[AD&D2e] There would be some Dragons | ходы игроков | Часть 3. Разрушенное поместье

Неимоверного усилия воли стоило Эмбрину выдержать касание гнусной твари, не дрогнув и не скривившись. Пусть облик ее сейчас и был не столь отвратительным, он видел перед собой лишь средоточие злобы, наделенное древним колдовским могуществом. Но страх уже остался за спиной, теперь его судьба во власти Всематери.

Паладину не удалось обмануть ведьму, и все же она предложила больше, чем он смел надеяться – свободу для них всех прямо сейчас. И самоубийственная клятва – не слишком великая цена за эти несколько часов жизни. Солнце еще высоко, столько всего может произойти до падения ночной тьмы, а Эмбрин умел ценить настоящее и не терять надежду на лучший исход.

Наигранная приветливость на его лице вмиг сменилась спокойной решимостью. Он с вызовом глянул на чудовище и кивнул.

— Хорошо, ведьма. Я буду здесь в полночь, вот тебе мое слово, — да, он придет, так или иначе. Но вот обрадуется ли она этому? Увидим. — И мне есть, что сказать эльфу.

Не дожидаясь ответа, паладин развернулся и собрался уходить.

Карга смотрела на Эмбрина с плохо скрываемым восторгом.
- Вот так, так, так! - она рассмеялась вновь, - больше отвращения, больше надежды, больше веры! И ты держи мое слово, паладин - я приду за тобой сюда в полночь, и коли найду в ночной тьме твоих подружек, сотворю с ними все, что захочу! О, какая чудная ночь меня ждет!
Отступив от паладина на шаг, она закружилась, шелестя своими юбками по лесной траве, и не чинила уходящим препятствий.

***
- Что. Это. Было? - выпалила бледная Эвелина, стоило остальным подойти ближе к ее укрытию. Звука смеха карги больше не было слышно, - кто это? Что все это значит?!
Кормирка выглядела испуганной. Она сжимала рукоять меча, перевязь с которым уже успела сбросить с плеча.
- Почему вы на нее не напали? Я... я была в засаде!
Короткий инструктаж на ходу помог ей разобраться в произошедшем. Обогнув прогалину, компания направилась было в направлении следов пумы, как в кустах мелькнула серая тень.
Лунные пумы отлично умели сливаться с тенями, но Криссин специально подходил к людям открыто. Шерсть большой кошки была измазана свернувшейся, но еще не подсохшей кровью, как будто он тащил на себе, как большие кошки обычно делают это с добычей, немалых размеров оленя.
Открыто и неспешно приблизившись к партии на расстояние нескольких шагов, он открыл пасть с внушающими уважение клыками, и коротко, едва слышно мяукнул.

  - ...очень опасная тварь, - продолжала вводить Эвелину в курс дела Моргейн. - Если бы Эмбрин не пообещал ей свою задницу, мы скорее всего были бы мертвы. Меня беспокоит, что эта гадина не оставляет следов, так что слушай внимательно, услышишь что-то подозрительное - говори сразу. Надеюсь теперь ты поняла в полной мере, почему громкие звуки и отсутствие концентрации в лесу - к беде. И извини, Ариэль, я не могла оставить это за спиной, нужно было понять с чем мы имеем дело в любом случае, а слепое нападение... ну, мы снова были бы все мертвы. К тому же...
  Подняв руку с раскрытой ладонью, девушка уставилась на выходящую из кустов пуму и задумчиво нахмурилась. У нее оставалось нехорошее подозрение, что кошку могла обмануть карга и теперь она служит ей, однако пятна крови на спине и чистая пасть заставляли думать, что верный друг смог выкрасть своего хозяина... наверняка тварь будет в бешенстве, когда узнает. Теперь, если догадка была верна, следовало действовать очень быстро. Усилием воли подавив внезапный приступ слезливости, следопытка аккуратно подошла ближе и опустилась на одно колено, положив лук рядом и показывая кошке раскрытые ладони.
  - Здравствуй, друг. Я не обижу тебя, подойди.
  Дождавшись, когда кошка приблизится. Каэлинн аккуратно коснулась ладонью её лба, а затем аккуратно погладила под челюстью, показывая, что расположена к общению и настроена дружелюбно.
  - Ты хочешь показать нам, где Линтиль? Веди, мы последуем за тобой.
  Она старалась вкладывать нужные интонации, понимая, что кроме звука имени эльфа Криссин вряд ли что-нибудь поймёт. Всё таки пума оставалась животным, при всей своей хитрости и уме.

