[DW] Черные-черные злые козлы | ходы игроков | Игра

Тентриус, отойдя вглубь чащи, ты находишь свой молот в высокой траве. Сквозь тихий шелест листьев и щебет птах до твоих ушей доносится блеянье Йесты, которая о чём-то беседует с козлом. А затем... ты слышишь другие звуки. Кто-то гневно кричит и ругается. Симон? Кажется, друзья в беде! Но можешь ли ты оставить Йесту один-на-один с козлом, да ещё и на открытой поляне? Что ты будешь делать?

Йеста, видя, как струс превращается в песок, а затем в девушку, козёл пытается вскочить на ноги и в ужасе убежать. Однако ему это не удаётся: он лишь отчаянно брыкается на земле, жалобно бекая. Судя по всему, у него сломано множество рёбер, и он остаётся лежать, пуча на тебя глаза. Тебе довольно долго приходится объяснять, что ему нечего бояться и он может хотя бы на время перейти на растительную пищу, чтобы не умереть с голоду. Аккуратно, словно баронская дочь, впервые пробующая чужеземный деликатес из морских гадов, козёл откусывает несколько листиков. Затем ещё несколько. Затем ещё... Он жуёт медленно и задумчиво, понемногу успокаиваясь. Всё это время он смотрит не на ветки, которыми ты его угощаешь, а на тебя. И вдруг он дёргается вперёд всем телом, и пытается вцепиться зубами в твою руку! Что ты будешь делать?

Симон, ты подбегаешь к сосне и кричишь:
— Еще раз выстрелишь, тварь, я тебе ноги из задницы выдерну! А ну слазь, снайпер хренов, если жить хочешь!
— Бедняга, посмотри как сильно ты разозлил моего друга! — включается в беседу Хансон. — И не только его! И нас здесь больше чем двое! Я предлагаю разрешить все по-​хорошему. Что тебе нужно? Опусти лук и поговорим.
Стрелок не опускает лук, но и не стреляет. Со своего места вы можете хорошенько рассмотреть его: среднего возраста мужчина, небрежно заросший, в зелено-коричневой одежде; кроме лука у него — короткий кинжал; видимо, охотник. Он задумчиво смотрит на вас прищуренным глазом, а затем говорит:
— Не надоть тута руками махать, тута все пугханые, четь не первый день на свете живем. Чегой вы орете на весь лес, гхородские штоль? Всю дичь мне перепугхали. — он наконец опускает лук. — Не буду я стрелять, не буду, не сцыте. И под ногхи гхлядите, тута силков полно. Чегой вам тут надоть вообще? Гхномякам пришли отомстить? А нетуть их! Были да все вышли, токма нескольких козлов оставили.

- Слышь, мужик, какая на хрен дичь ? Кто-то из нас двоих на оленя или на утку похож, а ? Ты чего тут нам мозги пудришь - ощерился Симон. Он попал в родную стихию: допрос! И делать это он умел и любил. - Ты по что по нам стрелял ? Ограбить хотел ?! Амулетиком приманил, хотел стрелу всадить и потом пожитки наши присвоить. Говори давай, а то видишь: люди мы серьёзные, при доспехах и оружии. Сейчас сам потерпевшим станешь! -

Тентри отряхнул молот от мелких травинок и мусора. Звуки природы, издаваемые Йестой и козлом, сменились криками и руганью. Правда, с другой стороны леса.

Голос похож на Симона. Проклятье, похоже ему нужна помощь!

Тентри дёрнулся было на помощь, но остановился. Возвёл очи к небесам. Гневная тирада в адрес богов и их проверок так и не вырвалась из его рта. Жрец лишь вздохнул, развернулся и побежал обратно к Йесте. Больше он не допустит ошибок прошлого.

А Симон справится сам. Он славный воин. Да и Хансон своей странной бардской магией сможет его подысцелить в случае чего.

— А Cимон задает отличные, правильные вопросы! — Думал Хансон, внимательно разглядывая этого "соснового" лучника — Вся эта ситуация кажется да, нелепой, но не только. Кого он хотел приманить этим амулетом? Или он выронил его забираясь на сосну? — У эльфа было еще много вопросов, но задавать их в лоб он не видел смысла. Тем более, что Симон уже начал свой допрос. Осталось лишь внимательно следить за интонацией голоса, жестами и манерой допрашиваемого, чтобы уловить что-то, что "охотник" может скрывать.

