[InHuman] Tales of Redlands | ходы игроков | Эпизод 33: Мёртвые короли

  Подхожу к окну, почти прижимаюсь мордой к стеклу в надежде высмотреть что-то за занавесками. На моё счастье они не слишком плотно прилегают к окну, и я вижу просвет у внутренней стороны двери. Как и ожидалось, там вешалка - изящно изогнутые металлические рога. Сейчас они пусты, но это не значит, что дома никого - возможно, кто-то не снимает верхнюю одежду при входе. Если так подумать, это косвенно указывает на то, что хозяин дома один... или нет? С чего бы вдруг? Иногда ход моих собственных мыслей меня удивляет.
  Но это всё, что я успеваю рассмотреть. Вряд ли смог бы больше - занавески свою функцию выполняют неплохо. И когда они вдруг дёргаются, рефлекторно дёргаюсь и я. Теперь только бы не сделать виновато-опасливое лицо. Легенда всё ещё в силе - я просто клиент.
  Шторки дёрнулись и тут же вновь закрылись - тот, кто выглянул в них на секунду, увидел достаточно. Достаточно для того, чтобы через несколько секунд щёлкнул замок, и дверь с неприятным металлическим скрипом приоткрылась. В просвете обозначилось недовольное лицо женщины средних лет, но уже с первого мгновения я понимаю, что с ним что-то не то. И чем больше мы смотрим друг на друга, тем яснее становится. Родимое пятно прямо посреди лица, но это пятно наоборот - оно светлое. Женщина смугла, и из-за этого контраст особенно заметен. Словно кожа в этом месте выгорела, или её выжгла кислота, не оставила ожогового рубца, но изменила пигмент, сделав кожу в этом месте бледное-пребледной. На ум приходит ближайшее сравнение с мордой коровы, имеющей бело-бурую пятнистую расцветку. Ну да чем больше я об этом думаю, тем неприятнее становится. В остальном это обычная женщина средних лет, от тридцати пяти до сорока, может, чуточку больше, точнее диапазон указать нельзя. Смуглая, похожа на пустынницу, но, скорее всего, родом с болот - у аркадийцев тон кожи более холодный. Черты лица довольно грубые, а телосложение на вид крепкое - в прошлом дама либо увлекалась спортом, либо много носила тяжести. Кажется, сейчас она схватит калошу у порога и бросит в меня. Но вместо этого обращается устно.
  — Трёшься тут зачем? Время видел? Завтра приходи.

- Мне ненадолго.
Произношу я торопливо, чтобы не спугнуть женщину.
- Я, короче, потерял ключ от замка на сарае, а мне срочно его нужно открыть. Можно глянуть замки, вдруг есть такой же, или купить другой, а тот сам собью?
Сейчас самым главным было под любым предлогом попасть внутрь, а там оглядеться. Конечно, предлог был таким себе, но все же достаточно разумным, чтобы мог сработать. Если бывшая сталкерша купится, нужно будет поискать взглядом любые признаки наличия парня - мужскую одежду, обувь, возможно какие-то другие признаки. А уж что делать дальше...посмотрю позже по ситуации.

  Разговор с Ларкиным дал мне возможность размять закостеневший от выпивки и табачного дыма язык, поэтому к Путти я пришёл, можно сказать, подготовленным. Если видел бы это со стороны, то наверняка был бы горд собой. Но эту сталкершу просто так не проймёшь, по лицу видно. Уж не знаю, насколько она не поверила моим словам, но поверила достаточно, чтобы сказать:
  — Ладно.
  И открыла дверь. Без лишних слов ступаю внутрь, лишь поправив воротник. Моим глазам сразу же предстаёшь прихожая мастерской. В ряд стоят несколько верстаков, на каждом разного размера тиски. Шкафчики и передвижные стеллажи с инструментами, деталями и раскроенными кусками кожи и резины заполняют остальное пространство, создавая лабиринт, через который не так просто добраться до рабочего места. На первый взгляд ничто не бросается в глаза - здесь делают замки, ключи, чинят обувь и производят тонну другой мелкой работы самого разного рода. Едва ли Путти делает всё сама, должен быть помощник - и вот тут-то я начинаю концентрировать внимание. Пусть даже у него сегодня выходной, но сейчас важны любые зацепки, которые дадут понять, кто он, что он, чем занимается и, собственно, является ли моей целью.
  У вешалки перед дверью я не обнаруживаю никаких следов пребывания посторонних. Рядом на гвоздиках висит пара замызганных мазутом и ржавчиной фартуков для работы, что лишний раз подтверждает, что мастеров здесь как минимум больше одного. И больше ничего. Можно сразу сделать вывод, что больше тут никого нет. А можно сделать и другой — кто-то слишком умён, чтобы вот так просто оставлять следы своего пребывания на видном месте. Но всё разом становится на свои места, по крайней мере, в моей голове, когда я вижу, что в коридоре, ведущем в другую часть здания, жилую, в просвете приоткрытой двери мелькнула человеческая тень. Судя по дрожащему свету, там горит огонь в буржуйке или подобной печке, а также доносится запах готовящейся еды. Более того, проходя мимо Путти, я замечаю исходящий от неё лёгкий запах алкоголя. Женщина не производит вида алкоголички, и сейчас у неё тоже ни в одном глазу.
  Как-будто мой взгляд, устремлённый в тот коридор, где я заметил движение, не привлёк внимания. Сталкерша проводит меня к столу, на котором нестройным рядком разложены замки - будто только меня и ждали.
  — Ну, смотри. — говорит она немного устало, суёт руки в карманы и остаётся так стоять, готовая ждать.
  А гость притих. Возможно, другой бы обозначил себя сразу, кашлянул бы или ложку переложил там, к примеру. Любой бы поступил так, давая понять непрошенному клиенту, что он пришёл в совсем уж неурочный час, и лучше бы ему поторопиться, чтобы не отвлекать хозяев от приятного времяпрепровождения - может, у них романтический вечер или что-то вроде того, а тут я со своими замками. Но нет, этот сидит тихо, как мышка, и это подозрительно. Ход мыслей звучит очень логично - впрочем, паранойя порой звучит точно так же.