Криссин едва слышно мяукнул еще раз, боднул лобастой головой ладонь Моргейн, и, развернувшись, скачками побежал в лес. Он выбирал дорогу, которой могли пройти и двуногие тоже, и терпеливо ждал на видном месте, пока приключенцы нагонят его быстрые длинные скачки. На длинные дистанции лунные пумы были отвратительными бегунами, но на короткие, в сотню-другую футов, необходимые для того, чтобы из засады настичь жертву и напрыгнуть на нее в попытке сломать ей шею, они были великолепны.

Меньше чем через десять минут такой перебежки по лесу кот замер у густого кустарника, мяукнул еще раз, и подождал, пока Моргейн подойдет поближе. В скрытой кустами ложбинке лежал без сознания окровавленный и босой синеволосый эльф. Судя по количеству крови на рваной одежде и траве, он уже был готов к скорейшей отправке на Арвандор.

  — Таранат говорил, что здесь с гоблинами нет таких проблем, как у них, и теперь мы знаем почему. Что вышло, то вышло, я тебя не в чем не виню, Каэлинн. Мы выучили урок, теперь нужно исполнить по нему.. задание, — Ариэль резко взмахнула рукой, растопырив пальцы, но увидев недоумение собеседников, стушевалась, — это знак магии, как.. Не важ..но.
  Следопытка вовремя удержала её от пространных объяснений простых вещей — перед ними оказался виновник, в какой-то мере, их столкновения с каргой. Конечно, кот был простым зверем, хоть и обученным эльфами, и стыд был ему чужд, так что сердиться на него было глупо, примерно как на енота у лагеря. А если уж Каэлинн удалось найти с ним общий язык — тем паче. Правда, пума вновь двигалась скачками, которые в первый раз заставили их потерять зверя из виду, и волшебница сама непроизвольно ускорялась, пытаясь забежать вперед подруги, замечая это, возвращаясь на место, и через пару минут снова повторяя это.
  Когда они наконец остановились и Каэлинн шагнула вперед, волшебница трусливо зажмурилась, живо припомнив все остроты карги о её вкусах.

  Еще по пути Моргейн ненадолго остановилась, чтобы взять у Эвелины бутылку с эльфийским зельем, что-то подсказывало ей, что они найдут Линтиля либо мёртвым, либо умирающим, очень уж уверенно карга говорила о холодце... что ж, так и оказалось.
  - Отвернитесь. Эмбрин.
  Первое слово, конечно же, предназначалось избалованной аристократке и домашней магичке, а вторым девушка как бы подозвала паладина ближе. Он уже доказал, что умеет лечить двуногих куда лучше нее, так что его помощь была очень кстати.
  И едва они аккуратно перевернули тело на спину, как даже железные яйца Моргейн дали трещину и она с трудом подавила рвотный рефлекс, сжав челюсти. Ужасное зрелище ран от когтей и разодранного живота было по-настоящему кошмарным, но куда более ужасным было то, что Кореллон всё еще не призвал своего слугу на Суд. Сердце Линтиля билось и это одновременно вызывало безумную жалость и вздох облегчения, хотя дышать девушка старалась через раз.
  Она без слов откупорила пузырёк, потому что была уверена, что стоит ей разжать зубы и сдержаться будет просто невозможно и поднесла зелье к губам эльфа, вопросительно уставившись на Эмбрина. Возможно он мог бы исцелить его и сам, но Моргейн сомневалась, что его сил хватит на то, чтобы хотя бы стабилизировать состояние бедняги, не говоря уже об ужасных ранах. Однако решать должен был паладин, поскольку обладал явно большей квалификацией в таких вопросах.

