[D&D 5] Divine Love | ходы игроков | Серый кардинал

  И когда леди Грейскалл повиновалась своему желанию, где-то в глубине души решив для себя, что смелость берёт не только города, но и вот таких вот дамочек, то она не только не встретила сопротивления, но даже и отметила некое расположение дворянки к подобному ощупыванию себя. Вот только как понять, было ли это осмысленным попустительством, или девица НАСТОЛЬКО не подумывала ни о чём пошлом, что и эти прикосновения идентифицировала как сугубо дружеские?
  — Сексуальных... Сексуальных? — рыжая аж вздрогнула, когда услышала, что сама же произнесла это слово, да ещё дважды, пробуя, так сказать, на вкус, — Эм... но, смею предположить, что вы, верно, были знакомы с Джаредом раньше? Потому как если иначе, то за такой короткий промежуток времени... до сексу... альных.
  Мария могла даже не видеть, но она могла чувствовать сильный жар, вспыхнувший на румяных от стыда щёчках волшебницы.
  — Я вовсе не хотела лезть в ваши личные дела... просто... Просто мне показалось, что сэр Джаред... то есть, просто Джаред... ну, он оказывал мне знаки внимания некоторое время назад и... они были... сек-су-аль-ны-е.
  Очень забавно смотрелась попытка избежать лишнего смущения, проговаривая "запретные" слова по слогам, но, по крайней мере, Мередит не стеснялась прибегать к такому способу чтобы выразить свою мысль более ясно.
  — Ну, мне кажется, я с тобой знакома всего ничего, а ощущение, будто бы всю жизнь. Как с родной сестрой. Ах, тебе точно стоит познакомиться с Кейтлин. Родители не любят, когда мы общаемся, но я всё равно находила время чтобы заглянуть в её кондитерскую лавку. Ты ведь жила в Меридиане, верно? Пробовали её выпечку? О, она божественна.
  Какой изящный ход, чтобы съехать с неловкой темы, но будто бы леди Кирамман сделала его неосознанно, по привычке.

– Нет, не была знакома. Но теперь знакома и так вышло что наши желания в тот момент совпали, так что у нас случился секс. И не раз. - Марию с толку не сбила резкая смена темы, даже наоборот раззадорила, словно зверь учуявший слабость жертвы. - Да, я уже пробовала выпечку твоей сестры. На мой вкус переслащено, но если она принимает личные заказы, я бы с удовольствием пообщалась с ней. А теперь, Мередит, не уходи от темы.
– Я видела как он с тобой флиртовал. - с лёгкой ревностью в голосе продолжила Мария, - Он к тебе неравномерно дышит. Впрочем он ко всему женскому полу неравнодушен, даже наоборот привык брать всех. Он мне рассказывал, что в бытность гладиатором, у него была каждый день новая женщина... Он конечно вежлив и всё прочее, но как он выразился, в пути ему нужно каждый день "мясо". Так вот и сложилось наше знакомство и переросло... В взаимовыгодное времяпровождение, так сказать.
Она пристально смотрела на леди Кирамман, которая раскраснелась как вареный рак уже, который в добавок дико вращал глазками, не зная куда спрятать свой смущённый взгляд:
– Но стоит ли поддаваться на его комплименты, Мередит, когда есть я? Мои чувства чисты к вам, как самый дорогой хрусталь в дворце Императора Зигмара! И такие же глубокие как синее небо в яркий летний день. - довольно жарко и несвойственно для Имерзы, говорила женщина, почти вплотную прильнув к рыжеволосой красавице. - Ответишь ли ты на них, вот в чём вопрос, - уже практически прошептала Мария, когда их губы почти поравнялись и только малейшего толчка не хватает, чтобы они сошлись в жарком поцелуе, как тогда, возле таверны.
Сейчас для этого была наилучшая почва и Мария не собиралась отступать сегодня - она возьмёт эту девушку, во всех смыслах!