Йеста дергается в сторону, спасая пальцы до того как они войдут в рацион козла.
- Ай, я, йайаи! - друидесса отпрыгивает дальше и достаёт копье.
- Ваш не укротимый дух помешает найти не кровожадного хозяина, мистер Козёл. Вернитесь к земле, что взрастила вас. - говоря эти слова Йеста примеряется для одного точного удара, который оборвёт жизнь животного.

Симон, ты получаешь такой ответ:

— Да ежели б я хотел, ентот патлатый уже б с дыркой в гхолове лежал. — мужчина указывает концом стрелы, всё ещё положенной на тетиву, на Хансона. — Токма я не разбойник какой-нибудь, я охотник, понимаешь ты али нет? Я напужать вас хотел, чтобы вы ушли отседова. Неча вам делать тутова: гхномяк нету больше, вы токма охоту сбиваете. Тута деревня есть неподалеку, Тяжёлый камень зовётся. Ежели чо, там и трактир есть, я туда мясо продаю. Эрик, трактирщик тамошний, славное рагу делает. Шли бы вы туда, а? И побрякушку енту забирайте, ежели охота, мне чужого добра не надо, я человек честный. Я вообще её первый раз в жизни вижу.

Хансон, наблюдая за охотником, ты понимаешь, что к амулету он действительно никакого отношения не имеет. Зато он очень хочет, чтобы вы ушли — по двум причинам. Первая вполне понятна: раньше в эти места никто не совался, опасаясь дварфов, а теперь здесь «золотая жила» для охотника — много дичи и никаких разбойников. Он торопиться «снять сливки», пока об этом месте ещё никто не прознал, а вы ему мешаете. Вторая причина несколько сложнее. Внимательно наблюдая за охотником, ты замечаешь, что он тревожно поглядывает на кусты позади вас. Проследив по направлению его взгляда, ты понимаешь, что там есть кто-то ещё. Этот кто-то достаточно маленький, чтобы полностью скрыться за кустами. Внимательно вглядевшись в листву, ты замечаешь направленную в ваши спины стрелу. На мгновение вы встречаетесь взглядами с охотником, и он понимает, что ты заметил, куда он поглядывает. Ты видишь, как на его лице сменяют друг друга злость и страх. У тебя есть мгновение, чтобы действовать раньше, чем он, хотя ты пока не уверен, что именно он собирается делать. Вопрос в том, что будешь делать ты?

— С дыркой в голове говоришь? Да уж! И вправду. — Широко и примирительно улыбаясь, начинает бард и поправляет свою растрепанную прическу— А мы то подумали уж... Мало того, так получается что и рагу, которым седой трактирщик нас подчивал, благодаря тебе сготовлено было. За это отдельное Уважение — Здесь Хансон сделал мягкое ударение и посмотрел прямо в глаза Симону — Друзья седого Эрика - наши друзья. Верно?
—Как там было написано: "тута рады всем"? Вот и давайте будем следовать этому славному завету трактирщика и забудем все дурное — Бард прекрасно помнил и другую надпись "идите-​ка драться на улицу", но сейчас эта фраза "не рифмовалась с его выступлением".

Он мягко и медленно отвел взгляд от Симона, затем посмотрел в сторону кустов (чтобы это заметил Метьюс), а после внимательно и добродушно уставился на охотника, делая глубокий поклон (чтобы добавить искренности его речи с одной стороны, и чтобы уменьшить свой размер для лучника с другой).

Симон, внезапно Хансон перехватывает инициативу в общении с охотником, нравится тебе это или нет. И благодаря ему градус взимной агрессии значительно снижается.

— Давайте будем следовать славному завету трактирщика и забудем все дурное, — призывает бард.
— Ну, так это... — смущается охотник. — Я ж и гховорю, не будем враждовать, тем более ежели вы Эрика знаете, да? Я пойду своей дорогой, а вы — своей... Агха? — и он добавляет с некоторым нажимом, как бы обращаясь к каждому, кто может его слышать:
— И нихто ни в когхо не будет стрелять!

Хансон, ты краем глаза замечаешь, что фигура в кустах опускает лук и исчезает в листве...

