Дикие цветы ночные | ходы игроков | Долгая прогулка наночь

Рассматривая своего противника, Норман мог сделать вывод, что перед ним стоял пустой. Самый что ни на есть настоящий. Хотя, он скорее не стоял, а, левитировал над землёй, касаясь ту лишь щупальцами. Это существо, если забыть о странной, причудливой маске, размерами больше всех, которые ранее видел медиум, физиологически было очень похоже на кальмара. Прямо у самого основания маски можно было кроме множества щупалец рассмотреть кусочек мясистого, губчатого тела пустого, и, четыре сопла костяных трубок. Если проводить аналогию с кальмаром, и, тем, как они плавают в воде, а так же строением тела пустого, из этих трубок он мог выдувать мощные потоки воздуха, для того чтобы ускоряться в полете. По всей видимости, ориентацией этого существа был ближний бой. Об этом говорили и длинна щупалец, и, судя по их строению, спрятанные на конце каждого щупальца костяные крючья, и пасть существа. Пасть, кстати, была очень подвижной. Она достаточно быстро, для своих гигантских размеров, повторяла движения челюсти человеческого лица, когда всего через пару мгновений пустой вдруг заговорил. Как и все пустые, ориентировавшиеся на ближний бой, и грубую физическую силу, которой у этого существа было в избытке, головоногий пожиратель был очень крепким духом. Но, вернёмся к вещам более интересным. Пустой, чуть помедлив, заговорил, обращаясь, кажется, к Норману.

- Ты не синигами…- разочаровано протянул тот, спокойным, но, каким-то глубоко расстроенным голос. Норман ощущал от этого существа, что не удивительно, голод. Нет, скорее так – ГОЛОД. Как и все пустые, это существо постоянно испытывало голод. И как и прочие пустые, не испытывал печали или сомнений. Пустые почти не испытывали стресса. Они буквально приспособились к тому, чтобы голодом подавлять больший спектр вредных негативных эмоций. Впрочем, расстраиваться они умели. Как расстроился и этот пустой. Его вел интерес, и, какая-то глубокая цель, какое-то желание. Но, кажется, поняв, что стоящий перед ним медиум – не его цель, он разочаровался. И, теперь глядел на него не как на свою цель, а скорее на помеху. Пустого переполнило чувство…удовлетворение и азарт от скорого кратковременного насыщения, а так же частицы гнева. Он взмахнул щупальцем, целясь в Нормана,- Сдохни,- коротко рыкнул тот, после чего перешёл на животный голодный рык. Широко раскрывая пасть, он был готов вот-вот схватить мужчину щупалцьами, и закинуть в пасть, чтобы сожрать не прожевывая – буквально проглотить живьем. Ни угрызений совести, ни задержек меж его действиями, не было. Будто бы всю минимальную человечность в моменты таких вот стремительных атак, у голодных духов напрочь вырубало. Он ощущал скачок реяцу, произошедший от пустого. Его щупальца резко удлинились для облегчения захвата.

Норман спокойно изучал вылезшего из Странного Пространства хищника, оценивая его намерения, его способности, особенно щупальца с когтями произвели впечатление, как у настоящих глубоководных кальмаров, черт побери. И само собой, готовясь уклоняться, когда последует атака. Даже ноги себе подогрел ради этого.

Только что атака последует так скоро, доктор не ожидал. Недооценил длину щупалец, прозевал. И оказался обвит теми самыми приспособлениями, которые так хорошо рассмотрел. На секунду Доктор запаниковал. Возможно, и стоило бы чуть помедлить, изобразить что схвачен и дать себя поподтягивать ко рту... Только на такое у исследователя-Нормана кишка была все-таки тонка, и он не боялся себе в этом признаться. От мертвого исследователя толку никакого.

Пришлось уйти в уклонение не бегая, а совершая серию быстрых беспорядочных телепортов по парковке. Обычно Норман так не делал -- это конечно лучше чем бегать, но все-таки расходует слишком много реяцу, а доктор часто затягивал бои. Но сейчас ситуация чрезвычайная.

И среди серии своих прыжков, все-таки многие вещи у психоаналитика становятся второй натурой, уцепиться за одну странность в словах и потянуть:
-- А был бы синигами -- что бы ты сделал? -- Проорал доктор. Не зная, кто такие синигами, но что-то же заставило головоногого удивляться "ты не синигами".
И добавить к раскрывающему вопросу вполне боевую печать. Кальмар атаковал, а значит, Печать Фрустрации уже должна на него ложится.

- Чтобы сделал?..- протянул пустой чистым, спокойным голосом,- Отнёс бы Галеону. Или съел,- сказал тот предельно откровенно. Когда щупальца почти обвились вокруг Нормана, произошло нечто, выходящее за рамки ожидания чудовища – психотерапевт просто исчез. И появился в другом месте. Пустой протянул,- Это не сюмпо… ты не ходишь! Так не честно!- его щупальце, ранее схватившее воздух, извернулось, и вновь удлиняясь понеслось на Фурье. Но, вместо того, чтобы схватить его, вновь пролетело мимо. По щупальцу пробежал почти не заметный сноп золотистых искорок. Пустой завыл своим голодным, звериным гласом. А щупальце в тот же миг рухнуло наземь… чтобы через секунду начать сматываться, волочась по асфальту парковки. Через крик пустого, можно было разобрать человеческую речь… «больно!», «больно!», повторяло чудовище. Стоявшие «за спиной» Нормана, Акутагава и Гин, холодно наблюдали за столкновением медиума и пустого. Точнее, за тщетными попытками пустого хоть что-то сделать неуловимому проводнику духовной силы. Они не предпринимали вообще никаких действий. Лишь в руке Гина появилось… какое-то оружие? Это была коротенькая миниатюрная катана, с металлической S-образной угловатой гардой. Он аккуратно перехватил её, и, завёл руку с клинком себе за спину. Его стойка не изменилась, и, держался тот максимально расслаблено. Никак на поведение мальчика не отреагировал и Отщепенец. Он лишь наблюдал внимательно за пустым, ловя каждое его слово…

У Нормана мелькнула надежда, что Кальмар не понял пока, что его повреждает. Значит еще чуть-чуть можно позволить себе роскошь сосредоточиться только на обороне, пока этот хищник не додумается сменить тактику.

В Нормане сейчас плескался странный коктейль драйвов. Во-первых, было страшно. Все-таки не любил доктор сражений. Во-вторых, где-то бродила давняя надежда, что может этим существам можно как-то научиться помогать. Уж сколько раз Фурье зарекался искать способ, а надежда уходить отказывалась. Но конкретно этот пустой вел себя так, что оправдывал линию "его можно просто убить". Он был просто охотящимся хищником. А еще бесили те двое, что встали-то?! Это вам Колизей, или вы приемную экзаменационную комиссию изображаете?! Помогли бы. А еще, глупая гордость мешала попросить. А еще, поманила надежда узнать что-то. И поверх всего -- было страшно.

И доктор полностью сосредоточился на защите... И разговоре.
-- Кто такой Гален, зачем тебе таскать ему синигами?
Любопытство, один из трех инстинктов, способных поспорить с самосохранением. Доктор полностью отказался от атак, и так все шло хорошо. Старался бегать по площадке как мог, вдобавок телепортироваться в самые неожиданные моменты. И весть провокационный разговор.