Чтобы не спалиться, я сразу же отодвинул чутка сложные замки, которые явно не предназначены для сараев. Конечно, мне и замки для сараев не были нужны, но все же сталкерша могла заподозрить что-то и передать беглецу, если я явно буду действовать не как обычный покупатель, так что я взял в руки пару штук и стал рассматривать сосредоточенно.
- Спасибо, вы добрая женщина. Выручили человека, не отказали.
Начал я говорить, стараясь вывести Путти на разговор, попутно делая вид, что сосредоточенно рассматриваю изделия.
- Недаром мой товарищ вас мне посоветовал.
Чтобы потянуть время, я положил я взял следующий в руки и стал разглядывать его.
- Кстати, у меня тут племяша во всякой механике хорошо разбирается, не то, что я, старый дурень. Вам, случаем помощник не нужен в лавку?
Кладя замок на стол спрашиваю я, пытаясь незаметно оценить реакцию женщины.

  Стоило дважды подумать перед тем, как упоминать мифических (хотя, на самом деле, нет) товарищей. Мне не обязательно было смотреть Путти прямо в глаза - достаточно просто смотреть на её работу и окружение, и сразу понятно, что эта баба из себя представляет. Жёсткая, прозорливая. И она тоже видела меня насквозь. Хотя, я бы на её месте ограничился одним взглядом на шинель.
  — Товарищ посоветовал, говоришь... товарищ капитан, ага.
  После этих слов можно уже забыть о замках и прочих хитростях. Разоблачён, но, к счастью, не разоружён, ибо я умею вести диалоги и напрямую. Во всяком случае, думаю, что умею.
  — "Помощников" мне не нужно, и "племянников" тоже, довольно. А своему хозяину Ворнеру так и передай, что если его шавки будут разнюхивать у моего порога, будет потом собирать их по помойкам дохлых, по частям. Un dirstyn*?
  Женщина стоит возле верстака как и за минуту до этого, пока я разглядывал железки, но её рука, как бы просто опираясь о плоскость, на самом деле в опасной близости от лежащего рядом газового ключа, а так как моя голова в свою очередь находится в непосредственной зоне поражения от прямого замаха им, то есть повод поволноваться. Вилять уже не стоит, да и прямой ответ, если не будет достаточно убедителен, дорого обойдётся. В принципе, у меня есть револьвер, но что-то подсказывает, что это совсем не то, с чего стоит начинать расследование. Тем более что заключительная реплика вгрызается в сознание раскалённой спицей.
  — Wul nevyr gety dat boi*.
  На войне я подучил немного язык пустынников, так что смысл фразы от меня не укрылся.

________________________________________
  Понятно тебе? — (пустын.)
  Вам никогда не заполучить этого пацана — (пустын.)

Макс постарался максимально сохранить спокойствие - хотя женщина его разоблачила, это было еще исправимо. Главным было не запаниковать и не выдать свое смущение.
- Гражданка, мне все равно с кем вы...живете.
Я хотел сказать спите, чтобы лучше пробить агрессию хозяйки лавки, но затем решил все же не злить ее дополнительно.
- Мне всякие пацаны не нужны, кем бы они ни были. Ну, если этот ваш пацан не умеет хорошо ремонт делать, конечно.
Голос я старался держать максимально спокойным, так чтобы даже сквозь пелену злобы та почувстовала сарказм в голосе бывшего офицера.
- А так, я рад за вас, что у вас все хорошо в личной жизни.
Добавил я уже более успокаивающим голосом.

