Мир Пафос-Привода: Дважды два равно ... | ходы игроков | Пыль из-под колес

Красный Барон и его Пираньи песчаной бурей промчались по остаткам Пустошей, в считанные дни вобрав в себя все оставшиеся банды вместе с их лагерями, тачками и арсеналами. Те, кто за свою жизнь видел и трогал снег могли бы сравнить это со снежным комом, который чем дальше катится, тем больше обрастает снегом и тем сложнее его в итоге затормозить. В последний раз что-то подобное проворачивала Арахна, когда пыталась объединить и обезопасить Пустоши, но у Барона получилось в разы быстрее, даже без двухкилометровой летающей крепости. Возможно потому, что от Пустошей осталась едва ли треть, или потому что в них остались пусть и срущиеся регулярно, но всё ж по своему близкие рейдерские души. Ну или потому что у Барона всё было чуток по-проще. Ты либо сразу соглашался идти за ним, либо нет. И вот тут было всего два варианта. Либо ты ему сильно нравишься и тогда тебе для начала только конкретно били морду, либо недостаточно сильно нравишься и тогда тебя сразу избавляли от мирских забот насовсем. Тех, кто Барону не нравился, он вообще не спрашивал. К тому же многие ждали его прихода. Когда можно мочить всех, на ком не твои цвета, это, конечно, весело, но с уходом большей части подземников трясти на лут осталось только других рейдеров, а тут уже как бы тебя самого не потрясли. Были ещё брошенные стоянки и бункеры, оставшиеся от тех же подземников, но растаскивать их было совсем уныло, хоть большинство вожаков мелких банд именно этим и предпочитали заниматься. Возвращение Барона означало что теперь рейдеры опять соберутся в большую кучу и начнут устраивать большую бучу. А где большая буча - там и хороший хабар. А что рейдеру ещё для счастья надо кроме большой драчки и хорошего хабара? Орда разномастных машин всё увеличивалась. Мелкие банды просто бросали свои лагеря, покидав в тачки всё более-менее ценное и увязываясь за Пираньями. В какой-то момент эта ядрёная смесь колёс, гусениц, ревущих моторов, пушек и отморозков видимо набрала критическую массу и взорвалась, разлетаясь во все стороны, сметая оставшиеся от подземников и мигрантов базы, за которые теперь не надо было грызться. Затем разрозненные отряды ненадолго стянулись к базам крупных группировок и вскипели работой. Механики, на которых вывалили весь имеющийся лут, сутки напролёт паяли, варили, резали и клепали, приводя в порядок тачки и обвешивая их новыми стволами. Теперь общак был один на всех и необходимый хабар распространился более-менее равномерно. Никто даже не передрался - все были заняты вознёй с тачками, ожидая скорого рейда.

Барон тем временем был...Везде. Появляясь то на одной базе, то на другой, он бродил из гаража в гараж, раздавая механикам советы, общался о чём-то с вожаками, пинал ленивых и поощрял активных. Он был настолько вездесущ, что никто и не подумал расслабляться когда он, в очередной раз шагнув в тёмный провал, оказался в совершенном одиночестве, а вовсе не на очередной базе среди шумной рейдерской толпы. Ставшие непривычными за эти несколько дней тишина и темнота окутали человека в красном. Затем он шагнул вперёд и нарушил их гулким ударом и громкими матюками. Ощупал то, обо что споткнулся, нашёл какую-то ручку, дёрнул. Затарахтел генератор и тусклые лампочки тускло осветили побитый красный борт. Барон усмехнулся и похлопал по нему рукой. На Пустошах ходила туева хуча слухов про то что Красный Барон когда-то где-то спрятал гору пушек, тачек и крутого хабара. Те, кто хотел раскопать это Сокровище Барона, искали какой-нибудь огромный бункер или что-то подобное, но никак не наполовину вырубленный в скале и давно погрузившийся в песок старый гараж. Этот, между прочим, был не единственным, за свою долгую жизнь Барон успел сделать массу нычек на чёрный, белый и серобуромалиновый день. Часть из них, конечно, кто-то уже раскопал, часть оказалась под Садами, а часть осталась не тронутыми, как этот. В некоторых были стволы. В некоторых просто запчасти. В некоторых тачки. Не все они были красными, как эта, но во всех из них Барон когда-то лично покопался, основательно перебрав движки, усилив конструкцию и добавив пушек, а то и вовсе собрав с нуля. Эта, впрочем, снаружи изменилась не сильно, потому что и до рейдерского тюнинга ему нравилась. Мустанг всё-таки, не хер собачий. Вот раму он укрепил основательно, да и дополнительной брони изнутри кое-где навесил. Двери сварил с корпусом, залезать предполагалось или через окно, или через люк на крыше над пассажирским сиденьем. На колёсные арки и морду наварил дополнительную защиту с небольшим отвалом, чтоб таранить без опасений. Шины из толстенной крепкой резины, не боящиеся проколов и пуль. И гатлинг с водительской стороны, с баком под ленту за сиденьем. Тогда он ещё считал что тачка без пушки это как-то не солидно. Машина от этого солидно потяжелела, так что подвеску тоже усилил и движок пришлось чуть-чуть форсировать. До мощности этак среднего поршневого истребителя.

На Пустошах было достаточно сухо, чтобы волноваться приходилось больше о том, что твоё добро кто-то сопрёт, чем о консервации, так что вскоре тачка уже была полностью готова к выезду. Человек в красном залил полный бак, забрался на водительское сиденье, вытащил из-под козырька ключи, вставил в зажигание и повернул. V8 прокашлялся и огласил гараж солидным рокотом. Человек довольно ухмыльнулся и нажал на газ. Ворота гаража были давно придавлены этак несколькими тоннами песка, но когда ему вообще были нужны двери? Красный боевой Мустанг с рёвом вылетел из чёрного провала на песок Пустоши и, подняв пробуксовавшими колёсами пыльный столб, умчался к видневшемуся на горизонте лагерю Потрошителей.

Когда Пустынные Пираньи опять собрались, машин стало ещё больше, а те что были стали ещё грознее. Следуя за своими вожаками, большие банды стекались к одной из немногочисленных высоких скал. Хорошо видная издалека, вызывающе торчащая посреди песчаных барханов, она часто становилась мишенью для пальбы и теперь выглядела так, как будто её кто-то основательно погрыз. Поэтому большинство называли её Огрызком. Огрызок служил отличным ориентиром тем, у кого имелись карты и тем, кто часто ездил поблизости. Теперь он стал ещё и точкой сбора для всего рейдерства, которое постепенно превращало пустыню вокруг во что-то похожее на парковку перед торговым центром в день распродажи, только больше и хаотичней. Массивные большеколёсные грузовики Зверей, продуваемые насквозь, но утыканные дробовиками танкового калибра багги Потрошителей, военизированного вида тачки Рейхов и Солдафонов, аляповатые поделия мелких банд смешались вокруг скалы, на вершине которой, над развевающимися красными полотнищами приделанными к палкам и антеннам, виднелось ещё одно ярко-красное пятно. Барон поднял мегафон:
- Ну вот, другое дело! Это уже похоже на нормальных рейдеров! Я надеюсь никто с утра ещё не забухал, потому что я собрал вас здесь чтобы сказать важную вещь. Вы наверное думаете: какого хрена, Барон нам сейчас речи читать будет что-ли? Так вот да, буду. Видели ту призрачную хрень на юге? Так вот её быть не должно! Потому что это Пустоши, мать их, а не сраное кладбище с призрачными дубами! Ну, вам-то конечно похрен, оно ж не у вас, да только эта херня если что растёт и постепенно поглотит все Пустоши. А этого допускать нельзя, потом что Пустоши и мы с вами вообще-то важная часть этого мира, без которой он станет заметно унылее. Хотя это в принципе случится если кто-то один всех победит и станет самым главным, потому что тогда в его системе начнётся процесс застоя и она рано или поздно либо схлопнется сама в себя, либо в ней накопится критическая масса всяких асоциальных элементов, ну вроде нас с вами, потому что не будет Пустошей куда они могут свалить, и они в какой-то момент рванут всё нахер, - Барон оглядел втыкающих на него и усиленно делающих вид что им всё понятно рейдеров и почесал затылок мегафоном, - Так, похоже даже в упрощённом виде фишку просекли три с половиной человека. Ладно, хрен с ним. Короче, мы важные, Пустоши тоже, призракам надо дать пизды и запинать их обратно туда откуда вылезли иначе будет полная жопа. Теперь понятно? Отлично, едем дальше. Похоже вы все успешно вспомнили что вы рейдеры, а не сраные мародёры которые сидят под камнем и ждут пока рядом с ним что-нибудь само не развалится чтобы быстро спиздить запчасти и свалить обратно в свою нору. Теперь надо напомнить об этом остальным! Пушки все взяли?, - по нестройным рядам Пираний прокатился утвердительный гул, потом кто-то догадался пальнуть в воздух и следом за гулом поднялся лютый грохот когда все у кого было чем начали стрелять в воздух, прекратившийся только когда Барон рявкнул, - ХОРОШ ПАЛИТЬ БЛЯ! Нам патроны ещё понадобятся. Гарпуны взяли? Так, если щас кто-нибудь догадается опять пальнуть в воздух я ему его же гарпун в жопу засуну, - уже навострившиеся повторить тот же весёлый флешмоб что и с пушками рейдеры спешно опустили уже заряженные гарпунные ружья и турели, - Ну и правильно, а то мы бы тут до завтра не распутались. Гарпуны нам тоже понадобятся, потому что мы едем арканить советских мехов! Север там, - Барон махнул рукой в направлении границы с СНРС, - Пустынные Пираньи, ходу!
А сам сиганул со скалы в раскрывшуюся под ним пространственную дыру и вывалился из такой же, но расположенной в паре метров над землёй, у припаркованного возле Огрызка Мустанга и ловко запрыгнул на сиденье.

