[WH40k.Only War]На Армагеддоне спокойно не бывает. | ходы игроков | Глава 1: Глаза Стального Легиона

Кажется, Холт и Отто вздремнули лишь пять-шесть часов, а над ними, спящими возле разобранной машины, стоял сержант Роммель. Неприятная картина, потому что лицо его было мрачнее тучи.

- Смотрю, починка идет не очень быстро? - ладонь сержанта пару раз хлопнула по ноге шагохода, отчего сверху свалился гаечный ключ, - Просыпайтесь, герои, ваши навыки нужны Императору. Держи флягу...

Курт кинул небольшую флягу в руки оператора.

- Не волнуйся, это рекаф, более-менее приличный. На складе нынче мало что выдают, - сержант сделал небольшую паузу, наблюдая за возвращающимися в реальность напарниками, - В общем, для вас простое задание, но срочное. Срочно берите целые машины и двойкой выдвигайтесь на север. Двадцать-тридцать миль. Есть информация, что свободно живущие в пустошах строили самодельные мосты через реку. Вряд ли они обладают большой прочностью. Ваша задание: обнаружить, уничтожить, вернуться. Есть вопросы?

Холт лениво раскрыл глаза. Не успел он и в себя придти, как его моторику уже испытывают на прочность.
– Вопросы? Есть. Когда вы уже станете лейтенантом, а меня сделаете сержантом? – Словив косой взгляд от присутствующих, Холт замялся. – Ну ладно - ладно, хотя бы капралом. – Гвардеец сделал пару глотков из полученной фляги. – Ну и про ваши линии снабжения узнать бы. Где вы все эти прикольные вещи берёте? Неужели у сухаря - интенданта? – Штайлер явно успел оставить весь свой страх где - то в подульях или на линии фронта. Да и сержанта, который больше тянул на отца, чем на начальника бояться не хотелось, оставалось только уважать.
– Больше вопросов нет. – Независимо от ответов сержанта отвечает оператор. – Служу Империуму!
Поднявшись на ноги и всучив флягу тому, кому она была больше нужна, Отто, от которого легко тянуло перегаром (удивительно, что он вообще оказался там, где ему быть и положено), Холт лёгким шагом направился вдоль стоянки, пытаясь вспомнить, у кого из присутствующих пилотов можно одолжить технику без риска словить или от самих операторов, или от начальства за сорванную запланированную миссию.
– Отто, лезешь в шестой. Только не загадь там всё, или с Ником сам препираться будешь.
Услышав недовольное бурчание в ответ, сам оператор двинул дальше к второму номеру, попутно проверяя работоспособность казённого ауспекса.

- Я думаю, учитывая возможность уменьшения состава полка, что повышение может ждать любого из нас. Если мы выживем, - ответ сержанта был вполне серьезным, - Что касается возможностей получения снабжения - все просто. Я старше званием, со мной разговаривают несколько иначе. Так что, если будешь что-то искать,то обращайся. Но не по пустякам.

Рекаф порядком взбодрил, и Штайлер чувствовал, что утро не такое уж и плохое. Техника заработала уверенно, хотя и сидеть было не так привычно, как в своей машине. Тем не менее второй номер послушно реагировал на манипуляторы, шел мягко. Сзади двигалась машина Отто, привычно. Напарник уже не первый раз шел в разведку в паре.

Со средней скоростью шагоходы могли бы пройти расстояние за час, но фраг его знает, какая будет дорога. Изумрудного цвета река сопровождала движущиеся ритмично машины. Что только не плавало в этой жидкости. Казалось, что иногда даже всплывали скелеты, но может это обман зрения?

Совершенно без обмана вдоль линии горизонта двигалась точка с небольшим шлейфом. Шлейф был маленький, белый, не похожий на черный хвост орочьих летательных аппаратов. Оптика шагохода не позволяла рассмотреть аппарат, мешали облака и сама линия горизонта.

Движению машин в один момент стал мешать остов какой-то старой землеройной машины. Возможно, ее бросили еще когда прокладывали трубы. Черные люки вполне могли таить в себе опасности, поэтому двойка приняла вправо, чтобы не создавать себе проблем. Остов проводил уходящие шагоходы черными зевами.

Еще через несколько кломов стала видна цель, ради которой отряд отправили. Низко над рекой располагались деревянные полусгнившие настилы в несколько рядов. Железные сваи шахматным порядком поддерживали это жалкое подобие мостов. Но не это было важным: на той стороне виднелась группа людей в предположительно гвардейской форме. Было непонятно, гвардейская ли она, потому сейчас все плащи превратились в какую-то непонятную рванину. Эти люди замахали руками при виде шагоходов, а пара их них уже начинали проверять доски на прочность. Несомненно они собирались переправляться. Штайгер заметил среди несколько людей стрелковое вооружение.