  Я удостоился прямого взгляда, глаза в глаза, и был вынужден испытывать его на себе продолжительное время. Для тех, кто не знает, что это такое, скажу со всей ответственностью - это тяжело. Особенно когда понимаешь, что в любой миг одним ловким движением тебе могут раскроить голову гаечным ключом. Револьвер выхватить не успею, только рукой прикрыться от удара - и что с того, он раздробит мне запястье или предплечье, а затем вторым заходом всё равно устремится в голову. Лишние синяки делу не подмога. Но мне хватает сил выдержать этот взгляд, ни разу не моргнув и не дёрнув ни единой мышцей лица. Прямо как за карточным столом.
  — Проваливай.
  Но я уже слышу этот стихший напор в голосе и понимаю, что теперь могу с чистой совестью повернуться спиной к Путти, и ты не проломит мне башку. Пора действительно уходить, и мне дают это сделать. Но, разворачивая стопу к двери, я уже чувствую, что за этим стоит что-то ещё. Я... произвёл впечатление?
  У самого выхода женщина настигает меня и заставляет остановиться с немым вопросом в глазах. Она спрашивает, как меня зовут, и я не вижу смысла скрывать своего имени. тогда её лицо приобретает более благосклонный вид
  — Но зайди завтра. В это же время. Думаю, нам есть, о чём поговорить.

  Когда дверь за мной наконец закрывается, я могу набрать полную грудь прохладного ночного воздуха и выдохнуть с облегчением. Моё тело и разум опустошены, самое время бросить кости на домашнюю койку, ибо завтра ожидается много работы.

Выхожу - судя по всему, тут реально больше не о чем говорить, раз моя попытка притвориться обычным гражданином не прокатила, и оглядываюсь. Вероятность невелика, но если вдруг рядом окажется беспризорник или алкаш, готовый пару часов последить за домом за малый прайс, можно будет его нанять. Конечно, если в двери мелькнул именно искомый пацан, Путти будет достаточно умна, чтобы отговаривать его бежать именно сейчас, но паника может взыграть в самом парне, и тогда можно будет его отследить.

В принципе, можно было бы уже пойти к комиссару, и сказать, что нашелся подельник беглеца, и тогда уже бывшая сталкера не отвертится, придется показывать дом, но я не любил быстрых выводов, а доказательств, что за дверью был именно тот человек, которого нужно было найти, не было. С другой стороны, завтра, даже если я зайду, скорее всего пацана уже тут не будет.

Тяжело вздохнув, принимаю решение - если нахожу кого-нибудь на слежку, надо пару часов ещё где-то посидеть. В другой день, я бы нашел питейное заведение, но сегодня пить не хотелось, так что вместо выпивки, которая несмотря ни на что, тянула к себе, я стал думать, где можно в это время поесть и выпить чая или кофе.

  Выходя наружу, я оглядываюсь в поисках нужного мне бича. К сожалению, глазу не за что и не за кого зацепиться - городские крысы, по нелепой случайности вымахавшие в человеческий рост, научившиеся ходить на задних ногах и складывать свой мерзкий писк в членораздельную речь, сегодня все до единой попрятались в свои норы. Смотрю на небо - мои единственные, самые верные и, главное, бесплатные часы, пусть слегка неочевидные, но зато их никто и никогда не отнимет - и вижу, что пришло время и мне забиться в нору. Потрёпанная тушка понимает, что сейчас её выход, и начинает жалобно скулить изнутри, просясь в койку. Поэтому я сразу же двигаю домой, скучающим взглядом провожая проплывающие мимо заведения - все из них, словно сговорившись, вдруг решили закрыться сегодня пораньше. Не повезло.
  Ввалившись в конуру, что правительство, подарившее мне её, гордо именовало квартирой, бросаю измученные кости на койку, потрудившись разве что скинуть обувь и плащ. Оставшихся сил хватает лишь на то, чтобы вздохнуть, пару раз поднять и опустить веки. И забываюсь сном, крепким, как самопальный вискарь, и почти таким же целебным.