С лязгом и скрежетом сталкивающегося металла, матами и угрозами намотать на колёса нерасторопных коллег, круг из Пираний постепенно начал вытягиваться в нужном направлении. Некоторые трудности возникли из-за того что если Солдафоны и Рейхи ещё умели мало-мальски ездить слаженно, то вот Потрошители привыкли носиться хаотичной толпой место в которой определяется максимальной скоростью твоей тачки, а Звери так вообще тупо пёрли напролом, распихивая всех мешающихся отвалами. Но рейдеры довольно быстро организовали, частично стихийно, частично усилиями орущих корректирующие команды вожаков и самого Барона, некое подобие организованного потока удобной для всех ширины и длинны. В итоге впереди и по центру плотной группой пёрли Звери, за ними расширяющимся фронтом двигались Рейхи, а по флангам расположился Последний Отряд. Потрошители примерно равномерно заполняли пробелы между всеми, иногда небольшими группами вырываясь вперёд или в стороны, а мелкие банды либо делали то же самое, либо держались возле тех, чьи тачки наиболее близко походили на их характеристиками. Мустанг Барона довольно быстро обогнал всю эту внушительную орду и пристроился в самой голове. Конечно, любой другой вожак, если бы смог собрать такую же ораву машин, мог вполне организовать налёт на пограничные базы СНРС, но с Бароном у рейдеров появлялась возможность отмачивать разного рода фичи вплоть до того что вообще выпадать буквально на головы советам. В данном случае фича заключалась в том, что налетать Барон собирался не со стороны Пустоши, а из глубины СНРС, как если бы Пираньи пёрли на прорыв из Союза, как когда-то Рейхи.
- А ну, карусель вправо!, - скомандовал Красный Барон в рацию. Стратегический запас оных из закромов Рейхов уже разошёлся по составу Пираний и теперь пусть не каждая машина, но хотя бы тачки вожаков и их лейтенантов имели связь и это повышало скоординированность действий. А уж такую банальную херню, как карусель, умел выполнять любой рейдер. Каруселью в рейдерской среде назывался манёвр, когда одна машина или вся банда начинала кружить в одну сторону вокруг цели, будь то лагерь или вставший караван, попутно обстреливая её всем что есть, и делали так абсолютно все банды вообще. Потому что удобно и эффективно, мать его. Так что Пираньи довольно быстро забрали вправо, но поскольку их была огромная орава, то и радиус у карусели получился весьма приличный. Барон же проехал ещё вперёд и резко дал по тормозам, разворачивая Мустанг боком. Высунул левую руку со сжатым кулаком в окно и разжал пальцы. И вместе с его ладонью без всяких спецэффектов раскрылось пространство, образовав чёрный округлый провал, который начал постепенно расширяться всё больше и больше, пока не превратился в довольно здоровый туннель, куда без особых затруднений могла проехать вся колёсная орда. Она к тому времени как раз завершала оборот и неслась прямо на провал. Барон дал по газам, крутанув машину на месте, и помчался прямо на Пираний, как будто решив сыграть в кто раньше отвернёт, но затем ещё раз крутанулся и оказался ровно на прежнем месте в голове орды, первым влетев в открытый портал. За ним туда постепенно втянулась и вся ревущая многоколёсная стая Пираний и как только последняя машина скрылась во тьме, разрыв, так же беззвучно как раскрылся, схлопнулся.

Черная дыра, ведущая из странного "нигде", открылась неподалеку от пограничной военной части Союза на расстоянии прямой видимости. Прямо оттуда вылетели вопящие Звери на своих шести- и восьмиосных бронированных грузовиках, увешанных всевозможными таранами, крючьями, гарпунными пушками и паровозными клиньями. Личная тачка Медведя вообще напоминает старый паровоз, за каким-то лядом снятый с рельс и поставленный на колеса.


Многотонная дура рычит и грохочет, разламывая литыми колесами старый асфальт, местами лежащий - а местами уже проросший травой. Где-то на её крыше сидит залетный рейдер, с безумным хохотом крестящий воздух перед собой очередями. Нахрена? А Шут его поймет... может это для музыкального сопровождения? Рейдеры вообще любят пострелять по любому поводу, а такой охерительно большой рейд на такую толпу коммуняк, у которых целыми вагонами можно вывозить еще не захабаренного хабара... практически у любого рейдера от самого вида такой горы хабара случится множественный оргазм. А Медведь - правильный рейдер. Стоя на крыше своего чудовищного двадцатиколесного монстра, он махал топором, командуя рулевому, куда держать курс. Впрочем, при всех своих многочисленных достоинствах, как то масса и сила таранного удара, бронепоезд Медведя, разогнавшийся на полном ходу, имел единственное возможное направление движения - вперед. И горе тем, кто окажется на пути его отвала!

Канонада взрывов прозвучала без какого либо предупреждения, преградив движение рейдерам стеной огня. И если монстр Медведя прорвался через пламя, едва качнувшись, то остальные тачки - нет. В огненных вспышках минного поля исчезли десятки машин, разлетаясь во все стороны, как детские игрушки.


- СВИСТНИ В ХУЙ, МУДОЗВОН! - взвыла рация в "Мустанге" Барона. Голос девки узнать было не сложно - огонь-баба, любящая правильно заложенные фугасы и считающая взрывы настоящим искусством, меньше всего хотела оказаться на поле, на котором хороший сапер закопал свои адские машины - ПО КОЛЕСАМ - ВЕТЕР!!! - взревела Шрапнель на общей частоте.

Увешанные всем, что может стрелять, тачки Потрошителей резко отвернули в сторону, уходя по дуге куда-то в сторону территорий Союза. Многочисленные хвостовые турели влупили прямо по флангу колонны Барона. Надо отдать должное, лишних трупов среди рейдеров девка не хотела, и шквал пальбы был направлен в основном таки по колесам, но машины Рейхов из колонны Потрошители выбивали одну за другой. Погоня известного в Пустоши своей хваткой Крюгера хозяйке своей банды тоже нафиг не вперлась. Но кое-чего она таки не учла.
- Feuer! - каркнул Крюгер, как обычно переходя в критической ситуации на родной немецкий язык.