***

Йеста, козёл вгрызается в твою ладонь, прокусывая кожу. Это совсем не то, что укус волка или другого хищника, но тоже весьма болезненно. Зверюга жадно тянется губами к выступившей на твоей руке крови. Однако последняя трапеза козла будет недолгой: сильным ударом ты отправляешь его к праотцам. Козёл закатывает глаза и выпускает твою руку, не успев даже проблеять в последний раз.

Тентриус, ты спешно возвращаешься к Йесте, и оказываешься на поляне как раз в тот момент, когда друидесса убивает козла. Ты видишь кровь на её руке, но сразу понимаешь, что это не слишком серьёзная рана. Голоса Симона и Хансона почти не слышны отсюда, и если ты хочешь прийти им на помощь, нужно спешить.

Симон, увидел то, что хотел показать ему бард : засаду в кустах. Но не это его волновало ... Амулет ... Где он мог видеть такой амулет ? Мэтьюс не был силен в религии. Для того, чтобы помолиться правильно - всегда мог помочь батюшка при церкви. Он же подскажет какой праздник надо отмечать, как поститься и прочее. Но вот амулет ... да ...
Симон готов был поклясться, что амулет символ веры какого-то божества. Но вояка не помнил ни имени этого божества, никаких-либо других деталей, но было четкое понимание, что жрец ни за что бы не расстался с такой вещью по своему желанию и точно не мог случайно потерять её. Симон глубоко вздохнул и ласково улыбнулся "охотнику".

- Давай так: ты просто говоришь откуда этот амулет и вали на все четыре стороны. И сообщника твоего, наверное сыночка, да ? Отпустим. - Симон неожиданно зло, хищно ощерился и положил руку на цеп. Было понятно, что он готов убивать. И только служение закону с одной стороны подталкивало его к тому, чтобы зарубить бандитов, но с другой стороны мешало это сделать! Ибо вина не была доказана. - В другой ситуации, я бы тебя в кандалах доставил на суд и знаешь почему ? Попытка убийства - по закону это приравнивается к убийству. Ибо намерение было злое и только добрые боги спасли жертву. Но! Еще раз повторю: просто расскажи всё без утайки и даю тебе честно слово: отпущу тебя. Здесь пропала Железная дева, известная бардесса-провидица. Брошь - эта возможно принадлежала ей или ей свите. Расскажи всё что видел, подозреваешь или догадываешься именно по этому вопросу и вали с глаз моих долой. Может дварфы её прибили или в полон взяли ? -

Щит был поднят до боевого положения.
- Хансон, прости, но я закон в этой глуши! Я представитель правосудия и последний раз предлагаю сделку с законом! Говори или умри! Никого из вас не пощажу! Говори и помни: почую враньё - зарублю на хер прям сейчас! -

Великие сферы! Человек, ну зачем так? — Говорил сам с собой Хансон, когда он c укором и некоторым сожаленьем взглянул на Мэтьюса — Все те же вопросы можно было спросить и в другом тоне. Спокойно дождаться, пока охотник слезет... Неужели Симон не так понял его намек на переговоры? Или, собственно, это и есть переговоры?
— Почему-то эльф склонялся к последней мысли. Очень не хотелось лезть в драку, когда остальные члены команды могли потеряться где-то в лесу... Всё это напомнило ему уже набившую оскомину песню. Один воин, готовый драться с двумя. Стрелы. Справедливость. Гибель. Ну уж нет! Не в этот раз!

— Мэтьюс, ну зачем, зачем! - Вслух нараспев произносит бард и затем вправду переходит на пение, так чтобы его могли услышать их друзья (и враги?). Громко, вкладывая душу, он поет первые две строчки из "Панехиды о городе Лансель"

Когда Тентри наконец вернулся на поляну, Йеста убивала козла. «Вот тебе и друидка», — мелькнула мысль. Затем он заметил кровь на руке девушки и прибавил ходу. Рана оказалась не такой серьёзной, как он боялся.

— Слава предкам, с тобой всё в порядке, — сказал Тентри, отрывая полоску ткани от своей сутаны. — Дай-ка сюда свою руку.

