Пагода Вечного пламени | ходы игроков | 4. на горячих источниках

месяц фумидзуки, за полдень,
горячие купальни госпожи Абуро


Купальни госпожи Абуро притаились на почтительном расстоянии от деревни. Путь до них лежал вокруг огромного озера, над которым поднималась дымка: вода медленно отдавала тепло в холодный горный воздух. Вихристые заросли деревьев-карликов теснились у обочины, подталкивая дорогу к плещущим у песка и гальки волнам. Вскоре Касенамура растворилась в тишине, пропали рыбацкие лодки, исчезли красные огни у «Трёх топоров». Редкие хижины и последние огороды кончились. В туман ныряли дороги, которые уводили вглубь деревенских полей. Но Масатака держал путь дальше.

Вскоре он почувствовал сытный запах болота. По земле поползли подушки насыщенного зеленого мха. Между кривых корней заблестели вязкие лужи. Сухая трава высотой в человеческий рост щерилась в ложбинах. Оттуда неслось кваканье жаб и нехороший шелест. Кое-где у дороги появлялись глубоко воткнутые в торф шесты с предупредительными символами, а дорога принялась петлять по кочкам. Зато воздух теплел с каждым шагом.

Наконец ниндзя выбрался на сухую местность. Вокруг лежал уже совершенно густой лес, зато осока попятилась, снова открыв панораму озера. Во всей голубизне оно раскинулось под высоким небосводом и подставило тусклому солнцу свою гладкую спину. Гора Гассан бдительно стерегла горизонт. Здесь дорога упиралась в дубовую аллею, а в её конце высились мощные деревянные ворота. За ними виднелись крыши трёх банных строений. Даже сюда доносился горячий запах подземной воды, насыщенной минералами.

Ворота были приоткрыты, однако на приколотой к ним бумажке значилось: «ДЕНЬ УЕДИНЕНИЯ И УБОРКИ! ПРИХОДИТЕ ЗАВТРА!»

Прогулка дала шиноби возможность ненадолго сбежать от собственных мыслей, в частности, от странного разговора с девушкой в "Хазбине". Масатака позволил себе просто быть, мерно переставляя ноги, стараясь раствориться в окружающим мире, когда деревня осталась позади. Он словно бы на короткий миг смог прикоснуться к Миру. Разум и тело вновь стали одним единым, Соичиро сосредоточился на задании.

Весь проделанный до купален путь заставил ниндзя задуматься: не беспокоят ли местных духи, коль скоро бани забрались настолько в лес? Стоит уточнить это у кого-то. Впрочем, если здесь продолжается работа, значит, не всё так плохо.

Соичиро смерил взглядом лист бумаги, преграждающий путь всякому добропорядочному человеку. Шиноби же усмотрел в этом знак - по крайней мере внутри будет значительно меньше лишних людей. Масатака подошел ближе, чуть больше приоткрыл дверь и проник внутрь.

Он оказался в уютном дворе, обнесённом солидным частоколом в полтора человеческих роста. Сами купальни оказались неожиданно красивыми для захолустной деревеньки. Или же в простоте и жила их красота.

Осенние деревья бережно окружали наружный частокол. Тропинки, петляющие среди клумб, вели к трём банным домам с гнутыми коньками крыш. Колонны при входе в первый были окрашены жёлтым, а вывеска гласила: «Дом смеха». Колонны второго оставили как есть, а дом назывался Домом покоя. Колонны третьего, самого дальнего, покрывала необычная ярко-белая краска. Вывеска гласила: «Дом желаний». Это строение практически терялось в дебрях сада. С левой стороны сад переходил в подобие пляжа, которое продолжалось тремя дощатыми пирсами. К одному была привязана лодка. Два других, видимо, использовались для прыжков и купаний, потому что были снабжены бамбуковыми лесенками, столиками и сложенными по холодному времени зонтами. Они действительно пустовали.