Первым порывом Эмбрина после чудесного спасения от лесной ведьмы было предложить спутницам поскорее отправиться к цели их похода. Нужно было выполнить поручение, пока он с ними, а после... после им предстоял бы трудный разговор. Паладин понимал, что просто так в лапы старухи его никто не отпустит, но и он не мог себе позволить подвергать их опасности. И странное дело – этого разговора он боялся куда больше, чем собственной неминуемой участи.

Встреча с кошкой спутала все его планы – стало ясно, что сперва предстоит спасать ее хозяина. Без слов последовав за лучницей, паладин уже вскоре склонился над их ужасной находкой, поражаясь живучести этого дивного создания – ни один человек не смог бы жить с такими ранами. Его невеликое искусство целителя было здесь бессильно, оставалось лишь уповать на волю Богини. Быстро оценив раны и сочтя распоротый живот самой страшной из них, Эмбрин дал знак Моргейн немного обождать, упал на колени подле распростертого тела, поднес ладони к зияющей полости, прикрыл глаза и приготовился пропустить через себя исцеляющую силу. Жрецы учили его в такие минуты представлять в сознании, как благодатная плодородная почва, пробуждаясь от морозных оков зимы, наполняется животворящими соками и напитывает ими семена и ростки, толкая их вверх, навстречу сияющему посреди голубизны солнцу. Так же и раненая плоть, наполняясь божественной энергией, восстанавливает свою естественную форму, преждевременно нарушенную против воли природы.

Теплота, согревающая его ладони, перешла в растерзанного эльфа, придав тому жизненных сил для исцеления и восстановления. Достаточно ли будет этого? Эмбрин открыл глаза и с тревогой снова осмотрел раненого. Не попал ли в раны яд или какая зараза? Выдержит ли он перевозку? Оставаться здесь нельзя – едва ли ведьма отпустила его по своей воле, а значит – придет за ним.

— Посмотри следы, Моргейн. Если кошка вынесла его из логова твари, мы... вы потом сможете выследить ее.

  Пока паладин пытался исцелить Линтиля, Моргейн подозвала кошку ближе и погладила по голове, грустно улыбаясь. После воздействия магии на изувеченное тело её мутило уже не так сильно, так что она нашла в себе силы проговорить:
  - Хороший мальчик, Криссин. Ты сумел спасти своего друга. Он будет жить.- А потом мрачно добавила на общем. - Надеюсь, что долго.
  Повернувшись обратно к телу и поняв, что эльф в себя так и не пришел, Моргейн поджала губы и несколько секунд смотрела на Эмбрина, потом обернулась на девушек, вздохнула и всё таки приоткрыла рот мужчины, заливая в него содержимое бутылочки. Нельзя было предсказать, насколько это будет эффективно и придёт ли он в себя, но тащить беднягу было бы куда сложнее, если бы он был без сознания. Даже если это не поможет...
  - Здравствуй, Линтиль, - прошептала она, слегка пощипывая его за щеки, чтобы очнулся. - Ты слышишь меня? Таранат послал нас спасти тебя, твари нет рядом, ты в относительной безопасности. Криссин смог тебя выкрать.

Раны эльфа выглядели свежими - даже там, где кровь смогла свернуться сама, она еще выглядела свежей, не засохшей в кровавую корку. По состоянию ран не похоже было, что Линтиль получил их позже получаса назад, но и совсем свежими они не были. Кровь уже ощутимо свернулась где смогла - 10-15 минут прошло точно.