- Он сделал меня таким,- проревел пустой на вопрос Нормана, веером раскрывая щупальца, для резких вертикальных и горизонтальных выпадов. Щупальца стали двигаться куда более хаотично, ассиметрично и непредсказуемо. Из-за этого, уклониться по средствам банальной остроты и скорости рефлексов, стало действительно сложно. Одно из щупалец, кажется, пролетевшее рядом с медиумом, вместо того чтобы лететь далее по той же траектории, извернулось, и резко втянувшись к пустому, хлестнуло Фурье по спине. Мгновенно, из конца щупальца выскользнули дополнительные костяные крючья. Но, они лишь частично вспороли его костюм. В то время как медиум ушел коротким скачком чрез ткань пространства. Боль растекалась по телу горячими волнами…

- Он обучил меня. Направил меня,- повторял пустой. Он в который раз замахнулся щупальцами, и осыпал всю парковку чередой стремительных ударов. Но, на этот раз психоаналитик лишь мелькал в промежутках меж атаками, на мгновение появляясь в реальности, а затем – резко схлопываясь, оказавшись где-то ещё. Пустой ревел от боли, так как каждый безуспешный выпад приносил ему боль. И ранил его тело,- Он приказал – и я не смею спорить с его приказом!- прорычал пустой. Головоногий Пожиратель медленно опустился наземь. Он прохрипел,- Но ты не синигами. Ты – не нужен…- он устало вздохнул,- Я не могу тебя убить. Я хочу уйти,- сказал пустой честно.

-…Мы кажется что-то забыли…- протянул вдруг Акутагава. Он задумчиво смотрел на пустого, и, по его взгляду было видно, что в голове медиума шла усиленная мыслительная работа. Гин покосился на смуглолицего.

-…Когда ты об этом сказал…- он так же задумчиво поглядел на Головоногого Пожирателя,-…У меня тоже появилось такое чувство. Он стоял какое-то время, как вкопанный, серьёзно хмурясь. А затем, Акутагава охнул:

- Мы забили купить кальмара!- раздосадовано щелкнул палцьами мужчина. И, достал из нагрудного внутреннего кармана пиджака телефон, раскрыв его,- Напишу Кьюнг-Сун что мы задержимся,- физиономия Гина хитро вытянулась,- Не делай такое лицо… найдём мы кальмара для тямпонга, найдём…- нахмурился тот.

- Мне кажется, его название произносится по-другому~- заметил Гин коротко.

- А тебе-то откуда знать?- улыбнулся одними губами печатающий Акутагава, даже не бросив на мальчишку взгляда, уставившись в экран раскладушки.

Боль подхлестнула, и тело и голову. Будет время разобраться, насколько серьезно зацепило, пока достаточно что может двигаться. А еще, через весь безумный ор страстей боя, прорывалось несвоевременное "О чем эти двое говорят?!". Умник-Норман, сто раз расписавшийся в принципе отличать догадки от доказанных фактов, сейчас не мог отделаться от мысли, что из двоих один сказал "мы же не отпустим Кальмара живым?", а другой подтвердил "Не отпустим".

"А почему я в этом так уверен? Где доказательства?" мысли, вместо того, чтобы сосредоточиться на бое, текли куда не приказано. "Неужто проекция?", и дальше по накатанному для психоаналитика сценарию. Сам Норман считал, что Кальмара надо отпустить? Нет, черт возьми. Создание, считающее нормальным попытаться сожрать первого встречного, а потом сказать "ой, я обознался, я хочу уйти"? Даже без "прости"?! Ну нет, это явно не то как правильно. Добро ото зла Норман отличал именно так.

Однако, бывает вина, а бывает беда, болезнь, невменяемость, называйте как хотите. Норман не мог быть уверен, но подозревал, что виной всему вечный, не первый раз встреченный Голод пустых. А виной Голоду -- Маска. Если бы снять маску. Норман не был уверен, но казалось, что это может вернуть пустом прежний, человеческий разум. Возможно, на миг, возможно это просто убьет пустого. И Норман не был против такого исхода, Пустым он его точно не собирался отсюда отпускать. Пустой опасен для окружающих.

В то, что противник сдался, Норман тоже решил не верить. Не останавливаться ни на секунду. Слово -- бросок вбок, слово -- еще бросок, как танец хорошего боксера, на их сленге "поработать ногами".
-- Хорошая ночь. ... Ты любил ночь, ... или предпочитал день, ... может, закат? ... Когда был человеком?... Сними маску, может вспомнишь, как оно -- быть человеком. ... Ты почти мертв, один удар добить. ... Но я хочу дать тебе возможность ... Сними маску. ... Терять тебе нечего.
Кальмар мог понять, что его повреждает, если он умный Кальмар. Должен понимать, что дело его плохо, мог готовиться к бегству. А Норман знал. чем убегает этот Кальмар, и решил подстелить соломки. Печать Подавленного Естества. Решит сбежать -- сгорит, попробует воспользоваться броней -- тоже сгорит. Переговоры переговорами, а дело делом.

- Хорошая ночь?..- пустой кажется даже не ощутил наложенной на него печати, и, сейчас пребывал во фрустрации. Он медленно попытался подняться в воздух. Но, не смог. Щупальца существа впились в асфальт всюду, вокруг того, поднимая массивное тело над землёй. Послышалось какое-то гулкое причмокивание,- Когда я был… человеком? Когда я… был человеком…- в голосе слышалась задумчивость. А потом, раздался смех,- Ты хочешь, чтобы я снял маску? Я – тоже! Я хочу… снова чувствовать этот вкус… вкус, на своих устах… я хочу чувствовать ветер… хочу чувствовать… кровь, кровь на руках… и видеть… эта пустота заполниться, тени уйдут. И я стану как Маленький Ворон…

-…- в этот момент что-то просвистело над плечом Фурье, и пронзило громадную голову пустого насквозь. Серебристая полоска металла. Это было… лезвие меча? Чрезвычайно длинное лезвие, и, если шириной оно было с какой-нибудь нож, то длинной свыше, по всей видимости, 100 футов. От места, где этот сверхдлинный клинок впился в маску пустого пошли трещины. Ещё секунда – и серебристая полоска вновь втянулась за спину Фурье, столь же быстро, как и вытянулась назад. Послышалось тихое *клац*, и, первое что увидел бы психотерапевт, когда быв обернулся – это медленно растворявшийся в воздухе (или становившийся невидимым?) коротенький меч Гина. Его выражение лица было максимально собранным и невероятно серьёзным.

-…Удильщик,- коротко констатировал Акутагава. Тело пустого стало покрываться десятками трещин, чтобы вскоре полностью развалиться на мелкие кусочки, что в свою очередь очень быстро обращались в ничто. Отщепенец быстро коснулся плеча Гина. И тот кивнул. Мальчик скоро дёрнул за шнурок в основании его дождевика. И дождевик сменил свой цвет с цыплячьего на серый.