Но главной достопримечательностью служил кипящий в центре сада фонтан. Выложенный слюдяными камнями круглый бассейн источал пар. Белые клубы вырывались из него, как будто так дышал погребённый в подземном царстве элементаль. Глинисто-зелёная вода шипела и булькала, подбрасывала струи пены. Аккуратные деревянные поручни и скамьи окружали бассейн. Проходя мимо первого из трёх зданий, Масатака различил внутри схожий резервуар с отдельными кабинками на манер бани.

Первая купальня пустовала.

Соичиро сунул ладони в просторные рукава куртки, приняв вид степенный, который мог бы быть у столичного жителя, навестившего Касенамуру по какому-то, ему только известному, делу. Шиноби больше не отвлекался на пейзаж вокруг, оглядываясь лишь для того, чтобы собрать больше информации.

Пройдя мимо первой из купален, Соичиро не задумываясь отправился к следующей. Названия показались шиноби странными, но наверняка отсылающим к тем ритуалам, что происходят внутри.

"Дом покоя", - ещё раз взглянул на вывеску мужчина, оказавшись меж колонн второго дома, после чего прислушался к происходящему внутри, перед тем как заглянуть внутрь.

Там и правда царил покой, нарушаемый шипением и бульканьем горячей воды. У второго дома не было полов и циновок, только аккуратно расчерченный дорожками и лежанками бассейн, в котором вода доходила бы лежащим до самого подбородка.

Маленькая девочка в розовом кимоно, которое украшал большой бант на уровне поясницы, лениво возила веником по бортикам. Она насвистывала незатейливую детскую песенку, чей мотивчик знал весь Хонсю:

Баю-бай, отвечай,
Почему горит,
Горит красным оком
Звезда в небе высоком?

Баю-бай, засыпай,
Сон я грустный вижу,
Плакала, кричала,
Спи скорей потише!

Баю-бай, замечай,
Как звезда свой
Путь теряет!
Почему дитя ушло?
Где же пропадает?

Веник шаркал в такт свисту.

Масатака бесстрастно наблюдал за девочкой какое-то время. Насколько младше она была Юйи?

– Доброго дня, – произнес шиноби, когда детская песенка закончилась. Голова мужчины склонилась в небольшом поклоне. – Дитя, я ищу управляющего этими банями.

— Ой! Как вы ловко подкрались! — чуть не подскочила девочка, но быстро опомнилась и склонилась в изящном поклоне, спрятав веник подмышку. — Извините, господин. Моё имя Юки. Я — помощница хозяйки. Вы ищете не управляющего, а управляющую. Госпожу Абуро. Но сейчас она…

Девочка торопливо пробежала по бортику ко входу в банный павильон, чтобы не кричать через бурлящий бассейн.

— Госпожа Абуро сейчас принимает… особое омовение. Там, в Бездонной Купели, — она качнула веником в сторону последнего здания, скрытого за кустами. — Это очень важный ритуал для неё, и мы не смеем прерывать одиночество госпожи в такие моменты. Даже случайный звук может развеять чары, с помощью которых она беседует с духами кипящих вод. Но… вы не кажетесь местным. Значит, вас привело сюда дело. Оно достаточно важное, чтобы побеспокоить Абуро-сама?

— Я прибыл из Киото, моё дело важно и касается Мандарина-сама, вашего частого гостя, — ответил Масатака, кинув взгляд в сторону, где находилось третье строение.

«Беседует с духами», - мысленно повторил шиноби. Была ли это шутка или в этой деревне есть колдунья? С учетом общей удаленности купален, можно было в это поверить.

— Но я готов обождать госпожу Абуро. Скажи Юки-тян, как долго занимают времени процедуры управляющей-сама? И, возможно, ты поможешь мне найти ответы на мои вопросы? — Уголки губ Соичиро приподнялись в подобии улыбки.

От этой улыбки служанка поёжилась. Масатака не смог бы придумать лучшего аргумента в пользу срочности, даже если бы захотел.

— Н-нет-нет, — она вздрогнула и помотала головой. — Я ничего не знаю, а вам придётся ждать слишком долго. Кроме того, госпожа Аобору строго велела принимать Мандарина-саму в любое время. Наверное, это касается и его друзей! Так что-о-о-о… лучше… лучше… да, лучше прошу за мной.