Гораздо более старыми выглядела подживающая рана на руке и часть синяков. У человека им была бы пара недель, но Моргейн могла с легкостью понять, что им меньше недели - мелкие травмы у эльфов заживали быстро. Свежими - сегодняшними или вчерашними выглядели ссадины и вторая порция синяков - эльфу пришлось несладко и до излишне близкого знакомства с когтями карги.
Стоило Моргейн заставить его проглотить зелье, как тепло целительной магии побежало по коже, заставив открытые раны чуть ли не светиться силой. Целительная сила закрывала их на глазах, пока, наконец, Линтиль не дернулся, открывая глаза. Эльф практически вырвался из рук Моргейн,рухнул на испачканную его же кровью траву, и только после этого разглядел картину целиком. Криссин раскатисто мурлыкнул.
- Прости меня, сударыня, - извинился он на эльфийском, - я не понял поначалу, в чьих руках нахожусь. Криссин? Он все же нашел меня? Последнее, что я помню - когти карги и то, как я теряю сознание.
- Слава Кореллону! - просветлел он лицом при упоминании Тараната, - я надеялся, что Лунные тени поднимут тревогу до того, как эта тварь меня все же решит сожрать, и помощь придет.
- Прошу прощения, господа, - заговорил он уже на Общем, - мое имя Линтиль Эраевад из Семберхолма, что лежит под сенью Кормантора. Чрезвычайно благодарен вам за помощь и спасение. Отныне я в долгу перед вами.
- Есть ли что-то, чем я мог бы вам помочь? Скажу сразу, слабость все еще ужасна, и я буду плохим помощником вам в бою или разведке, и соображаю я все еще недостаточно быстро, но кое-что об этих краях я знаю.

Дар Эмбрина, ниспосланный его госпожой, развеял нависшую над отрядом атмосферу страха перед лесной захватчицей, что так мучала эльфа. Ариэль, приоткрыв один глаз, закрывать его обратно не спешила. Линтиль был плох, все еще плох, но однозначно жив. Сердце волшебницы перестало трепыхаться где-то в горле, и напомнило ей, что времени терять не стоит.
— Какое счастье, что мы успели вовремя, — она стянула сумку и начала извлекать принадлежности для письма, — Я Ариэль, из Велетуил. Таранат поручил мне отправить послание, как только мы найдем тебя, Линтиль. А в нынешних обстоятельствах Лунные Тени ой как нужны здесь. Ты очень поможешь, если вспомнишь всё что можешь про каргу.

Усевшись на траву как есть и используя свою книгу чар вместо стола, она начала записывать.

  - К сожалению, - ответила она ему уже на общем, - Лунные Тени так и не смогли найти тебя, да и мы сделали это по чистой случайности, но учитывая, что мы выполняем дело угодное Селдарин... то ты благодаришь богов верно. Сейчас нам следует как можно скорее покинуть это место. Я осмотрю следы.
  Кивнув Эмбрину, на чьё попечительство она оставила эльфа, Моргейн склонилась к земле, изучая следы Криссин и мелькнула среди деревьев. Кошка сильно петляла, так что точное направление ей уловить не удалось, но она была уверена, что легко возьмет след снова, было бы для чего это делать. Так что вернулась следопытка довольно быстро и заметив, что делает Ариэль, подошла к ней и покачала головой.
  - Пиши быстро и чётко. Карга. Линтиль спасён. Нужна помощь. Полночь - смерть. Ищите сокола над кронами. Или что-то в этом духе. Нам нужно двигаться, отправляем птицу как можно быстрее и уходим на север. Детали обсудим уже по пути. - Затем повернулась к эльфу. - Ты сможешь идти, друг? Меня зовут Каэлинн из Кормантора, люди называют меня Моргейн. Я попытаюсь замести наши следы, но выходить нужно сейчас, я боюсь, что эта тварь скоро поймет, что произошло и будет в ярости.

- Не так-то много я о ней знаю, - слабо усмехнулся Линтиль, - не знаю, куда меня утащил Криссин, пока я был без сознания. Знаю, что пещера под корнями дуба, где она меня держала, была к северу от поместья. На свою беду я задержался, заметив в развалинах поместья Анваэранов, оно тут неподалеку, гоблинов. Раньше их тут не было. Я следил за ними, а карга, на них охотившаяся, как выяснилось, решила поохотиться и на меня.

- Она поймала меня живьем и посадила в свою клетку, - продолжил эльф, поморщившись и переведя дыхание, - она... не хотела убивать меня так просто.
- Я верил, что рано или поздно за мной придут, а сегодня... - он глянул на солнце, - сегодня наверное, я не продержался бы сутки, я смог пробраться между костями, перегораживающими выход, и сбежать. Я думал, днем она будет спать, и я смогу добраться до Вирере или хотя бы найти Криссина и укрыться в поместье. Зря.
Линтиль хмыкнул.
- Она каким-то образом поняла, что я сбежал, и нагнала меня меньше чем через милю. Поняв, что терять мне нечего, я позвал Криссина, но он не успел - она меня уложила раньше.