Он мог запросто исцелить свежую рану Йесты. Но боги сегодня явно были не на его стороне. Жестокий Таланор наверняка заберёт ниспосланное заклинание обратно и придётся опять молиться, чтобы его вернуть. А оно явно пригодится Тентри в будущем — неизвестно, как дела у Симона с Хансоном после всех этих криков. Так что лучше поосторожничать.

Пока Тентри накладывал повязку на укус, он поделился с Йестой новостями.

— Пока я искал тут свой м... эмм... засаду, услышал неподалёку ор наших друзей. Похоже, они с кем-то ругались и, боюсь, это может далеко зайти. — Жрец затянул последний узел на повязке. — Поэтому пойдём-ка к ним на помощь.

-Вернись к земле, взрасти других своим телом, - девушка вздрагивает от шума.
- Это ты Тентхриус, все отлично, небольшой ушиб, - Йеста убирает оружие, протягивая руку Тентри, показать что с ней всё хорошо.

- Спасибо, - друидесса дергает повязку, проверяя насколько она тугая, - потохр'опимся к товарищам, может они нашли охотника или что-то ещё. Мне нужно будет вехр'нуться сюда, кхр'оме тела нужно успокоить дух козла. Дух не такой быстрых как козёл.

Симон, когда ты упоминаешь «сыночка», глаза охотника расширяются от страха, и ты понимаешь, что попал в точку. Да и слова про «попытку убийства» производят должное впечатление. Будь ты сэром, рыцарем, лендлордом — охотника ждала бы скорая и жестокая расправа, при этом по всем законам — писаным и неписаным. Поэтому когда ты заканчиваешь тираду, он рассказывает все прямо и без утайки:

— С неделю назад в силок попался козел — черный, крепкий и злой, как волк. Ясное дело, я сразу усек, что енто дворфский козел. Токма странное дело: ни седла, ни седока на нем не было. Решил я разведать, что да как. Пришел сюды, а тут следов, будто ғномяки пляски устраивали: и кохзлиные, и дворфские, и другие, навроде человечих. И амулет ентот висит. Я трогать побрякушку енту не стал: явно вещица мағическая ну или вроде тоғо. Я в таких штуках не разумею, да и чужоғо добра мне не надо. Иду дальше, значится, иду, и вижу: еще козел пробежал, вроде как за белкой охотится, дурья башка. Странное дело, думаю, чево енто козлы ғномячьи по лесу скачут? Ну и решил прямо по следам пойти до самой пещеры ихней. А там... Следов столько, что сразу ясно: ушли ғномяки усей ватагой. Почему да как — я выяснять не стал. Ну то есть в саму пещеру не пошел, мало ли... Может мағия их какая вығнала, может чево, а мне одно важно: привольно в лесу теперича, охотнику благодать. Ну вот я и занимаюсь ремеслом, какое знаю: дичь ловлю всякую да Эрику продаю. А про девицу Железную я не слыхал ничево, честное слово! Но ежели схватили ее ғномяки — значит здесь енто было, прямо на ентом самом месте. Кровь тута была и следов видимо-невидимо. А уж с собой забрали ее или в пещере оставили, тут уж я ничего сказать не могу. Так и так несладко ей, поди: шестой день с тово дня уж пошел... Ты уж не серчай, ғосподин, енто я бзднул просто, за разбойников вас принял.

Йеста и Тентриус, вы возвращаетесь к Симону и Хансону. Вашему взору открывается следующая картина. Симон, с гневным и воинственным выражением на лице допрашивает охотника, стоящего на сосновой ветке над воином. Рядом Хансон напевает волшебную песнь. Когда вы подходите к товарищам, вы слышите только последнюю фразу охотника: «Ты уж не серчай, ғосподин, енто я бзднул просто, за разбойников вас принял». Никаких следов борьбы нет, только одинокая стрела лежит в траве. Симон и Хансон, вы, напротив, замечаете, что рука Йесты перевязана.