В хвосте колонны шел его "флагман", самый настоящий "Тигр-2", музейный, переделанный рейдерами больше чем наполовину, но все еще сохранивший свое знаменитое KwK орудие с практически идеальной оптикой и прицелом, позволяющим вышибить мозги болванкой с трех километров. На бьющий по тракам и толстой броне свинцовый шквал тяжелый танк откровенно наплевал - машина остановилась, с мерным гудением начиная разворот башни. Потрошители сваливали быстро - но все же недостаточно быстро, чтобы успеть уйти за радиус поражения танкового орудия. С длинным факелом, вырвавшимся из дульного среза, пушка шарахнула тяжелой болванкой, пробившей машину Шрапнели навылет от борта до борта. Вместе с ней самой.

Внезапно в поезде Медведя откинули заднюю аппарель, с матюками скидывая брезент с какой-то здоровенной трубы. Кажется это... эм... ?..


СРАНЬ ГОСПОДНЯ!! ОТКУДА ОНИ СПЕРЛИ РАКЕТНЫЙ ДВИГАТЕЛЬ???!!!

Что-то щелкнуло внутри. Вспыхнуло. И бронепоезд Зверей заглушил все прочие звуки ревом и рокотом огненного хвоста, спалив своим выхлопом всех, кто смог пережить взрыв мин под колесами.


Тачка подпрыгнула на колесах, встав на дыбы как легкая багги, и, виляя влево-вправо, практически полетела, едва касаясь земли ободами своих колес.

Проскочив вслед за монстром Медведя чадящую кучу обломков, застилающую все смрадным дымом горящей соляры и резины, оставшаяся часть колонны рейдеров вышла таки на прямой курс к военной части, следуя по узкой полосе, расчищенной Зверями от мин. Расчищенной буквально своими телами и тачками, но тем не менее. Отворачивать влево-вправо было смерти подобно - минное поле было готово собрать новую жатву среди тех, кто захочет проложить новую тропу. Крюгер замыкал колонну, потихоньку возвращая башню своей машины в положение "пушкой вперед".

Сама по себе пограничная военная часть была достаточно типовой. Бетонные плиты по периметру. Бетонные капониры с механоидами, еще стоящими на коленях. Маленькие фигурки пионеров в ярко-красных галстуках бежали к своим машинам, как обезьянки цепляясь за узкие металлические скобы. Только одна машина стояла в полный рост - крашеный в ярко-зеленый цвет "Витязь" Люси. Тяжелое орудие Штормова нависало над механоидами её друзей, засияв на конце тусклым бело-голубым электрическим светом.

На плацу тренировались красноармейцы, бегая в полной выкладке. Товарищ Иванов был там же, напевая Интернационал - вел колонну по краю плаца. Солдаты во весь голос орали песню, чувствуя единство с сослуживцами, когда внезапно в чистом поле появилась черная дыра, из которой как горох посыпались всевозможные тачки.
- Блядь! блядь! Блядь! блЯдь-жеж-вашу-мАть! - орал Петрович немудреную рифмовку, подогняя пинками красноармейцев. Те разбегались во все стороны, как мураши, занимая места согласно боевому расписанию.

С хрипом и щелчками ожили заплечные динамики Комиссара.
- Вст... кххх.... клей... хххх... пшшшш... - не желала работать как положено советская техника, требуя видимо внеплановой спиртовой протирки.
Товарищ Иванов обошелся без спирта, попросту стукнув посильнее локтем по своему рюкзаку. Что-то снова щелкнуло. И над военной базой зазвучал чистый высокий голос Иванова.
- Вставай, проклятьем заклеймённый,
Голодный, угнетённый люд!
Наш разум — кратер раскалённый,
Потоки лавы мир зальют!

Ручные орудия комиссара засвистели пневмоподачей патронов, и в середину колонны рейдеров веером легли два десятка трассирующих вспышек.

Вылетевший из чёрного провала первым Барон был вынужден замедлиться, чтобы придержать проход для остальных Пираний, и это позволило Медведю снова оказаться в самой голове колонны. Хотя он бы так и так там оказался, кому как не Зверям таранить бетонные стены? Там перед ними правда могут быть мины, но мины это херня. Они взрываются не только когда на них наедешь, но и когда по ним стрельнёшь. Правда, тут ещё попасть надо, но зря что-ли с ними Потрошители? О, вот и первые взрывы, сейчас только подсказать им палить перед собой как они умеют, до железки, и норма..Э, куда?! Прежде чем Барон дотянулся до рации она огрызнулась голосом Шрапнели и Потрошилы начали сваливать. Барон с несколько удивлённым выражением посмотрел вслед удирающей огонь-девке и всё ж взял микрофон:
- А вот эт, ты, Шрапнель, зря, - где-то сзади грохнуло танковое орудие, - Я же говорил, - он переключился на общую частоту, где его услышали бы и удирающие, - Ну нихуя ж себе, я думал Потрошители нормальные рейдеры, а оказалось ссыкуны какие-то! Ладно, пусть валят, нам же больше хабара достанется, а с ними я потом разберусь! И со Шрапнелью, если выжила, - кажется рейд только что стал несколько сложнее. И интереснее. Один хрен Барон планировал спаивать новых Пираний прямо в бою, так оно как-то надёжнее и быстрее доходит. Ну и заодно смотреть, кто чо может на реальном деле, а не на словах. Спаивать от слова "паять", а не "пить", конечно. Хотя если надыбать какой-нибудь рецепт боевой браги...

Чёрная дыра схлопнулась и красный Мустанг быстро начал набирать скорость, проскакивая между оставшимися без колёс и просто не шибко шустрыми машинами. То что без колёс остались херня, нормальный рейдер без запаски не ездит, а если надо то и на дисках или без колеса-другого прокатиться может. Барон планировал нагнать Медведя, но тот внезапно расчехлил сопло и Барон резко передумал и остался в голове Последнего Отряда.
- Вооо! Реактивные тачки это классика, херли она только у Медведя? А. Ну да. На реактивных соплах ж сбежавшие валили. Надо ещё найти! Медведь, на твоём паровозе гудок есть? Если есть, то погуди, ну или тупо сбей этот мегафон ходячий нахер. Сиг, как только Медведь свалит с линии огня давите всех кого увидите к земле, приоритет артиллеристы, нехер тут артобстрелы устраивать. И рассейтесь там, щас снаряды прилетать начнут. Крюгер, тормозни своих пока, а то подставитесь. И давай пали наугад по азимуту...Ну, скажем сто семьдесят пять. Нет, три. Там механоиды встают. Дальше я тебя скорректирую. Щас, только..., - Барон зацепил правой рукой лежащий на соседнем сидении Ураган, заглянул в барабан, перебросил его в левую, высунулся из окна, присматриваясь к видимым за забором бегущим к своим орудиям артиллеристам, - Тормозну им артиллерию немного, - он создал ещё один разрыв, на этот раз примерно овальной формы, шириной этак метра три-четыре впереди и над летящей вперёд колонной, с выходом прямо наверху под углом перед бегущими, и с одной руки выпустил в него весь барабан гранатомёта, а потом скомандовал:
- Пираньи, по дырке на проходе из всех стволов ахонь!, - рейдеры из Последнего Отряда в теории должны были помнить что "на проходе" это значит пока мимо проезжаешь. Учитывая их скорость, разрыв надо было подержать пару десятков секунд, зато на бегущих артиллеристов обрушился бы натуральный свинцовый град, особенно если выход немного поворачивать когда разбегаться начнут.

Барабанный гранатомет Барона практически не глядя выпустил порцию огненных гостинцев, накрыв одну из двух батарей красноармейцев зажигательными. Вывести из строя всю артиллерию не удалось, но как минимум солдаты потеряют время на то, чтобы уберечь от огня зарядные ящики и потушить липкую горючую огнесмесь.

Стоящие у противоположной стены орудия заговорили нестройными выстрелами. Две или три машины Последнего Отряда получили прямое попадание бронебойно-зажигательного снаряда... но разве это потери для рейдеров?

Мгновением спустя по глазам ударила бело-голубая вспышка, осветившая небо над военной частью. С длинной трубы в руках "Витязя" сорвался огромный переплетенный жгут электрических змей, влетел в черную дыру, открытую Бароном и ударил прямо по подъезжавшим Солдафонам. Искрящие разряды ударили в машины, пробивая горячий дымный воздух. Даже через рокот двигателей и грохот подвески пробились предсмертные вопли людей внутри, почувствовавших на себе всю "прелесть" электрического стула.