Решившись, девочка повела Соичиро по дорожкам, борясь с желанием почаще оглядываться. Путь складывал замысловатые петли вокруг ещё по-летнему пышных клумб и пожелтевших клёнов. Растопыренные пятиконечные листья отчётливо шелестели на ветру. Чем глубже в парк, тем сильнее становился горько-едкий запах подземной воды. У последнего павильона не было широких окон и открытых террас. Симпатичные соломенные плетни отделяли парк от маленького палисадника и веранды перед банным домом с белыми колоннами-брёвнами. Следуя примеру Юки-чан, на веранде пришлось оставить обувь. Остальное скрывали стены из бамбука и многослойного пергамента.

За первой фусума обнаружился предбанник: узкая вытянутая комната с несколькими пустыми корзинами и длинной скамьёй. Проход в недра Дома желаний закрывали деревянные жалюзи. Дышать здесь было одновременно влажно и легко. Забираясь в лёгкие, воздух как будто разминал грудь изнутри, снимая усталость и прогоняя воспоминания о бессонных ночах. Голова начала кружиться, но это чувство было приятным — как после доброй чарки сакэ. На длинной скамье лежали сложенные в квадраты полотенца. Их украшали вышивки и тканые росписи: то геометрические абстракции, то фантастические звери, то места, где они обитают.

Провожатая замерла у закрытой жалюзи двери и ещё раз поклонилась:

— Простите меня, господин, но одежду полагается оставить здесь и выбрать полотенце по вкусу. Таковы правила. Вы можете сохранить при себе оружие, если владеете им и испытываете чувство тревоги. Некоторые люди склонны пугаться своих желаний, — щёки Юки чуть порозовели. Наверное, от тепла.

Масатака негромко хмыкнул. Посмотрел на сложенные квадраты полотенец, аккуратно разложенные на скамье, затем вернул взгляд к зардевшейся явно от тепла девочке.

– Что ждет меня внутри? – просто спросил шиноби, не ожидая каких-то откровений, но желая быть готовы не петлять, коль скоро за очередной фусума окажется ещё одна и ещё.

Соичиро настойчиво гнал от себе легкий дурман, забирающийся в голову через теплый, влажный воздух. Он с радостью даст телу очищение и расслабление после долгой дороги до Касенамуры, но шиноби очень не хотел потерять нужный настрой...

Получив ответ от девочки, Соичиро поклонился, после чего отошел к скамье и начал избавляться от одежды. С курткой он действовал особо аккуратно, складывая её на скамью, так чтобы спрятанные кунаи не дали о себе знать - слова Юки об оружии он воспринял со всей серьёзностью (особенно, учитывая что госпожа управляющая могла оказаться колдуньей), но решил, что показаться перед женщиной с оружием в руках станет проявлением страха и может в итоге сыграть против него. Не то что показаться перед ней же без одежды...

Масатака выбрал ближайшее полотенце, уделив вышевке беглый взгляд, после чего был готов отправиться дальше.

Всё это время Юки-чан деликатно смотрела в сторону. Но если бы её щёки считались термометром, то купальни Аободзу, видно, стремительно падали в действующий вулкан. Подняв занавесь из деревянных дощечек перед обёрнутым в полотенце Соичиро, Юки посторонилась.
— Ступайте в пар, пока не поймёте, что пришли, — напутствовала она. — Госпожа будет там.

И Масатака… шагнул в белизну. В этой купальне не было перегородок, бортиков или шезлонгов. Из-за отсутствия окон пар густо клубился перед лицом, мешая рассмотреть даже кончики пальцев на вытянутой руке. Идти приходилось ощупью, но первый же шаг — и ступня ниндзи на половину сяку ушла в горячую воду. Вырезанная из камня лестница начиналась сразу за порогом, заставляя спускаться всё ниже в булькающий бассейн. Не было поручней, не было знаков, куда идти. Если прочие павильоны бань возвели вручную, то Дом желаний, кажется, построили прямо на природном горячем источнике, лишь слегка добавив удобств.