- Эта наживка была информативной,- заметил коротко Гин. Он посмотрел на Нормана,- Советую уходить, пока марка не перекинулась на тебя. След моей реяцу ещё будет в воздухе немного. Но не достаточно долго, чтобы запах наживки выветрился и с тебя,- бросил коротко сереброволосый. Двое спешно зашагали прочь. Битва подошла к своему скорому завершению…

– Какого?!. – В сердцах рявкнул Норман, инстинктивно нырнув когда у него над плечом просвистело лезвие. И увидев, что и так едва живой Пустой получил серьезную рану тотчас обернулся к парочке Гин-Акутагава.

Доктор отвел себе секунду на то чтобы решить, как относиться к произошедшему. Гин вмешался чтобы помочь? Хрена с два, в это не верилось, враг и так был едва жив. Вмешался чтобы не дать чему-то произойти или быть сказанным? Пожалуй, пока рабочий вариант.

Но еще Гин якобы предупреждал об опасности оставаться здесь. Было это правдой? Может нет а может да. Дополнительным соображением болталось, что даже если не верить словам Гина, самого белобрысого не стоило знакомить с тем, насколько доктор не доверяет его словам. Карлик явно скрывал в себе множество секретов, и не меньше знаний, и мог служить ценным источником информации. Хотя, Норман четко отдавал себе в этом отчет, был отвратителен.

Так что пока Норман решил отработать гипотезу, что слова Гина правда, хотя бы отчасти. Здесь есть некая не то Метка не то Приманка. На ком? Не то на месте, не то на одном из парочки, как-то же их нашел Кальмар. Похоже, эти двое скрывали свою реяцу, Кальмар искал неких "синигами", был уверен что они здесь, но не найдя ошибочно повелся на него, Нормана. Похоже на схему, ее бы еще обдумать не секунды, подтащить болтающиеся на периферии факты

Имея выбор, попытаться отыскать спрятанную "метку" или докопаться до спрятанных мыслей Гина доктор предпочел первое. Казалось, что белобрысый непрост, с наскока такого не возьмешь, даже нормановским особым чутьем. Не та лига.

И Норман сосредоточился на поиске метки или наживки или как ее там? Отведя себе времени не больше, чем в бою занял бы один обмен ударами с защитой, не самоубийственный. Для начал – как умеет, попытаться развеять все иллюзии, что лежат на этом месте. Затем – искать следы любых хитрых реяцу-структур.

Чутье Нормана… ощущение духовной силы… экстрасенсорное восприятие… называй это чувство, как пожелаете, но, Фурье с теми силами, которыми тот был наделён, распространил вокруг себя, будто облачко, свою силу, пытаясь словно в цилиндре для абразивной обработки драгоценных камней, вихрем своей силы сорвать тонкую оболочку иллюзорных пузырей, что скрывали от него истину. К сожалению, а может и к счастью, его сила не столкнулась ни с чем особенным, лишь покружив вокруг, да вновь втянувшись в медиума. Вокруг Нормана не было никаких иллюзий, или же того, что бы он мог ощутить напрямую, таким… несколько грубым, будем честными друг с другом, способом. Не было никаких пособий и методичек по тому, какие уловки могут творить силы медиумов. Не было и никаких указаний, как с ними бороться. А потому, часто, когда у вас не хватало времени на вдумчивый и постепенный анализ, приходилось действовать несколько грубо, топорно, но довольно действенно. Зато, вместо того, чтобы обнаружить что-то, норманн так же ощутил, что не может больше уловить присутствия Гина и Акутагавы, хотя последние были от него сейчас метрах в 20, не более того, и не пропали из поля зрения. Те шли скорым, твёрдым шагом, и глаз так и норовил соскользнуть с этой парочки. Очень уж они сейчас были… неприметным, наверное?

Зато вот чувство духовной силы Нормана не подвело. И, в очередной раз, стоило Норману сконцентрировать свое чутье, оно проявилось в наложении цветовых пятен на его зрение. Это было что-то среднее между видением и осязанием. Он не ощущал духовного давления со стороны Гина и Акутагавы, зато, видел нечто, похожее на бледно-зелёную ленту, что пыталась обвиться вокруг чуть размытой фигуры Гина, но, всё никак не могла зацепиться за неё. В этой ленте… он ощущал духовную силу Головоногого Пожирателя. Она должна была давно рассеяться, и, почти не ощущалась в воздухе. Но, она всё ещё была вокруг Нормана, пускай, и в сжатом виде. Виде десятков зелёных «полос», словно щупальца, или волокна чего-то, сейчас колыхавшиеся на ветру, в пространстве, вокруг психотерапевта. Одна из этих полос сейчас ненавязчиво обвивалась вокруг пояса медиума. Все они исходили из точки в воздухе, где ранее была дыра в пространстве, из которой и вывалился пустой. Казалось бы, окно в иной мир затянулось, но, духовное зрение всё ещё показывало ели заметную зелёноватую трещину, мерцавшую на том месте. Будто бы щель в чуть приоткрытой форточке, откуда дул прохладный ветерок. В эту же щель затягивались частицы, некогда бывшие пустым, они были не видны глазу, но чутье подсвечивало их тысячью мерцающих светлячков, показывая струящуюся к мельчайших частицах кальмара… жизнь?

…Нечто отличное от жизни, но, схожее с ней по функции. Это был странное ощущение. Норман мог поклясться, что существо перед ним должно было давно исчезнуть, и оставить после себя сувенир. Но, нет. Вместо этого, оно будто бы лишь прятало свое присутствие, рассеявшись, и, пытаясь собраться вновь. Такое бывало, если отсечь пустому конечность, и, немного подождать – та, через некоторое время, соберётся вновь. Но, постепенно, давление, что улетучилось после смерти кальмара, стало возвращаться, накатывая всё усиливающимся потоком голода, что дул из почти незаметной щели меж мирами. А зелёные, невидимые, если не напрячь экстрасенсорные восприятие, нити, стали натягиваться, готовясь плотно обвиться вокруг ближайшего насыщенного аномальной силой объекта…

Ну что же, значит Гин не врал: метка действительно была здесь, и цеплять ее на себя Норман опасался. Нет, интересно конечно, что это и как оно работает, похоже не из способностей самого Кальмара, иначе Норман бы ее заметил при первом осмотре. Дарованная кем-то Кальмару способность? Галеном? Или вообще не Кальмар ставил этот маячок? Вспоминалось "Зато теперь мы знаем, что они преследуют тебя и за пределами снов". Они, не Кальмар. Преследуют. Нет, шанс разобраться не стоит риска прицепить это на себя, надо уходить.

И в свете выясненного еще больше бесило: зачем Гин влез в бой с Кальмаром. Не то добил, но скорее помешал действительно_окончательно_добить. А может, помешал сказать что-то важное. Это миф что психиатры не испытывают злости. Злости не испытывают устрицы, психиатр находится в контакте со своими чувствами, включая злость. В мыслях Норман в тысячный раз занялся упражнением, которое психоаналитику приходится выполнять постоянно: понять, как на ситуацию отреагировал бы "обычный человек", какая бы сложная сущность не скрывалась под этой простой заглушкой для несвоевременных размышлений. В голове Нормана был давно заведен "неискушенный Норман", тот кем он был бы, если бы в какой-то момент не выбрал дополнительной университетской программы по психоанализу, а может, и раньше свернул со своего пути, вместо биологии пошел бы, к примеру, на любой их технических факультетов? Как бы отреагировал этот Норман?