Рации рейдеров - что у Солдафонов, что у Крюгера, заткнулись, издав предсмертный треск, хрип и клубы черного дыма. Впрочем, у красноармейцев от такого разряда радио тоже должно ебнуться с гарантией. Если оно, конечно, у них вообще было.

Барона на мгновение кольнуло по нервам, будто локтем ушибся об косяк - и открытый им портал закрылся без его на то усилий. Странная техника Штормова, чем бы она не была, на разрывы в пространстве действовала крайне пагубно.

Где-то сзади снова выстрелил Крюгер болванкой. Наудачу, в черный дым, чисто по азимуту. Выстрел тем не менее впился в левый бок Витязя, пошатнув машину, словно боксера, получившего тяжелый хук справа. Люся конечно выправила механоида, но если Тигр пристреляется, следующий выстрел будет куда хуже.

Впрочем, поверх стены появились новые цели. Пионеры не собирались давать в обиду боевую подругу, и Часовые вставали с колен, заслоняя Витязя собственными корпусами.

Тем временем Медведь на своем поезде долетел до самой военчасти. Неуправляемая машина с ракетным ускорителем пропахала всю территорию базы, задавила полсотни красноармейцев, опалила выхлопом форменный китель товарищу Иванову - и въебалась со всей дури в противоположную бетонную стену, наконец-то исчерпав запасы горючки в баках. Рейдеры спрыгнули, но Медведя встретил хладнокровный и спокойный Кузьма. Рейдер дернул тумблер питания своего топора, раскаляя лезвие докрасна, прыгнул - Петрович отшатнулся, пропуская удар мимо себя и встретил босса Зверей очередью в грудь на весь рожок. Тот сморщился, получив десяток синяков через броник, и снова замахнулся топором.

Интернационал продолжал литься песней, а трассеры товарища Иванова расчертили небо, упираясь в колонну Рейхов. Несмотря на ожоги, артиллеристы изготовили таки к бою все уцелевшие орудия и вот вот откроют огонь.

- Ого, - вот тут Барон даже удивился. Вроде эти механоиды должны были быть неповоротливыми и медленными, а тут даже он не успел среагировать и закрыть дыру. Это при том что закрываются они мыслью. Хотя, как оказалось, пушка механоида с этим сама справилась, при этом после выстрела. Интересно, это у них случайно получилось или так и надо? Надо будет потом пилота этого пепелаца хорошенько допросить. Если Крюгер и ему дырочку в правом боку не сделает. Кстати про проделывание дырочек. Барон огляделся в саолне, сунул руку под сиденье и вытянул оттуда железную цепь, которую быстро примотал к балке усиленной рамы и выкинул конец в окно, чтоб заземлило тачку. На электрическом стуле он уже бывал и помнил, что приятного в нём мягко говоря мало.

- Чёт не попёрло нам сегодня. Одна сраная база, а до неё считай две трети не доехало. Всё самому делать придётся!, - влетев на территорию базы Барон сразу направил Мустанг к менее пострадавшей батарее и зажал гашетку. Слева завыл раскручивающимися стволами гатлинг. Сейчас он этих артиллеристов херновых погоняет. Укрытий у них нет, под колёсами бетон - хоть закрутись, лучше чем на песке. А что получается когда машина с тяжёлой жопой и стреляющим миниганом на борту начинает крутиться? Грёбаная огненная коса. Можно даже особо не целиться, шквал пуль снесёт всех кто окажется перед носом у Мустанга, а своих там ещё долго не будет. На самом деле не дерись где-то по центру Звери, Барон бы начал крутить адские петли прям на плацу, заливая огнём всё открытое пространство. Но и по батареям пронестись тоже будет неплохо. Только что-то этот хренов комиссар не заткнулся. Видимо тоже придётся самому позаботиться.

- А ну заглохни, рупор пропаганды!, - Барон вытащил из кобуры Бунтаря и, подловив момент когда вихляющий Мустанг повернётся под нужным углом бабахнул через окно по Иванову. Тяжёлая пуля если не заткнёт самого комиссара, так сломает его говорилку.

Очереди из пулемета Мустанга прошлись по красноармейцам, превратив и вторую батарею военной части в лучшем случае в лазарет. Или сразу в скотобойню?..

Ни одна из противотанковых пушек не выстрелила. От противоположной стены трижды грохнули 76-миллиметровки. Все, что осталось от батареи, обстрелянной из Урагана. Попали они в тачки Рейхов или нет, сложно сказать.

"Часовые" выстроились стенкой в два ряда, закрывая "Витязя" Люси от угрожающего ей танка. Вскинули свои пушки к плечу и так же загрохотали. Из-за стены в механоидов прилетели ответные гостинцы, выбившие четыре машины из двенадцати. Рейхи и Крюгер еще в строю, и более, чем огрызаются.

Пистолет Барона пробил "говорилку" комиссара. Разлетевшиеся осколки от жестяных рупоров посекли его щеку и шею, но Иванов не сдавался. Безо всякого рупора, надрывая связки, он продолжил свою песню:
- ...А ОН!!! ВЕДЬ, ОН!! ВСЕ ДЕЛО, В ЧЕМ!!! БЫЛ НАСТОЯЩИМ!!! ТРУ-БА-ЧОМ!!!

Недрогнувшей рукой товарищ Иванов вновь отправил порцию фосфорных пуль куда-то вдаль, туда, где, как ему подсказывало чутье, прятались в дыму враги советского народа.

Медведь загнал в угол Кузьму Петровича, предвкушая цвет красного ливера на собственном топоре. Вожак Зверей давил на шею своего чрезмерно упорного противника рукояткой топора - Кузьма оказался слишком вертким, чтобы влупить раскаленным лезвием, но и душить Медведь умел прекрасно, своими узловатыми пальцами, похожими на куски старого дуба. Красноармеец уже начал хрипеть в бессильной попытке разжать чужие пальцы - и тут сверху на Медведя опустилась трехпалая ступня механоида, разрывая его пополам. Люська в кабине краснознаменного боевого робота наконец выдохнула воздух через сжатые зубы, отирая пот со лба. Дедушку Петровича, часто баловавший девочку то гостинцами, то сказкой на ночь, чуть не задушил этот волосатый дикарь!! Слава товарищу Аристарху и его теории механизации, которая помогла сильно улучшить её Витязя - иначе бы никак не успела, и быть тогда беде...

Так, ну пушки заткнулись, а Барон заодно вспомнил как оно, носиться между врагами, обливая их свинцом в заносе. Весело! Ну, ему, конечно, не тем кого поливают. Тем уже вообще всё пофиг. А вот комиссар таки не заткнулся, хотя пластинку сменил.
- Ох не ту ты песню выбрал, рупор, не ту, - мрачно усмехнулся человек в красном и потянулся на соседнее сиденье за мегафоном. Надо отдать им должное, всё-таки красные драться умеют, их бьют, а они всё держатся, цепляются. И помереть красиво умеют. Ну а он что? А он умеет разве что красиво убивать. Тоже, в принципе, полезный навык.

К голосу комиссара присоединился ещё один, не такой чистый и молодой, но тоже явно сильный, хоть его обладателю и не надо было так надрывать связки, спасибо чуть хрипящему мегафону:
- Солдат, солдат, нам не положено, но, верно, что там - плачь, не плачь, - пел второй голос неплохо, возможно потому что песня сама по себе была достаточно простой и для неё хватало просто поставленного голоса, но почему-то отскочив на полкуплета назад. И ещё сильнее красноармейцы должны были удивиться когда поняли, где этот второй певец. Голос исходил от красной машины, вырвавшейся из-за перемолотой батареи и устремившейся к комиссару. Из-за того что мегафон немного искажал голос можно было предположить, что наглый рейдер просто где-то достал запись песни и сейчас врубил её, но потом в одной строчке поменялось одно слово, сделав песню немного более подходящей под ситуацию:
- В своей степи, в траве некошеной, - и сам комиссар уже вполне мог увидеть, что сидящий в машине человек в красном действительно распевает вместе с ним советскую песню через помятый мегафон, - Остался маленький трубач

И когда машина проносилась мимо, заметить как он, допев с особым ударением последнюю строчку перед теми двумя что только что проорал Иванов, опускает мегафон и вытягивает в окно руку с массивным пистолетом, направленным прямо ему в лицо. А потом была вспышка.