  — С-секс... и не раз... о-ох...
  Реплика за репликой, Мария всаживала в эту счастливую обладательницу шикарных сисек и столь же несчастную в вопросах интимного образования, словно стрелы, свои аргументированные достижения, коим имело место быть в недавнем прошло. Именно то, что они произошли в рамках экспедиции, должно было произвести на леди Кирамман наиболее сильное впечатление, и оно действительно произвело. По глазам Мередит читалась попытка визуализировать каждый пикантный эпитет, слетавший с уст Имрезы, и чем лучше и ярче она себе это представляла, тем сильнее и возбуждающе она покусывала свою нижнюю губу.
  — Каждый... день... мясо...
  Неизвестно, что там наговорил Джаред этой пигалице, но она явно представляла себе что-то эдакое с его участием. Но чем больше леди Грейскалл говорила, тем яснее становилось, что та начинает подставлять её на место пушистого любовника, и, как минимум, они теперь оба занимали место в её фантазиях, как попеременно, так и, возможно, все вместе. Ох, случись такому тройничку на самом деле, Имреза смогла бы провести отличную практическую работу, не так ли?
  Ждать от Мередит инициативы всё равно что у моря погоды. Не на этом этапе, во всяком случае, и некромантка это прекрасно понимала. Поэтому, когда их губы вновь оказались ближе, чем можно себе представить, та решительно взяла судьбу в свои руки. А, точнее, в свои уста, что, не дожидаясь того, чего в принципе невозможно было дождаться, но что требовалось по самому своему существу ситуации, прильнули к пухлым и влажно блестящем губкам молодой дворянки, заключая их в поцелуй. И на этот раз Имреза удостоилась ответа, прямо почувствовала, что со времён первого их поцелуя произошли качественные изменения, и волшебница теперь уже не просто не против, а будто бы сама понимает, что этому поцелую быть, и быть ей в нём участницей. Участницей, что будет целовать в ответ и даже первая попробует робко коснуться своим язычком языка брюнетки, совсем даже нескромно забравшись на её собственную территорию.

– Я вижу по глазам, ты уже представила это. - томно сказала Мария, следя за подружкой, - поверь мне, вне фантазий это ещё интереснее. Позволь мне стать твоим проводником в мир удовольствий...
Как же приятно осознавать, что твой партнёр ответил тебе взаимностью и даже проявляет робкие попытки проявиться инициативу. И кем нужно быть, чтобы не ответить тем же? В ответ на "проникновение" на свою территорию, Мария довольно обыденно, но с большим удовольствием проникла в ротик рыжей собственным языком, мастерски перехватив инициативу. Исследуя каждый миллиметр рта Мередит, Мария удивилась нежной текстуре кожи девушки - нежная девушка нежна во всём.
Прерываясь от жаркого вестелийского поцелуя только чтобы подышать, Имреза не забывала о том чтобы протянуть свои руки в более интимные места леди Кирамман. Руки высокой леди ловко скользили по платью рыжей, сначала заключив ту крепкие объятия, словно солдат заключает свою женушку в рёбро-ломающие тиски, изголодавшись по женскому телу, но объятия Имрезы были стократно мягче, но всё так же заявляли о свои притязаниях на тело Мередит. Шаловливые пальчики же в свою очередь уже грозились проникнуть под платье, выискивая бреши в полотне одежды.

  И завязался бой, где равный, а где нет, двух мышц особых, каких на теле человека больше нет таких, пленённых, словно за темничными решётками, зубов рядами, да под занавесом губ, и так, что, обретя свободу, спешили насладиться ею вдруг, чтоб вволю, без остатка, друг друга лобызать и быть в объятиях томных, сладких.
  Среди лесов и мрачной зги, средь челяди и низкосортного дворянства, для леди Грейскалл боле не было плода как Мередит, столько благородного, изящного, аристократично эксклюзивного - как говорят в столице, класса "люкс", изысканный и лишь под стать амбициям великих. И плод этот грел руку, сердце, в прямом и переносном смысле, и его соки услаждали поры рук, и губ амброзия касалась так, что те немели в восхищении. А перси, эти перси - дивные бутоны, что не по сроку разрослись, но длань уже тянулась к их соцветиям, чтобы сорвать и насладиться как никаким другим цветком, а ли плодом увесистым и крупным, спелым и упругим. Да, сложно было побороть завесу тканей и одежд, но лишь для форменных невежд - Марии сей преграды было мало. И в самый трепетный момент рука, пробравшись сквозь ажурное бельё, коснулась плоти, что, желания предвосхищая, тактильно чувства поразила упругой мягкостью своей. И стон сорвался с алых уст, но их уста Грейскалл впитали, и вместе с тем усилили напор, что язык проник теперь уже с напором в владенья огненноволосой леди.
  Но чу! Что за движенья за спиной? Проказница, поддавшись искушению, сама взялась грешить, и, быстро проведя ладонь до шеи, выше, к голове пошла, и там, зарывшись пятернёй в причёску, ушко вдруг нашла, да не простое, а кошачье, и так в него вцепилась нежно, что щекотка пробрала по всей спине, мурашками пошла, а из груди мурчанье попросилось.