Вскоре намок нижний край полотенца. Ещё один шаг. Терпко-жгучая вода достигла бёдер ниндзи. Белая ткань мокро облепила пояс. Пар липко дышал повсюду, кружил голову химический запах, но вместе с ним… накатывало ощущение чистоты. Вскоре Масатака стоял в воде по пояс, полотенце тянуло вниз. Но лестница наконец-то закончилась.

В белом тумане сверкнули три гибельных золотых росчерка. Нити из раскалённой магии соткали неровный периметр. Одна перекрыла выход. Две другие уводили в шипящие глубины купели…

Масатака на секунду остановился, продолжая одной рукой придерживать полотенце на талии, чтобы тяжелая вода не имела возможности случайно забрать расшитую материю себе. Не то чтобы это сильно волновало шиноби, но всё-таки ему ещё предстояла встреча с Абуро-сама.

Свободная ладонь еле заметно дрогнула. Соичиро подавил желание прибегнуть к дзюцу Ширьёку, дабы активировать Аджна-чакру, дарующую способность взирать на мир с помощью третьего глаза - техника, которую ниндзя узнал из Манускрипта. Блуждающее сознание, неслучайно выловило из потока знаний, сводящих неосторожный разум с ума, именно эту технику, определив дальнейший путь Соичиро - охотника на чародеев.

Он точно понял, что вокруг творилась волшба. Возможно, его неосторожный шаг активировал защитный глиф, а возможно, за ним уже кто-то наблюдал. С помощью Ширьёку он мог бы узнать, где находится источник магии, но тогда бы ему пришлось сразу же выложить на стол один из своих главных козырей. Играя в маджонг, всегда стоит чётко подбирать момент, чтобы разыграть ту или иную кость. Примерно этого же и решил придерживаться шиноби.

Памятую о словах Юки-чан, Соичиро продолжил идти, продираясь сквозь толщу воды...

Вода с плеском окружала его. Иногда жёсткие ступни Масатаки щекотали крошечные гейзеры пузырьков, а иногда он с трудом нашаривал на неровном дне удобное место, чтобы поставить ногу. Облака белого дыма всё так же застилали зрение, а нити сияли среди них.

Вдруг Соичиро приметил движение! Гибкий силуэт на мгновение мелькнул среди пара. Он мчался прямо по горящей нити. От быстрого бега белоснежное полотенце на плечах бегущей раскрылось будто крылья, смутно очерчивая стройную девушку с тёмным каре; тонкие ноги, обнажённую чуть смуглую кожу. Она как будто не стеснялась себя, наслаждаясь бегом по линии огня над кипящей водой. Через мгновение клубы тумана поглотили хозяйку бань.

Звонкий смех прокатился над купелью:
— Пришёл поймать меня? Пришёл убить меня?

Эта деревня начала казаться Масатаке странной. Убить, поймать? Возможно, близость духов плохо влияет на жителей Касенамуры. С чего кому-то вообще желать смерти хозяйке купален?

– Я пришел поговорить, – после короткой паузы, ушедшей на удивление, ответил шиноби, продолжая неспешно двигаться дальше. – Моё имя Масатака Соичиро. Меня интересует, что стало с Мандарином-сама - от него слишком долго не было никаких вестей. Я слышал, он был частым гостен купален Абуро-сама.

Белизна снова отозвалась смехом. По интуитивным ощущениям ниндзи он приближался к собеседнице, но та всё ещё пряталась в дымке, перебегая из одной части бассейна в другую. Между тем, от жара плечи, шея и лицо раскраснелись и покрылись пóтом.

— Как ску-у-у-учно… — протянула Абуро. — Когда духи нашептали мне, что не могут услышать шаги моего гостя, я обрадовалась! Меня так давно не приходили убивать таинственные незнакомцы. А ты… фу. Вот и глупый колдун мне страшно надоел. Он думал, что сможет заковать в цепи заклинаний того, кто подарил нам тепло и пламя. Ха-ха-ха! Наверное, мои коленки тоже хотел заковать в какие-нибудь цепи, иначе бы не приходил пялиться на них.