Человеку свойственно, столкнувшись с угрозой, хвататься за других людей. Безопасность в массах. Думают в такие моменты немногие. И Настоящий Норман попытался спрятать реяцу (против метки), чтобы затем догнать этих двоих. Пойти рядом с ними, но тем не менее обиженно спросить:
– Ну и зачем было добивать Кальмара?

- А что такое, Дядя? Жалко головастика?- с пролепетал Гин. А затем, чуть понизив голос проговорил,- Тем более я его не добил. Просто подрезал наживку,- ребенок смолк. А затем вновь строя лисью мордочку, да широко улыбаясь, пролепетал,- Так что не расстраивайтесь! Вы сможете с ним еще встретиться! А если эта наживка умела запоминать - то очень скоро…- добавил тот, опуская голову, и больше не пытаясь заглянуть в лицо Норману. Лишь бледно ухмыльнулся. Акутагава же на это никак не отреагировал. Казалось, на какое-то время он абстрагировался от беседы в целом. И заговорил с норманом много позже, пускай психоаналитик не адресовал ему никаких вопросов… по крайней мере, не адресовал ему напрямую.

- Пустые типа удильщик способны на многие подлые трюки, но, основные среди них это “наживка”, “метка” и “подсечка”,- он что-то набирал в своем телефоне-раскладушке, непонятно когда вновь замаячившем у тог ов руках,- Наживка позволяет им разделять свое духовное на несколько частей, создавая… остаточных пустых. Формы и навыки наживки различны, но, свойство у них чаще всего одинаковые,- он чуть развернулся к Фурье на ходу. И спрятал телефон,- Метка - оставляет специальную метку на жертве, по которой удильщик мог бы отследить её,- пояснил тот,- И наконец, подсечка… это формирующий для удильщика навык, сильнее всего зависящий от их персоналии. Это определённый способ быстрой кооперации с наживкой и меткой,- Акутагава ненадолго прекратил монолог.

-...- Акутагава пребывал в непродолжительном молчании. А затем кивнул,- Гин… более чем верно поступил в данной ситуации. Его основной ошибкой было - прислушиваться к моей просьбе, несколько подождать, нежели убить пустого. Подобное…- он поджал губы. И кивнул,-...Стоило сделать с самого начала. Слова нашего головоногого друга лишь подтверждают данное… утверждение,- помедлив окончил Акутагава.

- Вы знаете, Дядя - я бы не советовал вам так смело говорить о пустых без масок,- протянул Гин. Он поглубже натянул капюшон на голову,- Те кто смог проявить свою природу - чрезвычайно опасны. Кастрос… Аранкары… Национальные Сокровища… Малый Ворон,- он кивнул,- Каждый раз когда пустые сбрасывают маски - это порождает лишь больше насилия, зла, разрушения,- его голос звучал не весело. Скорее, ровно, и туго.

Норман размышлял. Если думать изнутри пустологии – рассказанное складывалось во вполне цельную картину. Дрон, обманувший неопытного медиума, выдавший себя за самостоятельного пустого. Объясняло и метку и отсутствие ощущения, что Пустой окончательно убит.

Если изнутри ситуации между тремя джентльменами, то все было непросто. Акутагава явно извинялся. Хотя и Норман был резче чем следовало бы. Хотя зачем убивать дрона а не пытаться через него достать дроновода – тоже непонятно. Но это то что имеет право остаться непонятным в такой куче нового.

Норман решил дальше отвечать честно.
– Не знал. Все что мне известно, что при насильственном удалении или разрушении маски Пустой погибает, но вроде бы способен на проблеск человеческого разума перед смертью. – Пауза. – Вот я и подумал. – И еще одна затянутая пауза. – Кто такие аранкары я не знаю. Впрочем, кто такие синигами – тоже. Впрочем, мне не привыкать собирать кусочки головоломок и складывать их вместе. Наживка был уверен, что найдет синигами. Разочарован, встретив меня. И меня он тоже мог бы сожрать, Пустые питаются медиумами. Значит, синигами он ценил выше. С другой стороны, он похоже не справился со мной, и медиумы для Пустых – чем сильнее тем вкуснее. Но он ожидал справится с синигами. Конечно, это парадокс только если говорил сам Наживка, а не его создатель-Удильщик.

- Маска - это их окаменевшее сердце. В начале душа распадается, и обращается в вихрь рейши. ПОтом собирается заново. В монструозное тело, приносящее владельцу адскую боль. Потом - в груди появляется дыра, а освободившаяся маска преобразуется в костяную маску. Они не возвращаются к человеческому облику,- Акутагава обернулся к Норману,- Они просто… больше ничем не защищены от человеческих эмоций. Всего, что когда делало их чем-то большим, чем зверями,- он улыбнулся,- Да и не сказал бы, что они не разумны. Просто они мыслят… иными категориями. Все молодые пустые крайне,- он взмахнул рукой, подбирая слово,- Прямолинейны. Но чем старше он, и чем больше убил, тем лучше осознает себя, тем больше он становится монстром, чем жертвой,- Акутагава вновь смолк. Он о чём-то думал, мерно шагая, и, глядя по сторонам. А затем, быстро пробежался пальцами по пиджаку, ощупывая себя. Из одного из карманов он вынул небольшой мешочек. И выудил из него двумя пальцами конфетку,- Конфетку?- сделал он предложение и Фурье, и Гину. Последний мотнул головой.

- Скажите, Норман. Что вы думаете о загробной жизни?..- издалека задал вопрос Акутагава.

- Хе-хе-хе,- вдруг засмеялся Гин. И махнул рукой, заправленной в слишком широкий рукав дождевика,- Не выдержала душа поэта!..

- Кто бы говорил,- нахмурился сливоволосый мужчина. Он почесал покрытую щетиной щеку.

Норман азартно примерял новую интерпретацию на старые факты.
– Если они разумны, то кем они себя осознают? Все еще бывшим человеком, или некой новой сущностью? Будь главным мотиватором боль от маски – они были бы суицидальны, а у них наблюдается вполне работоспособный инстинкт самосохранения. Это ложное срабатывание прошлого, оставшегося от человека, или нечто привнесенное маской? Кстати, не только самосохранения, но и какая-то социальность. Если не считать слова Кальмара дезинформацией насквозь, то на вопрос, зачем приносить синигами Галену он дал удивительный ответ, у него не потребительское отношение к Галену. Все эти эффекты – ложное срабатывание человеческих стремлений из прошлой жизни, или привнесены новой сущностью?
Норман с удивлением заметил за собой, что так увлекся разговором, что честно отреагировал на предложенную конфетку. Совершенно без психиатрской наигранности, просто повторил отказывающееся мотание головой Гина, как взрослый целиком в интересном разговоре. Заметил за собой, удивился, и решил обратно нырнуть с головой в разговор.
– Отвечу словами Лапласа: я не нуждаюсь в этой гипотезе. – Пауза. – Что, кстати, основа рационального мышления: остановиться и спросить, зачем нужна дорисовываемая к картине деталь. У меня есть фора перед большинством рационалистов: мне не нужно верить или не верить в существование души, я их просто вижу. И так же вижу, что это делает некоторые мифы человечества до неприличия правдоподобными, но идти надо все-таки от вопроса порожденного данностью, а не от красивого наброска ответа. Если сравнить гипотезу о загробной жизни с ключом – я просто не вижу для него замка.