Выстрел в лицо товарища Иванова снес комиссару всю челюсть, разворотил шею... отбросил легкое человеческое тело, как куклу, на несколько шагов. Будто водила в красной машине не из пистолета бил, а из того же "ахт-ахт", что и Крюгер.

Голос Комиссара оборвался. На секунду замолкла перестрелка, только шуршали шины Мустанга, пока командир падал, пока выбивалась толчками ярко-алая кровь из разорванной артерии.

Надрывный девичий визг из кабины Витязя оборвал установившуюся тишину:
- ПАПОЧКА!!!!

А в следующую секунду Барон услышал страшный треск над головой.

Как звучит молния с расстояния вытянутой руки? Грохот, похожий на бой далекого чугунного колокола? Удар по ушам? Нет. Молния вблизи звучит, как тысяча мокрых тряпок, одновременно разрываемых пополам.

Мертвенно-белое сияние залило всю кабину Мустанга. В кабине зашипело, завоняло горелой краской и палеными волосами. Это вспыхнула обивка, сиденья, затрещали, сворачиваясь от жара его собственные волосы... чудовищная боль наполнила все тело, не давая даже тени надежды на открытие двери в черное ничто. Тяжело телепортироваться, находясь под напряжением нескольких тысяч вольт. Тысяч - потому, что телу Барона досталось меньше одной сотой от общего заряда, все остальное стекло через кузов машины в землю.

Верный Мустанг превратился в раскаленную докрасна духовку. Все металлическое, что было на машине и внутри, схватилось, сваренное друг с другом. Теперь это уже не машина, а железный гроб.

Где-то вдалеке грохотали выстрелы. Что происходит? Перед глазами все поплыло. Хотелось вдохнуть холодного воздуха, унять жгучую боль... везде. Во всем теле. Внутри и снаружи. Не осталось ни единой клеточки, которая не была бы обожжена.

Люди, бывает, умирают. Особенно часто они это делают, если становятся солдатами. Это как бы такое добровольное согласие на повышенный шанс умереть раньше времени для тебя лично, но пониженный для тех, кто солдатами не является. Естественно, если они за твоей спиной, а не с другой стороны. То есть вроде бы если погибают солдаты, то это что-то само собой разумеющееся. Это вроде как часть их работы - умирать за других. Ну и ещё заставлять других солдат делать то же самое. Близким логично было бы держать этот факт в голове всегда, но люди редко поступают логично, особенно когда дело касается близких. А что в итоге? А в итоге твой мозг поджаривает тысячами вольт, но не причудливое порождение научного гения, а твои собственные эмоции. Человек в красном тоже испытывал подобное, много раз, когда-то давно. И ещё чаще видел как бьёт по другим. Жалел, пытался помогать. А потом в какой-то момент перегорел. Обычно люди после такого не приходят в норму, у них просто не хватает времени. Но вот уж чего-чего, а времени у него было предостаточно. Теперь чтобы пронять его было нужно что-то по-мощнее.

Барон с усилием разжал зубы и заставил себя вдохнуть. Воздух, кажущийся после удара молнии ледяным, обжёг лёгкие. Всё болит. И яркие пятна от вспышки всё ещё перед глазами. Но это хорошо, по другую сторону нет ни боли, ни света. Ничего там нет. Уж он-то точно знает. И пока возвращаться туда надолго не собирается. Мышцы, сведённые чудовищным электроударом, требовали приложения всей силы воли чуть ли не к каждому пучку в отдельности, чтобы заставить их двигаться, но Барон всё же протянул руку к соседнему сиденью и подтянул гранатомёт. Хорошо что он его разряженным оставил, а то бы тоже сейчас горел. Намотал ремень на ладонь, судорожным движением выбросил её в окно и схватился за край раскалённой крыши. Кожа, ремня и Барона, зашипела, прикипая к металлу, но рейдер всё же успел рывком практически выбросить себя из салона до того, как рука полностью приклеилась к машине, хотя несколько кусочков кожи всё-таки оставил. Впрочем, что ему до этих ожогов, завтра уже заживут. А вот Мустанг жалко. После такого уже хрен починишь. Разве что корпус с внутренней рамой срезать с ходовой да на другую перекинуть.

Лёжа на бетонной крошке Барон со свистом выдохнул и снова вдохнул. Перекатился на живот. Упёрся рукой с ремнём в бетон и начал подниматься на ноги. Рывками, подёргиваясь, когда мышцы пытались выйти из под контроля, как старый поломанный робот. Но наконец он встал и выпрямился во весь свой немалый рост. Очередным усилием воли сфокусировал взгляд. Что такие упражнения тому, кто когда-то той же волей вырывался из ничего раз за разом? Поднял к лицу руки. В одной зажат револьвер, целёхонький. Другой дотянулся до дужки прикипевших к лицу круглых очков, снял, а точнее оторвал их. Выдохнул глухо:
- Херня, бывало хуже, - повёл взглядом по округе, всё снова расплылось, но замершую громаду меха, который как-то умудрился так близко подобраться незамеченным, он всё же различил, - Да и сейчас есть. Только не мне.

Обожжённый, с упорно цепляющимися за никак не желающие загораться плащ и волосы язычками пламени, чем-то напоминающий оживший труп, Барон зашагал вперёд поднимая верного Бунтаря. Зрение сейчас не к чёрту, ну и хер с ним. Рейхи, если они уже подкатились, серые да чёрные, Звери тоже, да и здоровые. Значит стрелять надо по зелёным пятнам размером с человека. А там глядишь и зрение прояснится.

Безусловно, бывало хуже. У него еще были две руки, две ноги, на месте голова и не нужно собирать выпавшие из живота кишки, волочащиеся за тобой по земле.

Барон, умиравший столько раз, что уже сбился со счета, мог заставить себя жить. Мог гнать на чистой воле воздух в легкие, кровь по венам. Мог удерживать себя на грани смерти, выкарабкиваясь из могилы медленно, но верно.

Ему просто не хватило времени. Что-то маленькое и блестящее подкатилось под ноги... и тяжелая Ф-1 разорвала тело выбравшегося из горящей машины рейдера на множество мелких частей.

Черное ничто поглотило Красного Барона.

Петрович утер скупую мужскую слезу при виде Люси, карабкающейся, как обезьянка по скобам своего механоида, в надежде помочь отцу. Не родному - по крови, но родному - по духу. Комиссар Иванов давно заменил ей отца биологического, которого Люся по фамилии Солдатова ни разу не видела. Слышала, что погиб на фронте еще до её рождения.

Впрочем, времени особо расслабляться не было.
- Оставь мертвых мертвецам - прошептал Петрович, встретив пионерку у ноги механоида несильной пощечиной. Не со злости - только, чтобы привести в чувство.
- Он всегда будет жить вот здесь - коснулся Кузьма своей гимнастерки слева.

Люся полезла назад, в кабину. Петрович поднял с мертвого тела комиссара трассирующий пулемет и дал очередь в небо, привлекая внимание всех, кто еще был жив в этой военной части.

Красноармейцы и остатки Зверей из поезда практически прикончили друг друга. Где-то у стены раздавались мерные сухие выстрелы - контроль. В голову из нагана.

Из Часовых в строю стояло еще три машины. В ответ бил один танк Крюгера, прочих заткнул последний залп пионеров по наводке комиссара Иванова.

- Пусть ярость благородная... - неуверенно начал Петрович
- Вскипает, как волна... - подхватил тонкий девичий голосок со стороны механоида
- Идет война народная! - басом прогудел ближайший "Часовой" в свой жестяной рупор
- Священная война!! - уверенно продолжил Кузьма, стаскивая с тела павшего командира тяжелый пулемет.

Петрович был плохим певцом, но хорошим солдатом. И что делать с попавшей в его руки пушкой - даже не задумался. Задымленное небо над военной частью вновь прорезали трассирующие следы пуль, и следом за ними, по привычной наводке, вдарили Часовые.
- ЗА РОДИНУ! ЗА АВГУСТА!! - взревел Стрелков, вставая в полный рост на пути тяжелого танка, выпущенного еще в Третьем Рейхе
- УРРРААА!!!.....