Внезапно клубы пара расступились. Узкий просвет открылся над непрозрачно-голубой водой. Девушка в завязанном на плече белом полотенце сидела, поджав ногу, на одной из своих нитей. Пальцы опущенной ноги на треть кэна не дотягивались до воды. Странная угловатая причёска, смуглые черты лица и худощавая комплекция в сочетании с высоким для девушки ростом выдавали потомка айнов. Возрастом Абуро, несмотря на титул госпожи, была близка к шинхарэ в маске белой лисы (по крайней мере, когда он приподнимал свою маску).

— Может, — задумчиво добавила она, — всё-таки попробуешь меня убить? Так, для развлечения?

Масатака замер на месте как только Абуро позволила ему себя увидеть. Он не сомневался, что всё случилось именно с её желания. Удивительно, как эта девочка умудрялась управлять целым комплексом купален. Видать, духи были весьма услужливы для этой ведьмы.

– Благодарю, госпожа, но сегодня я уже пил чай, – с коротким поклоном ответил ниндзя. – И если я убью вас, Абуро-сама, – продолжил шиноби, – то не получу ответов на свои вопросы.

Несмотря на контроль над своим телом, дышать мужчина стал более глубоко в насыщенном влагой и теплом воздухе. С каждой проведенной минутой в источнике, Соичиро ощущал, что если драться и придется, это будет совсем не в его пользу.

— Ох, ясно…

Госпожа Абуро вздохнула, закатила глаза… и перевалилась спиной вниз. Она с плеском ушла на глубину в дальней части купели. Когда девушка вынырнула, вода доходила ей до ключиц, с которых пропал узел полотенца. Чёрные волосы облепили её лоб так, что причёска стала почему-то напоминать мальчишескую.

— Твой колдун думал, что сможет сделать своим шикигами нашего древнего покровителя, — без особого интереса пояснила она, с полуприкрытыми глазами погружаясь в горячий источник. Когда перспектива драки исчезла, госпожа Абура как будто поскучнела; пропала распиравшая её злая энергия. Зато она отвечала без экивоков.

— В древности племя моих предков поклонялось божеству, живущему на великой горе Гассан. Мы называли его Вечногорящим. Дарующим пламя, отгоняющим зимы, несущим жаркие зори. Пока билось его огненное сердце, вода из таявших снегов текла в озеро, а тепло земли согревало мои источники. В благодарность ему оставляли подношения в храме у истока реки. Но проходили века. Айны, мой народ, были изгнаны. Храм в горах опустел. С последними айнами ушли и наши боги, а те, что остались, постепенно растворились в забвении. Глупый колдун считал, что сможет поработить слабого, всеми забытого бога, оставшегося без поклонения. Обрести могучего фамилиара. Должно быть, колпак окончательно раздавил ему мозги, потому что даже самый слабый ками тысячекратно сильнее такого ленивого и жадного оммёдзи, каким был твой хозяин. Если они встретились, Вечногорящий бог сжёг его и превратил в пепел, — безразлично закончила Абуро-сама. — Точно так же, как сжёг Радугу Касенамуры.

«Вот почему так много бумажных фигур было в багаже сановника», - начал догадываться Масатака, заодно теперь понимая, почему этот Мандарин приказал старосте огородить деревню печатями внутрь. Воистину нет предела человеческой жажды власти и силы. Сомнительно было, что гость из столицы искал счастья для всех и каждого. Впрочем, причины не должны волновать шиноби, он здесь не за этим.

Поняв, что драки не будет, Соичиро мысленно выдохнул. Хотя бы здесь удастся сэкономить силы перед вечерним походом с шинхарэ. Мужчина сделал несколько шагов в сторону Абуро, все еще держа дистанцию приличия между ними. Ему просто хотелось устроиться поудобнее и задать ещё несколько вопросов.

— Радуга? — переспросил Масатака. — Это маленькая девочка, что отправилась вместе с Мандарином-сама на поиски храма?

