел. На мгновение Дова застыла, осознав отчаянный и безумный шаг, который предпринял полурослик. Кууши остался рядом с другом. Пес заметно боялся, но не убежал. Его влажные глаза грустно блестели в ночи. Казалось, в них отражается глубочайшее понимание.

      Кочевница не знала, увидит ли вновь Рико. Она старалась не думать об этом, когда собрав волю в кулак, зашагала в чащу. Идти было тяжело. Орн соскальзывал с плеча, а бок жгла нестерпимая боль.

      Тем временем гиены подступили ближе к месту стоянки, постепенно окружая пятнистого зеленого пса и Рико. Всем гиенам не удалось подступиться к добыче. Половина стаи оббегала кустарники в поисках удобного прохода. Пес огрызнулся, но кустарник помешал вырвать клок шерсти с пятнистой гиены. Начало оказалось многообещающим. Челюсти гиен щелкали рядом с Рико. Эти псы легко крошили кости и раздирали мясо, но подступиться к обороне полурослика у них не получилось. Дела шли немного тяжелее у Фера, так как на него наседали сразу четыре гиены, но пес уверенно огрызался, но у него не получилось кого-то хотя бы прикусить. Переливы дикого смеха и скулежа смешивались с яростным лаем и рыком кууши.

Звери заглотили брошенную им приманку. Забыв об остальных, они принялись окружать Рико и Бинго, намереваясь навалиться кучей и загрызть. Что же - не самый плохой план. Оставалось надеяться, что полурослик и фера сумеют достаточно дорого продать свои жизни.

Рико открыл счет своих ударов, махнув цепом навстречу летящей мимо него гиене. Увесистая стальная болванка вскользь прошла по правому боку собаки, ободрав шкуру и заставив ее жалобно взвизгнуть. Но, к сожалению, этого было мало, чтобы выбить из нее дух. Очень хотелось прибить подранка - но Бинго требовалась помощь. Поэтому следующий удар Рико направил в собаку, которая мешала им обоим. Стальная цепь со свистом рассекла воздух... Но в этот раз не повезло - удар прошел мимо цели.

Фера грозно скалил зубы, но любая попытка добраться до шеи гиены, чтобы ее перегрызть или мощными челюстями сломать позвонки противнику, подставляла под удар. Псовые лаялась, но без особого успеха. Они скорее пугали друг друга, чем по-настоящему набрасывались в смертельном противостоянии.

По количеству противников Рико и верный Бинго сравнялись. Их окружила стая. Полурослик видел, что происходило с теми, кто решался практически в одиночку биться с гиенами. И если звери были аккуратны против цепа, то одна самка уцепилась в руку, держащую оружие. Резкая боль пронзила тело, когда острые зубы вгрызлись в плоть. Хотелось разжать хватку и выронить цеп, но это тем более грозило неминуемой смертью. Гиена не остановилась на достигнутом, когда стараясь повалить на землю, потянула тело полурослика. Рико упал и больше не встал. Маленький храбрый и отчаянный полурослик. Немного позже похожая участь настигла кууши. Перед смертью он откусил одной из гиен часть губы и носа, что останется страшным напоминает для зверя до конца дней.