Новости с южной границы Союза доходят небыстро. Маршал Иванов откровенно не доверяет новомодной радиосвязи, и поэтому самые важные письменные донесения, как и встарь, носят гонцы. Вот и сейчас, до Кремля доклад товарищей Солдатовой и товарища Стрелкова дошел едва ли через две недели после самой стычки.

Сухая просьба приставить товарища Иванова к званию Трижды Героя Союза - посмертно. Такая же сухая просьба разрешить товарищу Солдатовой Людмиле взять фамилию приемного отца, погибшего в возрасте двадцати семи лет в бою с превосходящими силами контрреволюционных захватчиков народного комиссара товарища Ивана Иванова, лейтенанта Красной Армии.
Более корявым почерком, на обороте. Просьба присвоить товарищу Ивановой Людмиле звание лейтенанта Красной Армии - досрочно, приставить товарища Иванову Людмилу к званию Героя Союза и просьба прислать гуманитарной помощью литров пятьдесят спирта в качестве годовой нормы "наркомовских ста грамм", потому что иначе товарищ Стрелков опасается, что будет вынужден отправить самого себя на гауптвахту за разбойное нападение на мирных советских граждан с целью неправедного отъема алкоголя.

Военчасть продолжала жить своей жизнью, из всех захватчиков ушел своим ходом один единственный фашистский танк. Что там происходило вокруг "Тигра" в дыму - никто даже не смотрел особо. Уцелевший гарнизон из нескольких пионеров с Люсей, Петровича и двух десятков вчерашних юнцов был не в состоянии кого-то там догонять и добивать. У них хватало и своих забот. Медленно скользило вниз по флагштоку спущенное в знак траура красное полотнище, чтобы накрыть им братскую могилу. Павшего комиссара и всех, кто защищал родину, отдав ей свои жизни, невзирая на возраст и выслугу лет. Молодых в части больше не осталось - в бою выжили одни седые ветераны. А то, что некоторые из них еще бриться даже не начинали... это пустяки.

***

Время в черном нигде и ничто идет... да никак оно там не идет. Вот ты улетел сюда, получив гранату под яйца, вот ты уже собираешься наружу после краткой передышки. И - опана! А снаружи уже времени до жопы пролетело.

Новости в Пустоши слышны разные. Говорят, будто Барон всю толпу в огроменный рейд собирал, через свою знаменитую Чорную Дырку. Ну и... вот в той самой и оказались. Чорной и глубокой. В жопе, короче. Уходили туда четыре самых крутых банды, а вернулось, считая - полторы. Одни Потрошилы увезли на себе хабара столько, сколько в тачки влезло. А почему? Потому что Шрапнель Барона по хуям прокатила, да своих рейдеров развернула, грабить жирных мирных коммуняк, пока "крутые рейдеры" о военную часть убивались. Нахер, спрашивается, им было о мины гробиться, если Крутой Барон уже перебросил их через границу Союза? Пиздуй куда хочешь, в любую сторону, и грабь всех кого найдешь! Свобода!!!

Вот и награбили. На ближайшей же дороге наткнулись на колонну трейлеров, превратили половину жалких коммуняк в истекающие кровищей куски мяса, а вторую половину живьем взяли. Нахера, спросите? Как нахера? А работать кто будет? Эти, ебана, Банда, как съеблись - так и батрачить стало некому! У каждого крутого рейдера должно быть не меньше трех рабов, а откуда их брать, если все ссыкливые мирняки съеблись то, аа? Вот там и взяли! На расплод, значит. Ну и расплодиться, хыхы, поможем, всем миром.

Попрыгали за руль тачек, и назад в Пустошь. Вот так Потрошилы вернулись втрое сильнее, и в своих лагерях только жрут и рабов ебут, а те им задницы вылизывают, жрачку готовят и тачки чинят. Шрапнель правда грохнули - да и хер бы с ней? У Потрошил теперь новый лидер. Крутой, как вареные в горах яйца Урк. А почему Урк - а хер его знает. Кто спрашивал, так тот щербится кривой ухмылкой и спрашивает - не нравица? Кто-то ляпнул мол да, хуевое погоняло. Ну Урк и жахнул ему дуплетом в харю. Одни мозги по песку на длину трейлера расхуячило. Урк и Урк. Хер бы с ним, главное что Потрошилы с ним стали круче и сильнее.

***

Говорят и другое в Пустоши. У Рейхов говорят - Потрошители ссучились. В самом начале Рейда своих же корешей обстреляли и сбежали, зассав. Барон с Солдафонами и Зверями почти всех заломал, еще немного - и захабарили бы всю военную базу. А хуй. Потому что Потрошилы ссучились. За это Крюгер их дурной бабе болванку из "ахт-ахт" положил прямой наводкой, и если кто из этих мудозвонов к Рейхам полезет, так же получит. Потому что орднунг, а дезертирам - смерть собачья. Говорят, Крюгер зол сильно, откопал из своего танка какую-то гнилую книженцию и готовит Потрошилам настоящий концлагерь. Чтобы их туда всех загнать в газовые камеры и кончить разом, недочеловеков.

Петрович мог бы поклясться, что видел как тот ублюдок в красном начал падать ещё до того, как граната взорвалась. Начал падать и как сквозь землю провалился. В смысле что не нашли от него потом ничего. Под ним, конечно, эфка взорвалась, но это же граната, а не дезинтегратор какой, должны же были остаться какие-то куски. Да револьвер этот его хотя бы чёртов! А тут ни клочка, ни кусочка, даже характерных следов когда разлёту осколков с одной стороны что-то мешает нет. Как это вообще? Не мог же он буквально сквозь землю провалиться! Или мог?

Черное ничто поглотило Красного Барона. На мгновение его падение замедлилось до почти полной остановки. Но в месте где нет ничего краткий миг может тянуться вечность. Или сколько тебе захочется, если ты был тут достаточно часто. Есть время подумать. Но надо ли? Он потерял треть своих людей, ещё одна треть просто сбежала в самом начале рейда, сам рейд провалился, да ещё и Мустанг теперь оплавленный кусок металлолома, а он сам выглядит как жареный бекон. Ну и что? Обычный день рейдера, просто не фартовый. Зато выяснил что Потрошилы ссучились и нарываться ради реального хабара не хотят. Надо будет им это припомнить. В любом случае, чем переживать и напрягаться из-за всякой херни лучше расслабиться и получать удовольствие. Это как играть в игру, где после смерти всё кроме тебя самого - мир, враги, друзья и сюжет - генерируется случайно и ты начинаешь заново в абсолютно новом окружении, так что всё, что тебе может помочь двигаться дальше - накопленный тобой лично как игроком опыт. И если сначала ты пытаешься выполнять задания, проходить сюжет, пытаться пробиться на верхнюю строчку таблицы рекордов, то потом в какой-то момент тебе надоедает или становится слишком просто. И ты забиваешь на всё хер и просто идёшь заниматься тем чем лично тебе хочется и что лично тебе весело. Хочешь - будешь героем и спасителем, которого воспевают в легендах или злодеем и поработителем, которого проклинают и не зовут по имени. Монстром из теней, которым пугают детей по ночам или тем, кем пугают монстров. Сейчас Барону хотелось быть лихим рейдером, который нарывается на всех подряд, ездит на крутых тачках и не парится по поводу херни. Не охота как-то возвращаться ко всякой там борьбе за правое дело, ответственности и рамкам долга и чьей-то, кроме его собственной, морали. Начавшая было растягиваться секунда схлопнулась до родного размера, а Барон провалился дальше в темноту.