— Нет, — не выдержала и улыбнулась банщица, уйдя под воду до самого подбородка и неторопливо плавая на границе видимости. — Это самураи, поклявшиеся защищать деревню. Старая байка. Историю про них обожает рассказывать местный мальчик по имени Тик-Ток, только спроси. Так что не буду забирать у него это право. Да и знает он её верно лучше, чем я. Так что… наслаждайся купанием, молодой человек.

Абуро с видимым удовольствием нырнула, над водой мелькнули её голые ступни… и больше она не выныривала. Её последние слова потонули в белом тумане — странно, почему она назвала так Соичиро; мужчину среднего во всём, включая возраст?..

Снова загадки на которые у Соичиро не было ответов здесь и сейчас. Абуро, девушка (или женщина?) из первый людей, говорящая-с-духами. Кто бы мог подумать, что такие места ещё существуют: где среди обычных людей живут потомки айнов. Была ли она одна такая на всю Касенамуру или нет, уже не важно.

– Благодарю, Абуро-сама, – коротко поклонившись, поблагодарил управляющую купален шиноби. Пусть этот разговор породил новые вопросы, всё-таки он принес и ответы. В поисках воплощения давно забытого бога Мандарин готовился захомутать его своими чарами с одному ему ведомой целью. Поставить себе в услужение Бога с горы Гассан. Зная как это всё работает в столице, Масатака мог предположить, что и за сановником стояли ещё более большие люди... Что-то случилось там, в предгорье или на самой горе, что-то что потревожило местных духов. Быть может колдун всё-таки преуспел?

Масатака стянул с себя полотенце, аккуратно сложил несколько раз и швырнул в сторону предполагаемого бортика бассейна. Теперь придерживаться рамок приличия было не нужно - ниндзя чувствовал, что остался один. Радуга Касенамуры, маленькая девочка, местный жрец... предстояло получить ещё немало ответов, но пока... пока "молодой" человек несильно оттолкнулся от дна и позволил воде отнести его в сторону.

Уже смеркалось, когда отдохнувший и умывшийся Соичиро покинул Дом желаний. Бездонная Купель, затянутая непрозрачно-голубой водой, шипела и булькала позади. В недрах земли, где плачет богиня Идзанами, рождалось пламя, согревавшее земляные воды. Поднимаясь к солнцу-Аматерасу, они несли колдовство, неведомое смертным. Где-то там, среди тверди и вечно-чёрного океана, между живыми и мёртвыми, духами и людьми, плыла в пустоте старая госпожа Абуро, окружённая сверкающими нитями.

А наверху Масатака медленно завязывал привычную куртку, но ощущал непривычную лёгкость в руках. Незнакомое чувство обновления поселилось в нём. Кожа чесалась, немного слезились глаза. Но бронзовое зеркало-докё в бамбуковой раме, повешенное на дальней стене раздевалки, показывало невероятное.

Из него на Масатку смотрел сам Масатака — Масатака из прошлого. Тот, каким ниндзя был почти дюжину лет назад. Помолодевший, избавившийся от ряби морщин вокруг безразличных глаз, с густыми волосами и смягчившейся кожей. Пропал поселившийся было кислый привкус у дальних зубов. Не саднило колено, повреждённое в одной из бесчисленных схваток. Горячие купальни вернули ему не только здоровье.

На прощание госпожа Абуро отдала ему… ушедшие дни.

Соичиро неспеша протянул руку, чтобы коснуться отполированной поверхности зеркала. Быть может, всё это сон, навеянный разморенному от купальни сознанию? Сейчас его пальцы коснутся своего отражения и оно пойдет рябью, словно водная гладь... но нет, он ощутил прохладу и твердость, привычную для поверхности зеркал. Коснул лица, чуствуя упругость кожи.

– Masaka... – вздох удивления сорвался с губ ниндзя. Пусть в глазах он видел всё ту же решимость, смешанную с усталостью, что приходит с годами, там же он заметил искру, что присуща молодым духом. Когда-то и он был таким, пока не поумнел. Масатака кинул взгляд на фусума, скрывающую вход к источники. Вот, значит, в чем секрет внешнего вида госпожи Абуро...