Симон задумался, тяжело вздохнул и убрал руку с цепа, опустил немного щит.
- Быстро вали отседова! Моё слово крепкое. Только в следующий раз, прежде чем спустить стрелу подумай: а вдруг перед тобой хороший человек, а ты его без слов убьёшь. -

Когда охотники ушли, Мтьюс выждал немного, огляделся и довольно оскалился. Он был рад, что удалось угадать родство и то, что допрос окончился без крови.
- Видали ?! Главное найти нужную точку, надавить и подозреваемый расколется. Какой бы не был злодей, за деток своих он обычно готов сдать всё и всех. Нет, конечно есть и твари, которые мать родную зарежут, но этот чудак на такого не был похож. А ты Хансон - молодец, что спрятавшегося заметил! Глаз у тебя зоркий. И главное, мы нашли исходную точку поисков. Именно здесь злодеи с боем полонили провидицу 6 дней назад. Ммм ... и может это и не дварфы, прямых улик нет. Йеста, кстати, а что у тебя с рукой ? -

Тентри был рад видеть друзей в добром здравии. Да и конфликт, судя по всему, решился миром. Жрец чувствовал, как негодует изголодавшийся по битвам Таланор, и мог лишь посочувствовать ему. «Сегодня не везёт нам обоим», — подумал Тентри. Хотя мирный расклад его более чем устраивал.

Когда Симон упомянул исходную точку поисков, Тентри наконец-то заметил следы на земле. А вот это уже интересно. Жрец принялся их изучать, пытаясь понять, кто и когда здесь был, и куда они подевались.

Когда все закончилось, и охотники ушли, Хансон вздохнул с облегчением.
— Отличный допрос Мэтьюс! Если честно, я думал что драки не избежать. И песня...верю что она все равно тебе поможет. Нам поможет.
—Йеста, Тентриус, что с козлом? Нашли ли вы пещеру? Что с твоей рукой? Рассказывайте в подробностях. Хотя нет, подождите, — Бард достает свою скрипку и крепко сжимает ее у груди — Вот теперь. Рассказывайте!

Позже, когда Тентриус Турффиндер начал исследовать следы, Хансон подошел к нему и рассказал про найденный амулет богини Сой.

“О, у них всё хорошо”, - девушка улыбается при виде соратников. Заметив обращенные взгляды, она прищуривается, терпеливо и молчаливо ждет когда охотники отойдут, чтобы прорваться потоком слов.

- У нас тоже хохрошая добыча про бандитов, хотя переговоры завершились не так хорошо как ваши, - девушка машет перевязанной рукой, - царапина, если не загноится, -она мрачнеет. - Я переживаю, что там трещина может быть и ходить на двоих придется.

Опираясь на копье Йеста наблюдает как перетоптаная тропинка продолжает превращаться в поляну. "Да тут следов как в базарный день"
- Так вот, обвал в пещере изолировал стадо и бандита прибило, четверо сбежали, - Йеста снова меняет тему, - одного на поляне надо хразделать и пхрикопать. Так вот двохрфы почему-то на север двинулись, а тройку хродни этого - Йеста ещё раз машет рукой, - поймал охотник, больше никого не осталось. Может у пещеры есть какие-то следы, почему обвал был.
- Вы знаете что на севере находится, что туда бандиты ушли и не стали откапывать мертвых? - девушка задумавшись замолкает.

- Какая же там вонища должна быть. А до пещеры не дошли, у реки догнала.

— Быстро вали отседова! Моё слово крепкое. Только в следующий раз, прежде чем спустить стрелу, подумай: а вдруг перед тобой хороший человек, а ты его без слов убьёшь.
— Твоя правда, гхосподин, — покорно кивает охотник, затем проворно спрыгивает с ветки и скрывается в кустах, где раньше был замечен его — как вы успели выяснить — сын.

***

Тенриус, ты принимаешься осматривать место действия. К сожалению, все следы здесь уже затоптаны: из свежих здесь только страусиные лапы Йесты да козлиные копыта. Однако в примятой траве ты замечаешь несколько сухих берёзовый листьев — ничего необычного, не считая того, что вокруг только осины и сосны. Едва ты задумываешься над находкой, как к тебе подходит Хансон, показывая амулет, и тогда в твоей голове всё сходится.

Тебе хорошо известно и о жрецах Сой, и об их поисках Вечного Лета. Для жрецов Сой сопровождение путников является обычным делом. Так они совмещают приятное с полезным: ищут край Вечного Лета (в прямом или метафорическом смысле) и распространяют свою веру. Засохший берёзовый лист также указывает на то, что здесь был жрец Сой: тех из них, кто посвятил служению богине много лет, сопровождает волшебной листопад.