- Кем?..- Акутагава на мгновение опешил. Он задумался,-…Судя по тому, что первые дни, а порой и недели своего существования пустые следуют за своими родственниками, не проявляя явной агрессии к живым людям,- мужчина помолчал. Он кивнул,- Они осознают себя людьми. До определённого порога, когда голод вытесняет любые мысли об этике или человечности,- он покачал головой,- Боль доставляет скорее… их тело. Маска наоборот, частично смягчает аффект от трансформации духовного тела. Их умвельт радикально трансформируется, и, у пустых уходит много времени, чтобы приспособиться к новому. Я понимаю их. У меня так же ушло какое-то время, чтобы приспособиться, когда я вернулся сюда,- неопределённо ответил тот.

- Люди остаются людьми. Что с маской на лице, что без,- протянул Гин. Он шмыгнул носом,- На земле нет существа более гадкого, чем человек. А человек гонимый вечным голодом, и не сдерживаемый никакими рамками морали – просто грандиозное чудовище,- мальчик оскалился. Он так же чуть повернулся к Норману,-…Дядь, вы разъясняетесь как старик столетний. Мне слушать вас даже неловко как-то,- пожаловался Гин. Мальчик достал из кармана платок, и, высморкался,-…Будьте проще. Собираются ли пустые в компашки по интересам? Ага! Что люди, что пустые, что синигами, что зверье в лесах – нам всем порой,- Гин убрал платок обратно,- хочется повыть на луну. С кем-то.

- Да, в этом есть толика правды. Я думаю,- отщепенец замялся,- Социальная структура низших пустых это скорее проявление остатков их… «человечности». Маска подавляет большую её часть. Но не страх. Не одиночество. Не боль,- он поджал губы,- Без них бы пустые были инертными. И не выполняли тех функций, для которых появились в этом мире. Я слышал, в Уэко Мундо, родном мире пустых, есть целые города высших пустых. Хотя, это несколько иное… ведь они уже нечто новое. Куда более сложное,- он помолчал. Когда Норман принял конфетку, Акутагава улыбнулся одними губами. А Гин тихо захихикал. Сливоволосый чуть потрепал мальчишку за плечо, ускоряя шаг.

- Ну что же, тогда, всё будет куда проще…- Акутагава кивнул. Он тихо усмехнулся,- Если честно, эту речь я готовлю для каждого странного дитя. Но, каждый раз, обдумывая её вот так… она кажется мне всё более абсурдной. Попытайтесь принять это… не особо остро,- мужчина набрал в грудь воздуха, и начал свой медленный рассказ. Всю его речь, тон Акутагавы не менялся,- Очень… очень много лет назад, души циркулировали в мире бесконтрольно. Умерев, вы либо попадали на тот свет, либо оставались на земле. Те, кто оставались на земле, были вынуждены приспосабливаться к условиям мира живых, и постоянно бороться с деградацией души. То есть, превращением в пустого. Те же, кто попал в мир иной – они попадали в достаточно спокойное место,- на лице Акутагавы появилась тёплая улыбка,- Просторы без границ. Дикая, необузданная природа. Смена сезонов почти незаметна, и крайне мягка. Нет хищников и агрессивных зверей. Нет ни болезней, ни невзгод. Есть лишь души, и вечность для них,- он поднял голову к небу,- Тот, кто задумал это место, пожалуй, был недалёкого ума, не находите?- ухмылка Акутагавы стала мрачной,- В отсутствии каких-либо внешних проблем, души стали грызться меж друг другом. Появились войны, грызня за территорию, надуманные ресурсы, блага. В конечном итоге, был найден способ разрушить душу… и даже в мире ином появилось подобие смерти.

-…Примерно в тоже время, и в мире смертных стали разгораться первые крупные побоища. Оборот душ нарушился, и, слишком много духов стало оставаться по эту сторону пелены. Количество пустых радикально возросло. И, что не особо удивительно, в Уэко Мундо родился первый Васталорд. Все пустые в том мире были в ужасе. Они бежали в прослойку меж мирами, чтобы укрыться от голода своего старшего брата. И, случайно нашли обходные пути путешествия между мирами. Так, пустые попали на тот свет. Началась резня. Количество духовной энергии стало просто фонтанировать, вырываясь с того света в мир смертных,- он посмотрел на норманна, каким-то цепким и задумчивым взглядом,- Энергии нужно было вместилище. Сосуд, где бы она могла находиться, не нарушая баланса. И, она нашла сосуд в телах смертных. Так, появились первые медиумы,- его глаза чуть расширились,- Как вы,- и чуть потухли,-…Как я. Когда-то. То были не лучшие времена для появления одарённых. Наличие силы делало тебя либо демоном, либо мессией. И, множество медимов не доживало до момента, когда бы они могли раскрыть свой потенциал полностью. И, в этом была проблема,- короткая пауза,- Мир иной не был рассчитан на одарённые души. Те, кто имел в себе больше рейши, чем нужно… испытывали голод.

- Вы знаете, какого это? Умирать от голода, в мире, где нет еды? Даже намёка на нечто, чем можно было бы утолить раздирающееся тебя изнутри чувство?- при этих словах, Гин перестал улыбаться. И помрачнел. А Акутагава смотрел лишь пред собой, чуть опустевшими глазами,- Голод – ужасающее чувство. Оно толкает на множество ужасных вещей. Но, самое ужасное… голод был прекрасным оправданием даже для самого паршивого и гнусного решения,- в его глазах вновь зажглась искра,- А когда ты наделён силой, которой нет у других… ты способен просто на удивительную гнусь. Прошло много времени, прежде, чем души смогли культивировать различные продукты. Слишком много времени…

- Но это для нас не важно. Важно кое-что другое,- троица за время короткой беседы уже прошла половину Шото, и, огибала храмовый комплекс. Ночное небо вовсю палил свет идущий от Хайгардена. И, ровно половина пути оставалась до густонаселённого района города. Акутагава продолжал,- В какой-то момент, так сложилось, что в мире душ появился некто. Он пришёл, потому что ситуация была крайне плачевной, и, взял управление всеми девятью мирами под свой контроль. Его потомков мы называем Королями Душ. Они поддерживают баланс между мирами, на всех концах диска. Для защиты Королей Душ от возможных… неприятных ситуаций, первый из них, нанял на свою службу самых могущественных и опасных негодеяв, из всех, что были. Они наняли медиумов и духовно одарённых духов. Они наняли…- он кивнул,-…Богов смерти. Синигами. Точнее, синигами эта кучка отщепенцев станет несколько позже. Нас разделили на бренчи, в зависимости от того, обитатели каких частей земли попадали на территорию нашего клочка того света. Затем, сказали разбираться как есть, и, попытаться организовать души под нашим же началом. Навести порядок, так сказать…- он обвёл руками всё вокруг себя,- Вы на территории Ист Бренча, Норман! Ист Бренч является частью организации ныне называемой Сообществом Душ, что контролирует оборот душ в природе, и, защищает нынешний баланс в мире. Если вы умрёте в Японии – ваша душа попадёт в сообщество душ, в один из двухзначных районов Руконгая. Всё просто, не правда ли?..- спросил тот коротко.