  Я рад бы увидеть приятный сон - а, впрочем, хоть какой-нибудь, для разнообразия - но вместо этого, едва закрыв глаза и провалившись в тьму, тут же выныриваю на свет божий. Он слепит мне глаза, и поневоле возникает мысль, а не умер ли я этой ночью из-за оторвавшегося тромба или чего-то такого, что могли невзначай вызвать побои и далеко не самый правильный образ жизни. Вот только в раю едва ли стучат по трубам и пилят доски за стеной того же самого клоповника, в котором я имею честь проснуться и возблагодарить этот чёртов день, что он всё-таки наступил для меня.
  Каким-то образом во сне я умудрился накинуть на себя край покрывало, и оно не дало мне застыть этой ночью. Чашка горячего кофе и сигареты отлично помогут прогнать тарахтящие сопли в носу, но из всего этого под рукой есть только второе, а за первым надо идти либо к соседу, либо туда, где с меня сдерут деньги. Так или иначе, всё ещё остаётся подумать над тем, куда идти дальше и как провести этот день.

Для начала стоило бы поесть - на голодный желудок вылезать куда-то не имело смысла. Так что, с трудом поднявшись, и посидев на кровати несколько минут, чтобы прийти в себя, двигаюсь в сторону кухни. Конечно, вряд ли там будет что-то очень вкусное, но сейчас мне уже все равно - главное забить чем-то желудок. Однако, сперва стоило поставить чайник и сделать что-нибудь горячее попить - кофе мне явно не помешает. Сделав это, вспоминаю вчерашний день и решаю, что раз у меня есть официальная работа, неплохо было бы привести себя в порядок - если бродить по городу и ничего не делать, можно было и небритым, то теперь стоило привести себя в человеческий вид, так что пока чайник нагревается, иду к зеркалу, и ищу бритвы.

  С тех пор, как я стал экономить на электричестве, холодильник превратился в обыкновенный шкаф. А поскольку экономить я начал до того, как у меня появилось это чудо техники, сейчас даже не вполне уверен, исправен ли он в принципе - уж за ту цену, за которую я его получил, да ещё и приволок на собственном горбу, едва ли будет что-то хорошее. Но с тех пор какая-то неведомая сила заставляет меня периодически в него заглядывать, будто бы в надежде, что там появится что-то новое, хотя фактически я не раз уже убеждался, что там никогда ничего отродясь не бывало. И вот снова это делаю. Из ткрывшейся дверцы в нос ударяет запах консервированной картошки. В дальнем углу тёмных полок притаилась открытая жестянка, которую я, должно быть, не доел вчера. Такой себе завтрак, но это лучше чем ничего. И всё-таки стоит отдать должное странной привычке - я решительно не помнил, когда и как умудрился не доесть консерву, да ещё и сунуть её в неработающий холодильник, а, значит, маленькое чудо всё-таки свершилось.
  Но вот я открываю створки навесного шкафа и понимаю, что надеждам на второе подобное чудо сбыться не суждено. Старинная жестяная банка для кофе пуста, а последние его крупицы доел жучок, чей сон я потревожил, открыв крышку. Снова вспоминаю о том, о чём подумал, проснувшись, что надо бы одолжить кофе у соседа, попутно, может быть, стрельнуть у кого-нибудь сигарет. Но даже если не выгорит, повода снимать чайник с плиты нет - горячая водичка тоже бодрит с утра пораньше, и на фронте, где из всех продуктов питания не наблюдалось дефицита разве что в кипятке, я это хорошо уяснил. И вот сейчас, имея перспективу завтрака пресной водой и ничуть не менее пресной картошкой, я вновь ощущаю себя словно на войне в один из тех дней, когда мы просто сидим на заднице ровно и ждём приказа наступать.

  Я смотрю в надтреснутое зеркало на свою небритую, ужасно помятую со вчера и спросонья рожу, и понимаю, что если бы Путти увидела меня при свете дня, была бы настроена куда менее благожелательно. Возможно, сейчас мой шанс произвести первое впечатление второй раз, и эта опасная бритва мне поможет. Хорошо, что на бритье я тоже экономлю последнее время, а потому инструмент предельно остр, ибо мало использовался, и обещает гладкий как попка младенца подбородок. От мыла остались сопли, но и чайник вскипел не зря - горячей водой бриться всяко веселее. А после, спустя десять минут скобления ряхи и пару мелких порезов, я снова смотрюсь в зеркало, провожу мозолистой ладонью по щеке и чувствую себя роскошно. Вот теперь можно браться за дело, детектив Шугарт. Как звучит-то - детектив. Но для соответствия образу героя старинных романов мне недостаёт роковой красотки, чудаковатого, но верного напарника и, конечно же, денег.

Завершив бритье, насколько позволяла обстановка, я осмотрел свое лицо, стараясь понять, где находятся трещины на зеркале, а где недобритые места, я отложил бритву, и отправился обратно на кухню, налив себе теплой воды в кружку. Тепрь, когда утренние дела были сделаны, надо было заниматься делами посложнее - решить, чем я буду сегодня заниматься.