Эльф приподнялся и поймал равновесие. Его пошатывало, но на ногах он стоял.
- Чтобы убраться от этой твари, я готов ползти, - процедил он,- не думаю, что это понадобится, но я готов. Бежать не смогу, а идти, особенно, если будет на что опираться, должен.
- Тут есть небольшая речка, почти ручей, приток Вирере. Дайте мне осмотреться, и, если она поблизости, мы можем сбить след в воде.

— Ползти не понадобится, — осклабился Эмбрин, прежде только молчаливо слушавший беседу компаньонов с эльфом, — Вот это серое существо, — он указал на мирно щиплющего листья Огра, — зовется ослом, и он согласится повезти тебя, если конечно, твой красавец-кот не возражает. Спина у него хребтистая, конечно, зато идет ровно. А если верхом ехать больно, то вот тебе мое плечо. Эмбрин из Хэрроудэйла меня звать, — больше всего паладину хотелось расспросить спасенного о тяготах плена, но он понимал, что тому лучше сейчас отвлечься от пережитого ужаса, — Твои соплеменники, Линтиль, спасли меня от смерти тремя днями ранее. И вот, посаженный ими росток милосердия вырос и возблагодарил их плодами. А теперь поспешим!

Учёную витиеватость письма Ариэль и сама сочла излишней в этой ситуации, но все же добавила красок в суховатую версию следопытки:
"Лунным Теням, с сердечными надеждами, Ариэль.
Отряд Каэлинн сумел найти Линтиля Эраевада, но это оказалась территория лесной карги. Он жив, нашими силами, но далеко мы уйти не можем. Нужна помощь, времени мало; в полночь она начнёт убивать. Нашим знаком будет сокол Каэлинн, кружащий над кронами."
Проверить, что чернила не смажутся, прежде чем скрутить листок, с долей опаски посмотреть на своего гонца — навык обращения с пером у Ариэль выше, чем с живой птицей. Привязать письмо и посадить на ветку, так сказала Илерис. Ну что же..

Ястреб терпеливо ждал, сверля Ариэль взглядом золотистых глаз. Зрачки птицы сужались и расширялись, она беззвучно прищелкивала крючковатым клювом, пока полуэльфийка жилкой прилаживала свою записку. Стоило посадить его на ветку, как птица снялась с нее, набирая высоту и исчезая из вида в сплетении ветвей.

Линтиль осторожно уселся на Огра поверх рамы вьючного седла. Пума потрусила рядом с хозяином, к вящему беспокойству ослика, и отваживаться Криссин не собирался. Впрочем, пошугавшись немного, Огр смирился с соседством хищника, и только изредка настораживал на пуму ухо и косил большим темным глазом.
Пройдя несколько сотен ярдов вверх по течению обнаруженной после получаса поисков речки, отряд свернул на север.
- Стойте! - внезапно потребовал Линтиль, - если, конечно, не хотите прийти к ней прямо в пасть.
- Я узнаю вот те старые вязы, - эльф показал на купу старых кряжистых вязов, росших впереди и правее намеченного Моргейн направления, - тут немного, наверное, меньше полумили до клетки, где она меня держала. Бежал я по направлению сюда, мимо них, и они были от меня справа, значит, моя клетка северо-восточнее, а где ее логово, я не знаю. Но по скорости, с которой она меня выследила, оно должно быть где-то недалеко от клетки.

Эмбрин резко остановил осла. Весь путь до сих пор он был сосредоточен на запоминании примет, чтобы после суметь вернуться на злосчастную полянку по своим следам. Пока они шли вдоль речки, это было несложно, но стоило свернуть на север, как паладином овладело беспокойство – ориентироваться в лесу ему было сложно. Услышанная весть одновременно насторожила и обрадовала его. Воин понимал, что надеяться можно только на чудо, но все же мысль о том, что его спутники смогут найти логово ведьмы, случись им встретить достойную подмогу, грела его сердце. Но сейчас идти туда было слишком опасно. Он в который раз непроизвольно взглянул на небо.