- На этом этапе, у вас уже должны были появится… некоторые простые вопросы. Которые, несомненно требуют ответа, прежде, чем я продолжу краткий экскурс в то, почему в скором времени вы возможно будите испытывать проблемы с сохранением своей жизни,- он хлопнул в ладоши,- ИТАК!.. Норман,- обратился то тк мужчине,- Как у вас есть простые вопросы?

Норман поначалу еще пытался возражать Гину, что нет, он пытался обратить внимание, что Кальмар благодарен Галену. Но очень скоро замолчал, и слушал Акутагаву не перебивая, так и вертя конфетку в пальцах.

Под антракт этой странной речи было тяжело отделаться от мысли, что прозвучала скрытая угроза. Но уже не в первый раз за сегодня, доктор постарался запретить себе делать поспешные выводы, взял себя в руки, и воспользовался возможностью начать задавать вопросы. которой явно давно ждал.
– Итак, души оставшиеся в этом мире сталкиваются с угрозой превратиться в пустого. Отлично, это согласуется с тем. что я до сих пор знал о возникновении пустых. Но промелькнуло две детали. Во-первых, родной мир пустых – как так, они же образуются здесь? Во-вторых, что "иначе пустые не выполняли бы функций, ради которых появились". Уж либо одно либо другое. Отпущенный предмет падает вниз в силу гравитации – не ради чего-то. Пустые из-за распада или для чего-то?

Уже задав вопрос, Норман понял, что ухватился не за самое важное. Но попробуй тут вычлени самое важное в таком потоке нового.

- Да, у пустых есть их родной мир. Место, где обитает подавляющее большинство их популяции – Уэко Мундо. Нет, в этом нет противоречия. В Уэко Мундо находиться сама причина всех процессов, происходящих с пустыми – Костяное Дерево, первый из пустых, что произошло из духа растения. Да, пустые появляются в этом мире. Но, дело в том, что когда вы, или кто бы то ни было ещё, «убиваете» пустого, это на самом деле не так. Рассеивается его реяцу. А его сознание перерождается в новом теле в Уэко Мундо. Это… как загробный мир для пустых, или, кхм..- он смутился,- «Контрольная точка», какие бывают в играх.

- Есть мизерный шанс, что пустой может родиться не только из души, и не только из души мёртвого человека, и не только в нашем мире, но, всё это – частные случаи. Уэко Мундо же… оно было всегда, и, задумывалось изначально как дом для Костяного Древа. А затем, и для прочих пустых,- он поморщился,- Норман, скажите, если создать биологическое оружие, какой-нибудь вирус вроде чумы, и распространить его по всему миру – он будет убивать только тех людей, имена которых ему нашептывал его создатель над чашкой петри, или вообще всех?- Акутагава развёл руками,- То, что создало пустых, создало и гравитацию – ваш пример не корректен.

- У пустых есть конкретная функция в этом мире. Это та причина, почему они должны существовать в естественном круговороте вещей. Деградация душ, как и Уэко Мундо – это одни из многих способов естественного контроля и прироста их популяции, а так же этакие «вселенские костыли» для поддержания стабильно круговорота духовной энергии в мире. Сами пустые – как раз таки и являются одними из главных естественных регуляторов данного явления. Они, подобно волкам, являются «санитарами» мира живых. Они пожирают невостребованные души, и поглощают излишки реяцу,- отщепенец кивнул,- Да, ситуация с пустыми – крайне печальна. И да, они могут представлять угрозу. Я сам не в восторге от такого решения проблемы, но, не я его принимал. Таково равновесие…

Норман сам удивился, как всего пара штрихов, пропущенных при первом рассказе, придали фрагменту картины непротиворечивость.
– Да, так выглядит логичным. – Но Нормана уже начинал привлекать более фундаментальный уровень рассказа.
– Подождите, я попробую пересказать вашу картину тезисно. Итак, есть мир живых, известный мне. Есть мир мертвых, достаточно большой чтобы вмещать все души. умирающие в мире живых. А души, насколько я понимаю, наполнены реяцу. И вот, по каким-то причинам в загробный мир проникают пустые, и что логично, начинают жрать. Но, хотя жрут они реяцу, там в результате их пиршества бьют фонтаны реяцу. И хотя тот мир вполне вмещал то количество реяцу, пока оно было в душах, реяцу-объедки выплескивается из загробного мира обратно в наш. И в нашем оно не болтается просто так, а скапливается в некоторых людях, которые становятся медиумами. И ровно у этих душ после смерти начинаются проблемы при попадании в загробный мир, из которого фонтаны реяцу бьют сюда... – Норман замолчал, не зная, как подвести итог расплывчатому вопросу.

- В общих чертах? Да, всё верно,- Акутагава повёл рукой в воздухе,- Понимаете… души, которые пожирают пустые, распадаются на рейши - это пластинчатые частицы, которые могут храниться в двух состояниях - состоянии покоя, когда из них состоят условно твердые духовные объекты. И в состоянии движения, когда рейши превращаются в реяцу - духовное давление, которым манипулируют медиумы, как вы, и такие, как мы,- кивнул он в сторону Гина, и коснулся ладонью груди,- Часть рейши впитывают в себя пустые, наращиваю свою сила. Однако еще одна часть - оседает в месте, где был поглощен дух. В результате пиршества пустых, мир духов переполнился этими частицами. И, они рекой хлынули в иные миры. Из-за этого, в мире живых появились медиумы. Которые, попав в мир духов после смерти, привнесли с собой в него свои силы, и, такие проблемы как голод, болезни, и прочие…

-...Радости не-жизни,- закончил за него сухо Гин. Акутагава поморщился.

- Можно и так сказать. Но, это чрезвычайно грубый оборот. Видите ли… силы медиумов не были заранее задуманы, и спроектированы. Они - нечто спонтанное и неучтенное. А потому,- он отвлекся на дорогу, когда троица переходила по пешеходному переходу. Людей вокруг становилось всё больше,- А потому они пошатнули баланс. Так как их телам требовалось множество реяцу, им было необходимо есть, как и пустым. Так как их тела излучали просто чудовищное количество реяцу, они могли влиять на окружающий их мир, переписывая даже какие-то фундаментальные его законы… если хватало сил, ума и терпения на это. А потому, из мёртвых медиумов впоследствии… владелец загробного мира решил сформировать группу подконтрольных ему индивидов, что следили бы, чтобы пустые, другие медиумы, мёртвые и живые, и прочие создания, которыми полниться вселенная, не нарушили бы её законы.

- Но это не его вопрос…- протянул Гин.

- Я… знаю. Норман,- взглянул на мужчину отщепенец,- Я понимаю, что в данном потоке мысли сложно разобраться. Но, не торопитесь. Успокойтесь. У нас есть еще время на разговор, луна еще молода...

Норман решил разделить категории: вопросы, на которые не было ответов временно начать считать чем-то совсем другим, нежели вопросы, на которые был получен ответ, казавшийся однако совершенно неправдоподобным. Такое разделение полностью противоречило перфекционистскому подходу современной науки, но как временная мера казалось оправданным. Пока вторая категория могла подождать.