Первым делом, я подумал, что сегодня стоило бы заняться Путти, но для этого ее надо было как-то расколоть. В то, что она пригласила меня посетить ее, чтобы стукнуть по голове я не очень верил - она выглядела как непосредственная женщина, а не какая-то интригантка, но все равно идти к ней сейчас было не с чем. На секунду я подумал, не стоит ли заглянуть к комиссару и сообщить новости о ходе расследования, но потом передумал - кроме слов ну очень мутного информатора и реакции торговки против нее у меня ничего не было, а значит стоило поискать еще доказательства.

Так что наверное стоило бы заняться проблемой номер два. Мистер Суиндлер, как мне передали, хотел со мной встретиться. В любой другой день я бы стремился этого избежать любой ценой, но сейчас местные крысы могли стать моими союзниками. Если мне удастся его убедить, что деньги на решение наших проблем у меня скоро будут, то можно будет попробовать с ним поговорить о Путти и пареньке. Да и просто спокойно ходить по городу хотелось бы. Так что накинув пиджак, я встал и поглядел на револьвер. Однако, подумав, решил его не брать - все равно меня от него толку не будет, а при обыске его могут стырить. Так что еще раз глянув в зеркало, и кивнув себе же, я отправился на встречу, репетируя про себя возможные варианты диалога.

  Джонни Суиндлер и его чуть менее известный брат Питер откровенно не дотягивали до гордого звания "мистер", потому что для этого мало было постоянно носить элементы делового костюма, но и хотя бы, как минимум, вести себя тоже по-деловому стоило. Но как пара шёлковых жилеток и кепи, выигранные у неудачливого пижона в карты, не представляли себе, в какие отмороженные руки они попали, так и братья Суиндлеры не имели ни малейшего представления, как им подобает себя вести. Возможно, поэтому, увидев их за одним столом, я допустил опасную мысль, что можно ожидать джентльменской игры, а теперь карточный долг сидит на мне так же уверенно, как жилетка на мощном корпусе Питера.
  Обычно братья-картёжники проводят вечера в заведении своего босса, Грегори Пека, с коим я лично знаком никогда не был, но по рассказам знал, что человек он в Иствуде не самый первый, но дела умеет вести настолько хорошо, что считался с ним даже военный гарнизон. Однако, были ли они на том же месте поутру, я уверен быть не мог, и, тем не менее, уповал на удачу. Возможно, сегодня, она меня не подведёт.
  Не подвела. Ещё издали на крыльце я заметил здоровяка Питера, а вот он меня заметил не сразу, так что представился шанс явиться чуточку более подготовленным. Но что я мог сделать, чтобы увеличить свои шансы? Разве что, перекурить перед рывком...
  Питер встретил меня взглядом, полным хищной радости и благоговения перед возможностью снова втоптать моё лицо в грязь в прямом и переносном смысле. Он не намного крупнее и выше меня, но с таким оскалом выглядит пугающе. А ещё на нём нет кепи и жилетки - должно быть, в стирке - так что запачкаться он не побоится. Но раз он здесь и внутрь заходить не торопится, значит, там, внутри, в пустом поутру кабаке-притоне, обитает его брат. И кто-то ещё более важный - может быть, сам мистер Пек? Я должен подумать ещё раз, стоит ли мне подходить.

Я махнул рукой, старательно делая вид, что совершенно спокоен. Это было не так уже легко, однако показывать неуверенность сейчас, когда меня уже заметили, было поздно, да и отступать было некуда. Единственное, что стоило сделать, прежде чем входить, это еще раз провернуть в голове диалог и план действий. Итак, надо было войти, старательно делая покерфейс, и всем видом демонстрируя уверенность и хорошее настроение, и найти либо братьев, либо кого-нибудь еще. А затем предстояло самое сложное - не просто сохранять внешний вид, а сообщить им, что у меня есть заказчик на некоего парня, не выдавая, от кого именно заказ, и предложить им сделку - они получают свои деньги и сверху, а взамен они делятся информацией. Конечно, все звучало красиво только в плане, а ИРЛ все могло пойти наперекосяк, однако, они могли дать ценную информацию, да и просто спокойно ходить по городу, если все пройдет, как надо, будет уже большим бонусом.

- Даровеньки!
Поздоровался я с Питером, старательно держа уверенный вид.
- Вы тут вдвоем сегодня? Мне тут говорили, что вы меня искали.