Воин спокойно закончил облачение и так же спокойно, словно ничего не случилось, покинул дом Желаний размышляя над тем, чем мог он заслужить подобный дар ведьмы-потомка айнов. И есть ли у этого цена? Быть может, проснувшись, он вновь будет своего возвраста ведь... иначе, вся деревня могла бы жить... вечно?

И всё-таки, только теперь он почувствовал себя по настоящему цельным, оставляя тремор духа, вместе с частицой себя, в купальнях Абуро.

Назад через сады он шёл в одиночестве. Юки-чан растворилась. Павильон номер два стоял закрытым. Голубая вода, кипевшая в нём, выглядела практически спокойной по сравнению с бурлением Бездонной Купели. На верёвках между домами колыхались простыни и полотенца, надуваясь во всю ширь. Крупная трёхцветная кошка с ласковыми глазами умывала лапу, не обратив на проходившего Масатаку никакого внимания. Считалось, что кошки такой расцветки приносят удачу.

Озеро, которое днём выглядело бескрайней равниной из солнца, сейчас казалось чёрной воронкой, поедающей тяжесть туч. Чёрная линия горного горизонта вставала над лесом. И там, в фиолетовой абстракции заката… Масатака Соичиро вдруг увидел тускло-алую искру на склоне горы. Она сияла в невообразимой дали, пронзая туман и морок осенних лесов. Сомнений быть не могло — в стороне, где горел красный огонь, когда-то располагался упомянутый Абуро храм древних айнов.

Алый огонь,
Отозвалась на чей-то призыв
Гора Гассан.

Соичиро знал, что месяц фумидзуки особенно приятен любителям рэнку и хокку. От простого крестьянина, зашедшего после тяжелого дня в трактир, до вельможи из Киото, все любили сцеплять строфы...кто-то делал это хуже, кто-то лучше. Возможно, благодаря случайно встрече на дороге с путником, чья куртка давно прохудилась в локтях, но язык был остр, а ум - чуток, в голове шиноби сложились эти строки. Быть может встреча с Абуро, а до этого с Юйей тоже что-то задели в очерствевшей душе убийцы. Наверное, правда останется на лесной тропе между купальнями и деревней.

Девочка в кимоно с большим бантом юркнула в Дом желаний. Там Юки-чан деловито отряхнулась, хлопая ладошками по рукавам и лацканам, пока не выбила все листики и соринки до последней. Затем аккуратными движениями выпростала полы кимоно, заткнутые под пояс ради уборки, и ещё раз разгладила и поправила свой нарядный костюм (не чета деревенским обноскам). Оставив сандалии и носочки перед деревянной занавесью, Юки-чан смело шагнула в белый туман и застыла в полупоклоне на первой ступени каменной лестницы. Горячая вода ласково омывала её ноги, забирая усталость.

Вспыхнули золотые нити, разрезая туман.

— Это ты, маленькая Юки-чан… — прошептала из сердца Бездонной Купели госпожа Абуро.
— Да, хозяйка-сама. Он ушёл. И Бугендай-сама он тоже понравился, она не шипела на него. Может быть, он не такой плохой человек, каким кажется?
— Ты так наивна, маленькая Юки-чан…
— Вы сами научили меня, что нужно верить в лучшее, чтобы видеть вокруг себя лучший мир, хозяйка-сама!
— И то правда.

Туман выдохнул смешок. Силуэт обнажённой девушки ненадолго проступил в перекрестье золотых нитей, и Абуро продолжила:

— Но знамения тревожны. Духи Купели беспокоятся. Поступим вот как. Облачись бродяжкой и отправляйся в деревню. Найди моего друга Орочи. Скажи, что мы должны встретиться до рассвета. А потом отправляйся за приходившим сюда человеком, куда бы он ни шёл. Чтобы не случилось беды, я оставлю тебе своё оружие, но помни: прежде всего тебя не должны заметить. Твоя судьба важнее, чем даже судьба нашего бога. Ты поняла меня, маленькая Юки-чан?

Девочка-служанка склонилась ещё ниже, пряча в уголках губ озорную улыбку. Золотые нити сверкнули в последний раз, прежде чем раствориться в тумане.