Еще слегка добавляло спокойствия, что Акутагава перестал изображать из себя человека. В деталях, на уровне "такие как вы И такие как мы". Все-таки признает, что это две группы подобия, а не одна. Хотя и происходят, по его словам, из одного корня. Честно.

На замечания Гина Норман отреагировал мгновенно.
– Да почему же, отчасти это ответ на мой вопрос. – Собираясь с мыслями еще задумчиво протянул: – Отчасти... Вы говорили, что пустой имеет в основе своей человеческую душу, да, измененную маской, испытывающую боль от нее и имеющий некоторые чувства заблокированными. Окей, это согласуется с виденным. Но вы утверждаете, что при разрушении пустого, его душа не исчезает, а попадает в мир пустых, где возрождается пустым. Как же так? Если душа человеческая, измененная маской – казалось бы, душа без маски должна вести себя по общедушевым законам.

- Маска – не первопричина. Маска – скорее следствие,- пояснил тот. Акутагава сделал короткую паузу,- Помните, как я описывал процесс преображения души в пустого,- он стал загибать пальцы,- Душа распадается. Тело перестраивается. Сердце обращайся в дыру в груди. А на лице образуется маска. Четыре этапа, Норман. Всё происходит в четыре этапа,- Акутагава коснулся своего лица,- И образование маски… предпосылки к этому, начинаются на втором этапе. С изменения «тела» души. Даже если маска разрушится – это не позволит телу пустого принять «человекоподобный» вид. Тело останется прежним. Всё ещё искаженным деградацией. Есть только один способ вернуть пустого в былую форму,- он кивнул,- Клинок. Клинок синигами.

-…По крайней мере, из простых способов,- добавил Акутагава,- Есть множество иных. Куда более сложных. Под час, куда более извращённых, или же опасных. Однако, самый эффективный – духовный меч богов смерти. Дзампакто,- он медленно провёл рукой по поясу, будто бы пытаясь коснуться чего-то. Но, его пальцы прошли насквозь. Глаза сливоволосого чуть расширились,- Душа, зарубленная этим клинком, переродиться в своей человеческой форме, вне зависимости от прошлого состояния, так как будет либо отправлена в Сейрейтей, если была убита в пределах мира живых, либо…- он посмотрел на Гина,- Будет перерождена в новом теле. Хотя, круг реинкарнации эти орудия затрагивают не так часто. Но бывали прецеденты…

Норман заметил оба жеста Акутагавы во время рассказа. Если с мечом все было понятно, все-таки собеседник был синигами, Норман был в этом уже уверен; то его жестикуляция на маску была более чем интересной. Ситуация буквально просила применить способности чтения эмоций.

И применение этой способности в таких ситуациях Норман считал недопустимым. Не все мысли по поводу своих сил мистер Фурье уже был бы голов изложить в виде четкого кодекса, многое оставалось пока под пометкой "продумать если возникнет ситуация", но и то что уже продумано доктор даже не пытался записать, понимая какой объем вышел бы, с учетом что текст предназначался единственному читателю и автору в одном лице. Но самая суть была проста, и в отношении чтения эмоций она сводилась к "с теми, кто сам об этом просит, либо с теми, кого больше никогда не встретишь". Впрочем. собственные правила Норман соблюдал не то чтобы неукоснительно. Впрочем, на настолько явные нарушения все-таки не шел.

– Понятно. Значит, убивать пустых бесполезно? Или все-таки они чего-то лишаются, хотя бы той впитанной рейшу, которой они наращивают свои силы?

- Нет, почему же?..- он улыбнулся,- Убить пустого чаще всего означает вытеснить его из своего мира. Вернуться ли они назад – очень хороший вопрос. Для большинства ответ – нет. Как вы подметили, убийство пустого разрушает его тело. И, да,- Акутагава мельком улыбнулся,- Они теряют часть накопленной реяцу, когда их плоть разрушается. Это правило для всех их рода. Так же, важно понимать, что не все пустые попадают в Уэко Мундо после смерти. Так уж вышло, что есть ещё одно место, куда может попасть пустой,- улыбка его стала мрачной,-…Это Ад. И Ад – это уж точно билет в один конец. Чтобы попасть в Ад пустой должен как при жизни, так и в посмертии совершить просто невероятно грязные вещи… и что самое ироничное, именно такими являются многие сильные представители данного рода. Потому, большинство предводителей стай пустых стараются не умереть. Ведь стоит душе начать распадаться – развернуться врата Ада, затягивая их в тёплые края. Не знаю что там, на той стороне, но и знать не хочу, если честно…

Норман мельком пробежался по собственным заметкам. Образование – это не сумма усвоенных знаний, и не привычка а-ля девочка-отличница делать аккуратно-бессмысленные конспекты убористым почерком. Образование – это умение усваивать информацию. В частности - быстро раскидать, разметить, проверить на совсем уж явные несоответствия, обклеить стикерами, где что видел и куда смотреть из расчета, что когда вернешься в следующий раз – все детали забудешь напрочь. И двигаться дальше.
– Знаете, Акутагава-сан, я даже не буду делать вид, что у меня закончились вопросы или что мне все понятно. Но уверен, что я в общих чертах ухватил архитектуру этой теории. Иными словами, сейчас я бы хотел заглянуть во вторую часть, касающуюся, как вы выразились, скорого времени. Конкретные вопросы еще непременно появятся, но пусть это будет потом.
Норман не боялся отдать себе отчет в том, что слова насчет трудности с сохранением жизни его зацепили. Не надо убегать от страха, надо поворачиваться лицом. Тем более, иное не способствует глубине восприятия нового.

- Что же. Если не вдаваться в подробности, до недавнего времени, данный город был очень приятным местом, чтобы обладателю неординарных способностей, как у вас, или у нас, скрываться от чужих глаз продолжительное время,- пояснил Акутагава. Он замолчал,- Это же привлекло в город достаточно большое количество разнообразных одарённых, что сделало здесь давление духовных частиц чуть выше, чем оно должно было быть… что впрочем так же осталось незамеченным, благодаря некоторым особенностям данного города. Проблема заключается в том…- он чуть замолчал, подбирая слова,-...Что не имея представления о проблеме, сторона, что должна была бы урегулировать её в зародыше, не смогла отреагировать вовремя. И в данный момент, в этом городе происходят очень опасные явления. Граница опасной зоны расширяется, и очень необычные пустые взяли контроль над крупными их группами для охоты на медиумов, вроде вас. Я бы посоветовал вам покинуть город на некоторое, в противном случае, вы можете оказаться в банке со скорпионами в тот момент, когда зона…- *пауза*,- Опасная для медиумов, достигнет границ всего города, и вы окажетесь заперты в Исаке.

Норман не мог не заметить , как изменился стиль рассказа. Это могло свидетельствовать о чем угодно: о разной степени эмоциональной вовлеченности Акутагавы в рассказ о "дальних" и "ближних" событиях; о разной степени уверенности в том, о чем говорит; наконец, о разной степени честности. Возможность последнего не могла не настораживать. Выяснение причин такой перемены явно было первоочередной задачей.