  — И тебе не хворать, должничок.
  Питер продолжает исследовать меня взглядом, но его интересует лишь результат вчерашней "работы", то, насколько хорошо он меня отметелил. Должно быть, он принял побои сержанта за свои, так что по итогу остался доволен. Удивительно, как часто встречаются садисты среди гражданского населения - примерно впятеро чаще, чем среди военных. Быть может, станься всё наоборот, победа далась бы нам легче тоже раз эдак в пять? Увы, имеем что имеем, а этот здоровяк явно не служил, хотя имеет все характеристики для призывника. Имел - война, как бы, уже закончилась - но почему я не спросил его об этом раньше?
  — А ты заходи, заходи. Босс уже ждёт тебя.
  Значит, Грегори там. Здоровяк никогда не называл Джонни начальником, шефом или как-то похоже - братские чувства, все дела - хотя тот по определению был и умнее его, и дальновиднее. Но когда речь заходит о мистере Пеке, все эти шестёрки отходят на второй план. Чего ему понадобилось от меня? Взыскать карточный долг? Ну уж нет, Суиндлеры с этим и так неплохо справляются, особенно принимая во внимание мою помятую со вчера рожу и уверенное, искреннее желание поскорее отдать им деньги и никогда больше не задолжать снова. Но чем гадать, лучше сделать шаг вперёд, за дверь салуна, и убедиться лично, чего от меня хочет лично сам Грегори.

  Внутри было пусто и тихо. В центре зала, на стуле, восседал сам мистер Пек - худой, жилистый старикашка с седыми залысинами, но горе тому, кто сочтёт его слабым и немощным. Джонни Суиндлер, склонившись над ним, осторожно и профессионально орудовал опасной бритвой, брея боссу лицо. Все необходимые принадлежности, помазок, вода, мыло и, конечно же, ростовое зеркало, выставленное так, чтобы в него было отчетливо видно и лицо бреющегося, и парадный вход. находились рядом - как и пара крепких ребят, имён которых я не знал, но достаточно было того, что они охраняют шефа с каменными лицами и оттопыривающимися от спрятанного оружия куртками.

  Грегори выглядел расслабленным, почти умиротворенным, если бы не стальные искры, плясавшие в глубине его глаз. Контраст между этой кажущейся невозмутимостью и тем, что я знал о нем, был пугающим. Он мог отдать приказ о твоей смерти, не моргнув глазом, и при этом выглядеть так, будто просто выбирает сорт сигар.
  Я подошел ближе, стараясь не смотреть на лезвие бритвы, которое Джонни водил с пугающей точностью по щеке босса. Суиндлер, как всегда, был непроницаем. Ни намека на эмоции, ни тени сомнения. Просто инструмент в руках Грегори, готовый выполнить любой приказ.

  — Присаживайся. – проговорил Пек, не отрывая взгляда от своего отражения в зеркале.
  Его голос был мягким, почти бархатным, но в нем чувствовалась стальная нить, предупреждающая о последствиях непослушания.
  Я опустился на ближайший стул, стараясь не скрипеть им слишком громко. Тишина в салуне давила, казалось, можно было услышать, как бьется мое сердце.
  — Ты ведь понимаешь, что долги нужно возвращать? – спросил Грегори, как бы невзначай.
  Я послушно кивнул, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Это было не просто напоминание о карточных долгах. Это было предупреждение.
  — И ты ведь понимаешь, что иногда долги возвращаются не только деньгами? – продолжил он, и в его голосе прозвучала едва уловимая угроза.
  Я снова кивнул, понимая, куда он клонит. Он хотел, чтобы я отработал свой долг. И, судя по всему, работа будет не из приятных.
  — По Иствуду уже ползут слухи о чудо-пацане, которого каким-то дивным образом потеряла наша доблестная Красная Армия. Никогда такого не было, и вот опять, хе-хе. Но скоро весть об этом облетит все улочки и окрестные ранчо, и его поисками не займётся только ленивый.
  Он сделал паузу, давая мне время осознать всю серьезность ситуации, а осознавать тут было что. За это время Джонни закончил бритье и отступил в сторону, убирая бритву в кожаный чехол. Грегори окинул себя критическим взглядом в зеркале, удовлетворенно кивнул и повернулся ко мне.
  — Но до того, как это произойдёт, я хочу, чтобы пацан был у меня. Живой и в добром здравии, разумеется.
  Твёрдая, чёрная, как душа этого босса местной мафии, точка была поставлена ровно в момент, когда я сформировал мыслесхему происходящего.
  — Джонни говорит, в карты ты играешь неважно. Но зато другие твои таланты могут сыграть нам на руку и помочь тебе в частности выплатить долг. Что скажешь?