И упал на что-то мягкое, скрипящее и пружинистое, весьма напоминающее старое продавленное кресло, скорее всего с разодранной обивкой из-под которой лезет поролон, и отваливающимися подлокотниками. Получилось бы довольно козырное появление, если бы рядом кто-нибудь был, причём желательно умеющий видеть в полной темноте или укомплектованный фонариком. С другой стороны, некому было увидеть огромное облако пыли, поднявшееся в воздух и заставившее Красного Барона разразиться отчаянным чиханием. А говорят, что пыль это в основном отмёршие частички человеческой кожи и там где нет людей она особо не образуется. Между прочим, чихание в состоянии поджаренного бекона процесс мягко говоря не самый приятный. Разлетаться от взмахов рук облако особо не хотело, так что пришлось всё-таки свалить из кресла. Раз на шум ещё никто не прибежал, значит тут никого и нет. Ну или есть, но он глухой. И хорошо, Барон жутко не любил, когда кто-нибудь шибко умный решал попытаться его грохнуть пока он как бы слаб из-за полученных ран. Ну правда, шикарная же идея, попытаться застрелить или зарезать человека, который только что пережил что-то вроде падения с высотного здания и своими ногами ходит, точно же получится. А главное, никто раньше так сделать по любому не догадывался, так что он не будет к этому готов. Ага, конечно.

Когда задолбало отскребать мозги и кишки таких умников от стенки, Барон стал отдыхать у себя в норах, благо из за годы накопилось достаточно. Пустоши, они, знаете ли, большие, малонаселённые и снабжены руинами в приличных количествах, так что организовывать себе разные тайные и не очень логова при наличии ресурсов можно было сколько угодно, а Барон имел привычку их иногда менять. К тому же из старых нор получались отличные нычки куда можно было сложить что-нибудь не шибко ценное, но более-менее важное и нужное. А если кто раскопает - ну, повезло ему значит, чо, нарыл если не нормальный хабар, пусть и не особо много, то как минимум приличное место жительства, потому что большинство нычек Барона когда-то служили ему "квартирой", а мебель за собой он как правило не перетаскивал. Так что у человека в красном в любом месте Пустоши имелась своя нора. Правда, он никогда особо не парился с тем чтобы точно запомнить, сколько их и что в какую он засунул, тем более что часть нычек пополнялась просто путём зашвыривания или сталкивания предметов в пространственную дыру. Так что сейчас неплохо было бы найти где тут выключатель и определиться, куда он выпал. Может даже покопаться в старом хламе, пока кожа заживает, мало ли какую прикольную хрень можно будет найти. Всё равно надолго он тут скорее всего не задержится, побило его скорее неприятно, чем сильно. Только вот где этот сраный выключатель?

В темноте раздался щелчок пальцев. Ничего не произошло. Затем смешок, шуршание и ещё один щелчок, на этот раз чего-то металлического. Огонь пополз вверх по зубастому полотну и осветил красный плащ и, в общем-то, не очень сильно отличающееся по тону жутковатое лицо. Лицо усмехнулось и стало ещё жутковатей. Теперь нужно найти рубильник на стене, или кнопку, или генератор, или хотя бы форточку. Рубильник нашёлся довольно быстро, но при попытке его дёрнуть отвалился нахрен выдав сноп искр. Пришлось идти по проводам в соседнюю комнату(О, а их тут две), где был генератор. Побольше чем прошлый самую малость, этак примерно с пол комнаты размером. И не заводится. Ну зашбись. Так, а это что за провода в потолок идут? Барон открыл дыру на поверхность и сунулся в неё. Ветер, вой, темнота, песок. Песок? ПЕСОК! Барон упал обратно, дыра захлопнулась.
- Ааааааааааау, - это ещё мягко сказано. Пожалуй, выразить таким образом всю гамму эмоций, полученных при попадании в песчаную бурю с незащищённым обожжённым лицом мог только он. У других ушло бы минут десять на то чтобы перестать орать и материться. Неприятно, короче, очень. Зато Барон заметил что там таки есть ветряк. Правда, поваленный и полузасыпанный. Видать, давно он сюда не заглядывал. Ну и ладно, ну и хер с ним, что-нибудь придумаем. И вообще, темнота - друг молодёжи.

Некоторое время, один найденный ящик с инструментами и проводами и частично раскрученное Пилило спустя в темноте раздался вопль "Да будет свет!". И стал свет. И даже пара лампочек лопнула. Хорошо иметь в рубиле бесконечную ядерную батарейку. Теперь можно и осмотреться. Эту конкретную нору как минимум изначально строил не Барон, заливать стены бетоном как следует и монтировать светильники прямо в потолок ему было бы точно лень. К тому же тут довольно просторно и слишком много комнат: помимо очевидного гаража с двумя таинственными тачкообразными силуэтами под брезентом, краном на потолке и кучей верстаков со всяким скарбом и генераторной есть ещё что-то жилое и пустое, потому что дрых он явно в гараже, какой-то склад и ещё комната забитая всяким древним радиооборудованием. Вероятно, где-то над ней даже антенна есть, если он или кто другой её на лом не спилил. Ну да и хрен с ним, честно говоря, самое интересное у него всегда или в ящиках валяется, или на стене висит, или стоит под брезентом. На стенах тут только гаечные ключи и всякое такое, в ящиках консервы, он уже проверил, значит, надо заглянуть под брезент. Хлопнув в ладоши и потирая их друг о друга Барон подошёл к первому силуэту. Приподнял край, выдал радостное "О! Вот я её где оставил!" и потянул брезент на себя. Тачка. Естественно, спортивная, естественно, мощная, ну или как минимум так выглядит, естественно, красная. Правда, некоторым образом хламообразная. Ржавоватая, помятая, кое-где грубо залатанная приделанными на болты прям поверх кузова заплатами, срезанными хрен знает с чего, и таким же образом забронированная в районе водителя и бака. Рама прям поверх крыши, кстати, совмещённая с багажником, и торчащий там же пулемёт. Один. Одноствольный. Ну ладно хоть крупнокалиберный. В общем, ярый образчик раннего творчества Красного Барона, когда про него ещё не каждая собака в Пустошах слышала. Если быть совсем точным, вообще одна из первых действительно его тачек, которую он сам доводил. Между прочим, при всей своей внешней неказистости вроде как даже штука довольно надёжная и неубиваемая.

Обуреваемый ностальгическими чувствами и довольно лыбящийся Барон распахнул дверь(обычную дверь, даже к корпусу не приваренную для прочности!) и упал на жалобно скрипнувшее сиденье. Внутри всё было примерно так же, как он помнил. Пристроенный между сиденьями короб под ленту от пулемёта, между прочим, встал как родной. Сиденья с драной обивкой, зато родные, а не те какие нашлись, правда, не все. Задние он вынул и скорее всего они сейчас где-нибудь в одной из нор в качестве дивана, потому что сзади место под хабар и топливо. Он ж тогда в этой машине считай жил, так что всё своё надо было возить с собой. Кстати про своё. Барон осмотрелся. Где-то тут должен был быть... А, вот же он! Вынул из водительской двери с оторванной снизу отделкой что-то квадратное, похожее на плод запретной любви между пистолетом-пулемётом и дробовиком с мушкой и целиком из полутора металлических колец диаметром в палец, намекающих на то что целиться из этой штуки можно исключительно "куда-то туда". Маленькое, но очень весёлое стреляло, одноручный автоматический дробовик. Видать, Барон его тут забыл когда тачку оставлял. Охеренная штука для клинча и абордажа, между прочим: сунул кому-нибудь в окно, зажал спуск и всё, полетели клочки по закоулочкам. Надо будет его не забыть с собой забрать. Так, а теперь проверим, заводится ли ещё этот пылесос. Барон потянулся к ключу в зажигании, повернул. Двигатель закряхтел и заскрипел, как будто пытаясь пережевать сам себя и заткнулся. Ладно, это дело поправимое. А что там ещё под брезентом?