Но проще подумать чем сделать. Задача, конечно, по основной специализации психоаналитика, только терапия тянется годами, а в этом разговоре нужен ответ сейчас, время на размышления сильно ограничено. И Норман решил там, где вызов ситуации, казалось, располагал к хитрым действиям, поступить просто. Поделиться с собеседником интересным наблюдением о нем, и посмотреть на реакцию.
– Акутагава-сан, вы заметили. как изменился стиль вашего рассказа? До сих пор в мире называемом Уэко Мундо обитает Первый Пустой, он же Мертвое Дерево, он же пустой-растение, который подвергает слишком долго задерживающиеся здесь души дегенерации, обращая в пустых. Мелькнули Король Душ, Руконгай, Дзампакто и не берусь навскидку назвать, сколько еще имен собственных. И вдруг "некоторые особенности", "сторона, которая должна", "необычные пустые" и неназванные опасные явления.
Нормана интересовали любые зацепки, почему Акутагава изменил стиль речи. Естественно, собеседник был главным объектом наблюдения.

- Вы… достаточно наблюдательны,- чуть улыбнулся Акутагава. Он качнул головой,- Я привык говорить с людьми куда моложе, и… увлеченней вас. Обычно данной перемены никто не замечает, однако – дело не в том, утаиваю ли я информацию, или же… внезапно решил, что сказал и вам и так достаточно. Дело несколько в ином факторе,- он улыбнулся,- Если бы посвятил вас в ситуацию целиком, то ваша реакция была бы предсказуема лишь на первых порах. А вот дальнейшее развитие событий… было бы слишком опасным. Для вас. Для нас. Для окружающих,- Акутагава поджал губы,- Вас устроит формулировка «много знаний – много бед», применимая к данной конкретной ситуации? Я бы просто хотел посоветовать вам. И, возможно вашим родным… покинуть город на время. Это моя рекомендация, и мой… совет?- неожиданно усмехнулся своим же словам мужчина. Он больше не выглядел столь напряженным и сконцентрированным, - Слишком много событий происходят спонтанно и слишком опасно для жителей Исаки. Город стал чрезвычайно… беспокойным местом. Особенно из-за резко возросшего числа подчинителей среди молодых людей, что… нисколько не помогает ситуации. А лишь подливает масла в огонь,- вздохнул Акутагава,- Я прошу у вас прощения, если мы ввели вас своим поведением, или привычками в заблуждение, однако… у нас с Гином крайне… активная гражданская позиция. Особенно относительно происходящих с недавних пор событий. И мы бы хотели минимизировать возможные неучтенные факторы в попытках урегулировать ситуацию… которым можете стать… нет, не вы!..- отмахнулся он. А потом, отведя взгляд, поправил себя,- Точнее, не только вы, но и любой невинный духовно-одарённый человек, случайно попавший в весь этот переплет. Тем более, ваш уровень силы… заставляет нас несколько переживать за ваше здоровье. А потому, настоятельно советую вам – покиньте города на время. Съездите на отдых. Может быть, в отпуск. В идеале – с семьёй, если она у вас есть, конечно…- смутился Акутагава.

Норман не раз думал этот этюд: чем профессиональные навыки психоаналитика отличаются от навыков "шпиона". Шпион здесь был обобщенным, не в узком смысле. Казалось бы, и у того и у другого работа – достать информацию из собеседника. Только на этом сходство и заканчивается: разные цели – разный набор инструментов. Что рутинно для одного может показаться чуть ли не магией для другого, и наоборот.

Аналитик достает информацию из клиента в интересах самого клиента. Интервенция "вы что-то скрываете" с аргументацией, и немедленный ответ "да, я что-то скрываю" – высший бал за эпизод для психоаналитика. И неуд для шпиона.

Что было дальше? Дальше можно было пуститься осваивать смежную профессию. Норман был уверен, что со своим профессиональным багажом имел бы какие-то стартовые преимущества перед "усредненным новичком", хотя конечно не перед специалистом ровно в этом ремесле. С другой стороны, как учит техника анализа, отделенным, отстраненно-наблюдающим уголком своего Эго не исключал, что это может быть и чистой воды бахвальством. И та и другая гипотезы были совершенно не важны...

Потому что доктор не хотел осваивать эту смежную профессию. Слишком близко к основной. Опасно близко. Позволить одному свободно проникать в другое – не заметишь, когда это станет улицей с двусторонним движением.

Итак, что оставалось? Оставалось недосказанное предостережение Акутагавы. Оно пугало? Да. Его хотелось узнать целиком? Простой вопрос – да, но это-то было в руках собеседника. Захочет – расскажет, нет так нет. Норман верил Предупреждению? А вот это сложный вопрос. Что имеет свои соображения, что говорить что нет, Акутагава чуть ли не открытым текстом сказал. Означает это, что сказанная часть недостоверна? Нет конечно.

Но все это было лишь интересными размышлениями. Вопрос, который теперь требовалось решить: поступать как советует Акутагава или нет. И тут было непросто. От опасностей Фурье, при всей своей страсти исследователя, пытался держаться на безопасном расстоянии, и это черт возьми, в "экспедициях", где Норман все-таки если и рисковал то только собой. Акутагава говорил просто о жизни в городе. Не чужая реальность от запрыгивания до выхода, жизнь, каждая секунда двадцать четыре часа в сутки. Да еще и, похоже, опасность есть не только для одаренных, не то для всех не то для тех кто близко к одаренным. Этот сфинкс не мог случайно упомянуть семью. Хотя, верить или нет...

Осознать и другую сторону. Чтобы уехать куда-то аналитику надо готовиться заранее, пациентов принято предупреждать более чем за неделю о перерыве в сеансах. Впрочем, это отговорка, конечно же. Решил бы сделать – сделал бы, всегда есть варианты. Куда серьезнее, главным, казалось, что бежать от неизвестно чего – себя не уважать. В чем угроза? Насколько серьезна? Ничего неизвестно. Очень хотелось решить "нафиг, проблемы надо решать при возникновении". И опять, наблюдающий себя уголок сознания поднял свою любимую карточку, с надписью "повод для сомнений". Главный ли это был аргумент? Действительно ли Норман решил проигнорировать предупреждение только потому, что он было скорее расплывчатым пророчеством, чем информацией? Или в тени действовал более важный драйв, чем лень и гордость – любопытство? Норману же было интересно, что здесь случится. Мистер Фурье даже не пытался этого от себя скрыть.

Так или иначе, хоть и с пометкой о сомнениях, но Норман пока решил... Точнее, напомнил себе, что решение не обязательно принимать прямо сейчас. Можно понаблюдать ситуацию. Но означало это то же самое – пока оставаться в городе. Просто быть настороже.
– Что ж, Акатагава-сан, не буду мешать вам оставаться при своих тайнах. – Сказал с с улыбкой, с которой зритель говорит фокуснику, где была карта. Дальше – пусть выбирает этот предположительно_синигами. Решит рассказать – хорошо, нет так нет. Доктор решил пройти с парочкой еще ровно столько, сколько будет по пути. Интервалы в станциях электрички делают так, чтобы даже от середины перегона можно было как-то попасть к станции. Так что пройти остановку пешком – долгая прогулка, но не более того.

*комната закрыта*