- Интересно, интересно...
Я постарался, чтобы ни один мускул не дрогнул у меня на лице. В ситуации, когда я пришел за серебром, а нашел золото, это было особо важно. если сейчас мне сдадут парня, да еще просто так, то это будет супер возможностью. Правда, потом придется как-то решать вопрос с преступниками, но возможно удастся через комиссара быстренько продать дом, со всем, что не представляло особой ценности для перевозки, и укатить куда-нибудь подальше, оставив весь гонорар себе, в качестве дополнительного подарка. В любом случае, это было не проблема прямо сейчас.
- Ну, в том, что касается взаимодействия с армией, тут я умею кое что. И чем же наш пацан такое чудо? Придумал способ, как есть армейские пайки, и не хотеть после этого умереть?
Пошутил я, на тему армейских рационов, чтобы как-то сбить подозрения у собеседника.
- Или придумал какую-то очередную приблуду для быстрого перезаряжания карабина?
Перезарядка однозарядного оружия была, если требовалось делать это быстро, головной болью и различные изобретатели постоянно предлагали различной степени неработоспособности решения, так что рабочий инструмент для превращения однозарядного оружия в скорострельное, без кардинальной переделки оного был бы действительно чудом.
- Или же он...
Тут я напустил задумчивый вид, словно мысль о ксенохакерстве мне только что пришла в голову.
- Ладно, неважно, на самом деле. Что бы за чудо он не сделал, я хочу разделаться с проблемой и жить спокойно. Где мне его искать?

  Мистер Пек широко улыбнулся, и всё его гладко выбритое лицо запестрело россыпью возрастных морщин. И раз уж он так хорошо оценил мою армейскую шутку, я мог смело заподозрить его собственное военное прошлое. Не то что бы это кардинально всё меняло, будь он даже по молодости простым солдатом всего пару месяцев, но как-будто возник повод для одной маленькой симпатии. Как-будто, ведь стоило этому типу один раз махнуть рукой, и побреют уже меня, с головой под корень, как говорится.
  —Вижу, с юмором у тебя тоже всё хорошо. Слышишь, Джонни? А он не так плох, как ты мне его расписывал.
  Суиндлер всеми силами старался не подать виду, что его задевает подобное, и продолжил с видом невозмутимого персонала убирать бритвенный инвентарь, но по его вскинутым бровям и чересчур сильно опущенным уголкам рта всё было видно как на картинке.
  — Или же он долбанный пользователь артефактов. Если так, то неудивительно, чего это армия гоняется за пацаном. Но какая может быть гонка без здоровой конкуренции? Если есть красная лошадка, должна быть и чёрная. Но гарцевать мне не по масти, да и не по возрасту уже. Лошадкой быть тебе, тем более что ставки уже сделаны. — Грегори пересел за ближайший столик и щелкнул пальцами, — Джонни, плесни-ка нам чего-нибудь.
  Какие бы у меня ни были предубеждения насчёт того, чтобы употреблять спиртное до обеда и на пустой желудок, отказаться сейчас я не мог. Как не мог отказаться от своей роли прислужника и Сундлер. Он играл её безупречно, действовал скоро и сдержанно, но я всеми фибрами своей души чуял, с каким негодованием он наполняет скотчем мою стопку.
  — Разделаться с проблемой и жить спокойно ты сможешь после того, как приведёшь мне Эллиса. Живого и в добром здравии, но, думаю, подобные вещи уточнять не нужно, ты ведь смышлёный малый.
  — Смышлёные не проигрываются в карты. — не упустил возможности проявить свои настроения Суиндлер, убирая бутылку.
  — Захлопни пасть, Джонни. — оборвал его Пек, лишний раз демонстрируя, что под джентльменской обходительностью скрывается резкий как удар молотком по пальцам характер, — Так вот, если бы я знал, где он прячется в данный момент, то, наверное, и сам бы справился. Но я не знаю, так уж вышло. Может быть, водись в этом городишке более толковые информаторы, чем какой-нибудь Ларкин, например, я бы и знал, но...
  — Передай ему спасибо за то, что дал наводку на тебя.
  — Джонни. — мистер Пек очень опасно посмотрел на Суиндлера, чем вынудил того аж зажмуриться в предвкушении возмездия, — Не будь этот виски так хорош, я бы заставил твой поганый рот, который не может заткнуться, когда ему велено, проглотить его вместе со стаканом.
  Мне совершенно не нужно встревать в отношения между боссом и подчинённым, но после того, что братья сделали со мной, нельзя не улыбнуться при виде того, как одного из них попускает вышестоящее начальство. Только бы он потом не вздумал отыграться.
  — Так что тебе предстоит всё самостоятельно разведать. Одно известно точно: парня зовут Эллис Прэй, у него есть родитель, но к мамаше мы уже наведывались, и дома его нет. Либо кто-то очень "хорошо" искал, но что-то мне подсказывает, что мамаша едва ли прячет его под юбкой. Он где-то в Иствуде, я уверен. Пока ещё. Время играет против нас, так что лучше тебе поторопиться. Приведёшь мне пацана, и, обещаю, твой долг будет закрыт раз и навсегда. Ну а если не приведёшь...
  Если после взгляда на Джонни мне и довелось как-то отреагировать, то теперь всякая улыбка была начисто сметена с моего лица. Ультиматум как он есть, и всё в нём звучит будто бы не в мою пользу. А брат-картёжник снова сдерживает нахальную мину, чувствуя превосходство.