  Тёплая нежная женская кожа, смачиваемая самыми качественными эфирными маслами Мередиана, приятно ложилась в ладонь леди Грейскалл, отправляя сознание на седьмое небо от экстаза. Близость награды за ожидание, пьянило сознание, заставляя исследовать каждый сантиметр девичьих грудей. Нежный розовый сосок, ложбинку между грудями, упругость формы, всё подверглось тщательной, но безмолвной критике от аристократки и она была удовлетворена... А была ли... Ах! Подлая рыжая бестия! Имреза не была готова к такому подлому приёму - посягательство на причёску от Мередит застало женщину врасплох. Массаж головы и человека оказывает нешуточное удовольствие, но аристократка сейчас была на другом уровне из-за кошачьих ушек. Вот они и сыграли с ней "злую" шутку. Зацепив их, Мередит дёрнула за ниточки частичку кошачьих инстинктов, заставив ту мурлыкать как кошка, а кончик хвоста задёргаться.

  Едва ли Мередит могла оценить, насколько успешным пришёлся её невзначай навязанный мотив, но то, насколько безропотно она взялась за это и продолжила делать, ясно говорило о том, что девушка совершила это из сугубо личных соображений, и даже сейчас, когда раздался мурлычащий рокот, не собиралась отступаться. Особенно сейчас
  Между тем и старания Имрезы не прошли даром. Её исследовательские потуги в области сокрытых прелестей леди Кирамман привели к полному их разоблачению и извлечению из одежд. И теперь уже не только дворянка, но и обе луны на небе вместе со всеми звёздами могли лицезреть спелые перси с истинно аристократичной, молочно-розовой кожей и двумя маленькими, но очень чувственными бутонами сосочков. Малейшего прикосновения к ним было достаточно, чтобы оценить степень их твёрдости, а, следовательно, и возбуждения. Леди Грейскалл добилась своего, и теперь, вскрыв верхушку подарочной упаковки и уже почти зная, что таится внутри коробки, дело оставалось лишь за малым - вскрыть до конца, извлечь запретный плод и насладиться им, упиваясь райскими соками амброзии.

  Тигр, собиравшийся отлучиться из палатки, где он заночевал вместе с Брогаром, высунул нос из-под полога, да так и застыл, стоя на коленях и будто бы что-то вынюхивая в темноте. Именно так и подумал наёмник, но когда осознал, что длится это чересчур долго, забеспокоился.
  — Джаред, не пугай так. Ты если отлить собрался, так иди, а то мне уже начинает казаться, что ты собрался прямо здесь...
  Большая ладонь гладиатора резко легла на лицо старика, заставляя того замолчать, и подтянула к просвету выхода из палатки. Через него было хорошо видно дилижанс и всё, что рядом с ним и на нём происходило.
  — Смотри, что творят. — прошептал зверолюд, а затем приложил палец к губам, чем ясно дал понять Гримсону-старшему, что, если они оба хотят насладиться сценой полностью, то лучше вести себя тихо, дабы не спугнуть.

  Получив доступ к призу, победитель Мария-Имреза впилась своими чёрными губами в эту мягкую сочную, сладкую словно мёд, награду, достигнутую благодаря её тяжкому труду! Экзотический флёр, ударивший в носик леди Грейскалл, который источали груди Мередит, сразу опьянили женское сознание, помутив рассудок. Чёрт возьми, такой громкий стон она издавала только когда её драли в обе щели на оргии, а тут стоило только вкусить плод и... Вот, минутка слабости, и перед Мередит открыта пылкая натура Марии, скрытая под толщиной льда. Достаточно громкий стон огласил поляну, когда она впилась губами в грудь рыжеволосой девчонки, жадно причмокивая каждый раз, когда меняла объект вожделения. Она облизала каждый миллиметр сосочков и ареол Мередит, обжмакала каждый сантиметр её груди, чтобы в конце достигнуть, рыщущими в этот момент руками, вожделенной женской ложбинки!..