Штайлер заметно напрягся - ему о прикрытии никакого отступления не сообщали. Как и в принципе не сообщали о каком - либо присутствии союзников поблизости. Благо, под прикрытием нескольких слоёв прочных бронелистов можно было спокойно принимать решения.
Отто, без резких движений. Несколько шагов назад, доворот корпуса, словно изучаешь обстановку. Не спугни их. – Следующим действием вокс был переведён на общевойсковую частоту. – Рядовой Штайлер докладывает. Обнаружена группа вооружённых людей, предположительно - гвардейцы, расстояние не позволяет уточнить. В квадрат были посланы пехотинцы?
"Эхо", следуя собственному совету, немного отступил назад, не прекращая при этом наблюдения за группой неизвестных.

- Глаз Один, вас поняли, - женский голос прошипел в воксе и настала пауза, - Нет, согласно рекогносцировке у нас нет наших или соседних подразделений в этом квадрате. Это могут быть дезертиры, вооруженные беженцы или еще кто-то. Лейтенант Ригоди приказывает выполнять задание и не обращать внимания на помехи. Не отвлекаться.

Штайлер сосредоточился на изучении странной группы и разглядел, что форма была действительно гвардейской, а солдаты, хоть и помятые, были действительно солдатами. Опытный военный всегда мог заметить разницу в поведении между солдатом и гражданским. А еще он заметил то, что раньше не замечал, а именно наличие укрытых боевых единиц.
Дуло предположительно снайпера торчало в сторону от реки рядом с камнями, ожидая угрозы со стороны орков. Правее за камнями торчали два шлема и шишкообразный набалдашник ракетной установки - расчет противотанковой поддержки, не иначе.

Солдаты у моста замахали руками еще сильнее: мол, не видишь, свои!

Вокс был незамедлительно выключен. Эти штабные никогда не понимают, о чём говорят. Впрочем, обесценивать их слова тоже не стоит - возможно это действительно были дезертиры, но пока было рано судить. Холт открыл душную кабину "Часового", набрал побольше воздуха в лёгкие и, сняв противогаз, что есть силы выкрикнул:
– Мы прикроем, только быстрее! Быстрее, мать вашу!

После того, как кабина башни открылась, солдаты заметно расслабились. Даже ракетный расчет выглянул из своего укрытия, разглядывая неизвестный для них шагоход.

- Ноги в руки и вперед, вы его слышали, - крикнул один из солдат с перевязанной поперек грудью. Он был весь песочно-серый от пыли, сгорбленный, с интересным коротким лазганом, перекинутым через обе руки.

Солдаты аккуратно, стараясь не упасть в опасную воду, двинулись по мосткам. Ракетчики выдвинулись последними, прикрывая переправу. Один из гвардейцев, а теперь, ближе, стало ясно, что это именно они, упал в воду, но на него не обратили внимания. Тут не было возможности ему помочь. Коротко крикнув, он ушел на дно, а взамен на поверхность выполз большой упругий пузырь.

Остальные без происшествий достигли другого берега и построились перед шагоходами. Именно построились. Теперь Штайгер различал шевроны Стального Легиона, хоть и потертые.

- Лейтенант Поцус, 16 полк Стального легиона. Отступаем после поражения под Вулканусом. Это все, что осталось от нашего полка, - голос говорившего был довольно громкий, а линзы противогаза смотрели прямо на оператора часового, который решил им помочь.

Штайлер, услышав звание собеседника, машинально сделал аквилу на груди, отдавая честь старшему по званию. Здесь устав, возможно, и не имел значения, но при возвращении в лагерь ему подобное могли бы вспомнить.
– Вам несказанно повезло, лейтенант. Я из 41-ого полка и меня отправили сюда эти мосты уничтожить, так что приди вы на полчаса позже, то вам бы уже никто не помог. – Оператор сделал непродолжительную паузу, словно бы давая возможность пехотинцам это обдумать. – По выполнении оперативной задачи я отведу вас к позициям своего полка, вы сможете отдохнуть и перегруппироваться.

-Понятно, - линзы противогаза не выдавали эмоций, как и голос, да и остальные солдаты почти не отреагировали на информацию. Опытные. Знают, что в такой обстановке не обращают внимания на мелочи в виде нескольких жизней, - выполняйте свою задачу. Отделение, отходим в сторону...

Со стороны противоположного берега раздался приближающийся гул реактивного двигателя, и Штайгер увидел приближающуюся дымную полосу.

– Ищите укрытие, Лейтенант! Авиация летит к нашим позициям. Если есть противовоздушное - готовьтесь. Удачи, Император с нами. – В быстрой манере выкрикнул Штайлер, скрываясь в глубине кабины Часового и переключая вокс на внутренний канал. – Отто, цель - мосты. В темпе, пока орки не подтянулись.
"Эхо" характерно развернулся и направил лазпушку на неустойчивый мост, с удовольствием вжимая гашетку в упор.

Гвардейцам не нужно было повторять, они моментально рассыпались по сторонам, и Штайгер только успел заметить как ракетометчики наводятся на воздушную цель. Далее лишний обзор скрыла кабина, и оператор стал наводиться на мосты. Выстрел первого и второго шагоходов спалил значительный участок пролетов двух мостов, но при этом сваи из металла остались стоять. Если у орков будет какой-нибудь материал, они смогут восстановить мост.

В это время летательный аппарат приближался, дымный слет сзади позволял на контрасте рассмотреть обилие красного цвета в раскраске. Это был орочий летун, и он явно заходил на цель, которой выбрал шагоходы.