Весело насвистывая и покручивая на пальце стреляло, Барон вразвалочку подошёл ко второму силуэту, заглянул под брезент. Свист из весёлого перешёл в удивлённый и оборвался, брови поползли вверх. Барон опустил брезент. Огляделся. Снова заглянул. И опять опустил. Почесал затылок мушкой стреляла и обратившись к пространству спросил:
- Это чё? Это чьё?
Пространство не ответило. Видимо, тоже пребывало в некотором смятении. Барон снова сунулся под брезент, потом плюнул и сдёрнул его ко всем чертям. Четыре пулемёта, немецких, вот тех которые "Циркуляркой" обзывают за способность распилить человека напополам очередью. Четыре пушки, две двадцатки и две тридцатки. Всё это аккуратно, но намертво закреплено в передней части машины так, как будто монтировалось ещё на заводе, но Барон был уверен что такие тачки серийно никто не производил и не производит. Пушки уходят под капот, снаружи только концы стволов, да и шахты под пулемётные ленты ведут туда же. Потратив изрядное количество времени и сняв неожиданно тяжёлую крышку, Барон, как и ожидал, не обнаружил там никакого двигателя. Он бы там просто не поместился из-за здоровенных ёмкостей под боеприпасы и самих пушек, тоже явно не на коленке скрученных и установленных вполне с умом, так чтобы отдача при стрельбе не расшатала всю раму к херам. К тому же более тяжёлые казённые части орудий были смещены к салону, как и короба для тридцаток, из-за чего баланс не так сильно смещается вперёд. В общем-то, он как правило тоже что-то такое делал, но куда менее старательно. Помимо пушек и коробов ещё обнаружилась весьма солидного вида рама, вкупе с толщиной крышки бывшего моторного отделения и в целом корпуса наводящая на мысли что во-первых эта тачка сильно тяжелее, чем выглядит, а во-вторых если её хорошенько разогнать, дыры в стенах можно будет пробивать не сильно хуже чем реактивным паровозом Медведя. Но вот где то, что должно её разгонять? Барон задумался. Если бы он делал такую тачку, куда бы он сунул двигатель? Скорее всего назад, там достаточно много места, ведущие колёса ближе, да и баланс это ещё поправит. Он обошёл странную машину и, открутив багажник, который как и капот просто так не открывался, а снимался подобно крышкам МТО у некоторых бронемашин и танков, обнаружил, что двигатель у этой штуки действительно сзади. Точнее, должен быть сзади. На месте, явно предназначенном для установки движка было пусто. Барон снова почесал затылок мушкой, а потом отложил стреляло на ближайший верстак. Немного подумав, он так же кинул туда Пилило, снял и повесил на стену кобуру с Бунтарём, а потом и свой красный плащ и полез осматривать эту тайну на колёсах всерьёз.

Последующие несколько дней он провёл, изучая этот таинственный и совершенно не красный агрегат, а так же приводя в порядок старый Додж, а точнее его двигатель. Как выяснилось, у этих двоих тут сложилось крайне забавное соседство. Настолько же, насколько Додж был сделан наскоряк, из того что под рукой было и лишь бы дальше ехал, настолько же вылизанной была вторая машина. Кажется, большинство деталей не то что долго и вдумчиво подбирали, а вполне себе даже сделали руками под неё, причём на нормальном станке. Барон даже припоминал, как делал некоторые из них, но всё ещё не мог вспомнить зачем. В смысле, тачку вроде как собирал всё-таки он, но врядли собирался ездить на ней сам. Иначе он бы её как минимум в красный покрасил, а она была частично серой, частично вообще металлической: оголённая сталь только слегка покрылась ржавым налётом. Помимо этого она так же явно была собрана так, чтобы скорее вообще не ломаться, чем чтобы её было легко чинить. Укреплённая не в ключевых местах, а вообще везде рама, частично берущий на себя несущие функции бронекузов, дополнительно защищённый салон. Чёрт, да в ней даже бронестёкла были! С дворниками! В такой тачке Барон чувствовал себя как у Тирана за пазухой, но только если бы Тиран не был ненавидящим всех вокруг параноидальным эгоистом и защищал что-то кроме своих исследований. Это не говоря уж о том, что любой дурак, попавшийся ей на курсе, через пару секунд был бы разорван в клочья вместе со своей тачкой той батареей, что устроилась на и под капотом. Весило это всё, конечно, довольно-таки дохрена, так что Барон даже не очень удивлялся что движка в ней нет. Поди ещё найди такой движок, чтоб был достаточно мощным и в неё влезал. Тут, пожалуй, разве что самолётный какой подойдёт. Так на кой же хрен он убил столько времени и сил, чтоб её собрать, если явно понятно что её хрен сдвинешь в итоге? А хер его знает. Но теперь Барон твёрдо решил, что подходящий двигун всё-таки откопает. Даже если он сам на ней так и не будет ездить, потому что жалко или слишком скучно. Просто чтоб был.

Ещё Барон оживил радиорубку, получив возможность слушать эфир по всей Пустоши, ну и вещать в него же, хотя для этого он был слишком занят копанием в тачках. Зато много интересного услышал, например, что у Потрошил новый вождь, который любит похвастаться тем, сколько у них добра и рабов после того как они у Советов грабанули какой-то конвой с трейлерами. Не очень, правда, понятно, чего такого полезного они там достали, ну, кроме жратвы которую можно жрать и собственно рабов, которых можно ебать. На военной базе вон, к примеру, лежало море стволов. И лежит, потому что кое-кто вместо рейда сбежал, ещё и по своим перед этим влупив. В какой-то момент Барону надоело слушать их вопли. Додж уже был более-менее починен, так что он накинул свой красный плащ, прихватил с собой Бунтаря, Стреляло и какую-то квадратную штуку и решительно шагнул в Пустоту.

На минном поле возле атакованной не так давно внезапными рейдерами базы в ночь после нападения пропала одна противотанковая мина. Вместо неё появился крест из металлических балок с надетой на него комиссарской фуражкой.

Пройдя через дыру на старой красной тачке - то ли Додже, то ли Форде, то ли еще каком агрегате, имевшем пиндосские корни, Барон вылетел на песок в относительной близости от лагеря Потрошителей. Достаточно большого лагеря, надо сказать - банда Урка поглотила всех мелких рейдеров-одиночек. Кто-то присоединился по доброй воле, кого-то не слишком вежливо попросили выбрать между Потрошилами и могилкой, а кого-то вообще треснули по башке и сунули в клетку, нацепив рабский ошейник. Народу было... да дохера их было. Тыщи, точно. Не все, конечно, бойцы - Потрошилы прилично набрали в свои ряды гражданских, которых можно было пнуть под зад и отправить впахивать. Идея Урка была простой как три рубля - если все лохи и терпилы из Пустоши свалили на большой ракете строить свое коммунистическое щастье - значит надо новых лошков добыть, на развод. Лох, как грится, не мамонт, сам не вымрет.

Вот как раз лохов они из Союза и доставили, несколько десятков автобусов с бывшими советскими гражданскими, ныне частично ставшими Потрошилами, а частично - рабами Потрошил. При чем тех, кто взял в руки ствол, оказалось куда меньше - средний "товарищ" не был готов набегать на тачке с пушкой, гопать, грабить и наматывать кишки на колеса. Впрочем, Урк привел и полноценное подкрепление в банду, направив удар орды рейдеров на оказавшуюся неподалеку тюрьму.

В чем другом он может и не был спецом, а вот по части "зоны" Урк оказался настоящим академиком со стажем. Мог рассказать, из чего баланду гонят практически в любом лагере, а в каждой второй зоне имел знакомого вертухая. Судьба охраны, впрочем, оказалась незавидной. Перестреляв часовых на вышках, рейдеры Урка выволокли всех, кто выжил, привязали колючей проволокой к своим тачкам и проехали "круг почета" вокруг внешнего периметра тюряги, с улюлюканьем и гоготом. Поливали дешевым пойлом тех, кто пережил первый круг, и "катали" дальше - пока тело последнего охранника не сточилось об раздолбанный бетон с песком буквально до костей. Зэков же выпустили и вооружили, разграбив арсенал тюрьмы.

"Круг почета" Урк ввел как основное наказание, похоже, применявшееся и здесь, в лагере. В песке вокруг лагеря рейдеров Барон видел кровавые следы. Чуть поодаль стоял задрипанный советский микроавтобус-"буханка", от бампера которого тянулись витки колючки с привязанными к ней остатками чьих-то рук, гниющими на жарком солнце Пустошей.

Никакой караульной службы или патрульных не видно. Рейдеры бухали, жгли покрышки и тряпки в бочках, жарили на них остатки какого-то мяса, палили в воздух по поводу и без повода. Откуда-то из глубины лагеря слышались стоны и гогот. В центре возвышался громадный трейлер с веселым красным Дедом Морозом, на крыше которого Урк устроил себе трибуну, сидя на ней со своими бойцами. Деталей было не видно - слишком далеко, но сам трейлер светился, как новогодняя елка. Эта тачка явно не из Союза, а откуда-то из Штатов пригнана.