Вероятно, побоища здесь не было. Бардессу со спутниками окружили и пленили без боя. Скорее всего, жрец Сой со свойственным им миролюбием выступил с примирительной речью, за что получил в свой жреческой торец, потеряв при этом амулет и несколько волшебных листочков.

***

Итак, общими усилиями вам удалось выяснить следующее: около шести дней назад в этом лесу дварфы пленили бардессу и её спутников, среди которых был жрец богини Сой. Вероятно, после этого разбойники отвели пленников в свою пещеру, но через некоторое время вынуждены были её покинуть из-за обвала, погубившего нескольких дварфов и козлов. Трое козлов убежали в лес, а уцелевшие дварфы ушли в северном направлении. Взяли ли они пленников с собой или нет и остался ли кто-нибудь в пещере — неизвестно. Что вы будете делать?

- Надо обязательно проверить пещеры. Это совсем близко. Прошло шесть дней, вряд ли пару часов что-то изменят. - Симон был настроен пессимистично. Скорее всего, найти провидицу не удастся. По крайней мере, живой. Ну может разве, что её в рабство продадут ... Иначе, уже давно бы обратились за выкупом.

— Я согласен с Симоном, — заявил Тентри после того, как рассказал друзьям о своих выводах по поводу следов и амулета. — Пещеры обязательно нужно осмотреть. Даже если там нет никого живого, возможно мы найдём подсказки, куда конкретно отправились разбойники.

Жрец взглянул на Йесту.

— И да, по пути нам нужно заглянуть на поляну.

- Симон прав, ушедшие уже далеко, лучше узнать из-за чего оставили обвал. У заблокированных в пещере есть еда, а вот воды может не быть.
Йеста оглядывает снаряжение спутников прежде чем смущенно спросить.
- У кого-нибудь есть нож? Копьем дольше разделывать козла. Я ожидала столкновений с людьми, а не с животными, их погребение сложнее. Вот и не подготовилась, - девушка ковыряет носком сапога землю, - ну, если нет, то я отхр'ежу нужные части так. Но в пещере стадо голодных козлов, мясо отвлечет их от нас! Навех'ное.

Выдвигаемся! В пещеру, так в пещеру. Только в этот раз вещи при себе, и держимся вместе — Хансон коротко улыбнулся, поправил свой кожаный доспех, закинул рюкзак со скрипкой на плечо — Кстати, а у нас есть факела? Я верю, что бардесса жива, — уже с грустью добавил он, — но ее еще нужно найти...
Йеста, я могу одолжить свою рапиру.

— Твоя рапира пригодится только если мы шашлык из козла будем делать, — хохохтнул Тентри, снимая рюкзак. — А по поводу факелов, один у меня точно найдётся. Ну или в крайнем случае могу заставить светиться какой-нибудь предмет. Например, цеп Симона.

Тентри опять хохотнул, представив, какое начнётся светопредставление, если Симон в бою будет орудовать светящимся цепом. Он порылся в своём рюкзаке и затем протянул Йесте нож для разделки мяса.

— Держи, всё одно лучше, чем с копьём мучиться.

Вы возвращаетесь на поляну, и Йеста разделывает тушу убитого козла. Взяв с собой достаточно сырого мяса, ваш отряд движется против течения ручья, и к полудню вы достигаете зарослей кустарника, среди которых должна быть узкая расселина, ведущая в пещеру дварфов. Вы обнаруживаете её довольно скоро, благодаря сломанным кустам и множеству следов вокруг. Заглянув внутрь, вы видите большой зал, служащий дварфам жилым помещением.

Солнечный свет, проникающий сквозь расселину, позволяет вам рассмотреть часть комнаты. Вы видите кровати из тесаного камня, несколько кривых столов из каменных плит, положенных на булыжники разных размеров, и большую металлическую чашу над костревищем центре. На столах разложены травы, грибы и грубо нарубленные куски дичи, облепленные насекомыми. У входа стоит большая дубовая бочка с темной водой, в ней плавает черпак и множество листьев и кореньев. Тут и там валяются клочья шерсти и косточки животных. Никаких признаков жизни в пещере нет — ни одежды, ни вещей. Здесь воняет козлятиной, гнилыми травами и протухшим мясом. Дальняя часть зала теряется в темноте.