Если бы я не отыгрывал роль ничего не знающего человека, я бы приложил руку к лицу - найденная золотая жила оказывалась все меньше и меньше. Однако, с уверенным лицом я потянулся, и ответил:
- Может есть наводки? Если я начну сейчас бегать по улице, в поисках этого вашего парня, то, если он не прячется на улице, это будет почти невозможно. Военные, которые его могли знать, другие родственники, друзья? Может, где-то тусуются другие любители копаться в инопланетном говне?
Все это было мне уже известно, но я надеялся, что здесь мне сообщат что-то новое, да и просто такой вопрос задал бы любой человек, который не знает суть дела, так что надо было это произнести. В то же время, я приготовился отправляться сразу, как замечу, что мне не сообщат ничего нового - пока злить местных авторитетов мне не хотелось.

  — Но ведь раньше подобные ситуации не мешали тебе бегать за дезертирами, находить их и возвращать в родные пенаты, не так ли?
  Мистер Пек ухмыльнулся, и я сразу же понял, что он знает о моём армейском прошлом куда больше, чем ему рассказали Суиндлеры. Возможно, это было знание, подкреплённое выводами на основе личного опыта, но, так или иначе, вопрос был поставлен так, что уже не отвертеться.
  — Послушай, дело сулит хороший навар, уж я-то в этом разбираюсь, а потому очень хочу быть в игре, и не просто быть, но выйти из неё победителем. Тут ведь как на скачках - у лошадки, что вырвалась вперёд на старте хорошее преимущество, но это не значит, что её не обгонят в процессе. У нас нет такого досье и подноготной, как у армии, тут наша скромная компания заметно отстаёт. Но у нас есть умение правильно вести дела и выделять на них стоящие ресурсы - в отличие от некоторых, хе-хе.
  Бесспорно, он знал о вояках и сам когда-то был одним из них. Чутьё подсказывало, что не выше лейтенанта, но и точно не простым рядовым. Характер слишком изящный для солдафона, но хватка такая же крепкая, и хотя сейчас мы мило беседуем за стаканчиком виски, я чувствую её холодные пальцы на своей шее.
  — Ты славный парень, в твоём взгляде есть что-то, что внушает мне непоколебимую уверенность, что дело, которое я поручаю тебе, выгорит. Именно поэтому я готов сделать большую ставку на этот забег. Кто бы что ни предложил тебе, я дам гораздо больше. Списание долга - лишь малая часть из этого. И чтобы подкрепить твою уверенность в моих намерениях...
  Грегори вытащил из кармана жилетки туго скрученные в рулончик купюры. Насколько мне позволяет опыт, я понимаю, что там пятёрками около сотни. Деньги положены на стол максимально близко ко мне, и это значит, что я смело могу их взять. Не могу - ДОЛЖЕН.
  — Это на рабочие расходы. Джонни выделит ещё, если вдруг понадобится, и он проследит, чтобы каждая марка была потрачена во благо дела. А чтобы развеять прочие сомнения, добавлю также, что с этого момента он и его брат будут всячески содействовать тебе. Вы ведь неплохо ладите, так ведь?
  То, что мы хорошо ладим, так же далеко от истины, как и то, что у меня появилось две пары рабочих рук, готовых выполнить любое указание. Помогать они, может, и будут, но по большей части Пек просто приставил ко мне Суиндлеров, чтобы те следили за мной, за ходом работы, и наверняка не допустили бы, чтобы Эллис в случае нахождения попал в руки босса, а не чьи-либо ещё.
  — Я ценю верность и качественную работу, мистер Шугарт. Не подведёте меня, и будете облагорожены. Ну а подведёте... Что же, этот вариант мы даже не будем рассматривать, так как я уверен, что достаточно хорошо вас замотивировал. А теперь, поскольку дело важное и отнюдь не бессрочное, извольте приступать к работе.
  Суиндлер и два других гангстера приосанились, готовые выпроводить меня, но в моих силах было собраться и уйти самостоятельно. Или задать ещё один вопрос на дорожку, но уже на свой страх и риск.