– Отто, разрывай дистанцию, я целю летуна. – Коротко кинул Холт по связи, пытаясь хоть как - то прицелиться, предугадать траекторию движения орочьей тарантайки, которая судя по дыму и шуму должна была развалиться ещё на подлёте к позициям гвардейцев.

Штайгер выжидал, пока летун заходит на атакующую высоту, а Отто в это время отвел свою машину от греха подальше.
Лазерная пушка выплюнула луч навстречу летуну орков, напоминающему самолет, но Штайгер немного не угадал со снижением, а потому луч прошел мимо.

Рядом из ракетной установки в небо ушла ракета, оставляя белый след, но расчет тоже промахнулся. В ответ, оставляя черный след, пошла ракета противника, но упала далеко за машиной Штайгера. Множественные фонтанчики пуль прошли рядом, постучались в броню шагохода и затихли. Сам орочий летун, с ревом пронесясь мимо, стал снова забирать вверх и заворачивать вправо.

– Чёрт, улетает. – Недовольный произошедшим Штайлер собирался было в слепом гневе врезать по обшивке, да вовремя осознал тщетность действия и остановился, решив просто вылезти из кабины и обсудить это с пехотинцами.
– Лейтенант, мы заканчиваем с мостами и уходим отсюда. Чем скорее - тем лучше.
Вернувшись назад на своё законное место пилота, Холт обратился уже к товарищу - Часовому.
– Отто, уничтожаем цель. Так, чтобы даже намёка на их существование не осталось и восстанавливать было нечего.

Увидев, что летун снова удаляется, шагоходы пропалили дыры в еще двух мостах, но тут раздался крик гвардейцев, а лейтенант даже выбежал к обзорному окну шагохода и замахал руками, показывая в сторону, куда удалился летун. Оказалось, что самолет орков вовсе не собирается улетать куда-то, а только заходит на второй круг.

Остальные гвардейцы снова рассредоточились и направили оружие в сторону летуна.

Пехотинцы времени зря не теряли и уже заняли позиции. Холт же, устало выдохнув, развернул машину к надоедливому летуну и направил орудие по направлению его движения.
– Отто, снова целим летуна.

Два шагохода навелись в сторону возвращающегося летуна и стали выжидать атаку. Выстрелы обоих шагоходов прошли мимо верткого самолета, а тот выпустил ракету. Вихляя, словно пьяный гангер, снаряд бухнулся в землю рядом с шагоходом Штайгера. Взрыв был мощный, но машину лишь обдало грязью. Слишком маленький поражающий фактор. Это радовало. А еще оператор заметил, что под брюхом летуна больше не было ракет.

– Верткий ублюдок! – Истошно крикнул Холт. – Гроксова самка! – Продолжил было пилот бранить орочий бомбардировщик, как на той стороне включенного вокса тяжело вздохнули. Поумерив пыл и сопроводив взглядом улетающего противника в попытке запомнить хоть какую - то отличительную деталь, Штайлер, убедившись что их теперь точно больше не побеспокоят, добавил. – Отто, заканчиваем миссию. Пора бы уже, наконец.

Бомбер улетел вдаль и больше не собирался поворачивать, видимо действительно отстрелял боезапас.
Деревянные настилы были уничтожены и Штайгер решил, что можно возвращаться. Напарник с ним не спорил.
Гвардейцы рядом тоже оттряхивались и готовились к маршу. Не могло быть и речи, что они пойдут с той же скоростью.

Лейтенант Поцус подошел к шагоходу и постучал по броне.
- Мы можем настроиться на ваш вокс, - он показал пальцем на бусину в ухе, - Чтобы не задерживать движение, и просто идти по координатам... Я просто не рассчитываю на такую роскошь, как прикрытие с вашей стороны. Впрочем, решение за вами.

– Настроиться можете. И насладиться такой роскошью, как наше прикрытие, тоже. Зачем - то же я дал вам возможность перейти реку. Теперь надо нести ответственность...

- Хорошая новость, сэр, не будем мешкать, выдвигаемся, - скомандовал лейтенант.
Отряд двинулся довольно уверенно, не взирая на то, что все они выглядели уставшими. Тем не менее шагоходам приходилось двигаться на расстоянии "по орбите", чтобы не убегать вперед. Вопрос о частоте был для подстраховки, потому что за время движения, лейтенант так и не связывался. Не было причин.

С такой скоростью отряду понадобился почти день, чтобы вернуться, потому пешие шли медленно. За это время вдали, на том берегу иногда появлялись байки орков-разведчиков. Вероятнее всего искали мосты, но одним мостом было уже меньше, если конечно орки не смогут использовать остовы и сваи, чтобы сделать свой мост.

Ближе к вечеру станция заверещала, сержант требовал доложить место нахождения, и когда узнал, успокоился. Боевая задача была выполнена, а орки к атакам не приступали.

По возвращении спасенных тут же взял в оборот комиссариат и старшие чины, а потому Штайлеру оставалось только не мешать. Похоже старший комиссар Рассел был настроен более чем критически.