Что вы будете делать?

- Давайте заделаем пару факелов и пойдём вглубь пещеры. Факелы наверное стоит нести Хансону и Йесте, у нас с Тентриусом в левой руке щит. Ну и конечно мы с ним идём первыми. - Кстати, я хотел спросить: Йесте, а тебе не кажется странным, что козлы едят мясо ? Я ни разу в жизни о такой мерзости не слышал. Может это какая-то магия, ну не знаю там: корешки, дурман-трава или грибы какие-то ... Вон их здесь сколько! -
Разговоры - разговорами, а сам Симон ходил по пещере и рассматривал : может есть чего интересного ? Ну там оружие осталось ? Амулет какой или символы нарисованы какие-то ? Хоть что-нибудь кроме гнилого мяса ?

— Тентриус, ты говорил что можешь заставить светиться какой-либо предмет. Сейчас самое подходящее для этого время. Что насчет скрипки за моей спиной? Я вижу это более практичным, и элегантным решением, чем светящееся оружие, или факел. М, что скажешь? Симон уже полез внутрь в этот полумрак, и я бы хотел, идти прямо за ним, чтобы он видел куда идет.
— Мэтьюс, погоди, я прямо за тобой.

Запах козлятины в пещере, казалось, навсегда заложил нос Тентриуса. Как бы им одежда не пропиталась — жрец был уверен, что никакие благовония мира не смогут его перебить. Как вообще разбойники могли жить в таком смраде?

Заприметив темные части пещеры, Тентри порылся в рюкзаке. Факел нашёлся.

— Прости, Хансон, — сказал Тентри, вручая факел барду. — Но Симон прав. Вы с Йестой идёте сзади, вам и факел в руки. Сами определитесь, кто его понесёт. А что насчёт божественного света и его практичности, — продолжил жрец, проводя рукой по своему щиту. — У меня есть мысль получше.

- Факел я то понесу, но он окажется на земле при превращении, - Йеста явно не довольна тем что кроме травмы её будет ограничивать и факел.
- Всё равно надо травмированную руку чем-то занять, - девушка поворачивается спиной со щитом к остальным, подсвечивая содержимое бочки с водой или отваром на входе.

Разглядывая содержимое бочки она размышляет о том что в домах на входе ставят кувшин с водой гостей. Прислонив копье к стене Йеста берет черпак, зачерпывает порцию воды с корешками, выплескивая на землю, и ещё раз. Друидша изучает содержимое бочки, пытаясь разглядеть есть ли что-то на дне: “Интересная бочка. Отвар из корешков и листьев или что-то подсыпали в бочку с водой? Не хочу пробовать, может по травам, запаху или разводам на земле станет понятней.”
Йеста опустошает черпаком бочку почку до половины, чтобы посмотреть есть ли что-то на дне.

- Не, в некоторых случаях всея…Точно, забыла об этом! Мясо этих козлов не стоит есть, они, они, эээ… - смотрит в потолок в поисках ответа, - они прокляты. Слабое природное проклятье, на месте не умрешь - Йеста отрывает взгляд от бочки переводя его на Мэтью - ослабнешь, станешь раздраженным, может и парализовать. Вот деревенские пожрут сырой кабанятины и бегут к травникам или начинают корешками да корой с деревьев питаться, чтобы раскаяться в ошибке. Лет двадцать или пятьдесят раскаиваются.
- А на столе травы да грибы как для обеда. Закончу с бочкой, и посмотрю чье мясо было при жизни. Только не надо бочку пехгеворачивать! Не стоит всё выливать, вода может пригодиться.

- Я вообще ничего не понял! - раздраженно покачал головой Симон - Давай ещё раз внятно и последовательно. Причём тут мясо козлов и пятьдесят лет раскаяния ?! Что поток не связанных между собой слов ? Остановись, соберись с мыслями и говори последовательно, а то от тебя сейчас больше вреда, чем пользы. Говори чётко: козлы - эти плотоядные специально как-то взращены ? Их этими корешками какими-то особенными кормили ? И вот они такими стали ? Никто тухлятину - это есть и не собирался. Важное другое: откуда они взялись ?! -

Остановитесь и дождитесь мастерпост