— Вернемся к воде. Пройдем по руслу дальше на восток – река скроет наши следы, а ее ток заглушит звук шагов, — Эмбрин и сам не понимал этого, но суеверному жителю долин было спокойнее возле бегущего лесного потока, словно благие духи воды защищали его от сумрачной лесной духоты своим мелодичным журчанием, — Каков ваш совет?

Времени прошло меньше часа. Солнце не успело пройти по небу сильно много. По чести, оно едва сдвинулось с места, на котором было, когда они покидали втроем злополучную полянку.
- Я собирался ждать подмоги в развалинах поместья, - отозвался Линтиль, - там есть сохранившиеся постройки, где можно попытаться запереться, а имея дело с врагом, который умеет становиться невидимым и принимать разные обличья, преимущества обозрения позиции и легкости передвижения на открытом месте сходят на нет. Но если вы будете ждать помощь, то разумнее, конечно, подойти к ней как можно ближе. Хаги, насколько я знаю, не любят света, но с закатом она может выйти на охоту в любой момент - и лучше бы нам оказаться подальше от нее, в доброй компании или в надежном убежище.

Девушка вздохнула и посмотрела на Эмбрина, сначала качнув головой в согласии, но затем грустно помотав из стороны в сторону. Тянут время до заката, и пытаться найти еще спасительную лазейку в уговоре с каргой, не самому Эмбрину - это уже могло б навлечь на него беду - а остальным. Может быть, Эвелина, ловко сплетающая слова песен, могла бы найти нужное.
— Жаль, что текущая вода не является слабостью карги, это было бы слишком просто для нас, — еще раз вздохнув, ответила Ариэль.
— А в поместье были гоблины, так? И еще неизвестно, безопасны ли эти развалины сами по себе, за то время, что поместье стало заброшенным? — она и сама думала насчет поместья, но между молотом и наковальней — каргой и неизвестностью развалин — было весьма некомфортно.

— И, Линтиль, уйти далеко мы не можем не только для того, чтобы Тени успели добраться до нас. Эмбрин.. выкупил нас троих собой. Мы этого не допустим! Но эти клятвы.. ему пришлось пойти на это. И прийти в полночь на место, где мы встретились. Где мы её отвлекли от погони за тобой, — поправилась девушка.

Рассказывая на ходу в общих чертах о заключенном между каргой и паладином договоре, небольшой отряд двинулся обратно, спеша тихо покинуть окрестности логова карги. Лес жил своей жизнью вокруг - перекликались птицы, шелестели листья, изредка раздавался писк или крик какого-то зверя. Мелкая речка уже была в виду, когда внезапная барабанная дробь дятла заставила всех вздрогнуть и осмотреться. Угрозы, по крайней мере зримой, нигде не было.

Вода в речке была достаточно теплой, и идти, то по середине, в местах, где было помельче, то отходя к берегу там, где промоины в мелкой лесной речушке угрожали намочить кого-то по пояс, а пуму и осла заставить плыть, было даже приятно. В прозрачной воде шарахались мелкие рыбешки, держась поодаль от идущих вброд двуногих и четвероногих, а наглые водяные жуки смело рассекали воду прямо наперерез идущим. Заросли водной растительности периодически начинали путаться под ногами, угрожая искупать кого-то с головой, изредка до ушей доносился печальный звон голодного комара и характерное гудение пролетавших стрекоз.

Меньше чем через полчаса такого путешествия речка резко повернула на юг, неся, по всей видимости, свои воды к развалинам поместья Анваэранов, а еще через какое-то время, несмотря на всю пасторальность такого марша, наполненного плеском воды, звуками леса и зудом в тех местах, где удалось поживиться комарам, был объявлен привал.
Высокий светлокорый ясень возвышался над узкой вытянутой поляной, на которой был разбит лагерь. Одним концом она подходила к речке, на другом превращалась в идиллическую зеленую лужайку, увенчанную поздними цветами, колосками злаков и редкими пятнами уже начавшей перезревать земляники. Кусты росли только в одном месте, у воды, позволяя с одной точки просматривать лес между стволами деревьев. Пару раз там промелькивали крупные силуэты - небольшое стадо оленей все собиралось выйти попастись на лужайку, но по здравому размышлению животные отходили подальше.